Терминатор 1965

Глава 12

От знойной Натальи съехал через неделю. Не подумайте, не умотала бравого попаданца-космошахтёра простая советская женщина, не «сели батарейки» у киборга Саши Новикова ныне скрывающегося под личиной бравого хлопца Коли Писаренко. Просто чуйка подсказала жить на две квартиры, не провоцируя конфликт с экс-супругом гражданки Москаленко-Бортниковой и пристальное внимание правоохранителей и соседей к моей скромной персоне.

Да ещё на ровном месте «прокололся» аки Штирлиц с чемоданом радистки, все окрестные старушенции скоро здороваться начнут. Шёл себе вечером преспокойно из гастронома, затарив авоську продовольствием и не удержался, сделал дело доброе. Помог довести до скамейки женщину, сознание теряющую. Сопровождавшая больную соседку пенсионерка Римма Матвеевна, бодрая и словоохотливая бабулька, пока страдалица приходила в себя, успела нашептать тимуровцу Николаю о страшной болезни у Калерии (онкология) а ведь детей трое, мал мала меньше, муж пьёт, что делать то, что делать, божечки, лет то всего ничего девчонке – тридцать четыре! Согласился довести женщину до квартиры, м-да, судя по всему осталось Калерии месяц, два от силы, эскулапы, несмотря на достижения передовой советской медицины, выписали домой «с концами», а она ещё по хозяйству пластается…

А, хрен с ней, с конспирацией! Как раз Наташке прикупил на здешнем блошином рынке брошку под старину. Может и правда, дореволюционная вещь, не спец. Попробуем сыграть на таинственности и извечной тяге слабого пола к тайнам и украшениям.

– Есть способ, Римма Матвеевна. Только уверовать надо и выздоровление обязательно случится.

– Вы не из этих, не из баптистов будете?

– Нет, как можно! У деда моего вторая жена происходила из семьи священников. И досталась так сказать, в приданое от родителей такая любопытная вещица.

– Брошка что ль?

– Ага. Её сам Иннокентий Енисейский освятил. Точно такой случай, женщина при царском ещё режиме болела, угасала, а детишек – полный дом. И сказал Иннокентий, он монах был, сибирский то ли святой, то ли причисленный к святым, я комсомолец, не разбираюсь в церковных тонкостях. Библию и не читал ни разу, молитв не знаю.

– Да понятно, Коля, говори, что дальше случилось.

– И эту самую брошку отдал Иннокентий женщине, сотворив молитву об излечении.

– Об исцелении?

– Точно, об исцелении.

– И дальше, дальше то что?

– Вылечилась. А потом её дочь наследство получила и перешла брошка в дедову семью и мне вот досталась. Смотрите.

– Старая вещь, царская.

– О чём и говорю. Возьмите, Калерия, хуже точно не будет.

– Ой, что вы, – женщина понемногу приходила в себя. Красивая в прошлом, а ныне – истончённая болезнью, хрупкая, но надеется, истово надеется на чудо. Понятно – дети…

– Берите, берите. От чистого сердца.

– А, как же отдать?

– Не беспокойтесь, помогу донести до квартиры сумки, адрес узнаю. Не переживайте, говорю же, держите!

И двумя руками вложил украшение в ладошку больной, задержал, закрепил контакт, продолжая уговаривать женщину принять брошку, а на самом деле врубил «Слияние» на полную. Команда нейронам в организме Калерии перестраиваться на работу со смертельным недугом, вроде «прошла». Нет, точно прошёл импульс, всё-таки «бригадирский уровень» – великая вещь, которая поможет попаданцу одиночке завоевать мир. Если только не вляпаюсь по-глупому, не погорю на мелочах…

Довёл болящую до дверей квартиры, Римма Матвеевна тут же проживает, на одной лестничной площадке, да и от Натальиного дома метров 700 всего. Через пару дней столкнулся с кружащей по микрорайону пенсионеркой. То, что активистка-общественница выискивает Колю Писаренко и так понятно, не прятаться же теперь, ещё в розыск подаст шебутная бабка, в газеты и на радио напишет, а на кой огласка? Новость оказалась предсказуемо чудесной, Калерия резко пошла на поправку, слабость исчезла, аппетит появился, по дому порхает, всю работу переделала и ничуть не устаёт! Разумеется, ни на секунду не расставаясь с целительной брошью. Чудо!!! Осторожно попытался притушить восторги советских гражданок, уверовавших в ювелирное украшение и в святого Иннокентия, во глубине сибирских руд воссиявшего.

– Тут, Римма Матвеевна, главное – поверить. Мне, как комсомольцу кажется религия и прочие чудеса предрассудками, пережитками старины. А касательно Калерии, думаю причина не в молитвах, а убеждении. Решила, что выздоровеет, ради семьи, ради детей и случилось так, организм от мозга получил команду и исполнил. Полагаю, та брошка наверняка самая обычная, думаю дед присочинил изрядно, чтоб ценность подарка показать. Может и нет никакого Иннокентия Енисейского.

– Есть, Коля, есть. Я в святцах смотрела.

– А, ну если в святцах…

На следующий день пришлось встретиться с «чудесно излечившейся» попросившей замечательный артефакт в аренду хотя бы на неделю и робко попытавшейся сунуть четвертной. Сурово отчитал за попытку дачи взятки, а брошку оставил на неопределённое время, жалко что ли хорошему человеку бижутерии. Калерия призналась, что испытывает невероятный прилив сил и зверский голод. Знакомые симптомы, сколько раз в космосе случалось набирать массу после мелких и средних травм, когда организм стремительно восстанавливается до оптимального уровня и пищи в этот период требуется чуть ли не вдвое больше нормы. Хорошо не запустил барышне программу омоложения, вот бы она стала двадцатилеточкой, да меня б вычислили на раз-два комитетчики.

После спасения жизни многодетной матери (хотя это я категориями 21 века мыслю, сейчас трое детей обычная семья, никакая не многодетная) всерьёз задумался о «вселении» в какого-нибудь врача, желательно год-два назад институт закончившего и по распределению уехавшего из родных мест. Идеальный вариант, чтоб ни родных ни близких не было у не фартового холостого медика, ибо судьба его незавидная – без вести пропасть. А то, что под его личиной начнёт работать иновременец Саша Новиков, – кто поймёт, кто раскусит?

Конечно, нехорошо, ой как нехорошо убивать ни в чём не повинного человека, но ведь отслужу, многие тысячи жизней спасу! И можно выбрать самого мерзкого никчёмного докторишку-забулдыгу какого-нибудь, людей не спасающего, а больше убивающего своим лечением. И кому плохо, ежели случится с таким Айболитом тел человеческих метаморфоза – бухать бросит, с головой уйдёт в работу, в науку, освоит новые методики.

Обратиться к истокам, к народной медицине – чем не вариант. Тут и массаж и банька-веники. И мёдом растирание и лечение травяными чаями. Как только исцелю первый десяток безнадёжно больных – карьера попрёт. Но надо на подготовку примерно год, чтоб присмотреться к «объекту», привычки его изучить, пристрастия. Для чего устроиться в больницу хоть сторожем, хоть водилой. Помню, как в восьмидесятые байки ходили о всемогущих филиппинских хилерах, как советский народ «йогнулся». Почему и не создать новое направление, «Русский Костоправ», например. Ученики появятся, своя научная (точнее псевдонаучная, но кто докажет) школа. И пофиг, что ученики будут поднимать пациентов только после визита «шефа» консультирующего трудные случаи и ненароком коснувшегося больного?

Результат то – вот он!

Решено! Эскулапом становлюсь, а не спортсменом великим. Хотя, Эдуарда Стрельцова, по справедливости то, следует прямо сейчас, не откладывая, «прокачать», снять последствия травм, чтоб забегал Эдик как в годы молодые. Чёрт, но Стрельцов – «Торпедо». А я то за ЦСКА, дед, боевой офицер, ветеран ВОВ, определил любимый клуб. Нет, подыгрывать в спорте не буду, пускай уж без меня ребята за медали сражаются. Разве что на международной арене пособлю.

Сейчас 1966 год, если грамотно раскрутиться, то уже на Олимпиаду в Мюнхене запросто могу готовить команду Советского Союза. Придумаю «олимпийский массаж» невероятную бодрость в спортсменов вливающий, чтоб рвали соперников наши атлеты…

– Здравствуйте, вы Николай будете?

– Да, добрые женщины, Николаем нарекли, в честь лётчика Гастелло, совершившего смертельный таран на немецкую колонну.

– Храни вас Господь, Николай!

– Э-э-э?

– За Калерию, за чудесное выздоровление.

– Не причём я тут…

– Ой, низкий поклон вам, Коленька.

С трудом распрощался с экзальтированными бабками, не хватает ещё подобно Родьке Гуляеву, герою повести и фильма «Чудотворная», прослыть в Новогиреево местным святым. Пора, пора валить. Совсем уж покидать Натали не резон, хороша хохлушка, ух, хороша! Но озаботиться вторым «лежбищем» архинеобходимо, а то скоро молиться здешние пенсионерки начнут на Николая Антоновича Писаренко. Из Москвы уезжать пока нежелательно, надо подобрать достойную кандидатуру начинающего врача для «переселения»…

С деньгами проблем нет, потому, вспомнив адреса надёжных столичных квартир, полученные Витей Протасовым в «крымском уезде» от исцелённых от похмельного синдрома алкашей-отпускников, двинул по первому в списке адресу. Там моментально обаял, ручки расцеловав, строгую хозяйку Антонину Семёновну Свечину, и «всего» за 75 полновесных советских рублей получил ключ от комнаты.

Вдова сталинского замнаркома, выпнутого на пенсию негодяем Никиткой, (хоть и персональную, с дачей, четырёхкомнатной квартирой на Ленинградском проспекте) три из четырёх комнат сдавала. Супруг скончался в 1959 году, не дожив до изгнания из Кремля подлеца кукурузника, а Антонина, вторая его жена, унаследовала нехилую недвижимость и активно скупала ювелирные изделия и антиквариат. Не чуралась вдовутпка и запускать на постой «деловых людей», приезжающих в столищ- со всего необъятного Советского Союза. Сразу предупредила – женщин не водить!

– Какие могут быть женщины, Антонина Семёновна, когда хозяйка сего замка такая роскошная дама, вот за вами непременно приударю, графиня! Тем более магия имён. Вы – Антонина, а я Антонович по батюшке. Это знак!

– Николай! – Строго и сурово одёрнула шустрого жильца мило покрасневшая гражданка.

Но сразу просёк, по изменившейся походке знойной дамочки, «от бедра», польстило сорокапятилетней вдовушке внимание молодого снабженца с «Азовстали». Говоря по правде, плавят ли в Азове сталь, даже не интересовался, сочинив «на коленке» печать на скоммунизженном бланке. Сия качественно исполненная доверенность позволяет заместителю начальника отдела снабжения Николаю Антоновичу Писаренко представлять интересы комбината «Азовсталь» в столице нашей Родины в рамках его компетенции. Да-с!

– Простите «толкача», Антонина Семёновна за грубость и хамство. Такая вот профессия – выбивать из министерства и главка нужные комбинату материалы, проталкивать вагоны, чтоб не простаивали на станциях, вовремя приходили. И всё время на нервах, на мате. Не до галантных подходов, уж извините, очерствел на службе. Но исправлюсь! Только прикажите!

– А вы дамский угодник, Николай. А с виду типичный хуторской паренёк. Не обижайтесь только.

– Какие обиды, именно такой образ и выкаблучиваю во властных кабинетах. Недалёкого и энергичного селянина изображаю, радеюшего за трудовые успехи предприятия. С простецким видом нужных людей «подмазать» куда как проше получается. Чтоб и цемент и уголок и профиль поставили нужной номенклатуры…

Антонина согласно закивала, когда начал сыпать терминами, с потолка берущимися, заодно «пробивая» умнющую бабу. Но хозяйке на все эти кубы, тонны и проценты к плану – плевать с высокой колокольни. Иное её интересует, – почему снабженец решил жить частным образом, не документируя командировочные расходы в ведомственной гостинице.

– Тут всё просто, койко-место в гостинице за мной числится и командировка отмечается. Но я единственный холостяк в отделе, вот и нахожусь в Москве гораздо дольше чем дома. Строгое, но справедливое начальство вошло в положение и из негласных сумм, предназначенных на представительские расходы, выделило деньги на проживание в спокойной обстановке. В гостинице же как – вечером выпивка, утром опохмелка. Какая работа при вечном сабантуе?! Как идти по большим кабинетам с перегаром?

– А что такое «негласные суммы»?

– О, Антонина Семёновна. Это страшная снабженческая тайна. Если коротко, то нужного человека в ресторан сводить надо? Надо! Не зря говорят: «Не подмажешь – не поедешь». Да ладно бы для себя ловчил и крутился. Всё ж для родного комбината, чтоб производство не страдало, чтоб план выполнялся, а люди премию получали. Такая вот работа, Антонина Семёновна.

– Просто Антонина.

– Что? Ах, да, конечно, – Антонина!

Одна из комнат в квартире, по словам хозяйки, «на постоянку», уже третий год занята торгующим на Колхозном рынке цветами и фруктами армянином, Жорой Михайловичем Урусяном. Цветы, которые пылкий южанин дарит Антонине, что-то вроде «отходов производства». Ну да ладно, мне какая разница, нет желания становиться конкурентом гражданину Урусяну. Мало ли – схватит кинжал ревнивый и горячий горный человек, возись потом с ним. Хотя сама вдовушка глазыньками постреливает весьма многозначительно. Ладно, будущее покажет, насколько украинец Коля круче армянина Жоры…

Ещё одна комната пустовала, арендованная на год вперёд снабженцем золотопромышленной артели, прилетающим с золотой Колымы в первопрестольную раз десять за год и принципиально не заселяющегося в гостиницы. Очень приличный человек, Игорь Павлович Донской, ценит покой и порядок. Да и важные документы не пропадут, ради чего даже сейф привёз и поставил.

Хозяйка еще потому так откровенна и словоохотлива – с первых секунд знакомства, воспользовался поводом «припасть к руке прекрасной дамы», и немножко, но «перепрограммировал» госпожу Свечину на симпатию к новому постояльцу. А так она даже «с рекомендациями» разговаривать не хотела. Но теперь, «закодированная» – на всё готова, далее армянина выгонит, если намекну. Но! Не время сейчас, есть более важные дела. И это не просмотр матчей чемпионата мира по футболу’!

Там, кстати, «загогулина», из-за не вызова в сборную Советского Союза Валеры Поркуяна и иным результатом игры СССР и КНДР, постепенно, но таки сгладилась. Наши орлы из группы вышли с первого места и в четвертьфинале одолели венгров. Правда не 2:1 как это «уже было», а 1:0. А вот полуфинал немцам уступили, увы. С тем же точно счётом 1:2. В матче за третье место проиграли всё той же Португалии, только дело дошло до «крупняка» 0:3 (1:2 «у нас»). Обидно, команда отменная, но, не повезло. Пропустили на второй минуте, Кавазашвили, закрытый защитниками, дальний удар проглядел. Немедля кинулись отыгрываться, но второй мяч влетел в ворота на десятой минуте, третий на двадцать шестой. Далее хитрожопые портутальцы под неистовые маты всего мужского (да и женского, что уж скрывать) населения СССР умело сушили игру, могли забить ещё пару раз, но обозлённый Анзор творил в рамке чудеса. А советским футболистам не везло…

В финале же, точно также сошлись Англия и ФРГ. Родоначальники футбола не без помощи судьи вырвали победу, 4:3. Англия чемпион, всё, как и в моей первой жизни. Ну, за небольшими исключениями. Пока небольшими.

Но я-то, как раз для изменения реальности, дабы прогнуть этот мир под себя, предотвратить торжество интеллекта искусственного и порабощение человечества разумными железяками, в Москву и перебрался. Потому на футбольные и околофутбольные баталии внимания не обращал, разве что использовал ногомячистскую тему для сближения с «подопытными»…

Две недели уже пошло, как шляюсь по столичным забегаловкам, всевозможным рюмочным, пельменным и пирожковым. Не только ищу подходящего к «переселению» врача, но и завожу знакомства, угощаю нечаянных собутыльников, беседую о футболе, бабах и рыбалке. И потом, в процессе общения, провожу «контакт» через рукопожатие, а когда и обнимешься-побратаешься с собутыльником, не без того.

Коль уж твёрдо решил не отсиживаться в глухомани крымской ли, сибирской ли, а заняться изменением исторической реальности, переустройством СССР и созданием передового Рунета, нечего время терять. Докторский заход тем хорош, что перспективного лекаря, своё направление успешно в медицинской науке продвигающего, быстро заметят кремлёвские старцы. Хотя, какие они ещё старцы – Леонид Ильич энергичен и жизнерадостен. Бабам, пардон, советским женщинам нравится куда больше лысого сморчка Никиты. Ничего, доберёмся и до Кремля и до Политбюро доберёмся!

Надо так исхитриться, чтобы интеллект искусственный заговорил и начал робко (на первых порах) мыслить, исключительно на русском языке. Тогда, в будущем, стыковки моего персонального «Слияния и Контроля» с мировой паутиной не случится, будем сосуществовать параллельно. Но чтобы повернуть Советский Союз на иной путь развития, одного киборга-попаданца, пускай даже и с супермегасверхспособностями недостаточно. Тут нужно грамотно и не попадая под подозрение продвигаться к вершине, встраиваться в номенклатуру и, желательно, «утилизировать» врагов и недоброжелателей ювелирно, не прибегая к тупым механическим воздействиям, как-то – запульнуть в кабинет Суслову гантель в полтора кило, аккурат в лобешник идеологу. Оттого и тренируюсь «на кошках», пардон, на алкашах (их всё-таки не так жалко как среднестатистических добропорядочных граждан). Нет, не убиваю выпивох, не даю команду их организмам самоуничтожиться через какое-то время, спровоцировав смертельный тромб в коробке черепной, или же близь пламенного мотора – сердца. Поступаю куда гуманнее и веселее. Так уж выходит, что «организовать» страшный тромб и смешной понос – одинаковых усилий требует, такой вот прикол.

И поскольку поставил целью научиться точное время отмерять, например, ровно через сутки или 36 часов от «касания-контакта» до события (понос или образование тромба) экспериментирую вовсю с нечаянными собутыльниками.

Заодно вспоминаю как про гибель Брюса Ли вещали в восьмидесятые, про «отсроченный удар смерти» исполненный неким старым мастером и прочую завлекательную чушь. Отсроченный понос, звучит, конечно же, куда как петросянистее. К сожалению, пока на сколь-нибудь продолжительное время запрограммировать «жертв» не выходит. То после получаса с момента рукопожатия опозорится пьянчуга, в штаны наделав к вящей радости собутыльников, то через пару часов. А вот так, что в 18.30 вторника «кодирнул», а через сутки «клиент» пришёл в пивнушку и точь в точь по времени обосрался – никак не получается. Может, ну его к чёрту, усложнять? Жахнуть любого партийного бонзу могу с расстояния в триста-четыреста метров, закинув костыль железнодорожный в намеченную точку. Плохо только то, что после пары успешных акций КГБ поймёт, что действует не вражеская агентура, а супермен одиночка, и примет соответствующие меры охраны.

Не обошлось во время хождения по точкам общепита и без приключений. В столовке-кафешке, недалече от Лужников, три полууголовных личности заподозрили в Коле Писаренко легавого и решили малость проучить. Разумеется, ушлые хулиганы обозвали провинциального лоха ментом позорным не священной уркаганской мести ради, а исключительно чтоб растрясти на деньги. Начали б здешние блатные цепляться к сотруднику милиции, как же, – за версту оббежали б.

Бить уродов по мордасам, тем более калечить и убегать с поля боя категорически не хотелось. Именно сегодня в кафешку подошли «кодированные» сутки назад слесарь с «ЗИЛа» Васильич, худой и желчный мужик слегка за сорок и опустившийся бывший партработник по кличке Портфель, утверждавший, что работал при товарище Сталине в ЦК ВКП(б). Потерять полвечера на разговоры и ожидания как скоро скрутит живот у двух «помеченных» и похерить эксперимент из-за хулиганья, чертовски не хотелось. Но и лупцевать прилюдно наглую шпану себе дороже, в момент нарисуется доблестная советская милиция, объясняйся потом.

Вспомнил приколы, ходившие у советской школоты восьмидесятых про блатные понятия и правильные ответы на каверзные вопросы уголовной братии при «прописке» в камере, крутанул в руке вилку, на которой как раз пельмень нанизан. Кто видел показательные выступления спецназа, демонстрацию бойцами виртуозного владения ножом, тот поймёт. Вилка порхала и летала аки молния меж пальцев правой руки Коли Писаренко, пельмень отцепился и свалился на пол, а троица блатарей заворожено уставилась на столовый предмет, пытаясь уследить за финтами куска алюминия.

– Ну что, уркаганы доморощенные, вилку в глаз, или в жопу раз?

– Э, корень ты это…

– Цыц, убогие. Отвалите к своему столику: позже подойду для разговора. Будете по дурости своей мешать серьёзным людям дела делать, покажу какие змейки финарём выписываю. Но только один раз увидите тот аттракцион, перед спуском в ад. А сейчас, брысь отсюда, Промокашки…

И хотя Станислав Говорухин ещё и не думал об экранизации ещё не написанной «Эры милосердия», а примерно в эти дни уехал на съёмки «Вертикали», кто такой или такие Промокашки, мои оппоненты прекрасно поняли. Недобро зыркнули, но впечатлённые мастерством усатого хохла, оказавшегося матёрым паханом, виртуозно косящим под недотёпу, угомонились. Без пяти семь от столика, где квартет пролетариев важно рассуждал о перспективах колонизации Луны и поручении Юре Гагарину «застолбить» территорию спутника Земли, объявить её собственностью СССР, резко отпрыгнули три из четырёх «астронавтов».

– Васильич, ты чего?

– Фуууу!

– Бляяя.

– Ребята. Сам не знаю, как вышло…

– Это в пиво ацетон добавляют, уже не первый случай по Москве, говорят.

Т-а-а-а-ак, неужели получилось?! А похоже на то. Почти сутки назад (пять-десять минут роли не играют) боролся с Васильичем на руках и «задал программу» слесарю-патриоту. Тогда гражданин Портфель должен обделаться примерно через четверть часа, я к нему вчера позже подходил с расспросами про Тухачевского, дескать, а какой он был, красный маршал?

И Портфель не подвёл. Заозирался и бочком-бочком выкатился из забегаловки, проигнорировав окрик продавца о забытой шляпе.

Есть! Понятно теперь, как проводить «отсрочку». Надо не часов циферблат представлять во время контакта, а мысленно «прогнать через себя» время, оглушенное «пациенту» до рокового «часа Ч». Вечер-ночь-утро-день-вечер-БАЦ!

Сейчас закреплю, заодно с хулиганьём разберусь. Двое там явные птенцы, только вкусившие блатной романтики, а старший, нервный мужик лет тридцати – конченый урка, его не жалко в расход пустить, на опыты…

– Ну что, бродяги, – подошёл к столику мешающей пиво с водкой троицы, – расклад такой. Я Никола Луганский, в столице транзитом, встречу нужного человека и отвалю. А к вам есть деловое предложение. Вместо того чтоб фраеров «на боюсь» брать рядом с опорным пунктом милиции, можно заработать три сотни за сущую мелочь.

– Чего делать надо. Отмудохать кого?

– Зачем сразу отмудохать. У одного большого человека. Очень большого человека, директора крупного завода, сын запал на блатную романтику. Пацану всего шестнадцать и на увещевания родителей, участкового и комитета комсомола кладёт юноша с прибором. Татуировку первую набил, портвейн из горла показушно хлещет…

– Так что, на обучение птенца взять надо?

– Тьфу, тоже мне, нашлись учителя. Авторитеты в поисках трёхи, трясушие командировочных в тошниловках, надо же. Нет, тут иначе сыграть требуется. Если договоримся, пацанёнка покажу издалека, а дальше работаете точно по инструкции. Надо отвратить юношу от уголовного мира, чтоб в науку пошёл, по стопам отца и деда. Как себя вести, что говорить – расскажу подробно завтра, здесь же, в это же время. Тогда и аванс выдам. А пока обмозгуйте, устройте, так сказать, производственное совещание, возьмётесь или нет.

– Да что там думать, согласны, да. Серый, – самый молодой, Павел, отрекомендовавшийся предельно солидно, Павлухой, глянул на вожака.

– Не забегай вперёд паровоза, – важно процедил предводитель, – я ещё не решил.

Да уж, не решил он. Понты понтами, но на цифру ТРИСТА все трое среагировали как надо, назавтра припрутся в сию точку общепита кабы не с утра, за инструктажем и денежкой. Радостно скалясь распрощался с жуликами, крепкими, силушку богатырскую демонстрирующими, рукопожатиями, во время коих «кодирнул» предводителя, Серого. Если всё пройдёт штатно, помрёт Серж через сутки, здесь же, в кафешке. Такая сволочь (больно уж вид мерзкий и повадки шакальи, подлые) просто поносом не отделается.

Вышел на свежий воздух и нешуточно задумался, куда двинуть на ночлег. Наталья или Антонина? Выбрал весёлую вдовушку, с которой неделю как кувыркаюсь, получая кроме сексуальных утех и ценную информацию по деловым людям Москвы.

А столица гудит, слегка уязвлённая тем, что завод по производству легковых автомобилей итальянцы построят на Волге, в Тольятти. Вообще Италия и всё итальянское сегодня котируются в СССР весьма высоко. И ладно бы мода и кинематограф, так нет – граждане Советского Союза и даже официальные лица итальянскую мафию именуют не иначе как народным сопротивлением буржуазному обществу зародившимся в беднейших территориях страны…

До чего же хочется советским гражданам заполучить в личное пользование «приличный» автомобиль. Известие о договоре с ФИАТ-ом такую радость вызвало в обществе, такие ожидания перемен и отхода от колхозно-казарменного социализма, что шутить про наступление светлого будущего в 1980 году и сливать инсайдерскою информацию о замене коммунизма Олимпиадой категорически не хочется. Денежные граждане, знакомцы мадам Свечиной, все как один на низком старте и загодя начали «хлопотать» по постановке в очередь на приобретения авто. Во как – ещё Волжский автомобильный завод строится не начал, а списки «заслуженных очередников» есть.

Неожиданной проблемой стал «делёж» Антонины свет Семёновны с другим квартирантом. Пылкий южанин Урусян, считавший хозяйку личной собственностью, попытался устроить даме сцену ревности, а затем ринулся бить морду счастливому сопернику. Пришлось покататься по просторному коридору, имитируя борьбу. Почему то Жора Михайлович в морду с хода не заехал, рубашку порвал, за грудки схватив. Сыграл в поддавки, упал, потянув за собой свирепого армянина, маленько побарахтались, снесли два ведра с цветами гражданина Урусяна, наконец оппонент выдохся.

– Жора, хватит хулиганить, идём коньячку накатим и мировая. Годится?

– Э, Коля. Тебе баловство, а у меня – любовь!

– Да ладно заливать. У кого жена и трое детей в Армении?

– Сердцу не прикажешь. Молодой, потом поймёшь.

– Всё, идём, идём Отелло. Полечим раны душевные…

Урусян долго сетовал на судьбу злодейку и, сдержанно гордясь, рассказывал о близком знакомстве, практически дружбе с чемпионом мира по шахматам Тиграном Петросяном. После блистательной победы Тиграна Вартановича над Борисом Спасским Жора Михайлович пару месяцев назад удостоился чести быть гостем на праздничном банкете, цветы поставлял туда. Ни рубля ни взял! От души потому что! Восхищаясь армянским братством и уважительно поддакивая, налил по первой.

Антонина хоть и обрадовалась, что не дошло до поножовщины, смертоубийства и вызова милиции, оскорбилась предложением жить и с Колей и с Жорой, которое я выдвинул после литра коньяка, по иронии судьбы отнюдь не армянского, а из Азербайджана. Таки в СССР живём, интернационализм, все дела, дружба народов.

– Нашли шалаву! Как погоню одного и второго.

– Тоня, ша! Не буксуй! Тут такая ситуация, то я в отъезде, то Жора Михайлович. Ты – женшина, без плеча мужского надёжного нелегко, ясен пень. А так под присмотром и приголублена, чем плохо?

Упоив хозяйку и оттащив цветовода в его комнату, присел на подоконник. По иронии судьбы, в той кафешке, где завтра, точнее уже сегодня должен «скопытиться» мелкий уголовник Серый, собираются медики, то ли три, то ли пять лет назад дипломы получившие. Это из подслушанного разговора двух молодых парней выяснил, организующих встречу однокурсников. В том кафе одна половина со столиками, стульями, официантами, как положено, а там где пиво жахают, водкой до ерша доводя, столики «стоячие». Прикольно будет, когда урке Серому станет «плохо», а выпивающие в соседнем зале врачи, постараются его откачать. Глядишь, так и подберу «кандидата» на роль медицинского светила…