Тётушкино наследство

IV

В пятницу в расписании значилось только онлайн-занятие с группой иностранцев, вести его разрешалось из дома. Это было очень кстати, Аня собиралась разобраться в квартире, чтоб освободить место для своих вещей. Порадовалась стабильному интернету во время пары. «Повезло. Да и в принципе неплохое местечко». Женщина выключила камеру и прошлась по комнате, разглядывая тётину коллекцию камней. Никто в семье Лемурских не увлекался ничем подобным. Даже игрушек у Ани в детстве было очень ограниченное количество, так как маме не нравилось захламлённое пространство. Исключение составляла огромная библиотека, занимавшая шкафы в проходной гостиной и коридоре.

Ванька разрешил сложить лишние вещи в коробки и пакеты. «Начну-ка со стенного шкафа. А то куртки никуда не помещаются. Октябрьская погода переменчива, кучу барахла под рукой держать надо. Ой, и обувь следует прятать. Ванькины башмаки уже пострадали». Верхней одежды в прихожей было много, прежняя хозяйка не утруждала себя разделением гардероба на зимний и летний. Тёплый пуховик висел рядом с верблюжьим пальто и лёгким плащом. Было немного неуютно убирать их. Куська, поскуливая, путалась под ногами. «Простите меня, тётя Люба, за то, что хозяйничаю в вашем доме, — Аня поняла, что даже не знает отчества Ванькиной родственницы, — но я позабочусь о Кусимире, пока живу тут».

Много времени ушло на разбор отсека для обуви. Чужие кроссовки, туфли, сапоги и босоножки Аня аккуратно убрала в коробки, выданные Иваном, отнесла в спальню и запихнула под кровать. «Пусть Мария Александровна потом решает, что со всем этим делать». Чужой звонок напугал своей неожиданностью. Женщина едва успела встать с карачек, как кто-то нетерпеливо забарабанил в дверь. Кусимира ответила незваным гостям хриплым лаем.

Аня вышла в прихожую, посмотрела в глазок. Женщина лет сорока в пёстром халате да бигуди на голове и молодой, но уже плешивый мужик в растянутых трениках, будто вышедшие из старого советского анекдота, стояли на пороге. «Какой сюрприз!» — хмыкнула Лемурская и строго спросила.

— Кто там?

— Жильцы с нижнего этажа! Вы нас заливаете!

— Ёшкин кот! — Аня чуть приоткрыла дверь и была снесена соседями, тут же проникнувшими в квартиру. Их не смущала даже суровая Кусимира, попытавшаяся цапнуть мужчину за ногу. Тот что-то пробурчал себе под нос, и собака, поджав хвост, спряталась за хозяйку.

Аня бросилась в ванную. Включила свет, пол был относительно чист и абсолютно сух. Зашла в уборную. Унитаз тоже вёл себя прилично.

— У меня всё нормально! Никакого потопа!

— Быть не может! А с потолка каплет! — Тётка резво направилась на кухню, а дядька зачем-то завернул в комнату.

Хозяйка даже опешила от такой наглости.

— Пожалуйста, не нужно разгуливать по моей квартире. Я сама проверю, — холодно сказала она, догоняя нахальную визитёршу.

На кухне тоже всё оказалось в порядке. Аня при поддержке Куськи, которая приняла в инспекции труб и пола самое активное участие, заглянула под мойку — ни единой капли.

— Проблемы явно не на моей стороне! — продемонстрировала соседке. Та тут же отпрыгнула от кухонного шкафчика с удивительной для её габаритов прытью и на всех парах помчалась к двери.

— Ой, простите! Наверное, общедомовая труба! Ро… Родион, беги «Жилищнику» звонить! — Её спутник уже спускался по лестнице.

— Вот чудные! — буркнула Аня, запирая дверь. Посмотрела на часы: полпервого, пора собираться за Ией. Едва успела натянуть джинсы, как бодрая песенка про «девятый вал» обозначила вызов. На экране высветилось имя-отчество классной руководительницы первого «а».

— Добрый день, Софья Павловна! — удивлённо ответила на звонок Аня.

— Здравствуйте, Андромаха Августовна. Вы срочно нужны в школе. Поторопитесь.

— Что с Ией? — от волнения голос тут же осип.

— Она подралась с мальчиком. Извольте присутствовать на беседе с директором. Ждём вас в школе как можно скорее.

— Буду через четверть часа, — облегчённо выдохнула женщина, кидая в сумку документы и ключи.

Через десять минут Аня, запыхавшись, влетела в школу. Охранник недоверчиво изучил паспорт, хихикнул, переписывая данные, и направил на второй этаж в кабинет руководителя начальной школой.

Остальные участники трибунала уже находились там. Крайне недовольная эксцессом Софья Павловна, спокойная как танк завуч, пожилая учительница в сером костюме, насупленная Ия, крупный зарёванный мальчик лет десяти и его возмущённая мама.

— Добрый день, — бодро поздоровалась Лемурская.

— Наконец-то! Начнём! — взяла в свои руки инициативу Софья Павловна, — Ия, объясни, как ты могла стукнуть по голове папкой Федю Малькова?

Аня с интересом посмотрела на мальчика, он был как минимум на полторы головы выше её дочери.

— Я встала на банкетку, — благонравным голосом ответила девочка.

Аня сдержала фырканье.

— Нет, я спрашиваю не про физическую возможность, а про моральный аспект! Разве допустимо бить по голове?! Да и вообще драться в стенах уважаемого учебного заведения!

— Он дразнил меня.

— Не может быть! — запротестовала мама пострадавшего, приобняв своё чадо.

— Ия, расскажи, что произошло в раздевалке, — попросила завуч.

— Мы собирались на улицу, я меняла обувь. А он, — девочка указала на Федю — услышал, как меня зовут, и стал громко орать: «И я, и я, и я того же мнения. Она осёл Иа! Иа!» А другие из его класса подхватили. Я вскочила на банкетку и треснула его папкой.

— Нельзя бить по голове! А если сотрясение мозга?

— Папка лёгкая, сегодня мы цветными карандашами рисовали. А он бросился на меня, я спрыгнула, а он споткнулся о чужие башмаки и впечатался в подоконник. Тот аж треснул!

— Ах, Ия! Ты очень дурно поступила! Посмотри на гематому на лбу Федюши.

— Я же говорю, он сам налетел на подоконник!

Ия повернулась к матери. Та ей ободряюще кивнула.

— Девочки вообще не должны драться! Да и все ученики. Особенно гимназического класса! Твои манеры, Ия, не соответствуют гордому званию гимназистки. Ты слишком шумно ведёшь себя на переменах. Сочиняешь разные шалости. Теперь ещё дерёшься. Нам придётся подумать о твоём переводе в класс «б».

Ия сжалась в комочек и испуганно посмотрела на свою учительницу.

— Да-да, Лемурская! — та ответила строгим взглядом.

— Мы не будем рубить сплеча! — сдержанно сказала завуч.

— Хорошо! Ия, ты извинишься перед Федей, и я назначаю тебе испытательный срок до Нового года. Если твоё поведение не станет примерным, тебя переведут в другой класс.

Софья Павловна повернулась к остальным.

— Прошу меня простить, у меня много дел! До свидания!

— А разве Федя не должен взаимно извиниться, раз дразнил девочку, — холодно поинтересовалась Аня.

— Он пошутил! — взвизгнула мама Феди, — и вообще он третьеклассник! Имеет право показать место первоклашке.

— Офигеть! — Аня открыла рот от изумления, но быстро взяла себя в руки, — тогда Ия тоже извиняться не будет. Считаем, что квиты.

— Не смею никого больше задерживать, — устало произнесла завуч, чуть покачав головой.

— Марина Семёновна! А вы почему молчите! Феденька же ваш ученик! — возмутилась обиженная мать.

— А я считаю, что Федя не прав!

— Как?! Нет! Я буду жаловаться!

Завуч строго взглянула на учительницу и родительницу, потом повернулась к Лемурским:

— Ия, А… — быстро сверилась с записями, — Андромаха Августовна, вы можете идти. Всего доброго!

Они с облегчением покинули кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

— Зай, ну чего сразу по башке стучать? А дар речи на что?

— Мамуль! Я не всё рассказала. Не хотела плохие слова повторять. Этот Федька назвал меня… матным словом. И что ты такая же.

— Матерным? С чего ты взяла?

— Ох, мам. Ну что, как маленькая! Думаешь, я не знаю мат? Там всего-то четыре слова. А остальное на них ба… ба-зи-руется.

— Откуда дровишки?

— Ещё первого сентября четвёртый класс нам про школу рассказывал, всё показывал. И одна ученица объясняла, что девочкам-первоклашкам совсем нельзя матом ругаться. Ну и запретные слова назвала.

— М-да… а Софья Павловна что?

— А она не слышала. Нас та четвероклассница как раз в девчачий туалет водила.

— Весело у вас в школе.

— Мам, а мне обязательно в гимнастическом классе учиться?

Аня рассмеялась.

— В гимнастическом необязательно. Как и в гимназическом. Но он считается сильнее. Ладно, посмотрим. Беги за одеждой. И никого не лупи там!

— Вы не ругайте Ию, пожалуйста, — из раздевалки выскочил Костик, лучший друг дочери, — я бы сам ему в глаз дал. А я за справкой бегал, когда он пристал.

— Не переживай, рыцарь! — Аня потрепала его по голове.

Снова запел телефон, как раз мама Костика интересовалась, не вместе ли с Ией загулял её сын.

— У нас плавание через двадцать минут! А он где-то застрял! Софье Павловне боюсь звонить.

— Уже выходит! — ответила Аня и подтолкнула мальчика к турникету:

— Мчись что есть силы. Тебя мама ждёт.

— Ой!

«Вот тебе и ой!»

Дочь собралась быстро, хоть и не очень аккуратно. Сегодня о прилежной институтке ничего не напоминало. Коса расплелась, лента потерялась, пальтишко застёгнуто кое-как. Аня слегка поправила берет и воротник девочки, подхватила портфель, и они выбрались на свободу. За рассказом Ии о том, что было на уроках, дошли до дома. Бросили вещи, нацепили обмундирование на Куську и отправились на короткую прогулку, совмещённую с походом за булочками в маленькую пекарню поблизости. Такса вела себя примерно и никуда не тянула. Во дворе Ия выпросила поводок и гордо вышагивала рядом с собакой.

«Но Ию всё равно не отпустишь гулять с ней, маленькая ещё», — вздохнула Аня. Ближайшие несколько месяцев обещали быть очень непростыми.

В коридорчике на своём этаже Лемурские столкнулись со странным незнакомцем во всём чёрном, который тут же удрал, стоило им там появиться. Куська громко залаяла, а потом расчихалась, когда мимо неё проскочила юркая фигура в комбинезоне. Ане показалось, что по плитке стучат копытца, а не башмаки.

«Надеюсь, чей-то курьер, а не нашу дверь пытался вскрыть…» — в этой части тамбура располагалось всего две квартиры.

Взъерошенный Блэки встретил в прихожей. Пока раздевались, он тёрся о ноги, что-то взволнованно рассказывая на своём кошачьем языке.

«Наверное, всё-таки тут чужак ошивался, — подумала Аня, — не забыть бы завтра Ваньке рассказать. Кто-то узнал, что бабулька померла, и решил поживиться её вещами? Хорошо бы ещё один замок врезать…»