Тётушкино наследство

V

После обеда Аня села проверять студенческие работы, а Ия собиралась сесть за уроки, чтоб не мучиться с ними в выходные.

— Мам! Зачем ты убрала с полки большое яйцо? Дядя Ваня сказал, что я могу взять его себе. Оно тут классно стояло! — пришла в спальню возмущённая дочь.

— Я ничего в твоей комнате не трогала.

— Но его там нет.

Женщина отложила очередную тетрадку и поднялась из-за стола.

Одна из полок стеллажа у самой двери кабинета была пуста, если не считать пары мелких игрушек. Мраморное яйцо размеров с кокосовый орех исчезло.

— Странно… Что за день! — Ане вспомнился суматошный визит соседок, — неужели?! Мужик явно успел заглянуть в комнату, а стеллаж прямо у порога…

«Зачем спёрли яйцо?» Оно не выглядело особо дорогим или редким. Обычный сувенир-пылесборник, ещё и весьма тяжёлый. «Клептоманы? Ненавижу, когда меня держат за дуру!»

Рассерженная женщина надела уличные кроссовки и, спустившись на второй этаж, нажала кнопку звонка квартиры, располагающейся под новым пристанищем. Дверь распахнулась без предварительного вопроса, однако хозяин явно ожидал не Андромаху.

Он показался Ане похожим на кота Леопольда: длинный, немного нескладный, рыжеволосый, одетый в жёлтый балахон, синие штаны и ярко-фиолетовые в розовых слониках тапочки. Правда, банта на шее не хватало. «Какие глазки! Синие-синие. А с ресницами такими и тушь не нужна! Везёт же некоторым», — мелькнула завистливая мысль.

— Здрасьте! А я думал, что это доставка, — растерянно пробормотал он.

— Добрый день. Я новая соседка сверху. Сегодня ко мне приходили из вашей квартиры.

— Прошу прощения, как из моей квартиры? Я живу один…

Аня окинула товарища пронзительным взглядом, обычно от него студенты начинали каяться во всех грехах.

В дальней комнате раздался шум, как будто стучали по полу каким-то металлическим предметом. «Один, как же!»

— Это моя мышка, требует свежего сена. Вот ждём. А к вам кто конкретно приходил?

«Ни фуа себе мышка. Прям феминистка на марше пустых кастрюль. Эх, значит, мошенники. Ну да, прикид-то больно театральный у них был. Это я от разбора вещей обалдела, не просекла».

— Мои извинения, — не стала отвечать на вопрос Аня, — ошиблась.

Было обидно, что её развели, как ребёнка. «Надо проверить, не прихватили ли соседушки ещё что-нибудь. Вот я опростоволосилась!»

— Па-асторонись!! — раздалось над ухом., — вот примите!

Запыхавшийся курьер прислонил к косяку здоровенный, почти в Анин рост, мешок, кинул сверху распечатанный чек и умчался.

— Ну что вы! Не за что извиняться! — засмущался Леопольд, забирая сено.

«Альпийское луговое», — успела прочитать Аня на этикетке, не удержалась и фыркнула: «У него точно мышь, а не коза?» Потом услышала лай Куськи и поспешила наверх.

— До свидания! — крикнул ей вслед Леопольд.

— Всего хорошего!

«Впредь буду осторожнее! Глупо было позволять чужим ходить по квартире». Ругая свою неосмотрительность, Аня прошлась по комнатам и кухне. Она не могла сказать, исчезло ли ещё что-то из тётиных вещей.

«А вдруг кто-то охотится за коллекцией яиц? Вдруг у тёти Любы были какие-то особо ценные экземпляры. Как с марками бывает… Надо сказать Ваньке!» Но разговор решила отложить на завтра. Всё равно Иван обещал в субботу помочь с переездом.

Сборы на гимнастику отвлекли от неприятных мыслей. Потом отвезла дочь в клуб, а пока шло занятие, закупила продукты. Раз Иван будет помогать, надо же его накормить по-человечески, а не фастфудом, решила Аня. Тут как раз пришло сообщение от Наты: «Я завтра с вами! Привезу вино и тортик. Нажарь котлет побольше!» Лемурская усмехнулась и направилась к мясному прилавку.

По возвращении домой только успели поужинать, как заблямкал звонок. Аня с осторожностью пошла в прихожую, удивляясь, что Кусимира не залаяла. Перед дверью стоял тот самый синеглазый Леопольд. Собака радостно выскочила к нему.

— Простите. Я всё-таки решил зайти. Я так понял, кто-то сказал, что живёт в моей квартире…

— Да ладно. Я догадалась уже, что мошенники. К вам у меня претензий нет.

— Развели на деньги?

— Нет, украли мраморное яйцо из коллекции.

— Я схожу к старшему по подъезду. На первом этаже есть видеокамера.

— Не уверена, что это поможет…

— И всё-таки я попытаюсь. Примерно в котором часу странные гости к вам заглянули?

Аня назвала время.

— Я узнаю, кто заходил в подъезд, и сообщу вам.

— Спасибо. Но не стоит хлопот.

Леопольд галантно шаркнул ножкой и направился к лестнице.

«Не, ему точно нужен фиолетовый бант». Аня закрыла дверь и занялась посудомойкой.

Леопольд вернулся с планшетом через полчаса.

— Я получил запись с камеры. Может, вы хотите взглянуть?

Аня, вздохнув, пропустила мужчину в квартиру: он явно был хорошо знаком таксе, значит, был тут частым гостем.

— Проходите на кухню, — пригласила она. В спальню звать не хотелось, а кабинет был превращён в детскую.

Познакомиться с гостем вышел Блэки.

— Какой у вас замечательный кот, — заметил Леопольд. Потом стал показывать картинку на планшете.

— Видимо, это они!

Аня едва узнала утренних визитёров, лиц видно не было. Оба были одеты в тёмные невзрачные куртки. Наверное, оставляли одежду между этажами.

Понаблюдала, как они торопливо покидали подъезд. Мужик нёс в руках плотный пакет. Опустив головы, мошенники проскользнули к входной двери. Видеозапись была абсолютно бесполезна, захоти Аня обратиться в полицию. Да и не стоил поделочный камень таких усилий.

— Спасибо, — тем не менее женщина поблагодарила соседа.

— Качество, конечно, не ахти. Но можно показать нашему участковому.

— Да всё равно бессмысленно. Не утруждайте себя.

— Что вы! Я был бы рад помочь, — Леопольд нагнулся к вертящейся тут же на кухне Куське и стал её усердно гладить. Он не очень торопился домой к сену.

— Вы теперь постоянно тут жить будете?

— Нет, несколько месяцев, думаю. В моей квартире ремонт.

— Не знаете, какие планы у новых владельцев на Кусимиру Грызеславовну? Я слышал, как на собаку кричали.

— Иван громкий, но хороший и очень порядочный. Просто такса его плохо слушается.

«Тоже мне гринпис», — Ане не любила добреньких, легко осуждающих чужое поведение.

Видимо, Леопольд догадался, что чай ему предлагать не будут. Ещё раз похвалил кота и откланялся.

— А по именам-то мы не представились, — запоздало поняла Аня, — ладно, утро вечера мудренее. Надо лечь пораньше, завтра много дел.

Как только она скрылась в ванной, на кухню тихонько вышла Ия, взяла молоко из холодильника, налила в блюдечко. Унесла его в свою комнату и поставила на полку стеллажа, чтоб Кусимира не достала. Блэки молоком никогда не интересовался. Погрозив пальцем собаке, которая прыгала внизу, безуспешно пытаясь сунуть любопытный нос на полку, девочка выудила из кармана бумажку, написанную тётей Натой, и торжественно прочла: «Хозяин-батюшка, сударь-домовой, меня пожалуй да полюби, моё добро стереги, моих родных береги, моё угощение прими!»

— Хорошо бы он оказался весёлым и милым, — шепнула Ия Блэки, развалившемуся на диванчике. Она не хотела расстраивать маму, и так обеспокоенную предстоящим ремонтом, но в новой квартире девочка чувствовала себя неуютно. Ночью комната становилась очень неприветливой. Ветки деревьев за окном отбрасывали страшные тени на потолок, а за стенкой кто-то сердито ругался. Непривычные шорохи пугали. Ия могла уснуть, только прижавшись к тёплому боку кота.

Вся суббота была посвящена переезду. Иван приехал к десяти утра с охапкой вакуумных пакетов и больших коробок.

— Маман велела сюда тёткины вещи запихнуть и на антресоль зафутболить. А потом она разберётся в них. Когда-нибудь…

В четыре руки они освободили гардероб в спальне. Одежды там было не так уж много, но целые полки занимали залежи советского постельного белья с бирками и без.

— О, я помню эти наборы. Их моя прабабка по отцу всем внучкам завещала, тётя Люба ещё брать не хотела, но на неё родственники насели, мол, не уважаешь волю умершей.

Среди простыней и наволочек притулилось несколько гладких камешков.

— А почему твоя тётя не отвела для коллекции один шкаф?

— Не знаю. Она эти яйца ещё и переставляла время от времени. Ну и дополняла новыми образцами. Но почему-то говорить о них не любила. Я, когда ребёнком был, пытался расспрашивать, но она переводила тему.

— Может, теперь составим в одно место? А потом оценщика позовёшь. Вдруг среди них есть редкие экземпляры?

— Ну, со временем обязательно.

Смущаясь, Аня рассказала о вчерашнем происшествии.

— Так что прости, коли твоё наследство проворонила.

— Забей, Анют! Но будь осторожнее, не пускай чужих. А если какие претензии по квартире, звони сразу мне. Тебе я даже на паре отвечу.

— Спасибо.

— Я буду заезжать почаще, чтоб подстраховать…

— Вань, я справлюсь. Один раз лопухнулась.

Наталья появилась ближе к обеду, когда Иван укладывал набитые мешки и коробки на антресоли.

— Как успехи?

— Освободили место для наших вещей, скоро за ними поедем.

— Молодцы. Держи тортик и пирожные. Долго думала, что выбрать, В итоге взяла и то и другое. Пойду Ийку чмокну и готова приступить к труду и обороне.

— У нас сейчас будет перерыв на обед. Мы с утра не присели, я только на готовку отвлекалась.

— Как я вовремя к вам, — засмеялась Ната и скрылась за дверью детской.

— Привет, Ия! Как ты тут? Я тебе обещанную перьевую ручку принесла.

— Спасибо! Ура! Прямо как в «Первокласснице»?

— Посовременнее. Сюда баллончики с чернилами вставляются. Я покажу. Не нужно никуда окунать. А то меня бы мать твоя прибила.

— Жалко… Я думала, как у Маруси…

— Ты пока эту попробуй. А там посмотрим. Нужно будет, раздобудем и древнюю. Да хоть перо гусиное!

— Классно! Пером я тоже хочу!

— А у тебя тут ничего, уютненько, — Наталья оглядела кабинет, — стол, конечно, гигантский. Подоконники широкие, прям сидеть на них можно. Знаешь, подушку бросить, в плед завернуться, взять чашку какао…

— И пролить на себя, — дополнила Аня, пробегая на кухню, — через десять минут обед будет.

— Ни грамма романтики! — возмущённо фыркнула Наталья, усаживаясь на подоконник.

— Во, даже моя «мадам сижу» отлично помещается.

Ия рассмеялась, но потом погрустнела:

— Тётя Ната, молоко так и осталось в блюдце, — шёпотом пожаловалась она, — значит, мы домовому не понравились?

— Не переживай, солнышко. Просто в вашей квартире он пока не завёлся. У меня тоже нет. Но мне одна бабуська совет дала. Завтра мы едем дачу на зиму закрывать. Там рядом деревня есть, где много изб пустует. Вот там и надо позвать домового. Хочешь, я тебя с собой возьму?

— Очень! — обрадовалась девочка.

— Только матери про домового не говори. Просто прогуляться едем.

— Конечно. А веник как спрятать?

— Веники найду. Ты, главное, уроки всё сделай и рюкзак заранее собери, чтоб маман довольна была.

— Ага, мне ещё для технологии природные… эти… предметы… вещи нужны, — Ия побежала к столу смотреть расписание на понедельник.

— Найдём тебе желудей да шишек, — Наталья устремилась на кухню, где Аня накрывала на стол. Ванька вышел на пару минут на улицу с Куськой.

— Слышь, подруга, я завтра на дачку одним днём. Закрываем сезон. Пусть Ия со мной съездит. Как раз фигни всякой для труда надыбаем.

— Нат, ты прелесть! Я забыла про эти проклятые природные материалы.

— Вот и отлично. Я в восемь заеду за ней. Одёжку потеплее приготовь, там холоднее, чем в городе. И сапоги резиновые, может быть мокро.

— Хорошо! Я вам на завтра остатки котлет с собой упакую.

— Надеешься, что-то останется? Да ты оптимистка! — Ната снисходительно оглядела противень. И она, и Ванька запросто могли умять по пять штук нежных биточков в хрустящей корочке. И попросить затем добавки.