Толкования на Пятикнижие

Если бы кто-либо вздумал задать вопрос: "Но не лишает ли весь ряд нами приведённых доводов закон его характеризующей славы?" Мы ответим: Нисколько: ничем закон не был так оправдан, подтверждён и прославлен, как именно драгоценным искупительным делом Христа, составляющим нетленное основание всех преимуществ, всех благословений, всякого совершенства и всей славы христианства. Апостол уже заранее отвечает на этот вопрос в первой части послания к Римлянам: "Итак мы уничтожаем закон верою? Никак: но закон утверждаем" (Римл. 3,31). Чем мог закон получить лучшее оправдание, прославление и подтверждение, как не жизнью и смертью Господа Иисуса? Всякое служение закону должно быть оставлено теми, которые имеют преимущество жить при свете обновлённой жизни, которые знают Христа, как свою жизнь, свою преданность, своё освящение, свой образец, для которых Христос есть "все и всем", тем, которые в своём послушании Богу руководствуются не страхом проклятия за нарушение ими закона, но любовью Христа, как это и выражается в чудных словах: "Ибо любовь Христова - а не закон Моисеев, - "объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для Умершего за них и Воскресшего" (2 Кор. 5,14-15).

Мог ли произвести все это закон? Никогда, да будет вечная хвала за то Богу всякой благодати, закону произвести это было невозможно: и не потому чтобы закон не был "свят", "справедлив" и "добр", но потому что закон "ослаблен был плотью"; дело было не в неспособности работника, но в негодности материала: и тогда "Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной, в жертву за грех, и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу" (Римл. 8,3-4), а нас, воскресших со Христом, с Ним соединённых силою Духа Святого и ходящих в могуществе новой и вечной жизни. Вот истинная суть христианской жизни; и если читатель прочтёт вторую главу послания к Галатам, он в ней найдёт горячую речь Апостола Павла, с Божественными силою и полнотою доказывающую особенную славу, присущую христианской жизни и её действиям. Это вполне согласуется с упрёками, которые верный служитель Христа обращает к Апостолу Петру в Антиохии, когда этот ревностный и преданный Господу слуга Его, благодаря его характеризовавшей слабости, сошёл временно с высокого уровня, на который возносит душу Евангелие благодати Божьей. Мы не можем ничего сделать лучшего, как привести читателю целиком всю речь Апостола, каждая фраза которой запечатлена особенной духовной силой: "Когда же Пётр пришёл в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками: а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечён их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живёшь по язычески, а не по иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по иудейски? Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники: однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть. Если же, ища оправдания во Христе, мы и сами оказались грешниками, - то неужели Христос есть служитель греха? Никак! Ибо если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником. Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живёт во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божьего, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня. Не отвергаю благодати Божьей: а если законом оправдание, то Христос напрасно умер" (Гал. 2,11-21).

Здесь мы имеем пред собою одно из самых ясных изложений истины касательно христианского учения и его применении в жизни. Нам следует особенно отметить, как Евангелие Божие обозначает путь истинно верующей души, проводя его между двумя пагубными заблуждениями: подзаконностью, с одной, - и угождению плоти, - с другой стороны. Выше приведённый нами 19-ый стих указывает Божественное средство, дающее возможность избежать обоих этих видов зла. Обращаясь к тем, которые хотели поставить в каком бы то ни было отношении христианина в зависимость от закона, а также к Иудеям, которые лицемерили вместе с Апостолом Петром, и ко всем законникам вообще, Апостол Павел восклицает: "Я умер для закона".

Какое закону дело до мёртвого человека? Никакого. Закон предназначен для человека живого и живущего во плоти, чтобы проклясть и умертвить его за то, что человек его не исполнил. Поэтому проповедовать, что закон умер или уничтожен, - большое заблуждение. Это неправда: он существует во всей своей силе, во всем своём величии и во всей неумолимой своей строгости. - Говорить, что в Англии не существует закона, карающего убийцу, значит говорить ложь. Но если человек умирает, закон теряет над ним свою власть, не имея больше возможности поразить его наказанием.

Каким же образом верующий умер для закона? Апостол отвечает: "Законом я умер для закона" (Гал. 2,19). Закон приговорил к смерти его совесть; так в Римл. 7 мы читаем: "Я жил некогда без закона: но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер: и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти; потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею" (Римл 7,9-11). Но кроме всего этого в Гал. 2,19-20. говорится ещё: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живёт во мне Христос".

Вот чудный ответ христианина как тем, которые говорят, что закон Моисеев отменён, а следовательно не существует более и стеснений, налагавшихся на евреев законом, так и тем, которые воспользовались бы этим, чтобы допускать в своей жизни всякого рода зло: "Законом я умер для закона," - не для того, чтобы перестать обуздывать свою плоть, но - "чтобы жить для Бога" (Гал. 2,19).

Трудно найти что-либо по своему нравственному совершенству, по нравственной своей красоте равное ответу, который истинное христианство даёт подзаконности, с одной стороны, и угождению плоти, - с другой. Моё личное, "я" распято; грех осуждён: мне дарована новая жизнь во Христе, жизнь вечная пред лицом Божьим, жизнь веры в Сыне Божьем; любовь Христова есть рычаг этой жизни. Что может быть совершеннее этого? Неужели следует желать из славы, в которую вводит человека учение Христово, вернуть его к служению плоти, к жизни ветхого человека; подвергнуть снова приговору смерти его совесть, снова вызвать к существованию порабощение его страху перед смертью и осуждением?

Способна ли душа, хотя бы в самой слабой мере, вкусившая небесную сладость Евангелия Божия, снова подпасть под власть жалкой системы закона, смешанного с благодатью, системы, столь часто свойственной современному христианству?

Как грустно встречать детей Божьих, храмы Духа Святого, членов тела Христова, утративших славные свои преимущества и обременных тяжким игом, "которого", по выражению Апостола Петра, "не могли понести ни отцы наши, ни мы." (Деян. 15,10).

Исследуйте Писания; и если вы в них откроете истины, которые мы старались вам представить в их настоящем свете, отбросьте тяжёлое покрывало, которым христиане прикрывают свои лжеучения, и ходите в свободе, даруемой Христом народу Его; сорвите повязки, которыми они завязывают глаза, и устремите взор ваш на нравственную славу, небесный блеск которой сияет "в Евангелии благодати Божьей."

Да поможет нам Господь жизнью нашей и действиями нашими доказать, что благодать может произвести в нас то, чего не мог достигнуть закон! Да будет повседневная наша жизнь на глазах мира, среди всех нас окружающих обстоятельств и во всех наших отношениях с людьми самым убедительным ответом всем тем, которые руководствуются в поведении своём буквой закона!

Да будем мы воодушевлены искренним желанием привести, насколько это в нашей власти, всех дорогих чад Божьих к более ясному познанию их положения и их преимуществ в Христе воскресшем и прославленном. Да благоволит Господь далеко разлить свет Свой и истину Свою в силе Духа Святого и собрать вокруг Себя народ Свой, чтобы он ходил в радости спасения своего, в чистоте и свете присутствия Божия, ожидая пришествия Господня!

Мы не будем стараться извинить себя в глазах читателя по поводу этого длинного отступления, потому что мы считаем очень важным основательно разобрать серьёзный вопрос о послушании и указать истинное основание учения, выражаемого в первом стихе нашей главы. Если Израиль призывался к "слушанию" и к "выполнению" воли Божьей, насколько же больше относится это увещание к нам, получившим "во Христе всякое духовное благословение в небесах." (Ефес. 1,3). Мы призваны к послушанию, к послушанию Иисусу Христу, как нам это ясно говорится в 1 Пётр. 1,2: "Избранные по предведению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению кровью Иисуса Христа." Мы призваны к тому же послушанию, которым запечатлена была жизнь нашего Возлюбленного Господа Иисуса Христа. На Нем конечно не сказывалось никаких посторонних влияний, как это часто, увы, случается с нами, что же касается самого характера послушания, он остаётся одинаковым и для нас. В этом заключается большое для нас преимущество. Мы должны идти по стопам Иисуса: "Кто говорит, что пребывает в Нем, тот должен поступать так, как Он поступал." (1 Иоан. 2,6). Вглядываясь в жизнь Господа нашего Иисуса Христа, вникая во все подробности Его возвышенных поступков, мы встречаемся с фактом, заслуживающим глубокого и серьёзного внимания с нашей стороны, с фактом, тесно связанным с Книгою "Второзаконие:" мы имеем здесь ввиду место, всегда отводимое Господом Иисусом Слову Божию, к которому Он постоянно прибегал и которое Он всегда приводил для подтверждения Своих слов; факт этот, имеющий особенное важное значение в наше время, занимает выдающееся место в нами изучаемой Книге: это составляет характерную черту, её отличающую от трёх предыдущих Книг. Слово Божье в ней является руководящим правилом, единым для человека примером и авторитетом; оно применяется ко всем его нуждам, ко всякому фазису его нравственной и духовной истории. Слово это говорит ему, что ему следует делать и чего ему делать не должно; оно даёт ему указания относительно всякого затруднительного случая, входя во все малейшие подробности его существования. С каким благоговением приходится нам помышлять о Всемогущем, Который так нежно о нас заботится, - помышлять о Творце и Промыслителе необъятной вселенной, снизошедшем до издания закона даже в защиту "птичьего гнёзда." (гл. 22,6).

Что даёт особенную прелесть и сообщает особенный интерес Книге "Второзаконие", так это прославление в ней Слова Божьего и подчёркивание в ней необходимости нашего послушания Богу. Несказанно важно прислушаться к словам, предписывающим нам безусловное подчинение Богу, имеющее сугубое значение в наше время, особенно отмеченное склонностью многих христиан придавать большое значение разуму, суждению и воле человека, характерною склонностью нашего времени, которое боговдохновенный Апостол называет "днём торжества человека." Не раздаются ли со всех сторон высокомерные и гордые слова, произносящие разум человеческий, право человека судить обо всем, все осуждать и все объяснять по-своему? Кто смиренно исповедует свою веру в боговдохновенность, в полноту и безусловную авторитетность Писаний и всецело им повинуется, тот считается достойным презрения, считается невеждой, ограниченным умом, даже безумцем тысячами людей, выдающих себя за руководителей и учителей Церкви. В наших университетах, в наших школах и гимназиях все более и более меркнет нравственная слава, присущая её руководящим правилом для молодёжи, последней советуют жить исключительно согласно с доводами науки и человеческого разума. Слова Самого Бога святотатственно подвергаются суду человеческому и низводится до уровня, доступного пониманию человеческого ума. Таким образом устраняется влияние на человека Слова Божьего, потому что ясно, что если оно должно подчиняться человеческой оценке, оно перестаёт быть Словом Божьим. Подвергать человеческому суду откровение Божье, другими словами, откровение, носящее на себе печать совершенства, - сущее безумие. Или Бог нам не дал откровения Своих мыслей, или же Он нам его дал; и в этом случае откровение это отличается несравненной высотою, совершенством, несказанной возвышенностью; в этом случае оно содержит в себе истину несомненную, непогрешимую и Божественную. Всякий человек должен преклоняться и не открывать уст своих перед подобного рода авторитетом. Допускать хотя бы на минуту предположение, что человек способен иметь своё суждение по отношению к Слову Божьему, или может сказать, что Бога достойно и что недостойно Его, значит прямо ставить человека на место Божье; именно к этому стремится сатана, хотя многие из употребляемым орудий и не подозревают, что они работают над осуществлением его намерений.

На вопрос, нам постоянно задающийся: "Как можем мы иметь уверенность, что наша Библия содержит в себе истинное откровение Божье?" - мы ответим, что Один лишь Бог может нам дать эту уверенность. Если он не может её дать, никто не может нас в этом уверить; если же Он совершает это, никому больше до этого дела нет.

Вот почва, на которой мы стоим; ничто не в силах её поколебать. Без уверенности, нам даруемой верою, и источником которой - Бог, где пришлось бы нам искать решения вопроса, столь важного и от выяснения которого зависят такие существенные, такие вечные для нас последствия? Малейшее сомнение в этом направлении мучительно для нас; если я не уверен, что имею в руках откровение Самого Бога, душа моя погружается в глубокий нравственный мрак; ни один луч света не освещает этой непроглядной тьмы. Что мне остаётся делать? Может ли мне помочь человек своею мудростью, своею наукой или своим разумом? Может ли он доводами своими удовлетворить мою душу, разрешить мои сомнения, рассеять мои затруднения и страхи? Окажется ли человек способнее Бога, чтобы уверить меня, что Бог оставил мне Слово Своё? Сама мысль об этом кажется чудовищной.

Если Бог не может дать нам уверенность, что Он говорил с нами в откровении Своём, мы остаёмся без всяких, от Него исходящих, указаний. Если нам приходится прибегать к авторитету человеческому, какое бы наименование он не носил, чтобы в нем почерпнуть уверенность в существовании обращённого к нашим душам Слова Божьего, мы этим оказываем более доверия этому авторитету, чем Слову, за подлинность которого он ручается.

Но, благодарение Богу, это не так; Бог сказал слова Свои сердцам нашим; Он дал нам Слово Своё, и Слово это само свидетельствует о себе; оно не нуждается в засвидетельствовании его подлинности рукою человека. Как? Неужели же будем мы прибегать к подписи человека, утверждающей достоверность Слова Бога живого? Откажемся раз и навсегда от этой кощунственной мысли, и да возносит искупленная душа наша хвалу Богу за несказанную милость, за царственное милосердие, не допустившем нас пребывать в беспросветном мраке наших мыслей, не давшее нам увлечься различными мнениями человеческими, но обогатившее нас чудным и драгоценным откровением Божественного света, дабы направить стези наши на путь безмятежного мира, дабы просветить наш разум, утешить наши сердца, оградить нас от всякого рода лжеучения и нравственного зла, дабы ввести нас в покой, благословение и славу небесного Царства Его. Хвала вечная да будет святому Имени Его!

Проникнемся также сознанием факта, что чудное, нами только что указанное преимущество, есть и основание серьёзной ответственности с нашей стороны. Если Бог, в бесконечной благости Своей, дал нам полное откровение Своих мыслей, как же мы должны к нему относиться? Следует ли нам судить мысли Божьи, спорить о них и их обсуждать? Горе поступающим так: они стоят на весьма скользкой почве. Полное, сердечное и радостное повиновение - вот единственное, человеку приличествующее, отношение к откровению Божию; только это нужно для нас и приятно Богу. На этом пути ум наш успокоится, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдёт сердца наши и помышления наши во Христе Иисусе." (Фил. 4,7).

Если Слово Божье, навек утверждённое на небесах, глубоко запечатлено в сердцах наших, тихая уверенность, святая устойчивость будут царить в них; мы будем заметно преуспевать в христианской нашей жизни, которая таким образом послужит лучшим свидетельством правды Божьей перед лицом всех людей, отвергающих Библию, сделается убедительнейшим доказательством и очевидной действительностью для всякого колеблющегося сердца.

Глава, подлежащая нашему изучению, представляет собой длинный ряд самых убедительных увещаний, основанных на том факте, что Израиль слышал слова Божьи; некоторые из них должны особенно глубоко запечатлеться в сердце всякого христианина. "Не прибавляйте к тому, что я заповедаю вам, и не убавляйте от того."

Слова эти заключают в себе две весьма важные истины относительно Слова Божьего; а именно, - что ничего не следует прибавлять к этому Слову по той простой причине, что в нем ничто не пропущено: и ничего не следует от него убавлять, потому что в нем нет ничего лишнего. Все, в чем мы имеем нужду, содержится в нем; и нельзя обойтись без всего, в нем содержащегося. "Не прибавляй к словам Его, чтобы Он не обличил тебя, и ты оказался лжецом." (Притч. 30,6). Находя возможным что-либо прибавить к Слову Божьему, мы этим отрицаем, что это действительно есть Слово Божье. С другой стороны, если мы признаем боговдохновенность этого Слова, мы не можем считать лишним ни одно из его слов; все для нас необходимо, - лишнего в нем нет ничего.

Какое великое значение имеет истина эта в наши дни, когда человек дерзает оспаривать достоверность Писания, или прибавлять своё к Слову Божьему! Мы конечно имеем ввиду не особенности различных переводов и переложений Библии; мы говорим о Писаниях в их первоначальном виде, о чудном откровении Самого Бога К нему не следует прикасаться. Как не дано было руке человеческой право прикоснуться к созданному Богом миру в вечере дня сотворения его, так не дано и теперь прибавить хотя бы йоту или одну черту к боговдохновенному Слову, или что-либо от него отнять; потому что это значило бы выразить сомнение в совершенстве дела Духа Святого.

"Неужели", спросят нас, быть может, "считаете вы боговдохновенной всякую строчку Писания, начиная от "Бытия" и кончая последним словом "Откровения Апостола Иоанна"? Да, мы стоим именно на этой почве; мы признаем Божественное происхождение всякой строчки Святой Книги; в доказательство этого мы приведём слова Апостола Павла к Тимофею: "Все Писание боговдохновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершён Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен." (2 Тим. 3,16-17).

Если бы Слово Божье не было совершенно, что служило бы Божественным основанием нашей веры? Если бы это откровение не было полно, что служило бы Божественным основанием нашего упования? Тогда мы поистине уподобились бы кораблю без компаса и руля, бросаемому из стороны в сторону бурным морем неверия; мы были бы самыми жалкими из смертных.

Нас могут, пожалуй, ещё спросить: "Думаете ли вы однако, что боговдохновенно и длинное родословие, заключающееся в первых главах первой Книги Паралипоменон? Неужели и оно написано для нашего назидания? Если это так, то что же заключается в нем поучительного для нас"? Нимало не сомневаясь, мы утверждаем, что твёрдо верим в боговдохновенность как этой части Слова Божьего, так и вообще всей Библии; и мы уверены, что глубокий смысл, интерес и важное значение этого родословия будут вполне доказаны будущей историей народа, к которому именно оно и относится.

Что же касается пользы, нами извлекаемой из этой родословной летописи, мы полагаем, что в ней заключается одно из драгоценнейших и поучительнейших для нас доказательств, с какою верностью печётся Иегова о народе Своём, с каким вниманием и с какой любовью Он относится ко всему, его касающегося. Хотя с человеческой точки зрения Евреи представляют из себя народ отпадший и пребывающий в рассеянии по лицу всей земли, Бог продолжает из поколения в поколение заботиться о нем. Он знает все, что имеет отношение к двенадцати коленам; Он соберёт их в назначенное для этого время и утвердит их в наследии, им отведённом в земле Ханаанской по обетованию, данному Богом Аврааму, Исааку и Иакову.

В высшей степени поучительно и утешительно для душ наших быть свидетелями бдительности и заботливости нашего Отца Небесного по отношению к земному Его народу.

Несмотря на заключённое в 1-ой главе 1 Пар драгоценное поучение, глава эта конечно не представляет нам того интереса, который в себе содержат, например, 17-ая глава Евангелия от Иоанна или 8-ая глава Послания к Римлянам. Мы полагаем, что всякая страница Слова Божьего написана Духом Святым, а потому назидательна для нас, хотя 17-ая глава Евангелия от Иоанна не может нам очевидно заменить Римл. 8.

Особенно же важно для нас помнить, что мы совершенно не способны судить о том, что достойно и что недостойно входить в состав боговдохновенной Книги. Мы слепы и ограничены, и именно та часть Слова Божьего, которая нам не кажется боговдохновенной, может иметь весьма важное значение в истории путей Божьих как по отношению всего мира, так и по отношению в отдельности к народу Его.

Все, нами только что указанное, для всякой истинно благочестивой и духовно настроенной души, сводится к следующему: мы верим в Божественный характер всякой строчки Библии, с начала её и до конца. Вера эта не основывается на каком-либо авторитете человеческом. Поверить Священным Писаниям потому, что за ними стоит какой-либо авторитет человеческий, значило бы поставить этот авторитет выше Библии, ввиду того, что всегда свидетельство, удовлетворяющее другое, имеет более, нежели оно, веса, более нежели оно, значения Отсюда следует, что мы так же мало можем рассчитывать на человеческий авторитет в вопросе подтверждения истины Слова Божьего, как искать в слабом горении лампады доказательство того, что солнце светит. Нет, читатель, мы должны вполне уяснить себе этот вопрос.

Полная боговдохновенность Священных Писаний должна для души нашей сделаться основной истиной, истиной, которая нам дороже самой жизни. Тогда мы сумеем дать ответ холодной надменности скептицизма, рационализма и неверия. Мы не хотим утверждать, что нам удастся убедить неверующих; Бог подойдёт Своими путями к душе их и в Своё время убедит их. Вступать в споры с подобными людьми значит непроизвольно терять время и труд; но мы убеждены, что самым действительным и самым достойным образом мы отвечаем неверующему, являя ему полный покой сердца, основанный на блаженной уверенности: "Все Писание богодухновенно." Сказано также: "Все, что написано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпеньем и утешеньем из Писаний сохраняли надежду." (Римл. 15,4). Первое из этих изречений Апостола доказывает, что все Писание исходит от Бога; второе, что оно предназначено для нас. Оба вместе взятые, они указывают, что нам не следует ничего ни прибавлять к Слову Божьему, ни убавлять от него; в нем сказано все и ничего нет в нем лишнего. Слава Господу за твёрдое основание нашей веры и за благословенье и утешенье, из него изливающиеся на всякую истинно верующую душу!

Мы обратим теперь внимание читателя на некоторые стихи 4-ой главы Книги "Второзаконие", особенно ярко обнаруживающие все значение, всю важность и всю авторитетность Слова Божьего. В них, как и во всей этой книге вообще, мы находим несравненно менее самых описаний особенных обрядов, уставов и религиозных постановлений; но в них всячески доказываются все серьёзное значение, вся возвышенность Слова Божьего, а чем бы Слово это ни говорило.

"Вот, я научил вас постановлениям и законам, как повелел мне Господь, Бог мой, дабы вы так поступали в той земле, в которую вы вступаете, чтобы овладеть ею." Поведение их должно было во всем согласоваться с Божественными заповедями. Необыкновенно важное правило для них, для нас и для всех вообще. "Итак храните и исполняйте их; ибо в этом мудрость ваша и разум ваш перед глазами народов, которые, услышав о всех постановлениях, скажет: только этот великий народ мудрый и разумный." (ст. 5-6).

Выясним серьёзно эти слова. Мудрость и разум Израильтян должны были выразиться в соблюдении и применении в жизни уставов и Божественных повелений. Мудрость должна была проявится не в учёных спорах, не в приведении каких-либо человеческих доводов, - она должна была сказаться в детском и беспрекословном их послушании. Вся мудрость Израиля заключалась в уставах и повелениях Божьих, а не в их личных мнениях и суждениях об этих заповедях. Глубокою и дивною мудростью Божьей дышало Слово Господне, и эту мудрость должны были увидеть и признать в их поведении все народы. Свет закона Господнего должен был отражаться на поведении и характере народа Божьего, приводя в изумление окружающие народы.

Но, увы, сколько, наоборот, было в Израиле неверности, и как мало поступки народа Божия явили народам всей земли Бога и Его Слова! Как бесчестилось Его чудное имя их делами, когда, оставляя возвышенную почву послушания заповедям Божиим, этот вознесённый Господом народ опустился до уровня окружающих племён, перенял их обычаи и преклонился пред их богами! Как при виде слабости, безумия и нравственного упадка Израиля языческие народы могли познать высшую мудрость, чистоту и нравственную силу Божиих постановлений и уставов, хранителем которых провозглашал себя Израиль, но которые его же и осуждали? (Римл. 2,3).

Но каковы ни были недостатки народа Божия, Слово Господне пребудет вовек; и если могущество этого Слова осталось не доказанным поведением Израиля, оно проявилось в осуждении, постигшем его неверность; оно также будет утешением, силою и благословением отдельной души, жаждущей идти стезёю послушания.

В главе, рассматриваемой нами, Моисей старается доказать народу все высокое значение, всю нравственную славу Божественного идеала. Указывая им на истинные последствия послушания Богу, он предупреждает их об опасности, связанной с несоблюдением святых Божиих заповедей: "Ибо есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к вам Господь, Бог наш, когда ни призовём Его? И есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю вам сегодня?" (ст. 7-8). Вот истинная нравственная высота, присущая во все времена и во всяком месте племени, народу, семье или отдельному её члену: иметь близ себя живого Бога при наличии Его драгоценного права призывать на помощь во всяком деле; знать, что Его могущество и благость всегда действует нам на благо; искать света Его благословенного лица во всех наших путях; ежедневно ставить нашу жизнь в зависимость от повелений и Его святых требований силою духа Святого осуществлять Его присутствие в нас.

Где найти слова, чтобы хотя бы в слабой мере выразить всю глубину Божиих благословений и преимуществ, даруемых нам Богом? И однако, по бесконечной милости Божией, они составляют удел каждого чада Божия на земле.

Мы не говорим, что каждое чадо Божие может пользоваться ими; это далеко не так. Как мы уже видели, они предназначены для тех, которые, с Божиею помощью, научились с благоговением, смиренно и от всего сердца повиноваться слову Божию. Как по отношению к Израилю, так и по отношению к Церкви и каждому верующему в отдельности, и в древние времена, и в наши дни истина остаётся все тою же: Божие благоволение является неоценённой наградой за послушание.

Мы, однако, знаем, что жалкое человеческое сердце склонно заблуждаться и подпадать под влияние различных течений, всячески силящихся удалить нас от узкого пути послушания. Поэтому не следует удивляться, почему Моисей так часто повторяет серьёзные увещания, обращаясь к сердцу и совести своих слушателей. Пред обществом, по отношению к которому его сердце горело любовию, он изливает своё сердце, и его вдохновенная речь не может не пробудить лучших струн их души. "Только берегись", - говорит он, - "и тщательно храни душу твою, чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы они не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей; и поведай о них сынам твоим и сынам сынов твоих" (ст. 9).

Эти многозначащие для каждого сердца слова напоминают нам два важных факта: личную ответственность каждого за себя и наше свидетельство о Боге пред другими. В древнейшие времена народу Божию было заповедано тщательно хранить душу, чтобы драгоценные Божий поручения не были в пренебрежении; кроме того Израилю также вменялось в обязанность поучать своих детей и внуков заповедям Господним. Менее ли в этом отношении ответственны пред Богом мы, обладающие большими, сравнительно с Израилем, преимуществами и познанием? Мы призваны тщательно изучать Слово Божие и соблюдать его в своём сердце. Недостаточно второпях прочитывать каждый день несколько стихов или целую главу из Слова Божия, как бы впадая в религиозную рутину: мы должны серьёзно и глубоко изучать Библию, чтобы это изучение было для нас источником радости и назидания.

Следует опасаться, не читают ли многие из нас Библию по обязанности, предпочитая Библии чтение журналов или каких-либо книг. Приходится ли после этого удивляться нашим поверхностным познаниям в области.

Священных Писаний? Как пред нами могут предстать красота этой Божественной Книги и её нравственная глубина, если, открывая её лишь для очищения совести, мы с равнодушием перечитываем некоторые её стихи? Мне, быть может, возразят: "Мы не можем все время читать Библию". Скажет ли, однако, этот же человек: "Невозможно все время читать газеты и романы?" Каково состояние души человека, говорящего это? Действительно ли он любит Слово Божие? Сознаёт ли он истинное значение этого Слова, его превосходство и его внутреннюю славу? Это невозможно.

Что значат следующие обращённые к Израилю слова: "Итак положите сии слова Мои в сердце ваше и в душу вашу, и навяжите их в знак на руку свою, и да будут они повязкою над глазами вашими?" (гл. 11,18). "Сердце", "Душа", "Рука", "Глаза", - все призвано сохранять драгоценное Слово Божие; Израиль имел дело с действительностью, а не с пустыми формами, не с безжизненной рутиной. Человек должен был всецело предаться соблюдению Божиих уставов. "И учите им сыновей своих, говоря о них, когда ты сидишь в доме твоём, и когда идёшь дорогою, и когда ложишься и когда встаёшь. И напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих" (ст. 19-20). Не вменяются ли эти слова в обязанность и нам, христианам? Занимает ли Слово Божие подобное место в наших сердцах, в наших домах и в наших привычках? Ясно ли видят люди, входящие в наш дом или ежедневно имеющие с нами дело, что Слово Божие пользуется у нас почётом? Видят ли люди, с которыми мы имеем нечто общее в наших занятиях, что мы руководствуемся правилами Священного Писания? Видят ли наши дети и окружающие нас, что мы живём в атмосфере Слова Божия, что оно управляет нашим характером и нашим поведением?

Это пробный камень, испытывающий наши сердца, дорогой читатель; не оставим без внимания эти слова, но будем уверены, что ничто так не свидетельствует о нашем нравственном и духовном состоянии, как наше отношение к Слову Божию. Если мы не любим его, если мы не любим изучать его, если мы не жаждем с радостью исполнять его, заранее предвкушая возможность посвятить свободный час чтению в тишине святых слов Писания; если мы не горим желанием почаще размышлять о драгоценных Божиих поучениях наедине с сами собою, вместе с нашей семьёй или вне нашего дома; если, одним словом, мы постоянно не дышим его святою атмосферою, если мы когда-либо решились выразить вышеприведённое мнение: "Нельзя постоянно читать Библию", - тогда нам следует серьёзно задуматься над нашим духовным состоянием, далеко не желательным для нас.

Обновлённое сердце любит Слово Божие и с радостью исследует его; так в 1 Пётр. 2,2 мы читаем: "Как новорождённые младенцы возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение". И действительно, если мы не любим этого чистого словесного молока, если мы им не питаемся, уровень нашей духовной жизни будет неизбежно понижаться. В нашем поведении может и не оказываться ничего явно предосудительного; мы, быть может, видимым образом и не бесчестим Господа нашими делами; но мы огорчаем Его сердце нашим небрежным отношением к Его Слову, другими словами, отношением к Нему Самому. С нашей стороны безумно говорить о нашей любви ко Христу, если мы не любим Его Слова и не живём им; мы напрасно воображаем, что духовная жизнь подвигается вперёд, если чтение Библии не занимает главного места в жизни семьи или отдельного лица.

Само собою разумеется, что мы не хотим сказать, что кроме Библии не следует читать никаких книг, - в таком случае мы не писали бы и нашего "Толкования"; но ничто не требует такой бдительности с нашей стороны, как выбор нашего чтения. Все должно делаться во имя Господа Иисуса и во славу Божию, - в том числе и чтение.

Нам не следовало бы читать никакой книги, чтение которой не содействует прославлению Божию, или на чтение которой мы не можем призвать благословение Господа.

Этот вопрос требует серьёзного рассмотрения со стороны всех детей Божиих; и мы верим, что силою Духа Святого наши размышления по поводу изучаемой нами главы пробудят наше сердце и нашу совесть, указав нам место, которое Слово Божие должно занимать в нашей жизни и в нашем доме. Если Слово Божие занимает надлежащее место в сердце, ему будет отведено место и в нашем доме. Когда Слово Божие не почитается в семье, трудно представить себе, чтоб оно занимало своё место и в сердцах её членов. Главе семейства следует призадуматься над этим; мы того мнения, что свидетельство о Слове Божием должно ежедневно произноситься в каждой христианской семье. Некоторые, быть может, назовут последовательное чтение в семье Священного Писания религиозной рутиной, рабством, служением закону. На подобные возражения мы, со своей стороны, ответим: считается ли в семье рабством обычай собираться вокруг обеденного стола? Называется ли скучным долгом или печальной рутиной это соединение всех членов семьи вокруг стола? Конечно, нет, если это семья дружная, если взаимная любовь соединяет её членов. Почему же главе семейства было бы трудно каждый день собирать вокруг себя своих детей и членов семьи, чтобы вместе с ними читать несколько стихов драгоценного слова Божия и сообща возносить несколько слов молитвы и благодарения к престолу благодати? Мы думаем, что этот обычай полностью согласуется с указаниями Ветхого и Нового Завета, являясь со своей стороны, святым, назидательным и благоугодным Господу.

Что мы сказали бы о христианине, никогда не молящемся, никогда не читающем Слова Божия? Могли ли бы мы видеть в нем истинного христианина, радостного и живого? Конечно, нет; мы начали бы даже сомневаться в этой душе жизни о Боге. Молитва и чтение Слова Божия, безусловно, необходимы для ободрения в христианской жизни; поэтому человек, постоянно пренебрегающий двумя этими благами, пребывает в состоянии духовной смерти. Если таковы последствия небрежного отношения к Слову Божию для отдельного лица, что будет с семьёй, где не существует ни чтения Слова Божия, ни общей молитвы, где не провозглашается свидетельство ни о Боге, ни о Слове Его? Можем ли мы представить себе истинно богобоязненную семью, с воскресного утра до вечера следующей субботы сообща не вспоминающую Того, Кому мы обязаны всем? День проходит за днём; все домашние обязанности выполняются; семья собирается в назначенные часы к обеду и ужину, но никто и не думает собирать семью вокруг Слова Божия или вокруг престола благодати! Какая, спросим мы, разница существует между подобной семьёй и домом любого жалкого язычника? Не грустно ли, не прискорбно ли видеть, что люди, громко исповедующие свою принадлежность к христианской вере, люди, подходящие к трапезе Господней, со столь грубым пренебрежением относятся к своему долгу и к данному им Богом преимуществу?

Читатель, не глава ли ты семейства? Каковы твои мысли по поводу этого вопроса? Каковы твои привычки? Читаешь ли ты последовательно каждый день Библию с твоим семейством? Если ты не делаешь этого, позволь спросить тебя, почему это так? Подумай и найди истинную причину этого факта. Не удалилось ли твоё сердце от Бога, от Его Слова и от Его путей? Читаешь ли ты сам Слово Божие, молишься ли ты Богу? Любишь ли ты Слово Божие и молитву? Испытываешь ли ты радость, читая Библию и вознося твои молитвы Господу? Если это так, почему же ты не делаешь того же самого в среде своей семьи? Ты, быть может, сошлёшься на свою нервную впечатлительность, на свою застенчивость? В таком случае попроси Господа дать тебе силу превозмочь эту немощь. Рассчитывай на Его благодать, неизменную и верную; собирай в назначенный час свою семью вокруг себя; читай вместе с ней несколько стихов писания и приноси вместе с ней твои прошения Богу; или, если ты не в силах начать прямо с этого, встаньте, ты и члены твоей семьи, на колени пред престолом благодати, и в тишине помолитесь Господу.

Как бы ни были слабы свидетельство веры и молитвы, совершаемые в кругу твоей семьи, это все таки в сто раз лучше жизни в твоём доме без Бога и молитвы. Позволь обратиться к тебе с увещанием, дорогой друг: последуй моему совету немедленно, ожидая от Бога необходимой помощи. Он, несомненно, окажет тебе её, потому что Он никогда не отвергает жажды сердца, поистине доверяющегося Ему и послушного Ему. Не относись долее с пренебрежением к Богу и к Его слову в кругу твоих домашних: это такое грустное явление; ни на минуту не смущайся мыслию, что это приведёт тебя к рабству, к подзаконности или формализму. Если последовательное чтения Слова Божия доказывает пребывание в рабстве, то, во всяком случае, это рабство благословенное.

Чтение и молитва не должны непременно продолжаться долго; напротив, мы того мнения, что дома ли, или же вне дома самыми действенными оказываются краткое чтение Слова Божия и живая, горячая молитва.

Мы, конечно, хотим этим сказать, что простое чтение Слова Божия в семейном кругу вмещает в себе все, заключающееся в словах: "Я и дом мой будем служить Господу" (Нав. 24,15). Это далеко не все. Служение семьи Богу заключает в себе всю нашу истинную жизнь со всеми её мельчайшими подробностями. Это не подлежащая сомнению истина; но мы убеждены, что жизнь семьи не может идти правильно, если чтение Библии и молитва находятся в пренебрежении.

На это можно возразить, что во многих домах, где утром и вечером свято исполняется эта христианская обязанность, внутренняя жизнь семьи стоит в вопиющем противоречии с этим видом служения Богу. Например, глава семейства вместо того, чтобы являться для всех примером и светом, наоборот, находится в мрачном настроении духа: он резок и груб в обхождении с окружающими, неприятен и раздражителен по отношению к своей жене, строг и деспотичен с детьми, вспыльчив, требователен к слугам. Попросив только что о благословение на пищу, он видимо недоволен тем, что подано ему к обеду; одним словом, он поступает как раз противоположно тому, чему учит Священное Писание, только что прочитанное им вместе с его женою. То же, с другой стороны, часто случается и с женою, детьми и слугами; полная неразбериха царит в хозяйстве дома; обед не готов в определённое время; не чувствуется никакого согласия между членами семьи; дети грубы, эгоистичны, своевольны. Другими словами, вся атмосфера дома не согласуется с христианскими воззрениями.

Кроме того, прислушайтесь, как отзываются окружающие о главе семейства; люди, имеющие с ним торговые или какие-либо другие дела, всегда находят повод жаловаться на него: жалуются на нехорошее качество его товаров; обличают его в скупости, тщеславии и хитрости; в нем не видно ничего "Божия", ничего "Христова", ничего, отличающего его от самых заурядных людей мира сего. Его часто должно было бы приводить в смущение и стыд поведение людей, не имеющих никакого даже понятия о чтении Слова Божия и о молитве со своими домашними.

Что сказать о чтении Священного Писания и о молитве среди такой грустной и унизительной обстановки? Увы! они в этом случае являются только формой - пустой, бессильной; такое поведение неприлично для христианина; вместо того, чтобы быть жертвою Богу с утра до вечера, подобная жизнь является ложью, издевательством над христианством, оскорблением Бога.

Все это тем печальнее, что оно полностью справедливо. Существует большой пробел в служении семьи Богу; как в жизни благочестия, так и во всем строе семьи в наших домах можно весьма мало найти "виссона чистого и светлого; виссон же есть праведность святых" (Откр. 19,8) По-видимому, мы забываем многозначащие слова богодухновенного Апостола: "Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе" (Римл. 14,17). Некоторые из нас как бы думают, что всякий раз, как мы встречаем слово "праведность", мы должны подразумевать под этим словом Божию праведность, в которую облечены, или праведность, вменённую нам Богом ради Христа Это великое заблуждение. Надо помнить, что в этом вопросе существует как Божественная сторона, так и человеческая. У каждого предмета есть внутренняя сторона и сторона внешняя.

Это две неразделимые вещи. К чему пытаться поддерживать молитвенное единение со своими домашними, если в то же время несправедливое отношение к окружающим бесславит Господа? Безобразной карикатурой является день, начатый и конченный мнимым служением семьи Богу и в то же время с утра до вечера ознаменованный поступками, доказывающими наше нечестие, несправедливость, легкомыслие, безрассудство и тщеславие. Было бы неуместно и непоследовательно легкомысленно заканчивать проведённый вечер поверхностным чтением Слова Божия и такою же молитвою. Все это весьма прискорбные факты; все это не вяжется со святым именем Христа, несовместимо с временем и служением, посвящёнными Ему. Слава Христова - вот единственная мера, которою следует измерять нашу частную жизнь, весь порядок, управляющий нашим домом, нашу будничную работу, наши отношения с людьми и всякого рода наши занятия. По отношению к каждому порученному нам Богом, делу, ко всему, требующему нашего внимания, следовало бы задаваться одним только вопросом: "Достойно ли это святого имени, призываемого мною?" Если дело недостойно Бога, отстранимся от него; твёрдо решимся отойти от него; бежим со святою поспешностью от всего, бесславящего Господа. Ни на минуту не будем прислушиваться к дерзновенному вопросу: "Что же в этом дурного?" Дурно все, в чем не участвует Христос. Ни одному истинно преданному своему Господу христианину не придёт на ум и на сердце подобный вопрос. Можно смело утверждать, что не Христос управляет сердцем человека, рассуждающего так. Мы надеемся, что читателю не наскучили все эти размышления об истинах, применение которых к жизни так важно; мы находим, что в наши дни показного благочестия необходимо напоминать их своему сердцу и своей совести. Всякий из нас должен исследовать свои пути и своё настоящее отношение ко Христу. Если наше сердце не искренне пред Господом, нельзя ожидать успеха ни в чем, - ни в нашей частной жизни, ни в семье, ни в делах, ни в отношениях с другими, - нигде; если же сердце искренне пред Ним все должно идти и все пойдёт успешно.

Не будем же удивляться, что, кончая своё чудное 1-ое Послание к Коринфянам, Апостол в заключение восклицает: "Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, маран-афа". [Да будет отлучён до пришествия Господа.] (1 Кор 16,22). В самом Послании он боролся против различных лжеучений или нравственной развращённости; но, подводя итог своим словам, вместо того, чтобы выразить строгое осуждение всякому заблуждению или проявлению зла, Апостол обращает его на каждого, не любящего Господа Иисуса Христа. Любовь ко Христу есть лучшее предохранительное средство от разного вида заблуждений и зла Если сердце наполнено Христом, в нем нет места ни для чего другого; но если в сердце отсутствует любовь ко Христу, ничто не может предохранить его от самых грубых заблуждений и от разного рода зла.

Вернёмся теперь к нашей главе:

Внимание народа особенно обращается на торжественные события, происшедшие на горе Хорив, события, которые должны были глубоко и неизгладимо запечатлеться в их сердцах: День, "когда ты стоял пред Господом, Богом твоим, при Хориве, и когда сказал Господь мне: собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои" (ст. 10). Прийти в непосредственное и живое соприкосновение с вечным Словом Бога живого - вот великая и важная задача для Израиля в древности, для Церкви в настоящее время, для каждого и для всех нас всегда и повсюду. "Слова Мои, из которых они научатся бояться Меня во все дни жизни своей на земле, и научат сыновей своих".

Важно отметить тесную связь, существующую между слушанием Слова Божия и страхом пред Господнем Именем. Это один из основных великих принципов, неизменных и никогда не утрачивающих свою силу и своё неотъемлемое значение. Слово Бога и Его Имя связаны между собью. Сердце, любящее Слово, почитает и Имя Божие, с благоговением во всех отношениях преклоняясь пред Его святым авторитетом. "Не любящий Меня не соблюдает слов Моих" (Иоан. 147 24). - "Кто говорит: я познал Его, но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины; а кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась" (1 Иоан. 2,4-5). Каждый, действительно любящий Бога, будет хранить Его Слово в своём сердце, и тогда благодатное действие этого Слова скажется во всей его жизни, в его характере и в его поведении. Бог даровал нам Своё Слово; Бог желает сделать его руководителем наших действий и наших привычек, светом на нашем пути. Если Слово Господа не производит на нас этого практического воздействия, то нам нечего и кичиться нашей любовию к Нему; более того: наше поведение в этом случае явится прямым обманом, за который Богу придётся рано или поздно наказать нас.

Также обратим особенное внимание на большую ответственность, возлагавшуюся на израильтян по отношению к их детям. Они не только сами должны были "слушать" и "научаться"; они также должны были и научать сыновей своих". Это неизменный долг человека; безнаказанно попирать его нельзя. Бог придаёт большое значение этому вопросу; Он, мы слышим, говорит об Аврааме так; "Ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя ходить путём Господним, творя правду и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем" (Быт. 18,19).

Это в высшей степени знаменательные слова; они доказывают, как Бог обращает внимание на домашнюю жизнь и на соблюдение благочестия в семье. Во все времена и во всех обстоятельствах Бог благоволил к послушанию и высказывал своё одобрение хорошему воспитанию, даваемому Его народом своим детям, воспитанию, согласующемуся с требованиями Слова Божия. Нигде в Его святом Слове мы не встречаем позволения воспитывать детей в невежестве, в беспечности, в своеволии. Существуют христиане, которые, под пагубным влиянием ложного богословского учения, считают неуместным своё вмешательство в высшие планы и Божий задачи при воспитании детей, а потому отвергают необходимость наставления их как в Евангельской истине, так и в букве Священного Писания. По их мнению, детей следует предоставлять свободному воздействию на них Духа Святого, Который в своё время повлияет на них, если они принадлежат к числу избранных Божиих; если же они не принадлежат к этой категории душ, бесплодным окажется и всякое человеческое старание.

Во имя Божией истины и на благо наших читателей мы должны немедленно восстать против богословия подобного рода, настолько ограниченного, что оно вникает только в одну сторону вопроса. Какова бы ни была рассматриваемая точка зрения, если она освещает вопрос только с одной стороны, она является великим злом, от пагубного влияния которого нам непременно хочется оградить читателя. Мы часто имели случай на практике убедиться в грустных последствиях воззрений подобного рода. Нам приходилось видеть детей верующих родителей, оставленных ими в полном неведении о Божественных истинах полностью равнодушно и беспечно относившихся к вопросам веры, и даже совсем неверующих. Если кто-либо решался убеждать их родителей, предупреждая их об опасном пути, на котором стоят их дети, они неизменно отвечают доводами, основанными все на той же точке зрения: "Мы не можем сделать христиан из наших детей; и мы не хотим сделать их формалистами и лицемерами. Дело Божие должно совершаться Божественным путём; когда придёт время, Бог их призовёт, если они принадлежат к числу Его избранных. В противном случае все наши усилия окажутся полностью бесплодными".

Подобные, доведённые до крайности доводы, повели бы наконец к тому, что крестьянин перестал бы пахать землю или сеять хлеб: человек, несомненно, не может заставить зерно пустить росток; он не может содействовать росту самого малого хлебного зёрна, как не может и создать вселенную. Должен ли он, однако, ввиду этого беспомощно сложить руки и говорить: "Я ничего не в силах сделать; никакими силами я не могу произрастить зерно; это зависит от Бога.

Поэтому следует выжидать времени Божия". Найдётся ли хоть один рассуждающий так младенец? Разве только, если он сошёл с ума. Каждый знает, что жатве должны предшествовать вспахивание поля и засевание его зерном; если этого не сделано, безумно было бы ожидать и жатвы.

Не иначе обстоит и дело воспитания детей. Мы знаем, что Бог всесилен; мы верим в вечность Его советов и предначертаний. Мы полностью согласны с великим учением об избрании и Божием предопределении; мы в этом убеждены, как убеждены в существовании Бога или в смерти и воскресении Христа. Мы верим, кроме того, что нашим детям необходимо получать рождение свыше; также уверены, что это возрождение души совершается только Божественною силою, производимою Духом Святым через Слово, как это доказано в беседе нашего Господа с Никодимом в Иоан. 3, а также и в Иак. 1,18 и в 1 Пётр. 1,23.

Но снимают ли все эти драгоценные истины с родителей их серьёзную задачу: учить и с верностью пред Богом воспитывать своих детей, утверждая их с раннего детства в вере? Конечно, нет. Горе родителям, которые под каким бы то ни было предлогом или по каким бы то ни было побуждениям отрицают возложенную на них ответственность или отстраняются от выполнения своего долга в этом отношении!

Совершенно верно: мы не можем сделать из наших детей христиан и не должны делать из них формалистов и лицемеров. Но мы не призваны что-либо делать из них; мы должны только выполнять наш долг относительно них, предоставляя результаты Богу. Мы получили повеление воспитывать наших детей "в учении и наставлении Господнем" (Ефес. 6,4). Когда должно начинаться это "воспитание"? Конечно, в самом начале. Лишь только мы вступаем в какое-либо родство, мы получаем и новые обязанности, связанные с этим родством. Ни отрицать эту ответственность, ни освободиться от неё мы не можем; мы можем, конечно, пренебрегать ею; но тогда нам придётся так или иначе пожать горькие плоды нашей небрежности. Правда, и в этом вопросе, как и во всех остальных, благодарение Богу, для нас довольно Его благодати: "Если же у кого из вас недостаёт мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упрёков, - и дастся ему" (Иак 1,5). Не то, чтобы мы были способны на что-либо сами, не то, чтобы мы могли иметь своё мнение в решении столь важны вопросов, или лично действовать по своему усмотрению; но наши способности от Бога: Он ответит на все наши нужды. Нам следует только взирать на Него в любой нужде в любое время.

У каждого из нас есть свой долг, к выполнению которого мы призваны; не все любят слово "долг", они связывают его с понятием о служении закону. Мы надеемся, что наш читатель не этого мнения, потому что оно совершенно ошибочное. Мы, напротив, придаём весьма важное в нравственном смысле значение слову "долг", и любить его следует всякому христианину. Оно, во всяком случае, неуклонно следуя по пути исполнения нашего долга. Говорить о доверии к Богу, уклоняясь от выполнения долга, - недостойная христианина и ничем не оправдываемая мысль: самые пагубные последствия навлекает на себя каждый, пренебрегающий выполнением своего долга по отношению к своим детям.

Мы думаем, что весь вопрос христианского воспитания заключается в двух вещах: следует "доверять своих детей Богу и воспитывать их для Бога". Сообразоваться с первым из этих принципов, упуская из виду второй, значит, в сущности, противоречить закону; признание же второго без выполнения первого ведёт к служению закону, тогда как соблюдение обоих принципов вместе представляют собою здоровое христианство в его применении к жизни и являет собою истинную религию с точки зрения Божией и человеческой.

Верующие родители и особенно те из них, которые лишь недавно вступили в отправление своих родительских обязанностей, должны глубоко проникнуться в сердцах и в своей совести сознанием великого значения этих увещаний: они очень склонны устранять от себя выполнение обязанностей по отношению к своим детям и поручать их воспитание другим. Часто стараются избегать связанного с воспитанием труда и всякого рода забот; но будем уверены, что придёт минута, когда подобная небрежность родителей по отношению к их обязанностям непременно повлечёт для них за собою многие неприятности и ещё гораздо большие затруднения и огорчения.

Что касается трудностей, нам необходимо всякий день из часу в час искать Божией поддержки, черпая из неисследимого богатства нашего Небесного Отца все, нам необходимое: благодать, мудрость, нравственную силу, - все, что сделает нас способными хорошо выполнять наши священные родительские обязанности. Господь, "тем большую даёт благодать" (Иак. 4,6), - это остаётся верным всегда. Но если, вместо того, чтобы прибегать к даруемой нам Богом силе, дабы выполнять наш долг, мы стремимся к комфорту, пренебрегая нашим долгом, мы готовим себе в будущем великое множество скорбей, которые рано или поздно падут на нашу голову. "Не обманывайтесь; Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнёт: сеющий в плоть свою от плоти пожнёт тление; а сеющий в дух от духа пожнёт жизнь вечную" (Гал. 6,7-8).

В этом выражается великий принцип владычества Божия, принцип, управляющий всей вселенной и с удивительной последовательностью применимый к нам: что мы сеем по отношению к воспитанию наших детей, то, несомненно, мы и пожнём. Нельзя не ощущать на себе всей непреложности этой истины.

Да не впадут, однако, в скорбь и уныние дорогие родители, читающие эти строки; им не следует терять мужества: напротив, им надлежит радостно доверяться Богу. "Имя Господа - крепкая башня: убегает в неё праведник, и безопасен" (Притч, 18,10). Будем неуклонно идти стезёю выполнения нашего долга; тогда мы сможем с непоколебимым доверием уповать на нашего Бога, Бога верного и милостивого, Бога, восполняющего все наши насущные нужды. И в своё время мы пожнём благие плоды нашего труда, согласно планам и великим предначертаниям владычества Божия.

Мы не будем предписывать какие-либо правила или методы воспитания, - их, мы думаем, вовсе не существует; всех детей по одной и той же системе воспитывать невозможно. Кто решился бы перечислить все правила воспитания, заключающиеся только в одном увещании: "Воспитывайте их в учении и наставлении Господнем?"

В этом руководящем правиле воспитания содержится все, относящееся к воспитанию, от самой колыбели до вступления в зрелые лета. Да, мы повторяем "от самой колыбели", потому что всякое истинно христианское воспитание начинается, по нашему мнению, с самого раннего возраста. Мало кто замечает смышлёность маленьких детей и видит, как рано они начинают все подмечать и все понимать. Как скоро также сказывается на детях нравственная сфера, окружающая их! Да, именно эта сфера имеет решающий голос в деле воспитания. Мы должны окружать наших детей в их повседневной жизни только атмосферою любви, мира, чистоты, святости и справедливости; это оказывает большое влияние на нравственное состояние души. Как на самом деле важно, чтобы наши дети видели, что их родители живут в любви, в согласии, заботясь друг о друге, хорошо обращаясь с окружающими и оказывая милосердие бедным. Мы даже не представляем себе, как дурно влияют на ребёнка каждый гневный взгляд, каждое резкое слово отца к матеря, и наоборот. Если вся жизнь проходит в ссорах, как это, увы! часто случается в наших семьях; если отец то и дело противоречит матери, а мать оскорбляет отца, - как подобный пример может оказать благотворное действие на детей, живущих в такой атмосфере и бывающих свидетелями прискорбных разногласий родителей?

Мы не можем настаивать, чтобы родители и главы семейств обращали самое серьёзное внимание на настоятельную необходимость служить добрым примером своим детям; воспитывать их в атмосфере любви, мира, правды, святости, чистоты и приветливой обходительности с окружающими. Вопрос не в нашем положении, не в звании, не в нашем богатстве; все дело заключается только в восприятии нашими сердцами Божией благодати, которая всюду и во всем принесёт свой плод Богу. Если на семье сказывается действие жизни Божией, весь дом, как бедного, так и богатого, будет носить на себе печать христианства, свидетельствуя каждому о действенности и важном значении для жизни Божией истины и настоящего христианства.

Прежде, чем закончить рассмотрение вопроса о домашнем воспитании детей, мы хотим обратить внимание родителей христиан ещё на один весьма важный, но, увы! часто пренебрегаемый нами вопрос о вменении детям в обязанность безусловного послушания старшим. Нельзя настаивать на этом слишком много, не только потому, что от этого зависят порядок и счастье семьи, но ещё и потому, что этот вопрос тесно связан со славою Божиею и свидетельством об истине: "Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе; ибо сего требует справедливость". - "Дети, будьте послушны родителям вашим во всем; ибо это благоугодно Господу" (Ефес. 6,1; Кол. 3,20).

Это очень важно, и на послушании следует настаивать с самого начала воспитания; ребёнок должен слушаться с самого раннего возраста; необходимо внушить ему подчинение поставленной от Бога власти, и подчинение, как говорит Апостол, - "во всем". Если на это не обращено должного внимания с самого начала воспитания, впоследствии почти невозможно достичь послушания. Если дать свободу воле ребёнка, она быстро развивается, и с каждым годом становится труднее управлять ею. Поэтому прежде всего отцу следовало бы утвердить свой авторитет в основание которого должны быть положены твёрдость и нравственная сила; если дело будет так поставлено, отец сможет выказывать по отношению к ребёнку всю кротость, всю любовь, в которой имеет нужду любящее детское сердце. Не следует применять в воспитании жестокость, строгость и излишнюю суровость. Бог вручил отцу управление семьёй, вложил жезл власти в его руку; но, слишком крепко затягивая вожжи, слишком часто применяя к делу жезл власти, он этим даст только верное доказательство своей нравственной слабости. Когда человек вам слишком много твердит о своей власти, вы можете быть уверены, что он пользуется своею силою не так, как следовало бы; истинная нравственная сила сообщает человеку спокойное достоинство, очевидное для каждого.

Мы также уверены, что совершенно не прав отец, в безделицах постоянно противоречащий своему ребёнку; подобное поведение способно скорее отнять у ребёнка всю энергию, тогда как основанием хорошего воспитания служит не подавленная энергия, а сокрушённая воля. Ребёнок должен всегда убеждаться, что его отец ищет исключительно его блага, что, если он ему в чем-нибудь отказывает, то делает это для его же пользы, а не только для того, чтобы лишить его какого-либо удовольствия. Также важно для достижения успешного воспитания заботиться и о том, чтобы каждый член семьи в точности исполнял порученные ему обязанности и справедливо пользовался своими преимуществами. Детям Господь повелел пребывать в послушании; родителям вменяется в обязанность заставлять их слушаться; иначе от их непослушания непременно страдает какой-нибудь из членов семьи.

Что нарушает покой семьи, как не наличие в ней злого и непослушного ребёнка? Ребёнок же является непокорным и упрямым вследствие дурного воспитания. Бывает, правда, и у детей разные характеры, разные наклонности; некоторые из детей отличаются особенно упорной силой воли, резким и настойчивым характером, что значительно усложняет дело воспитания; но и это не снимает с их отца обязанности добиться их повиновения. Он имеет неоспоримое право рассчитывать в этом случае на благодать и помощь Бога. Мать - вдова, например, если она уповает на Господа, смело может надеяться получить от Бога указания, как управлять детьми и своим домом, и с Божиею помощью она будет исполнять это не хуже отсутствующей главы семейства.

Случается, что неуместная нежность часто побуждает родителей делать уступки детям; это, увы! значит "сеять в плоть" (Гал. 6,8). и действовать во вред душе ребёнка. Любовь, отступающая пред своеволием ребёнка, не есть истинная любовь. Невозможно, чтобы такое проявление любви содействовало как дозволенным удовольствиям, так и истинному счастью ребёнка. Избалованный, упрямый ребёнок не может не чувствовать себя несчастным; следует приучать его думать о других, заставлять его всячески служить окружающим и радовать их. - Как часто приходится, к сожалению, видеть, например, что ребёнок с шумом вбегает в дом, стучит, поёт, кричит, поднимаясь по лестнице, нисколько не считаясь с покоем остальных членов семьи. Ни один хорошо воспитанный ребёнок не позволит себе подобного; поэтому, если подобное поведение допускается родителями, это доказывает, что имеют место большие промахи в деле воспитания.

Для того, чтобы в семье царили мир, согласие и взаимное расположение, все её члены должны заботиться друг о друге. Мы обязаны заботиться о благе и счастье людей, окружающих нас, а не только о самих себе. Если бы так поступал каждый из нас, совершенно иной вид приняли бы наши дома, и несравненно больше прославлялся бы Господь в наших семьях. На каждой христианской семье должен лежать божественный отпечаток: она должна жить в небесной атмосфере. Как можно достичь этого? Стараниями какого члена семьи, - идти по стопам Господа Иисуса, во всем являя Его чувствования. Он не искал Своего; Он ни в чем не старался угодить Самому Себе. Он всегда искал угодного Своему Отцу; Он пришёл на землю, чтобы служить, чтобы давать. Он переходил с места на место, творя добро и исцеляя всех, которые находились в рабстве у сатаны. Он был царственным Другом всех слабых, обездоленных и скорбящих, являя им Свою благость, Свою любовь, Своё участие. Если бы все члены семьи сообразовались с дарованным нами идеалом, мы хотя в некоторой степени осуществляли бы действенность христианства как в личной, так и вообще в нашей домашней жизни, которую, благодарение Богу, каждый из нас может согласовать с требованиями Слова Божия независимо от прискорбного состояния всей Церкви. "Ты и дом твой" - вот чудный принцип, проходящий чрез всю Книгу Божию, с её начала и до самого конца. Во все времена, при всяком домостроительстве, во дни патриархов, равно как и во дни служения закону, и в христианскую эпоху, мы убеждаемся, - и в этом заключается великое утешение для нас, - что личная преданность Богу и истинное благочестие всей семьи всегда обретали Божие благоволение и служат прославлению святого имени Господа.

Это весьма отрадный, по нашему мнению, факт; особенно же большое значение он приобретает в настоящее время, когда весь мир погружается в неверие, когда светская суета сказывается в нем так сильно, что люди, всем сердцем желающие пребывать в повиновении Слову Божию и стремящиеся соблюдать единство тела Христова, встречают множество затруднений для осуществления своих заветных желаний. При виде этого мы можем от всей души прославлять Господа за то, что, несмотря ни на что, отдельные души и семьи могут пребывать в истинном благочестии и святости; каждый христианин может непрестанно возносить хвалу престолу Божию, может неустанно молить Господа о спасении мира, пребывающего в грехе, скорби и нужде. Действие Духа Святого да скажется могущественно на каждом из нас, дабы наш Господь во всем прославлялся каждым возлюбленным чадом Своим в его личной и домашней жизни!

Теперь вникнем в серьёзное предостережение, обращённое к обществу израильскому, запрещающее ему впадать в ужасный грех идолопоклонства, грех, увы! имеющий особую привлекательность для жалкого человеческого сердца. Легко впасть в этот грех, и не повергаясь ниц пред языческими кумирами; поэтому нам следует хорошенько взвесить слова увещания, исходящие из уст славного законодателя Израилева; они, конечно, были написаны и для нашего назидания.

"Вы приблизились и стали под горою, а гора горела огнём до самых небес, и была тьма, облако и мрак. И говорил Господь к нам из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас" (ст. 11-12). -"Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия" (Римл. 10,17). - "И объявил Он вам завет Свой, который повелел вам исполнять, десятословие, и написал его на двух каменных скрижалях. И повелел мне Господь в то время научить вас постановлениям и законам, дабы вы исполняли их в той земле, в которую вы входите, чтоб овладеть ею" (ст. 13-14).

Здесь нам указывается твёрдое основание увещания, предостерегающего нас от идолопоклонства. Израильтяне ничего не видели пред собою; Бог не являл им Своего образа (ст. 12). Он так ясно передавал им Свои слова и Свои заповеди, что даже ребёнок легко мог бы их понять; как бы ни был ограничен духовный кругозор Израильтян, они не могли не понять обращённого к ним "гласа". Им было велено слушать голос Божий, не пытаясь увидеть Господа; им следовало только подчиняться Его заповедям. Вера вникает в святые Божий повеления и исполняет их. "Кто любит Меня", говорит Господь, "тот соблюдает слово Моё" (Иоан. 14,23). - "Бога не видал никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Иоан. 1,18). - "Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просвятить нас познанием Божией славы в лице Иисуса Христа" (2 Кор. 4,6).

Господь Иисус называется "сиянием славы и образом ипостаси Божией" (Евр. 1,3). Он мог сказать: "Видевший Меня видел Отца" (Иоан. 14,9). Таким образом, Сын Божий являет Отца; Сына же мы познаем чрез посредство Слова и могущественного действия Святого Духа. Пытаться познать Бога или Христа помимо Священных Писаний - значит вносить смятение в свою душу и подвергать себя разного рода искушениям.

Поэтому, подобно тому, как Израиль на Хориве был призван довольствоваться слышанием "гласа" Божия и не должен был порываться увидеть Бога, и нам надлежит держаться одного Священного Писания, избегал всего, что могло хотя бы самым незначительным образом отдалить нас от Господа Иисуса, воплощающего в Себе все Божественное совершенство. Только в послушании голосу Божию, голосу Священных Писаний для нас заключается залог истинной безопасности, истинного покоя и полной уверенности души; мы поистине можем сказать: "Я знаю, в Кого - а не во что-либо, - "уверовал, и уверен, что Он силён сохранить залог мой на оный день" (2 Тим. 1,12).

"Твёрдо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились, и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину и женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображение какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображение какой-либо рыбы, которая в водах, ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо, и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился, и не поклонился им и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом. А вас взял Господь и вывел вас из печи железной, из Египта, дабы вы были народом Его удела, как это ныне видно" (ст. 15-20).

Эти стихи заключают в себе важную истину. Когда сыны Израилевы сделали себе золотого тельца, Господь сказал Моисею: "Поспеши сойти; ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской" (Исх. 32,7). Иначе и быть не могло. Повергающийся пред чем-либо ниц должен быть ниже предмета своего поклонения; поэтому, преклоняясь пред тельцом, израильтяне спустились ниже уровня животного, которое погибает. Господь мог обратить к ним слова: "Скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца, и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" (Исх. 32,8).

Какая картина! Весь народ вместе с Аароном, первосвященником, во главе повергается ниц пред изображением, сделанным человеческим резцом (ст. 4). Из золотых серёг, вынутых из ушей жён и дочерей израильских. Трудно даже представить себе, что огромная толпа разумных существ, которой были даны разум и совесть, обращается к литому золотому тельцу с возгласом: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Это значило, в полном смысле этого слова, отвергать Бога, заменяя Его изобретённым человеком изображением. И сказать себе, что люди, сделавшие это, принадлежали к народу, бывшему свидетелем чудных дел, совершенных Иеговою в земле Египетской! Они видели, как Божий казни одна за другою постигали упорствующего в своём ожесточении царя; на их глазах вся земля как бы колебалась под поражавшими её ударами жезла власти Иеговы; пред ними пали от меча Ангела губителя все первенцы египетские. Они видели, как Чермное море расступилось пред Аароновым жезлом, и они прошли по сухому дну моря между двумя стенами как бы застывших вод, которые тотчас же после их перехода настигли и поглотили их врагов.

Все это произошло на их глазах, и, несмотря на все это, они так скоро смогли все забыть и говорить о литом тельце: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Неужели же они действительно думали, что отделанное резцом человека изваяние могло смирить и привести в трепет гордого монарха и дать им возможность победоносно выйти из Египта? Мог ли золотой телец разделить морские воды и провести народ чрез их глубину? Но, однако, Израиль утверждал это: на что, впрочем, не способны люди, когда их око и сердце отвращается от Бога и от Его Слова?

"Но", - может быть, спросят нас, - "имеет ли все это какое-либо отношение к нам? Могут ли извлечь для себя полезное поучение и христиане из случая с золотым тельцом? Относятся ли и к Церкви увещания, обращённые к Израилю? Разве и Церкви угрожает опасность идолопоклонства? Возможно ли, что, обладая преимуществом ходить в полном свете Христовом, явленном нам в Новом Завете, мы захотим поклоняться золотому тельцу?"

Прежде всего на эти возражения мы ответим словами Апостола Павла: "Все, что написано было прежде", - а следовательно в Исх. 32, и Втор. 4, - "написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду" (Римл. 15,4) Это краткое изречение доказывает, что мы имеем полное основание и право исследовать широко- открывающуюся пред нами священную область ветхозаветных Писаний, чтобы научиться содержащимся в них драгоценным урокам, чтобы воспользоваться их важными предостережениями и почерпнуть из них ободрение и утешение, в которых имеют нужду наши сердца при прохождении нами нашего земного поприща. Вопрос, способны ли мы на самом деле впасть в столь тяжкий грех, как идолопоклонство, удивительным образом разрешён в 1 Кор. 10, где богодухновенный Апостол рисует нам событие, происшедшее на горе Хориве, в пример и предостережение Церкви Божией; мы хорошо сделаем, приведя подлинные слова Апостола читателю: "Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком", - как те, которых тела пали и были погребены в пустыне, так и достигшие Обетованной земли, - "и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие; ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос". - Какие знаменательные и испытывающие душу слова для каждого христианина! - "Но не о многих из них благоволил Бог; ибо они поражены были в пустыне. А это были образы для нас", - тщательно заметим это, - "чтоб мы не были похотливы на злое" - на все, несовместимое с духом Христовым, -"как они были похотливы. Не будьте также идолопоклонниками", - итак, идолопоклонниками могут быть и христиане, - "как некоторые из них, о которых написано: народ сел есть и пить, и встал играть. Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи Не станем искушать Христа, как некоторые из них искушали, и погибли от змей. Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя. Все сие происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтоб не упасть" (1 Кор. 10,1-12).

Из этого мы совершенно ясно видим, что нет такого грубого греха и безумия, нет такого вида нравственной развращённости, в которые мы ежеминутно не рискуем впасть, если не хранимы всемогуществом Божиим; вне Божественного присутствия не существует истинной безопасности для нашей души. Мы знаем, что Дух Божий не предостерегает нас от такого зла, впадать в которое мы не склонны. Он не сказал бы нам: "Не будьте так же идолопоклонниками", если бы мы не были способны ими сделаться. Итак, весь вопрос заключается для нас не в той или иной форме греха, а в его сущности, - не в форме, в которую облекается грех, а в его корнях и основе. Мы читаем, что "любостяжение есть идолопоклонство" и что корыстолюбивый человек впадает в идолопоклонство. Другими словами, идолопоклонником становится человек, жаждущий иметь более того, что дал ему Сам Бог; грех его в этом случае приравнивается к греху, в который впал Израиль, воздавая поклонение золотому тельцу. Апостол имел большое основание сказать коринфянам, а также и нам: "Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения" (1 Кор. 10,14). К чему было увещевать нас убегать чего-либо, нам не угрожающего? Могут ли праздные слова быть включены в Божию Книгу? Что также значат заключительные слова 1 послания Апостола Иоанна: "Дети! храните себя от идолов!" Не значат ли они, что и мы способны впадать в идолопоклонство? Конечно. Наше лукавое сердце способно отвратиться от живого Бога и привязаться к чему-либо помимо Него; не идолопоклонство ли это? Все, что господствует над сердцем, есть идол сердца, будь это деньги, удовольствия, власть, - это безразлично; поэтому мы легко можем понять необходимость увещаний, обращаемых к нам Святым Духом, чтобы предостеречь нас от идолопоклонства.

В Гал. 4 мы также находим весьма замечательные слова, сказанные тоном, который должен произвести большое впечатление на Церковь. Галаты, подобно всем остальным язычникам, поклонились идолам; но, приняв Евангелие, они обратились от идолов к Богу, дабы служить живому и истинному Богу. Однако появились иудействующие учителя, смущавшие их и внушавшие им, что они не могут спастись если отвергается обрезание и служение закону.

Тогда Апостол, ни минуты не колеблясь, обвиняет их в идолопоклонстве, выражающемся в их возвращении к прежнему уровню нравственной жизни после того, что они открыто приняли славное Христово Евангелие; этим объясняется энергичная решимость, сказывающаяся в словах Апостола: "Но тогда, не знав Бога, вы служили Богам, которые в существе не боги. Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите ещё снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас" (Гал. 4,8-11).

Внешне Галаты вовсе и не возвращались к поклонению идолам; они даже, по всей вероятности, с негодованием отвергли бы саму мысль об этом; и несмотря на это, богодухновенный Апостол обращается к ним с вопросом: "Для чего возвращаетесь опять?" Что это значит, как не их возвращение к идолопоклонству? И чему нас научают все эти слова? Тому, что обрезание, возвращение к служению закону, соблюдение дней, месяцев и годов - все это, на первый взгляд ничего не имеющего общего с идолопоклонством, доказывало, однако, что Га-латы возвратились к прежнему идолослужению. Наблюдать дни и преклоняться пред ложными богами - значило отвратиться от Бога живого и истинного, от Его Сына Иисуса Христа, от Духа Святого, - от дивной совокупности всех совершенств, от всего богатства славы, составляющих достояние христианства.

Это серьёзный вопрос для христианина, и мы спрашиваем себя: поняты ли, как следует, истинный смысл и важность слова в Гал. 4,8-11 большинством людей, считающих себя почитателями Библии? Мы просим всех, к кому можно отнести эти слова, серьёзно изучить этот вопрос. Господь да благоволит этими словами тронуть сердце и совесть всюду рассеянного Своего народа, чтобы каждый исследовал своё положение пред Богом, свои привычки, свои пути и привязанности и убедился, не следует ли и он примеру Галатов, наблюдая дни, или впадая во что-либо, могущее только отдалить душу от Христа и Его славного спасения. Близок день, когда тысячи душ убедятся в справедливости этих фактов; тогда они увидят то, что остаётся сокрытым от них теперь, увидят, что самые мрачные и грубые языческие заблуждения могут скрываться под именем христианства и иметь связь с самыми чудными истинами, когда-либо просветившими человеческий разум. Как ни упорны мы в нашем нежелании признать свою склонность впадать в грех идолопоклонства, мы не можем, однако, не согласиться, что Моисей, вдохновлённый и наученный Богом, сознавал необходимость самым серьёзным образом предупреждать Израиль об опасности идолопоклонства, всячески увещевая их охранять себя от него. Трудно представить слова трогательнее следующих: "Вас взял Господь и вывел вас из печи железной, из Египта, дабы вы были народом Его удела, как это ныне видно".

По преизобильной царственной благости Своей десницею Своего могущества Иегова вырвал их из страны смерти и мрака, даруя им Своё искупление и избавление. Он приобрёл их в собственность Себе, дабы они были Его драгоценным сокровищем, отделённым от всех прочих народов земли. Как же они могли после этого отступить от Него, отречься от Его святого завета и драгоценных Божиих заповедей?

Увы! это с ними случилось: "Сделали себе литого тельца, и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: вот Бог твой Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" Трудно даже представить себе это. Избавил и искупил их, говорили они, телец, сделанный их же собственными руками! Зачем было бы все это "описано для назидания нашего", если бы мы не были способны впасть в подобный же грех? Или надо допустить, что Бог, Дух Святой написал бесполезные слова, или же следует признать, что требовалось предостеречь нас. от греха идолопоклонства. Необходимость для нас этого предостережения доказывает нашу несомненную склонность к этому греху.

Лучше ли мы Израиля? Правда, мы обладаем большими знаниями и большими преимуществами: что же касается нас лично, мы сделаны из того же состава, мы имеем те же наклонности, те же способности. Наше идолослужение может принимать иную форму; но в каком бы виде оно не проявлялось, идолопоклонство остаётся идолопоклонством; и чем больше наши преимущества, тем тяжелее наш грех. Мы изумляемся, как мог одарённый разумом народ впасть в подобного рода безумие после того, что он в такой обильной мере испытал на себе чудное действие величия, силы и славы Божией? Будем помнить, что его безумие описано в предостережение нам, что и нас, невзирая на дарованные нам преимущества, свет и знания, Апостол увещевает "убегать идолослужения". Серьёзно вдумаемся во все это и постараемся извлечь пользу для себя. Да будут наши сердца наполнены Христом, дабы в них совсем не оказалось места для идолов; это единственное средство предохранить себя от них. Хотя бы немного удаляясь от нашего дивного Спасителя и Пастыря, мы делаемся способными впасть в самые мрачные формы заблуждения и нравственного зла. Свет, познание, духовные дары - ничто не в силах уберечь душу от искушения. Все это хорошо на своём месте, когда мы пользуемся им законно; само же по себе все это лишь увеличивает для нас опасность в нравственном отношении. Ничто, кроме Христа, живущего верою в наших сердцах, не может дать нам счастье и безопасность, удержать нас на истинном Божием пути. Если мы пребываем в Нем, и Он - в нас, зло нас не коснётся. Но если личное общение с Богом тщательно не поддерживается нами, чем выше духовный уровень нашей жизни, тем в большей опасности мы находимся, и тем трагичнее падение. Не было под небесами народа в более благоприятных условиях и в более почётном положении, нежели Израиль, собранный вокруг горы Хорив, чтоб слушать слова Господа; а между тем какой народ пал ниже и провинился больше Израиля, когда он преклонился пред золотым тельцом, пред делом рук своих?

Теперь обратим особенное внимание на весьма интересный факт, описанный в 21-ом стихе этой главы: здесь Моисей в третий раз напоминает Божию обществу о Божием суде, постигшем его. Он говорил об этом, как мы видели, в 1,37; он упоминал далее о том же факте в 3,26; здесь он снова говорит Израилю: "И Господь прогневался на меня за вас, и клялся, что я не перейду за Иордан и не войду в ту добрую землю, которую Господь, Бог твой, даёт тебе в удел. Я умру в сей земле, не перешедши за Иордан, а вы перейдёте, и овладеете тою доброю землёю" (ст. 21-22).

К чему было три раза упоминать о том же самом обстоятельстве? И зачем Моисей всякий раз настаивал на том факте, что из-за них Иегова гневался на него? В одном мы можем быть уверены: Моисей никоим образом не хотел упрекать народ или оправдывать самого себя; только нечестивец способен сделать подобное предложение. Вся его речь клонилась только к тому, чтобы увеличить нравственную силу и торжественность обращаемых к ним увещаний. Если Господь прогневался на такого человека, как Моисей, если ему не было дозволено войти в Обетованную землю, хотя он сам горячо желал этого, какими же осмотрительными им надлежало быть? Иметь дело с Богом - вещь нешуточная; это положение, без всякого сомнения, в высшей степени благословенное, не поддающееся пониманию человеческого разума; но это и несказанно серьёзное положение, как это и пришлось доказать законодателю на самом себе. Эта истина подтверждается дальнейшими словами: "Берегись, чтобы не забыть вам завета Господа, Бога вашего, который Он поставил с вами, и чтобы не делать себе кумиров, изображающих что-либо, как повелел тебе Господь, Бог твой. Ибо Господь, Бог твой, есть огнь поядающий, Бог ревнитель" (ст. 23-24). Особенною торжественностью дышат эти слова; не будем стараться умалить нравственное значение этой истины для нашей души; не будем пытаться притупить её острое лезвие неправильным применением к этому случаю понятия о благодати. Иногда, мы слышим, говорят: "Бог есть огнь поядающий для мира". Конечно, это так и окажется впоследствии; но теперь Господь поступает с миром по благодати и согласно обилию Своего милосердия и долготерпения. Не забудем того, что нам говорит Апостол Пётр: "Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнётся, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию?" (1 Пётр. 4,17). В Евр. 12 мы также читаем: "Потому что Бог наш есть огнь поядающий" (ст. 29). Апостол здесь говорит не о том, чем Бог будет по отношению к миру, а о том, чем Он является по отношению к нам; это не значит также как некоторые говорят, что "Бог есть огнь поядающий вне Христа". Мы совершенно не знаем Бога вне Христа. Вне Христа Он не был бы и нашим Богом". Нет, читатель; нельзя искажать таким образом Священное Писание; надо брать его таким, как оно есть, - ясным и определённым; нам следует только слушать и повиноваться. "Бог наш есть огнь поядающий", Бог ревнитель, жаждущий сжечь не нас, - хвала за то Его великому имени, - а сжечь зло в нас самих и на наших путях. Он не может терпеть в нас чего-либо, несовместимого с Его святостию, а следовательно, несовместимого и с нашим счастьем, с истинным и непрерывным Божиим благословением. Как "Святой Отец", Он направляет нас на стези, достойные Его; если Он наказывает нас, Он делает это, дабы сделать нас участниками Своей святости. Он предоставляет миру идти его путями, внешне вмешиваясь не в них; но Он совершает суд над Своим домом, и Он наказывает Своих детей, чтобы они более соответствовали Его мыслям и были бы выражением Его нравственного облика.

Поистине мы обладаем великим и возвышенным преимуществом в том, что, в Своём бесконечном милосердии, Сам Бог благоволит интересоваться нами, заниматься нашими немощами, нашими нуждами и грехами, чтобы избавить нас от них и соделать нас участниками Своей святости.

Существует ещё одно значительное место в Послании к Евреям 12, которое, ввиду его практической важности, мы приводим читателю дословно: "Сын мой! не пренебрегай наказания Господня, и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, Кого любит, того наказывает; бьёт же всякого сына, которого принимает. Если вы терпите наказания, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаётесь без наказания, которое всем общее, то вы незаконные дети, а не сыны. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, - то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей - для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности. Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена" (Евр. 12,5-12).

Существует троякое отношение к Божию наказанию: мы можем "пренебрегать" им, как явлением совершенно обычным, как явлением, знакомым каждому; в этом случае мы не видим в нем действия руки Божией. Так мы часто "унываем" под бременем наказания, находя его непосильным для себя и превышающим имеющийся у нас запас терпения. В этом случае мы не принимаем в расчёт любви, руководящей сердцем Отца, не видим Его благой цели, - желания соделать нас участниками Его святости. Мы можем, наконец, и "научаться" чрез наказание; и только этим путём мы впоследствии пожинаем "мирный плод праведности". Мы не имеем права "пренебрегать" тем, в чем сказывается действие руки Божией. Мы не должны "унывать", проходя чрез наказание, в котором ясно обнаруживается любовь Отца, Который никогда не допустит, чтобы искушение, постигающее нас, превышало наши силы, но Который даёт и облегчение, чтобы мы могли перенести его; Отца, Который также указывает нам, с какою благою целью Он наказывает нас, и при этом уверяет, что каждый удар Его жезла доказывает лишь Его любовь к нам и служит прямым ответом на молитву Христа в Иоан. 17,11, в которой Он поручает нас заботам "Отца Святого", дабы Он сохранил нас во имя Его и в силу всего того, что связано с этим именем.

Также существует три различных отношения сердца к наказанию Божию, а именно: подчинение, покорность и радость. Когда воля сокрушена, тогда сердце подчиняется воле Божией. Когда разум понимает цель наказания, спокойная покорность Богу овладевает сердцем. Когда же сердце исполнено любви к Отцу, оно преисполняется и радостью, и мы бодро идём вперёд, собирая обильные плоды праведности, к хвале Того, Который, по богатству Своей любви, принимает к сердцу все, касающееся нас, и управляет всеми нами, оказывая попечение каждому из нас, как будто бы один он был предметом Его забот.

Как чудно все это, и как эта мысль должна бы ободрять нас во всех наших искушениях и испытаниях! Мы в руках Того, Чья любовь бесконечна, Чья мудрость непогрешима, Чья сила могущественна, Чьи источники неиссякаемы. Поэтому как мы можем унывать? Если Он наказывает нас, Он делает это, потому что любит нас и печётся о нашей пользе. Мы можем иногда находить наказание тяжёлым, можем оказаться склонными иногда спрашивать себя, как может любовь посылать нам страдание и болезнь; но будем помнить, что Божия любовь исполнена мудрости, что Божия любовь верна и допускает в нашей жизни трудности, болезнь и скорби только для пользы и благословения наших душ. Мы не должны всегда судить о любви по форме, в которую она облекается. Вот, мы видим, любящая мать прикладывает нарывной пластырь к больному месту тела ребёнка, которого она любит, как свою душу. Она прекрасно знает, что этим причинит ему боль; и тем не менее она без малейшего колебания применяет это средство, не слушая голоса своего чувствительного сердца и сознавая необходимость применения средства, от которого, говоря человеческим языком, зависит жизнь её ребёнка. Она чувствует, что, с Божиею помощью, несколько минут страдания возвратят здоровье её любимому сыну. Таким образом, тогда как все мысли ребёнка сосредоточены на кратких минутах страдания, мать думает о постоянном его благе; и, если бы ребёнок мог проникнуться мыслями матери, он легче перенёс бы боль.

Вот картина, наглядно изображающая, как поступает с нами наш отец, посылая нам необходимое для нашего блага наказание; и, если бы мы всегда вспоминали это в нужную минуту, это дало бы нам силу терпеливо переносить все, что находит нужным посылать нам Его рука. -На это можно возразить, что нельзя сравнивать мучительное средство, причиняющее минутное страдание, с целыми годами страшных страданий и болезни. Конечно, это верно, но зато как различны и результаты, получаемые в обоих случаях! Для нас важен сам принцип этого вопроса. Когда мы видим, что дорогое чадо Божие целыми годами испытывает жгучие страдания, мы склонны доискиваться причин этого; может быть, задаёт себе этот вопрос и сам страдалец; часто он и сам теряет мужество и изнемогает под бременем долголетнего испытания. Он, может быть, доходит до того, что в горе восклицает: "Почему все это постигло меня? Может ли эта болезнь посылаться мне любовью Божией и выражать собою заботливость Отца?" - "Конечно", твёрдо и неуклонно отвечает на это вера, - "все это свидетельствует только о любви Божией, все это, несомненно, верно Ни за что на свете не хотел бы я изменить порядок вещей. Я знаю, что это кратковременное страдание производит вечную славу; знаю, что мой любящий Отец вверг меня в горнило страданий, дабы омыть меня от нечистоты плоти и преобразить в Свой образ. Я знаю, что Божественная любовь самым действенным путём дойдёт до своей цели; поэтому это страдание - мой лучший удел. Конечно, я не дерево и не камень, чтобы не чувствовать это, но именно это и входит в намерения моего Отца; так причиняет мимолётное страдание ребёнку и любящая его мать; без страдания врачебное средство оказалось бы бесполезным".

Вот как следует, возлюбленный читатель, встречать каждое испытание, каждое физическое страдание, каждую житейскую невзгоду, потерю имущества и разного рода превратности жизни.

Теперь обратимся к последним стихам нашей главы, таким трогательным образом старающимся пробудить в сердце и в совести общества Божия послушание Господу. Если Моисей говорит им о железной печи Египетской, из которой, по Своему великому милосердию, избавил их Иегова, если он подчёркивает многозначительные знамения и чудеса, совершенные ради них; если он рисует пред ними всю славу земли, в которую им предстояло войти; или если он повествует о дивных путях Божиих в пустыне по отношению к Израилю, - все это клонится к вящему подтверждению прав Иеговы на послушание с их стороны. Пред их глазами предстаёт картина их прошлого и будущего, как бы заставляя их поразмыслить об их ответственности пред Богом и в то же время являя им неоспоримые доказательства необходимости полного посвящения ими себя служению их милосердному и могущественному Избавителю.

Одним словом, свидетельствовало им о необходимости послушания, и ничто не извиняло их непослушания Богу. Все обстоятельства их жизни с начала до конца были рассчитаны на то, чтобы сообщить особую нравственную силу следующему предостережению и увещанию: "Берегитесь, чтобы не забыть вам завета Господа, Бога вашего, который Он поставил с вами, и чтобы не делать себе кумиров, изображающих что-либо, как повелел тебе Господь, Бог твой. Ибо Господь, Бог твой, есть огнь поядающий, Бог ревнитель. Если же родятся у тебя сыны и сыны у сынов твоих, и, долго живши на земле, вы развратитесь, и сделаете изваяние, изображающее что-либо, и сделаете зло сие пред очами Господа, Бога вашего, и раздражите Его: то свидетельствую вам сегодня небом и землёю, что скоро потеряете землю, для наследования которой вы переходите за Иордан; не пробудете много времени на ней, но погибнете. И рассеет вас Господь по всем народам, и останетесь в малом числе между народами, к которым отведёт вас Господь. И будете там служить богам; сделанным руками человеческими из дерева и камня, которые не видят и не слышат, и не едят, и не обоняют" (ст. 23-28). Как все это торжественно! Какие мудрые предостережения! Небо и земля призваны им в свидетели. Увы! как скоро все это было полностью забыто! И как скоро слово в слово исполнились в истории народа Божия эти страшные пророчества!

Но, благодарение Богу, существует и светлая сторона картины. Рядом с судом проявляется и Божие милосердие; наш Бог оказывается не только "огнём поядающим и Богом ревнителем". Поистине Он есть огнь поядающий, потому что Он Бог святой. Он не терпит зла и должен истреблять нашу нечистоту. Он, кроме того, и Бог ревнитель, потому что не может допустить наличие какого-либо соперника в сердце Своих искупленных. Он желает обладать всем сердцем, потому что Он Один достоин этого и может навек наполнить и удовлетворить его Самим Собою. Если Его чада оставляют своего Бога и следуют за богами, созданными их воображением, они должны будут пожать горькие плоды своих действий и на тяжёлом личном опыте испытать на себе истину слов: "Умножаются скорби у тех, которые текут к богу чужому" (Пс. 15,4).

(Ст. 29). Заметьте, как трогательно указывает Моисей народу светлую сторону его положения; свет, озаряющий их" исходит от вечной непреложности благодати Божией и от восполнения из её полноты нужд народа. "Но", - говорит он, - и как драгоценны некоторые из этих частиц "но", встречаемых в Священных Писаниях! - "когда ты взыщешь там Господа, Бога твоего, то найдёшь Его, если будешь искать Его всем сердцем твоим и всею душою твоею". - (ст. 30). "Когда ты будешь в скорби", -это самое благоприятное время для того, чтобы познать сущность Божия естества, - "и когда все это постигнет тебя в последствии времени, то обратишься к Господу, Богу твоему, и послушаешь гласа Его". - И тогда что? Действие "огня поядающего"? Нет, ибо "Господь, Бог твой, есть Бог милосердный; Он не оставит тебя и не погубит тебя, и не забудет завета с отцами твоими, который Он клятвою утвердил им" (ст. 31).

Здесь пред нами восстаёт будущее Израиля, их отпадение от Бога и их рассеяние в народах, полное отсутствие у них всякой государственности и потеря их национальной славы. Но, да будет хвала Богу всякой благодати, есть нечто, превышающее все эти невзгоды, этот грех, этот упадок народа и Божий суд над ним. Рассматривая последний период грустной истории Израиля, истории, совершенно ясно охарактеризованной кратким, но сильным выражением: "Погубил ты себя, Израиль" (Ос 13,9), мы затем становимся и свидетелями чудного расцвета благодати, милосердия и верности Иеговы, Бога их отцов, исполненное любви сердце Которого обнаруживается в последующих словах: "Только во Мне опора твоя". В первой части изречения говорится об острой стреле, поражающей совесть Израиля; вторая его часть указывает на успокоительный бальзам, врачующий его сокрушённое сердце.

Историю Израиля можно рассматривать с двух сторон: со стороны чисто исторической и со стороны пророческой. Историческая часть с неумолимою верностью описывает полный упадок Израиля. Вторая с невыразимою благостью указывает созданное Богом средство врачевания. Прошлое Израиля рисуется мрачным и грустным. Будущность его сияет блеском и славою. В первом случае мы видим жалкие поступки людей; во втором - благословенные Божий пути История даёт нам изображение человека; пророчество являет сущность Божия естества. Если мы хотим верно понять историю этого замечательного народа, нам необходимо вникнуть в обе стороны его истории. "Народ страшный от начала" (Ис. 18,2). и, прибавим мы, народ удивительный до конца веков.

Мы сознаём необходимость привлечь внимание читателя к чудным поучениям, заключающимся в вышеприведённых стихах нашей главы. В них вкратце заключаются все истины, относящиеся к прошлому, настоящему и будущему Израиля. Например, их прошлое ярко изображено немногими словами: "Если же родятся у тебя сыны и сыны у сынов твоих, и, долго живши на земле, вы развратитесь, и сделаете изваяние, изображающее что-либо, и сделаете зло сие пред очами Господа, Бога вашего, и раздражите Его"...

Не это ли именно они и сделали? Они совершили зло пред очами Иеговы, своего Бога, и этим раздражили Его против себя. Одно слово "зло" включает в себя все, начиная с тельца, сделанного ими на Хориве, до креста, воздвигнутого на Голгофе. Такова страница истории прошлого Израиля.

Что касается их настоящего, не являются ли они и здесь вечным памятником неизменной истины Божией? Исчезла ли хотя бы одна деталь из всего, сказанного Богом? Вслушайтесь в эти слова: "Свидетельствуюсь вам сегодня небом и землёю, что скоро потеряете землю, для наследования которой вы переходите за Иордан; не пробудете много времени на ней, но погибнете. И рассеет вас Господь по всем народам, и останетесь в малом числе между народами, к которым отведёт вас Господь".

Не исполнилось ли слово в слово все это теперь? Кто может оспаривать это? Прошлое и настоящее Израиля доказывает истину Слова Божия. Поэтому мы имеем полное основание утверждать, что, подобно тому, как прошлое и настоящее являются буквальным подтверждением правды Божией, так и будущее их окажется точным исполнением предсказанного в Писаниях. Слова истории и слова пророчеств написаны тем же Духом; поэтому и те и другие одинаково истинны; и как история подтверждает нам факт греха отступления и рассеяния Израиля, так и пророчество предсказывает нам его раскаяние и восстановление. Для веры одинаково достоверны и то и другое. Как верно то, что Израиль согрешил в прошлом и в настоящее время рассеян между народами, так же верно и то, что он раскается и будет восстановлен Богом в своё время.

Все это факты несомненные и не требующие человеческого подтверждения. Начиная пророком Исайей и кончая Малахией, все пророки рисуют нам картину бесконечного милосердия и будущих благословений Божиих по отношению к Израилю, а также и картину господства на земле и славы семени Авраамова. [Исключение составляет, конечно, только пророк Иона, посланный Богом в Ниневию. Только он один получил от Бога повеление идти с проповедью к язычникам.] Нам очень хотелось бы привести читателю некоторые из чудных изречений, относящихся к этому интересному вопросу; но нам приходится предоставить сделать это самому читателю, причём мы особенно обращаем его внимание на драгоценные истины, содержащиеся в последних главах Книги Пророка Исайи, чтение которых приносит отраду душе и даёт полное подтверждение высказанной Апостолом истине: "Весь Израиль спасётся" (Римл. 11,26) С этим согласны все пророки, "от Самуила и после него" (Деян. 3,24). Учение Нового Завета полностью согласуется с голосом пророков; поэтому сомневаться в истине, возвещающей грядущее восстановление Израиля и благословения, уготованные ему в царствование его Мессии, значит пренебрегать свидетельством пророков и Апостолов, или отрицать то, что они говорят и пишут по непосредственному внушению Бога Духа Святого; это значило бы также упускать из виду вполне достоверную часть Писаний.

Может казаться странным, как люди, любящие Христа, могут пренебрегать этими свидетельствами или отрицать их; они, однако, делали это всегда, и делали это вследствие религиозных предрассудков или под влиянием различных богословских теорий. Но вопреки всему этому славная истина о восстановлении Израиля и его возвышении среди народов земли сияет ярким светом на пророческих страницах, и все, силящиеся отрицать это или давать иное истолкование, не только теряют ясное понимание Святого Писания и противоречат тому, что в один голос утверждают Апостолы и пророки, но ещё и дерзают вмешиваться в советы, предначертания Господа, Бога Израилева, чтобы доказывать, в конце концов, мнимое нарушение Его завета с Авраамом, Исааком и Иаковом.

Весьма опасно становиться на этот путь; и многие, мы уверены в этом, сделали это по неведению; потому что мы должны знать, что каждый, применяющий к Церкви обетования, дарованные ветхозаветным отцам, впадает в указанное нами серьёзное заблуждение. Мы утверждаем, что никто не имеет ни малейшего права отрицать обетования, дарованные отцам. Мы можем восхищаться ими, можем извлекать для себя пользу и ободрение из их вечной неизменности и непосредственного и буквального осуществления их Богом; но когда, под влиянием так называемого "спиритуализма", к Церкви и к новозаветным верующим относят пророчества, которые по прямому и ясному смыслу выражающих их слов касаются Израиля, семени Авраамова, мы называем это серьёзным заблуждением; мы слишком мало сознаём, насколько все это противоречит мыслям и сердцу Господа. Он любит Израиль; Он любит его ради его отцов; и мы можем быть уверены, что Он не одобрит нашего оспаривания их положения, их жребия или их надежд. Всем нам хорошо известны слова Римл. 11; возможно, однако, что мы пренебрегали ими или забывали их истинный смысл и нравственную их силу.

Говоря об отношении Израиля к прообразной маслине, Апостол говорит: "И те, если не пребудут в неверии, привьются, потому что", - по самой простой и вместе с тем благословенной причине, - "Бог силён опять привить их. Ибо если ты отсечён от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине, то тем более сии природные привьются к своей маслине. Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, - чтобы вы не мечтали о себе, - что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдёт полное число язычников; [Читатель должен усвоить разницу между "полным числом язычников" (Римл. 11). и между "временами язычников" (Лук. 21). Первое изречение относится к душам, теперь собранным в Церковь. Второе, напротив, относится ко времени возвышения язычников, начиная от Навуходоносора и до той минуты, когда "без содействия рук" оторвётся от горы камень, с силою упадёт и раздробит на мелкие куски "огромного истукана", о котором идёт речь в Дан. 2.] и так весь Израиль спасётся, как написано: "Приидет от Сиона избавитель, и отвратит нечестие от Иакова; и сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их". В отношении к благовестию они враги ради вас; а в отношении к избранию, возлюбленные Божий ради отцов. Ибо дары и призвание Божие непреложны. Как и вы некогда были непослушны Богу, а ныне помилованы, по непослушанию их, так и они теперь непослушны для помилования вас, чтобы и сами они были помилованы. Ибо всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать" (ст. 23-32).

Мы также не можем не привести и славословия, которыми Апостол заканчивает изложение сущности Божиих действий или Божия домостроительства: "О, бездна богатства, и премудрости, и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его, и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперёд, чтобы Он должен был воздать? Ибо все из Него", - потому что Он есть источник, - "Им"- Он есть проводник благословенный Отца, - "и к Нему". Он же есть и центр благоволения Божия. - "Ему слава вовеки. Аминь" (ст. 33-36).

Эта дивная часть Послания к Римлянам, равно как и все Писание, всецело согласуется с 4-ой главой изучаемой нами книги "Второзаконие". Нынешнее положение Израиля в мире является плодом его непослушания; их грядущая слава будет плодом преизобильной, царственной благости Божией. "Господь, Бог твой, есть Бог милосердный: Он не оставит тебя, и не забудет завета с отцами твоими, который он клятвою утвердил им. Ибо спроси у времён прежних, бывших прежде тебя, с того дня, в который сотворил Бог человека на земле, и от края неба до края неба", - Моисей указал здесь на свидетельство всех времён и всех пределов земли, - "бывало ли что-нибудь такое, как сие великое дело, или слыхано ли подобное сему? Слышал ли какой народ глас Бога, говорящего из среды огня, и остался жив, как слышал ты? Или покушался ли какой Бог пойти, взять себе народ из среды другого народа казнями, знамениями и чудесами, и войною, и рукою крепкою, и великими ужасами, как сделал для вас Господь, Бог ваш, в Египте пред глазами твоими? Тебе дано видеть это, чтобы ты знал, что только Господь есть Бог, и нет ещё кроме Его. С неба дал Он слышать тебе глас Свой, дабы научить тебя, и на земле показал тебе великий огнь Свой, и ты слышал слова Его из среды огня" (ст. 31-36).

Великая цель помыслов Божиих относительно Израиля с удивительною нравственною силою обнаруживается в этих словах. Они должны были узнать, что Иегова есть единый Бог живой и истинный, что кроме Него не было и не могло быть Бога. Одним словом, Его намерение заключалось в том, чтобы Израиль был Его свидетелем на земле это когда-нибудь и совершится, хотя до сих пор Израиль только навлёк бесславие на великое и святое имя Господа среди народов земли. Завет Божий, однако, не разрушится вовек. Израиль сделается живым и истинным свидетелем Божиим на земле, сделается проводником обильных и вечных благословений Господа по отношению к язычникам. Иегова поклялся, что будет так; и никакие соединённые вместе силы ада, людей и сатаны не могут задержать исполнение произнесённых Им слов. Его слова связаны с будущим Израиля, и, если бы нарушилась хотя бы одна буква изречённого Им слова, это покрывало бы бесчестием Его великое имя и дало бы повод похваляться Его врагу, что совершенно невозможно. Будущие благословения Израиля и слава Господня связаны нитью, порвать которую не может никакая сила. Пока эта истина не будет полностью усвоена, невозможно понять ни прошлое, ни будущее Израиля; без этого и все истолкование пророческих книг также оказалось бы неверным.

В нашей главе заключается и ещё одна необыкновенно ценная и важная истина: в будущем возвышении и в благословениях, ожидающих Израиль, заинтересована не только слава Иеговы: этого жаждет и Его сердце. Об этом нам трогательным образом свидетельствуют следующие слова: "И так как Он возлюбил отцов твоих, и избрал вас, потомство их после них, то и вывел тебя Сам великою силою Своею из Египта, чтобы прогнать от лица твоего народы, которые больше и сильнее тебя, и ввести тебя и дать тебе землю их в удел, как это ныне видно" (ст. 37-38).

Таким образом, Божий предначертания по отношению к потомству Авраама, друга Божия, охватывают собою истину Слова Божия, славу великого имени и любовь сердца Господа; поэтому, несмотря на то, что евреи преступили закон, обесславили Его имя, пренебрегли Его благодатию, отвергли пророков, распяли Его Сына и оказали сопротивление Его Духу, следствие чего явилось их рассеяние среди народов земли, возникло преследование и произошло их падение, - тем не менее Бог Авраама, Исаака и Иакова прославит Своё имя, подтвердит Своё слово и явит неизменную любовь Своего сердца в будущей истории земного Своего народа. Ничто не меняет любви Божией. Кого бы Он ни любил, и как бы Он ни любил, Он любит "до конца".

Если мы отрицаем это по отношению к Израилю, у нас под ногами не оказывается никакой почвы, могущей послужить опорой для нас самих. Если мы прикасаемся к Божией истине в одном вопросе, мы этим разрушаем и все остальное. "Не может нарушиться Писание" (Иоан. 10,35). - "Ибо все обетования Божий в Нем "да", и в Нем "аминь", - в славу Божию, чрез нас" (2 Кор. 1,20). Бог взял на Себя обязательство по отношению к семени Авраамову. Он обещал навсегда дать им во владение землю Ханаанскую. Его "дары и призвание непреложны" (Римл. 11,29). Он никогда не берёт назад ни Своих даров, ни Своего призвания; поэтому всякая попытка исказить смысл Его обетовании и Его даров или дать другое толкование их настоящему и истинному значению должна оскорблять Его. Это помрачает сияние Божией истины, лишает нас всякой уверенности в правильном понимании Священных Писаний и подвергает душу в сомнение, мрак и смущение.

Учение Священного Писания ясно, определённо и точно. Дух Святой, продиктовавший, так сказать, людям святую Книгу, знает то, что Он говорит, и говорит то, что Он знает. Если Он говорит об Израиле. Он относит эти слова именно к Израилю; под Сионом Он подразумевает Сион, под Иерусалимом - Иерусалим. Относить одно из этих имён к новозаветной Церкви - значит смешивать два совершенно разных понятия и применять к толкованию Священного Писания метод, по своей неопределённости и непоследовательности ведущий нас только к самым злополучным последствиям для нас. При подобном беспечном и непочтительном отношении к Слову Божию с нашей стороны мы совершенно лишим свою совесть его Божественного авторитета и потеряем возможность ощущать его силу в нашей жизни, в нашем поведении и в нашем характере.

Теперь остановимся на минуту на убедительном призыве, которым Моисей заключает приводимую в этой главе свою речь: "Итак знай ныне и положи на сердце твоё, что Господь есть Бог на небе вверху и на земле внизу, и нет ещё кроме Его. И храни постановления Его и заповеди Его, которые я заповедую тебе ныне, чтобы хорошо было тебе и сынам твоим после тебя, и чтобы ты много времени пробыл на той земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе навсегда" (ст. 39-40).

Мы здесь видим, что Господь представляет Своё нравственное право на послушание с их стороны и что это право основывается на явленном Богом Его существе и на Его чудных замыслах по отношению к Израилю. Они были, одним словом, обязаны слушаться Бога, и с этой целью им приводились все доводы, могущие взять их сердце, совесть и разум. Тот, кто вывел их из земли Египетской "рукою крепкою и мышцею простёртою"; Тот, кто заставил трепетать эту землю под многократными ударами жезла Своего суда; Тот, кто разделил воды, дабы провести чрез море Свой народ; кто посылал им хлеб с неба, изводил для них воду из скалы, - и совершал все это для славы Своего великого имени и по неизменному благоволению к их отцам, - имел, конечно, неоспоримое право на полное послушание с их стороны.