Толстой и Достоевский. Братья по совести

Глава тридцать третья. «ЧТО ЧИТАТЬ НАРОДУ?»

Список рекомендуемых книг для чтения как детям, так и взрослым может быть бесконечно большим. В этом разделе приводятся фрагменты, связанные с именами двух писателей. Каждый из них сам хорошо знал произведение другого и настойчиво рекомендовал их читать всем другим людям.

«Федор Михайлович во все время пребывания за границею получал «Русский вестник», а с 1869 года и «Зарю». Но кроме того он читал и другие русские книги. Некоторые были взяты им с собою, например, «Странствия инока Парфения», «Сочинения» Белинского, «История России» Соловьева; другие он выписывал, например, «Войну и мир» Л. Н. Толстого. Но постоянным чтением его было Евангелие; он читал его по той самой книге, которую имел в каторге и с которою никогда не расставался» (ДВ С. Т. 1. С. 499–500).

^{Н. Л. Озмидов}

«Милостивый государь Николай Лукич! […] Вы говорите, что до сих пор не давали читать Вашей дочери что-нибудь литературное, боясь развить фантазию. Мне вот кажется, что это не совсем правильно: фантазия есть природная сила в человеке, тем более во всяком ребенке, у которого она, с самых малых лет, преимущественно перед всеми другими способностями, развита и требует утоления. Не давая ей утоления, или умертвишь ее, или обратно — дашь ей развиться именно чрезмерно (что и вредно) своими собственными уже силами. Такая же натуга лишь истощит духовную сторону ребенка преждевременно. Впечатления же прекрасного именно необходимы в детстве. […]

^{Вальтер Скотт}

^{Чарльз Диккенс}

Советую и Вам дать Вашей дочери теперь Вальтер-Скотта, тем более, что он забыт у нас, русских, совсем, и потом, когда уже будет жить самостоятельно, она уже и не найдет ни возможности, ни потребности сама познакомиться с этим великим писателем; итак, ловите время познакомить ее с ним, пока она еще в родительском доме, Вальтер-Скотт же имеет высокое воспитательное значение. Диккенса пусть прочтет всего без исключения. Познакомьте ее с литературой прошлых столетий (Дон-Кихот и даже Жиль-Блаз). Лучше всего начать со стихов. Пушкина она должна прочесть всего — и стихи и прозу. Гоголя тоже. Тургенев, Гончаров, если хотите; мои сочинения, не думаю, чтобы все пригодились ей. Хорошо прочесть всю историю Шлоссера и русскую Соловьева. Хорошо не обойти Карамзина. Костомарова пока не давайте. Завоевание Перу, Мексики Прескотта[95] необходимы. Вообще исторические сочинения имеют огромное воспитательное значение. Лев Толстой должен быть весь прочтен. Шекспир, Шиллер, Гете — все есть и в русских, очень хороших переводах. Ну, вот этого пока довольно. Сами увидите, что впоследствии, с годами, можно бы еще прибавить!» (ХХХ, 211–212).

«…Каких лет Ваш сын — этого Вы не обозначаете. — Скажу лишь вообще: берите и давайте лишь то, что производит прекрасные впечатления и родит высокие мысли. Если ему минуло шестнадцать лет, то пусть прочтет Жуковского, Пушкина, Лермонтова. Если он любит поэзию — пусть читает Шиллера, Гете, Шекспира в переводах и в изданиях Гербеля, Тургенева, Островского, Льва Толстого пусть читает непременно, особенно Льва Толстого. (Гоголя, без сомнения, надо дать всего.) Одним словом — всё русское классическое. […] Диккенса и Вальтер-Скотта можно давать уже 13-летним детям. Над всем, конечно, Евангелие, Новый Завет в переводе. Если же может читать и в оригинале (то есть на церковнославянском), то всего бы лучше. Евангелие и Деяния Апостольские — sine qua non. (непременное условие, лат. — В. Р.) Книжною торговлею занимаюсь не я, а моя жена, за моею ответственностию, разумеется» (ХХХ, 237–238).

^{Х. Д. Алчевская}

Христина Даниловна Алчевская (1843–1918) — видная деятельница по народному образованию, преподавательница Харьковской женской воскресной школы, автор ряда статей по вопросам школы и воспитания; инициатор и издатель критического указателя для народного чтения: «Что читать народу?» (СПБ., т. I, 1884; т. II, 1889). За свою деятельность по народному образованию и учебно-литературные работы на Парижской всемирной выставке 1889 г. получила высшее отличие — diplоme d’honneur (Диплом Почетного легиона) и академической пальмы по званию officier de l’instruction publique de FrancЕ (офицеры народного просвещения Франции. — В. Р.)

Встречалась и состояла в переписке с Ф. М. Достоевским (об этом см. выше. — В. Р.), И. С. Тургеневым, Г. И. Успенским, Л. Н. Толстым.

14 апреля 1884 г. X. Д. Алчевская, будучи в Москве, виделась лично с Толстым, который по ее просьбе навестил ее в гостинице. (Об этом cм. сб.: «Алчевская X. Д. Передуманное и пережитое. М., 1912. С. 103–117). До этой встречи они состояли в переписке.

^{Х. Д. Алчевская проводит урок чтения в Харьковской частной женской воскресной школе}

В конце 1882 г. она обратилась к Толстому с письмом, в котором рассказала о жизни своей воскресной женской школы в Харькове. Учителя и ученицы этой школы писали рецензии и отзывы на прочитанные книги, в том числе и на толстовскую легенду «Чем люди живы». Она спрашивала у Толстого, стоит ли печатать отдельным изданием отзывы учительниц и учениц на те или иные книги или рецензии. Толстому эта идея понравилась.

«Сколько раз я замечал в своей практике — все хорошее, все правдивое, гармоничное, меткое запоминается и передается; все фальшивое, накладное, психологически неверное пропускается или передается в ужасающем безобразии. Кроме того, пересказы эти драгоценны по отношению к русскому языку, которому мы только начинаем немножко выучиваться. […] Я так люблю это дело, и письмо ваше так расшевелило во мне старые дрожжи. […] Очень благодарю вас за ваше письмо и желаю успеха вашему прекрасному делу» (63, 109–110).

^{Композиция из обложек книг, вышедших в издательстве «Посредник» 373}

Книга «Что читать народу?», рекомендованная Толстым, вышла в январе 1884 г. Это был том в 785 страниц, набранных мелким шрифтом. Он состоял из нескольких отделов: духовно-нравственный, литературный, естествознание, сельское хозяйство, медицина, история и др. Особый раздел посвящался художественной литературе — как русской, так и зарубежной. Толстой внимательно просмотрел все разделы и в процессе чтения у него, как он признавался сам, родилась идея издания книг для народа — идея «Посредника».

«Мы, — говорил он позже в беседе с Х. Д. Алчевской, — задались целью ответить на вопрос, поставленный вашей разумной книгой, — что читать народу. Она — ваша книга — дала нам эту мысль, так и знайте…» (Алчевская Х. Д. Передуманное и пережитое. М., 1912. С. 106.).

С февраля 1884 г. мысль о книжном просвещении народа, и не только народа, овладела Толстым. Он поделился с ней в письмах к С. А. Толстой, В. Г. Черткову, с которым недавно познакомился. В Москве, в хамовническом доме, неоднократно собирал единомышленников и на одном из совещаний ознакомил их со своей речью о народных изданиях.

«Работы много по сотрудничеству Петрову (подготовка к изданию «Власти тьмы». — В. Р.). Что сказал Потехин о своих повестях: «На миру» и «Хворая»? Отдает ли он их в народ, т. е. в «Посредник» или Сытину? Я выпросил туда у жены «Поликушку», и теперь по всем писателям буду просить, кто чтó даст. Надо попросить у Григоровича, выбрав, чтó больше всего годится. Главное же, мне думается, туда отдать все знаменитые сочинения Немцев, Французов, Англичан, которые выдержали много изданий и, главное, переводов, и кое-что для этого делаю, но жатва велика и тут, но делателей мало. Вольтер, Руссо, Bernardin de St.-Pierre (французский писатель, автор повести «Поль и Виржиния». — В. Р.), Лессинг: Натан Мудрый, Шиллер: Разбойники, Викфильдский Священник (роман английского писателя О. Гольдсмита. — В. Р.), Гюливер, Дон Кихот, Сильвио Пелико (итальянский писатель. — В. Р.), Записки Франклина, Плутарх и мн. др. (правописание сохраняется по тексту письма Л. Н. Толстого. — В. Р.; 86, 11).

Толстой создал издательство в России и для России, а оно перешагнуло границы отечества и стало всемирно известным и популярным. Во многих европейских семьях по сей день с любовью хранят книжки издательства «Посредник» (они выходили на нескольких европейских языках).

Во славу «Посредника» работали выдающиеся писатели, деятели культуры, известные и малоизвестные художники. Со многими достижениями в области науки, искусства, медицины и т. д. «Посредник» знакомил своих читателей. Книги формировались по тематическим блокам: художественная литература, книги для детей и юношества, приключенческие серии, книги по искусству, религии, философии, истории, географии, естествознанию, математике, физике, экономике, физической культуре, по прикладной деятельности, педагогике с ее инновациями, книги для родителей и т. д.

Книги «Посредника» — это начальная ступень для саморазвития и становления духовной культуры. Это некие камешки, по которым человек из болота выбирался к чистой воде. Далее ему предстояло научиться плавать, самому определять вектор своего духовного и физического развития. Понимая это, Толстой сделал еще один шаг к подлинному, как он считал, Просвещению. Он пригласил современника к диалогу на расстоянии времен в созданных им книгах — «Круг чтения» и предсмертный опус — «Путь жизни». Ему казалось, что он ухватил суть жизни и вышел на методологию совершенствования человеческого духа.

«В 7 часов вечера приехал князь Павел Долгоруков открыть библиотеку в Ясной Поляне. Деловито берется за дело. Привез списки книг библиотеки, дал их прочесть Л. Н. и очень серьезно и настойчиво просил его, чтобы он составил списки книг беллетристических, детских, агрономических, исторических, географических, этнографических, религиозных.

Л. Н. сличал списки (список книг для самообразования по указанию Л. Н. Толстого составил В. Ф. Булгаков. — В. Р.) с бирюковским каталогом народных библиотек, издательства «Костромича» в Костроме.

— Лермонтова что-то не вижу, Достоевского… — А потом сказал: — Если кое-как делать — не стоит, а если серьезно делать — на это нужно много времени, а его нет… Но постараюсь…

Ольга Константиновна (Толстая, жена Андрея, сына Л. Н. Толстого. — В. Р.) похвалила детскую литературу «Посредника» и спросила, будет ли библиотека получать журналы. Хорош журнал «Посредника» («Маяк»).

Л. Н.: Журнал — неизвестно что. Это будущее.

Л. Н-ч Долгорукову о потребности образования:

— Я получаю письма… чтобы было настоящее образование, а не набранные слова ради тщеславия» (Маковицкий Д. П. Кн. 4. С. 171–172).

«Открытие народной библиотеки-читальни в Ясной Поляне. В маленькой комнатке два шкапа с книгами, на стенах картины. П. Д. Долгоруков говорил речь. Л. Н. благодарил:

— Я очень благодарен и надеюсь, что и мои близкие, — показал на крестьян, — будут благодарны.

В комнате, кроме их двоих, корреспондента, Бирюкова, четырех учеников первой школы Л. Н-ча — Тараса Фоканова, Степана Резунова, Жидкова, Адриана Болхина — и Татьяны Львовны с Танечкой, больше никто не поместился. В дверях, сенях и перед домом стояло 30–50 детей и несколько взрослых крестьян и наши: М. Я. Шанкс, Ольга Константиновна с детьми, Александра Львовна, Варвара Михайловна. Л. Н., рассматривая книги, удивился, что Достоевский не весь» (Маковицкий Д. П. Кн. 4. С. 171–172).

^{Толстой на открытии народной библиотеки. 1910. Фотография В. П. Савельева (?)}

«Л. Н. о «Новой Руси» (газета «Русь», издаваемая старшим сыном А. С. Суворина Алексеем. — В. Р.) Долгорукову:

— Самобытна, оригинальна, рубрики: в мире духовном, кооперативы, в мире мусульманском…

Долгоруков: Сын Суворина — порядочный. Фанатик газетного дела.

^{Издания Достоевского}

Л. Н.: Что больше всего меня поразило в Москве — это что на извозчике едет и читает газету: стало быть, она ему нужна. Ведь это не шутка — следить за всем, что делается в мире. Нельзя в голове места оставить…

Шанкс[96]: N. N. говорит, что в Англии с тех пор, как всеобщее обучение и читают газеты («Daily Mail»), «Пинкертонов», люди стали глупее.

Л. Н.: Это несомненно; видно и в художественной литературе: были Диккенс, Гюго, Дюма-сын, Достоевский, а теперь кто?» (Маковицкий Д. П. Кн. 4. С. 173).