Тот ещё подарочек

Глава 1

Мария

— Твою ж медь! Нонарский мат мне в уши! Это что за подстава?

Ругательства вырвались сами собой. Вот честно, я не хотела, но это утро меня решило добить окончательно! Мало того, что я ночью плохо спала из-за предстоящего бала (папуля решил организовать его мне назло, уверяя, что я сама не знаю чего хочу и потом его ещё благодарить буду за устроенный праздник, а мама откормила меня своими вкусными пирожками так, что я еле влезла в платье, в котором должна сегодня появиться в тронном зале), так ещё и любимая бабуля решила разбудить меня своим подарком ни свет ни заря. Я не сразу сообразила что за шорохи в моей спальне, даже испугаться успела, пока не узнала личных телохранителей, которые пытались бесшумно втащить внушительного размера коробку в подарочной обёртке. Сама бабулечка предусмотрительно прислала лишь сообщение, решила не прилетать так рано. Мудро. Папа бы точно не пришёл в восторг, узнав, что по его территории рассекают бабушкины подручные.

Итак. Вот оно! Прекрасное утро моего совершеннолетия! Где же я так проштрафилась, что Провидение решило меня наказать? Самое кошмарное, что это ещё только полшестого утра. Мне уже страшно доживать до вечера. Если у всех настолько бурная фантазия, как у моей бабы Желианы, то всё, я лучше из спальни выходить не буду. Из окошка посмотрю на то, как мой день рождения празднуют.

Что делать? Как быть? Это просто катастрофа какая-то галактического масштаба! И папуле не нажалуешься, скандал будет мегазвёздным. Я не любила, когда бабушка с папой ругались, потому что вечно прослойкой вставала между ними. И вот сейчас я должна что-то придумать и спасти своих родителей от потрясения. А идей нет, ведь мои телохранители уже видели подарок и, конечно же, папе доложат, стоит ему проснуться.

— А-а-а!!! Да почему всё так неправильно-то!

От бессилия затопала ногами и готова была волосы рвать на голове. Утром совершенно не выходило придумать что-то гениальное и простое. Как избавиться от подарка, пока никто о нём не узнал? Обратно точно не вариант отправлять. Бабушка обидится. Оставить нельзя, да и без надобности мне он. Ситуация просто ужасная. Бабушка с таким же успехом могла бы главной жрице Нонара прислать унжирскую «Камасутру» с пиратским переводом!

— Что делать-то? — спросила я пустоту спальни, а точнее свой собственный подарок, упакованный в герметичный контейнер, возле которого валялась красочная упаковка. Лучше бы я её не снимала, нервные клетки целее были бы.

Поправив лямку топика, взбила волосы пятернёй. Времени катастрофически мало, поэтому забралась на кровать, руками стала шарить в поисках коммуникатора. Лучше позвонить подругам. Они мне точно помогут. И вообще, если что, скажу, что это их добро. Нужно всегда иметь пути отступления. Так меня бабушка учила, а папа намекал. Так что если ничего не придумаю, буду стоять до последнего, что ЭТО не моё. Тут мой взгляд упал на пышный бант подарка. М-да. Дилемма. Бант не снять, придётся открывать контейнер, а отпечатки пальцев оставлять нельзя. Папа очень подозрительный тип. Наконец я нащупала стальной корпус комма и, плюхнувшись на кровать, сначала позвонила Лизе. Она у нас девушка сердобольная, вечно спасающая мир, и фонтанировала идеями похлеще своей матери, которую мой отец на дух не переносил. Махтаны вообще больная тема для него, хотя наши с Лизой мамы состояли в дружеских отношениях, прямо как мы с ней. И в этом вопросе мужчин никто не спрашивал.

Чуть подумав, набрала Дарью. Двоюродная сестра Елизаветы имела талант художницы, что было крайне почитаемо среди моего народа. Бабушка даже купила одну из её картин и повесила в зале для важных встреч как весомый аргумент посетителям трижды подумать, глядя на кровавые разводы кисти талантливой младшей Дорош, прежде чем о чём-либо умолять грозную, но мудрую шиямату. Картины у Дарьи выходили впечатляющие, мрачные, депрессивные, я бы даже сказала — пугающие. Хотя сама она была вполне себе милой девчонкой, увидев её даже не подумаешь, какие демоны у неё в голове. Ладно, мы с Лизой уже привычные и знали: если Даша залипла, смотря на какого-то красавчика, это не значит, что она в мыслях предаётся горячим фантазиям. Нет-нет. Можно лишь посочувствовать бедняге и надеяться, что в этот раз его не дикие животные загрызли в лесу. В общем, все странности Дорош я объясняла наличием унжирской крови. Так вот, Дарью я с умыслом позвала, если быть честной. Творческая личность и всё такое.

После того как подруги пообещали приехать, я немного успокоилась. Теперь у меня появилась надежда, что я выкручусь из сложившейся ситуации. Хорошо что телохранители упаковку не снимали и точно не знали, что мне принесли. Знали бы, сами себе руки оторвали, иначе это сделает отец.

За время ожидания девчонок осмотрела контейнер, почитала инструкции, впечатлилась продуманностью конструкции. Прикинула, сколько он мог весить. Выглянула в коридор, утопающий в зелени цветов в красочных горшках. Мама любила растения и везде их расставила, по всей резиденции. Даже дворецкий махнул рукой, не желая перечить жене наместника. Он умело переставлял напольные горшки так, что они практически не бросались в глаза, пока маме не вздумается добавить что-то новенькое. Вообще, жизнь в нашем доме — это тихое противостояние между мамой и дворецким, бывшим подопечным самой шияматы. Но Гри мне нравился, он был молодым, темпераментным, пока никто из родителей не видел, хотя и казался чопорным и своевольным. Чистокровный шиянарец имел безупречный вкус, всегда стильно одевался в строгие деловые костюмы, подчёркивающие его подтянутую, статную фигуру. И мнилось мне, что без его помощи бабушка не смогла бы тайком от отца преподнести мне ТАКОЙ подарок.

Полюбовалась на своих телохранителей, тихо беседовавших у окна, делая очередные выводы. Второй этаж немного обнадёживал, к тому же у меня имелся просторный балкон! Тарион только-только поднимался из-за горизонта, окрашивая всё в золотистый цвет. Листва зелёного сада фоном вставала за спиной вышколенных мужчин, мимо таких мышь не пробежит, всё же придётся воспользоваться их услугами, а значит, упаковку нужно вернуть на место после того, как подруги появятся.

Побродив перед контейнером, решила, что стоит переодеться в спортивный костюм, поэтому зашла в гардероб. Нужно было что-то неброское, но практичное, так как моя внешность альбиноса слишком привлекала внимание, опять же я личность публичная, и меня знал каждый первый на планете, тем более в столице.

Когда появилась Лиза, я уже себя настолько накрутила, что не могла даже толком объяснить зачем её позвала. Просто открыла дверь, втащила подругу в апартаменты, одновременно хлопнув по индикатору замка, чтобы телохранители не успели ничего рассмотреть.

— Ты с ума сошла, что ли? Куда ты меня тащишь? — возмущалась за моей спиной Лиза, а я упорно тянула её за руку в спальню.

— Твою эскадрилью, — прошептала подруга, вылупившись на мой скромный подарочек от любящей и всё понимающей бабулечки. — Это что за хрень? — перешла она на углублённый русский. Наши мамы были для нас одной «малой родиной», поэтому я тоже владела углублённым русским, но по этикету пользоваться им не могла. А жаль. Очень хотелось.

Лиза вытаращилась на меня так, словно это я ей подарок на совершеннолетие приготовила, которое было год назад. Даша среди нас самая младшая, ей всего шестнадцать, и я вдруг подумала, а не погорячилась ли я, приглашая её к себе. Хотя ситуация требовала кардинальных решений, а она всё же на четверть унжирка, ей многое прощалось.

Ответить Елизавете я не успела, в дверь опять позвонили и пришло сообщение на комм от телохранителей, что шия Дорош прибыла. Стоило только о ней подумать! Итак, подруги в сборе. Проводив Дарью, я заблокировала дверь в спальню и навалилась на неё спиной.

— Это кто? — Дарья была, как всегда, лаконична. Ей, кстати, повезло больше, чем мне, она уродилась брюнеткой, а не в отца альбиносом, как я. Всё же гены папули сильные, о чём часто упоминала бабуля, в открытую этому радуясь.

— Не знаю. — Я пожала плечами, так как совершенно не представляла, кого мне прислали в подарок, стенки у контейнера толстые и звуки не пропускали.

— Как это? — тут же возмутилась Лиза, и меня это взбесило.

— А вот так! — рявкнула на неё, тыча пальцем в сторону контейнера. — Сюрприз от бабулечки на совершеннолетие!

— Звездануться можно, — тихо прошептала Дарья, приближаясь к контейнеру. — Ну и бабка у тебя, совсем отчаянная.

— Ну да, есть такое, — тихо вздохнула, не видя смысла оправдывать шиямату. Как выражалась мама, у бабушки Желианы тараканы в голове большие и усатые. Но ближе к делу. Пора уже заставить подруг выдвигать хоть какие-то идеи. — Не представляю, как отец отнесётся к подарку. Точно разразится скандал.

— Ты лучше о матери подумай, — вскинулась Лиза. — Её же Кондратий хватит, если она это вот увидит!

Я давно заметила, что Лиза любила мою маму, кажется, даже больше чем свою. Она часто жаловалась на несдержанность своих родителей, которые чем старше становилась их дочь, тем меньше скрывались. Словно у меня здесь всё по-другому! Всё так же. Только если раньше не понимала, почему мне нельзя зайти в закрытую дверь, возле которой караулили телохранители, то теперь сама близко не подходила, когда слышала подозрительные стоны. Страсть в крови манаукцев и такие оперы дело привычное, но Лиза считала иначе. Для неё моя мама всегда и во всём пример, аж ревниво порой. Но стоило признать, что моя мама стала эталоном скромной жены и безупречной матери на Новомане. Её все любили, я тем более. А вот Линда Махтан женщина стальная, напористая, дерзкая, а ещё безумно красивая и сексапильная. В свои сорок она сохранила стройную фигуру и соблазнительные формы. А ещё она была остра на язык и хитрая, как лисица. Мне она нравилась своим бесстрашием, хоть и хрупкая землянка, но не боялась гнева моего отца. А отец в гневе — это конец света. Лучше его не злить, если мамы нет рядом.

— Ладно хоть бантом всё прикрыто, — флегматично отозвалась Дарья, придирчиво оглядывая живописную картину. — Фантазия у шияматы что надо, — поделилась она своими соображениями. — Сразу виден творческий подход.

— Как вообще шиямата до подобного додумалась? — не унималась поборница нравственности, которая не могла спокойно видеть чужие мучения.

Если подумать, то во всём виделась моя вина. И кто меня за язык тянул тогда! Ведь знала, что бабушка готова выполнять любой мой каприз. Я поморщилась, словно лимон съела, нехотя окинула свой подарок недовольным взглядом и призналась девочкам

— Я как-то обмолвилась, что хочу выйти замуж за землянина! — Кошмар, как давно это было. Мне тогда как раз шестнадцать исполнилось. Пора любви и романтики. Сейчас-то понимаю какую глупость ляпнула. — Бабушка тогда сказала, что это отличная идея, ведь от землянина у меня больше шансов родить, — закончив признание, жалостливо взглянула на Елизавету. Все надежды у меня только на неё. Она же альтруистка, главное разжалобить её посильнее, а то что нудная порой, так это от жизни тяжёлой в доме, полном порока.

— Да ну! — усмехнулась Дарья, возвращаясь к кровати, где вольготно разместилась, забираясь с ногами. — Мой отец утверждает, что стопроцентное попадание только от манаукцев. Сперматозоиды агрессивнее, живучие.

Точно, её отец врач, поэтому самая маленькая среди нас самая и умная. А я ещё переживала, что растлением несовершеннолетних занимаюсь, приглашая её сюда. Она, поди, в учебниках и на видео роды уже видела. Я так даже боюсь об этом думать.

— Возможно, я не спорю, — решила продолжить я свои оправдания. — Суть ведь даже не в этом, а в том, что тогда я была влюблена в Дикарта из «Твенти фо». — Подружки фыркнули, так как страсть к певцу у меня хоть и была яркая, да быстро завяла, правда, оставив неизгладимый след в каждом, кому я, влюблённая фанатка, изливала душу. — Может, помните, он с группой в галактическом турне давал концерты у нас на Новомане?

Это был невероятный концерт. Я в ВИП-ложе в окружении телохранителей, что может быть прекраснее? Ни Лизы, ни тем более Даши со мной не было, потому что им Дикарт не нравился, а насильно мил не будешь, поэтому «тащилась» я по нему в гордом одиночестве. Эх, но мне не привыкать. На этом лирическое отступление в воспоминания закончилось, и я указала девчонкам на контейнер, добавив:

— И вот подарок мне на восемнадцатилетие. Землянин. И ни капли не похожий на Дикарта.

— Ну да, не похож, — согласилась со мной Дарья.

Я бы ещё поняла бабулю, если бы она запомнила про какого именно я тогда землянина намекала! Может, стоило прямо указать? Я нахмурилась, глубоко задумавшись. Ведь и вправду интересно, что было бы, если бы я чётко объяснила свои требования к мужу! Для шияматы нет ничего невыполнимого! Что же это я так продешевила-то? Ведь даже сейчас не прочь была бы пообщаться именно с солистом «Твенти фо»!

Но тут Лиза напомнила о себе, заставляя выплыть из романтических фантазий.

— Девочки, да вы хоть понимаете, что будет, когда кто-нибудь узнает о нём!

В очередной раз забывшись, она некультурно ткнула пальцем на молодого землянина в прозрачном пластиковом контейнере, скованного по рукам и ногам алой лентой. Причинное место стыдливо прикрывал шикарный бант, но ни для кого не осталось секретом, что невезучий парень совершенно обнажён. Такой недвусмысленный намёк от бабули о прямом назначении её презента. Лучше бы стриптизёра прислала, всё хоть культурно-развлекательная программа. Я грустно вздохнула, покачав головой.

— Где она его и достала-то? — тихо проворчала, недовольно поглядывая на землянина. — Точно же не на Шиянаре. Значит, специально покидала планету.

И вот надо было так бездарно потратить своё время. Хоть бы красавчика какого нашла. Так нет же! Землянин, конечно же, был хорош собой, только слишком крупный. И нос сломан! Мой айдол юности, Дикарт, отличался безупречными чертами лица, субтильной фигурой, длинными золотистыми волосами до плеч, а этот… Метра два роста, брюнет с выдающимся квадратным подбородком, на губах клейкая лента, глаза карие и злые, грудь волосатая. Я снова передёрнула плечами, глядя на жёсткие чёрные волоски. Хоть бы привели его в надлежащий вид перед тем как дарить. Никакой эстетики. На что вообще бабушка надеялась? Вот честно? Для себя, что ли, выбирала? Совершенно не мой тип.

— Может, отпустить его? — выдвинула очевидный вариант решения проблемы Дарья.

— Ага, отпустим, а он побежит жаловаться на нас в Совет Союза и будет нам межрасовый скандал.

— Нужно узнать добровольно он тут или нет. Позвони бабуле, пусть объяснится, — продолжала сыпать советами Дорош.

— Даша, так и по нему видно, что его никто не спрашивал. И отпускать его никак нельзя. Маша, звони шиямате, пусть объясняет откуда его взяла! — в приказном порядке выдала мне Лиза, но я лишь покачала головой.

— И что я ей скажу? Прости, бабуля, мне не понравился твой подарок? И где этот подарок потом окажется? Подсказать? Бабуля с межрасовыми скандалами не шутит. У парня два выхода: или молчать всю свою жизнь, или смерть.

— Ужас какой, — тихо вздохнула Дарья, прижав руки к груди, и взгляд у неё стал такой мечтательный.

Мы с Лизой переглянулись. Совсем забылась, опять кодовое слово для вдохновения нашей художницы произнесла.

— Дашка, чего опять замечталась? — толкнула её локтем сестра.

— Да так, — отмахнулась от неё Дарья. — Идея для картины одна пришла: ночь, лес, чёрная сырая земля и кровь, вытекающая из разбитой головы мужчины. Его остекленевший взгляд обращён к звёздам, и бессмысленная жизнь закончилась, душа покинула бренное тело. А он такой молодой. Ему бы жить да жить.

— Кто о чём, — пробормотала я, усаживаясь рядом с нашей кровожадной мечтательницей на кровать.

Это хорошо, что парень ничего не слышал, то-то бы впечатлился перспективами стать знаменитым. Лиза тоже присела на кровать. И вот сидим, сверлим взглядом беснующегося в контейнере обнажённого смуглого землянина с алым пышным бантом на бёдрах. Хорошо сидим, мысли думаем. И тут Лиза стала травить душу своими причитаниями:

— Ой, девочки, чует моё сердце, пришёл армагеддонец откуда не ждали. Шиямата специально пытается твоего отца подставить. Это надо было додуматься до такого!

Помолчав, она откинулась на локти, не отрывая взгляд от парня. Я же ждала дельных идей. Самой ничего в голову не лезло.

— Нет, определённо нужно что-то решать! — опять заговорила Махтан, садясь прямо и хлопая ладонями по коленкам. Верный знак, что Лиза на пути спасения мира. Даже камень с души спал, хоть ещё ничего она дельного и не сказала, лишь причитала: — Спасать страдальца, да так, чтобы потом никому не прилетело.

— Он там не задохнётся? — флегматично обеспокоилась Дарья. — Труп, конечно, проще прятать, но, может, не будем доводить до крайности?

Я тут же вскинулась, за кого это она шиямату принимает!

— Да какой труп! Бабуля всё продумала. Там у него и кислородный баллон на несколько дней и терморежим, чтобы не умер от переохлаждения.

Дарья присвистнула, а я замолчала, когда старшая подруга погладила меня по плечу, успокаивая. И всё же Лиза права, мама не поймёт такого подарка. Отец ещё может и извернёт всё в шутку, а мама… Проблема!

Тут дверь в спальню открылась от аварийного кода, а мы повскакивали со своих мест, заслоняя спинами контейнер от всё замечающих взоров вошедших телохранителей.

Эсам Лимайн, Лизин охранник, встал напротив неё, сложив руки на груди, и сканировал недовольным взглядом упаковку подарка под её ногами. Этот жгучий брюнет сильно бесил Елизавету тем, что вечно её за ребёнка принимал, и каждый раз отчитывал. Отношения у них особо не складывались. И самое смешное, что оба боролись за морально-нравственные устои. Казалось бы, вот оно то, к чему вечно стремится Лиза, да только явно не готова она примерять на себя статус легкомысленной девицы, не знающей о правилах приличия и этикета. Не знаю даже, за что он так с ней.

— Я так и знал, — многозначительно бросил Эсам, опуская взгляд алых глаз на Махтан, которая дерзко ответила ему, повторив его позу.

— И чего это ты опять знал?

— Шия янара, с вами всё хорошо? — учтиво поклонившись, уточнил мой телохранитель Стемп Мартан, отвлекая от очередной перепалки эмоциональной парочки.

Сейчас Елизавета особенно была похожа на мать: тот же овал лица, небольшой задорный носик, копна чёрных волос, такая же хрупкая фигурка на фоне высокого и крупного Эсама. Её отец выбирал самого лучшего из своих подчинённых, я это подслушала, когда папа маме то ли рассказывал, то ли ябедничал. Вот тогда-то у меня и появилось сразу два телохранителя: первосортные профессионалы и очень преданные, правда, не столько мне, сколько отцу. Я воззрилась на Стемпа, манерно откинула волосы за спину, надменно приподняла подбородок, недовольно покачала головой.

— Ну всё, теперь папа точно будет в курсе, — поделилась я своими мыслями с подругами.

— Нам трындец, — пробормотала Дарья, и мужчины разом посмотрели на неё.

— Почему сразу трындец? Мы ни в чём не виноваты! — тут же взялась оправдываться Махтан. — Это всё шиямата. И вообще, — накинулась она на моего Мартана, словно это он во всём провинился. Уважаю, сама обычно делегирую такую ответственность кому-нибудь, лишь бы крайней не оказаться, — где вы были, когда коробку доставляли! Вы что, её не проверили? — шипела на моего телохранителя Лиза, а я грозно свела брови.

Как же далека Махтан от дворцовых интриг, раз спрашивала о подобном. Но я не стала вмешиваться, посмотрим, что ответит Стемп. Тот выпрямился, непростительно близко подошёл ко мне, нависая горой. Я машинально отступила назад, прижимаясь спиной к прохладной поверхности контейнера. Задрав голову, в изумлении воззрилась на альбиноса, потеряв дар речи от такой наглости. А Стемп даже не смотрел на меня! Его интересовало исключительно содержимое контейнера!

Налюбовавшись на голого землянина, он медленно опустил лицо, напряжённо вглядываясь в мои глаза, чуть помедлил и, наконец, отступил, дав мне вздохнуть полной грудью. Твою ж медь! Это что сейчас было?

— Подарок доставила личная охрана шияматы, — спокойным голосом стал объяснять Стемп, а я даже не слушала, пытаясь приструнить расшалившиеся нервы. Нет, вы только подумайте. Вошёл в моё личное пространство! Что за дерзость?

— Не было возможности проверить, — продолжил говорить телохранитель, обращаясь уже к Елизавете. — Вы же понимаете, что наместник лояльно относится к шиямате, а правительница Шиянара всем сердцем любит янару, и причин для дополнительной проверки просто не было.

— Но теперь, как вы видите, появились! — возмутилась Лиза, кивнув головой на землянина, который уже не дёргался, а затих, подозрительно глядя на мужчин.

Пора уже хоть что-то решать. Скоро родители проснутся!

— В общем, — подытожила я, останавливая гневные нападки Махтан на покорно склонившего голову Мартана, — нужно прийти к какому-то одному рациональному решению, как незаметно выставить контейнер из моей спальни.

Лиза просто не понимала, что не стоило давить на Стемпа, выдающегося представителя выходцев с Шиянары. Обычно молчаливый исполнительный альбинос казался мягкотелым и добрым вкупе с огромным ростом и безэмоциональным лицом, но я видела, как он беснуется, когда что-то идёт не так, как запланировано им. Так что лучше его не доводить. Прислуга это тоже хорошо уяснила, как и я.

Дарья, усевшись на кровать, кидала на моего телохранителя подозрительно мечтательные взгляды, и это меня на секундочку отвлекло. Неужели и его уже расчленила ночью в лесу? Манаукца практически невозможно покалечить, если только выстрелить из бластера.

— Вам стоило сразу обратиться к нам.

Неожиданный выпад со стороны Эсама я не могла проглотить, но тут на него накинулась Лиза, спасая своего телохранителя от моей кары. Вот честно, что сегодня за день? Все сошли с ума? Что позволяют себе телохранители? Как вообще могут обращаться ко мне столь неуважительно? Я ведь не абы кто! Я янара! Наследная внучка самой шияматы, на минуточку!

Я разозлилась, честно. Еле сдерживала себя. И если бы не Лиза, точно бы приказала Стемпу проломить нерадивую голову брюнета. Каков нахал! Да и мой не лучше. Как посмел заходить в мою спальню без разрешения? Остан, наверное, стоит за дверью, караулит.

— И что бы вы сделали, обратись мы к вам сразу? Парень явно не виноват в том, что его поймала шиямата. Ещё и неизвестно откуда она его похитила.

— Мы бы решили этот вопрос, защищать вашу репутацию и честное имя наша работа! А вы своим недоверием подрываете наш статус!

Мы разом с Лизой закатили глаза. Ох уж этот статус. Как дети носятся со своими рейтингами, аж тошно уже. Вот честно. Нормальные здоровые мужчины, а переживают за любой потерянный процент репутации.

— И нечего вздыхать. Вы же просто не понимаете, насколько ценные для нашего народа!

Это Эсам зря сказал. Напоминать нам о том, что нет ничего более значимого на Новомане чем мы, первые полукровки, не стоило. Нам об этом все талдычат. Это наше клеймо на всю жизнь. Мы с Лизой были самыми оберегаемыми и завидными невестами.

Тут мой взор зацепился за склонённую голову Дарьи. Волосы чёрной занавесью скрыли лицо, руки сцеплены в замок. Несложно догадаться, как и её ранили слова Эсама. Как бы печально это не звучало, но она порченая кровь. На четверть унжирка, поэтому…

— Забирайте подарок, и чтобы глаза мои его больше не видели! — рявкнула на Лимайна, злясь на его бестолковость.

Впервые была солидарна с Лизой, что её телохранитель напыщенный идиот. Так ранить чужие чувства и даже не извиниться! На Дорош больно смотреть. Ведь ей не найти фаворита среди манаукцев, только среди землян.

— Берите пример с Дарьи! — неожиданно для всех закончил Эсам, указав на девушку, притихшую на кровати, которая удивлённо, как и мы с Лизой, заморгала, уставившись на руку брюнета. — Женщина должна быть скромна и полностью доверять мужчине решать проблемы.

— Ха, — изумлённо выдохнула Лиза, не зная что и сказать. Для нашей самостоятельной Махтан это был удар ниже пояса. Я видела, как она сдерживалась от очередного высказывания, явно желая сберечь ранимую душу сестры. Но и согласиться с телохранителем, значит, признать поражение.

— Если бы мы знали, что вы не убьёте землянина, а просто выпустите его на какой-нибудь станции, то, конечно же, доверяли бы вам! — Взяла слово я, чтобы хоть немного разрядить обстановку.

— Выпустим, янара, — кивнул Эсам, а Стемп, отодвинув меня за плечи, обхватил контейнер и, приподняв над полом, шагнул к выходу.

Я тут же заблокировала дверь, закрыв её собой.

— Ты что, собрался вот так вот вынести его из моей спальни? А вдруг маму встретишь? — возмутилась тугодумству альбиноса.

Эсам закрыл глаза, и как-то подозрительно шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Он что, разозлился?

— Ши Мартан, давай его через балкон, я поймаю, — выдвинул своё предложение брюнет, а я опять чуть не взвыла.

— Нет! — зашипела на мужчин. — Слишком много кто может увидеть! Уже практически шесть! Сегодня же бал, народ в резиденцию со вчерашнего вечера прибывает!

— Предлагаю его вытащить из контейнера, так он меньше места займёт. Спрячем до вечера, а вечером, после бала, уже придумаем как его вывезти с планеты. Заодно неплохо узнать откуда он, — выдвинула предложение Дарья, продолжая нас всех удивлять. — А в контейнер красиво уложим цветы. Если кто и доложит наместнику про посылку от шияматы, то, увидев цветы, ничего подозрительного в них не заметит, да и твоя мама обожает пионы.

— Отличная идея, шия Дорош, — похвалил Дарью Эсам, смущая её ещё больше.

— Я схожу за одеждой и закажу вам завтрак, — взял инициативу Стемп. — Увезём его в столике, спрячем в подвале до вечера.

Я даже рот открыла, чуть не ляпнув, что в подвале же нет обычных комнат, только карцеры и допросные, но сдержалась. Травмировать подруг не стоило.

— Да так я и поверила! — вскинулась Лиза, не подпуская Эсама близко к контейнеру. — Вы его, наверное, хотите по тихой грусти прикопать в ближайшем лесочке! Нет землянина — нет проблемы. Так что запомни, если хоть волос упадёт с его головы, я вам такое устрою! — пригрозила Лиза и тут же чинно отошла от контейнера, словно не она только что своей грудью защищала мой подарок.

Или это она для проформы, чтобы задеть Эсама? Странные всё же у них отношения. Я вот один раз сказала Стемпу и всё. Точно знаю, что землянин будет жить, как и где меня не касается, но руки-ноги останутся целы.

— А он точно не сбежит? — уточнила Дарья со своего насиженного места на моей кровати, а мужчины подарили ей такие акульи улыбки, что я пожалела ущербного, если он вздумает бежать. Такой выходкой он просто развяжет им руки.

Мужчины покинули нас, а мы вновь уселись на кровать, глядя на землянина.

— И всё же интересно узнать, как он попался в руки шияматы, — протянула Лиза.

Я кивнула её словам. Очень интересно. На вид парень явно не хрупкий цветочек. Проституцией вроде как не занимался, хотя тут я судить не бралась, просто так казалось. Мы втроём с любопытством рассматривали землянина, который дёргал вызывающе подбородком и пытался испепелить нас взглядом. Странные эти земляне, неужели до сих пор не понял, что он у манаукцев, а мы, хрупкие девушки, в разы сильнее его, среднестатистического мужчины. Конечно же, если он не крутой боец спецназа, у тех подготовка совершенная иная.

— Я не думала, что мужчины все одинаковые, — задумчиво протянула Лиза.

— Строение у многих однотипно, разница лишь в размерах и степени развитости мускулатуры. Именно мышцы отвечают за фигуру. У нонарцев строение скелета немного лишь и отличается, — флегматично отозвалась Дарья, делая снимки землянина на свой коммуникатор. Мы с Лизой поглядели на неё, ожидая объяснения, а Дорош пожала плечами и уткнулась в экран комма. — Потом нарисую его, фактурный.

Вновь воззрившись на брюнета, мы с Елизаветой попытались его оценить. По сравнению с манаукцем, парень был мелковат, но с развитой мускулатурой, как и говорила Дарья, но вот чтобы впечатлить… И эти волосы на груди… Брр-р.

Губы у него плохо проглядывались из-за клейкой ленты. Нос прямой, сломан на правый бок, большие карие глаза под густыми бровями. Волосы короткие, но не по-военному стриженные, чуть длиннее. Подбородок гладко выбритый, без новомодной бородки. Татуировок я не усмотрела, как, впрочем, и украшений. Даже уши не проколоты. Не мажор, если разобраться. Кто же он тогда?

Йохан

Как Круифф угодил в такую западню, он сам себе объяснить мог с натяжкой. Да, он всю жизнь нуждался в деньгах, так как из-за своего взрывного характера выше простого электрика подняться не мог. Поэтому хватался за любую возможность подзаработать, считая, что настанет тот день, когда удача ему улыбнётся. Йохан Круифф не чурался грязной работы, но никогда не опускался до проституции. НИКОГДА! Эту черту он не посмел бы переступить! Проще почку продать, чем так унижаться!

Теперь же, обнажённый, с позорным бантом на бёдрах, он ненавидел ту высокомерную сучку, которая его упекла в стеклянный гроб! Модифицированная извращенка обманом заманила его, пообещав хорошо заплатить за ремонт обычного кухонного блока! А он и рад стараться, согласился, не заметив сальных взглядов блондинки с алыми глазами. Как вообще он мог подумать, что у такой богатенькой гадины нет крутых специалистов. Ведь были же в её окружении мужики, не только бабы, так чего дёрнуло блеснуть своими умениями!

Модифицированные извращенцы схватили его, стоило лишь переступить порог гостиничного блока, раздели догола, вымыли. Так его ещё никто в жизни не унижал! Никто! Как посмели прикоснуться к его сокровенному, словно и не мужики! Должны же были понимать, как это подло с их стороны. Если бы бабы вымыли, может, не всё так пакостно показалось! Тьфу, мерзость! До сих пор Йохана передёргивало от воспоминания о чужих мужских руках на своём теле.

Круифф никогда не был толерантным ко всяким там меньшинствам, считая их глубоко больными людьми. Мужик должен оставаться мужиком до конца! Поэтому чувствовал себя поруганным. Его гордость осмеяна, а честь растоптана!

А как хорошо начинался день. Он отпахал ночную смену в ремонтном цехе погрузочного отсека, перетаскивая вручную тяжёлые детали от роботов, получил свои кредитки и готовился вечером повеселиться с друзьями в баре, пропустить бокальчик дешёвого эля. С лёгким сердцем вышел на основную работу. Спокойно стоял на стремянке, прокладывал провода пожарной сигнализации, насвистывал весёленькие мотивчики, а тут эта подёргала за штанину и, мило так улыбаясь, предложила десять тысяч кредиток за непыльную работёнку. Ведь сразу почувствовал подвох! А что ещё ожидать от манаукцев? Отказал, причём вежливо, так как за спиной эффектной блондинки стояли хмурые и суровые ребята в защитных костюмах. Тут, как говорится, не до шуточек, да и блондинка не отставала и отговорки, что работы много, не помогали. Согласился, втайне радуясь, что поднял заоблачную цену. Десять тысяч кредиток! Это же месячная зарплата грузчика.

Круифф знал, что бесплатный сыр лишь в мышеловке. Развели его, как глупую и слепую мышь. Но проститутом он не собирался быть. НИ ЗА ЧТО! После пробуждения он чего только себе не надумал о том, что будет дальше, воображая мрачные комнаты, кожаные ремни, цепи, плети, да много ещё чего, но точно не девичью спальню в мягких пастельных тонах. Всё такое светленькое, розовенькое. Много мягких игрушек на кровати, и хозяйка этого царства невинности копия той стервы альбиноски, которая заточила его в стеклянный гроб. Молодая, белая вся, только глаза и губы алые. Пижама, кстати, тоже розовая, с рюшечками.

Круифф выдохнул, вновь оглядывая спальню, задаваясь вопросом где это он. Точно не станция «Астрея», за окном покачивались деревья, как на голограмме релакс-комнаты, и виднелся голубой кусочек неба. Планета! Йохан осознал, в какую западню угодил. Его украли манаукцы и увезли к себе на планету!

Разозлился ли он? Да он был вне себя от ярости! Он надеялся, что сможет сбежать. Да с любой станции легко и просто улететь, но не с планеты! Да он в жизни не был ни на одной из планет. Что за дикари эти манаукцы? Украсть живого человека, чтобы подарить сопливой малолетке в сексуальное рабство.

Но что ещё непонятнее оказалось для Йохана, так это удивление на лице молодой альбиноски. Она, сняв упаковку, даже попятилась от контейнера. Что, не ожидала увидеть его? Думала, что её мать, или кто она ей, прислала красавчика помоложе, какую-нибудь модель, сладкого мальчика?

Жаль, звук не проникал сквозь толстые стены контейнера, очень хотелось узнать, кому она названивала, кидая на него недовольные взгляды. Да, Йохан никогда и не слыл угодником женщин, но ещё ни одна не жаловалась. В баре на него часто вешались подвыпившие девахи, желающие жаркого и грубого перепихона. А эта точно не такая. Высокая, стройная, с длинными белоснежными волосами, плащом прикрывающими точёные плечи. Алые глаза, обрамлённые не менее белыми ресницами, прятались под густой прямой чёлкой. Жуткие всё же они, альбиносы. Йохан часто их видел на станции, но вот так вот близко никогда не рассматривал. Губки у девчонки оказались пухленькими и яркими, словно помаду не смывала даже на ночь, но Круифф знал, что у манаукцев у всех алые губы, даже у мужиков.

Девушка органично смотрелась в своей спальне, такая же чистенькая, светленькая, только недовольная. И Йохан сам не понимал, почему его это злит. Взгляд её нечеловеческих глаз царапал по мужскому самолюбию. Ну ничего, стоит ей только выпустить его из этой стеклянной ловушки, он покажет ей, всё выскажет! Она ещё пожалеет, что смотрела на него так надменно, презрительно, ещё и плечами передёргивала от брезгливости. Наверное, никогда настоящего мужика голым не видела, только своих слюнтяев мажоров, маменькиных сынков, которые никогда сами и не работали.

Но когда в спальне появилась ещё одна молодая девчонка, тоже манауканка, только брюнетка, Йохан невольно сглотнул. Они же не собрались устраивать оргию? Но когда и вновь прибывшая на него взглянула с неподдельным изумлением, понял что нет. Правда, ясности это не внесло. Затем появилась ещё одна брюнетка. Теперь на него смотрело уже трое совершенно молодых манауканок, явно о чём-то спорящих. А та, что помладше, бесстыдно его рассматривала, приблизившись к контейнеру. Её взгляд прошёлся как ножом по натянутым нервам. Никакого стыда, только любопытство и неприкрытый интерес. Развратницы! Спор девчонок очень быстро сошёл на нет, и они уселись напротив Круиффа на кровати. Мужчина мысленно представлял, как расправится с этими несносными девчонками, как отшлёпает их по задницам, чтобы в голову больше не приходила мысль красть землян. Руки так и чесались наказать негодниц. Но тут появились новые лица. Йохан совсем растерялся. Два амбала — альбинос и брюнет — совершенно не вписывались в придуманную оргию, к которой никак не мог подготовиться Круифф. Нет, нет, только не опять. Они же не собираются сделать с ним это вновь? Он не выдержит очередного позорного мытья! Сразу в морду будет бить, стоит им хоть немного ослабить путы на руках.

Но это всё планы, пока же за стеклом происходило непонятное. Девчонки заслонили собой обзор, но мужчины манаукцы были их выше на целую голову и беспрепятственно рассматривали заключённого в стеклянный саркофаг Круиффа и, что удивительно, недовольно хмурились. Что, и им пришёлся не по нраву? Ха-ха-ха! Стерва по ходу прогадала с его выбором, тут явно кого-то смазливого ждали. Даже для этих, нетрадиционных. Тьфу, пакость!

Йохан мысленно злорадствовал и даже успокоился, когда мужчины стали сначала ругаться с девчонками, а потом и вовсе ушли, а манауканки опять сели на кровать, чтобы вновь пялиться на него с любопытством. Как же хотелось узнать, что они задумали.

Девчонки, к слову сказать, абсолютно разные. Альбиноска, переодевшись с серо-розовый спортивный костюм, не утратила лоска породистой стервы, постоянно то поджимала губы, то кривила их в презрении. Свободный крой синей туники практически полностью скрывал фигуру брюнетки постарше, но Круифф не сомневался что у неё аппетитное, уже полностью сформировавшееся тело. Чёрные брюки обтягивали стройные, длинные ноги в простой спортивной обуви. А вот младшая поразила буйством красок в своём одеянии: разноцветная футболка, ярко-жёлтая кофта, ядрёно-зелёные шорты и высокие ажурные из золотой нити сапожки на тонкой подошве. Именно она среди всех казалась самой привлекательной, более хрупкой, с утончёнными чертами лица. Золотые украшения девчонок были на вид весьма дорогими, хоть Йохан и не разбирался толком во всех этих цацках.

Ожидание надолго не затянулось, в комнату вернулся альбинос, толкая перед собой сервировочный столик, накрытый настоящей белоснежной скатертью! Подобное только в кино показывали. Круифф сглотнул, поглядывая на аппетитную яичницу и стакан с соком. Простой едой, оказывается, питались богачи. Мужчина представлял, что и за завтраком они предпочитали креветок, устриц и море игристого вина, как показывали в блокбастерах.

С появлением брюнета, держащего в руках одежду, девушки оживились, да и альбинос отошёл от контейнера и перестал нервировать Йохана своим ничего не выражающим взглядом. Круифф прекрасно осознавал, что против этого амбала он бессилен, но упрямо готовился к схватке, считая, что лучше не сдаваться до конца, чем добровольно позволить над собой издеваться.

Когда манаукцы подошли к его клетке и начали открывать, Йохан считал минуты, морщась от того, как выползают из него питательные и кислородные трубки. Послышался щелчок, а затем передняя крышка с шипением отъехала в сторону, удерживающие путы исчезли, и Круифф от неожиданности упал в подставленные руки альбиноса.

Замычав, Йохан попытался вырваться, встать, лягнуть побольнее красноглазого извращенца, но вторая пара рук схватила ещё крепче и удерживала, пока альбинос оперативно натягивал на него брюки, что-то глухо ворча себе под нос, с силой пихая ноги Круиффа в штанины.

Девчонки, встав на кровати, внимательно, с нескрываемым интересом следили за процессом. Та, что постарше, охала, прижимая руки к груди, жалобно что-то говорила на манаукском. Помладше, приподняв брови, с ухмылкой встала на носочки, не желая ничего пропустить. Лишь блондинка стояла вполоборота и делала вид, что её нисколько не интересует, что творят манаукцы с Йоханом. Вот только глаз не отводила, и это лицемерие бесило мужчину.