Тот ещё подарочек

Глава 6

Йохан

Под мерный гул реакторов Круифф приходил в себя от хлёстких пощёчин, которые взрывались в голове многогранным эхом незнакомого голоса.

— Давайте, господин Круифф, открывайте глазки, ну же, вы задерживаете рейс! Подъём.

— Зря стараетесь, мы его только подготовили к анабиозу, — присоединился еще один нудный голос.

Йохан пытался открыть глаза и высказаться по поводу насильственной побудки. И с чего это неизвестный взял, что рейс задерживался именно из-за него? Почему вечно чуть что, так виноват Йохан. Что за Вселенская несправедливость?

Но весь поток мыслей был нарушен очередным болезненным похлопыванием по щекам и командным голосом:

— Господин Круифф, просыпайтесь. Я знаю, что вы меня слышите.

— Конечно слышит, но тем не менее пока реагировать не может.

Йохан наконец узнал кому принадлежал второй голос — зализанному мужику в костюме медперсонала. Именно он уложил его в анабиозную капсулу и обещал, что Круифф очнётся уже на планете. Вот старый хрыч, обманул, собака!

— Доктор Дойн, в ваших же интересах сделать хоть что-то, а не стоять тут и не возмущаться. Вы никуда не полетите, пока я не пообщаюсь с господином Круиффом. — Голос у неизвестного изменился и доброжелательным теперь не казался, хоть и слова звучали вежливые.

— Вы просто должны подождать. Наш пассажир из крепких ребят и через полчасика сможет отвечать на вопросы, а по поводу задержки… Поверьте, наши клиенты возмущаться не будут, так как даже не заметят, что время полёта увеличилось. А вот разбираться о неустойке будете с капитаном, только и всего. Я ведь человек маленький, — закончил доктор, а незнакомец недовольно буркнул:

— Я вижу.

Йохан мысленно хмыкнул. Пожилой доктор и вправду был невысокого роста, щуплый и сухой. Тем страшнее было видеть последним его морщинистое лицо, прежде чем заснуть, погружаясь в анабиозный сон. Словно сама смерть заглядывала тебе в глаза. То еще неприятное ощущение. И Круифф был рад проснуться, но недоволен внеурочной побудкой.

И снова его потрясли, настырно требуя открыть глаза. Круифф пытался, потому что выругаться хотелось, но не мог, поэтому злился молча. Но когда он сумел взглянуть на того, кто так дерзко его будил, то опешил.

— Ну наконец-то, господин Круифф, — обрадованно улыбнулся крепкий блондин в штатском, однако от Йохана не укрылся ни хищный блеск бесстрастных стальных глаз, ни сила в руках неизвестного, с которой он помогал сесть в капсуле. Все инстинкты Круиффа верещали как сирена. Тот, кто его разбудил, нёс в себе ещё большую опасность, чем манаукцы, которые его отправили в рейс до Анны.

— Нам очень нужно с вами пообщаться, и предупреждаю сразу — от ваших ответов зависит ваша дальнейшая судьба.

Обычно после таких вот слов и наступали самые ужасные моменты в жизни Йохана. Да, с законом он не всегда был в ладу, и его жизнь полна тёмных и неприглядных историй, тем опаснее отказывать неизвестному, который даже не удосужился представиться. Вот если бы тело его слушалось, он бы попытался удрать, а так только и оставалось, что прилежно сидеть и внимательно слушать, впечатлятся очередной помойной яме, в которую он угодил.

— Итак, — перед лицом Йохана появилась голограмма блондинки-манауканки, с которой и начались его неприятности, — вы знаете эту особу.

— Нет, но я её видел. Она предложила перепихон за кругленькую сумму денег, — дерзко ответил и горько улыбнулся.

«Лгать, так лгать правдоподобно», — рассудил Йохан. Конечно же, ему никто ничего не предлагал, но деньги на его счету эта легенда объясняла.

— И вы согласились? — ровно уточнил блондин, чем смутил Круиффа. Ведь он рассчитывал на презрение, на то, что от него сразу отстанут, но допрос продолжился.

— Баба, конечно, на любителя, но за такие деньги можно и потерпеть.

Йохан не знал, что ещё добавить к сказанному, потому что лично для него он и так уже сделал всё возможное, чтобы вызвать к себе брезгливость.

— О чём вы общались с ней? — Очередной вопрос поставил Круиффа в тупик.

— Общались? Парень, мы сексом занимались, тут не до разговоров, — развеселился Круифф, но блондин оставался бесстрастным. — Парень, ты что, и вправду со своей бабой разговариваешь во время секса? Да ты что? В натуре, серьёзно разговариваете? А о чём?

— Я понял вас. Как вы думаете, секс с вами ей понравился?

— А я не спрашивал. У нас был уговор. А понравилось ей или нет, меня не касается. Я ей вставил, деньги мои, всё, разговор закончен. А в чем проблема, друг? Тоже хочешь быстро подзаработать по — крупному? Так жаль, у меня и номерка её нет, — похабно загоготал Круифф, но осёкся, когда блондин встал.

— Номерок как раз есть у меня, а также работа для вас. Вы же готовы послужить на благо Федерации? Забираем его, — это уже блондин бросил своему сопровождению, которое ждало поодаль и осталось незамеченным Йоханом. Такие же бесстрастные крупные мужчины в тёмных деловых костюмах, как и блондин. В чём-то безликие, но опасные на подсознательном уровне. Когда Круиффа легко приподняли, ухватив под руки с двух сторон, он понял, что отказ и сопротивление только усугубят его положение. Кем бы ни были эти парни, шуток они не понимали и привыкли ломать людей, не прилагая особых усилий.

— Вот и слетал на планету. Слушайте, а мне вернут стоимость сорванного полёта? — возмущённо уточнил Йохан, когда его несли вдоль по коридору мимо анабиозных капсул, где более удачливые пассажиры спали и, наверное, видели хорошие сны.

— Не переживайте, господин Круифф, возможно кредиты вам больше и не потребуются. Всё будет зависеть от вас, но капризничать и отказываться от сотрудничества не советую, — подтвердил самые ужасные опасения брюнета незнакомец в штатском.

Мария

Моему разочарованию не было предела, вот честно! Когда мы расселись в кожаные кресла и пристегнулись, а Гри начал расспрашивать землянина, что, собственно, с ним произошло и почему он не летит на Анну, то я чуть не взвыла. Был у меня подарочек, теперь шпион на полставки. Причём отрабатывать свою ставку Йохан, видимо, не спешил, решив быть честным и гордым, по мне так еще и ленивым. Решать свою проблему захотел за наш счёт. Я смотрела на брюнета в обществе блондинистого дворецкого, который его насмешливо успокаивал, порой подтрунивал, в общем, всячески издевался, но, как ни странно, поддерживал. Круифф быстро успокоился и уже не огрызался, а по-человечески изъяснялся. Ему претила сама мысль, что нужно шпионить и сливать информацию. Это было ниже его достоинства. А как свалить свои проблемы на нас, так в самый раз.

— И что мы будем с ним делать? — на манаукском спросила у Гри, который, судя по всему, уже что-то придумал.

— Для начала найдём жильё и работу, — уверенно заявил дворецкий. — Он же электрик, насколько я понял.

— Ещё и роботов чинит, — напомнила я.

— Ну вот, уже есть над чем работать. Потом будем сливать ему дезинформацию, чтобы в штабе не сомневались, что агент работает! Это будет весело!

Дворецкий подарил мне задорную улыбку, а я покачала головой.

— Весело будет, когда папа про него узнает! — заверила я и вздохнула. Не такой финиш своего побега я представляла. Улетали избавиться от землянина, вернулись с ним же, только проблем добавилось.

— Наместника я возьму на себя, — поспешил успокоить меня Гри.

— Янара, я думаю, ши Бурель прав. Не стоит вам в это лезть. Ши Бурель сам справится, — подал голос Остан, и я прикусила язычок, чтобы не ругаться. Самонадеянность ещё никогда никого до добра не доводила.

— Всё равно не понимаю, как можно такого вербовать в шпионы? Он же… — Я попыталась подобрать слова чтобы описать землянина и не смогла, одни ругательства на языке. Неотёсанный мужлан с недалёким умишком, да что он вообще может?

— Мне кажется, в господине Круиффе есть скрытый потенциал, который рассмотрели в высших эшелонах власти, — ответил мне Гри на всеобщем союзном, при этом очередной раз ехидничая.

Вот как сейчас вижу эту картину: стоит Круифф в большой круглой зале, утопающей в ниспадающем свете, и кривится от недовольства. А за полукруглым столом сидят представители эшелона той самой власти, что никак угомониться не может и продолжает завидовать нам, манаукцам, несмотря на то, что у землян уже есть своя собственная планета. И тут оптимистично звучит голос самого главного, президента Федерации:

— Я вижу в нём потенциал! Он станет отличным агентом!

И как в старом, давно забытом кино о шпионе с двумя нолями звучит тревожно-боевой ритм: «Тада-та-да, та-дам! Та-да! Та-да-дам».

— Да какой потенциал! — расстроенно махнул рукой Йохан и, откинувшись на спинку, вытянул длинные ноги. Нагло усмехнувшийся землянин, верно, ещё не осознал, кем является моя бабуля, раз позволял такие реплики в её адрес.

— Просто наврал, что спал с той блондинкой, которая меня послала этой, — кивок в мою сторону, — в подарок. Вот меня и отправили к вам, чтобы я втёрся в доверие, ну и во время секса выведал секретики межрасового масштаба.

Мы все разом напряглись, особенно телохранители, Гри себя контролировал лучше.

— Какие это такие секретики межрасового масштаба? — осторожно поинтересовался.

— Да про манну какую-то. Только предупреждаю сразу — спать я не собираюсь ни с этой, ни с той бабой. У меня на альбиносок не стоит.

Хмыкнула.

— Как же мне теперь с этим жить? — сокрушённо покачала головой, руку же прижала к груди. Нет, ну вот что за противный тип. А гонору-то! Гонору! Просто образчик сексуальности!

Стемп выдохнул и обласкал меня тёплым, задорным взглядом, привычно успокаивая и даря уверенность, что всё будет хорошо: этот точно про манну ничего не узнает.

— Переживёшь, — бросил мне землянин, разбивая все девичьи грёзы о пылкой ночи с ним в одной постели. Тьфу, аж противно стало от одной мысли о нём в моей спальне.

— Ну что же, задачи ясны, — кивнул Гри.

Он сидел, опираясь руками о колени, сложив пальцы в замок — доверительно-деловая поза. Видимо поэтому брюнет разом расслабился и даже прикрыл глаза.

— Отлично. Разбудите, как прилетим. А то эти сволочи меня из анабиоза вытащили, еле держу глаза открытыми. Жаль, кредиты не вернут за билеты. Я так мечтал улететь на Анну, — бормотал Круифф, а мы смотрели на него, ожидая, когда уснёт, затем Бурель махнул Стемпу рукой, что-то шепча. Мартан кинул ему небольшое устройство, с виду обычный коммуникатор, которым дворецкий поводил перед брюнетом, и я поняла, что это сканер, потому что на пол вскоре посыпались шпионские устройства под названием «жучок». И было штук одиннадцать.

Я присела на корточки рядом с Гри, плотно прижимая подол короткого платья бёдрами и прикрывая голые коленки. Осторожно взяла один из «жучков» в руки, рассматривая на свет. Забавные миниатюрные устройства, больше похожие на бисер.

— И что теперь с ним будем делать? — тихо шепнула дворецкому, обнимая руками свои колени. Мужчина был достаточно близко, но придвинулся, чтобы наши лица были на одном уровне.

— Подарим его шиямате, — заговорщицки прошептал. — Так сказать, ответный подарок.

Идея мне понравилась, но были нюансы.

— Его нельзя отправить на Шиянар. Если только бабулю позвать на Новоман, — тут же догадалась я задумке дворецкого.

— Умница, — похвалил меня Гри и совсем уж фривольно легонько стукнул по носу.

Я выпрямилась, словно обожглась. Что-то совсем разбаловался наглец, пора ставить его на место.

— Держите пальцы при себе, ши Бурель, а то откушу, — пригрозила ему, а альбинос расплылся в самой счастливой улыбке, какую я только у него видела.

— Звучит как обещание, — еле слышно произнёс он, а я, досадливо поджав губы, ретировалась на своё кресло. Стемп тут же помог пристегнуться, уговаривая не обращать на дворецкого внимания. Да как не обращать?! Когда он так странно смотрит прямо в глаза, что внутри всё сжимается и становится горячо!

Больше приключений не случилось, и я была рада спокойной посадке, прощанию с девчонками до утра, а также своей спальне. Лиза вызвалась устроить землянина на ПМЖ в столице, чем жутко расстроила Эсама. Они, как обычно, поругались, неожиданно Гри поддержал решение моей подруги, и попросил Чию помочь ей. Остан, конечно же, отказался, ведь его обязанность охранять меня. Но я так устала за сегодня от этих вечных препирательств, еще и Круифф начал возмущаться, что ему нужны нормальные, комфортные условия, а не камера, где его содержали до этого, что я просто не выдержала и приказала Чие проследить, чтобы землянина я больше не видела. Сама же смогла с облегчением выдохнуть, лишь переступив порог своих апартаментов. За спиной что-то тихо упало, я не успела оглянуться, как оказалась нос к носу с Гри, за которым плавно закрывалась дверь.

— Что случилось? — испуганно выдохнула, пытаясь рассмотреть в щёлку причину странного звука.

Гри неопределённо мотнул головой.

— Просто хотел пожелать вам приятных снов и поблагодарить за самый волшебный вечер. — Мужчина уверенно стянул с меня парик, покрутил его и бросил на столик. — А так же помогу вам привести себя в надлежащий вид. Я вижу, как вы устали, и поленитесь смыть с себя маскировку, так что давайте помогу.

Он взял меня под локоть и повёл к ванной комнате. Да, в резиденции не было совмещённых санузлов, как на станциях. Из-за того, что не нужно было экономить пространство, ванная комната была отдельно от туалета и мама всегда мне приговаривала, что я живу не просто в достатке, а роскоши, сама она выросла в совсем других условиях.

Я попыталась вырваться, возмущаясь:

— Я не маленькая, сама справлюсь.

Тут я, конечно, кривила душой. Гри был прав. Я очень устала и дико хотела спать. Да, я бы не стала смывать тональный крем, тем неприятнее получить няньку в лице дворецкого. А он словно не замечал, что переходил границы и обижал меня такими действиями. Но остановить я его не могла, он сильнее. Замерли мы перед зеркалом в ванной. Как и спальня, эта комната была выполнена в розовых романтичных тонах, и впервые я застеснялась своей любви к девчачьему цвету.

Взяв средство для снятия макияжа, Гри сдобрил им свои ладони и, чуть сдвинув меня вбок, усиленно стал умываться. Я фыркнула, но расслабилась, потому что подумала — он собрался меня умывать сам. Я чинно нанесла средство на ватный диск, неспешно и аккуратно снимала крем, краем глаза следя за дворецким. Раньше он мне казался таким далёким и недосягаемым, теперь же непонятным. Я не могла предугадать его действий. Знала, что ему от меня нужно лишь одно — уговорить стать шияматой, но тем не менее не уважать и не восхищаться не получалось. Мне кажется, нет ничего, чего бы он не умел. А как же здорово с ним танцевать в паре! Наверное, я ещё долго не забуду этот вечер. С улыбкой на губах я стала умываться, нарочно сильно толкнув мужчину, чтобы дал и мне место, а то расплескался, словно своей ванной комнаты нет, надо моей пользоваться. Хотя я и понимала, что время уже утреннее, и прислуга начала просыпаться. Времени привести себя в порядок у Буреля, возможно, и нет.

Сполоснула лицо, занялась руками, но замерла, когда дворецкий уверенно расстегнул платье на спине, обжигая меня плотоядным взглядом через отражение.

— Вам стоит принять душ, — тихим, напряжённым голосом оповестил, затем сжал мои плечи и развернул к себе.

Я замерла, прижав мокрыми руками платье. В голове не укладывалось, что он творил. Я же всецело доверяла ему! Как вообще у него рука не дрогнула прикоснуться ко мне! Что за вольности? И как далеко он зайдёт? Я сглотнула, решаясь крикнуть Стемпа. Но Гри словно прочитал мои панические мысли, покачал головой, волнующе поглаживая подушечками пальцев обнажённую кожу плеч.

— Не стоит так пугаться, янара. Вы же знаете, что нет ничего ценнее для меня в этом мире, кроме вас. Я не причиню вам вреда. Сегодня самый замечательный день в моей жизни.

Я очередной раз сглотнула, позвать Стемпа захотелось еще больше, вот только голос не слушался. Гри осторожно протянул руку и погладил меня по щеке.

— Вы прекрасно танцуете, Мария. Я хотел бы вновь вести вас в танце, но прекрасно понимаю, что не по статусу, поэтому позвольте мне сохранить эти воспоминания навек.

Я отодвигалась от Гри как могла, пока не заболела спина. Смотрела в его алые глаза и замирала от предвкушения чего-то запретного, волнующего.

— И в награду, за то, что никто не узнает о вашем подарке, я хочу небольшое вознаграждение.

Я хотела спросить какое, но Гри не дал и рта открыть. Его горячие губы накрыли мои, ладони ласково обняли моё лицо, не позволяя вырваться, а я стояла истуканом, впитывая новые ощущения ласковых прикосновений. Гри умело играл со мной, я осознавала это, однако мне нравилось то, что он творил губами. Сладкая нега растеклась по телу, приятная лёгкость накрыла. Я часто-часто заморгала, а затем и вовсе зажмурилась и приоткрыла губы. Сразу же поведение мужчины изменилось, он прижал меня к себе, горячей рукой обжигая обнажённую кожу в расстёгнутом вырезе платья. Вздрогнула, когда его язык стал вольничать и вытворять что-то невероятное, волнуя меня ещё больше. Мне стало так жарко, что щёки запылали. Гри мял мои губы своими. Его пальцы массировали мой затылок. Я забылась в его руках, не останавливая, не возмущаясь. Да и смогла бы я остановиться сама? Гри отстранился, покрывая лёгкими поцелуями моё лицо: и кончик носа, и веки, и виски, а затем шею. Вскрикнула, до того пронзительно сладко оказалось почувствовать его губы у самого ушка.

На этом Гри остановиться. Глубоко дыша, он опять заключил моё лицо в объятия своих ладоней, ласково мне улыбнулся.

— Спасибо за наш первый поцелуй, — тихо шепнул, порывисто обнял, но сразу же опустил руки, потому что я наконец пришла в себя и разозлилась.

— Вы! — выкрикнула, ткнув пальцем ему в грудь, придерживая платье, чтобы не скатилось на пол. — Да как вы смеете меня целовать без спроса! Это нарушение правил! Я пожалуюсь отцу, и вас быстро спровадят на Шиянар.

Гри рассмеялся, отступая от воинственной меня, пока не скрылся в спальне.

— Прошу о милости, не рассказывайте отцу, что я под покровом ночи пробрался в вашу спальню и со всей присущей мне страстью целовал вас. Я люблю вас, янара, так сильно, даже сердцу тесно в груди!

Я даже дар речи потеряла на миг. Он совсем бесстрашный? Да отец за такое сразу его растерзает! А я не настолько злилась на Буреля, чтобы желать ему смерти. Дворецкий поклонился, пожелал очередной раз сладких сновидений с его участием и ушёл. А я, придерживая платье на груди, пробралась к двери в коридор, выглянула. Никого. Даже Стемпа и того нет. Где же телохранители? Даже позвать на помощь некого. Закрыв дверь, бросилась искать сумочку, чтобы по комму вызвать Стемпа или Остана. Ответил только Чия, который только-только разобрался с Круиффом и готов был лететь в резиденцию.

— Стемп не отвечает, — прошептала я Остану. — И его нет в коридоре.

— Понял, я сейчас узнаю где он.

Тревога за Мартана терзала душу. Что могло произойти? Пока ждала, успела наспех принять душ. Отчёт Чия поразил. Оказывается, Стемп очень устал и уснул, но дворецкий подсуетился, и до прилёта Остана меня стерегут его люди. Выглянув в коридор, никого не увидела и долго не могла заставить себя лечь спать, пока Чия не занял пост напротив моих апартаментов. Только тогда со спокойной душой выдохнула, и стало стыдно. Не ожидала, что Стемп так сильно устаёт от работы. Надо бы с отцом поговорить, может, еще третьего даст телохранителя? Не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал, да и недосып плохо влияет на здоровье и настроение. Об этом я по себе судила. И утро этого дня тому свидетельство. Я не выспалась!

Меня всю распирало от возмущения. Руки тряслись, и всё из них валилось, настроение ужасное, а всё он — невыносимый Гри. Я никак не могла перестать думать о нём, о том, что он сделал со мной! Даже рассказать не знала кому, пожаловаться. Лиза устроит скандал, Дарья мала ещё, отцу точно не рассказать, бабуле и подавно — радости у той будет на всю галактику, оставалась только мама.

Поправив подол домашнего платья, подсела к ней во время завтрака, и пока папа не пришёл, попробовала начать разговор издалека.

— Мама, а как ты относишься к мужчинам, которые проявляют инициативу?

— Хорошо отношусь, — по-доброму улыбнулась мне мама, затем погладила по щеке. — Наконец-то ты стала ими интересоваться. Совсем взрослая стала.

— Я не поэтому спрашиваю, — смутилась я, понимая, что не с того начала, ой не с того. Раскусила меня мама на раз.

— А почему? Ты не стесняйся, спрашивай.

— Я не знаю как относится к тому, что мужчина что-то делает, не особо спрашивая твоего мнения. Ведь он должен спросить, что я хочу, а надо ли это мне. Может, нет!

— Ох уж эти ваши манаукские заморочки. Порой мужчины делают то, считают нужным для своей женщины, для тех, за кого в ответе. И нужно просто доверять ему и спокойнее принимать его решения, задуматься, что он хотел этим сказать. Машенька, ведь порой за грубой наружностью скрывается очень ранимая и трепетная душа. Вот, например, мой отец…

Я поморщилась. Дедушка-покойничек ничем особо выдающимся не отличался, и бабу Оксану не сказать чтобы в своё время сделал счастливой, вот только мама считала иначе.

— …швырнёт ей платье, а ведь красивое, по размеру. Просто в силу своего характера не мог иначе. Стеснялся.

— Ага, стеснялся попросить продавщицу упаковать, — пробурчала я в ответ.

Сколько раз одно и то же слушаю, а всё в толк не возьму, где же здесь ранимая и трепетная душа. Представляю, шиямате подарок швырни, так и головы лишиться можно. Даже похихикивать стала.

— Ну, а если поцелует первый, не спрашивая, дерзко, — осторожно уточнила, предварительно проверив одни ли мы в столовой.

Мама зарделась сразу, глаза заблестели.

— Если любимый, так чего сердиться.

— А если нет? — уточнила, потому как Гри точно не любимый, хоть и нравился мне.

— Если совсем не нравится и вообще противный, то надо дать пощёчину и позвать на помощь, — сориентировалась мама.

Я же задумалась, а почему у меня не возникло желания ударить Гри? Вот не было даже позывов, хотя обычно я скора на расправу.

— Тебя кто-то пытался поцеловать? — тихо уточнила мама, а я моргнув, изумилась.

— С чего ты взяла?

Как хорошо, что мы практически не краснеем, а то сдала бы себя с потрохами.

— А к чему вопросы задаёшь?

— Пытаюсь понять ваши земные традиции. Ведь у вас мужчина инициатор отношений, разве нет?

Кивнув, мама пригубила чай, а я возьми и спроси:

— А папа тебе сразу понравился? Ты же его первая поцеловала.

Мама зарделась еще сильнее, испуганно воззрилась на меня как на неродную.

— Машунечка, твой папа лучший, ты же понимаешь, что лучше него просто не бывает. И я, конечно же… Он мне, конечно же, понравился…

Я прищурилась, улавливая в её недосказанности кое-что важное.

— Не сразу?! — ахнула, поражаясь открытию.

Чашка жалобно брякнула о блюдце.

— Доченька, ну что ты. Я люблю твоего папу, — жалобно выдала она, а я обняла её за плечи и стала успокаивать.

И чего я пристала к ней, ну не сразу, но ведь любит, да так, что до сих пор искры летят в разные стороны. Но сам факт того, что папа маме сразу не понравился — это новость для меня! Как можно не влюбиться в такого красавчика с первого взгляда? Когда же появилась любовь между ними? А папа маму сразу полюбил? Может, я еще чего не знаю?

Вернувшись после завтрака к себе, набрала Лизу.

— Я сейчас узнала кое-что ужасное, — поделилась с подругой. Новость и вправду почему-то настолько для меня шокирующая, что даже бессонная ночь из-за поцелуя Гри ушла на задний план.

— И что именно? — сонно спросила Лиза, поднимаясь на подушках.

— Оказывается, мама не сразу влюбилась в отца. Ты это представляешь? Они так сильно любят друг друга, а не сразу.

— Честно? Надо у моей спросить. Она вроде как увидела и всё, пропала для холостяков.

— Я в шоке. Мой мир никогда не будет прежним, — прошептала я, потрясённая до глубины души.

— Нашла из-за чего переживать, — проворчала Лиза в ответ. — Главное сейчас они счастливы и любят, а ты тут переживаешь.

— Я просто настолько привыкла мечтать с тобой о настоящей любви, что вот раз — и всё, понимаешь, что вот он единственный и неповторимый.

Лиза села, растрепала и без того лохматую голову, зевнула.

— Маш, а что если мы вообще не влюбимся. Может, Дашка и права? Мы с тобой не созданы для этого, что бы раз и на всю жизнь. А вдруг тот, кто тебе нравится, влюблён в другую, такое же тоже бывает.

Я моргнула, выпадая из депрессивного состояния.

— Ты не проснулась, что ли? Как это не созданы для любви? Тебя там Дашик не укусила? Что за упаднические настроения? Глупости всё это! Мы с тобой что решили ещё в десять лет? Что встретим, каждая, своего единственного и будем счастливы до конца своих дней, как мамы! Так что давай просыпайся, и пургу не гони. Не созданы, глупости какие, — бурчала я, уже выключив коммуникатор и собираясь переодеться на прогулку. Да чтобы я и не влюбилась! Вот назло всем влюблюсь! Найду подходящую кандидатуру и влюблюсь!

Вызов-приглашение в общую беседу получила, когда ловко закрутила последний локон и аккуратно прикрепила его заколкой. Я терпеть не могла, когда кто-то чужой трогал мои волосы, поэтому приходилось заниматься укладкой самой. Для этого у меня была куча приспособлений и даже небольшой робот, который периодически ломался, стоило ему чуть сильнее дёрнуть меня за волосы, и это надоедливое жужжание его мотора над ухом. Проще сделать всё самой.

Приняв вызов, воззрилась на Дарью, чья голова была крупнее, а значит, вызывала меня она, а не Лиза, которая тоже была с нами. Она сидела в столовой, судя по заднему плану. В отличие от неё, мы с Дорош предпочитали общаться в собственных комнатах.

— Я по поводу истинных чувств, — произнесла младшая подруга. — Моя мама отца полюбила не сразу, он её страшно раздражал и злил. Это потом она поняла, что без ума от него. Поэтому могу сказать, что настоящая любовь рождается не так, как вы думаете. — И до того это было выразительно подчёркнуто, что невольно я почувствовала себя глупой, наивной девочкой, верящей в фей как минимум. — Зато однозначно могу вам сказать одно — всё дело в наших отцах.

— А они-то тут при чём? — вырвалось у меня, и по лицу Лизы стало понятно, что она тоже не в курсе.

— Настоящая любовь с первого взгляда реальна, только у… мужчин! — закончила Дарья и улыбнулась. Очень весело и победно, что вообще не в её манере. — Вспомните сами, что рассказывают родители, например, твой отец, Мария. Ему хватило лишь взгляда, чтобы влюбиться в твою мать, а что говорит твой, Лиза? Что пропал, строило увидеть тётушку Линду. Так же и мой, стоило только увидеть и всё — влюбился. Так что если уж мечтаете о том самом, то не в своих чувствах копайтесь. У меня всё, я рисовать, — закончило говорить чудо и разорвало связь.

Мы остались с Лизой один на один со своими мыслями. Смотрели в глаза друг другу и словно прозрели.

— Может, она права? — неуверенно спросила Лиза, а я вспомнила признания Гри и энергично замотала головой. Нет-нет. Если судить по теории Дарьи, я должна влюбиться в Буреля?! Наплевать на свои принципы, забыть свои обеты!

— Вот ещё! — возмутилась я в голос. — Мы — женщины, мы решаем в кого влюбляться! Я не собираюсь замуж за того, кто мне будет навязывать свои чувства. Я сама выберу себе любимого.

— А если он не влюбится в тебя? — тихо уточнила Лиза. — Ни с первого, ни со второго взгляда.

— Со сто пятого влюбится точно! — уверенно возразила, не желая сдаваться. — Лиза, ну ты сама посуди. Признается тебе какой-нибудь неприятный тип и что же, ты влюбишься в него? Нет, конечно! Пошлёшь подальше, еще и накостылять можешь! Мы же не безвольные нонарки, чтобы принимать волю мужчины как данность!

— Ну да, мы гордые манауканки, тут ты права. Да и мамы у нас землянки. Может причина в этом?

— Вот-вот! — обрадовалась тому, что подруга меня поддержала. — Так что Даша не права! Мы тоже можем влюбиться с первого взгляда и навсегда, даже если избранник и не готов принять наш выбор, ничего, мы подождём, объясним ему все плюсы отношений с нами, докажем, что он просто обязан смириться и влюбиться в нас!

— Да, ты права! Мы не безвольные нонарки, мы манауканки, и мы сами вершим свои судьбы.

Распрощавшись в уже приподнятом настроении, я протяжно вздохнула, на миг прикрыв глаза. Вот вроде и успокоила Лизу, и вернула уверенность, да только червь сомнения от Дашкиных слов остался. Ведь в чём-то она права. Манаукские мужчины тоже не вялые рабы, а сильные личности. Раз решили, то титан! И доказать им что-то, переубедить их практически невозможно. А Гри… Он же не взаправду говорил о своей любви, ведь так же? Я же умом понимала, что у него цель, к которой он шёл на всех парах по проложенному курсу. Вот только от этого грустно отчего-то в груди, обидно.

Итак, план остаётся прежним — попробовать влюбиться в кого-то, лишь бы не в Буреля! Но прежде мне предстояли лекции. Учёбу никто не отменял, а в битве с умным противником нужен особенный уровень знаний! И… бабушка Оксана. Вот с кем я могла бы поговорить начистоту, не боясь, что раскрою карты.

Правда, боевой настрой в течение дня из-за недосыпа и одного противного дворецкого к вечеру плавно перешёл границу «максимальная злость». Я даже не смогла поговорить с бабушкой, потому что меня трясло! Это проклятие какое-то и наваждение. Куда бы я ни пошла, Гри обязательно появлялся на горизонте. Я в столовую — он в конце коридора раздаёт указания прислуге. Я в сад — он вдалеке проверяет работу садоводческого робота. Я в бассейн — слышу его голос о том, что нужно сменить полотенца. И ведь ни разу мы с ним не столкнулись лицом к лицу! Как же меня это всё раздражало. А еще Стемп появился к концу дня, весь из себя печальный, расстроенный. Спросила что случилось — молчит. Гордый. Я-то знаю, что его отец отчитал за то, что покинул свой пост. Но радостно было, что про нашу вылазку папа не узнал, и про то, что я горе-шпиона привезла на планету. О землянине тоже не было ни слуху ни духу. Лиза сказала, что купила ему дом, и тот вроде как из него даже не выходил, да и Бог с ним. У меня своих проблем выше крыши.

Прислонившись в саду к каменной колонне перед фонтаном, прикрыла глаза, заставляя себя рационально взглянуть на ситуацию. Я изучала психологию и прекрасно понимала, что мой интерес к Гри продиктован исключительно любопытством и неопытностью. Да, мне импонировало, что красивый, взрослый, очень интересный и невероятно харизматичный мужчина обратил на меня внимание, даже больше, признался в любви, поцеловал! Но! Я не собиралась поддаваться соблазну. Я не нонарка и не землянка, я манауканка — и точка! Нужно просто попробовать для начала хотя бы поцеловаться с другим, с тем, кто всё правильно поймёт и не примет это как покровительство и интерес к нему с моей стороны. Но кто может быть этим мужчиной? На ум приходил лишь один — Стемп. Чия я даже не рассматривала, он женат. Наверное, стоит поговорить с Мартаном. Он ведь столько лет меня охраняет. Но из-за выговора отца вряд ли захочет сейчас помочь мне избавиться от наваждения. Подожду денёчек.

— Проклятье! — выдохнула в сердцах и открыла глаза. Денёчек — это же так долго!

Во всем виновата Дашка и её псевдонаучная теория. Вот сейчас позвоню бабушке и развею этот миф! Оглядев сад и не увидев подозрительных альбиносов, да и вообще никого, кроме телохранителей в отдалении, которые не мешали мне побыть в одиночестве, я набрала на коммуникаторе номер бабушки Оксаны. Та ответила практически сразу, а вот я задать свой вопрос смогла только через полчаса поздравлений, рассказа как бал прошёл и прочих семейных разговоров о несущественном, но важном для той, кто прилетала так редко.

— Бабушка, я тут у тебя спросить хотела. Вопрос очень личный и, возможно, неприятный для тебя. Можно я спрошу? — заискивающе начала, наблюдая за тем, как сошлись тёмные дуги бровей на переносице бабы Оксаны.

— У тебя что-то случилось?

Я помотала головой не в силах признаться.

— Вопрос не про меня, — лгать получалось легко, потому что меня этому обучали, но в душе кошки скреблись, — а про тебя. Бабушка, ты можешь представить ситуацию, что вот ты молодая, красивая и совершенно свободная девушка неожиданно слышишь признание от красивого, перспективного, харизматичного мужчины. Какова вероятность того, что ты выйдешь за него замуж?

— Какова вероятность? — удивилась бабушка. — С моей стороны точно большая, главное, чтобы этот красивый, перспективный, харизматичный мужчина не передумал.

— Вот как, — грустно вздохнула, понимая, что всё же всё дело в генах. — А если есть тот, в кого ты влюблена, но он не проявляет интерес, а незнакомец начал ухаживать?

— Маруся, насильно мил не будешь, как ни старайся, а вот жить с тем, кто тебя на руках носить будет, пылинки с тебя сдувать — это мечта. А стерпится — слюбится, поэтому я всё равно бы выбрала того, кто меня по — настоящему любит.

Говорить прописными, житейскими истинами бабушка любила, но от этого ситуация не прояснилась для меня. Да я сама знала, что насильно мил не будешь, но можно же было попробовать, а не сдаваться сразу!

— А если тот, кто тебе нравится, тоже тебя любит, но молчит, а второй, который тебе не нравится, признаётся в любви?

— Поговорю с тем, кто молчит, и если он не изменится, не упущу шанс стать счастливой с другим.

— Понятно. — Опять горестно вздохнула. — Спасибо, бабушка, ты мне очень помогла.

Всё выходило в пользу теории Дашки. Земные женщины выбирают мужчин, которые проявляют к ним интерес! Идут по пути наименьшего сопротивления!

— А по лицу и не скажешь, — вернул меня к разговору обиженный голос бабушки. Я постаралась взять свою злость под замок и улыбнуться.

— У тебя точно всё хорошо, Машенька? Я беспокоюсь, — с тревогой заглядывая мне в лицо спросила она, и до меня дошло, что я перегнула палку. Теперь вот и её успокаивать придётся, чтобы не волновалась и не позвонила маме уточнить, что у меня стряслось. А она может, потом и сама сорвётся, прилетит. Я, конечно, буду рада её видеть, просто не хотелось бы доставлять ей столько хлопот.

— Я же понимаю, что у манауканок всё не так, как у нас, землян, — продолжала говорить бабушка, пока я старалась придать своей улыбке более непринуждённый вид. — Но знаешь, ваши мужчины созданы сделать женщину особенной. Я же поначалу испугалась, когда узнала за кого моя дочь выскочила замуж, даже позволения моего не спросила!

Ещё один стереотип землян, что нужно спрашивать позволения родителей перед свадьбой. Пережиток прошлого, соблюдать который я точно не намерена!

— Но глядя сейчас на неё и тебя, — слушала я дальше бабушку, краем глаза контролируя сад, чтобы не было случайных свидетелей нашего разговора, — понимаю, что лучше твоего отца просто нет никого для моей дочурки. Я же Богу молюсь каждый день, утром и вечером, чтобы всё у них было благополучно. Пусть со свекровью не повезло, но Кош оберегает от неё Томочку. А такие отношения дорогого стоят, Машуня. Так что поговори с тем, кто молчит, если так и будет вялой редиской, то отпусти эти чувства. Пусть мои слова покажутся для тебя сейчас жестокими, но повзрослеешь — меня поймёшь. Выбери того, кто готов ради тебя на всё. Будь практичной.

— Ты не поняла, бабушка!!! Я не про себя спрашивала! — тут же спохватилась я, осознав, насколько ошибочно баба Оксана всё для себя поняла.

На мой полукрик-полуписк бабушка улыбнулась, и её глаза хитро заблестели.

— Передашь своей подруге, и сама запомни, — не стала спорить она со мной, но когда связь закончилась, я страдальчески замычала и даже пару раз стукнулась затылком о колонну. Конспиратор из меня тот ещё.

Облегчение так и не пришло, даже на следующее утро. Мама на завтрак пекла блинчики, я помогала, взбивала сливки. Отличное занятие, когда тебя распирает злость и нужно дать ей выход. Я перекладывала венчик из одной руки в другую, даже не включая его, используя исключительно свою силу. Пена вышла высокая, плотная, мама осталась ею довольна, но на меня смотрела обеспокоенно. Задумчиво так проводила взглядом, гладя отобранный любимый венчик.

Зайдя к себе в апартаменты, упала на кровать, раскинув руки. Ну вот чего я дурью маюсь и о всяких глупостях думаю. У меня скоро лекции по социальным государственным программам, а я расстроена, что не видела сегодня Гри, зато Стемп выглядел намного лучше и даже, кажется, готов к диалогу, но увы, теперь у меня нет уверенности, что хочу с ним говорить.

Тут позвонила Лиза, вся какая-то дёрганная и взвинченная.

— Я не могу с ней! Просто не могу! — выдала вместо приветствия.

На ней был домашний костюм, значит, никуда она не выходила из дома. Время утреннее, что же могло её так разволновать? Ответ прост — мама.

— Представляешь, спросила у неё: смогла ли она влюбиться в красивого и перспективного богатого мужчину, если бы не была влюблена в папу, и знаешь, что она спросила?

— Откуда? — пожала я плечами.

— Он случаем не гей? — передразнила она свою мать, а я села, растерявшись от таких выводов. Где логика?

— Я чего-то не поняла, — пробормотала, а Лиза вздохнула.

— Я вот тоже. Ну и решила уточнить, а она как завелась, что на ровном месте мужчина не может заставить её поверить, что он не гей, раз красивый, перспективный и богатый, к тому же не женатый. Что такие, раз не геи, женятся исключительно в интересах бизнеса, а не по любви. И что если уж влюбится кто в неё, так должен принять её такую, какая она есть, со всеми её недостатками и положительными сторонами, а также полюбить меня, её дочь. В этот момент папа пришёл в столовую, услышал последние её слова и понеслось! В итоге я во всём виновата, ещё и наказана! За что?

— Ну да, неприятненько получилось, — посочувствовала я ей. В этом виделась и моя вина, ведь это я ей вчера перед сном звонила и рассказала о разговоре с бабушкой Оксаной, вот Лиза и решилась на откровенность с мамой. Неловко как-то.

— Поеду в гости к Дашке, а то родители сейчас мириться будут, не хочу даже слышать это.

Сбросив вызов, я задумалась над словами Лизы. Значит, не все землянки идут на поводу мужского желания. Линда Махтан всегда отличалась несгибаемой силой воли и, кажется, она первая влюбилась в своего покровителя. Значит, не всё так плохо и печально как мне казалось. Фух, как камень с души упал! Всё же мама у Лизы мировая женщина. Может, когда она помирится со своим мужем, спросить её еще раз о настоящей любви? Так сказать персонально.

Настроение улучшилось, я в прекрасном расположении духа прослушала лекции, меня даже похвалили, что было крайне редко, а вот в обед произошло то, что вновь вернуло меня в скверное состояние. И вновь виновата во всем Дашка! Отец с мамой практически закончили с десертом, я доедала торт, наслаждаясь сливками, которые я же и приготовила. За спиной маячил Гри, раздавая указания прислуге, ужасно раздражая, как вдруг пришло сообщение от Лизы. Я, не задумываясь, его открыла и, чуть ахнув, тут же прикрыла ладонью коммуникатор, с большим трудом перевела его в конфиденциальный режим, своим поведением напугав родителей и себя саму.

— Что случилось? — строго спросил папа, а я проблеяла:

— Ничего.

Оглянулась назад с облегчением переводя дыхание, Гри не было в столовой! Какая удача! Извинившись, убежала к себе, чтобы там в спокойной обстановке рассмотреть то, что мне прислала Лиза. Это оказалась очередная картина Дашки! Я подумала сначала, что снимок из клуба станции «Астрея». На фиолетовом фоне, разбавленном голубыми мазками, расцветала золотая роза, не жёлтая, нет, а именно золотая, как моё платье! Именно поэтому я и испугалась. Но хуже всего — это бледное мужское лицо с алыми глазами. Картина имела налёт незаконченности, лицо оставалось пока белым пятном, но виделись мне в нём знакомые черты лица Гри! Что вообще Дашка о себе думает? Она хоть понимала, что творила?

На снимке от художницы была лишь тонкая рука, измазанная в красках, и кисть, которой она водила на холсту. Получалось, что Лиза фотографировала процесс создания очередного «шедевра». Мне уже дурно, а она ещё не закончила своё творение. Потому что я видела у розы ноги! Получалось, я буду в миниатюре, а лицо Гри чуть ли не основным объектом картины? Жуть! Как, впрочем, всё, что рисовал этот гений!

Затем пришло сообщение от Лизы.

«Тебе ничего это не напоминает?»

Я не выдержала и позвонила ей. Она ответила не сразу, зато узреть фоном стены ванной комнаты было забавно. То есть Лиза еще и ушла для разговора подальше от сестры. А еще у подруги была на лице краска! Но всё это я посчитала несущественным, мне нужна была информация о картине!

— Ты видела эскиз? Что вообще она планирует изобразить? Дашка решила нас выдать?

— Маш, ты только не нервничай, но эскиза нет. Дашка словно в трансе, а я не сразу это заметила. Я тут ей душу изливаю, жалуюсь на мать, а в ответ она угукает, а когда я закончила, то поняла, что она даже не слушала меня! Сидит, рисует. Я её попыталась силой оторвать от стула, и вот, — указала на своё лицо Лиза, — получила кистью чуть не в глаз. Так что придётся потерпеть и подождать, пока у неё вдохновение не иссякнет, и она не дорисует. Кстати, там нет ничего про станцию. Но ты же видела, что она рисует! — трагическим шёпотом закончила Махтан, а я вздохнула.

— Это же ты и дворецкий! А ты видела его дьявольскую ухмылку, и как он к тебе тянет руки с острыми когтями. Брр-р, как Дашке удаётся так всё вывернуть? Я помню ваш танец, вы смотрелись очень красиво и страстно! Просто восхитительно! Я бы даже сказала, ты так легко порхала, словно бабочка, а он искусный танцор. И вот как всё это можно вот так вот нарисовать?

Я напряжённо смотрела на снимок и полностью была согласна с Лизой. Ну как можно рисовать так, что душа уходила в пятки. Неужели в глазах Дарьи наш танец выглядел так, словно Гри пытался поймать меня своими костлявыми руками! Аж мороз по коже.

— А ты ноги у розы видела? — прошептала Лиза, я кивнула.

— Так вот, будут только ноги и всё! Ни головы, ни рук. Извращенка, — шептала подруга, а я чуть выдохнула.

Теперь даже легче дышать, если Дашка остановится на золотом платье, это к лучшему. Бросив комм на кровать, стала рыться в гардеробной, пока с победным кличем не вытащила злосчастное платье, а затем, под изумлённый вопль Лизы, кинула в утилизатор. Всё, я избавилась от улик!

— Оно же дорогое, — заметила подруга, а я отмахнулась.

— Нервы дороже. Зато теперь точно никто не узнает, что за розу рисует Дашка.