Треск Цепей III: Расправив крылья

Глава 10

Биоинженерия…

Кто бы мог подумать?

Я взглянул на свою ладонь будто мог увидеть на ней какой-то изъян, отличие от меня прежнего. Но его не было.

Семя стало частью моей нейронной сети. Подстроилось и мимикрировало. Частичка плоти, жалкая крупица разветвлённой сети, дублирующей нервную систему.

С неба больше не сыпались источающие свет споры. Сердце рощи лишилось сил.

Грибница, что по воле королевы матери принимала любую форму, осела, превратившись в обычный белёсый и тусклый слой растительного массива. Мои сапоги утопали в ней по щиколотку, и я не чувствовал в некогда живой грибнице и толики прошлого тепла. Царство грибных фей, лишённое магического симбиоза, стремительно умирало.

Королева стояла передо мной. Сверкающая огромными глазами и укрытая плащом собственных крыльев она была по-своему красива. Изящная, почти человеческая рука указала мне направление:

— Тебе нужно уходить. Добраться до границы грибных зарослей и пересечь её. Тогда ты снова станешь великаном.

«Великаном…»

Где-то под потолком пещеры, что виделся мне чёрными небесами в обрамлении огромных грибных шляпок, метался грохот. Это стражи маленького народца сражались с незваными гостями, что неожиданно пришли к грибным зарослям.

— А вы? Что будет с вами?

«Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь знаешь, что с ней будет. Знаешь, что будет с остальными.»

Королева мать едва не сбила меня с ног мощным потоком воздуха, взмывая в высь и отправляясь к границе рощи. Но напоследок я всё же услышал:

— Будущее Эй’ри бьётся в унисон с твоим сердцем.

С памятного разговора, во время которого королева маленького народа показала мне крах чёрной пирамиды, прошла неделя местного времени.

Вчера провели ритуал…

Ничего о чём стоило бы упоминать. Я просто «уснул» опутанный множеством тонких нитей грибницы и проснулся изменённым. ИскИн всё ещё анализировал изменения, но уже сейчас было понятно, что в меня трансплантировали кусок нейронной сети. Совсем небольшой, крупицу, маленький узелок…

У меня язык не повернулся сказать королеве, что при переходе в мир-отражение моё тело откатилось на несколько лет, до дня моего рождения в лаборатории корпорации A.R.G.E.N.T.U.M.

Я появился в этом мире практически таким же, каким сделал свой первый шаг по клинике X.ROM-17. Исключением была лишь нейронная сеть и биотические клетки, распределённые в характеристику «интеллект». Теоретически я мог пронести в себе семя грибной рощи, но как оно получится на практике — чёрт его знает.

Мои размышления прервал ужасающий свист. Земля под ногами дрогнула, а где-то над головой полыхнуло. Исполинский гриб по левую руку от меня взорвался, и куски его губчатой плоти градом посыпались на землю.

Стоит уточнить, что большинство из них могли с лёгкостью меня раздавить…

Мне пришлось использовать всё своё мастерство чтобы выжить под градом обломков. Я рвался вперёд, используя стихийную магию. Многократно ускоренный унёсся прочь, огибая соседний гриб и для верности прикрывая себя одним из защитных заклятий.

В грибной роще полным ходом шло сражение…

Мне не было нужды узнавать, что за враг пожаловал к Эй’ри. События последних дней были пересечением нитей в паутине вероятности, искусственным клубком, который сумел поймать меня и выдернуть из той реки событий, что тащила меня прочь.

Но теперь, обманутая судьба стремительно стирала эту аномалию, созданную по вине, Арка Слышащего. Стирала вместе с грибной рощей и маленьким народом фей.

Моё чутьё говорило мне, что так и должно быть, что подобным вещам есть своя цена. Арк, которого здесь звали ткачом, вмешался в естественный ход событий. Рассказал королеве о моём прибытии и возможностях. Подготовил капкан на моём пути. Сумел развернуть реку событий немного в сторону, подарив всем нам шанс на успех.

Единственное что меня во всём этом радовало — чёрная пирамида пала. В глубине души я опасался, что за мной последуют другие ключи. Что культисты или собиратели плоти из мира-Первоисточника найдут способ воссоздать мой прорыв. Но теперь я сомневался, что это возможно. Без молельных полей и технологий древних, найденных в междумирье, любые попытки сделать что-то подобное будут серьёзно затруднены, если вообще возможны.

Происходящее вокруг не давало мне в полной мере погрузиться в мысли. Грохот магической схватки был оглушающим и перекатывался между стен пещеры эхом, словно конфета во рту пухлощёкого ребёнка.

Раньше моя бесчувственность позволяла мне мыслить холодно и рационально, думать лишь о том, что важно в эту конкретную секунду. Но теперь… мои мысли бились о черепную коробку словно волны. Я отвык от себя такого и потому — был уязвим.

Магия ветра позволила мне разорвать дистанцию с центром рощи, до которой уже докатилась битва. Но вечно бежать, растрачивая и без того небезграничную силу нейронной сети я не мог. Воздух полнился магическим фоном, но даже эта подпитка не позволяла мне безгранично использовать заклинания.

Я укрылся за заклинанием отвода глаз и заскользил по болоту выбирая наиболее сухие маршруты. Стараясь дышать размеренно, я бежал в одном темпе, экономя силы и растягивая их таким образом, чтобы выбраться из рощи не останавливаясь.

Под ногами чавкал мох и влажная земля. Я уже привык к одуряющему запаху грибной рощи, но сегодня всё было иначе. Почва подо мной вздрагивала. По тёмной воде болота расползалась рябь. Зеленоватый свет, источаемый зарослями растений, усилился, словно магический фон подпитывал не только мою нейронную сеть, но и их тоже. А ещё, сверху словно пепел извергающегося вулкана, бесконечным потоком сыпались мёртвые споры.

Мне удалось преодолеть половину маршрута, когда вокруг началось настоящее землетрясение. А затем я увидел ногу…

Огромная лапища способная раздавить десяток таких как я одним махом, шлёпнула об землю в доброй сотне метров (или сантиметров?). Стена воды и грязи поднялась на высоту трёхэтажного дома и водопадом брызг разлетелась в стороны. Всю эту картину я увидел мельком, спешно ныряя за укрытие в виде многометровой грибной ножки.

Происходящее напомнило мне взрыв артиллерийского снаряда. Вокруг зашуршали и забулькали, падая в болото, разнообразные «осколки».

Но всё происходило медленно, гораздо медленнее чем должно было происходить. Капля воды пролетела рядом со мной с такой скоростью, что дёрни я резко рукой, наверняка смог бы её коснуться.

Да и ногу невидимого за грибами титана я узнал. Почти звериная ступня, бледная кожа в зеленоватых оттенках подземных источников освещения… упырь. Один из тех, что загнали меня в реку.

Спящие, пробуждённые мной в подземельях крепости — нашли меня.

Используя опыт, приобретённый ещё в мире-Первоисточнике, я бросился дальше, по звуку и дрожи земли определяя примерное расположение противника. Двигаясь так, чтобы, между нами, всегда находилось серьёзное препятствие не дающее упасть мне на голову куску гриба размером с моё туловище или шматку земли весом в несколько сот килограмм, я бежал прочь, закладывая основательный крюк по местности.

Местное зверьё тоже бежало.

Огромный, тонконогий паук, в холке достигающий моего роста, проскользил по болотной воде, обогнал меня и скрылся в зарослях. Без сомнений — он был хищником, но не обратил на меня ни малейшего внимания. За спиной визжала и грохотала магия, раздавались оглушающие звуки. По правую руку рухнул гриб и разлетелся влажными кусками губчатой плоти.

Я рухнул на землю, вжался в грязь, молясь о том, чтобы не один из этих кусков не накрыл меня с головой…

* * *

Королева не соврала. Граница грибной рощи была стартовой точкой обратного превращения. Тонкая одежда, подаренная мне грибными феями, лопнула в мгновение ока.

Приступ дурноты скрутил и бросил на колени. Желудочный сок вперемешку со слюной исторгся на холодный пол пещеры. За спиной полыхнуло, кто-то рычал и визжал среди грибов.

В роще продолжался бой.

Я блевал добрую половину минуты, хотя блевать мне по факту было нечем. Наружу лез исключительно горький, желудочный сок. Пока я скрючился и пытался прийти в себя унимая головокружение, в голову лезли идиотские мыли.

«неужели еда в животе не увеличилась вместе со мной?»

Если там, внизу, будучи маленьким, я неплохо ориентировался благодаря светящемуся мху, то стоило мне вырасти — всё стало иначе. Вместе с очищением исчез мой проклятый дар позволяющий видеть в темноте. И пусть мрак пещеры немного оттенялся мхом и необработанными световыми кристаллами, подобного освещения всё равно было недостаточно.

Зато с памятью всё было прекрасно.

Я помнил, что где-то здесь, в противоположном от берега реки краю рощи, я видел механизм-подъёмник.

Старая конструкция несмотря на годы бездействия выглядела вполне сносно. Дерево не рассохлось и не было пропитано влагой несмотря на близость реки. К своему удивлению, именно здесь я обнаружил свои вещи. Хотя где им ещё быть? В рощу можно было добраться или по берегу реки или сверху.

Королева мать всё предусмотрела.

За спиной раздался вой. Знакомый и не сулящий ничего хорошего, этот вой заставил мою кожу покрыться мурашками. Некротические псы, слуги упырей — были рядом.

Обнаружив рычаг подъёмника, я навалился на него всем своим весом и застонал, чувствуя, как от напряжения вздуваются мышцы. В какой-то миг я решил, что сдвинуть застоявшийся рычаг не хватит сил, по рукам гуляла дрожь, а проклятый деревяный штырь продолжал занимать своё положение.

Расслышав невнятный шум, не переставая тянуть, я глянул в строну рощи и холодок страха загулял по моей обнажённой спине. Кто-то двигался в чаще, нёсся сквозь неё в моём направлении ломая и шатая грибы.

Раздавшийся скрежет стал полной неожиданностью. Рычаг поддался. Поскользнувшись, я выпустил его из рук и шлёпнулся на задницу. Платформа дёрнулась и стала медленно подниматься ввысь. С потолка пещеры посыпался песок и камни, где-то там, над моей головой, работала система противовесов…

Не раздумывая, я бросился к сложенным вещам и натянув штаны, засунул ноги в сапоги. Яркая вспышка, похожая на взрыв, заставила меня бросить взгляд вниз, и я увидел десяток горящих фигур что разбегались прочь от маленькой, светящейся феи.

Королева — продолжала сражаться.

До меня доносились хлопки, вой и треск. Утробный рык, приглушённый писк Эй’ри и гудение пламени. Роща полыхала, а по пещере метались тени. Но хищные хозяева крепости уже почуяли меня и взяли след…

Сначала из рощи выбрались чёрные псы, уткнувшись в тупик под платформой и осознав, что меня не достать, завыли. Призывая слуг Маратис, упырей и упырих, что спали в фамильном склепе до моего прихода.

И конечно же, те явились.

Стена пещеры надёжное препятствие, но как оказалось — не непреодолимое. Выскочившие из грибных зарослей серые тени взмахнули перепончатыми лапами-крыльями и мигом оказались на наклонной поверхности уходящей к бугристому потолку стены. Чёрные когти заскрежетали по камню, и погоня двинулась за мной. Я видел во тьме горящие точки их глаз и понимал, что платформа не успеет унести меня наверх прежде, чем закипит стычка.

Четверо впереди, ещё двое позади. Шесть тварей, карабкающихся по стене с хорошей скоростью. Ещё один… нет, вышедший из зарослей не походил на преследующих меня монстров. Навалившись грудью на деревянный борт, я во все глаза смотрел на знакомый топор в руках молчуна, одного из слуг мастера боли. Этот мерзавец каким-то образом выжил и мало того! Сумел договориться с уродливыми тварями!

Я думал, что удивляться уже нечему, но то, что он сделал в следующие секунды заставило меня отступить и найти взглядом лежащий среди вещей клинок.

Рус просто и обыденно пошёл вперёд чтобы без всякого напряжения вступить на стену и пойти по ней вверх. Его плащ болтался за ним покрывалом, но тело, нарушая физические законы — шагало себе и шагало, удерживая в руках топор, что мог посоперничать по силе с Легионом.

На какую-то секунду я заметался, замешкался, не видя путей к спасению. В нейронной сети почти не осталось энергии. А одно, может быть два заклинания, не спасут меня от кровожадных выродков.

Понимая, что паникую, я неожиданно вспомнил…

Встал над мечом расставив ноги и постепенно успокаиваясь, проговорил:

— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Раньше я бы повторял выученную у Арка молитву вновь и вновь пока не добился бы нужного эффекта. Но долгое пребывание во власти тьмы научило меня ценить эмоции. Повторив молитву единожды, я успокоился, а большего мне и не нужно.

Рукоять легиона коснулась моей ладони и вызвала мерзкие ощущения. С тем же успехом я мог взять в руку чёрного, мохнатого паука или извивающуюся сколопендру. Тёмный артефакт узнал меня, но не был в восторге. Я чувствовал его голод и презрение. Чувствовал, что в моём очищении он видит лишь слабость.

— А-а-а-а!!!

Сжав свободную руку в кулак, я вопил, кричал на клинок как мог кричать лишь в лицо врагу, сойдясь с ним в смертельном поединке. Сила из нейронной сети рванулась по моей руке вздувая жилы и вены, брызнула кровью из носа, сверкнула в глазах, и едва не сломала меня, когда клинок воспротивился хлынувшей в него энергии.

— А-а-р-р-р!!!

Мой безумный крик сменился рычанием, но я сумел снести плотину сопротивления проклятого предмета. Сила побежала по клинку меняя его рисунок, как когда-то меняла в подгорной твердыне под Одиноким клыком.

Сцены насилия и демоны, что выплясывали на лезвии, поплыли и исчезли, оставляя за собой лишь пустоту. Чёрный пепел и дым струились вниз и впитывались в доски подъёмника, а взамен кривым, кособоким рунам, вещающим «имя нам — Легион!» из омута раскалённого добела металла постепенно всплывала знакомая надпись…

— Мы — русские, с нами Бог!

Прочитав знакомые слова, я расхохотался. Вот теперь я точно вернулся!

Когда первые когти уцепились за подъёмник я успел нацепить пояс и куртку. На железки — кольчугу и наручи, просто не осталось времени.

Тварь перевалилась через борт, встретилась со мной взглядом и зашипела… Справа раздавался скрип, что-то ползло по днищу раскачивая платформу.

Я плюнул прямо в горящие глаза и бросился в бой перехватывая рукоять обоими руками. Упырь подался навстречу и клюнул на мою уловку. Резкая остановка, скользящий шаг, а падающий сверху удар лишь ловушка, упырь без труда утекает от него в сторону, но на то и расчёт. Я тяну рукоять на себя и тут же отправляю вперёд длинным колющим выпадом.

Слишком медленно… упырь превосходит меня в реакции и сумел избежать смертельного выпада.

Горящее белым, не дающим света пламенем остриё, прочертило его плечо. Разрезало жуткую, бледную кожу и бескровные мышцы. Тварь перетекла ещё дальше влево, смещаясь по кругу, и оказавшись сбоку, сама рванулась в атаку.

Я успел ударить навстречу крестовиной. Распахнутая пасть прыснула осколками белоснежных зубов и слюной, когтистая лапа едва не ухватила меня за череп, но я сумел увернуться. Наша связка распалась, я получил по лицу тыльной стороной холодного предплечья, а упырь потерял передние зубы…

В первый миг я не понял, что именно произошло. Почему он отступил к дальнему борту, по которому уже скрежетали когти ещё одного кадавра. Но затем я увидел в сверкающих глазах страх и всё встало на свои места.

Старые способности меча рыцаря защитника снова действовали.

Дикий вой сотряс стены пещеры, когда скрюченное, бледное тело, разлетелось облаком праха и осело внутрь себя. Магия волшебного меча пожрала его точно так же, как пожирала любую нежить до перековки.

Моя молчаливая ухмылка стала конечным аккордом его существования, и я снова бросился в бой — противников меньше не стало.

Клинок описал дугу и прошёлся по двум когтистым лапам, что перевалили за борт платформы. В сторону полетел чисто срезанный кусок деревянных перил и вытянутые, когтистые пальцы. Упырь не успел ничего сделать и с диким воем упал вниз, в то время как один из его товарищей уже шипел сбоку.

Платформа раскачивалась, во тьме горели глаза и раздавался скрежет. Нас утянуло под самый потолок, в рукотворную шахту, и уже здесь — схватка снова приняла угрожающий оборот.

В какой-то миг я оказался практически слеп и ориентировался лишь на звук и горящие глаза противника. Если бы не ИскИн… быть бы мне разорванным на части.

Искусственный интеллект не только достаточно точно определял уровень угрозы, но и просчитывал дистанцию, а также возможные направления вражеской атаки. В то время, когда я видел лишь горящие точки глаз и слышал шипение, в интерфейсе дорисовывались линии и круги.

Линия — прямая атака! Держись подальше, отступай в бок!

Круг — заступишь за линию? Окажешься в пределе досягаемости удара лапой!

Я балансировал на грани, мой круг выпирал дальше, вытянутый клинок позволял атаковать издали длинными выпадами, при нужде перехватывать меч за лезвие, бить гардой и крестовиной… вот только легче от этого не становилось.

Закружив по платформе, мы сошлись в самой узкой её точке. Прямо по центру, там, где борта располагались максимально близко друг к другу.

Я понял, что буду вынужден заступить за круг — слишком поздно, а мой противник хоть и опасался меча, прекрасно чувствовал дистанцию без всякого ИскИна.

Упырь бросился вперёд, а я отмахнулся от него мечом словно в руках у меня была метла, а не могущественный артефакт. И, естественно, не попал…

Бледным призраком тварь избежала удара, припала на все четыре конечности почти коснувшись впалой грудью пола и бросилась вперёд. Я уже чувствовал, как в мою куртку входят чёрные когти, бок обдало холодом, но в дело неожиданно вмешался случай.

Сила, которой не было никакой возможности сопротивляться швырнула меня в сторону убирая с линии атаки противника. Ноги потеряли опору, когти распороли куртку и выдрали из неё лоскут обработанной кожи. Я улетел в бок, со всей силы шваркнулся рёбрами об борт платформы, прикусил язык и завозившись понял, что подъёмник больше не поднимается в горизонтальном положении… он накренён!

Виной тому стал последний взмах моим мечом. Волшебный артефакт без усилий снёс один из четырёх канатов, что тянули всю конструкцию вверх. Борт подъёмника упирался в стену, летели искры и пахло горящим деревом, меня едва не затянуло в эту узкую, клацающую прореху между стеной и механизмом.

А вот упырю повезло меньше…

Он ударился в метре от меня. В отблесках искр я мельком увидел выброшенную мне прямо в лицо лапу. Упырь не дотянулся на какой-то десяток сантиметров, и хорошо, ибо оставлять на этих когтях своё лицо я точно не планировал. Кости хрустнули, адская ловушка скребущего по стене борта зажевала одну из конечностей, рванула на себя бледное тело и разбрызгивая чёрную кровь утянула в себя без остатка, прямо в узкую щель борта между двух досок.

На секунду я впал в ступор. Почувствовал гнилостное зловоние и облизнув губы понял, что весь забрызган кусочками чужой плоти. Едва не опустошил желудок, но сдержал позыв и лишь сплюнул кровь, что натекла в рот из прикушенного языка.

Платформа остановилась, скребущий грохот утих и лишь тяжёлый, накренённый борт по инерции продолжал бухать об стену. Здесь, наверху — было светлей, два обработанных подземных кристалла освещали рукотворный проход. А когда платформа качалась, я видел прямо под собой ужасную щель, которая то схлопывалась отдаваясь дрожью в моих конечностях, то расширялась.

О том, что будет попади туда моя рука или нога, не хотелось думать.

Сплюнув кровь, я кое-как, в раскорячку поднялся. Упыри не оставили попыток до меня добраться, но были бессильны. Залезть наверх пока подъёмник ходит ходуном у них не выйдет и это при том, что, ползая по его дну, они сами вносили немалый вклад в эту раскачку.

Перехватив меч, я оттолкнулся ногой от одной из досок борта и перебежал к открывшемуся глазам проходу рукотворного туннеля. Похоже именно им пользовались фермеры, которым принадлежали грибные поля.

Искалеченный подъёмник стоял криво, пришлось закидывать в шахту меч, и подтягиваясь на руках — забираться.

ГРУММ!!!

За спиной послышался звук удара. В воздухе разлетелась щепа, осыпала мои плечи и упала на пол катакомб.

«Чёрт!..»

Оглянувшись назад, я едва сдержался чтобы не выругаться вслух. Новый удар породил ещё больше щепы, со всей этой кутерьмой я совершенно забыл про молчуна, вооружённого зловещим топором. И как выяснилось — умеющего ходить по вертикальным стенам…

Сейчас он уверенно прорубался сквозь платформу, и сила его ударов завораживала. Я боялся представить, что будет с моими руками если я приму такой удар на жёсткий блок.

Покатав на языке отдающую металлом слюну, я оскалился и улыбнулся. Унывать и боятся рано… нужно действовать!

Меч стража защитника блестящим серпом размашистого удара перерубил центральный трос. Натужно скрипнуло дерево, а следом чередой хлопков полопались три оставшихся верёвки. Падая вниз, платформа развернулась и чуть не застряла, чудовищный скрип и искры высветили её в последний раз, и она канула во тьму.

Через десяток секунд я расслышал глухой звук падения.

Я надеялся, что молчун погиб, но отдавал себя отчёт в том, что надежда эта — призрачна. Живучий ублюдок выжил в деревне полной мертвецов, прошёл через упыринное гнездо и сумел найти с тварями общий язык. Чтобы убить этого мерзавца потребуется что-то большее чем падение с высоты.

И если до конца быть честным — я начинал его опасаться.

Наручи и прочая экипировка благополучно канули в бездну. При мне осталось лишь то, что я успел на себя надеть. Провонявшая потом кофта, изодранная и потёртая куртка из плотной кожи, штаны, пояс, и конечно же — сапоги.

Не самый плохой расклад, но без тяжести кольчуги на плечах… я чувствовал себя голым.

Гулким эхом мои шаги отдавались в тяжёлой тишине подземелья. Уходящий под небольшим углом к поверхности коридор был покрыт пылью и заставлен всякой рухлядью. Деревянные бочки у грубых, вырубленных прямо в скале стен, едва не рассыпались, стянутые проржавевшими, металлическими ободами. А стоящие тут и там ящики темнели какой-то засохшей гнилью и пахли тленом.

Одно счастье — света тут было предостаточно.

Осветительные кристаллы, обработанные и источающие достаточно яркий свет, стояли парами каждые пятнадцать метров. Не зная куда меня приведёт эта дорога в дальнейшем, я снял один из них и нёс в руке, заодно освещая тёмные углы, куда не доставал свет стационарных, установленных в специальные держатели подгорных камней.

Уйдя достаточно далеко от проклятой шахты, в которой сгинула платформа-подъёмник, я остановился передохнуть. Пробежался пальцами по своим поясным мешочкам, не нашёл колец, раздражённо дёрнул щекой и хлопнул себя по карманам куртки. Во внутреннем что-то было…

Пошарив в кармане, я с удивлением вытащил на свет два матовых шарика. Две сферы каждая с фалангу моего пальца размером, увесистые, но неприятные на ощупь. Одна тёплая… вторая ледяная…

Первая тёмно-бардовая…

Вторая непроницаемо-чёрная…

Первичным желанием было отшвырнуть их прочь. Выбросить и забыть, но я сдержался. Королева мать не зря положила их в мою одежду. Провидцы народа Эй’ри умели заглядывать в будущее, а значит во всём этом — присутствовал ускользающий от меня смысл.

Пряча сферы обратно в карман, я постарался об них не думать. Сама мысль о том, что Иви всё ещё со мной, как и дар чёрного принца — вызывала раздражение.

Я опасался, что вырубленный в скале проход приведён меня к катакомбам, граничащим со склепом, но это оказалось не так. Обширный погреб, в котором я оказался в конце пути, вряд ли имел хоть какое-то отношение к замку. Стены выложены из грубого камня, пол утоптанная земля. Здесь я почувствовал близость поверхности. Но подниматься по массивной деревянной лестнице не спешил.

Я был здесь не один.

Если рассуждать логически, то я всё ещё находился на территории поселения-крепости. Но точно не под замком. Где-то сильно в стороне, у самой внешней стены. Скорее всего под одним из местных домов.

Кристалл-светлячок потускнел и почти не давал света. Я положил его на одну из деревянных полок, забитых рубленными кусками сушёных грибов и крадучись поспешил вперёд.

Из-под двери на вершине лестницы пробивался жёлтый свет. Костёр, жаровня, или факел…

Подъём по скрипучей лестнице вытрепал все нервы и занял целую вечность. Но всё же я был достаточно аккуратен чтобы остаться незамеченным.

Тихие голоса стали моей наградой:

— Думаешь нам стоит поддерживать огонь? Ты же видел старые следы ведущие к замку.

«Взрослый мужчина, зим тридцать от роду или больше»

Ему ответил второй:

— У меня уже живот к спине прилип от сушёного мяса, ягод и орехов. Сру одними косточками! Если кто-то пожалует на запах снеди, я познакомлю их гнилые головы со своим топором!

«самоуверенный, басовитый, старше первого, но не старик, явный горский акцент»

— Гиллерт, твоя мудрость не знает границ, мы и впрямь соскучились по нормальной еде. Но Аннике лучше составить компанию…

«Этот голос скрипит хуже, чем свежевыпавший снег. Владелец — преклонного возраста»

Отодвинулся стул, послышался скрип половиц, что-то тихонько звякнуло… чьи-то мягкие удаляющиеся шаги… и напоследок звук открытой и тут же закрытой двери.

Кто-то ушёл. Наверняка составлять компанию неизвестной Аннике.

Значит отряд долго путешествовал. Соскучился по нормальной пище. Выставляют дозор, так что на улице как минимум двое. Тот, кто вышел, и та, что звалась Анникой. Ещё столько же внутри. Двое мужчин, и это, не считая возможных «молчунов». Но отряд не крупный, иначе бы не было нужды выставлять дозорного именно у этого дома.

— Что ж сын Хорка, выгнал старика на улицу?

Последнюю фразу сказал молодой и сказал её с улыбкой. На что тот, кого называли Гиллертом ответил:

— Кудесник переживёт нас обоих. Только выглядит как развалина. Да и не выгонял я его, сам попёрся, скучно ему. И вообще я бы на твоём месте заткнулся и попробовал поспать, ночная стража на тебе Бледный, поднимайся наверх, составь компанию жрице.

Значит пятеро! Кудесник, Анника, Гиллерт, Бледный и жрица… кто эти люди? Группа аспектов?

— Твоя правда брат, твоя правда.

Послышался хлопок, как если бы кто-то по-дружески хлопнул товарища по спине. Заскрипели половицы и тот, кого звали Бледным, ушёл.

Найдено совпадение: Гиллерт сын Хорка

Я не ожидал сообщения от ИскИна, но с интересом открыл выскочившее в интерфейсе оповещение.

Гиллерт сын Хорка — горец, вытащивший носителя из башни Бабочки.

Вот чёрт! А у меня ведь скребло где-то на грани мыслей чувство, что я где-то слышал это имя! Я знал со слов Сони, что после битвы в башне Бабочки, когда слуга чёрного принца запятнал мой бок проклятой печатью, именно отряд Гиллерта дотащил меня до подгорной твердыни.

Я обязан ему жизнью… хотя вряд ли в тот миг моей жизни что-то угрожало. Чёрный принц не позволил бы своим планам рассыпаться так просто.

Тем не менее, проверить чистоту их помыслов можно было лишь одним способом…

Потратив остатки магических сил на создание защитного полога подсмотренного у Иви, я спустился по лестнице в самый низ и вытащив меч с силой ударил по стене. Раз-второй-третий…

Бух…

Бух….

Бух…..

Не услышать меня мог только глухой.

Под дверью метнулась тень, но ни звука, ни окрика я не услышал. Гиллерт, который судя по запаху кашеварил где-то наверху, ничем себя не выдал. Кроме той тени что промелькнула под дверью.

Бух…

Бух….

Бух….

Я прождал половину минуты и повторил стук. В этот раз наверху вообще не было ни тени движения. Тяжко вздохнув и всякую секунду ожидая, что сверху по мне шандарахнут чем-то убийственным, я задрал голову и проорал:

— Если будете тянуть кота за яйца, у вас к чертям вся еда сгорит!

— Ты не похож на кота.

Тихий, вкрадчивый голос Бледного, заставил меня дёрнуться. Я не видел его — но голос узнал. Парень был здесь, со мной, по правую руку, где-то за стеллажами с грибами. От неожиданности я вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Убрал меч в ножны и почувствовал движение за спиной.

Кожу на шее пощекотал чужой клинок. Рука ухватила за куртку. Защитный полог не сработал, будто его и не было:

— Без фокусов!

А это, судя по всему, сам Гиллерт.

— Здесь пусто!

«женщина, но голос сильный, грубый, видимо та, кого называли Анникой»

— Я не чую волшбы. На нём был оберег, но я убрал. Есть артефакты и сильные, стоит бояться меча.

Старик тоже здесь! Да что за чёрт?! Во всём происходящем явно замешана магия. Иначе как вся эта толпа бесшумно оказалась в подвале минуя единственный путь с поверхности?

— Сколько вас!

Гиллерт дал мне по ногам, заставил упасть на колени. Чьи-то ловкие пальцы отстегнули меч, заломили мне руки…

Опытные и серьёзные ребята, ничего не скажешь. Я начинал жалеть, что связался с ними:

— Нас целая толпа. Я и орава упырей. Выродков, что спали под крепостью.

Старик, стоящий где-то за спиной, спросил:

— Это твои оплывшие следы мы видели на подтаявшем снегу?

Я пожал плечами, надеясь, что в сумраке у лестницы он увидит этот жест:

— Понятия не имею. Но да, я наследил, когда проверял дворы, хотя было это давненько.

— Отвечай прямо! Сколько вас?! Где остальные?!

Гиллерт уже рычал мне на ухо. По шее покатилась кровавая капля. Я поморщился, дёрнул щекой от раздражения и сказал:

— Прирежешь того, кого спас в башне Бабочки?

На какое-то мгновенье повисла тишина. Дверь наверху скрипнула, свет ударил мне в лицо ослепляя с непривычки.

— Ты жив…

Я видел лишь тёмный силуэт на светлом фоне, но узнал бы этот голос из тысячи.

Соня, ошеломлённо смотрела на меня, а я на неё.