Треск Цепей III: Расправив крылья

Глава 6. Смерть — это сон

Если существует низшая, неразумная нежить… то почему бы кошмару не обрести разум и не переродиться во что-то ещё более ужасное?

Он дремал под потолком, охраняя зимний сон своего гнезда. Рождённый человеком и перерождённый в алого воина, одного из верных слуг вечности. Обласканный жрицей павшего бога, белозубой Маратис, и испивший её крови, он получил невиданную силу и бессмертие. Благословление, навсегда изменившее его облик и притупившее тлен эмоций.

Дрёма стража была нарушена аккуратными шагами, запахом человеческого пота и дрожанием магии. Бывший оруженосец самого Головы, открыл огромные, красные глаза, шевельнул многочисленными носовыми складками и взглянул на пришельца.

Сердце добычи стучало ровно. Так, как если бы тот и вовсе не подозревал в каком опасном месте находится. А ещё от него пахло неизвестным составом… эликсир? Наркотик?

Этим можно объяснить спокойное поведение.

Упырь разжал свои нижние конечности и перевернувшись в воздухе приземлился на саркофаг. Ещё в полёте он развёл руки в стороны, разворачивая складки крыльев и захватывая ими застоявшийся воздух подземелья.

Приземление вышло эффектным. Мелкая пыль поднялась в воздух, а он сам, оседлав постамент, припал на все четыре конечности и оскалился на пришельца.

Кровь и плоть пахнущие страхом, всегда вкуснее.

Через мгновенье нарушитель нанёс свой удар. Алый страж ожидал ужаса и жаждал упиваться произведённым эффектом, но к атаке всё равно был готов. Поднял руку, прикрылся своим крылом как щитом, концентрируя тёмную энергию в подставленном под удар участке тела.

Человек оказался удивительно быстр и спокоен. Но не мог соперничать с упырём в скорости реакции. Вот только разумный мертвец не ожидал почувствовать того, чего в принципе чувствовать не мог.

Боль…

Перекованный бездной меч стража защитника, с лёгкостью отсёк руку и разрезал крыло, укрытое за тёмным щитом магии. Повинуясь воле своего хозяина и его же усилиям, он немного вернулся и набирая разгон ударил вновь, в этот раз коля и метя прямиком в бледную грудь.

Стража подвела его уверенность в собственных силах. Никогда прежде он не встречал человека, владеющего подобным оружием. Привык что обычный металл без вреда соскальзывает по его коже, а раны, нанесённые освящённым оружием, почти мгновенно схватываются, не причиняя боли.

Но убить себя первым же ударом, всё равно не позволил.

Упырь отпрыгнул прочь, разрывая дистанцию и избегая смертельного, колющего удара. Наделённый сверхъестественными способностями и невероятно ловкий, он приземлился на вертикальную поверхность стены, прижался к ней спиной и завизжал…

Звук, который исторгла его глотка, был пропитан магией. Сильнейший акустический удар, должен был накрыть всякого, кто окажется в непосредственной близости по направлению выброса.

Оглушительный крик ударил в постамент и заметался по перекрёстку, но воина с волшебным мечом на нём уже не было. Хладнокровный боец без труда понял, что у открытого с четырёх сторон перекрёстка его разорвут в клочья, и потому бросился в сторону, сразу же, как только враг ушёл из-под удара.

Страж кинулся следом…

Не осознавая до конца свою звероподобную суть, спровоцированный бегством противника, упырь бездумно рванулся по пятам. В этом он напоминал пса, что бросится за всяким, кто покажет ему спину.

Слыша лишь топот чужих сапог и биение крови в венах нарушителя, он шипел и рвался следом, перепрыгивая со стены на стену и стремительно сокращая дистанцию.

Царапая камень когтями и прижимая к себе культю, упырь едва не срывался вниз, когда по привычке пытался управлять своими прыжками с помощью рук-крыльев, одна из которых ныне — была искалечена. Лишь эта небольшая потеря в скорости, не позволила ему догнать беглеца в первые же секунды.

Но это не помешало ему настигнуть нарушителя в коридоре, уходящем к подножию башни.

Жуткие когти прошлись по спине убегающего воина, удар с тыла заставил воина загреметь на пол, но и сам упырь едва не упал. По инерции пронёсся дальше и лишь благодаря присущей ему удивительной ловкости, смог удержав равновесие, заскользить по полу и развернуться мордой к своему противнику.

Наполовину человек, наполовину нетопырь оскалился, предвкушая то, как будет погружать свои белоснежные клыки в ещё кричащее мясо, раз за разом, пока оно не затихнет…

Но его мысли прервал топор.

На пол плеснуло розовым мозговым веществом и осколками черепа. Чёрная, давно мёртвая кровь запятнала камни своими брызгами. Упырь рухнул мордой вниз, а во мраке за его спиной появилась широкоплечая фигура бездушного воина.

* * *

Я оказался неправ. Саркофаги не пустовали. Со смертью уродливого мутанта сразу со всех сторон раздался шум. Катакомбы стремительно пробуждались.

Проклятый молчун с рунной татуировкой пришёл за мной. Выследил.

— Что дальше?

Мой голос отдавал хрипотцой после бега. Во время падения я слышал треск ткани и чувствовал, как когти прошлись по кольчуге. Ощущения были такими будто я поперхнулся, а сердобольный бурый медведь решил меня по спине похлопать.

Слуга мастера боли мне не ответил. Наступил на спину погибшей твари и ухватившись за рукоять топора, выдернул тот из разбитого черепа. Знакомые золотистые руны на мгновенье осветили лезвие артефакта, который Иви оставила в тайнике Ветэриса. Нежить под его ногами шевельнулась. Раздался свист и засверкавший рунами топор отделил остатки головы от туловища.

Что ж, значит выбравшись из подвала, молчун успел погулять по деревне с мертвецами. Подготовился. Добрался до серьёзных артефактов.

Не обращая внимания на скрежет каменных крышек и жуткие стоны, я пошёл на Руса. Я понимал, что без магии мои шансы на победу практически равны нулю, но выбора у меня всё равно не было. Я был вынужден вступить в бой с противником чей опыт подобных схваток многократно превышает мой собственный.

Но скрестить оружие нам не дали.

Пробуждённые катакомбы выплеснули на нас поток местных «жителей». Стены справа и слева осыпались, оказались фикцией, новостроем, состоящим из толстого слоя хрупкой отделки. Настоящие стены туннеля были как минимум на пол метра-метр глубже этой ширмы.

Некогда вмурованные в отделку, а ныне освобождённые, местные умертвия не походили на уже знакомых мне слуг Риордана. Они выглядели более живыми, лысые, голые люди, почти утратившие гендерные отличия. В их лицах проступали звериные черты, кожа была бледна, а пальцы и длинные когти на них вызывали нездоровые опасения.

Все они как один имели нечто общее с летучими мышами. Деформированные уши, носы, хищные, клыкастые рты. Зачатки перепончатых крыльев, идущих по бокам к подмышкам и находящие продолжение кожистой складкой вдоль рук…

Пыль обрушений тяжёлым, песчаным саваном накрыла коридор скрывая сонных, поднимающихся с пола тварей. Шипение и визги наполнили пространство. Где-то впереди без устали разгоняя мрак, взлетал и падал боевой топор освещая пыль золотистым сиянием рун.

Видя многочисленные тени вокруг, я не решился пробиваться вперёд. Рванулся назад, к перекрёстку, желая разминуться с основной массой выползающих в туннели мертвецов.

Пыль ослепляла не только меня. Мой преследователь, слуга мастера боли, тоже оказался в затруднительном положении. Вряд ли его глаза могут перестраиваться на «ночной» режим. Но у него точно есть какой-то козырь в рукаве, иначе бы он не двигался так уверено в этих мрачных туннелях.

Пыль сровняла наши шансы.

Я наткнулся на шипящую нежить, врезался всем телом, сбил её на пол и слепо отмахнулся мечом. Пока что они были медлительны, и то, что я успел увидеть говорило о том, что эти создания бледные копии той твари, что встретила меня на перекрёстке. Убитый Русом упырь был крупнее, в нём было больше звериного и гораздо меньше человеческого. У этих же, только-только формировались крылья.

Добраться до перекрёстка без боя не вышло. Под аккомпанемент продолжающихся обвалов Легион пропел свою песню. Свист скользящего по лезвию воздуха, клёкот рассечённых глоток и хруст разрубаемых костей утонули в какофонии окружающего шума.

Моё лицо запачкали первые, воняющие гнилью и покрытые пылью — капли крови.

Я ворвался на перекрёсток молчаливым ураганом, расчищающим пространство размашистыми ударами. В этой ужасной неразберихе, перекрёсток оказался наименее запылённым местом. Здесь я впервые увидел одного из своих врагов в упор… а он увидел лезвие моего клинка.

Меч разрубил выпавшую из песчаной пелены тварь едва ли не на пополам. Вошёл в голову, рассёк кости и мозг, развалил на две половины лицо и шею, чтобы застрять лишь в середине грудной клетки. Пришлось прямым ударом ноги отбросить худощавую падаль, чтобы освободить оружие.

В этот самый миг я и увидел её…

Изящная, и даже какая-то хрупкая женская ладонь легла на край постамента. Крышка центрального, самого богатого саркофага уже был сдвинута и продолжала сдвигаться. Увидев эту хрупкую ручку, я вдруг понял, что не хочу встречаться с её хозяйкой. И не только потому, что из таких встреч раньше ничего путного не выходило (взять ту же Иви) а исключительно следуя логике: что бы не скрывалось в этом саркофаге и как бы оно не выглядело — женщиной на самом деле оно не являлось.

Последующие минуты я слепо рвался вперёд, убегал всё дальше и дальше по пропылённым коридорам. Дважды мой меч погружался в чью-то плоть, а белый ворон на тунике почти скрылся под следами крови и грязи.

В какой-то момент уже задыхаясь от длительного забега и вездесущей пылищи, я обнаружил, что эхо визгов и криков осталось далеко позади. Мне удалось оторваться, а молчун отвлёк большую часть монстров на себя. Вряд ли ему удастся вырваться, а вот у меня всё ещё был шанс.

Я поступил правильно, выбрав слепое бегство безнадёжной схватке в окружении чудовищ. Дохнуть подобным, глупым образом — удел героев, а я далеко не герой.

Если бы не чёртов лич и рухнувший в бездну меч я бы вообще сюда не попёрся… хотя вру. Попёрся бы. Любопытство и отсутствие страха сыграли со мной злую шутку.

Минуту отдыха в попытке восстановить сбитое дыхание я провёл на углу плавного поворота. Пыль всё ещё застилала воздух, но всё же не так сильно, как во время уже прекратившихся обрушений. Перекрёсток остался где-то за спиной, а я сам — понятия не имел куда двигаться и где именно оказался.

Пыль сокрыла от меня изменения по ходу моего движения, но теперь я ясно видел, что больше не нахожусь в склепе. Проход, в котором я очутился, постепенно уходил вниз и выглядел грубым подобием коридоров у перекрёстка. Потолок здесь был ниже, сам ход — гораздо уже, и никаких тебе саркофагов или, к примеру — статуй.

Я бежал и бежал, забираясь всё ниже и ниже. Слыша эхо чудовищных звуков за своей спиной и топот многочисленных ног, я с усмешкой на губах подумал, что у кого-то другого в этих туннелях уже бы поседели волосы.

Через несколько минут такой беготни я едва не погиб, повезло что темнота для меня выглядела лишь серой хмарью, а ИскИн проводил анализ ситуации гораздо быстрее чем это делал я сам.

Дорога привела меня к обрыву. Пахнуло влагой, прислушавшись можно было уловить шуршание водопада или подземной реки. Преследователи были уже близко, они затихли, в туннеле за спиной повисла тишина, но мне казалось, что я кожей чувствую их приближение.

Едва не сорвавшись вниз я затормозил перед обрывом и понял, что на спуск у меня нет времени. Упырь, которого я встретил на перекрёстке с завидной ловкостью передвигался по наклонным и горизонтальным поверхностям сохраняя при этом боеспособность. Меня догонят и порвут, это было ясно как божий день.

Оглядевшись, я не придумал ничего лучше, чем устроить засаду.

Карниз, в скальном массиве, к которому меня привёл проход, выходил в пещеру под самым её потолком, но всё же оставлял некоторое пространство сверху, куда я не без труда забрался нависая над выходом.

Долго находиться в неудобном положении я не мог. Быстро забивались руки и начинали дрожать ноги, но долго ждать и не пришлось.

Интуиция меня не подвела, упыри встали на мой след подобно гончим. Тройка тварей выбралась на карниз подо мной и прижавшись к краю заглянула вниз, но не одна из них не последовала дальше.

Не знаю, что меня выдало…. Может быть запах?

Четвёртый, только выползший на карниз урод, едва начал поворачивать наверх свою лысую голову с заострёнными ушами, когда я спрыгнул вниз. Легион без труда разрубил выродка наискось, но с остальными пришлось туго.

Широкий горизонтальный удар ничего не дал. Мой клинок лишь сбросил с себя чёрную кровь замарав отскочивших упырей. Раньше они были скованы сном, отходили от дрёмы, но теперь… ловкости им было не занимать.

То, что карниз мал, а за их спиной обрыв, нисколько не напугало нежить. Один оказался вне досягаемости клинка, а двое просто отпрыгнули, хлопнув своими недоразвитыми крыльями.

В следующую секунду мне пришлось держать ответ.

В то время как его товарищи, избегая смерти, оказались где-то за краем, третий упырь рванулся вперёд. Я не успевал встретить его колющим ударом, или рубануть. Лишь наклонил голову пытаясь смазать удар когтистой лапы, летящей мне прямо в лоб да подтянул к себе рукоять уведённого в бок клинка в жалкой попытке защититься.

Чёрные когти едва не сорвали с меня скальп. По голове будто провели парой раскалённых ножей. Рычащий крик сам собой сорвался с моих губ, в то время как продолжая движения я подался вперёд и отмахнулся мечом.

Ничего не видя, я развернулся, пытаясь достать проскользнувшего дальше урода, и с удивлением отметил, что достал его. Тварь шипела и скаля зубы отступала, пытаясь удержать выпадающие из брюшины кишки.

Колющий выпад достал его в бедро, но на этом успехи кончились. На меня напали сзади.

Рыча и видя, как недобитая тварь скрывается в проходе, я, развернувшись ударился спиной о стену, не позволяя оседлавшему меня монстру вцепиться зубами и когтями в мой затылок.

Третий уже был тут как тут…

Мне повезло, что несмотря на отличную реакцию и ловкость, умом отдельные представители этой стаи всё же не отличались. Выродок что только-только выбрался на карниз, прыгнул на меня рассерженной кошкой и сам насадился на меч. И к моему удивлению — не умер.

Безбашенная тварь завопила так громко, что у меня заложило уши. А прижатая к стене рванула меня лапой за лицо калеча ухо и щеку. В этот момент я понял, что проигрываю и дико заорав бросился вперёд, унося в темноту обрыва и себя и своих противников.

Удара я не почувствовал.