Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ)

Глава 39 Раздвоение личности

Душная горячая темнота колола лицо влажной шерстью. Дышать становилось все труднее, но какая разница? Вот бы вообще не дышать. Но до этой мысли надо было ещё дойти, а пока в голове было только бескрайнее болото. Ни одну мысль нельзя было додумать до конца — они падали, будто камни в застоявшийся бочаг, даже не оставляя кругов на поверхности мерзкой тягучей жижи. Время, кажется, куда-то текло. Но куда и как быстро? Непонятно. Вдох, на полсилы, только чтобы успокоить бунтующее тело. Выдох — просто расслабление. И так раз за разом. Дышать не хотелось. Но остановиться было нельзя. Если перестать дышать, она не сможет извиниться.

Изрядной поторговавшись с собой, Искра подобрала руку и, почти рыча, перевернулась на спину. Свет резанул глаза, и она зажмурилась, не в силах поднять руку, чтобы прикрыться. Искре казалось, что она сдвинула по меньшей мере целый дом. Некоторое время она просто отдыхала. Ноги и руки безвольно лежали рядом, будто отделённые от тела.

Глаза привыкли к свету, и Искра уставилась в потолок. За то время, что она тут провела, она уже неплохо изучила этот полог над кроватью. Точнее, она бессчётное количество раз провела по нему взглядом, так и не запомнив узора. В целом, не было никакой разницы, куда смотреть — рано или поздно перед глазами всё равно всплывали одни и те же образы с того вечера.

Лицо магистра Талена и, ещё ярче, лицо Маирана. Только начав осознавать, что она сказала, Искра беспомощно повернулась к нему. Он был удивлён. Но его взгляд говорил не «что ты сказала?», а «зачем ты это сказала?». Выходит, он знал? Или ей сейчас так казалось? Пока она смотрела на Маирана, она несколько раз чувствовала, как будто что-то касается части её существа. Касается самого края, но уносит с собой крохотную частичку тепла. Маги, стоявшие вокруг, решили рискнуть и проверить. Результат оказался именно тем, какого все ожидали — любая направленная магия отражалась. Искра оказалась магом-зеркалом, а, значит, произнесённое имя действительно принадлежало ей.

Глаза медленно наполнились слезами, потом слёзы вытекли, поползли по щекам, щекотно залились в уши. Искра даже попыталась было поднять руку, но та весила не меньше пуда. «А, впрочим, какая разница?» — вяло подумала она, — «не то чтобы слёзы в ушах мне сильно мешали». Да и чему тут мешать? Она всё равно ничего не делает. Только зачем-то лежит и жалеет себя. Фу, противно.

«До чего же ты жалкая» — звучал где-то внутри противненький злой голос, — «Позволила запереть себя здесь, а ведь у тебя были все возможности этого избежать.»

«Меня не заперли», — возразила Искра, — «магистр Тален просто вежливо попросил меня пожить пока здесь».

«А потом повернул ключ в замке», — голос был прав и от того было ещё горше и обиднее.

Да и потом, ну, окажись она по ту сторону двери, что бы она делала? Ей всё равно ничего не хотелось.

«О, поверь, мы бы нашли, чем заняться», — многозначительно пропело внутри.

Это «мы» пугало Искру до холода в ногах. Такого холода, что она их почти не чувствовала.

Кажется, свет в комнате становился менее ярким. Солнце зашло за облако или просто наступал вечер? Несколько раз Искра закрывала глаза. Она никогда не знала, закрыла ли она их на минуту, или, может, провалилась в тяжёлую липкую дремоту — разницы почти никакой не было.

— Госпожа Хранительница? — знакомый голос выдернул её обратно в реальность.

Искра рывком села на кровати, подивившись тому, как легко это вышло — а ведь только что не могла даже пошевелить рукой.

У двери стоял Кирий с подносом в руках.

— Что Вам угодно? — Искра удивилась, что не разучилась разговаривать. Голос даже звучал нормально, хотя мог бы и осипнуть, когда она выла в голос через жгучий ком в горле пару дней назад.

— Вы вчера ничего не ели, — сказал Кирий, — я пришёл проверить, всё ли у Вас в порядке.

Кирий подошёл к столу и поставил на него поднос. Искра тоже встала и подошла поближе, с опаской трогая пол ногами.

— У меня не было аппетита, — Искра попыталась вложить в эту фразу побольше язвительности. Похоже, ей это удалось.

— Вы сердитесь, — заключил Кирий. — Но Вы же понимаете, что мы Вас здесь заперли не по злобе, это был наиболее приемлемый вариант.

— Не по злобе… — Искра попробовала эти слова на вкус и изнутри вдруг поднялась волна ярости, заставившая её практически пролететь оставшееся расстояние до стола. В довершение злоба вырвалась наружу криком. — ВЫ ОСТАВИЛИ МЕНЯ С НЕЙ НАЕДИНЕ!!!

Кирий отшатнулся. Раздался звон, с которым сталь ударяет о сталь. Искра не успела даже увидеть клинка — Кирий взял себя в руки раньше, чем меч успел появиться. Но они настороженно замерли, глядя друг на друга. «Ну и как он теперь будет выкручиваться?» — ехидно спросил внутренний голос.

— Кирий? — раздался обеспокоенный голос из-за двери. — Что там происходит?

Искра кивнула, предоставив ему возможность ответить. Кирий молниеносно составил на стол тарелки, а сам поднос и приборы беззвучно опустил на пол.

— Всё в порядке, — одновременно с этим ответил он, — просто я споткнулся и уронил поднос.

Дверь приоткрылась и в неё заглянуло обеспокоенное лицо. Человек осмотрелся, что-то буркнул и дверь снова закрылась. Если Кирию и не поверили, то явно сочли свой долг выполненным.

Кирий снова повернулся к Искре. И замер, ожидая приговора. Искра же неожиданно чувствовала себя намного легче. Благодаря этому выкрику она, наконец, поняла, что происходит. Что именно так беспокоит её, что заставляет часами невидяще смотреть в потолок. Этот внутренний голос… Это не она. Это просто не она. Делить тело с этой личностью было жутко. Но не настолько безнадёжно, как считать эти мысли своими.

Однако просто отпустить Кирия с миром и снова остаться здесь одной… Ну уж нет.

— Вы попытались напасть на Хранительницу Свитка, — ровным тоном произнесла она.

— В целом получается, что это так, — осторожно согласился он.

— Вы хотите искупить свою вину?

— Если это возможно, — кивнул Кирий и приготовится слушать.

— Мои условия таковы — с этого дня Вы обращаетесь ко мне только на «ты» и по имени. И мне плевать, как Вы будете объяснять это всем остальным! — вообще-то, Кирий и не думал возражать, но ей почти хотелось, чтобы он возражал. — А ещё Вы останетесь и поедите со мной.

— По имени?.. — очень осторожно, но не снижая голос до шёпота переспросил Кирий.

— Искра. Меня зовут Искра.

Спустя десять минут Искра умылась, причесалась и даже переоделась и вернулась к столу. Есть не хотелось совершенно, от одного вида еды, не говоря уж о запахе, мутило, но был шанс, что, отвлекшись на разговор, удастся что-то пожевать.

Кирий терпеливо ждал, уже поставив тарелки перед её стулом. Искра прошлась до шкафчика, смутно помня, что какая-то женщина в нём гремела посудой и достала оттуда пару кубков, тарелку и ложку. Поставила все это перед Кирием.

— Если что, еда не отравлена, — попытался отшутиться он.

— Я знаю, — ответила Искра, — но будет странно, если есть буду только я.

На столе, как она и помнила, стоял кувшин с вином. Красивый, серебряный. Его керамическому собрату пару дней назад не повезло. Искра посмотрела на ковёр у стены. Так и есть — осколки убрали, а пятно осталось. Ладно ковёр… На письменном столе лежала книга и рядом с ней аккуратной стопкой несколько порванных и скомканных страниц. За это было очень стыдно. Искра плеснула вина на дно кубка и долила доверху водой из другого кувшина. Рецепт леди Кельтерн был безупречен. Кирий тоже разбавил себе вино — то ли повторив за ней, то ли также не желая напиваться с утра пораньше, а сейчас было именно утро, как ни странно.

— И о чём мы будем беседовать? — поинтересовался Кирий, отпив из своего кубка.

— Я надеялась, Вы принесёте мне хотя бы привет от Маирана, — честно ответила Искра.

Кирий насмешливо приподнял бровь, но требовать симметричного обращения не стал.

— Мне бы тоже очень хотелось задать ему несколько вопросов, — совершенно серьёзно и с заметным сожалением сказал Кирий, — но я не разговаривал ни с кем из Ордена Пятнадцати с… с момента твоего эффектного признания.

— Но… почему? — этого Искра не ожидала. Она думала, Кирий молчит из вредности.

— Почему? — Кирий вздохнул, совсем уж расслабленно оседая на стуле. — Потому что, если я захочу войти в состав судебной комиссии — а я захочу — надо быть настолько беспристрастным, насколько это возможно. В деле замешан мой ученик, что априори делает меня паршивым претендентом на эту роль. Но уж по крайней мере не выслушивать его позицию до начала заседания в моей власти. И его друзей, конечно же.

— Тогда почему Вы сейчас так откровенно беседуете со мной?

— Потому что не слишком много найдётся желающих составить тебе компанию за завтраком.

Ясно, прислали самого смелого. И при этом достаточно мирно настроенного, чтобы можно было просто побеседовать. И даже этот дружественно настроенный человек, войдя в комнату, первым делом попытался схватиться за меч. Искра впервые подумала о том, что находиться в этой комнате для неё более безопасно, чем бродить на свободе.

Искра положила в рот кусок мяса с тарелки. Мясо казалось одновременно сухим, жирным, солёным и безвкусным. Искра постаралась отвлечься от вкуса. Судебная комиссия… Нет, понятно, что всё закончится каким-то разбирательством. Но чтобы прям судом…

— В чём нас обвиняют? То есть всех остальных, кроме меня, — Искра до боли сжала вилку. Обвинений против Рины хватало, и отвечать за них теперь предстояло ей!

— Не то чтобы обвиняют… — протянул Кирий, — но натворили вы немало и надо для начала надо хотя бы разобраться, что именно и зачем. А потом уже решать, что с вами делать дальше.

Кирий взял свой кубок, медленно допил до конца, налил снова.

— Впервые Маиран влез в такое дерьмо, что я не сходу сообразил, как его оттуда вытащить… — задумчиво произнёс он.

— А сейчас уже сообразили? — с надеждой спросила Искра.

Кирий с усмешкой помотал головой, видимо, возвращаясь от мыслей к реальности.

— Нет, так и не придумал ничего путного. Впрочем, он справляется и без меня. Не могу, конечно, сказать, что самостоятельно, но… — Кирий развёл руками. — Если проблемы ученика становятся мне не по зубам, должно быть, это знак.

— Какой знак?

— Что этот вырос, и пора заводить нового.

Кирий ногой подцепил невысокую скамеечку и придвинул к себе поближе, сел, откинувшись на спинку и вытянув ноги, с видом человека, который уже везде опоздал и потому больше никуда не торопится. Да и вина в его кубке уже было больше, чем воды. Искра положила в рот какую-то большую красную ягоду. Ягоды оказались гораздо лучше мяса, и она, недолго думая, поставила перед собой всю вазочку.

— То есть после Маирана у Вас не было учеников? — уточнила Искра.

— Нет, он у меня пока единственный, — ответил Кирий, — и неповторимый, — язвительно добавил он.

— Мне казалось, воины берут учеников тогда, когда ученики появляются у их напарников.

— Да, так и есть, — кивнул Кирий. — Конечно, это не строгое правило, но мы действительно стараемся подгадывать друг под друга. Не всегда выходит. Гипотетически, мой первый ученик должен был быть на пару лет постарше Ависар. А вышло… Как вышло.

— Вы жалеете, что Ваш ученик — Маиран? — Искре стало почти обидно.

— Что? — Кирий снова мыслями вернулся к разговору. — Нет! Как ты вообще могла такое подумать? — он казался действительно возмущённым.

— «А вышло как вышло», — процитировала Искра.

— Я имел ввиду возраст, — терпеливо пояснил Кирий. — Встретив Маирана, я понял, что это — тот самый человек, который должен быть моим учеником. А что до возраста… Он справился, и это отлично, — Кирий улыбнулся уголком губ. — Когда я брал его в ученики, я выдвинул только одно условие — не ныть. И потом тысячу раз думал: лучше бы он ныл… И это мне ещё повезло, что с ним я познакомился раньше, чем с Дангой!

Искра запуталась. То Кирий хвалил Маирана, то ругал. Было непонятно, доволен ли он в итоге своим выбором или не очень. Разбираться было лень, да и незачем. Искра оставила три ягоды, чтобы заесть ими, если в следующей тарелке опять попадётся что-то гадкое.

— То есть следующий ученик Вашей напарницы остался без напарника?

— Нет, конечно. Такого мы просто не могли бы допустить. Если бы по каким-то причинам я не смог бы вовремя взять ученика, вместо меня отправился бы другой воин, со своим учеником. Но тут дело не во мне. Просто моя напарница решила родить ребёнка и несколько лет посвятить его воспитанию. Он уже подрос достаточно, чтобы поступить в лекарскую школу, так что, полагаю, всё вернётся сейчас на накатанную дорожку. Она выберет себе ученицу, а уже я подберу ученика, подходящего по возрасту.

— Понятно, — Искра как-то резко потеряла интерес к теме и некоторое время задумчиво жевала, стараясь не думать о том, что именно она жуёт.

Видимо, Кирий тоже проголодался, потому что он, наконец, положил что-то себе на тарелку. Ну и отлично. Даже будь у неё аппетит, Искра столько не съела бы.

— И всё-таки, неужели ради победы в этом идиотском сражении Вы были готовы пожертвовать жизнями своих товарищей, да ещё и таким скотским образом?

Кирий замер с вилкой на полпути ко рту.

— Что ты имеешь ввиду? — он явно чуть не сбился на «вы», но справился, даже несмотря на крайнее изумление.

Искра напомнила ему про переодетых в воинов людей и пересказал слова Маирана на эту тему.

Кирий выслушал её с каменным выражением лица, медленно опуская вилку к тарелке, пока она не звякнула об край.

— Вот, значит, как это для него выглядело… — он с силой провел рукой по лицу.

— А как это должно было выглядеть? — спросила Искра, но Кирий её будто не слышал.

— А я-то не понял, от чего он на меня так взъелся, — Кирий откинулся на спинку стула, продолжая держаться пальцами за лицо, будто у него резко разболелась голова. — Ну да, как ещё он мог это понять? Боже, и ведь даже не подумал потом об этом поговорить… — его голос опустился до несвязного бормотания.

Искра постучала ложкой по кубку, привлекая внимание. Кирий вздохнул, напоследок потёр переносицу и посмотрел на неё.

— Так в чём был смысл?

— Смысл был в том, что я как раз-таки не хотел, чтобы воины в этом участвовали. Мне надо было вывести их из игры, насколько это возможно. А не убивать их! — с возмущением воскликнул он.

Кирий вытянул руку и отстучал по столу какой-то ритм. Кажется, это помогло ему прийти в себя.

— Большая часть из тех, кто согласился поучаствовать в этой авантюре — светляки, — начал объяснять он. — Идея была в том, что они воспользуются замешательством воинов, и напомнят им про клятву. «Не подниму меч» и все такое. Или отвлекут, помешают действовать. Светляки это умеют.

Искра вспомнила Корона, замершего, уставившись на шарик счета в пальцах Велена и кивнула. Умеют.

— И маги из других Орденов там были. Мы вместе придумали некоторое количество уловок, которые могли сработать. Но все они знали, что если они воспользуются положением и начнут убивать моих ребят иначе, чем защищая свою жизнь, я сделаю все, чтобы они пожалели об этом! — Искре показалось, что он сейчас ударит рукой по столу, но этого не произошло.

— Их там могли убить, — заметила она.

— Всех нас там могли убить, — развёл руками Кирий, — они знали, на что идут.

«Ну, предположим, отбрехался» — заключил внутренний голос.

А вот Искра ему поверила. Эта история гораздо больше подходила тому образу Кирия, который она знала. План был всё ещё не до конца ей понятен, впрочем, планы Кирия обычно становились понятны только после их исполнения, а этот, к счастью, не пригодился. И все эти люди, которые согласились сыграть эти роли — они согласились потому, что это была именно его идея. Они в него верили.

— Спасибо, — в один голос произнесли Искра и Кирий.

Кирий приподнял кубок.

— За взаимопонимание, — сказал он.

— За взаимопонимание, — согласилась Искра.

Короткий металлический звон скрепил их пожелание.

Вместе они одолели большую часть еды. А вот разговор дальше не клеился. Оцепенение, владевшее Искрой последние пару дней, несколько спало, и она всерьез задумалась о том, что делать дальше. ё

— Тебе что-нибудь нужно? — спросил Кирий перед уходом.

— Пергамент, перья и чернила по меньшей мере двух цветов, — Искра уже была готова к этому вопросу, — ещё я хочу принять ванну… и чай!

Кирий очень серьезно кивнул, но, прежде чем он отвернулся, Искра успела заметить улыбку. То ли её просьбы его позабавили, то ли он просто радовался, что она больше не собирается помереть, лёжа на кровати.

Искре казалось, что она только на минутку прикрыла глаза, опустив голову на сгиб локтя, но, когда она снова села прямо, свеча на столе стала заметно короче, пламя плясало и коптило. Искра сняла нагар с фитиля.

Свиток Множества Миров лежал у неё на коленях. Сейчас он прикидывался обычным куском чего-то, похожего на пергамент. Но, стоило ей его коснуться, как поверхность артефакта засияла ровным тусклым светом, который не разгонял тьму вокруг, но позволял отлично видеть буквы даже ночью. Сейчас букв не было — предыдущий вопрос больше не был нужен, а новый Искра не задала.

— Искра! — голос был таким тихим, что можно было подумать, что ей просто чудятся слова в шорохе ветра.

Искра вскочила и развернулась, вцепившись в спинку кресла. В комнате никого не было.

«Это там, за окном», — подсказал внутренний голос.

Искра свернула Свиток и прижала левой рукой к груди. Потом положила обратно и взяла со стола свечу. Чуть дыша, она отцепилась от кресла и осторожно двинулась в сторону окна. Ставни задрожали и стукнулись друг об друга.

«Ой, да я тебя умоляю…» — внутренний голос не ощущал ни малейшей угрозы.

Искра отодвинула засов и решительно распахнула ставни.

— Арн! — она бросилась вперёд, но руки упёрлись в решётку.

Решетка тут была не из-за неё, прутья уже давно начали ржаветь. Но, все-таки, людям, которые её сюда посадили, эта решетка, наверное, нравилась. Искра потрясла прутья, раздумывая, как бы её убрать.

— Не думаю, что это необходимо, — улыбнулся Арн, — поговорить мы можем и так.

— Но…

— Я обещал не входить в эту комнату.

— Но ты же не войдёшь, а влезешь!

Кажется, Арн почти рассмеялся.

— Оставим эту трактовку на крайний случай, хорошо?

Кто бы ни жил раньше в этой комнате, он (или она) любил смотреть в окно. Искра с удобством расположилась на широком подоконнике, чего нельзя было сказать про Арна. Он «сидел», поставив ступню согнутой ноги на узкий, меньше ладони шириной, уступ. Вторая нога висела вниз. Одной рукой он упирался в оконный проем, вторая оставалась свободной. Человек в таком положении, наверное, не высидел бы и минуты. А Арн, похоже, собирался основательно побеседовать.

— Извини, что так поздно. Я пришёл, как только смог сделать это, не подставляя остальных, — виновато сообщил он.

— Всё правильно, — Искре было почти больно от того, что она не может его обнять. — Что у вас происходит? Вас арестовали?

После её «признания» общественное настроение снова резко изменилось — очевидно, её друзей сразу же записали в сообщники.

— Сначала нас, конечно, задержали. Но потом разобрались, что мы могли и не знать о том, кто ты. Хотя кое-то признался, что догадывался, — Арн говорил так, будто слова были не его. — В итоге решили, что мы обещаем не покидать окрестностей Теснины. Для верности мы по очереди сидим под замком. Сначала люди хотели, чтобы я совсем не выходил из той комнаты. Но… — Арн сделал паузу, — Велен сказал, что для нас всех должны быть одинаковые условия. И в итоге все согласились. Так что примерно шестнадцать часов в сутки я совершенно свободен.

Наверное, Искре должно было полегчать от этих новостей. Но чувство тревоги её не покинуло.

— И что будет дальше?

Арн пожал плечами.

— Они собирают какую-то комиссию для разбирательства. Но нам особо никто ничего не говорит.

Искра поняла, что Арну, по большому счету, все равно. Ну или может ей просто так казалось.

— В любом случае, мы добьёмся, чтобы нашу историю разбирали целиком. Вместе с тобой.

У Искры защипало глаза. Она только сейчас поняла, как страшно ей встречать все это одной.

— Конечно, мы тебя не бросим! — возмутился Арн. — Я не брошу, — поправился он. — Но остальные тоже не собираются.

Искра хлюпнула носом. Она их так подставила, но они её прощают! Ну или по крайней мере все ещё считают, что она с ними. «Некоторые признались, что догадывались». Интересно, кто именно?

Арн поднял руку и прислонил ладонь к решётке. Искра ответила ему зеркальным жестом и почувствовала тепло его руки. Это было забавно: она не покидала комнату, он не входил в неё, но тем не менее, они почти что держались за руки.

— Арн, — внутренне трепеща, начала Искра, — я теперь очень хорошо понимаю, почему ты не хотел, чтобы я знала, кто я. Но теперь это уже не изменить и, может, ты расскажешь, как же всё это получилось?

— Для этого я и пришёл, — кивнул эльф, — пора объясниться.

Арн поёрзал на месте, видимо, устраиваясь поудобнее.

— Я не совсем понимаю, с какого места начинать эту историю, — признался он.

— Давай с того, почему она вообще здесь оказалась.

— Где — здесь? — не понял Арн.

— У меня в голове. В этом теле.

Арн медленно моргнул. В его глазах отражалось пламя свечи.

— Она в нём родилась. Это её тело и её голова.

— Но ведь… У неё темные волосы, нос с горбинкой и это всё…

— Я изменил ей внешность. Только и всего.

Искра осеклась. За время, прошедшее с ухода Кирия она успела построить достаточно стройную теорию происходящего и теперь она таяла, расползалась, как песчаный замок под дождём.

— Но тогда… — Искра с трудом справилась с голосом. — А кто же тогда я?

— Я долго думал об этом, — Арн кивнул, признавая, что вопрос серьёзный, — и я пришёл к выводу, что ты — это то, какой была бы Рина, если бы её ребенком не забрали из Холмов и не вырастили так, как было угодно тем, кто стоит у истоков этой истории.

Искра тщательно обдумала эту мысль. Арн её не торопил.

— Но тогда мне должно быть лет шесть, — растеряно произнесла она, — а я не чувствую себя ребёнком.

— Я старался не задеть обычные человеческие воспоминания, а убрать только то, что принадлежало именно Рине. Как видишь, не очень-то вышло, — Арн виновато улыбнулся. — Ты забыла почти всё про мир, в котором живёшь.

— Да ну… это было даже интересно — изучить всё это с чистого листа… Постой! Так с памятью — это тоже ты сделал?

Арн молча кивнул.

— Прежде чем я задам главный вопрос, скажи мне, сколько лет Рине? — Искра отчаянно не хотела знать ответ и прекрасно это понимала. Но она должна была знать.

— Насколько мне известно, около шестнадцати.

Как Искра ни старалась, она не усидела на месте и вскочила на ноги.

— Шестнадцать! — ей нестерпимо хотелось двигаться. Лучше бы что-нибудь крушить, но хватит уже разбитых кувшинов и порванных книг. Поэтому Искра просто описала небольшой круг и остановилась, раскачиваясь из стороны в сторону, прижав ладонь к лицу. — Шестнадцать! Господи, Арн! Я видела её во сне. Это было ужасно! Она была там совсем юной, и я думала, что это было давно. А нет, всего пару лет назад! — её пугало само осознание того, что она была так близко к этому предсказанию. Пусть во времени, а не в пространстве, но всё же.

За дверью раздался шорох, и Искра спохватилась, что кричать не стоило — стража (а она не сомневалась, что там кто-то сторожит) могла и забеспокоиться. Соваться в комнату они, наверное, не решатся, но всё-таки… Пришлось брать себя в руки в прямом смысле этого слова. Искра обняла себя за плечи и с ногами залезла на подоконник. Её трясло.

— Арн… — в памяти внезапно всплыл ещё один разговор, — тот человек, которого ты должен был убить по предсказанию — это я?

— Это Рина, — поправил он, одновременно подтверждая её опасения.

— Тогда что, химера задери, я тут делаю? — Искра решительно не понимала, почему она всё ещё жива. Почему она вообще есть.

Арн смотрел куда-то вниз, волосы упали ему на лицо. Он боялся отвечать. Нет, конечно, он ответит. Просто надо дать ему время. Он заговорил намного раньше, чем Искра начала терять терпение.

— Я опоздал, — начал он. — Когда я пришёл, магистр Феарун был мёртв, а Рина лежала рядом с ним без сознания. Я должен был её убить, я это знал. Я стоял там и у меня в голове звучали слова пророчества. И тут я понял, что в них может быть другой смысл. «Устранить угрозу» не обязательно значит «убить». Но уйти оттуда — это было бы тоже самое, что перерезать ей горло — её бы нашли другие. И я решил забрать её и унести подальше, — Арн сделал паузу. Искра слышала его дыхание. Он всегда дышал бесшумно. Но не сейчас. — Я ещё толком не знал, что собираюсь делать. Как только я попытался выйти из комнаты, мне навстречу вошли двое. Эти люди пришли, чтобы вывести магистра Феаруна из здания, где начинался пожар. И я их убил.

— Что? — Искра не поверила своим ушам.

На миг ей показалось, что Арн сейчас сорвётся вниз. Но он ловко перехватился другой рукой и удержался.

— Я их убил, — повторил Арн, — и с этого момента я поставил жизнь Рины выше двух других жизней.

Искра почти физически ощутила его боль. Она как наяву видела эту картину — двое молодых магов, предсказатель и светляк. Они уже почти поняли, что произошло. Им бесполезно что-то объяснять. Они вот-вот позовут на помощь и ввяжутся в драку. И тогда тут будет полно других магов. Да даже если убежать, они всё равно разнесут весть о произошедшем. И надо бы положить бесчувственную девушку на пол и уйти оттуда. Тогда никто, кроме стражей так ничего и не узнает. Но это значит оставить безумную попытку переломить судьбу. У тебя полсекунды на решение и масса сомнений. Щелчок пальцами — и светляк закатил глаза и обмяк. Взгляд предсказателя. Ещё одно решение. Два бездыханных тела лежат в дверном проёме. Рыжие волосы молодого предсказателя кудрями рассыпались по каменным плитам.

— Я выходил, предпочитая встретиться с огнём, а не с магами, — продолжал Арн, — и добрался до леса. Там я всерьёз задумался о том, что делать дальше. Я должен был устранить исходящую от неё угрозу. И тут я вспомнил про воинов-призраков. Я никогда раньше не пробовал это делать, хотя и примерно представлял, как это происходит, — Арн вздохнул. — К утру я совсем вымотался, но сделал то, что хотел. Я не мог проверить, но чувствовал, что получилось. Тогда я понял, что слишком много людей узнают её, и тогда всё будет зря. Я должен был её спрятать.

— И тогда ты изменил ей внешность, — закончила его мысль Искра, когда пауза совсем затянулась.

— Когда я открыл глаза и увидел тебя, я… — Арн некоторое время боролся с собой, — я понял, что я создал нечто очень красивое. Наверное, я бы долго сидел там и любовался, если бы ты не начала просыпаться. Тогда я отошёл и спрятался, продолжая наблюдать.

— Почему ты не показался сразу? Мог бы представиться моим другом, мы бы с Ренаром поверили.

— Я потратил все силы на эту магию. Потом я ещё полтора дня приходил в себя. И только после этого смог пойти за вами следом.

Звенящая пустота внутри разлилась по телу дрожью. Выходит, Арн неосознанно создал внешность, которая казалась ему совершенной и идеальной. И поэтому его к ней так тянет? Что если внешность его тянет, а всё остальное отталкивает? Нет, едва ли. Искра запустила руку в волосы. Рыжие… Цвет пламени или память о том человеке, который умер вместо неё?

Это была странная история. Искра почти понимала его. Почти. Насколько человек может понять эльфа.

— А Свиток?

— Этого я предвидеть не мог. И никто не мог. Но когда он появился, и я услышал этот звук… — Искра тоже вспомнила тот звук и у неё защемило сердце. — У меня возникло чувство, что хоть что-то я сделал правильно. Возможно, я ошибся. Я не знаю.

Арн замолчал. Он смотрел куда-то вдаль, отводил взгляд и, похоже, в очередной раз ожидал приговора.

— Правильно — не правильно, — пожала плечами Искра, — я рада, что ты подарил мне несколько месяцев без неё. Возможно, я навсегда запомню их как счастливейшее время моей жизни. Надеюсь, эти воспоминания у меня никто не заберёт.

И все-таки в истории оставалась крупная нестыковка. Искра ясно увидела это только сейчас, до этого её слишком волновало содержание.

— Арн, а как тебе вообще удалось меня изменить? Я же Зеркало, и это всё ещё работает, люди ведь проверяли. Выходит, на эльфийскую магию это не распространяется?

— Распространяется, — огорошил её Арн, — я проверял потом, когда уже был с вами. Но почему-то тогда это мне не помешало.

— Это странно, — заключила Искра, — с другой стороны, магистр Тален тоже от моего зеркала даже не чихнул.

— Магистр Тален не атаковал тебя магией, — поправил Арн.

— Да, я знаю, — отмахнулась Искра, — он очень извинялся и говорил, что это произошло помимо его воли. Но я не поняла, как.

— Такие умения называются Особенностями, — объяснил Арн, — они встречаются у очень сильных магов и обычно проявляются при контакте глаза в глаза. Это что-то вроде того, что магия неконтролируемо или малоконтролируемо разливается вокруг. Особенность магистра Талена называется Взгляд Истины. В общем, солгать, смотря ему в глаза, довольно сложно.

Искра дослушивала объяснение краем уха. Она вспоминала совсем другие глаза — тёмные, завораживающие, те, под которыми невозможно сосредоточиться.

— Да, у Врана тоже была Особенность — Взгляд Забвения, — подтвердил её мысли Арн.

Искра подтянула колени к подбородку и обняла их. Все то, что она сейчас узнала, надо было пережить. Краем глаза она уловила движение — Арн поменял позу, вглядываясь вниз. Сейчас сбежит, думая, что она хочет его прогнать…

— Арн!

— Да, — откликнулся он, снова замирая.

— Откуда ты взял ту котту?

— Что? Какую котту?

Искра присмотрелась.

— Ту, которая на тебе надета.

Арн повернул голову, рассматривая себя, будто впервые задумался о том, во что он одет. Когда Искра подстрелила эльфа, он был в одной рубашке. Потом, во время перехода через Темный лес, у Арна внезапно появилась котта. Простая, темно-зеленая, приятная на ощупь. И совершенно неубиваемая. К концу пути через Перешеек это была, наверное, самая приличная одежда, которая была в наличии у их маленького отряда.

— А, эта, — наконец, понял Арн, — я её вырастил.

— Вырастил?

— Да. Сплёл волокна крапивы, льна, конопли и прочих подобных растений с шерстинками животных.

Арн говорил об этом как о чем-то совершенно обычном и рутинном. А Искра готова была смотреть на него с открытым ртом. Для неё именно так выглядела настоящая эльфийская магия. Похоже, Арн заметил её взгляд, потому что он стал выглядеть гораздо менее побитым и даже улыбнулся.

— Почему ты об этом спросила? — поинтересовался он.

— Мне страшно, — призналась Искра, — очень страшно. И хочется поговорить о чем-то нормальном, а не о смерти и безумии. И ещё, — добавила она, — я не хотела, чтобы ты ушёл, не попрощавшись. А ты, я вижу, устал и тебе пора.

— Пожалуй, да, — согласился Арн, — здесь не слишком удобно сидеть.

Искра снова поднесла ладонь к решётке и ощутила ответное тепло.

— Передай нашим, мне очень жаль, что они из-за меня влипли. Ты сказал, они не хотят меня бросать. Мне от этого тепло, и я чувствую, что я не одна.

Искра хотела добавить «но я ни от кого это не требую», но не смогла. Слишком страшно было, что этим слова будут дорогой без возврата.

— Я передам, — кивнул Арн.

— Спасибо, что пришёл.

Арн посмотрел на неё напоследок и ухнул куда-то вниз. Искра приникла к решётке, насколько было возможно. Эльф не упал, он ловко карабкался по стене, цепляясь за едва выступающие камни. В окно влетел порыв пронзительно-холодного воздуха, который сразу заставил Искру застучать зубами от холода. Похоже, Арн не давал ветру проникать внутрь, пока он там. Искра захлопнула ставни.

Она подошла к затухающему камину и положила дрова на угли, раздула огонь. Вернулась к столу, пробежалась взглядом по листку, над которым ранее заснула. Обмакнула перо в чернильницу и дописала несколько слов на оставшемся пустом пространстве. Подошла к камину и бросила пергамент в огонь. Удовлетворённо вдохнула резкий, неприятный запах. Теперь никто, кроме неё этого не прочитает.

Искра как раз подумала о том, что надо сделать перерыв, когда в дверь постучали.

— Войдите! — разрешила она, откладывая перо.

В комнату вошёл магистр Тален.

— Вы позволите? — спросил он после обмена приветствиями.

— Да, конечно, — Искра уже знала, о чем он просит, и нисколько не возражала.

Магистр Тален подошёл к стоящему в углу креслу, сел в него, вытянув ноги на скамеечку, сложил руки на животе и закрыл глаза. Искра тоже откинулась на спинку стула, наблюдая за ним. Он делал это каждый раз, когда приходил к ней. Что же там такое происходит, что единственное место, где он может отдохнуть — её комната?

Искра посмотрела на свои руки, убедилась, что на них нет чернильных пятен и только тогда потёрла лицо. В глаза будто песка насыпали. Наверное, надо перестать писать так мелко. Но листы для порванной ранее книги она уже восстановила, а для другой её задумки пергамента надо было очень много. Вряд ли, конечно, ей откажут, если она попросит ещё. Но переводить материал отчего-то было жалко. Тем более, что свои заметки она по-прежнему сжигала.

Искра пошевелила плечами, вытянула ноги и снова посмотрела на магистра Талена. Несмотря на то, что в этой комнате она оказалась из-за него, он ей нравился. Он настолько с юмором относился к сложившейся ситуации, что не посмеяться вместе с ним было невозможно. Нет, он относился к этому не как к шутке, но как к очень интересной и сложной задаче. В первый же вечер он заверил Искру, что все произошло не по его воле и очень извинялся за то, что случайно «влез в душу», впрочем, она тогда почти не слушала.

Магистр Тален был единственным человеком, приходившим к ней регулярно. Каждый день, кроме того дня, когда она завтракала с Кирием. Почему он себе это позволял, если тоже хотел войти в состав судебной комиссии? Искра спросила у Кирия и получила примерно такой ответ: «Магистр Тален — человек с безупречной репутацией, то есть никогда не был замечен ни в чем предосудительном или порочащем его честь и доброе имя». Двояко, когда речь идёт о скрытнике, но вывод напрашивался однозначный: непредвзятости магистра Талена доверяли больше, чем непредвзятости Кирия.

«Нет, дело в другом» — непрошенно возник внутренний голос, — «посмотри на него. Ты млеешь и чувствуешь, что он на твоей стороне. Полагаю, все чувствуют то же самое».

Искре хотелось возразить чисто из принципа, но мысль была здравая. Магистр Тален просто умел втираться в доверие. Ну и что с того? Если принять обаяние Талена как непреложную истину вроде того, что солнце садится на западе, можно просто перестать принимать его во внимание и наслаждаться тем, что такой влиятельный человек, как Верховный магистр Ордена Тайн, проявляет по отношению к ней такое дружелюбие.

На столе, чуть в стороне, лежал листок с пометками, который Искра ещё не успела сжечь. Очень захотелось хотя бы перевернуть его написанным вниз, а, лучше, положить под низ стопки. Но надо было держать себя в руках. Воздействовать магией на неё напрямую Тален не мог, но прикосновение к пергаменту с подобными мыслями неизбежно всколыхнёт Тайну и для скрытника листок станет «пахнуть» так же соблазнительно, как свежий хлеб для голодного. Даже мысли могут привести к подобному эффекту. Искра отвела взгляд от листочка.

Тален, видимо, почувствовал, что время его отдыха закончилось. Он опустил ноги на пол, сел, придвинувшись к краю кресла и улыбнулся Искре. Она улыбнулась в ответ.

Тален не был похож на скрытника. Вернее, он не был похож на Наяну и Ирлиша, а с другими скрытниками Искра не была знакома. Тален не выглядел угрожающим, не имел привычки сверлить собеседника взглядом и говорить с нажимом, и форменный зелёный плащ на нём выглядел скорее как знамя, нежели как доспех. Даже привычные перчатки без пальцев он носил через раз. И глаза у него были светло-голубые, а вовсе не черные, как показалось Искре при первой встрече. Почему-то это сбивало с толку больше всего.

При всём при этом лёгкий флёр Тайны вокруг магистра Талена угадывался. Например, Искра, как ни старалась, не могла понять, сколько ему лет. Что угодно от двадцати до шестидесяти, в зависимости от того, на что смотришь. Оставалось только размышлять логически. Скорее всего, Тален — ровесник Кирия. Ну, может, немного старше. Он уже был Верховным магистром, когда Наяна пришла в Орден, то есть двенадцать лет назад. Причём не считался одним из «ранних». Значит, двенадцать лет назад ему было больше тридцати пяти. Выходит, под пятьдесят. Кирий лет на пятнадцать старше Маирана, то есть ему около сорока. Мда, «немного».

— Вы так внимательно меня рассматриваете, — без упрёка, скорее, с вежливым интересом, заметил Тален.

Искра могла бы задать вопрос напрямую, и он бы наверняка ответил, но так было бы неинтересно. Как и просмотреть какие-нибудь сводки и официальные документы.

— Не так часто вижу в этой комнате людей, которых приятно рассматривать, — отшутилась она.

— Да? — Тален снова улыбнулся. — А я вот встречаю каждый раз.

Вот уже и до обмена комплиментами дошли. Что дальше? Будут отправлять друг другу письма с голубями?

— Как проходит Ваш день?

— Так же, как и предыдущие четыре, — хмыкнула Искра. — Магистр Тален, мне остохимерело здесь сидеть. Может, вы меня уже отпустите?

— Это было бы весьма неосмотрительно с нашей стороны, — мягко возразил Тален.

— Я знаю, что это и для моей безопасности тоже, но, поверьте, я могу за себя постоять и меня есть кому защитить, — Искра провела рукой по Свитку, лежащему рядом.

— В этом я нисколько не сомневаюсь, — заверил её Тален. — Но, увы, у этой монеты две стороны.

Искра вздохнула. Её боятся гораздо больше, чем она боится других.

— Да не знала я об этом! — сегодня Искре не удалось держать нейтральный тон разговора долго и эмоции всё-таки выплеснулись. — Чем угодно могу поклясться, что не знала!

— Лично я Вам верю. Я лучше всех видел Ваше лицо в момент признания. Я совершенно точно уверен, что для Вас это было не меньшей неожиданностью, чем для меня. Но я не один принимаю эти решения.

— Ну так допросите меня! — предложила Искра. — Все уже знают, что Взгляд Истины на меня действует так же, как и на остальных.

Губы магистра Талена дрогнули — не то в недовольстве, не то в полуулыбке — когда он услышал название своей Особенности, но говорить он продолжил всё тем же доброжелательным тоном.

— Было бы хорошо, если бы эту проблему можно было бы решить так просто. Но увы… — он сел чуть посвободнее. — Взгляд Истины, как Вы его назвали, не идеален. Обмануть меня вполне возможно, если обладать определёнными навыками…

— Но я ими не обладаю! — возмутилась Искра.

— Однако мы не можем проверить, действительно ли это так. К тому же, — Тален потёр ладонь левой руки большим пальцем правой, будто она у него зачесалась, — факты, узнанные с помощью магии, не могут служить доказательствами в суде.

— Это ещё почему? — удивилась Искра.

— Во-первых, магия имеет свои ограничения, и сопротивляться ей можно весьма эффективно, даже не будучи магом. Во-вторых, судьи должны тогда абсолютно доверять магу, проводящему дознание, что весьма неосмотрительно, не говоря уже о том, что он сможет рассказать только то, как он воспринял факт, а не то, как факт выглядит на самом деле. Всё-таки более правильно использовать материалы, с которыми все судьи могут ознакомиться в равной степени, невзирая на принадлежность их к Орденам.

Искра почесала нос, обдумывая его слова. Вообще-то, весьма справедливое условие.

— Так что сведения, полученные с помощью магии могут быть лишь поводом к проведению расследования, не более, — закончил Тален.

— То есть, теоретически, то, что я сказала, что я Рина, глядя Вам в глаза, не является доказательством?

— Именно так, — улыбнулся Тален, — ведь я не могу доказать, что не применял каких-либо воздействий, которые заставили Вас это сказать.

Искра приготовилась возмутиться, но Тален её перебил.

— Однако, к сожалению, мои многочисленные коллеги в кратчайшие сроки получили немало «чувственных» доказательств.

Тален скривился. Искра знала, что он крайне не одобрял поведения тех, кто в первые же мгновения решил проверить Искру, атаковав её магией. Как он сказал позже, «это было несдержанно, невежливо и недостойно адептов Орденов».

— Но это тоже доказательства, полученные с помощью магии, — заметила Искра.

— Действительно, — Тален склонил голову набок, — если так подумать, то все, что нам объективно известно — это то, что Вы обладаете способностями, похожими на способности мага-Зеркала и то, что в минуту помутнения Вы назвались не тем именем, под которым Вас знают друзья.

— Тогда какого хрена вы меня тут держите? — возмущение Искры укрепилось ощущением собственной правоты.

— Потому что, — Тален снова стал серьёзен, — поводов для серьезного расследования тут хватает. А Вы — ценный свидетель.

— И главный обвиняемый, — проворчала Искра.

Тален развёл руками.

Искра поняла, что окончательно засиделась и встала. Прошлась по комнате.

— Вина? — предложила она, подходя к шкафу с посудой.

— Ну что Вы, Госпожа Хранительница, какое вино! — отмахнулся Тален. — Впереди ещё целый вечер, полный увлекальнейших дел, требующих моей полной сосредоточенности!

Судя по тени иронии в голосе, увлекательность дел была несколько преувеличена. А вот важность не вызывала сомнения. Впрочем, вероятно, причина отказа была в другом. Вечером после несостоявшейся битвы Тален был не совсем трезв, как и все. Возможно, именно это и привело к их столь неудачному «знакомству». Интересно, он теперь не пьёт только с ней или вообще?

— Тогда чаю?

— От этого не откажусь, — Тален вновь расцвёл и подобрел. — Вкуснее чая, чем у Вас, я не пил даже в Ре-Дон-Гоне!

Он не льстил. Когда после визита Кирия Искре принесли все необходимое и она залила в чайник кипяток, получилась мерзкая горькая жижа, совсем непохожая на тот ароматный напиток, который они с Маираном пили когда-то в «Золотой Лилии». Искра посвятила пару часов чтению на тему чая. Почему так долго? Да потому что Свиток упорно предлагал тексты из других миров, в которых под чаем понимали совершенно разное, и разобраться, какие советы годятся для Ре-Дон-Гонского чая, надо было ещё суметь. Потом она изводила убиравшуюся в её комнате женщину просьбами о втором заварочном чайнике маленьких кружках. Зато теперь можно было пить чай сколько угодно… пока не кончится заварка — в коробочке уже виднелось дно. Но ничего, этот чай при заваривании превращался из маленьких комочков в большие листья, так что его надо было немного. Только обидно было за первую попытку — того, что она тогда сунула в чайник, хватило бы на пять чаепитий, если не больше.

Искра подвинула чайник ближе к огню. Она теперь всегда держала чайник над углями, чтобы вода не остывала. А, когда надо было, пододвигала ближе, чтобы довести до нужной температуры. Не по рецепту, но зато быстро! Когда чайник запел, Искра перелила воду в кувшин, обмотанный тёплым платком, чтобы не остывал. На столе уже все было готово. Искра налила кипяток в чайник, в котором жались ко дну комочки чая, досчитала до десяти, и перелила настой в другой чайник. Все было готово.

Тален внимательно наблюдал за ней. Не из вежливости, ему действительно было интересно. Искра могла его понять — её саму завораживал процесс. Чай полился в маленькие кружки. Даже они были больше, чем хотелось и поэтому Искра наполнила их только наполовину — ей нравилось подливать чай раз за разом.

Тален взял свою кружку, поднёс к лицу и принюхался. Искра последовала его примеру. Запах был изумительный.

— Вы не боитесь, что я Вас отравлю? — поинтересовалась она.

— Если бы Рина хотела меня убить, она вряд ли выбрала такой скучный способ, как яд, — Тален говорил даже чересчур серьезно, — а Искре, Хранительнице Свитка, убивать меня, вроде бы, ни к чему.

Искре стало стыдно за нелепую шутку.

— Извините, — пробормотала она, опуская взгляд, — это было глупо.

— Со всеми случается, — великодушно утешил её Тален.

Они пили чай — кружку, другую, третью. Искра пролила заварку во второй раз, вкус изменился, стал более насыщенным.

Искра думала о том, что, во-первых, Тален разделяет её и Рину как отдельные личности, что утешало. Значит, он пришёл к тем же выводам, что и она. И Арн. Во-вторых, он считал (или делал вид, что считает), что в данном вопросе все зависит от её желания. Он не спросил «а где Вы возьмёте яд, сидя в этой комнате?», «А сможете ли Вы меня обмануть и незаметно подсыпать яд в чай?», хотя и то, и другое было бы трудно осуществимо.

«Он именно поэтому так спокоен», — проснулся внутренний голос, — «он думает, что мы тут беспомощны. А красивые слова говорит, чтобы тебя обмануть».

Искра встряхнула головой, хотя уже знала, что это бесполезно. Тален вопросительно на неё посмотрел.

— Извините, я задумалась.

— Насколько мне известно, мышление — основополагающее свойство человеческого бытия. Немного странно за него извиняться.

Искра не сдержала улыбки и смешка. Порой Тален изъяснялся так витиевато, что понять его удавалось только повторив мысленно то, что он сказал.

— Я отнимаю Ваше время, но при этом уделяю Вам недостаточно внимания, — пояснила она.

— Вы любезно предоставили мне кресло для отдыха, а теперь поите лучшим чаем в моей жизни, — возразил Тален. — Едва ли я могу требовать от Вас чего-то большего.

— Но дверь Вы не откроете и меня отсюда не выпустите, — лукаво уточнила Искра.

— Увы, нет, — Тален помедлил, а потом озорно прищурился. — Если я Вас выпущу, то где же я буду отдыхать?

Искра снова засмеялась и налила ему очередную порцию чая.

— Мой дом для Вас всегда открыт, — пообещала она, — где бы он ни был.

— Я запомню, — кивнул Тален.

Ещё одна порция чая.

— А Наяна знала, кем я была до Явления Свитка, — Искра не совсем понимала, зачем об этом говорить, но удержаться не смогла.

— Это ожидаемо, — Тален прекрасно понял, что это не вопрос, — Наяна весьма проницательна.

— Почему она не сказала Вам?

— Полагаю, — Тален поставил чашку на стол и наклонил с боку на бок, заставив остатки чая описать круг, — дело в том, что это не было первостепенной проблемой в день Вашего прибытия. А потом на это не нашлось времени. С другой стороны, я не уверен, что она вообще собиралась мне говорить.

Искра и Тален встретились взглядами, но ничего необычного не произошло. Может быть, потому, что Тален ничего не спрашивал. Может быть, потому, что хорошо себя контролировал в данный момент.

— Я не имел возможности спросить у неё, потому что счёл, что сейчас наше общение было бы нежелательным, — ответил он на незаданный вопрос.

Наверняка по тем же причинам, по которым Кирий не разговаривал с Маираном. Репутация репутацией, но надо соблюдать хоть какие-то приличия.

— Вы — наставник Наяны? — догадалась Искра.

— К моему великому сожалению, эта честь мне не принадлежит, — Тален действительно изобразил лёгкую грусть.

— А кто тогда? — наверное, этот вопрос был бестактным, но почему бы и не спросить?

Тален пододвинул к ней кружку, намекая, что не будет говорить, пока в ней не появится чай. А чай уже терял свои свойства — Искре приходилось увеличивать время заваривания. Совсем скоро чай закончится и разговор, видимо, тоже.

— Это вопрос непростой, — сказал Тален, сделав пару глотков. — Конечно, у Наяны был официальный наставник. Он, увы, умер несколько лет назад, будучи в преклонном возрасте. Но, если бы меня спросили, я бы сказал, что её наставником был совсем другой человек. Пусть у них была совсем небольшая разница в возрасте, но он пробыл в Ордене гораздо дольше, что в данном вопросе, наверное, играет бо́льшую роль. У Наяны есть свой особый почерк, но в нем легко узнаётся стиль этого человека.

— Ирлиша? — уточнила Искра.

Брови Талена приподнялись. Не так откровенно, как во время их знакомства, но всё же.

— Вы знакомы с Ирлишем? — спросил он.

— Мы пару раз встречались, — уклончиво ответила Искра.

Знал ли Тален о том, что Ирлиш мёртв? Вроде, он сказал «был». Но как это понимать? «Был наставником» или «Ирлиш — был»? В любом случае, не ей сообщать такие новости.

Каково же было Наяне вызывать на дуэль своего наставника, зная, что один из них неминуемо погибнет?

«Зато она его превзошла», — не остался в стороне внутренний голос, — «полагаю, это было сладко». Искру едва не передёрнуло.

— Это было не самое приятное знакомство, — сказала Искра, надеясь списать своё погрустневшее лицо на воспоминания.

— Характер Ирлиша оставляет порой неизгладимое впечатление, — согласился Тален.

Колокол пробил семь раз. Тален встал.

— Прошу меня простить, но мне пора. Не стоит опаздывать сверх необходимого.

Искра кивнула.

— Магистр Тален! — окликнула она его уже у двери. — Вы ищете не того подозреваемого.

Тален вопросительно обернулся.

— Рина — бездушная тварь, которая делает то, что приносит ей удовольствие. Вам нужен тот, кто сделал её такой. И смог заставить её делать то, что ему нужно.

— Мы это учтём, — после долгой паузы кивнул Тален, ещё раз поклонился и закрыл за собой дверь.

«Я тебе это припомню!» — пригрозили изнутри.

Искра схватилась за голову. Зачем она вообще так разоткровенничалась? Совершенно ведь очевидно, что Тален все это знает! Он ведь неспроста послал Наяну за Кулоном Света. Да и вообще… Искра попыталась вспомнить все обмолвки и обрывки историй, которые слышала от Наяны, от Арна, от остальных… все путалось в голове. Искра вылила весь оставшийся чай в свою кружку и вернулась к письменному столу. Достала чистый лист пергамента и зажгла пару свечей. Ещё целый вечер впереди. Да и если так подумать, ночь тоже. Спешить ей некуда.

На пергамент легли первые мелкие буквы.

Янера смотрела куда-то вдаль. Её распущенные волосы заставляли лицо казаться более бледным, чем обычно. Невозможно было не залюбоваться этими тёмными волнами, обычно собранными в причёску, спрятанными от глаз. Хотелось коснуться их, пропустить между пальцами, вдохнуть невероятный пьянящий аромат. Прядь волос шевельнулась на ветру, упав на лицо, и Ренар не выдержал, протянул руку и шагнул вперёд.

Янера, едва скользнув по нему взглядом, прошла мимо. Ренар завороженно смотрел ей вслед, когда она шаг за шагом уходила в туман, за которым клубилась неровная языкастая тьма. Первые тёмные вихри были от неё уже в пяти шагах… В трёх… Её шаги были всё неувереннее…

Нет. Так нельзя. Он не может допустить, чтобы этот сон превратился в кошмар. Не имеет права.

Ренар открыл глаза. Сердце билось спокойно и размеренно, даже чуть медленнее, чем стоило бы. Не страшно. Просто тоскливо.

Он задремал посреди бела дня. Неудивительно. В месте их «добровольного заключения» было ужасающе скучно. Ренар огляделся. Лина сидела за столом, прикрыв глаза и ожесточённо считала что-то на пальцах, периодически делая пометки на восковой дощечке. Рысь и Корон сидели на полу напротив друг друга, скрестив ноги и держась за руки. Ну, впрочем, они постоянно теперь занимались чем-то странным. Ависар и Велен, судя по разложенной аптечке и пергаменту, корпели над каким-то медицинским отчётом. Что ж, их тут даже больше, чем нужно. Значит, ему можно и выйти.

Не встретив никаких возражений ни со стороны товарищей, ни со стороны охраны, Ренар вышел на улицу и направился к конюшне. Пирр не любил чужих людей. Поэтому Ренар ухаживал за ним самостоятельно, никому не доверяя этот труд. Не только поэтому, конечно. Вообще-то было очень приятно после долгой разлуки снова получить возможность проводить с Пирром достаточно времени. А времени сейчас было полно. Пирр лоснился от ухода и Ренар уже подумывал, а не научить ли его парочке команд от скуки.

Жеребец почуял хозяина и заржал. Ренар погладил его по морде, потрепал по холке, а потом обнял за шею и стоял некоторое время так, прижимаясь к тёплому гладкому боку, не беспокоясь о том, что его могут увидеть. Пирр, чувствуя его настроение, стоял, не шелохнувшись, хотя ему, наверное, уже надоело быть взаперти и хотелось прогуляться. Ренар отстранился, снял лишнюю одежду, чтобы не запачкаться и приступил к работе.

Ренар расчищал копыто, размышляя о том, не пора ли поискать кузнеца, чтобы перековать, или пока и так хорошо, когда его окликнули.

— Так и знал, что найду тебя здесь, — сказал Маиран, заглядывая в денник.

Пирр сперва недовольно всхрапнул, но признал гостя и позволил себя погладить. Маиран тоже подготовился к встрече — принёс какое-то угощение.

— Где ж мне ещё быть? — усмехнулся Ренар.

— Нужна твоя помощь, — Маиран понизил голос. — Ты ведь хорошо знаешь это место?

Вот значит, как… Что ж…

— Да, получше многих. Что надо сделать?

— В первую очередь нам нужен твой совет, — Маиран оглянулся. — Пойдём к остальным, там уже намечается небольшой заговор.

— Хорошо.

Ренар сложил щётки и остальные инструменты в ящик, отнёс метлу на место. Ещё раз огляделся и на прощанье прислонился лбом ко лбу Пирра.

— Веди себя хорошо тут! — строго наказал он ему.

Пирр фыркнул, что могло означать как «ну разумеется!», так и «вот ещё!».