Три сердца в унисон (СИ)

Глава 2

А ты помнишь, кем ты был до того, как мир сказал, кем ты должен быть?

Стоило ему лишь появиться в полупустом коридоре, как все тут же обратили своё внимание на него. Слизеринец лишь окинул их быстрым взглядом и, спрятав руки в карманы брюк, продолжил идти.

После того, как старший Малфой отправился прямиком в Азкабан все только и делали что шептались за спиной Драко. Многие так осмелели, что позволили себе открытые оскорбления в сторону семьи Малфоев. Всё это давило на блондина, заставляя чувствовать себя беззащитным, но ему нельзя давать слабину — он же Малфой.

От этих мыслей на лице появлялась лишь грустная усмешка. Драко должен держаться в стороне ото всех, но что же он делает прямо сейчас?

Его серые глаза старательно выискивают в коридоре девичью фигуру, пока руки в карманах сжимаются в кулаки от волнения. Никто и подумать не мог, что на защиту самовлюблённого слизеринского принца встанет та, которую он когда-то унижал.

Т/И заткнула компанию гриффиндорцев, что обсуждали эту ситуацию. Если бы Малфой случайно не застал часть этой гневной сцены и не слухи, что быстро разлетелись по всему Хогвартсу, то он бы ни за что не поверил.

Завернув за поворот, Драко тут же увидел знакомый силуэт. Т/И сидела в углу подоконника, облокотившись спиной на стену, одна её нога была вытянута вдоль всего подоконника, другая же свисала с него. Длинные худые пальцы сжимали книгу по зельеварению.

Блондин остановился в паре метров от неё, боясь подойти ближе. Он не понимал зачем искал её по всей школе и почему сейчас стоит здесь. И всё же Малфой негромко кашлянул, привлекая к себе внимание. Не прошло и пары секунд, как на него обратился недовольный взгляд голубых глаз когтевранки.

Т/И вопросительно посмотрела на нарушителя её покоя, пока слизеринец немного растерянно смотрел на неё. Кажется, что он сам не понимает что творит.

— Я… я пришёл, чтобы… — парень откашлялся, придавая голосу уверенности. — …чтобы поблагодарить за то, что ты…

Девушка подняла ладонь вверх, заставляя его замолчать. На её лице появилось безразличие, которое когтевранка не спешила скрыть.

— Не надо. Мне ни к чему твоя благодарность, я поступила так, как посчитала нужным, — её взгляд прошёлся по лицу Малфоя, встречаясь с его серыми глазами. — Если это всё, то можешь идти. Не люблю, когда мне мешают.

Не дожидаясь ответа Т/И продолжила читать книгу, покачивая ногой из стороны в сторону. Драко запустил руку в платиновые волосы, тихо вздыхая.

Она злится на него.

И правильно делает.

Дурак.

Вместо того, чтобы уйти парень наоборот сделал несколько неуверенных шагов в сторону окна.

— Я хочу извиниться перед тобой.

Это вырвалось само собой, удивляя не только Т/И, но и самого Драко. Девушка усмехнулась, откладывая книгу. Видимо, спокойно почитать точно не получится.

— Мило, конечно, что ты извиняешься, — Т/И спустила с подоконника ногу, нехотя похлопывая рядом с собой ладошкой. Блондин умело скрыл удивление, осторожно присаживаясь рядом. — Но я сделала это не для того, чтобы услышать твои извинения, благодарности или что-то ещё. Просто хотела, чтобы ты знал, что не один. Нет нужды справляться с этим в одиночку. Ты можешь рассчитывать на меня.

— Спасибо, — выдохнул парень, поднимаясь, — но тебе не стоит в это влезать. Я разберусь сам, — отрезал Малфой и ушёл, а девушка осталась смотреть ему вслед.

Т/И сидела в гостиной Когтеврана, вытянув ноги и уперевшись спиной в старый диван.

Настроение было паршивым. Прошла неделя с того самого инцидента. Она и не заметила, как вышла из гостиной и принялась бесцельно бродить по коридорам.

Было ещё не поздно, поэтому погулять по Хогвартсу можно безнаказанно. Отбой только через полтора часа, потому времени, чтобы хорошенько подумать и помечтать вполне достаточно.

В мыслях возникали картинки всех встреч с Малфоем. Одна за одной. Словно смотришь снимки на плёнке. Вот они только познакомились, а вот поссорились в первый раз, Малфой впервые попросил прощения, их совместные шутки, прогулки после отбоя…

Неужели это всё было ненастоящим?

Т/И чувствовала себя героиней дешёвого романа, который почти не покупают, не читают и все книги просто собирают пыль на полках в книжных лавках и библиотеках.

В последнее время, Т/И ходила сама не своя. На уроках она не проявляла обыденной инициативы, даже если знала наверняка ответ на тот или иной вопрос. Абсолютно каждый ученик Хогвартса заметил перемены в её настроении и все считали должным лезть в душу и засыпать девушку с головы до ног вопросами в духе: «О, Т/И, что это с тобой происходит?». Отвечать когтевранка не стремилась. Игнорировала или вставляла какой-то едкий комментарий и уходила.

Состояние девушки не ускользнуло и от внимания Малфоя.

— Расскажи ей правду, — посоветовал слизеринцу Забини.

— Не могу. Это слишком опасно для неё, — вздохнул Драко.

— Она возненавидит тебя.

— Пусть ненавидит. Главное, чтобы была в безопасности.

Почему Драко Малфой причиняет ей столько боли, даже когда он не находится рядом с ней?

Почему именно Драко Малфой стал тем, без кого она просто не может дышать нормально?

Почему именно он?

Сердце, уже вдребезги разбитое дюжину раз и перешитое так, что ей скоро понадобится новое, отбивает чечётку в этой костяной клетке. Только это препятствие сдерживает его, чтобы оно окончательно не выпрыгнуло из груди, принеся ей мгновенную смерть.

Быть подругой Луны Лавгуд — это удивительное приключение, длиною в жизнь. Это чувствовать себя необходимой, даже когда вся магическая Британия отвернётся от тебя, бесцеремонно кинув в лицо грязь. Это ощущать тепло тёмным зимним вечером, источать радость от одной только встречи, ловить руками лучи солнца и окунаться с головой во всё светлое и доброе, даже когда мир гаснет, словно свеча.

Быть подругой Луны Лавгуд — это получать самодельные ожерелья на Рождество, находить под подушкой девчачьей спальни Когтеврана записки на смятом пергаменте, гулять до покрасневших щёк и хохотать до коликов в животе. Это пускать мыльные пузыри в небо, шептать полный вздор в ночной тишине и ощущать себя хрупкой маленькой девочкой. С открытым сердцем, не затронутым горем и обидой, с яркой улыбкой до ушей и сияющими от счастья глазами.

Это тихо-тихо слушать вздохи влюбленной в Невилла девушки, лечить израненную душу минутами счастья, заплетая её светлые волосы в толстые косы, полюбить-таки эту странную газету её отца. Это ощущать тонкие нити, связывающие их души. Это получать море наслаждения и бескрайних эмоций от одного часа, проведённого вместе.

Быть подругой Луны Лавгуд — это плакать на её плече, сетуя на неразделенную любовь к Малфою, а затем к Фреду, кричать в тишине Хогвартса о накипевшем, открывать сердце и душу, выпуская наружу тонны накопившейся боли и обиды.

Быть её подругой — это не получать осуждения; это со всем присущим им безумием сочинять стихи и романсы; это есть Берти Боттс, давясь хохотом и противным вкусом конфет. Это ходить в «Сладкое Королевство», в «Зонко», в Запретный Лес и пускать солнечных зайчиков её зеркальцем. Это обсуждать планы на будущее, подтягивать её в зельеварения и узнавать что-то новое о мозгошмыгах.

Это называть её «солнышком», сжимать в объятьях и, возможно, снова чувствовать себя живой.

Луна Лавгуд — часть Т/И, тот крохотный кусочек, заканчивающий полную картину её личности.

Луна Лавгуд — это улыбка от одной только встречи, лёгкий солнечный свет весеннего солнца, свитера голубого цвета, фенечки и море книг.

Луна Лавгуд — её мир, её солнце, её самый яркий сон.

Луна Лавгуд — её подруга до самого последнего вдоха.

— Т/И, — окликнул её Малфой.

Девушка даже не взглянула на него. В окружении подруг она прошла мимо, словно и не замечая слизеринца. Но парнишку это не остановило, он ускорил шаг и вскоре догнал Т/И.

— Нужно поговорить, — бросил Драко, хватая Т/И за локоть.

— Поговорили же уже, — хмурясь, ответила когтевранка.

— Как раз это я и хочу обсудить, — произнёс Драко и нежно провёл пальцем по запястью Т/И, отчего девушка вздрогнула и удивлённо на него взглянула.

— Ладно, — только и вымолвила она.

Когда они остались одни, тяжело вздохнув, Драко начал:

— Я погорячился тогда, извини.

— Хорошо, я тебя прощаю, — произнесла Т/И, поражаясь его странности. Выяснять отношения сейчас не хотелось, тем более, что Т/И видела, что со слизеринцем что-то происходит.

— И ещё, я хотел бы позвать тебя завтра в Хогсмид, — спустя короткое молчание заговорил слизеринец, нервно переплетая пальцы, он спросил. — Ты не против?

— Нет, совсем нет, — находясь в шокированном состоянии, согласилась девушка.

— Тогда завтра в восемь.

Она проснулась намного раньше, чем следовало, чтобы ко всему подготовиться и не выглядеть сонной. Если Малфой её позвал, значит неспроста, наверное, что-то задумал.

Ровно в восемь он уже стоял у её гостиной, как всегда с невозмутимым видом, но впервые за месяц улыбнулся ей.

— Привет, — неуверенно промямлила девушка.

— Доброе утро, — ответил Малфой и взглянул на часы. — А ты пунктуальней, чем я думал.

— Спасибо, — широко улыбнулась Т/И.

Вместе со всеми они покинули Хогвартс и отправились в Хогсмид. Погода была замечательной, солнечной, с лёгким тёплым ветерком. Но самое главное, что рядом Драко, такой же как и раньше, словно и не было никакой отдаленности.

— Драко, может, ты всё-таки объяснишь, что с тобой происходит?

— Всё нормально. Не нужно об этом.

— Но…

— Т/И! Прекрати сейчас же! Я в порядке, — разозлился Малфой.

— Не хочешь рассказывать — не нужно, но знай, что я всегда буду рядом…

— Т/И!

— Молчу, — сказала когтевранка, смотря по сторонам. — Давай зайдём в «Сладкое Королевство»?

— Хорошо.

Больше Т/И не поднимала эту тему, и вечер прошёл прекрасно.

Т/И привычно сидела в библиотеке и увлечённо читала книгу. Ничто не предвещало беды, пока она не услышала шорох быстрых шагов.

Девушка перевела отсутствующий взгляд на дверной проём, и как только в нём появилась фигура, её глаза стали ещё шире.

— Драко?

Он стремительно подошёл и остановился возле подруги.

— Если я задумал сделать что-то плохое, но считаю, что это неправильно, однако должен это сделать, — это делает меня плохим человеком? — он слегка прищурился.

Его сбивчивая тирада поразила когтевранку. Т/И медленно выдохнула и серьёзно посмотрела на парня. Её рука скользнула на его плечо.

— Если то, что ты хочешь сделать, кажется тебе дурным поступком, значит это действительно так. Тебе стоит приложить максимум усилий, чтобы не допустить этого.

Он болезненно прикрыл глаза и застыл на пару мгновений, но после вздохнул, открыл глаза и, ничего не объясняя, покинул библиотеку.

Спустя несколько дней они поссорились вновь, а потом ещё раз и ещё.

Он снова сверлил Т/И пустым взглядом серых глаз. Она посмотрела в ответ, но Малфой сразу отвернулся.

С кругами под глазами, разбитый, с взъерошенными волосами. Совсем не тот весёлый и хитрый паренёк, которого когда-то полюбила Т/И.

Т/И опустила глаза и заметила пустую тарелку. Голос Луны вернул девушку к реальности.

— Т/И, может, поешь хоть немного? — скорбно посмотрела на подругу, не понимая, в чём дело.

Белоснежные волосы убраны в аккуратный хвостик чем-то, похожим на цветной шнурок, на шее амулеты — верёвочки с перьями и бусами.

— Я не голодна, — ответила Т/И холодно и тихо.

В последнее время он стал всё меньше с ней общаться, все его фразы были короткими и равнодушными, словно Малфой не желал с ней разговаривать.

— Драко, в чём дело? — спросила она, догоняя его, идущего с Трансфигурации.

Он вопросительно изогнул бровь, а его серые глаза смотрели безразлично.

Это стало чем-то вроде ежедневного взгляда, которым Драко награждал её.

Но она помнит другой его взгляд. Когда эти прекрасные глаза горели радостным, счастливым блеском.

Что же случилось?

— Ты какой-то не тот, — вздохнула девушка и осторожно дотронулась до его ледяной ладони. — Объясни мне, я что-то сделала не так?

— Я не знаю, что ты там себе напридумывала, — равнодушно пожал плечами парень, убирая свою руку, словно ему неприятны прикосновения Т/Ф.

— Ты стал слишком резок ко мне, — кусая губы, произнесла девушка. — Чем это вызвано?

— Не бери на себя так много, Т/Ф, — хмыкнул Малфой. — Ты меня никогда не интересовала.

Долгая напряжённая пауза между ними была мучительно долгой. Т/И успела вспомнить, каким Драко был раньше, ещё в прошлом году, и сердце болезненно заныло от этих воспоминаний.

Его поведение ранило Т/И, отчего Драко каждый раз корил себя за свои поступки, но считал это правильным. Был уверен, что впутывать её в свои проблемы было бы ошибкой, но не осознавал, что отталкивание и было ошибкой.

— Инкар…

Малфой не успел договорить, потому что вперёд вышла Т/И. Встала перед мальчишкой-когтевранцем, только-только поступившим на четвёртый курс, загородила его своей спиной. Глядя на удивлённую реакцию Драко, девушка вскинула руку с палочкой и замерла.

— Т/И, ты серьезно? — нарушил молчание парень. — Ты выбираешь не меня, а какого-то когтевранца? Он оскорбил мою семью и должен поплатиться.

Когтевранец за волшебницей вырывался вперёд, размахивая палочкой, и девушка нехотя подумала о том, что этот парень больше похож на гриффиндорца. Такой же взбаламошный. Но Т/И лишь отпихнула мальчика назад и встала увереннее. Наконец, собравшись с духом, она смогла заговорить.

— Я разочарована в тебе, Драко. Я думала, что… — что именно она думала девушка не сказала, замолчав.

Забыв о том, что она находилась под прицелом, Т/И опустила руку — всё равно парень за ней не собирался сдаваться без боя. Т/И хотела заглянуть в глаза Драко и увидеть в них хоть что-то, похожее на сожаление. И что-то появилось. По крайней мере, Малфой опустил руку и развернулся.

Он ушёл и не сказал ни слова. Т/И осталась стоять вместе с гиперактивным четверокурсником, который тоже надолго не задержался — улыбнулся, неловко обнял и пошёл по своим делам.

И тогда Т/И очутилась одна в холодном коридоре, который казался бескрайним. Одна наедине со своими мыслями.

Малфой подсел к ней в столовой и, сделав вид, что поправляет мантию, попросил держаться подальше от всех чистокровных учеников, и Т/И точно знала, кого он имел в виду.

«И от тебя тоже?» — спросила она, и ответ сделал ей мучительно больно.

Она не понимала, что происходит.

Она перестала его узнавать.

Драко стал тенью самого себя: угнетённый с двух сторон, родителями и слизеринцами, он словно сжался и посерел, превращаясь в болезненного и забитого человека, нисколько не похожим на того Драко, которого Т/И знала.

Он избегал её и почти всех, кого знал до этого.

Ей было страшно принимать правду.

Он мало спал. Практически не ел. Растерял хватку на оскорбления. Крэбб и Гойл уже и забыли о том, когда последний раз танцевали под дудку слизеринского принца, выливая душ насмешек на всех, кто подвернётся на пути. Драко почти превратился в тень. Осунулся, почернел. Только блондинистые волосы остались прежними, но уж точно не их владелец.

Всё спихнули на недуг. Усталость. Но Т/И знала, что дело не в этом.

Малфой очнулся за столом факультета, с сокурсниками. А помнит ли он, как вообще оказался здесь? Весь обед блондин смотрел сквозь учеников, утопая в омуте мыслей. Эти мысли — лоза, но лоза с ядовитыми шипами, отравляющими его разум. Лоза затягивается всё туже вокруг шеи, заслоняет собой свет, к которому Драко так тянулся ребёнком.

Если бы не отец…

— Ты хороший, Драко Малфой.

Серые глаза встретились с глазами Т/И, наполненные всем тем, что забрал у него Люциус как только мальчик родился на свет.

Мантия была строго застёгнута на все пуговицы, заставляя фокусировать внимание только на значке синего цвета. Умная когтевранка решила, что сможет спасти слизеринца. Наивный ребёнок.

Т/И протянула к Драко руку, но он тут же схватил её за запястье, несильно сжав.

— Уйди. Уй-ди… Мнишь себя добренькой, Т/И. Твоя помощь мне не нужна, пойми. Всех не спасёшь.

В голосе не было ни капли злобы. Малфой устал от самого себя.

От своего голоса.

Манер.

От того, кем он является и станет после миссии.

Ему не хочется брать на душу такой тяжкий грех.

Драко отпустил Т/И и направился прочь из Большого зала быстрыми шагами, нервно оглядываясь по сторонам. Но никто и внимания не обратил. Слизеринец просто превратился в тень с громким именем.

В туалете для мальчиков слышался плеск воды. Изредка стук каблуков и…

Всхлипы.

За дверями их ещё подавляла вода, но не вблизи. Драко стянул с себя жилет и бросил куда-то в сторону. Малфою казалось, что он душит его, но вещь тут совсем не играла никакой роли.

Всё в его голове.

В отражении зеркала мелькнул синий значок, заставив парня обернуться и застыть в ужасе.

Она всё видела.

Всё.

Она видела всё от начала и до конца.

Больше, чем нужно.

— Убирайся отсюда! — он направил на бывшую подругу палочку. Руки предательски дрожат, говоря ей о том, что он не сделает ничего непростительного.

Вода уже перелилась через бортик. Т/И поднялась на цыпочки, чтобы спасти бежевые носочки от влаги, но долго так не простоишь. Недовольно сморщила нос от ощущения сырости в туфельках, мысленно смирившись с этим.

— Ты грустный, Драко. Очень грустный.

Нижняя губа слизеринца подрагивала. Он надул её, как ребёнок.

Привычка с детства.

Хоть что-то осталось прежним.

Какая-то «магия» заставила его опустить палочку. Драко устал уже бороться с самим собой.

Тонкие пальчики коснулись холодного лба, аккуратно убрав прилипшие блондинистые волосы. Малфой не смел сопротивляться, почувствовав неимоверную слабость. Облегчение и комфорт. Он никогда ещё не чувствовал себя защищённым.

— Ты должна уйти, грязно…

Это слово никак не выйдет.

Возможно, так нужно.

Воды на кафеле уже достаточно. Её мантия промокла до ниток, но не время сбрасывать её. Нельзя тревожить покой Драко. Голова юноши покоилась на плече девушки. Она гладила по волосам, плечу и спине почти невесомо, слушая его равномерное дыхание. Малфой успокаивался. Иногда прикрывал глаза, шумно выдыхая. Слизеринец не знал, как это случилось.

Так надо.

Его тут же схватили за ворот рубашки, заставляя встать на ноги. Открыв глаза, Драко обнаружил перед собой профессора Снейпа. В его глазах читалась злость и… понимание.

Вряд ли ему знакомо это чувство.

Блондин никогда уже не узнает, что почувствовал Северус, увидев это.

— Минус десять очков Когтеврану. Не советовал бы я шляться по туалетам для мальчиков, мисс Т/Ф. Выключите воду и убирайтесь отсюда, — профессор сразу же обрушился на девушку, и Драко не смог ничего сказать в защиту.

Мужчина выволок юношу за собой в коридор, нелюдный и давно опустевший, как голова Драко. В душе образовалось чувство потери, хоть он ничего и не приобретал. То, что было там — надолго останется в его памяти. Это будет его личной звёздочкой, блеснувшей во тьме.

— Ни Ваш отец, ни Тёмный Лорд не должны узнать о…

— Не говорите о ней никому, профессор. Пожалуйста.

— Вам не следует привязываться здесь к кому-то, мистер Малфой.

Драко молча кивнул. Снейпу виднее чувство потери и то, когда рядом с тобой маглорождённая девушка.

Т/И навсегда останется его маленьким секретом.

Совместный урок Зелий тянулся невыносимо долго. Блондин лишь пару раз посмотрел в сторону когтевранки. Работал он скверно, всё валилось из рук и впервые за 6 лет учёбы получил «Слабо». Но, казалось, это совсем не волновало слизеринца.

Как только прозвенел звонок, Малфой вылетел из кабинета.

Он с отвращением смотрел на своё запястье, где красовалась большая Чёрная Метка.

Для кого-то это гордость, а для него лишь напоминание о глупости и обещании отцу, что он не пойдёт против Тёмного Лорда.

Да, Драко Малфой помнит, как поначалу ему казалось, что всё происходящее игра. Он должен просто показать себя в роли талантливого игрока, одержать победу и дело с концом.

Но на самом деле его ожидало что-то большее, чем просто любительская борьба за право быть впереди всех.

Он — шестнадцатилетней подросток, полный безрассудства, которое сейчас смешалось с апатией.

Ему уже совершенно плевать, что будет дальше.

И закрывая лицо руками, Малфой лишь вспоминает о том, что совсем скоро ему придётся выполнить это гадкое задание.

Ему придётся убить Дамблдора.