Трое, которых пятеро

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

– Я увольняюсь, – заявил царь.

– Вот те новость, – притворно округлил глаза Кащей. – С какого такого перепугу?

– Утомило.

– Что именно?

– Всё утомило, не радует ничего. Хочется тишины и покоя. Цветочки в саду выращивать, на закат медитировать.

– А кого ж вместо себя на царскую должность?

– Да кого угодно.

– Василису? – не то предположил, не то посоветовал Бессмертный.

– Нет-нет-нет, – замотал головой Златофил.

– Ты ж говоришь, кого угодно.

– Кого угодно, кроме Василисы.

– А почему не её?

– Потому что баба.

– Так себе аргумент, конечно, – пожал плечами Кащей. – Она может и баба, но баба умная.

– А то ты соседей наших не знаешь. Как дойдет новость, что девка незамужняя государством управляет, так либо свататься побегут, либо войну объявят.

– Она вообще-то замужняя.

– Таких мужей за хуй и в музей.

– В музей-то зачем? – удивился Кащей.

– А в качестве наглядного антипримера, каким супруг быть не должен. Я, кстати, распоряжение уже дал.

– Какое распоряжение?

Царь набрал воздуха в грудь и позвал:

– Кирилл Мефодьевич!

Дверь открылась, и в зал, непрерывно кланяясь, вошел перепачканный чернилами писарь.

– Слушаю вас, царь-батюшка.

– Как работа? Движется?

– Заканчиваю уже, царь-батюшка.

– Долго еще?

– Историю о том, как Вы Ивана послали Дракулу укрощать, дописываю.

– Молодец, – похвалил царь. – Свободен.

Продолжая кланяться, летописец покинул зал.

– А книгу-то про Ивана писать зачем?

– Хе-хе, – потирая ладони, сказал царь. – Я Мефодьевичу указание дал писать так, чтобы вся дурость Ванькина видна была. Чтоб знали будущие поколения, что был такой. Дурак по фамилии и призванию.

– Ну ты… – растерялся Кащей. – Ну ты и… Это ж запрещенный прием!

– Запрещенный, – кивнул Златофил. – Но действенный. Вон Изабелла Захолмская, думаешь, как в королевы выбилась, хотя единственное благородное, что в ней было, это хер предыдущего короля?

– Как?

– Подговорила писарей да паяцев уличных непотребные истории о любовнике своем сочинять да на площадях рассказывать-показывать. А им-то что? Платят, они и рады стараться, – и наставительно подняв указательный палец вверх, Златофил подытожил: – черный пиар называется.

– Ладно, – отмахнулся Бессмертный, – если не Василиса, тогда кто?

– А я уже всё придумал. Выйду во двор, пущу стрелу. И куда стрела упадет, там и будем нового царя искать.

Кащей поперхнулся вином. Откашлялся, отставил бокал.

– Так вроде бы невест таким способом ищут?

– Народу принцип понятен? Это главное. Чтоб в подтасовках не обвинили.

– Эм… а если стрела попадет куда-нибудь не туда?

– Куда, например?

– Ну, знаешь ли… были прецеденты в паре-тройке королевств.

– Ой, да какие прецеденты, я тебя умоляю. Нешто ты думаешь, что я стрелять совсем наугад буду?

– Хитер, – оценил Бессмертный. – А куда ж тогда?

– А вот для того, чтобы обсудить приглянувшуюся мне кандидатуру, я тебя и позвал.

– Ну, давай обсуждать. Хотя, честно говоря, не представляю себе, кто бы мог занять трон, кроме Василисы.

– Например, ты, – сообщил царь и ткнул пальцем в Кащея.

Бессмертный оторопело замолчал. По его лицу было видно, что он перебирает варианты ответа, и ни один из приходящих в голову не находит правильным. В конце концов, Кащей не нашел ничего лучше, чем спросить:

– Это почему?

– Ну а кого еще, Кащеюшка? Ты мужик башковитый. Наукой занимаешься. Да к тому же бессмертный. А значит, и планы можешь строить на много лет вперед и в жизнь их претворять.

– Ну да. Осталось только у меня спросить, нужно ли мне это.

– Нужно, Кащей. Нужно.

– Я себя и у себя на болотах прекрасно чувствую. Времени валом, кроплю над книжками потихоньку. К тому же ни одного лука я не встречал, чтобы стрела из него такое расстояние могла преодолеть.

– Хорошо, давай тогда так. Если я в твой замок стрелой попаду, то ты смиришься и примешь царство.

– А если не попадёшь?

– Тогда скажем, что стрела в пути сгинула. И второй тур выборов объявим.

– Да ты, я смотрю, тот еще аферист.

– Не аферист, а человек, грамотно пользующийся этими, как их… политтехнологиями. Во!

– Ну, дело твоё. Но только не долетит стрела.

– Спорим?

– Да чего спорить-то? Знаю, что не долетит. Я, почитай, каждый день пешком хожу сюда.

– На что спорим?

– Ну, – замялся Кащей, – даже не знаю. А что, есть варианты?

– Если долетит, – предложил Златофил, не задумываясь, – ты не только в цари пойдешь, но и мне иголку сделаешь как у тебя.

Кащей снова поперхнулся вином.

– Нифига себе заявки. А если всё-таки не долетит?

– А тогда я тебе все артефакты из подвала отдам в личное пользование. Навсегда!

– Готовь артефакты, – кивнул Бессмертный, соглашаясь.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

– Смотри, Кащей, это блочный лук.

– Я так вижу, – иронично усмехнувшись, кивнул Бессмертный и постучал по ролику на одном из концов лука пальцем, – что ты не стрелять собрался, а на этом своём луке стрелу к цели, как на велосипеде, везти?

– Ты это зря, Кащеюшка. Потому что не у одного тебя в замке умных книжек полно.

– Ну-ну?

– А чего ты нукаешь? Вот смотри, пока народ на потеху собирается посмотреть, я тебе объясню кое-чего.

– Внемлю.

– Лук этот непростой. А, как я уже сказал, блочный. За счет этих всех прибамбасов на нем, – царь постучал по оружию, – прикладываемых усилий хватит, чтоб запустить стрелу втрое, а то и вчетверо дальше супротив обычного лука.

– Всё равно мало, – развел руками Бессмертный.

Проигнорировав замечание Кащея, Златофил продолжил:

– Стрелять я буду оттуда, – и указал на площадку на крыше замка. – Это, конечно, немного дальше от предполагаемой цели, но на целых четыре этажа выше. Смекаешь?

– Ну, допустим, я почти засомневался, – кивнул Кащей, произведя в уме какие-то расчеты. – Но всё равно не хватит. Метров, я так думаю, триста-четыреста. А то и больше.

– После обеда, а раньше я стрелять не планирую, ветер усилится. Он всегда усиливается, ты ж знаешь. И всегда в это время дует в сторону болот.

Бессмертный на несколько мгновений посерьезнел и принялся загибать пальцы, вновь что-то мысленно подсчитывая. А потом сказал:

– Ну, допустим.

– А вот тебе, Кащеюшка, еще один козырь, – победно заявил царь и протянул Бессмертному стрелу. – Возьми в руки, оцени шедевр!

Кащей взял стрелу в руки и в первое мгновение удивился. Она была вдвое легче тех стрел, которые Бессмертному доводилось держать в руках за свою жизнь. А держал он их в своих руках немало. Древко было почти невесомым, а вот наконечник слегка утяжелен. Кащей постучал ногтем по наконечнику и вернул стрелу Златофилу.

– Ну? – с ноткой злорадства спросил царь. – Чего теперь скажешь?

– Посмотрим, – буркнул Бессмертный.

– Посмотрим, конечно, – ухмыльнулся царь.

Народ прибывал, и вскоре перед замком собралась приличная толпа, которая монотонно гудела, делясь новостями, что-то обсуждая, о чем-то споря. Двери замка отворились, и оттуда вышло несколько поварят с лотками, на которых были навалены сладости.

– А это на кой? – поинтересовался Кащей, кивая на бесплатную раздачу провизии.

– Ну как это на кой? Ты, Бессмертный, книжки читаешь, да, видать, не те. Я заранее объявил, что бесплатно кормить будут. А иначе кто б пришел-то сюда? Думаешь, им, – царь кивнул вниз, на толпу, – важно, кто править будет? Им важно, чтоб налоги не поднимались, на халяву урвать чего-нибудь да чтобы повеселили их. Кстати, на сегодня еще и паяцев пригласил. Так что можешь не переживать, свидетелей будет валом. Не отвертишься, – похлопал Кащея по плечу царь. – У нас же, знаешь, что при свидетелях произошло, от того отказаться никак нельзя.

До самого начала действа царь время от времени подзуживал Бессмертного, отпуская различные шутки о недальновидности и всячески демонстрируя, какой он расчетливый. Бессмертный терпеливо улыбался в ответ даже на самые неудачные каламбуры Златофила.

– Ладно, – хлопнул в ладоши царь. – Думаю, пора.

Он подошел к парапету, ограждавшему крышу, и прокричал:

– Дорогие мои крестьяне, вы – основа государства, фундамент, на котором держится вообще всё: и армия, и все ветви власти, и благополучие царской семьи. Спасибо вам за это.

В толпе непонятно зашумели. То ли одобрительно, то ли не очень. Даже вцепившийся когтями в башню Горыныч, увлеченно наблюдавший за вращением лопастей флюгера, оторвался от своего занятия и посмотрел вниз, на толпу. Златофил поднял ладонь вверх, призывая к вниманию. И шум внизу стих.

– Я устал. Я ухожу, – сообщил царь. – Вам нужен новый лидер. Молодой и инициативный. Ну а дальше, как получится. И выберем мы его максимально непредвзято! Сейчас мне завяжут глаза и я, по старой традиции, пущу стрелу наугад. Где она упадет, там и будет вам новый правитель.

– Ох и жук, – едва слышно прокомментировал Кащей.

– Не жук, а политтехнолог.

– Ну, если обманщик и политтехнолог – слова-синонимы, то да, – усмехнулся Бессмертный.

Царь отошел от края крыши и приказал стоящему наготове стражнику:

– Приступай.

Тот шустро подошел к Златофилу и принялся завязывать тому глаза.

– Ты, ежели переживаешь, что я направление не найду вслепую, то зря, – сообщил царь, когда его принялись раскручивать. – Когда меня раскрутят, я остановлюсь так, чтобы тепло солнца левой щекой чувствовать, а ветер чтобы ровно в спину дул. Как ты понимаешь, это то самое направление.

– Угу, – уже в который раз согласился Бессмертный.

– Стрела пролетит как раз над башней Василисы и прямиком в сторону твоего замка, – предупредил Златофил. – Ну, это я, чтоб ты знал, в какую сторону смотреть.

– Угу.

Царь действительно остановился лицом туда, где находился кащеев замок. Наложил стрелу, поднял лук, натянул тетиву, сказал:

– Мне заморские ученые угол полета стрелы, силу натяжения тетивы и всё остальное два месяца рассчитывали. Так что, хочешь не хочешь, а готовься меня в бессмертные посвящать, – и отпустил тетиву.

Взвизгнув, облегченная стрела рванулась туда, куда ее направила рука лучника, но – вот чудеса – внезапно изменила траекторию и встряла прямо в подоконник окна василисиной комнаты.

Царь еще снимал повязку, когда внизу нестройным хором крестьяне завопили:

– Василису на царство!

По этим словам он и понял, что что-то пошло не так.

– Что при свидетелях произошло… – развел руками Кащей и улыбнулся. – Свидетелей навалом. Не отвертишься! Кстати, дашь почитать, что там твой писарь про Ваньку наваял?

МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ

– Вот такие пироги, Василиса, – закончил рассказывать Бессмертный. – До сих пор удивляюсь, как он всё ненавязчиво к бессмертию подвёл. И где только насобачился так разговоры вести?

Они сидели в башне, которая была кабинетом Василисы. Кащей выглядывал в окно в ожидании Горыныча. Снаружи давным-давно стемнело. Небо, затянутое тучами, обещало непроглядную ночь.

– Это всё его визиты дружеские, – объяснила Василиса. – Он как в соседнее государство съездит, увидит там чего-нибудь, так сразу у себя давай вводить. Бесит невероятно.

– Я, конечно, мог бы ему и просто отказать, без изысков. Но он бы тогда ещё какую-нибудь блажь придумал, – пожал плечами Кащей. – Вот и решил подыграть. Пусть думает, что это судьба так распорядилась.

За окном несколько раз хлопнуло, будто влажная простыня на ветру, и через пару мгновений в окно просунулась голова Горыныча, разжала зубы и положила на пол походную кащееву сумку. Затем уступила место второй, добавившей к сумке здоровенный моток медной проволоки. Третья осторожно положила рядом цилиндрическую металлическую болванку и сообщила:

– Неудобно через окошки всё собирать. Ты в замке у себя, наверное, двери-то побольше сделай, ага? А то пока морду в окошки твои узенькие просунешь, пока найдешь, чего ты там назаказывал, пока вытащишь…

– Перевернул, небось, всё, зараза? – строго посмотрел Кащей на Горыныча.

– Ну а как я тебе… – начал было оправдываться тот, повысив голос.

Но Бессмертный прервал его, приложив палец к губам и прошипев:

– Тс-с-с-с.

– А двери я б на твоем месте пошире всё-таки сделал, – заметил Горыныч и высунул голову из оконного проема.

Бессмертный достал из сумки запчасти и принялся собирать их в единое целое.

– То, что папенька у тебя увлекается всякой фигнёй, это от безделья. Потому ему и на покой захотелось. Цветочки выращивать да за садом ухаживать. Разнообразие в рутину внести.

– А иголку у тебя зачем запросил?

– Я ж говорю: всякая блажь от безделья, – наставительно повторил Кащей.

Он взял собранный только что флюгер, состоящий из двух слоев тонких, прозрачных лопастей, перекинул походную сумку через плечо и полез на крышу. Спустя несколько минут вернулся и принялся наматывать медный провод на металлическую болванку, аккуратно укладывая виток за витком. Затем вновь вылез в окно, потянув за собой концы проволоки, намотанной на железный цилиндр. Когда Бессмертный вернулся, то аккуратно пристроил под подоконником цилиндр с уходящими на крышу проводами.

Василиса, наконец, решила поинтересоваться:

– Для чего хоть конструкция твоя мудрёная?

– Ветер будет флюгер крутить, электричество вырабатывать и на катушку подавать, – пояснил Кащей. – Ученые заморские вокруг папки твоего уже которую неделю вертятся. Всё ему посчитали, видать. А значит, стрелять он, скорее всего, с крыши будет. А с крыши только над твоей башней стрелу пускать надо, чтоб в сторону болот. Тут ее катушка к себе и притянет. Электромагнит называется. Вот такие они, технологии без приставки «полит».

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

– Забавно ты придумал, – похвалил Бессмертного Горыныч. – Эдак ежели болванку покрупнее да проволоки с избытком, то и вражеских латников прямо на поле боя можно в кучу собирать. Гуманное оружие получается.

– Ага, – согласился Кащей, отрываясь от книги.

– Чего читаешь?

– То, что про Ваньку Кирилл Мефодьевич насочинял.

– Интересно?

– Любопытно, должен признать.

– Кстати, – сменила тему рептилия, – а ты обратил внимание, что в момент царёва выстрела ветер как раз затих?

Кащей нахмурился, вспоминая, а потом кивнул.

– Ну да, было такое.

– И ни на какие мысли не наводит?

– А на какие должно?

– Не странно разве, что стрела всё равно примагнитилась куда надо?

– Не странно. Думаю, тут нам просто повезло. Стрельни царь на пару секунд позже, не примагнитилась бы.

– Примагнитилась бы! – уверенно заявила средняя голова.

– Даже если б ветра совсем не было, – заверила правая.

– Это откуда ж такая уверенность?

– Оттуда! – хором ответили все три морды, расплываясь в довольной улыбке.

– Ты думаешь, тебе со временем выстрела повезло? – спросила средняя голова. – Хрен бы у тебя чего примагнитилось…

– Если б мы в три глотки на флюгер не дули.

Бессмертный посмотрел на Горыныча, переваривая услышанное, а затем расплылся в благодарной улыбке:

– Ну, спасибо, чешуйчатый. Не такой уж ты и глупый. Притворяешься только.

– Да на кой мне твоё спасибо. Ты лучше, знаешь что, – Горыныч кивнул на книгу, которую держал в руках Кащей Бессмертный, – почитай вслух, а? А то ведь, ни тебе, ни мне Ваньку не довелось застать. А интересно до жути, чем он таким запомнился, что про него даже книжки пишут.

Кащей открыл книгу с начала и принялся читать:

«– Через два проёма вправо, – задыхаясь, сказал Волк. Иван бежал рядом со зверем, мысленно проклиная полцарства, царёву дочку, не к месту появившегося Кащея и те самые молодильные яблочки…»