Трофей для Хищника

68

Позволю. Я решила, что надо не только на словах, но и на деле, по-настоящему простить приемную семью. Но для этого и им придется что-то сделать. Я хочу хотя бы извинения услышать, а лучше поговорить по душам.

Наша машина приезжает в резиденцию Игоря первой, Семен услужливо несет мои вещи, Игорь — обоих мальчишек. Одна я иду налегке. Из дома навстречу выходит Людмила с умильной улыбкой и еще одна незнакомая мне женщина. Ей на вид под пятьдесят. Крепкая, невысокая, с узкой талией и очень добрым лицом, на котором сейчас расплывается такая же улыбка, как и у Людмилы.

— Эльвира, знакомься, это Вера, профессиональная няня, она будет помогать тебе с детьми, — знакомит нас Игорь.

На мгновение хочу возразить, почему он у меня не спросил, готова ли я доверить детей другому человеку, но понимаю, что он прав. И нечего брыкаться. Он дорожит мальчишками не меньше моего и наверняка выбрал лучшую из лучших. А я не доверяю, потому что еще не узнала эту Веру поближе.

За выгрузкой из машины я даже не заметила, что на участке Игоря для праздника все подготовлено. На уже зазеленевшей лужайке стоят пластиковые стулья и столы, накрытые скатертями. Повар в фартуке и колпаке разжигает огромный гриль в красном металлическом корпусе. На столах — алкоголь, соки и лимонады, одноразовая посуда. Похоже, это будет барбекю. А в дальней части участка копошится человек пять в черном — музыканты. Звуковая аппаратура тянет толстые кабели в сторону дома.

Я успеваю только помыть руки и покормить малышей, когда начинают съезжаться гости. Педиатр сказал, что первые два дня с детьми нельзя гулять, чтобы не растрясти, поэтому коляска на два лежачих блока стоит в гостиной первого этажа, и мы с Верой кладем накормленных детей туда. Она покатает их по комнате, чтобы уснули, пока я буду с гостями.

Все-таки Игорь все продумал. Это меня восхищает и обезоруживает. Он — самый заботливый мужчина из всех, кого я встречала. Самый чуткий, самый предупредительный и, без сомнения, самый галантный.

Во дворе играет музыка, на этот раз не живая, а электронная. Каверы на известные хиты. Вечеринкой руководит Игорь, я выхожу во двор всего на несколько минут, а потом у меня начинается паника, что я не услышу, если мальчишки заплачут, и я бегу обратно в дом, убедиться, что все в порядке. Естественно, у Веры все под контролем, но надолго моего спокойствия все равно не хватает. Что-то я слишком дерганая. Надеюсь, однажды меня отпустит.

Время от времени Игорь подходит ко мне, и мы вместе принимаем подарки от приглашенных. Их снова оказывается много, но это в основном сертификаты на товары и услуги для детей. Массаж, бассейн, детские утренники, одежда, игрушки, гигиенические товары. Приятно, что подарки снова ценные, а не бесполезные, которые только пыль будут собирать.

Я изредка поглядываю за своим семейством — они втроем одиноко стоят в стороне, ни с кем не общаются. Ждут разрешения поговорить.

К вечеру гости начинают расходиться. У меня вообще сложилось впечатление, что эта вечеринка была больше политическим ходом, чтобы сплотить группу наиболее лояльных партнеров, поскольку это продлилось несколько часов, и большую часть времени наши гости общались с Игорем и между собой. И наверняка это было не про детей. Нет, пару напутственных слов от каждого даже я услышала, но столько времени говорить о подгузниках и пеленках просто невозможно!

Когда наш двор оказывается почти пустым — остается только Антон с пинетками и моя семья, Игорь расплачивается с поваром и музыкантами и отпускает их. А остальных приглашает в дом. Я уже успела еще раз покормить малышей, и оставила их в детской на попечение Веры.

Приглашаю семью Хамсутдиновых присесть в гостиной, и Людмила подает нам чай. Боже, наверное, это самое приятное ощущение, которое я когда-либо испытывала вблизи своих родителей. Превосходства. Я не злорадствую, просто знаю, что в этом доме мои правила и Хамсутдиновы подчинятся, если хотят здесь остаться. Уже хотя бы то, что я могу попросить Людмилу подать нам чай, приятно ласкает эго.

Алия жадно рассматривает дом Игоря, мама сидит поджав губы, а отец, трагично хмурясь, говорит какие-то дежурные слова о том, что он был неправ. Размытые формулировки, обо всем и ни о чем.

— Отец, я все еще не понимаю, зачем вы приехали, — произношу спокойно и отпиваю чай. У Людмилы он получается отлично. Только она умеет так купажировать обычные сорта и превращать обычный напиток в произведение искусства.

— Ну как, дочка, — тушуется он. — На внуков посмотреть!

— Посмотрели, это не ваши внуки, — отвечаю строго и киваю на сводную сестру. — Алия вам родит внуков вашей крови. Еще зачем?

Я хочу, чтобы он извинился по-настоящему. Чтобы правда признал вину. Или ушел и больше никогда не возвращался.

— Сбавь тон! Ты думаешь, с кем говоришь? — шипит женщина, которая называлась моей матерью.

— Так, дорогие мои, — я отставляю чашку на журнальный стол и поочередно смотрю на обоих родителей. — Давайте по-честному. Вы для меня чужие люди. Моя настоящая мать мертва. Имя настоящего отца она забрала с собой. Наши дороги с вами временно совпали, пока я была удобна. И вы меня продали, как только подвернулась возможность заработать на мне. С чего мне блюсти тон? В каком месте вы мои родители?

Мать багровеет, а отец наоборот сереет.

— Дочка… Эльвира, я очень сожалею, что так поступил, я был неправ, приняв предложение Марка, — в голосе искреннее сожаление. — А дальше… было уже не отвертеться.

— Поэтому нужно было заставлять меня вернуться к человеку, который бы меня убил? В этом был план? — вырывается у меня резче, чем хотелось бы.

Мне мало этих слов. Я не вижу действий. Я вообще не вижу ничего, что бы меня связывало с этими людьми. Игорь переформатировал меня. Научил подмечать важные детали и отбрасывать шелуху. Все слова моего отца — шелуха. Действия должны говорить за него. А что говорят его действия? Пока только о том, что ему зачем-то очень нужны мои дети.

— Мы воспитывали тебя с младенчества, ты попала к нам в двухлетнем возрасте. Мы же любили тебя… — вклинивается мама.

— Так любили, что ни разу не позвонили после того, как продали Марку, пока он не начал выкручивать вам руки? — моему возмущению нет предела.

Нет, Хамсутдиновы пока ни на шаг не приблизились к моему искреннему прощению.

— Почему вы пришли мириться именно сейчас, когда у меня появились дети? — добавляю нажима голосу и заглядываю в глаза каждому из этих лицемеров.