Трудоголик

Глава 23 Друг

Часть III. Выходные

Глава 23. Друг

[234/10000]

— Привет, — Серафимион сидел перед похожим экраном и даже не обернулся, когда я появился в номере. — Рад познакомиться живьем, но давай позже, я тут делаю одну штуку.

Отдышавшись после телепорта, я выглянул в окно. Уже стемнело и здесь, в более западном Теньгороде. Мана-тонн осталось так мало, что, казалось, ничего мне Халиб и не прибавил свой начальственной рукой. Но настроение было хорошее.

Ростом мой коллега оказался сильно меньше меня — худой, тщедушный, выглядел, как типичный паренек-дизайнер из небогатого стартапа, разрабатывающего CRM для сайтов-визиток.

Да, вот такие у меня профессиональные ассоциации.

— Я тоже рад. А кто меня ждет? И где? — на всякий случай спросил я, хотя уже догадывался.

— Перед воротами гостиницы, — как часто бывает, ответили только на один вопрос.

Я сбежал по лестнице вниз, за несколько пролетов услышав знакомый голос.

— Милочка! Вы что себе позволяете? Если я выгляжу и пахну как нищий, совсем не значит, что я не могу заплатить!

— Только. Для. Дипломатов! — отрывисто проговорила девушка с сильным гмоннийским акцентом. — Отель «Сивый ламон» в двух кварталах.

— Я тоже, своего рода, дипломат!…

В фойе отеля яростно спорили девушка-администратор, из гмонниек-мулатов, и… Энтон, мой «будильник».

— Дядь Энтон! — я распахнул объятия и заключил в них старика.

Вонял он, надо сказать, отвратительно. Кожаная куртка была слегка порвана, штаны в грязных брызгах до колен.

— Жеребец! Живой! — он радостно похлопал меня по плечу.

— Вот не надо, пожалуйста, меня так называть. Вы как добирались? На поезде?

— Ага! Я хотел номер снять, чтобы помыться. Трое суток в пути, как-никак. А они не дают. Слушай, а ты можешь, это самое?…

Он заговорщически бросил взгляд на администраторшу. Я понял, что он имел в виду — хотел, чтобы я загипнотизировал её.

— Нет, прости. Не прокачался я ещё. Слушай, а давай у меня в номере душем воспользуешься?

Энтон с радостью подхватил огромную пыльную сумку и зашагал наверх.

— Он точно с вами, барин⁈ — в лёгком ужасе спросила администраторша.

— Со мной. Всё отлично! Так, только погоди, нужно кое-кого проведать.

Я вывел его во внутренний дворик, к вольерам муравьедов. На верхнем ярусе тут же поднялся и принялся бегать из стороны в сторону мой пушистый приятель — мурланг.

— Привет! Привет, дружище, — я почесал высунувшийся длинный нос. Блин, двое дней. Я по нему уже тоже соскучился!

— Хорошая порода, — оценил Энтон. — Как назвал?

— Илон Маск!

— Дай угадаю — это какой-нибудь ваш тогдашний эстрадный певец?

— Именно так.

Я подозвал кучера — низенького паренька-гмонни, осведомился, всё ли хорошо с питанием, и пообещал заплатить за наиболее вкусных мурашей. Затем мы с Энтоном направились в свой номер, там оказалось холодно, а беспорядок оставался точно такой же, как и двое суток назад, когда меня ранним утром вытащила из кровати Тизири. Я включил обогреватель, а Энтон залез в ванную, продолжая громко со мной беседовать.

— Рассказывай, чего успел?

— Много чего… Ты где Рюрика потерял? С ним всё хорошо? Я тут с его кузиной познакомился.

— О, Джен! Отличная тётка, даром, что четыре руки. А какие она чебуреки жарит из свиноутки! Да, Рюрик остановился в посёлке. У него там своя хибара. Завтра концерт даёт в пабе. Он в центр не любит ходить.

— В пабе⁈ У скра есть пабы?

— А то! На самой окраине, у тракта. Ну, рассказывай. Как продвигается выполнение, так сказать, главного задания?

— Ну… Тизири начальница. В общем… Я буду отцом.

— Я про другое задание, но… Тизири⁈ Серьёзно?

Я даже услышал, как он выключил воду за дверью, чтобы лучше расслышать.

— Я не виноват. Она сама.

— Ладно. Не осуждаю. Так, а ещё? Ты же был во Дворце? Догадываюсь, насколько там охочих до свежего генофонда девиц.

— Ну… Ийю.

— Не помню такую. Ещё?

— Ещё из Грани одна.

— Из Грани? — он снова насторожился.

А я прикусил язык и ощутил прилив паранойи. Я вдруг вспомнил тут чревовещательницу-бабульку с рынка, которая сказала, что «старику нельзя верить». Ещё вспомнил подпольщика, упомянувшего некую Рину. Что, если, всё же, не Халибу нельзя верить, а Энтону? Что, если Энтон — самая тёмная лошадка в играх, которые разворачиваются вокруг меня. Я решил ответить туманно.

— Ну, в общем, там непонятно кто был. В комендатуре межправительственной. Одурила всех троих комендантов, предложила передать город вообще какому-то левому княжеству. А наши с соседями планируют этот сектор, шабуковский, передать этому… королевству Ала. Говорят, так легче управлять будет.

— Не люблю их. И Рюрику тяжело будет. Проклятые националисты. Ты в курсе, что это была депортация самых отмороженных, да? Там клан пиратов запихали в ковчег и добили заключенными с тройки крупных тюремных лагерей.

— Не знал. Я вообще плохо историю последних пяти веков знаю, как ты можешь догадаться. И историю других планет — тоже.

— С передачей сектора Ала надо что-то делать… слушай, а давай ты…

В этот момент дверь в номер распахнулась — хотя я точно помнил, что закрыл её. В проёме стоял Серафимион — в своём странном халате, поверх которого, словно большое сверкающее яйцо, сияло полупрозрачное поле.

— Стэн, медленно отойти ко мне. Этот человек — полусеяный. Он опасен. Он может являться шпионом Грани. Сейчас я произведу изоляцию. [Бастион алгоритмын башла!]

— Изо… чего⁈ — Энтон, намыленный с ног до головы в чём мать родила распахнул дверь, но та тут же отскочила обратно, а затем весь дверной косяк в уборную перекрыла огромная чугунная плита.

— Эй! Выпустите! — услышал я приглушённый звук.

Серафимион развернулся, продолжая сиять.

— Нам следует убираться отсюда. Не важно, выживет он, или нет, у нас Неполный закон про полусеек. Не обязаны сохранять жизнь, особенно, если не зарегистрированный.

— Ты… ты чего с ним сделал⁈ — Я чуть не накинулся на коллегу с кулаками. — А ну быстро выпусти его!

— Погоди. Ты хочешь сказать, что вы знакомы?

— Конечно, блин! Он меня… — я осёкся и чуть не сказал «разбудил после векового сна», но вовремя придумал легенду. — Он меня первым встретил на этой планете. И проводил во Дворец. Халиб о нём знает!

— Знает? — на лице Серафимиона мелькнуло недоверие, затем он начертил в воздухе блок-схему вызова. — Я сейчас спрошу у деда, то есть, у Полидеусеса. Будет очень странно, если… Привет, дедуль. Смотри, кого я обнаружил в номере у стажёра… Неучтённый! Возможно, не с нашей планеты! Так, в смысле — ещё месяц назад? Натурализованный, точно? А почему Старик никому об этом не рассказывает? Не знаешь⁈ Очень странно. Хорошо, спасибо большое. А то я уже прикончить его хотел. Стажёр говорит, что… Так может…

Он, видимо, перешёл на внутреннюю речь и бителепатию — кадык слегка шевелился, как бывает, когда проговариваешь что-то беззвучно. После сияющий купол защитного Алгоритма погас.

— Похоже, твой друг действительно знаком с Халибом. Видимо, у нашего старика, в смысле, прадедушки, какие-то с ним личные счёты. И у вас какой-то тайный проект. Я понимаю, что, возможно, это конфиденциально, и что ты работаешь под прикрытием…

Он многозначительно помолчал, затем принялся разглядывать чугунную стенку, за которой слышались приглушённые крики о помощи Энтона.

— [Объектны сайлау… Башлау]! — Я выбрал стенку и уничтожил.

— В общем, не лезу, — Серафимион немного стыдливо прикрыл дверь и сказал в щёлку. — Продолжайте тут заниматься… чем бы вы не занимались.

— Офигеть! Со мной так все восемьдесят лет, сколько я себя полусейкой знаю, так не обращались! Не на одной планете. Разве что тогда… в сорок лет… когда в мафию на Рутее вербовали…

Тут он странно изменился в лице, некрасиво скорчился, словно воспоминания об этом вызвали у него какую-то боль. Потом прикрыл дверь, точнее, то, что от неё оставалось, наскоро вытерся, оделся и шагнул к куртке. Я заметил, как он выудил из кармана и проглотил большую пилюлю. Энтон поймал мой косой взгляд и прокомментировал.

— Эти пилюли ещё с Дарзит пью. Папа сделал, говорит, чтобы от старческого слабоумия. Сын у меня вот оказывался пить, в итоге соображает уже хуже моего, да… Хотя моложе на двадцать лет.

— У тебя есть сын?

Энтон вздохнул.

— Да, виделись последний раз на Дарзит, за пару лет до отбытия. Отец привозил его с Рутеи с пачкой праправнуков. Отец шлёт мне письма иногда… Сухенькие такие! Когда кто-то из потомков рождается или умирает. Увы, уже внуки у меня не такие долгожители, двоих из четырёх потерял, да. И все там остались, кто на Рутее, кто на Дарзит, да.

Захотелось о многом расспросить — о юности, о соседней планете, о сыне и отце, которые, неожиданно, тоже живы, но, похоже, разговоры об этом навевали на Энтона грусть, и я решил не не бередить старые раны.

— Слушай, а сегодня, случаем, не пятница по-рутенийскому календарю? — вдруг спросил я.

— Она самая.

Вспомнились питейные заведения на Рубинштейна, которые мы с коллегами пару раз — когда не надо было работать ночью, конечно — посещали в конце рабочей недели. Очень захотелось тряхнуть стариной.

— А пошли напьёмся, а? Ты наверняка тут отличные кабаки знаешь.

— Есть один… Но комендантский час же скоро. А у тебя же всего десять мана-тонн. И телепортировать ты не сможешь, да.

— Ну, мана-тонн у меня уже не десять, а больше. Десять тысяч! Но все уже потратил сегодня, не телепортну.

Энтон прервал процесс облачения и нахмурился.

— Как это? Почему так быстро вырос? В тыщу раз! Не должно так быть. Говорю, какая-то странная ерунда происходит. А ну пошли к твоему приятелю, спросим.

— Незачем спрашивать. Халиб всё объяснил. Да, говорит, реально у меня мана-тонн гораздо больше, но на моём… аккаунте они ограничены как-то.

— Вот! Я и говорю — старик что-то мутит. Боится тебя, видимо, власти не даёт. Ладно, хрен с ним. Лишь бы пилюли мне копировал.

— Так это я и могу! Ха, получается, он тебе нужен только как поставщик медикаментов? Это я и могу. Зацени, дядь Энтон, какая копировальная машинка.

Я достал из кармана и показал красивый аметист, найденный на чердаке.

— Родной! — обрадовался старик. — Совсем другое дело. Всё, получается, Халиб нам больше особо и не нужен. Деньги хватай и пошли кутить в кабак! Сейчас всё организуем, есть идея.

Идея была простой — завалиться к Серафимиону в номер и потребовать, чтобы тот перенёс нас в кабак «за свой счёт», то есть, за свои мана-тонны. Дескать, компенсировал принесённый ущерб.

Серафимион выслушал нас с любопытством, потом кивнул, и немного извиняющимся тоном сказал:

— Да-да, конечно, без проблем перенесу. Только… Мне немного неловко спрашивать. Стэн, я тут хотел предложить кое-чего. Не составишь компанию в партейку в «Сноукрафт»? Минут за двадцать. А твой приятель может присоединиться болельщиком. А после — без проблем, перенесу.