Туфельки для мамы чемпиона

Глава 11

11.

У Роберта наконец начались учебные полёты. Пусть только взлёт-посадка и инструктор в задней кабине. Но полет! Самый настоящий! Суровый техник, забирающий по традиции пилотку или фуражку и подающий шлем. Разгон, отрыв, подъем, шасси.

"Этот парень родился с крыльями", — говорили про Тухольского полетные инструкторы.

Полёт заменил Роберту всё. Вместил радость, любовь, восторг, страх, гордость и даже тоску. Перебирая уже ночью в памяти свои эмоции и чувства, Роберт почему-то представил их в виде статуй, как на Золотых воротах родного города. Там, кажется, были Согласие, Справедливость, Благочестие и Осторожность, а с другой стороны Мир, Свобода, Счастье и Слава.

Учебные недели понеслись с бешеной скоростью. Месяц за месяцем с перерывом на каникулы. Тогда он обязательно ездил в Гданьск на пару дней. Жену с собой не брал. В теткиной квартире совершенно не было условий для приёма гостей.

Марина была хороша собой. Она, кажется, любила Роберта, или придумала себе любовь к нему. Танцевальный партнёром он был идеальным. С отличным чувством ритма, пластичным и эмоциональным. А вот мужем оказался не таким, как ей мечталось.

Всё чаще из-за ранних полётов он ночевал в Академии. Иногда не появлялся дома неделями. Марина его восторгов от неба не разделяла. Летать она боялась. Предпочетала автомобиль. То, что муж не может ей обеспечить привычный уровень жизни и комфорта, выводило пани Тухольскую их себя.

Когда по окончании академии Роберта распределили в Щецин, на границу с Германией. Марина с мужем не поехала. Вот ещё не хватало жить в офицерском общежитии, где одна кухня на десять комнат и мыть по очереди с остальными жёнами молодых офицеров полы в общем коридоре. Авиация традиционно была обеспечена лучше остальных. Но всё равно это армия. И жизни семей военных подчинены прежде всего службе мужчин. Пани Тухольскую такой расклад не устраивал.

Роберт прослужил два месяца, когда Марина таки явилась к нему в Щецен с новостями. — Роб, нам надо поговорить, — присела она на край казённой кровати. Роберт было подумал, что Марина приехала сказать, что беременна. Он тут же прокрутил эту мысль в голове. И она ему понравилась. — Роб, родители эмигрируют. Я еду с ними. Сначала в Израиль. Потом в Америку. Здесь всё катится к чертям. Я не хочу в этом участвовать. — Что ты хочешь услышать от меня? — Ты поедешь со мной? — Нет.

На однозначный ответ Роберту даже не понадобилось время на раздумья. Пусть родители его жены, которые сначала скрывали еврейское происхождение, а теперь вот нашли какие-то еврейские корни и даже документы, это подтверждающие, едут куда хотят. И Марина тоже. — Если тебе нужно, чтобы я подписал какие-то документы, я подпишу. Не волнуйся.

Марина достала из сумочки папку с документами. Роберт подписал их, не читая. Потом выяснилось, что Марина предоставила в качестве материальных гарантий относительно большое жалование своего официального мужа.

Через месяц семья Новак вместе с Мариной улетела в Тель Авив.

Ещё через месяц Роберта уволили из армии. Из хорошего отношения к одному из лучших молодых пилотов командир полка провел это как "сокращение штатных единиц в соответствии с планом реорганизации". И написал отличные рекомендации для начальства в гражданской авиации. Роберту даже выплатили огромные отступные. Нигде в его деле не было ни слова про брак с гражданской государства Израиль.

На курсы переподготовки его взяли без вступительных испытаний, только глянув на диплом с отличием и характеристику.