Твоя кровь в моих венах

Глава 9

Джойс лежал на полу в своей «комнате для медитаций», как он ее называл. Насмотревшись на выкрутасы Умника, который утверждал, что загроможденное пространство мешает ясно мыслить, он решил и себе сделать такое помещение, в котором не будет ничего. И вынужден был согласиться, что это действует: позволяет отсечь лишнее и освободить мозг для действительно важного. Какое различие между пустой комнатой и сурдокамерой, Джойс не мог объяснить, но если вторая начинала угнетать и давить, то первая раскрывала горизонты.

Джойс лежал на полу, раскинув руки, и наслаждался покоем и тишиной, воцарившейся после того, как он отключил все звуковые сигналы дома. Сегодня все словно сговорились его достать, всеми доступными способами. Но он не хотел ни с кем общаться и собрался провести последний вечер на Леде в одиночестве.

Конечно, мысль о том, чтобы позвать Элери, мелькала, не без этого. Уже начался новый месяц, и можно было возобновить встречи. Но, взвесив все «за» и «против», Джойс отказался от этой идеи. Это было неправильно. И он дал себе слово, что, вернувшись из космоса, поговорит с девушкой и расставит все точки над «и».

Последние дни перед полетом как будто прошли мимо него. Он ходил в университет, сидел на занятиях, потом шел к Бледе и занимался подготовкой к полету. Он что-то отвечал, обсуждал, выдвигал какие-то идеи, но это словно было не с ним, происходило будто на автопилоте. Он по-прежнему избегал Соль и Умника. Жаль, что остальные однокурсники восприняли его отстранение как неудовольствие поведением новоявленной пары. На самом деле это было не так. Он не считал, что они поступили неправильно, потому что, если уж на то пошло, их личная жизнь его не касалась, и он не собирался вмешиваться. Все, что он мог сказать или посоветовать, было озвучено, а дальше все зависело от них. И тем не менее, все его нутро протестовало против их отношений. Он не мог себе объяснить, почему? Переживал за них? Понимал, какую боль им придется испытать, и сожалел, что не может донести это до них? Что не сможет помочь? Не знал, как теперь вести себя с ними, с этими новыми для него Соль и Умником? Может быть, то, что он не мог контролировать ситуацию, выбивало его из колеи? Как бы там ни было, он решил оставить решение этой проблемы на потом, когда вернется. Сейчас у него есть проблема поважнее.

Этот полет… Каким он будет? У Джойса было ощущение, что этот полет что-то изменит для него. Откуда это ощущение взялось, и насколько оно соответствовало действительности, понять было невозможно.

Все было не так. Все вокруг было не так.

Он станет помощником человека, к которому, мягко говоря, не испытывает никакой симпатии, и который ненавидит его самого. Ему придется работать в команде, которая терпеть его не может, но должна будет подчиняться ему. И рядом будет девушка, которая его презирает, но которую ему придется защищать всеми возможными способами, если не ради успокоения своей совести, так хотя бы ради друга.

Ему было над чем поразмыслить и уж точно было не до общения.

Дверь в комнату медитаций открылась, и женский голос произнес:

— Ты тут лежишь, а там люди с ума сходят.

— Пусть сходят, — отозвался Джойс, даже не открыв глаза. — Имеют право.

— Умник позвонил мне и попросил проверить, как ты тут. Он места себе не находит. Дом прослушал, говорит, ты лежишь на полу и не двигаешься. Экранировки нет, но ни на чьи вызовы не отвечаешь.

— Сердце же бьется, — возразил Джойс. — И он это видит.

— Мало ли, может ты сознание потерял. Или чего похуже.

— Что ж сам не прибыл проверить? — Джойс лениво открыл один глаз и посмотрел на Элери.

— Подумал, что ты не захочешь его видеть.

— Так я и тебя не хочу видеть, — ответил он и снова закрыл глаза.

— Зачем ты так? — он почувствовал, как девушка опустилась возле него на пол и прикоснулась губами к его щеке. Осторожно, словно спрашивая разрешения.

— Элери, уходи. Я действительно хочу побыть один.

Как это все не вовремя! Вот Умник удружил так удружил.

— Энджел, — промурлыкала Элери, снова целуя его в щеку, теперь ближе к губам, — уже новый месяц. Уже можно. Тем более ты завтра улетаешь и неизвестно, когда появишься.

Он открыл глаза, чуть отодвинулся, подпер голову рукой и с интересом посмотрел на Элери:

— Скажи мне, зачем я тебе сдался? Ни одна нормальная девушка не стала бы терпеть такого как я.

— Какого такого? — кокетливо спросила Элери, тоже подпирая голову рукой, а пальцами другой обводя его брови, нос и губы.

— Ты знаешь, какого. Мало того, что наши встречи расписаны по графику, так и те не отличаются романтикой.

— Вы на далькосме все такие, — пожала плечами девушка.

— Вот именно! Ты встречалась с Бледой, ты знала, что из себя представляет студент далькосма. Какого черта связалась с таким же?

— Ты что, ревнуешь? — улыбнулась она. — Или на комплимент напрашиваешься?

— Ты, кажется, меня не слышишь, — разочарованно подытожил Джойс. — Нет, Элери. Я не ревную и не напрашиваюсь на комплимент. Я пытаюсь тебе сказать, что наши отношения закончены, и тебе пора искать себе другого парня. И советую направить свое внимание на другой факультет. Больше перспектив.

— Ой, не начинай, — поморщилась Элери. — Я хочу быть с тобой, а не с парнем с другого факультета.

— Ты не хочешь быть со мной, — возразил Джойс. — Я не знаю, что ты там себе вбила в голову, но ни одна нормальная девушка не будет довольствоваться такими ущербными отношениями.

— Энджел, я знаю, что ты зануда, но сегодня ты переходишь все границы. Перед полетом так нервничаешь, что ли? Давай займемся более приятными вещами, и ты сразу расслабишься, — она потянулась к нему и поцеловала в губы, а ее рука начала плавное движение вниз.

Пару секунд Джойс медлил, чувствуя приятное тепло, разливающееся в паху, и сомневаясь: «Может, а ну их, эти принципы? Может, оставить все, как есть?» Но потом решительно отстранил девушку и встал:

— Пойдем в гостиную. Нам действительно стоит серьезно поговорить.

Есения сидела в авиатакси возле дома Джойса. Что она тут делала, она и сама не знала.

Сегодня был последний вечер на планете. Завтра они улетают. Несмотря на то, что Джойс продолжал их игнорировать, Мэттью очень за него переживал, отслеживал его перемещения, а сегодня еще и много раз звонил. Сначала Джойс сбрасывал вызова, а потом и вовсе перестал отвечать. Мэттью решил прослушать его дом и выяснил, что друг лежит на полу, не двигается и ни на что не реагирует. Вроде бы все показатели были в норме, но Умник все равно волновался.

— Может, он просто спит, — предположила Есения, чтобы как-то его успокоить. — А звуковые сигналы выключил, чтобы не будили.

— На полу спит?

— Мало ли? Может, он себя каким-нибудь очередным проверкам подвергает. Вполне в его духе.

Ей надоело смотреть на метания Мэттью. На самом деле ей было обидно. Не то чтобы очень сильно, но все-таки. Вообще-то у нее завтра тоже полет! Можно сказать, практически первый полет, да еще в не самой дружелюбной команде. Ей хотелось бы, чтобы Мэттью так же волновался о ней, чтобы говорил ей какие-то успокаивающие слова, поддерживал и придумывал, как ее отвлечь.

— Я устала, да и домой уже пора, — сказала она, поднимаясь.

— Я думал, мы проведем вечер вместе, — спохватился парень. — Ты же, наверное, тоже нервничаешь перед полетом. Прости, что я не уделял тебе достаточно внимания. Но я так волнуюсь из-за Аттилы. Он последнее время совсем на себя не похож.

«Умник такой же типичный студент далькосма, как и Джойс с Бледой, про внимание девушке вспоминает в последнюю очередь», — подумала Есения, а вслух произнесла:

— Да нет, все нормально. Я просто хочу выспаться.

— Я провожу.

— Не нужно. Вызови мне такси.

Но вместо того, чтобы отправиться домой, она прилетела сюда. Зачем? Она не знала.

Может быть, она чувствовала сейчас некую связь с этим странным, лежащим на полу парнем, хотя бы потому, что они оба отправлялись в космос, а остальные оставались на Леде. Вряд ли Джойс на самом деле волновался, уж точно не так, как она, но все же… Он ведь тоже будет в команде, которая настроена против него. Ей казалось, что он понял бы ее сейчас лучше, чем кто бы то ни было.

Но она не решалась войти. Предположив, что Джойс никого не хочет видеть, она уважала его желание одиночества.

Еще она надеялась, что Мэттью не придет в голову проследить за ней самой. Она, конечно, могла бы сказать, что тоже волновалась за Джойса и решила его проведать, но как объяснить длительные посиделки под его окнами?

В этот момент на крышу дома опустилось такси. Из него выпрыгнула Элери, отпустила машину и прижала палец к сенсору на двери лифта. Тот открылся и опустил ее вниз.

«Да он просто ждал девушку!» — поняла Есения и почему-то почувствовала разочарование, будто какая-то незримая связь между ними разрушилась. Он вовсе не хотел побыть один, он не волновался перед полетом, он не был тем единственным, кто понял бы ее сейчас. Он просто хотел секса.

Есения ввела адрес своего дома и подняла машину в воздух.

Прошло уже два дня, как они оставили Леду. Сначала на космическом челноке они добрались до космопорта, расположенного на орбите вокруг звезды между Ледой и Лебедем, четвертой планетой системы Глизе. Затем в космопорте все погрузились на «Дракона», космолет, который станет их домом на ближайший месяц, и вылетели в так называемую стартовую точку. Первые два дня давались как раз на то, чтобы занять стартовую позицию, которую команды выбирали самостоятельно, понятия не имея о том, каково будет задание. Следовательно, нужно было найти наиболее оптимальный вариант, откуда легко можно было бы добраться до любого уголка дальнего космоса.

Есению пока никто не трогал. То ли парням было не до нее, то ли они получили от Бледы указание держаться от нее подальше. Но недовольство их чувствовалось. Кто-то даже однажды высказался, дескать, баба на корабле к беде, но в целом, они просто старались ее не замечать, занимаясь своими прямыми обязанностями.

С одной стороны это облегчало жизнь, с другой — все-таки было немного неприятно чувствовать себя пустым местом. Балластом, который никому на корабле не нужен.

Хотя официально Есения получила должность второго помощника второго штурмана, ее мнения по поводу выбора стартовой позиции никто не спрашивал, а она и не собиралась навязываться. У членов команды Бледы явно был опыт больше, чем у нее, так как они уже участвовали в такого типа соревнованиях и имели реальное представление, как это проходит, а она имела чисто теоретическое — по рассказам Мэттью, который к тому же, по ее мнению, не все ей говорил. С другой стороны, она предполагала, что, если бы они сели все вместе, оба штурмана и их помощники, и вместе стали обсуждать выбор стартовой позиции, она могла бы подать пару достойных идей. Но если они избегали ее и стремились сделать все по-своему, кто она такая, чтобы настаивать?

Как правило, в командах космических кораблей, особенно уходящих на длительные дистанции, все члены экипажа имеют по несколько профессий, и второй областью, за которую поручено было отвечать Есении, была психология. У Бледы был штатный психолог, который тоже, судя по всему, не горел желанием сотрудничать с нею, но это, как оказалось, было и не нужно.

Бледа дал ей личное поручение — отслеживать психологическое состояние парней в его команде и их социальное взаимодействие, в частности с ней, Есенией, а потом подавать отчет лично ему, капитану корабля. Чем было вызвано такое поручение, девушка не могла понять. Действительно ли Бледа заинтересован в тщательном психологическом наблюдении за своими людьми, причем осуществляемом параллельно официальному, или же он просто хотел загрузить ненужной работой Есению, чтобы не путалась под ногами? А может, это была своего рода забота о девушке? Есения докладывала бы о поползновениях на ее счет, а Бледа вовремя принимал бы меры?

Есения посмеялась над последним своим предположением, потому что поверить в то, что Бледа станет заботиться о ней, у нее не получалось.

Джойс старательно ее избегал. В общем-то, у них и так было мало точек пересечения в связи с тем, что их обязанности относились к разным сферам, но даже когда команда собиралась в рубке для обсуждения общих вопросов, Джойс и Есения непременно оказывались в противоположных углах помещения, и за эти два дня полета не сказали друг другу ни одного слова. Девушка предполагала, что Джойс собирается так вести себя и впредь.

Сейчас, впрочем, как и большую часть времени, Есения лежала на своей койке и читала книгу.

Несмотря на то, что на современных кораблях стояли гравитационные установки, и теперь не нужно было плавать в невесомости, на космолетах, предназначенных для дальних экспедиций, всегда было тесно из-за экономии места. Корабли не были маленькими, но несли так много всего нужного для дальнего полета, что позволить себе роскошь в виде настоящей кровати, как принято в пассажирских лайнерах, не могли. Поэтому койка не была стационарной, и как правило, днем ее убирали, чтобы разложить стол и сиденье. Но девушка была в таком состоянии духа, что не видела никакого смысла в изменении обстановки комнаты.

По сути, чтение книги было только предлогом, желанием обмануть мозг. На самом деле Есения давно лежала, уставившись на одну страницу и недовольно думала: «Как можно что-то предпринимать, если у меня нет ни с кем никаких контактов? Как я могу изучать людей, если я практически с ними не сталкиваюсь?»

Как исправить сложившееся положение, она не знала. Не пойдешь же силой навязывать другим свою компанию. Девушка надеялась, что, когда начнется настоящий полет, можно будет что-то изменить.

Именно в этот момент по внутренней связи раздался приказ экипажу о том, что все должны собраться в командном центре для ознакомления с заданием соревнований.

Есения выждала время с тем, чтобы не опоздать, но при этом прийти позже всех. Она хотела занять место около входа, за спинами остальных, и не привлекать к себе внимания больше, чем нужно. Можно сказать, что рассчитала почти удачно. За нею следом появился еще один парень Бледы, бортинженер, кажется, его звали Герман. Он даже не взглянул на нее, просто протиснулся вперед и загородил ей почти весь обзор.

Джойс сидел рядом с командиром как его помощник. Бледа, увидев, что все собрались, включил кодированный канал связи с университетом. Команда сама тянула «лотерейный билет», выбирая один закрытый конверт из нескольких.

Каждый нажал кнопку на планшете, выбирая номер конверта, и большинством голосов задание было выбрано.

Их окончательным пунктом назначения оказалась звездная система с вероятным существованием в ней планет земного типа в новооткрытой галактике NSGN-5. На исследование этой системы и возвращение на базу был отведен месяц. Кроме беспилотников в том секторе космоса еще никто не бывал. Впрочем, сектор считался довольно спокойным, иначе туда не послали бы студентов.

Но это было бы слишком просто, поэтому «попутно» они должны были заскочить в соседнюю звездную систему Лиры, забрать груз с планеты Кеплер и отвезти его в галактику Андромеды, система Соколова, планета С7. Маршрут был неудобный, не существовало прямых грузовых рейсов между этими пунктами, поэтому, как правило, студентов часто запрягали совершать подобные полеты.

Команда Нерона в этот же момент точно так же выбирала себе конверт. У другого экипажа задание должно было быть совсем иным, хотя и примерно похожим по уровню сложности. Побеждал тот, кто успевал прийти раньше на базу, успев выполнить все.

После того, как ролик от устроителей соревнования выдал всю возможную информацию, воцарилась пауза. Студенты переваривали то, что услышали.

— Ну что, ведь не особо сложное задание? Верно? — подал голос Марс.

Бледа пожал плечами:

— Да, звучит вроде неплохо. Но вы же знаете наших преподов. Наверняка, есть какие-нибудь подводные камни. А ты что думаешь, Аттила?

Джойс зеркально пожал плечами.

«Он издевается или нечаянно так получилось?» — подумала Есения.

— Согласен. Звучит неплохо, но наверняка есть подводные камни.

Бледа нахмурился. Наверное, тоже заподозрил подвох в поведении Джойса.

— Хорошо. Навигаторы, за час управитесь с составлением маршрута?

— Должны, — отозвался первый штурман, коренастый парень с необычно смуглой кожей и раскосыми глазами, чье прозвище не отличалось оригинальностью. Его звали просто Штурман. Настоящего его имени Есения не знала, кажется, его никто никогда не называл по имени.

— Через час жду результаты. Если будут особые мнения, их мне тоже доложить. Жду высказываний от всех четверых.

«Ого, Бледа обязал их работать вместе со мной!» — удивилась Есения.

— После утверждения маршрута будет объявлено время старта. По местам. Подготовка к полету в соответствии со штатной инструкцией.

Есения, так как стояла ближе всех к выходу, вышла первая и остановилась за углом, чтобы дождаться, пока из кают-компании выйдут остальные члены группы навигации, а потом бедной родственницей поплелась за ними. Все трое усиленно делали вид, что ее не видят.

В навигационной рубке они расположились вокруг пространственной модели Вселенной на равном расстоянии друг от друга, словно не замечая, что среди них есть еще и четвертый член группы. Есении пришлось выбирать, к кому пристроиться. Она встала рядом со вторым штурманом. В конце концов она была его помощницей. Видимо из-за его внешности — он был стройным блондином, напоминающим античную статую, — его звали Арес.

Джейн, компьютер корабля, вывела примерные маршруты на экран, а люди начали обсуждать, какой вариант предпочтительней. Первым начал говорить Штурман. Говорил он, в принципе, дельные вещи, и Есения мысленно отметила, что своей профессией он владеет отлично. Впрочем, она нисколько не сомневалась, что Бледа выбрал лучших в свою команду. Скорей всего, она одна и выбивалась из общего принципа. Конечно, она не считала, что хуже других, но Бледа этого знать не мог, поэтому явно руководствовался при ее выборе иными причинами. Впрочем, Есению это устраивало. На данном этапе.

Остальные подключились к обсуждению, а девушка пока молчала, оценивая обстановку, приглядываясь к парням, пытаясь изучить их, понять, как и с кем ей лучше будет налаживать связи. Придя к единому решению по полету на первом этапе, до Кеплера, а далее от этой планеты до С7, они перешли к обсуждению следующего маршрута. Их решение было неплохим, но Есения знала более короткий путь от Кеплера до С7. Это не была ее заслуга, просто она как-то летала этим маршрутом с отцом. Но она решила пока промолчать.

Насчет маршрута из Андромеды в новооткрытую галактику они принялись яростно спорить. Каждый доказывал свое видение. Наконец, уже почти охрипнув, они пришли к более-менее устраивающему всех компромиссу. Штурман взглянул на часы, отметил, что они потратили почти час на обсуждения, и заявил, что пора выдвигаться в командный отсек, чтобы доложить Бледе о подобранных маршрутах.

— А можно и мне свое мнение высказать? — подала голос Есения.

— Глянь, она и говорить умеет, — сделал удивленное лицо помощник первого штурмана по прозвищу Нырок. Почему его так звали, оставалось только догадываться.

Штурман оглядел ее, словно задумавшись, потом произнес:

— Ты могла бы высказаться в процессе обсуждения.

Резонно.

— Да, но я не хотела мешать. Я же вижу, что вы ко мне относитесь предвзято.

Штурман покачал головой и ответил:

— Теперь уже нет смысла. Решение приняли, да и время поджимает.

— Бледа сказал, что захочет выслушать все мнения. Мне высказать сразу ему?

— Да, если он станет слушать, — усмехнулся Штурман, видимо, считая, что Бледа сказал это для проформы.

Появившись в командном отсеке, они застали там Бледу и Джойса, обсуждавших что-то и сразу прервавшихся.

— Готово? — лаконично спросил командир.

— Да, — отозвался Штурман, подошел к похожей модели Вселенной и начал доклад, вводя в компьютер данные, которые тут же отображались в виртуальном пространстве, визуально демонстрируя намеченный маршрут.

— Хорошо, — выслушав, отозвался Бледа. — Другие хотят высказаться?

Остальные отрицательно покачали головами, что немного удивило Есению. Ведь при обсуждении они спорили так яростно. Тогда она сказала:

— Могу предложить вариант, который сэкономит нам два часа в полете с Кеплера на С7, если это важно.

Бледа молча сделал жест рукой, показывая, что готов ее выслушать. Краем глаза заметив напрягшиеся лица, Есения вышла вперед, но вместо того, чтобы подойти к экрану, куда штурман вводил данные, она вошла внутрь 3D-карты космического пространства.

Увы, мозг женщин устроен так, что их пространственное воображение хуже, чем у мужчин. Есения знала, что в этом отношении намного превосходит многих среднестатистических парней, но асов, наподобие Штурмана, она точно переплюнуть не могла. Поэтому ей проще было, чтобы не ошибиться, оперировать визуальными образами, а более точная мелкая моторика позволяла попадать в даже самые маленькие точки на карте.

— По расчетам Штурмана мы прибудем на Кеплер через сорок шесть стандартных часов, — Есения ткнула указкой в точку на карте, которая сразу же загорелась зеленым, изображая местоположение планеты Кеплер в указанное время. — Вот здесь горловина кротовой норы, — указала она на другую точку. Через сорок девять часов расстояние между Кеплером и устьем кротовины будет минимальным. По ней мы можем попасть в соседнюю с Андромедой галактику вот в этот сектор. — Есения двинула рукой, заставляя фокус модели сместиться и открыть новый участок космоса. — Нам будет достаточно пролететь вот до этой точки, — она снова ткнула в точку пространстве, и та тоже загорелась, — здесь еще одна кротовина, которая нас выведет практически рядом с системой Соколова. Здесь только один фактор важен: чтобы мы успели на Кеплере за три часа забрать груз и добраться до кротовой норы.

Она обернулась к Бледе, так и не выйдя из модели и не замечая, как странно выглядит, как будто висит в космическом пространстве и управляет процессами Вселенной, заставляя звезды вспыхивать и гаснуть. Рядом на экране появились координаты тех точек, которые она указала.

— Очень наглядно, — хмыкнул командир. — Штурман, ты не согласен с ее предложением? Почему?

Первому штурману не хотелось признаваться, что он даже не выслушал ее и не знал о ее предложении, а оно, несомненно, было легче и проще, как бы не хотелось ему возразить. И он нашел единственный слабый пункт:

— Можем не успеть за три часа управиться с грузом.

— Если все правильно спланировать… — начал Джойс, но Бледа его остановил и ответил:

— Согласен. Аттила, займись этим вопросом. Берем на вооружение предложение Соль, но если все же не успеем, — мало ли какие накладки, — то вернемся к первоначальному варианту, хоть он и гораздо менее изящный. Всё? — обернулся он к Есении. — Что насчет последнего этапа? Есть предложение, как добраться до новой галактики, сократив время?

У Есении было иное предложение: как добраться более длинным путем, но более комфортно, но так как вопрос был задан про сокращение времени, она покачала головой.

— Вот и славненько, — сказал Бледа. — Старт через час. Всем занять свои позиции. Джейн, — обратился он к компьютеру корабля. — Сделай объявление.

— Уже, — лаконично отозвалась Джейн.

Когда они вышли из командного отсека, Штурман чуть приотстал от остальных, дождался пока Есения свернет к своему блоку, а потом догнал ее:

— В предложенных Джейн вариантах вообще не было того, который ты озвучила. Откуда ты знаешь про эти кротовые норы?

— Чистая случайность, — пожала плечами Есения. — Так уж получилось, что я летала этим маршрутом.

Штурман пристально глядел на нее, и в его черных раскосых глазах было сомнение.

— Что? — спросила Есения.

— Ты любишь удивлять, не так ли?

— Я предлагала высказать свой вариант еще там, в навигационной рубке.

— Все так. А теперь у меня к тебе просьба. Если у тебя будут возникать какие-то идеи насчет маршрута, любые, приходи с ними ко мне. Лично.

«Ах вот как? — усмехнулась про себя Есения. — Чтобы ты мог доложить о них Бледе, не упоминая автора, и создать впечатление, что придумал сам?»

А вслух ответила:

— Хорошо.

Связи с командой Бледы все же нужно было налаживать.

Хотя задание изначально выглядело простым, подводные камни, о которых упоминал Бледа, не замедлили появиться. Накладки начались уже на Кеплере. Вместе с грузом к ним собирался присоединиться человек, который утверждал, что изначально подавал заявку на комплексную грузопассажирскую перевозку: его самого и его багажа. Связаться с университетом и уточнить информацию они не могли, так как любая попытка связи повлекла бы за собой дисквалификацию, снятие с маршрута и автоматический проигрыш в соревновании.

В общем-то ничего страшного в том, чтобы взять человека на борт, не было. Они могли потесниться и выделить ему каюту, на него хватило бы воздуха, еды и прочих жизненно важных вещей. Но само его неожиданное появление смущало. Не могли же в университете перепутать и не сообщить о пассажире, упомянув только груз? Понятно, что это была проверка, которые так любили в процессе обучения. Но проверка чего? Строгого следования правилам и указаниям? Или умения гибко ориентироваться в измененных условиях?

— Что думаете? — спросил Бледа у команды, когда все собрались на экстренное совещание. — Брать его или нет? — И в сердцах выплюнул: — Как это все неудобно и не вовремя! Во-первых, это нам может сбить график. Мы и так еле-еле втискивались в трехчасовые рамки, а тут еще с ним возиться. А во-вторых, чует мое сердце, его появление гарантирует нам проблемы. Но, с другой стороны, может в университете и хотят проверить нас на гуманизм и все такое: спасти человека, не бросить на произвол судьбы, бла-бла-бла… — Бледа скривился. — Аттила, а ты что думаешь?

— Я бы не брал. Команда была на перевозку только груза. Сам пассажир не в беде, не пострадал, ничего такого. Он вполне может добраться до места назначения сам. Да, это будет долго, с пересадками, но это реально. Мы и так ему оказываем услугу и перевозим груз. С ним у него возникло бы больше трудностей, чем поездка в одиночку. Я видел парня по видеосвязи, слышал, как он говорит, двигается… Мне он не нравится. Я, как и ты, думаю, что как только он взойдет на борт, начнутся проблемы.

— Да, твоя интуиция всем известна, — буркнул Бледа. — И ты, как всегда рационален до чертиков. Но что, если от нас ждут, что мы все же возьмем его на борт? Не снимут ли нам баллы за «принятие решение под влиянием трусости»?

— Ну, даже если и снимут, — пожал плечами Джойс. — Зато мы выиграем во времени, а если придем первыми, все равно победа будет за нами. Много не снимут, он ведь не пострадавший.

— Ладно, я тебя понял, — снова пробурчал Бледа. — Кто еще хочет высказаться?

Все молчали и поглядывали друг на друга. Как поняла Есения, большинство хотели согласиться с Джойсом, но ведь это был Аттила! Это был враг, противник, как его все подсознательно воспринимали. Разве можно было открыто с ним соглашаться? Тогда девушка решила взять слово. Она тоже — из вражеского лагеря. Им так или иначе придется выбрать одно из решений! И она выступила вперед из-за спин остальных:

— Я бы взяла. Человеку нужно лететь со своим грузом. Мы, конечно, можем оставить его тут. Вряд ли нам вменят это в вину, раз приказа насчет него мы не получали. Но, — она повернулась к Джойсу, — если бы ты оказался на его месте, ты бы наверняка хотел улететь сейчас, а не ждать, пока подвернется новый случай. Мне кажется, в любой ситуации надо принимать те решения, какие ты хотел бы, чтобы приняли насчет тебя.

— Но ты же понимаешь, что это может быть проверка? Может быть, нам сознательно на борт засылают диверсанта? — прищурился Джойс.

Это был первый раз за долгий промежуток времени, когда он с ней заговорил.

— Понимаю. Но кто нам помешает следить за его деятельностью на корабле?

— И как ты будешь за ним следить? — встрял Марс. — Будешь ходить за ним по пятам? Понятно, что можно приказать Джейн вести за ним постоянный присмотр, и еще дополнительно жучок привесить. Но мы все знаем, как это обойти при желании. А если это специально обученный человек…

— А что, это идея! — усмехнулся Бледа. — Действительно, почему бы Соль не ходить за ним по пятам?

— Это как? — удивился Марс.

— Бледа! — предостерегающе сказал Джойс, но тот только отмахнулся.

— Огромное преимущество Соль в том, что она — девушка, — развеселился командир. — Любой парень, который стал бы навязывать свое общество новому пассажиру, выглядел бы, мягко говоря, странно. Но девушка! Дадим ей поручение изображать прилипчивую недалекую девицу. Вроде особых подозрений не вызывает, а отделаться — невежливо. Да и подрывной деятельностью особо не позанимаешься, когда у тебя постоянно на хвосте висит кто-то.

— Думаешь, справится? — Марс кинул на девушку оценивающий взгляд.

— Она-то справится, — угрюмо отрезал Джойс. — Но вы в своем уме? Если этот человек опасен, то она в первую очередь будет в зоне риска.

— И что? — лицо Бледы приняло язвительное выражение. — Она такой же член команды, как и все мы. Ты поставил бы любого своего человека в любую опасную точку, не боясь им рискнуть, ведь так? Чем она хуже?

Джойс нахмурился и промолчал.

— Решено. Берем этого… пассажира, — Бледа произнес это слово так, будто выругался, — а Соль изображает из себя влюбленную идиотку.

— Что мне делать? — переспросила она, полагая, что ослышалась.

— Будешь его соблазнять, — пояснил Бледа.

— Я могу отказаться? — с надеждой спросила она.

— Нет, — командир покачал головой. — Да не пугайся ты так. Тебя же с ним никто спать не заставляет, и твоя верность Умнику останется при тебе. Просто будешь изображать глупую увлеченную девицу, которая будет путаться у него под ногами. Мы представим тебя как еще одну нашу пассажирку, а не члена экипажа.

Есения молчала. Ей не оставалось ничего другого как согласиться, тем более что взять пассажира на борт и следить за ним было ее идеей. Ей и выполнять.

— У тебя есть что-нибудь другое из одежды? Что-нибудь женственное, сексуальное? — спросил Бледа.

— Нет, я же не собиралась кого-то соблазнять. Но можно купить на Кеплере.

— Только это нужно сделать быстро. Нырок, ты ей в помощь. Займитесь этим вопросом, — приказал командир.

— А я-то почему? — возмутился Нырок под смешки остальных.

— Ты быстрый и ловкий. И ты не особенно нужен во время погрузки. И вообще, радоваться должен, что тебе легкая работа досталась, — усмехнулся Бледа.

— Есть радоваться, — криво ухмыльнувшись, ответил Нырок, вызвав оглушительный хохот в кают-компании.

Не смеялись только Есения и Джойс.

Новый пассажир оказался мужчиной лет тридцати-тридцати пяти. Высокий, тренированный, он двигался с похожей хищной грацией как у Джойса, но более скупой, едва заметной, как будто он заботился о том, чтобы ее скрыть. Светлые короткие волосы и бледно-голубые, почти прозрачные глаза странно контрастировали с загорелой кожей. В целом, он оказался очень красивым мужчиной, и Есения подумала, что изображать внимание к нему будет даже приятно.

Он широко улыбался, всем по очереди протягивал руку, благодарил, что его все же взяли на борт.

— Михаэль, — представился он. — Михаэль Бранд.

— Михаэль, — прервал его благодарности Бледа. — Извините, мы очень торопимся, а потому не можем уделить вам достаточно внимания. Нам нужно как можно скорее стартовать, и, к сожалению, каюта для вас еще не подготовлена, так как мы не знали, что будем должны везти пассажира. Но мы уверены, что вам не будет скучно, так как у нас есть еще одна пассажирка, и я думаю, вам будет весело в обществе друг друга. Есения до сих пор очень скучала, так как мы не могли так же уделять ей внимания, но теперь…

И девушка вышла вперед.

Новый пассажир на мгновение замер от неожиданности и даже, кажется, приоткрыл рот, но тут же спохватился, взял в свои ладони ее протянутую руку, потряс, улыбаясь как дурак.

— Очень приятно! Очень-очень приятно!

— Мне тоже, — нежно пропела Есения и стрельнула в него глазками.

Джойс, который был занят подготовкой к срочному полету, не видел Есению до сего момента, и сейчас она произвела на него не меньшее впечатление, чем на бедного Михаэля. Джойс изо всех сил сосредоточился на том, чтобы его рот остался закрытым.

Платье, которое она, видимо, успела купить на Кеплере, мягко обнимало ее фигуру. Уставная стрижка превратилась в какую-то замысловатую прическу, а все поведение приобрело неожиданную женственность и…. Джойс не хотел использовать это слово даже мысленно, но оно единственное передавало смысл происходящего близко к истине: соблазнительность.

Он видел, что и остальные члены команды вытаращили глаза и старались подобрать с пола упавшие челюсти. Это было, наверное, не очень хорошо для легенды, так как «пассажирка» уже давно летела на корабле, и команда уже должна была бы привыкнуть к ее виду. Оставалось уповать только на то, что Михаэль слишком увлечен девушкой, чтобы обращать внимание на все остальное. Один Нырок довольно ухмылялся, видимо, удовлетворенный произведенным эффектом.

— Михаэль, пойдемте в кают-компанию. Пока все готовятся к полету, им на нас будет наплевать. А в кают-компании мы сможем поболтать, или сыграть во что-нибудь, или… В общем, найдем, как нам развлечься, — Есения подхватила Михаэля под руку и плавно увлекла в сторону кают-компании.

— Но мой груз… — попытался слегка воспротивиться пассажир, но девушка не дала ему возможности остановиться:

— Ваш груз в надежных руках. И, честно говоря, я вам не советую мешаться им под ногами, когда они занимаются погрузкой. На меня все время так ругаются! — она состроила обиженное лицо и закатила глаза.

— Каковы негодяи, — полусочувственно-полунасмешливо произнес Михаэль и, расслабившись, ушел с ней.

— Рты закройте, а то слюна капает, — хмыкнул Бледа. — И за работу!

А когда все удалились, тихо сказал Джойсу:

— Ты зайди к ней попозже, когда наш гость уляжется. Расспроси о ее впечатлении. Если я начну к ней ходить или ее вызывать, это будет подозрительно.

— А если я, не подозрительно? — приподнял брови Джойс.

— А ты — нет. Ты не командир, а лишь помощник. Тебе позволительно иметь некие слабости, — и он подмигнул.

Джойс по-прежнему стремился избегать Соль, надеясь, что Бледа верит в то, что его помощнику нет никакого дела до девчонки. Но сейчас ему дали прямой приказ, так что, хочешь-не хочешь, придется выполнять.

— Ладно. Зайду.

Они уложились в два часа. Успели погрузить багаж Бранда и начали готовиться к полету. Есения в это время развлекала Михаэля как могла, болтала о всякой ерунде, грузила его немыслимой чушью, создавая впечатление собственной пустоголовости, но при этом старалась невзначай выведать что-нибудь о нем самом. Гость хоть и поддерживал любые разговоры девушки с видимым удовольствием, умудрялся ничего о себе не сказать. Ничего существенного кроме того, что он торговый представитель и был на Кеплере с торговой миссией, а теперь пытается образцы товаров перевезти на С7. Какие товары, что за торговая миссия, и почему он один, Есения выяснить не смогла. Впрочем, даже то, что он сообщил, могло быть неправдой. Зато он сыпал комплиментами, раздаривал улыбки и словно нечаянно то и дело прикасался к девушке. Хоть он и был симпатичным мужчиной, его назойливое внимание начинало раздражать и даже немного пугать. Хотелось сбежать, а приходилось сидеть рядом с ним, да еще и делать вид, что сама не прочь с ним позаигрывать.

Чтобы как-то сменить обстановку и отвлечь Михаэля от приставаний, Есения предложила ему показать корабль, на что гость с воодушевлением согласился. Конечно же, девушка повела его подальше от любых стратегически важных мест. Первым пунктом в их маршруте значилась оранжерея, где Есения долго водила гостя между посадками. Потом отвела его в спортзал, который Михаэлю очень понравился. Есения видела, как загорелись его глаза. Судя по тренированному телу гостя, тот был частым посетителем такого типа мест.

— Днем как правило спортзал свободен, потому что вся команда находится на своих рабочих местах, так что мы могли бы тут встречаться и заниматься вместе. До сих пор я ходила сюда в одиночестве, а это такая скука! — Есения закатила глаза.

Ей нужно было любыми способами добиться того, чтобы Михаэль как можно больше времени проводил в ее обществе.

— До обеда? Часов в двенадцать? — с энтузиазмом поддержал ее предложение Бранд.

Пока он выглядел самым обычным мужиком, немного нахальным, не очень умным, безо всякого двойного дна. Но девушка приказала себе не расслабляться.

— А еще у них есть отличный бассейн, — заявила она.

— С удовольствием посмотрю на него, если вы мне его покажете, — заявил Михаэль.

После бассейна девушка вывела Михаэля на обзорную площадку.

Здесь они на какое-то время замолчали, погрузившись в благоговение от открывшегося им вида.

— Вы знаете, как называются эти созвездия? — спросил Михаэль.

— Нет, откуда? Я же на Кеплере никогда не была раньше. А вы?

— Я не очень часто бываю здесь, но знаю, что вон то созвездие называется Цветок розы. И я вам его дарю! — он изобразил, будто срывает созвездие и протягивает его Есении.

На самом деле созвездие носило совсем другое имя, да и не могло называться так, потому что розы на Кеплере не росли. Михаэль просто с ней флиртовал. Девушка изобразила, что приняла цветок.

— Спасибо! Мне еще никогда не дарили созвездия!

Издали послушался неясный едва различимый гул.

— О, системы продувают. Скоро будем стартовать, — сказал Михаэль. — Наверное, нам нужно разойтись по каютам, — и предложил Есении согнутую в локте руку.

— Зачем? — удивилась девушка. — Я обычно гуляю столько, сколько мне вздумается. Мне никогда не делали замечания и не отправляли в каюту во время старта. Только во время погрузки ругались, если я рядом путалась. Ну и когда случайно в командный отсек забрела.

— Вот как?

— Да. Командир сказал, что я там подвергаюсь опасности. Какой еще опасности, интересно? — Есения недовольно пожала плечами. — Там же не боевой отсек.

— А вы знаете, где боевой отсек? — спросил Михаэль.

Не было похоже, что его это слишком уж заинтересовало. Скорей он просто поддерживал ничего не значащий и не особо интересный с его точки зрения разговор.

— Точно не знаю, но предполагаю, — с заговорщицким видом прошептала Есения.

— Нам нужно обязательно сходить и посмотреть, — кивнул Михаэль. — Но, наверное, уже завтра. Я устал, честно говоря.

— Но еще ведь рано! — запротестовала Есения. — Я еще не хочу в каюту. Я так скучала, пока вы не появились. Весь экипаж такие мужланы, с ними даже поговорить не о чем! И кстати, еще будет ужин в кают-компании. Вы же хотите есть?

— Нет, я так устал, что хочу только спать. Извините меня, что я вынужден сегодня вас покинуть. Завтра мы обязательно продолжим нашу увлекательную прогулку. Давайте я провожу вас до каюты.

— Нет, — капризно заявила Есения, надувая губки. — Проводите меня до кают-компании.

— Хорошо, — согласился Михаэль и повел ее туда, куда она просила.

Есения отметила, что он отлично запомнил расположение коридоров.

В кают-компании находился только Док, на которого возложили на время присутствия пассажира должность корабельного кока. Обычно все готовили себе сами в 3D-принтере, просто нажимая кнопку нужного блюда.

Док сидел на диванчике, закинув ноги на стол, и лениво перелистывал страницы на своем планшете. Увидев Есению под руку с Михаэлем, он подорвался и сказал:

— Ужин сейчас будет готов.

— Спасибо, я не голоден, — сказал Михаэль, — пойду прилягу, устал. А вот Есения проголодалась.

— Куда же вы пойдете? Да и ваша каюта, возможно, еще не готова, — остановил его Док. — Так как мы торопились, то занимались в первую очередь подготовкой к полету. Сейчас я уточню.

Он сделал вызов.

— Да, Док, — отозвался Бледа.

— Командир, наш гость устал, даже отказывается есть, хочет прилечь. Каюта его готова?

— Думаю, да. Где сейчас наш гость находится?

— Вместе со мной и нашей пассажиркой в кают-компании.

— Хорошо, я сейчас пришлю Марса. Он занимался подготовкой каюты.

Есения про себя усмехнулась. Если Марс занимался, то каюта нашпигована всеми возможными наблюдающими устройствами.

— Ну вот, сейчас вы отправитесь отдыхать. А пока мы ждем Марса, может, выпьете кофе? — сказал Док, отключая вызов.

— Я не пью кофе, — отозвался с некоторым раздражением Михаэль.

— Прошу прощения, это просто вежливая фраза. Вы можете выбрать напиток по своему усмотрению. А что вам, Есения?

— А я хочу вина! — заявила девушка.

У Дока брови выползли на лоб, впрочем, он быстро справился с собой.

Слава богу, Михаэль смотрел в сторону выхода, как будто начиная нервничать. Неужели так устал?

— Настоящего, виноградного, из Солнечной системы! Все остальные так называемые вина из других систем просто подделка! А вы как считаете? — обратилась Есения к Михаэлю, словно не замечая его состояния.

Он обернулся к ней и через силу улыбнулся:

— Я не разбираюсь в винах.

— Может, выпьете со мной? — не отставала Есения и, взяв его за руку, потянула к себе.

Он шагнул ближе и посмотрел ей в глаза сверху вниз, слегка улыбаясь, хотя в лице его ей все же виделась какая-то напряженность.

— Есения, какое красивое имя, — промурлыкал он, наклоняясь к ее уху. — А может быть мы потанцуем?

— Конечно, — выдохнула девушка, расширяя зрачки, чтобы казаться возбужденной. — Можно нам музыку? — чуть кивнула она Доку.

— Какую? — опешил он.

— Не знаю, — капризно заявила Есения. — Может быть, что-нибудь Эндрю Белля?

— Джейн, включи Эндрю Белля, — распорядился Док.

Джейн, знавшая предпочтения Есении, сразу же включила ее любимую песню.

Девушка положила руки на плечи Михаэлю, который почему-то застыл в ступоре и внимательно смотрел на нее, словно впервые увидел. Потом спохватился и, обняв, повел в танце.

Джойс, зашедший в кают-компанию впереди Марса, застал поразившую его картину: Соль, прижавшись к чужому мужику и положив голову ему на грудь, медленно покачивалась в его объятиях.

Старпом кашлянул. Гость сразу отпустил девушку и повернулся в сторону вошедших:

— Моя каюта готова?

— Да, — ответил Джойс. — Марс вас проводит.

— Марс, — хмыкнул тот, выходя из кают-компании. — Имя в честь колонии на четвертой планете Солнечной системы Земной галактики?

— Нет, в честь бога войны, — послышался удаляющийся голос Марса.

— Так ты будешь вино? — спросил Док. — У нас запасы минимальны.

— Нет, конечно, — отмахнулась Есения.

— Что он? — кивнул в сторону ушедших Джойс.

— Есть мысли.

Поднявшиеся брови Джойса были ей наградой. Такая яркая эмоция!

— Идем, — он взял за плечо Есению и кивнул Доку, — судя по всему, твои обязанности кока на сегодня закончены.

Это было глупо. Это было очень глупо, но, когда Джойс коснулся ее, как делал это раньше, она почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Жест не был интимным, и она знала, что Джойс многим так кладет руку на плечо, подталкивая в нужном направлении, если человек, по его, Джойса, мнению, слишком медлит, но чувствовать это прикосновение было до странного приятным. Все же ей не хватало его.

— В твою каюту или в мою? — спросил Джойс, не подразумевая ничего такого, но прозвучало довольно двусмысленно. — То есть, я имею ввиду…

— Туда, где есть уверенность, что за нами не проследят, — перебила его Есения.

Звучало, в общем-то, не лучше. Чувствуя странную неловкость, Джойс сказал:

— В мою.

«Ерунда, — убеждал он сам себя, пока они шли по коридору. — Мы с ней спали в одной постели. Подумаешь, сейчас будем находиться в одном помещении».

Но неловкость никуда не исчезла.

Джойс открыл свою каюту, включил свет, пропустил Есению и занялся экранировкой.

Девушка огляделась. Каюта, хоть и сохраняла стандартные черты, успела видоизмениться и, как и дом Джойса, приобретала текучие очертания.

— Сделай себе что-нибудь перекусить или попить, если хочешь, — кивнул Джойс на 3D-принтер.

Есения направилась к машине, так как действительно проголодалась, изображая из себя пару часов дурочку перед гостем.

— А тебе?

— Мне стандартный ужин.

— Тогда и мне, — она нажала кнопку, задала количество и повернулась к Джойсу.

— Сейчас закончу, — ответил он на нее взгляд. — Присаживайся.

Койка Джойса была убрана, и вместо нее стоял небольшой столик и одно сиденье.

— А ты? — спросила Есения, опускаясь на сиденье и стягивая узкие туфли.

— А я и на полу могу разместиться, — ответил Джойс, видимо, закончив настраивать экранировку и достав из принтера их ужины.

Переместив еду на столик, он уселся, скрестив ноги, прямо на пол перед Есенией.

— Давай свои мысли, — скомандовал он, взяв себе тарелку со столика.

Есения подтянула к себе свою.

— Я думаю, что он не тот, за кого себя выдает, но есть ли в этом какой-то опасный для нас подтекст, или он просто не любит открываться незнакомым людям, я не знаю.

— Почему так думаешь?

Есения переложила ногу на ногу, и край ее платья приподнялся, оголив голень и колено. Каюта была небольшой, так что Джойсу даже не нужно было протягивать руку, чтоб коснуться ее кожи, достаточно было чуть шире сделать разворот руки, несущей еду до рта. Он так и поступил, одновременно думая: «Что я делаю?»

Есения не заметила прикосновения, во всяком случае никак не отреагировала, в этот момент накалывая на вилку зеленый горошек.

— У него концы с концами не сходятся. А еще он отказался от кофе и вина, тогда как для торговых представителей на Кеплере это ритуальные напитки для сделок.

— Может, он действительно не любит эти напитки. Пьет только по делу, — сказал Джойс, снова прикасаясь к ее ноге и снова ругая себя последними словами.

— Может, — кивнула Есения, опять никак не реагируя на его прикосновения. — А еще, когда он услышал едва слышимый звук проверки двигателей, сказал, что скоро взлетим, потому что системы продувают.

Джойс замер и, так и не донеся руку до рта, оставил ее прижатой к колену девушки.

— Но ведь это профессиональный сленг дальних космонавтов.

— Да, — кивнула девушка. — И это тоже мне показалось странным. Хотя, конечно, можно допустить, что у него есть друг-дальний космонавт, который упоминал при нем этот термин и даже давал послушать, как работают двигатели при проверке. Но, как по мне, слишком много натяжек. При этом дальние космонавты не употребляют ни кофе, ни алкоголь.

— Все это очень занятно, — задумчиво протянул Джойс, «забыв» убрать руку.

— А еще он профессионально флиртует, — добавила Есения, накалывая на вилку кусочек рыбы.

— Это как? — удивился Джойс, внезапно ощутив какое-то подобие злости.

Оставила Умника на Леде и крутит романы с какими-то непонятными мужиками! То, что он сейчас сам практически трогал ее за колено, и что «крутит» она по приказу Бледы, как-то вдруг нечаянно забылось.

— Соблюдает все этапы флирта, говорит красивые слова, демонстрирует возбуждение, внимание и все такое прочее, как по учебнику, при этом я не чувствую его реальной заинтересованности.

— То есть ты ему не понравилась? Это не повод подозревать его…

— Думаю, я ему понравилась — как женщина, но ему нет до меня дела, потому что он занят другим. Ты тоже обычно так себя ведешь.

— Что? — поперхнулся Джойс и убрал руку.

— Не только ты, вы все — все дальние космонавты. Тебе ведь нравится Элери, так? Но когда она пытается проявить к тебе внимание в нежелательное для тебя время, ты ее осаживаешь, потому что занят другим.

— Но я не флиртую с ней «по учебнику», — возразил Джойс.

— Да, — согласилась Есения, снова переложив ноги и подвинувшись на сиденье так, что ее босые ступни коснулись его бедра. — Ты не флиртуешь. Я думаю, ты даже не умеешь. И вы все не умеете. А он умеет. И вот это в нем особенно интересно.

— Почему ты с Умником? — неожиданно для себя спросил Джойс.

— В смысле? — удивилась Есения.

— Вы ведь пара, так? Почему? То есть я понимаю, что для женщин важна там всякая любовь и прочие чувства, но ты ведь его почти не знаешь. Не можешь его любить. Почему он? Зачем вообще?

— А зачем ты с Элери? — ответила вопросом на вопрос Есения. — Или она с тобой?

— Ты не сравнивай, — поморщился Джойс. — Я не люблю ее. Да, она мне нравится, она красивая, с ней хорошо… в сексе. Но ведь я не женщина, я не показатель в отношениях. А она… Я думаю, она тоже меня не любит. Она ушла ко мне от Бледы, и, по-моему, ею точно двигала не любовь. Что угодно: желание отомстить ему, или что-то доказать себе, или даже может быть тщеславные мотивы — быть девушкой известного на факультете командира, если не Бледы, так моей. Что угодно, но не любовь. А ты? Просто Умник мой друг, и, мне кажется, он немного наивен в отношении женщин, поэтому я не хочу, чтобы ты сделала ему больно.

Есения выпрямилась на сиденье и ее ноги больше не касались бедра Джойса. Он почувствовал непонятное мимолетное сожаление.

— Я с ним честна, — холодно сказала она. — И я всеми силами будут стремиться не сделать ему больно. А если ты намекаешь на мой флирт с Михаэлем, так хочу напомнить, что это приказ Бледы.

— Да нет, — пробормотал Джойс, — я вовсе не намекал на это. К слову пришлось.

Есения встала, но сидящий на полу парень перекрывал ей проход к двери.

— Спасибо за ужин, я пойду. Завтра продолжу наблюдение.

— Я тебя провожу, — поднялся на ноги Джойс, оказавшись слишком близко к ней.

— Зачем? — удивилась Есения, чтуь отступая. — Нет, не нужно.

— Бледа сам поручил мне зайти к тебе, чтобы расспросить о впечатлении, которое произвел наш пассажир.

— Я тебе уже все рассказала. И мне почему-то кажется, что у нашего командира всегда двойные мотивы, так что нужно быть очень осторожным, выполняя его приказы. Не думаю, что нам стоит часто видеться. Спокойной ночи.

Есения прошла мимо него к двери. Ему вдруг захотелось ее остановить, попросить остаться, снять с нее платье, чтобы убедиться, что под ним она еще более красивая.

Он сжал зубы и кулаки, стараясь удержаться на месте. Длительное воздержание все же плохо на нем сказалось.

Он выдохнул, когда створка двери за ней сдвинулась и вошла в паз, и только в этот момент понял, что задерживал дыхание.

Есения, вместо того чтобы отправиться к себе, решила прогуляться в сторону каюты Михаэля. Светящаяся точка на карте космолета в ее планшете указывала местоположение. Маячок, который она ему незаметно прикрепила, исправно работал. Но не успела она дойти до нужного места, как вдруг заметила тихо идущего по коридору гостя. Не то чтобы он крался, но и лениво гуляющим его вряд ли можно было бы назвать. А ведь он так рвался спать! Но едва его отвели в каюту, оставил там маячок и отправился куда-то еще.

Есения бесшумно ретировалась, пока гость ее не заметил, несколько секунд потратила на размышления и в итоге решила вернуться к Джойсу.

Когда тот открыл дверь, девушке захотелось зажмуриться. Видимо, он собирался спать и уже разделся. На нем были только плотно облегающие трусы, и в первое мгновение девушке показалось, что он полностью обнажен.

— Я не буду заходить, — пролепетала Есения. — Я только хотела сказать…

— Не думаю, что разговаривать в коридоре — удачная мысль, — спокойно ответил Джойс и отвернулся. — Зайди, я сейчас натяну штаны.

Когда первое смущение от неожиданности прошло, девушка подумала, что глупо упускать такую возможность полюбоваться красивым мужским телом.

— Да нет, не стоит, не суетись. Я буквально на два слова, — уже успокоившись, ответила она, скользя взглядом по гладкой коже спины, под которой так возбуждающе перекатывались мускулы: Джойс чуть сдвинул свою койку и пытался дотянуться до штанов.

После ее слов он оставил свою затею и повернулся к ней:

— Хорошо, я тебя слушаю.

Он даже не сложил руки на груди, как обычно делал, за что Есения была ему особенно благодарна, потому что ничто не закрывало ей обзор. У нее даже мелькнула мысль, что он сознательно позволяет ей его разглядывать. Но это, конечно, глупости. Вряд ли он вообще думает про такое.

— Михаэль меня раскусил, — сказала она.

— Продолжай.

— Я посадила ему маячок, но он тут же его нашел и оставил в своей каюте, чтобы мы думали, что он там, а сам в это время куда-то ходил.

— Маячок мог случайно свалиться?

— Нет, не думаю. К тому же дело не только в нем. В любом случае Михаэль покидал каюту, хотя сам пытался всех убедить, что хочет лечь спать.

— Другими словами, у него хорошая подготовка и он явно что-то скрывает.

Есения кивнула, продолжая словно невзначай разглядывать тело Джойса.

— Теперь тебе нет смысла возле него виться.

— Почему? — удивилась Есения. — Он же не знает, что я поняла, что он меня раскусил. Я буду вести себя так, будто продолжаю с ним заигрывать, а ему придется делать вид, что все в порядке, и подыгрывать мне.

— Но он будет осторожен и уже больше ничем себя не выдаст.

— Но зато при мне он не станет делать ничего такого, что могло бы нам навредить. У него будет мало времени на любую подрывную деятельность, если я буду постоянно рядом. Но вот сейчас, надеюсь, кто-то за ним присматривал, пока он непонятно куда отлучался.

— Сейчас запрошу Джейн.

Джойс набрал текст на экране коммуникатора, который находился у него в каюте. Джейн вывела на экран изображение с камеры, направленной на дверь каюты Михаэля. Было видно, как он подошел к двери, сопровождаемый Марсом, зашел внутрь и … не выходил.

— Может, ты обозналась, и это был не он? — пробормотал Джойс.

— Нет, я не обозналась.

— Заблокировал камеру, чтобы она зависла и не получала новое изображение? Но как? Он к ней даже не приближался, а дистанционно он не мог влезть в аппаратуру корабля без кода доступа.

Джойс опять ввел запрос, чтоб Джейн проверила все камеры корабля на предмет обнаружения на них Михаэля в отведенный промежуток времени. Джейн выдала отрицательный результат.

— Соль, мне кажется, ты все же оши…

— А Мэттью бы мне поверил! — фыркнула Есения, повернулась и взялась за створку двери, чтобы уйти.

— Подожди, — Джойс ухватил ее за плечо и потянул к себе, чтобы она не успела открыть дверь. Не рассчитал, дернул слишком сильно, и Есения упала бы, не удержи он ее.

Она замерла в мужских объятиях, прижатая спиной к его груди, и ей почему-то стало жарко.

— Извини, — выдохнул он. — все время забываю, что ты совсем легкая.

Она повернулась в кольце его рук. Он мог бы отпустить, но не сдвинулся с места.

В полумраке комнаты его глаза казались темными.

— Ничего, — шепнула она, вглядываясь в низко склонившееся к ней лицо.

Медленно он наклонился еще ниже, его губы почти коснулись ее, но внезапно он резко выпрямился и сделал шаг назад, опуская руки.

— Извини. Извини, — он потряс головой. — Прости, выдержка мне изменяет. Давно не было женщины. Думал, справлюсь, но… Не говори ничего Умнику. Я не хотел…

— Ничего не было, так что и говорить не о чем, — невозмутимо ответила Есения, хотя внутри взметнулось обжигающее пламя, грозя испепелить, оставив лишь облочку. — Но что значит «давно»? Элери же прилетала к тебе в последний вечер перед нашим отлетом.

Сказав это, Есения поняла, что проговорилась, и чуть не откусила себе язык, но тут же взяла себя в руки и в ответ на его удивленный взгляд пояснила:

— Я была у Мэттью, когда он звонил ей и просил прилететь к тебе.

— Да, она была у меня, — кивнул Джойс. — Но ничего не было. Мы расстались.

— Расстались? — эхом повторила Есения.

Джойс снова кивнул. Они молча смотрели друг на друга, и каждому в этот момент хотелось узнать мысли другого.

— Ладно, — шепнула Есения. — Я пойду.

— Спокойной ночи. И… я верю.

— Хорошо, — она кивнула и вышла.

Почти бегом добежала до своей каюты, и только попав внутрь, позволила себе расплакаться.

Расстались. Он свободен. А она… дура!

— Мне не нравится этот Бранд, — нахмурился Бледа, выслушав доклад Джойса, который сразу после ухода Есении оделся и отправился к командиру. — Она действительно видела его в коридоре?

Джойс кивнул:

— Уверена, что не ошибается.

— Другими словами, получается, что мы имеем дело с человеком, который владеет такими технологиями оставаться невидимым, о которых мы понятия не имеем и не представляем, как он это осуществляет. И неизвестно, что еще он умеет. Надо было послушать тебя и твою интуицию, — скривился Бледа.

Джойс промолчал.

— Он летит только до С7?

— Он озвучил этот маршрут.

— Ох, сплавить бы его поскорее и забыть, как страшный сон. И кто он такой, как ты считаешь?

— По всему выходит, что он дальний космонавт, причем обладающий большими знаниями, чем мы, но это вполне естественно, учитывая, что он нас старше. Выглядит он лет на тридцать, максимум тридцать пять, но если он бывал в полетах, где время текло медленнее, то его возраст может быть гораздо больше.

— А проверка по нему что дала?

— Ничего. Торговый представитель, все данные соответствуют тому, что он о себе сообщил. Все чисто.

— Зачем дальнему космонавту выдавать себя за другого?

Джойс снова пожал плечами.

— Соль отметила один факт, который ее удивил в нем. Он профессионально флиртует.

— Это как? — удивился Бледа.

— Вот и я то же самое спросил, а она сказала, что мы, дальние космонавты, этого не умеем. Нас этому не учат, и нам негде в этом практиковаться даже в частном порядке. Так что он какой-то особенный дальник, не похожий на нас, раз обладает такими специфическими умениями.

Бледа поскреб подбородок:

— Распорядись поставить охрану на двигательный и боевой отсеки. за командным я сам присмотрю.

— Есть распорядиться. Но ты же понимаешь, если он захочет совершить диверсию, он может это сделать, где угодно. Хоть в той же оранжерее. У нас нет людей, чтобы все охранять. А если уж он умеет оставаться невидимым для Джейн…

— У тебя есть какие-то предложения? — язвительно поинтересовался Бледа.

— Никаких. Кроме как запереть его в каюте и охранять ее.

Командир покачал головой:

— Подаст жалобу на ущемление личности. У нас нет ничего на него, чем мы могли бы оправдаться.

— Я знаю, — поморщился Джойс.

— Соль пусть остается при нем.

Джойс кивнул.

— Что, и даже спорить не будешь? — удивился Бледа.

— Не буду. Это сейчас единственное, что мы можем предпринять против него.

— Так и знал, что ты готов пожертвовать кем угодно во имя цели, — удовлетворенно кивнул командир.

Джойс сжал зубы и промолчал.

— Всё, свободен. О любых изменениях ситуации докладывать незамедлительно.

— Есть докладывать, — отозвался Джойс и вышел из командного отсека.

Утром Есения во всеоружии своей женственности и нового платья уже поджидала Михаэля в кают-компании. Там же маялся от скуки Док.

— Мы уже вышли из кротовой норы? — поинтересовался Михаэль вместо приветствия, едва переступив порог.

— Да, уже несколько часов назад, — кивнул Док.

«Интересно, откуда он знает, что мы вообще в нее заходили? Кто-то из парней проболтался? — подумала Есения. — Но с кем мог Михаэль общаться ночью? Или это Марс вчера вечером стал чересчур откровенным?"

— Вы про что? — невинно поинтересовалась она, делая вид, что не поняла.

— Да так, — неопределенно ответил Михаэль. — Что у нас на завтрак?

Когда они вдвоем приступили к завтраку, Док ненавязчиво удалился, предоставив Есении самой разбираться с гостем. Возможно, он считал, что мешает, и что гость не будет откровенничать в его присутствии, но Есения была уверена, что от Михаэля ни при каких условиях не добьешься правдивой информации, так что они ничего не теряли. А вот присутствие мужчины совершенно не помешало бы.

Девушка честно признавалась самой себе: она побаивается этого непонятного субъекта. Если он дальний космонавт, но по какой-то причине стремится это скрыть, то либо он преступник и прячется, либо он из «секретных служб» и работает под прикрытием, что, в общем-то, ничем не лучше.

Его внешний вид тоже говорил о многом. Опытный дальний космонавт, выглядящий на тридцать лет, может иметь возраст, переваливший за полторы сотни. И что она со своими двадцатью двумя может ему противопоставить? Смешно просто. Она для него как трехлетний ребенок. Немудрено, что он сразу ее раскусил и моментально обнаружил маячок. Надо было согласиться с Джойсом и отказаться от игры с Михаэлем. Но в тот момент, когда Джойс это предложил, она почувствовала себя уязвленной, и в ней вновь взыграло их фамильное твердолобое упрямство («Спасибо, мама, за правильный термин!»), о чем Есения уже жалела.

Она в который раз улыбнулась Михаэлю, старательно растягивая губы и надеясь, что это выглядит как флирт, а не как оскал.

— А что за парень этот, Марс? — неожиданно спросил Михаэль. — Прозвище у него необычное.

— Почему необычное? — удивилась Есения.

Михаэль пожал плечами:

— Он сказал, что его так назвали в честь бога войны, но на мой взгляд, на бога он не тянет. Он… — мужчина заговорщицки подмигнул, — мне кажется глуповатым. А вам?

— Михаэль, давайте уже перейдем на «ты»! — мило улыбнулась Есения и положила пальцы на руку гостя. — К чему церемонии? А насчет этого «бога войны»… Честно говоря, я к нему никогда не приглядывалась. Но, наверное, ты прав, он не кажется особенно одаренным.

Михаэль улыбнулся и положил на ее пальцы свою другую руку:

— Почту за честь быть с тобой на «ты», — он понизил голос и чуть склонил к ней голову («Все, как по учебнику», — автоматически отметила Есения). — А чем этот Марс занимается? Он, кажется, техник?

«Что же он так к бедняге прицепился? — недоуменно подумала девушка, продолжая зазывно хлопать ресницами. И вдруг до нее дошло: — Кажется, он не меня подозревает в подсовывании маячка, а Марса! Скорей всего он обыскал каюту, нашел все жучки и мой маячок тоже списал на недотепу-техника».

У Есении словно гора упала с плеч. Бранд ее не подозревает, так что она может по-прежнему продолжать изображать из себя дурочку.

— Да, кажется, его называли техником, — покивала она. — Хотя я не уверена, что правильно запомнила.

— Ты неподражаема, — ухмыльнулся Михаэль и, убрав свои конечности от ее пальцев, снова взялся за еду.

В это время Бледа просматривал изображения с камер, которые ему выдавала Джейн.

— Ну вот, он здесь, никуда не пропадает. Вышел из каюты, дошел до кают-компании, никуда не сворачивал.

— Сейчас у него нет задачи спрятаться, вот и не пропадает, — возразил Джойс.

— Охрану на двигательный и боевой отсеки поставил?

— Поставил. Может, подстраховать Соль? Пусть поблизости кто-нибудь дежурил бы…

Бледа скривился в ехидном оскале.

— Зря ухмыляешься, — отрезал Джойс. — Я не о девчонке беспокоюсь, а о том, что если этот парень так опасен, как я о нем думаю, то ему ничего не стоит ее укокошить и отправиться выполнять то, что задумал. А мы даже будем не в курсе. Джейн нам тут не помощник, если он умеет обходить ее присмотр.

— До входа в следующую кротовую нору два часа. Нам нужны люди для подготовки. За это время вряд ли что-то случится, а Джейн пока присмотрит. Если он пропадет из поля зрения камер, она сразу сообщит. Потом переход, и всё: мы от него избавимся.

— До входа в кротовую нору два часа семнадцать минут, — уточнила Джейн.

— Джейн, заткнись. Не люблю, когда ты вмешиваешься без спроса. Сейчас эта точность не принципиальна, — разозлился Бледа, а потом договорил, обращаясь к Джойсу: — Скорей бы добраться до С7.

Есения и Михаэль плавали в бассейне. Весь экипаж был либо на вахте, либо отдыхал от нее, так что они находились здесь вдвоем. Михаэль был отличным пловцом, его мощные движения позволяли в несколько гребков перемещаться от одного края бассейна до другого. Казалось, он даже не напрягается. Есения плескалась кое-как, не показывая Михаэлю своих умений. Они, конечно, все равно уступали его возможностям, но не стоит ему знать, что она не такая беспомощная, какой выглядит.

Наконец, изобразив, что устала, она поднялась по лесенке и стала вытираться полотенцем. И в этот момент почувствовала его руки на своем теле.

— Михаэль, не нужно, — она попыталась перевести все в шутку, хотя инстинкты завопили: «Спасайся!»

— Ты же этого хочешь, правда? — его голос перестал быть ласковым и прибрел жесткие нотки.

— Нет, — пролепетала Есения, изо всех сил пытаясь продолжать играть роль и обойтись малой кровью. — Ты меня не так понял. То есть, конечно, ты мне нравишься. Ты такой… классный. Но я не хотела бы торопить события…

— Да ладно тебе, хватит уже играть скромницу!

— Нет-нет, не нужно, не здесь, — залепетала Есения, пытаясь оттолкнуть его, а заодно решить, продолжать ли играть роль дурочки, или применить пару защитных приемов, которые ее выдадут.

— Да ладно тебе ломаться, — его горячее дыхание обдало ее ухо, а руки сорвали верхнюю часть купальника и сжали грудь. — Ты всячески меня завлекала. Теперь не говори, что не хочешь.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась она и отшатнулась, но все поджилки затряслись, когда он грубо обхватил ее и прижал к своему твердому телу.

Он был сильнее, он был однозначно более тренированным, и они были только вдвоем. Конечно, она могла бы через Джейн позвать помощь, но пока ребята добегут… да и побегут ли?

Его рука скользнула по ее спине и сжала ягодицы.

— Хватит, слышишь? Я не хочу здесь. Пойдем ко мне в каюту, — попыталась она остановить его.

Но когда он попытался запустить руку туда, куда совсем было не положено, деваться было некуда. Есения ударила его ребром ладони по горлу, одновременно резко опускаясь и разворачиваясь, чтобы поднырнуть под его руки. Поднырнуть получилось, а вот ладонь до горла не дошла, потому что он убрал голову в самый последний момент. И засмеялся:

— Все думал, когда же ты покажешь зубки, мисс секретный агент.

И в этот момент погас свет. Совсем.

Такого на космическом корабле быть не могло, а значит, случилось что-то из ряда вон.

— Что это? — от неожиданности воскликнула Есения, но ей никто не ответил. Глаза привыкли к темноте, и в едва различимом свете звезд из иллюминатора девушка разглядела, что в бассейне она одна. Михаэль исчез.

Получается, это его рук дело?

Есения вдруг осознала, что мерного гула приборов, который обычно на корабле не прекращается ни на секунду, не слышно тоже. Корабль полностью обесточен! Невозможно управлять двигателями, не сработает оружие, погибнет оранжерея. А кондиционерные установки, которые постоянно очищают воздух?

Бюстгальтер искать было некогда. Возможно, он упал в воду, когда Михаэль его отбросил. Есения подхватила полотенце, смутно белеющее на полу, и, завязывая его на ходу вокруг груди, побежала в сторону командного отсека. Слава богу, гравитационные установки работают на другом принципе, а то летать бы ей тут. Невесомость она не любила.

— Аттила, что за херня? — стараясь говорить спокойно, спросил Бледа, когда старпом наощупь добрался до командного отсека. — Думаешь, наш гость постарался?

— Не знаю, но надеюсь, что нет. Такое бывает в кротовых норах. Она забирает нашу энергию. Отключай все узлы.

— Корабль и так обесточен!

— Нет, все работает. Только энергия уходит кротовине. Отключай.

— Откуда ты это знаешь? — Джойс не видел лица Бледы, но сразу представил, как командир подозрительно кривится.

— Знаю, и всё. Давай.

И начал сам нащупывать крышки приборов, под которыми скрывались ручки отключения.

— А я-то думал, нахрена на корабле эта допотопная механика? — Джойс услышал, как Бледа усмехнулся. — Оказывается, вон оно что!

Послышался звук открываемой двери.

— Кто? — гаркнул Бледа.

— Я, — отозвалась Есения. — Ты один тут?

— С Аттилой. Куда Бранда дела?

— Удрал от меня. Судя по всему, это он устроил? — спросила она.

— Нет, не думаю, — повторил Джойс. — Как бы он ни был крут, маловероятно, что у него получилось бы. Одному человеку такое не под силу. Это кротовая нора с нами развлекается.

— Но он сразу среагировал: как только свет выключился, он мгновенно исчез. Как будто был готов к такому положению дел. И, — она вздохнула, — он раскрыл карты. Показал мне, что знает, что я с ним играю.

— Ладно, сейчас не до него, — буркнул Бледа.

— А что вы делаете? — поинтересовалась Есения. — Отключаете узлы? Джойс, ты пропустил. Справа под рукой.

— Ты видишь?

Есения увидела, как у Бледы отвалилась челюсть.

— Конечно. У женщин же лучше ночное зрение, чем у мужчин. Помочь?

Она подошла и щелкнула тумблером.

— Какого хрена она называет тебя Джойсом? — поинтересовался Бледа. — Ты ей разрешил?

Щелк.

— Да я задолбался ее поправлять, — ответил Джойс и получил тычок в бок.

Кулачок был маленький.

Щелк. Щелк.

— Аттила. Три слога и ударение на втором, — фыркнула Есения. — Долго произносить.

Щелк.

— Вот именно, что на втором, а не на третьем. А последний слог можно глотать.

— «Джойс» все равно короче.

Щелк.

— Она тебя не слушается. Хреновый ты командир, — подытожил Бледа.

Щелк. Щелк.

— Будешь Джойса критиковать, кое-кого вообще начну называть Максимом, — пригрозила Есения.

Щелк.

— Сволочь ты, — с чувством сказал Бледа. — Просил же!

Щелк.

— Так-так, — хмыкнул Джойс.

Щелк.

— Сейчас получишь за свое «так-так», — огрызнулся Бледа.

Щелк.

— А почему вы свечи не зажжете? Удобнее же будет.

Воцарилась секундная пауза.

— А раньше ты сказать не могла? — воскликнул Бледа и на ощупь стал пробираться к контейнеру, где в самом низу должны были лежать свечи.

— Стой на месте. Я найду, — отозвалась Есения и быстро пройдя туда, достала их, зажгла и вернулась к парням.

— Нам ведь никогда не объясняли, зачем они, — задумчиво произнес Бледа. — Я всегда думал, что это дань прошлому или что-то наподобие такого. Или там на Новый Год зажечь, для создания атмосферы. Аттила, колись, откуда ты знаешь про поглощение энергии кротовой норой? Нам точно про это никогда не рассказывали, и ни в одном учебнике такого нет. Но оснащение корабля намекает на то, что такое могли иметь ввиду.

Послышались голоса.

— Кажется, парни к нам ползут по стенке, — сделал вывод Бледа.

— Ты почему в полотенце? — неожиданно возмутился Джойс.

— Я плавала в бассейне, когда это случилось. Некогда было искать одежду.

Дверь начала открываться. Джойс шагнул вперед и загородил собой Есению.

— Тут мы закончили. — сказал Бледа. — Куда теперь? Боевой отсек? Там могло включиться автономное питание.

— Думаю, лучше кондиционерные установки.

— Я знаю, куда он мог пойти, — неожиданно сказала Есения. — Грузовой отсек.

Добравшиеся до командного центра парни были оснащены свечами и направлены по разным отсекам отключать автономное питание, где оно включилось. А Есения вместе с Джойсом и Бледой отправились к грузовому трюму.

Когда до него оставалось совсем немного, Есения попросила их погасить свечи.

— Мы же ничего не увидим! — возразил Бледа.

— Я вас поведу, — ответила девушка и взяла их за руки.

Стараясь двигаться бесшумно, они дошли до двери грузового отсека. Та оказалась приоткрытой.

Парни вдруг почувствовали, как ее пальцы тыкаются им в ладони. Джойс первым сообразил, что это азбука Морзе.

«Стойте. Я зайду».

Ее маленькие кисти выползли из их ладоней. Джойс пытался ее удержать, но она снова ткнула его в бок.

Они стояли как два истукана в полной темноте, беспомощные и слепые, пока ее пальцы снова не начали отстукивать морзянку.

«Я не понимаю, что он делает. Кажется, пытается вскрыть груз. У него прибор ночного видения».

Бледа протянул руку, чтобы нащупать Джойса, наткнулся на его грудь, провел к плечу и вниз к ладони.

«Зажигаем свечи и быстро входим. Ему некуда деваться. Другого входа нет».

Вместо ответа Джойс пожал руки ему и Есении.

В следующее мгновение они с зажженными свечами вбежали в грузовой отсек. Михаэль встал в стойку и выставил руку с ножом, а другой рукой сорвал ненужный теперь прибор ночного видения.

— Положи нож, — сказал Бледа. — Ты профи, но мы тоже не лыком шиты, и нас трое. И не смотри, что она девчонка.

— Уж ее-то я точно не стал бы недооценивать, — криво усмехнулся он и, откинув нож, поднял руки. — Послушайте, я не желаю вам никакого вреда. Мне просто нужно довезти в сохранности груз до С7.

— Но разве мы тебе мешали это сделать? — удивился Бледа.

— Нет, но… — он замялся.

— Там люди, — сказала Есения. — Так?

Он помедлил и кивнул.

Распаковывали гибернационные кабины в темноте. Свечи выжигали кислород, а теперь его требовалось гораздо больше, так как на «Драконе» появилось еще четыре человека.

Есения пошла искать Дока, который мог бы вручную вывести людей из состояния анабиоза.

— Может, не давать им проснуться? — произнес Бледа, когда Док вернулся с нужными препаратами.

Воцарилась тревожная пауза.

— А, нет! Я не про смерть, — поправился он. — Но во сне человек тратит меньше кислорода. Мы им вколем снотворное, и они спокойно проспят до… Надеюсь, когда-нибудь мы выйдем из этой чертовой кротовины. Аттила, что там говорят про такие случаи? Бывало, что корабли погибали?

— Да, — сухо ответил Джойс.

— Славненько, — подытожил Бледа.

— Молодой человек многовато знает для своего возраста и положения, — хмыкнул Михаэль. — Кто-то из старших родственников не умеет держать язык за зубами?

— Советую заткнуться, — спокойно, но жестко бросил Джойс.

— Понял. Осознал. Молчу.

Когда четверо новых пассажиров спокойно спали в медицинском отсеке, остальные собрались в кают-компании и сидели в полнейшей темноте, если не считать тускло светящихся точек звезд, видимых в иллюминатор.

— Мистер Бранд, или как вас там, мы ждем подробных объяснений, что за фигню вы тут нам устроили, — потребовал командир.

— Я не имею права говорить вам, и, по сути, то, что вы узнали о… моем грузе, посчитают провалом миссии.

— Если хотите, мы подпишем какие-нибудь обязательства о неразглашении, но сначала вы должны нам все объяснить.

— Вряд ли мое объяснение покажется вам правдоподобным, — вздохнул Михаэль. — Меня зовут Андрэ Торнтон, и я, разумеется, не торговый представитель. Это всего лишь моя легенда.

— Дальний космонавт? — уточнил Бледа.

— В прошлом. А сейчас я работаю на… одну организацию. Секретную организацию. Ее название вам все равно ничего не скажет.

— Отключение всей энергии корабля — ваших рук дело?

— Что вы? Нет, конечно. Гибернационные камеры тоже ведь остались без подпитки. Я не стал бы рисковать жизнью товарищей.

— Но вы подозрительно быстро отреагировали тогда в бассейне, — подала голос Есения, — как только отключилось электричество, вас мгновенно след простыл.

— Я был готов к любым неожиданностям. Я же все-таки дальний космонавт, хоть и бывший, — Михаэль слегка улыбнулся, что увидела лишь Есения. Кажется, он только на нее и рассчитывал. — Я хорошо изучил корабль и мог передвигаться с закрытыми глазами. А прибор ночного видения был в моем багаже.

— Почему вы не полетели на обычном пассажирском лайнере? — Бледа снова взял управление разговором на себя.

— Я и собирался полететь на пассажирском лайнере, но мою команду мне нужно было переправить на С7 тайком. Я хотел погрузить их в багаж, и уверен, никто не обратил бы внимание на мой груз на обычном рейсовом корабле, но, как назло, пассажирский лайнер был задержан на предыдущей планете в связи с эпидемией, а сроки уже поджимали, и я… в общем, я подал заказ на перевозку груза, а ваши преподаватели согласились отправить за ним вас.

— О себе вы не сказали, потому что студентам нельзя брать пассажиров?

— Да.

— Наши преподы такие наивняки, что не проверили? — подал голос Марс.

— Видимо, в преподавательском составе есть человек, работающий на вашу организацию, — сказала Есения.

— Да, — по голосу Торнтона было слышно, что он улыбнулся.

— Кто он, вы не скажете?

— Нет, мэм, — он снова усмехнулся.

Это старомодное «мэм» заставило Джойса спросить:

— И сколько же вам лет?

— О, я все время путаю. Не помню, как высчитывать годы при разном течении времени на корабле. Если считать от момента моего рождения на планете, то уже триста шестьдесят два. Это устойчивое число, поэтому мне больше нравится. По факту, конечно, намного меньше.

— Класс! — восхитился Марс.

— Как мы можем быть уверены, что вы не преступники? — снова спросил Бледа.

— Никак, — снова вздохнул Торнтон. — Я могу показать вам свое удостоверение, но вы скажете, что я его подделал, и это снова ничего не докажет.

— Аттила? — позвал командир. — Что говорит твоя интуиция?

— Похоже на правду, — отозвался старпом.

— То есть просто поверим ему на слово?

— А у нас есть выбор?

— Можем сдать его охранной службе С7.

— Ты командир, тебе и решать.

— …! — ругнулся Бледа.

— Зато, пока мы тут занимаемся детективными расследованиями, меньше обращаем внимания на то, что случилось с кораблем, — философски заметил Гений.

Все замолчали.

— Скоро станет тяжело дышать, — сказала Есения.

— И? — нетерпеливо кинул Бледа.

— Может быть, нам всем погрузиться в спячку? Останется один Док бодрствующим, чтобы потом, при необходимости, разбудить нас всех.

— Док? — позвал Бледа.

— Пойду за препаратами, — отозвался тот.

— Я провожу, — подскочила Есения.