Ты мой слэм-данк (СИ)

Глава 10

Кто бы знал, каких усилий мне стоит изображать невозмутимость, когда сердце от страха колотится как ненормальное. Агрессивной аурой Голицына меня накрывает у порога. Хорошо, что на мне костюм и не видно, как все тело покрывается огромными, колючими мурашками.

Под прицелом невыносимых глаз прохожу к трибуне и начинаю занятие. Игнорирую. Нет баскетболистов. Еще бы их вальяжные фигуры не выделялись на фоне всех остальных, но что имеем. Надо же, как природа позаботилась. А мне вот не досталось… Видимо, мои недостающие сантиметры ушли кому-то из этих неучей. Обидно, ей-богу.

— Доброе утро. Давайте начнем занятие. Сегодня мы поговорим…

Произнося каждое слово, ожидаю выпада от Голицына. То, что он сидит молча и пялится на меня хуже во сто крат его откровенных выбросов гнева. Задумал что-то? Ждет подходящего момента?

Заставляю себя сосредоточиться на теме. Максимально доступно объясняю материал. Где-то повторяю несколько раз, потому что определения необходимо заучить, местами отступаю от темы, приводя жизненные примеры. Мало-помалу аудитория втягивается. Начинает задавать вопросы. Настоящий прогресс у этой группы. Отделаться бы еще от цепких глаз Демьяна.

— Какие виды инвестирования вы знаете? — смотрю перед собой, чтобы не вляпаться в спортсменов.

— Спекулятивные, венчурные, финансовые, реальные, портфельные, интеллектуальные, — раздается голос Демьяна, а у меня слюна не в то горло попадает.

— Правильно, Голицын, — одобрительно улыбаюсь, нехотя переводя на студента взгляд.

— Зовите меня Роберт Рюрикович, — складывает руки перед собой ухмыляясь. До чего же противный товарищ.

— Как только вы смените личные данные, — не ведусь на провокацию.

— Губа не дура, решил составить конкуренцию царским наследникам? — Стенин хмыкает, и тут же добавляет для меня: — Извините, не сдержался.

— Давайте рассмотрим все виды инвестирования, любезно перечисленные … Робертом Рюриковичем, отдельно, — не устояла я от глупости, а взгляд Демьяна не просто потемнел, он стал раскаленным серебром перемешанным с небом. Мама дорогая, роди меня обратно…

— Сегодня я повезу тебя домой, — перебивает меня Голицын.

Аудитория затихает. Я слышу, как у кого-то громко тикают часы. Я зачем-то перевожу взгляд на Марину, словно она знает, что делать. Девушка смотрит на меня и еле заметно пожимает плечами. Приплыли, называется. Ищу помощи у студентов.

— Благодарю за предложение, Демьян, — прочищаю горло, изображая снисходительную улыбку. — Но откажусь.

— Я не предлагал, — хмыкает, потирая левое запястье. — Ты поедешь. Давай, Лиза Андревна, не отвлекайся. Что там с видами инвестирования?

Открываю рот, чтобы возразить, но вовремя понимаю, что бесполезно. Решила же бойкотировать, так зачем спорить.

На мое удивление дальнейшая лекция проходит без эксцессов. Удается даже привыкнуть к немигающему взгляду Голицына, коим он неотрывно наблюдает за каждым моим движением.

— Не забудьте про доклад на следующей неделе, — громко напоминаю задание по теме, наблюдая, как студенты покидают аудиторию.

Просматриваю расписание, чтобы подготовиться к очередной лекции. Откуда-то появляется жар, который топит меня со спины. Отвлекаюсь и разворачиваюсь, влипая носом в грудь спортсмена. Голицын стоит так близко, что мы касаемся телами при каждом вдохе.

— Демьян? — от неожиданности голос ломается. — Вы что-то хотели?

Задираю голову, будто на звезды решаю посмотреть. Нереальный рост у парня. От него вкусно пахнет и это отзывается во мне легким головокружением. Или от задранной головы перекрылся доступ крови к мозгу. Лучше думать в подобном ключе. А иначе у меня недопустимая во всех смыслах реакция на этого хама.

Несмотря на то что в моей жизни был один-единственный мужчина, я не дура. Гормоны играют сейчас против меня. Впору задуматься о полноценной семье, а не прятать голову в песок. Слететь с катушек от банальной похоти — позорный расклад.

Пару лет назад была громкая история об учителе и школьнике. Скандал резонировал во всех плоскостях. Кто-то тыкал разницей в возрасте, а кто-то статусом. Я не исключение. Сама осуждала несчастную женщину. Педагог должен оставаться профи, задвигая все личное подальше. Понятно, что такая связь волнительна, и к запретному тянет сильнее, но все же подобные интрижки аморальны.

Сообразив, что между нами недопустимое отсутствие расстояния, делаю шаг назад, но Голицын хватает меня за плечо, останавливая, и подходит ближе.

— Я только постою рядом. Не шугайся, — нисколько не успокаивает наглый товарищ.

— Голицын, отойдите на пару шагов, — хотела бы я его оттолкнуть, но коснуться боюсь.

Меня слегка потряхивает от окутывающего тепла его тела и невероятной энергетики силы и уверенности. Откуда это в мальчишке? Я до тридцати дожила, а постоянно сомневаюсь в себе, в правильности принятых решений, в поступках. А он… другой.

— Дай посмотрю, — берет мою руку с расписанием и бегает глазами по строчкам.

Терплю его выходки, чтобы не спровоцировать агрессию. Мы с ним сейчас одни в кабинете и убежать мне точно не удастся.

— Демьян, вам пора, — напоминаю, что скоро сюда придет другая группа. — И… уважайте чужое личное пространство.

— Угу, — проводит большим пальцем по внутренней стороне ладони. Дергаюсь, от ощущений, чувствуя, как краска лезет на лицо.

Да что он, черт возьми, делает?!

— Голицын, не наглейте! — сглатываю, сцепив зубы.

— Знаешь скороговорку про греку, который ехал через реку? — он широко улыбается, а я…

Мама дорогая, я просто залипаю на этом действе.

Его лицо преображается и в глазах появляются теплые лучики… Мы стоим и смотрим друг на друга, пока дверь с грохотом не долбит о стену.

Отскакиваю от Демьяна как ошпаренная и начинаю трясущимися руками перебирать на столе бумаги. Чувствую себя, словно меня застали за чем-то постыдным. Досада накрывает до пожарищ на щеках.

Наконец-то кто-то пришел!

— Лизавета Андреевна, не советую от меня бегать. Я быстрее и злее, — наклоняется ко мне Голицын. — Выучи стишок про греку.

Никогда за всю мою практику мне не хотелось так сильно кого-то огреть по голове. Я с детства картавила. Много занималась с логопедами и, в общем-то, удалось прилично выправить речь. Но сколько мне пришлось перенести из-за вечных придирок и насмешек — не передать словами. Сейчас моя неправильная “р” едва слышится, но Демьян обладает не только завидным ростом, но и слухом, судя по всему.

— До свидания, Голицын, — испепеляю баскетболиста взглядом, призывая знать свое место.

— Выдра, — шепчет и ржет, направляясь к выходу.

Сам ты — Маугли! Чтоб тебе в лицо мячом прилетело!