Тюремщица оборотня

21 глава. Подарок

Проснулся Урсул совсем не от солнечных лучей, вовсю льющихся в световой люк. Нет. Его разбудили тихие всхлипывания.

— Эй, Ми! — Он подскочил, увидев, как подрагивают худенькие плечи мышки. Она лежала к нему спиной, укутавшись в свое одеяло, и видимо плакала. — Что случилось?

Урсул потянул к себе весь дрожащий сверток. Нежно развернул заплаканную мордашку и принялся целовать мокрые щеки.

— Милая, что, раздери меня дикий вепрь, происходит?

Её поведение повергло оборотня в пучину непонимания. Вчера они заснули с ощущением полного счастья. Все было прекрасно. Он был уверен, что серенький ключ у него в руках. Еще совсем немного, буквально чуть-чуть и он начал бы заговаривать с ней о свободе. Издалека, намекая совсем понемногу, словно разматывая клубок ниток, он начал бы вести её к мысли о побеге. Но её сегодняшние слезы убили в нем все надежду. Заглянув девушке в глаза, оборотень рассмотрел там страх и недоверие. Почему? Откуда? Он ведь даже не притворялся и совсем не врал. Ему было безумно хорошо с ней, Мина сводила с ума и лишала воли. А то, что она могла помочь ему освободится, было лишь приятным бонусом.

— Ми, посмотри на меня. — Он тряхнул Мину за плечи и вгляделся в глаза.

Она затравлено отворачивалась, пряча лицо в одеяле. В глазах вина, словно она предала его. И страх будто обнимает её не вчерашний любовник, а страшный зверь.

— Что случилось? — Потребовал грубо. — Говори! — И снова тряхнул.

Мина замотала головой, а потом сделала глубокий вдох и кивнула на стену.

Первый день нового года был необычайно солнечным, редко когда зимой, так сияет солнце. Ночью они почти не спали, долго болтали, попивая вино, поэтому утро счастливо проспали. Был уже полдень, когда Мина сонно заворочалась в теплых объятьях узника. Срочных дел в её расписании не было, и вставать абсолютно не хотелось. Торфяной кирпич все еще ярко тлел в печке, наполняя комнату приятным теплом. Есть не хотелось, а идти к мистеру Зогу раньше обеда, вообще не стоило. И она просто лежала и от нечего делать разглядывала стены и потолок.

Было бы неплохо все тут побелить. Сейчас серый цвет стен немного угнетал, несмотря даже на, по-весеннему теплые, лучи света. Почему бы и нет? Свободного времени у неё предостаточно, а белила можно выпросить у Честер. Она видела в посудомоечной, кадку с известковым раствором, им подбеливали печи. Размышляя как бы это осуществить, она внимательно осмотрела свою камеру, потолок над ними, и повернулась набок. Урс лежал на спине и тихо посапывал, не мешая обзору. В его половине, стены были еще темнее, как будто узник размазывал по ним не съеденную еду, а в перерывах между перекусами, терся о них своими старыми одеждами, чтоб еще больше засалить. А потом она разглядела на камнях глубокие борозды. Шириной с её палец, по четыре в ряд, они были хаотично разбросаны по стенам его камеры и местами переходили на прутья, оставляя на железе тонкие черточки. Сразу осмыслила, что они были оставлены когтями оборотня. Того самого оборотня, который нежно обнимает её сейчас. Какая должна быть сила в звере, чтобы рассечь гранитный монолит? И какого размера должен быть хищник, чтоб иметь такие лапы? Она с ужасом перевела взгляд со стены на спящего оборотня.

А что будет, если его, обозленного на все человечеств, выпустить из клетки посреди густонаселенного города? Он просто уйдет в лес, махнув хвостом, или отомстит, за долгие годы, проведенные в тесной клетке? Как ты думаешь, добрая девушка, как поступит твой возлюбленный?

Она не могла дать ответ на этот вопрос. Мина не знала, как поведет себя её пленник, открой она ему дверь. Она даже не была уверена, что он оставит в живых её. Злость копилась в этом прекрасном теле годами, разве может она просто исчезнуть? И что ей делать? Неужели ради безопасности незнакомых людей, которые и с ней поступили незаслуженно жестоко, она решит оставить его навечно гнить в этом проклятом месте?

Обхватив себя руками, Мина заметалась на постели. Перед глазами словно качались чаши весов. На одной, Урсул Хорст. На другой, Честер, мистер Зог, стражники ворот и дети. Да на второй чаше были и дети, живущие в замке. Их было не так чтобы много, но ребятишки частенько встречались ей на заснеженных дорожках замка. Разных возрастов, в разных одеждах, и подороже и совсем простенькие. Они играли в снежки, таскали корзины своим матерям и совсем не подозревали, что проходящая мимо фигурка, закутанная в серый плащик, может однажды выпустит из темного подземелья страшного хищника. Совершенного хищника, самого сильного на земле. Он выйдет из своей темницы и огромными острыми когтями разорвет их словно тряпичные игрушки.

Её затрясло. Слезы сами потекли по щекам. Что же дела? Что ей делать?

Урсул опять тряхнул её.

— Объясни, что случилось. Что-то болит? — Он не понял, на что показывала девушка.

К виду царапин и он, и она давно привыкли. Почему они бросились Мине в глаза именно сейчас, было непонятно. Наверное, на эти мысли натолкнул лежавший на стуле сверток.

— Поклянись мне, — Попросила девушка дрожащими губами.

— В чем? — Он смотрел на неё внимательно, будто пытаясь прочитать мысли. — В чем? В верности? В преданности? В любви?

Она потерялась от последнего слова и хотела закричать: да! Но молча, лишь хлопала глазами.

— Я люблю тебя! — Он так просто сказал это, как будто говорил уже не раз. — Люблю давно, всем сердцем. Веришь?

Он сам не ожидал этого признания. Вроде и думал о своих чувствах к ласковой человечке, но не был уверен. Нежность была точно и еще желание. Вот что, он точно испытывал, так это желание. Но сейчас не до таких подробностей, она просто должна поверить ему. Пусть в серых глазах, напоминающих сейчас по цвету грозовое небо, опять вернется обожание и покорность.

— Я тоже… Я тоже люблю тебя. — Она потянулась к его губам, нежно поцеловала и снова всхлипнула, заглядывая в глаза. — Но…

— Никаких но. — Он отметал в сторону её сомнения. — Ты и я вместе и пусть что будет, то и будет.

Он обнял девушку, и она спрятала лицо на его груди.

— Я забыла подарить тебе подарок. — Пробурчала, в его расстегнутую рубашку. — Купила вчера и не отдала.

Отлично, они сменили тему, значит, буря из сомнений миновала. Он оглянулся на исполосованную стену. Да, в обычные дни, метки, оставленные зверем, были не так заметны. Видимо она проснулась, рассмотрела их и испугалась. Но ничего он заставит её вспомнить о своей человеческой оболочке.

— И из-за этого расстроилась? — Приподнял, припухшую из-за слез мордашку и нежно поцеловал.

— Поклянись мне. — Попросила она снова, еле слышным шепотом. — Поклянись, что ты не будешь мстить, если окажешься на свободе!

Он посмотрел внимательно, но сомнений в его глазах не было.

— Клянусь. — Соврал легко. Не один мускул на его лице не дрогнул и не выдал истинные чувства. И она поверила. Потому что любила. Это перевесило все страхи и сомнения.

Мина глотнула мокрый ком, стоявший в горле, поднялась на ноги и принесла узнику празднично упакованный сверток. В золотистой бумаге было что-то небольшое, но довольно тяжелое. Явно какая-то металлическая вещь.

— Ого. — Урсул взвесил подарок в руке. — Как ты дотащила эту тяжесть до замка? Весит как ведро гвоздей. Неудивительно, что вернулась вчера так поздно, наверно много раз останавливалась передохнуть. — Она обижено размахнулась и стукнула его по плечу.

— Я даже не почувствовала его веса. — Гордо ответила девушка, вздернув верх подбородок.

— Мне можешь не врать, я не обижусь, если признаешься, как проклинала меня по дороге. — Вокруг его глаз собрались лучики из морщинок, которые Мина просто обожала. — Надеюсь, я этого заслуживаю?

— Ты заслуживаешь всего самого лучшего. — Серьезно ответила Мина. — Но если сейчас не откроешь и не прекратишь надомной подшучивать, я отнесу эту штукенцию обратно.

Урс усмехнулся и разорвал тонкую бумагу. Под ней был еще один слой из плотной парусины. Он потянул за кончик свертка и на его ладонь выкатился железный трехгранник. Предмет напоминал по размеру и форме хороший, охотничий кинжал. Но вместо лезвия у подарка был твердый брус с тремя сторонами, покрытыми мелкими засечками.

— Что это? — Повертел в руке Урсул.

— Лучший подарок для узника! Напильник.

— И что им делают?

— Пилят решетки.

Его рука застыла в воздухе, а на Мину взметнулись с недоверием карие, сейчас почти черные, глаза.

— Ты… Мне… — Он впервые так сильно растерялся, что не нашел что сказать. — Подарок..?

— С Новым годом! — Она опять заплакала. — Помни, ты поклялся!

— Ми! Моя милая, маленькая Ми! — Напильник выпал из руки. — Спасибо! Любимая! Спасибо!

Позавтракав, приступили. Вопреки ожиданиям, распил кованой клетки оказался делом неблагодарным. Хитрый сплав метала, был прочным и плохо поддавался под натиском зубчиков напильника. У оборотня была хорошая мускулатура, но с непривычки руки быстро уставали от однообразных движений, приходилось останавливаться каждый час и, встряхивая ими, разминать кисти. А пилить предстояло много.

Просто спилить замок и открыть дверь камеры, тут невозможно. Она была хитро вставлена в железные пазы и отъезжала в сторону, только когда открывали внутренний замок, вставленный в железный короб. Поговаривали, что ключ от этой двери, господин Басту носит на своей высокородной шее и никогда не снимает, так что достать его, не представлялось никакой возможности.

Основалось только выпилить часть решетки, достаточной чтобы оборотень мог в неё пролезть. Посовещавшись, решили выпиливать квадрат. Незамысловато и простенько, но зато очень удобно. Обмеряв плечи, самую широкую часть волчьей тушки, Мина отметила расстояние, равное пяти прутьям. Итак, пять вверх, пять в сторону и столько же вниз, а там, если повезет, можно будет отогнуть подпиленный отсек, чтобы быстрее освободится.

Новый год принес в их отношения размеренность и надежду. Теперь каждый был занят своим делом. Урсул больше не слонялся по своей клетке, а всякую свободную минуту посвящал борьбе с оковами. Метал, держался до последнего, и на один прут уходило по четыре — пять дней. Первое время, с непривычки его руки так болели, что он даже не мог заснуть. Мышцы, отвыкшие от работы, крутило и тянуло, пришлось даже пить предложенную Миной обезболивающую настойку. Но с каждым сломленным прутом ему даже дышать становилось легче. Чтобы восполнить истраченную энергию, пришлось подналечь на питание. Теперь мясо входило в их повседневный рацион, на него уходила большая часть золотого запаса. Но Урсул настаивал, есть необходимо. И зорко следил, чтоб и Мина доедала свою порцию. Девушка кривилась, утверждала, что не голодна, но под напором аргументов «ты должна быть сильной» и «не вырастешь», сдавалась и нехотя жевала сочные кусочки. Аппетит у нее стал плохеньким и с каждым днем испарялся вместе с силами. Она стала вялой, апатичной и все больше просто лежала на своей постели, наблюдая за работой оборотня. Хорошо хоть настойки лекаря помогали. Она почти не кашляла и когда вовремя пила обезболивающее, совсем не чувствовала тупую боль, сдавливающую легкие.

Мина почти каждый день теперь ходила в город, а в её блокноте постоянно пополнялся список необходимых вещей. Каждый вечер перед сном они обговаривали детали своего побега, все, вплоть до мельчайших подробностей.

Первое, что она приобрела, был учебник по географии. Мина купила его в лавке старьевщика, где продавали книги, побывавшие уже в чьих-то руках. Обычно их приобретали люди среднего класса, для своих детей. Учебник был им необходим, ведь дорогу к Красному берегу, они не знали. Урсул попал сюда в закрытой повозке и по пути ничего не смог рассмотреть. Мина за город вообще не выходила, самое длинное её путешествие закончилось на берегу речушки, огибавшей город. Можно конечно поспрашивать у путников, но это было бы подозрительно.

Книга была серьезно потрепанна, но вшитые в неё карты почти не пострадали и оставались довольно четкими. Еще там был подробно описан весь Белый берег, дороги, города, реки. Они легко нашли город Клест, с выделявшимся на его фоне замком Басту. Совсем недалеко от водной границы, не больше двух дней пути, если идти вдоль маленькой речки и никуда не сворачивать. Уходя на восток, она впадала в Багровую реку, и являлась им отличным путеводителем. Когда с маршрутом разобрались, перешли к экипировке.

Сначала озаботились одеждой для оборотня. Нужно было сделать его максимально похожим на человека. Обведя ногу Урсула, на листе бумаги, Мина получила точный размер оборотнячей лапы. Не маленький. Отнесла к сапожнику, а через неделю вернулась с парой отличных сапог из буйволовой кожи. Весь вечер любовалась, как Урсул гордо вышагивал по камере в коричневых сапожищах, почти доходивших ему до колен. Кожа мягкая, лежит на ноге красивыми изгибами и поблескивает начищенными боками. Вот бывает же так, одет как оборванец, заперт в клетке, а все равно выглядит и ведет себя как высокородный вельможа. Все в нем прекрасно и осанка, и хищная поступь. Прошел до стены, легко развернулся на каблуках и словно пританцовывая, вернулся обратно. Рисуется, конечно, перед ней. Видит, что смотрит на него влюбленными глазами, но все равно выпендривается и словно купается в лучах обожания. Одним словом, оборотень.

Еще купили ему теплый шерстяной плащ. Он был без меха, но сама ткань плотная и с хорошей подкладкой. Из плюсов широкий капюшон, надежно скроющий лицо узника. Накинув его на голову, можно легко проскользнуть из замка мимо стражи. Приятный зеленый цвет очень шел Урсу, подчеркивая яркость его глаз. Получился красавчик, просто глаз не отвести! Если решит прогуляться по рыночной площади, от девушек не будет отбоя. Наблюдая за Урсулом, Мина чувствовала себя бесцветной замарашкой. Будь он человеком, она и мечтать несмела о таком.

Её задумчивые взгляды не на шутку встревожили оборотня. Что-то стало в ней не так. Мина словно отдалилась. Вроде и тут она, и ластится, и шепчет о любви. Но мыслями где-то далеко и часто грустит. Он не думал, что Мина может предать или готовит ему ловушку, нет. Урс был абсолютно уверен в её правдивости и преданности, но что-то настораживало. И в очередной раз, лежа вечером на своей постели и описывая красоты Красного берега, он понял что. Все её размышления, высказанные вслух, все планы, которые они вместе строили, заканчивались на побеге. Ни разу она не упомянула, как представляет их совместную жизнь, ни разу не высказала беспокойства об отношении к себе заречных жителей. А ведь она человек, она должна бояться даже мысли о пересечении Багровой реки. Наверное, все дело именно в этом. Она боится, что её обидят. Но он этого никогда не допустит. Его маленькая человечка, будет под надежной охраной. А может, думает, что он оставит её после освобождения и сбежит сам? Этого тоже не произойдет. Он не настолько прогнил душой, чтобы бросить здесь девушку, освободившую его из многолетнего рабства. И Урсул принялся убеждать тюремщицу в безопасности предстоящего переселения.

— Мы найдем недалеко от берега деревушку гномов, и поселимся в ней. — Рисовал Урс, картину их жизни. — Там тихо и совсем не опасно для тебя. Оборотней в этой стороне давно не водится, все ушли за Великий лес.

— А гномы не будут против? — Поддержала разговор Мина. Говорить о будущем, которого никогда не будет, было тяжело, но она делала вид, что заинтересована.

— Гномы?

— Ну да. Мы ведь нарушим Разымающий договор.

— Да им вообще все равно. Это же гномы! Они же такие…

— Какие? — В Мине проснулось любопытство.

— Самозаинтересованные. — Выговорил придуманное слово и чуть язык не вывихнул.

— Не понимаю, объясни.

— Ну, если по-простому.… Вот представь, рождается гном, ест, пьет, спит, в общем растет. Не сильно успешно. — Тут оборотень хохотнул, видимо вспомнив их рост. — Потом находят себе самку. Ну, пару.

— Жену?

— Жену. Да. Строят дом. Ох, и дома у них, скажу я тебе! — Урсул закатил глаза, выражая свое презрение. — Больше похожи на норы или землянки, не то, что у нас, оборотней. Ну, да ладно. Так вот оказываются гном и гномиха в одной комнате, и понеслось… — Он как-то гаденько засмеялся, будто мальчишка, подглядывавши за собачей свадьбой.

Но Мина его намек явно не поняла и смотрела серьезно и с подозрением.

— А весной подойдешь к этому домику, стукнешь по крыше и оттуда как из спелого горохового стручка сыплются мелкие гномята. — И чтобы Мина наверняка поняла его объяснение, пояснил. — Плодятся как кролики! Ни до кого дела им нет. Вот такие дела.

Полежал еще минуту и продолжил мечтать.

— Построим себе домик среди гномьих землянок и заживем… Лес, речка. Красота! Свобода…

Урсул вытянулся на тюфяке, закинул руки за голову и от сладкого предвкушения, прикрыл глаза. Занятый своими мечтами он не увидел как по ресницам Мины стекла крупная слезинка. Она быстро вытерла глаза, чтобы оборотень не заметил, а когда Урсул повернулся, с готовностью кивнула и заулыбалась.

— У нас все получится. — Он смотрел упрямо, точно пытаясь убедить в этом сомневающуюся девушку. — У нас будет долгая и счастливая жизнь. Веришь мне?