Убийственное совершенство

93

Лара замерзла. Дрожа от холода, она лежала в своей постели и прислушивалась к разбушевавшейся стихии. Здание общежития было расположено на склоне горы, сразу за монастырем. Эгейское море билось о скалы всего в нескольких сотнях ярдов внизу. Казалось, оно хочет поглотить монастырь вместе со всеми постройками, разнести весь остров. Тяжелые удары волн были похожи на раскаты грома.

Господь любит меня, и Иисус любит меня, и Дева Мария любит меня.

И мой Апостол любит меня.

И я среди своих.

Это было самое важное. С детства Лара чувствовала, что ей предназначена высшая доля, не такая, как всем остальным. Она всегда ощущала себя лишней, чужой и в своей собственной семье, и в школе; не умела сходиться с людьми. Она была одиночкой и в то же время ненавидела быть одиночкой. Все, чего ей хотелось, — это быть среди своих. Принадлежать к одному большому целому, быть нужной, любимой.

Она любила этих людей и была с ними. И преклонялась перед ними за то, что Господь делился с ними Своей мудростью. Она разделяла их взгляды. Сама она тоже считала, что нельзя просто взять и скрыться от мира; иногда нужно выйти ему навстречу, спуститься туда, в сточные канавы, и вступить в битву со злом, с Сатаной, во славу Господа.

Сквозь грохот волн сверху донесся слабый, еле слышный стук деревянного молота — монахов созывали к заутрене. Было половина третьего утра.

Это был ее третий январь на острове — и такой же трудный, как и два предыдущих. Несмотря на закрытые ставни, Лара почувствовала на щеке ледяное дуновение ветра и плотнее закуталась в одеяло.

Потом она сложила ладони. Красные, загрубевшие от постоянной работы руки.

И начала молиться.

Молиться за мужчину, чья фотография стояла на деревянной тумбочке у ее кровати. Милый, родной Апостол, с ласковым голосом и нежными пальцами. Она помнила все клятвы и обещания, что они дали друг другу.

Таймон.

Воспоминания о том, как они целую неделю молились рядом, в часовне, и о той единственной ночи, что им позволили провести вместе, поддерживали ее в течение трех долгих лет. Она хранила их в своем сердце, а любовь Девы Марии помогала ей. Дева Мария любила их троих — ее, ее дорогого Таймона и ее дорогого Сола, который спал сейчас в колыбельке рядом с кроватью. Скоро Солу исполнится два с половиной года.

Он еще ни разу не видел своего отца.

Лара улыбнулась, представив лицо Таймона, когда он увидит сына. Своего ребенка, своего мальчика, свое дитя, которое даровал им Господь и Дева Мария. Дева Мария избавила Лару от необходимости уничтожить семью грешников в Комо, людей по фамилии Гарделли. Когда она была беременна Солом, Господь послал ее в местный монастырь, где она должна была ждать знака свыше, чтобы исполнить свою миссию. Убрать с лица земли грешников и их отродья, сатанинское семя, мальчика и девочку — близнецов.

Но Дева Мария обрушила на машину Гарделли лавину в тот момент, когда они проезжали через ущелье в Доломитовых Альпах. Автомобиль свалился в пропасть, и его останки были погребены под девственно-чистым, белым снегом.

Тогда придите — и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю; если будут красны, как пурпур, — как волну убелю (Ис., 1: 18).

Каждый день и каждую ночь Лара молилась об одном. Пожалуйста, Господи, и Сын Божий Иисус, и Пресвятая Дева Мария, верните Таймона домой, в мои объятия.

Пусть я снова почувствую в себе его семя, пусть рожу еще детей, и здесь, вдали от сточных канав, они окрепнут и обретут силу. Я и Таймон вырастим их вместе с другими детьми, и однажды они станут Твоими воинами, Господи, и пойдут в мир, и сокрушат зло.

Пожалуйста, верните его домой. Скорее.