Убийство в сахаре

Глава 17

— Ну как, получилось? — крикнула Андреа. Она была единственной, кто не смог протиснуться между стеной и большим телевизором, чтобы помочь Норману подсоединить фотоаппарат, и теперь одиноко сидела в первом ряду демонстрационной комнаты.

— Получилось! — Мишель вынырнула из-за телевизора, широко улыбаясь. — Надо было просто отключить один провод и вставить вместо него провод от фотоаппарата.

Ханна тоже вылезла из-за телевизора и сердито отряхнулась.

— Кажется, там лет сто никто не убирался.

— А кому там убираться? — Андреа протянула Ханне одну из салфеток, которые Норман захватил наверх вместе с блюдом фруктов в шоколаде. — Этот телевизор поставил здесь мэр Баскомб. Билл мне рассказывал, что он приезжает сюда смотреть каждый матч «Викингов», а потом устраивает «пикник в багажнике»[14].

— В багажнике? На парковке, что ли? — заинтересовалась Мишель.

— Нет, прямо здесь. То есть это вроде пикника, но совсем не в багажнике. Просто мэр с друзьями приезжают сюда посмотреть матч, а заодно выпить и закусить. Когда играют за Суперкубок, мэр даже рассылает приглашения. Билл тоже такое получит, раз он теперь шериф.

— Ты пойдешь? — спросила Ханна. Андреа была самым равнодушным к командному спорту человеком в Лейк-Иден. Правда, она специально записывала названия команд и кто с каким счетом победил, чтобы при случае расположить к себе клиента. Но обычно ограничивалась старым добрым «Ну дают «Викинги»». — Не могу. Это мальчишник, жен туда не пускают. Чтобы не шокировать.

— Представляю, что здесь творится, — согласилась Ханна. Интересно, а не жен сюда пускают? Вряд ли. Случись такое, Стефани Баскомб и ее подруги давно узнали бы обо всем по сарафанному радио Лейк-Иден и вечеринки по случаю финала быстро прекратили бы свое существование.

— Эй, включите его, пожалуйста, — донеслось из-за телевизора, и Ханна поспешила нажать на кнопку. На экране появилась Эдна на фоне рождественской елки.

— Готово, — сказала Ханна Норману, подходя к телевизору. Экран был настолько большой, что Эдна получилась на нем почти такого же роста, как в жизни.

— Я уже думал, у нас ничего не выйдет, — Норман выбрался из-за телевизора и облегченно вздохнул, — пока не заметил, что перепутал гнезда входа и выхода.

Ханна из его слов ничего не поняла, поэтому решила не уточнять.

— Норман, фотография отличная. Жалко только, мы не сможем определить, когда именно…

— Подожди секунду, я включу дату и время, — вмешался Норман.

— Отлично, — Ханна уселась на стул рядом с Андреа. В нижней части экрана появились цифры. — Пролистай, пожалуйста, вперед, на ту страницу, где сфотографирована лопатка.

— Сейчас. Только это не страница.

— Какая разница. Ты же меня понял, — не отрывая глаз, Ханна смотрела на мелькавшие фото.

— Восемнадцать двадцать! — воскликнула Мишель, когда в телевизоре показался первый снимок лопатки. За ним последовали другие. На одном из них стояла Ханна, сжимая в руке лопатку. Затем Норман отправился на кухню снять Эдну и ее помощниц за работой.

— Теперь мы знаем, что в восемнадцать двадцать три нож все еще лежал на столе, — Андреа открыла блокнот, записала время и повернулась к Ханне. — Что нам теперь нужно?

— Любые снимки, сделанные после встречи Брэнди с Керби Уэллсом. То есть после половины восьмого, правильно?

Андреа сверилась со своими записями.

— Правильно.

— Нам нужны все снимки, где есть стол с десертами или Брэнди, которая идет на кухню. Если повезет, увидим, кто пошел за ней следом.

— Убийцу, — взволнованно прошептала Мишель.

— Да, убийцу.

Норман вывел на экран фото, сделанное в девятнадцать двадцать девять.

— Так… смотрите внимательнее.

Три пары глаз уставились на экран, изучая каждый миллиметр снимка. Наконец Ханна сказала:

— А вот и стол. Только он так далеко, что лопатки не разглядеть.

— Подожди, я увеличу фрагмент, — сказал Норман.

Когда снимок принялся расти, Ханна чуть не онемела от изумления.

— Я даже не знала, что так можно!

— Преимущество передовых технологий.

На секунду в комнате повисла тишина, а потом сестры в один голос ахнули.

— Смотрите! — дар речи первым вернулся к Мишель. — Рука держит нож!

— Это рука Брэнди? — спросила Ханна у Андреа. — Ты помнишь, какой у нее был маникюр или еще что-нибудь?

— Кажется, да, — неуверенно сказала Андреа. — Этот лак похож на «Румяную жемчужину». У Брэнди был именно такой. Но ведь он сейчас в моде. И потом, здесь рука повернута от экрана, так что не видно, есть на ней кольцо или нет.

— Мишель? — повернулась Ханна к младшей сестре.

— Вроде бы ее, но на все сто я не уверена.

Ханна вздохнула.

— К сожалению, этот снимок нам не поможет. Теперь мы точно знаем только то, что лопатку держала в руках женщина с «Румяной жемчужиной» на ногтях.

— А если она положила лопатку обратно? — спросила Андреа.

— Не исключено. Может, она просто хотела ее рассмотреть. Норман, покажи следующий снимок. Вдруг мы увидим еще что-то.

Норман вывел на экран еще одно фото. Оно было почти такое же, как первое, только снято на две секунды позже. Норман увеличил кадр и удивленно присвистнул:

— Лопатка исчезла, и рядом со столом никого нет. Кто бы эта женщина ни была, она ушла и прихватила с собой лопатку.

— Что это? — Ханна привстала со стула и ткнула пальцем в угол экрана. — Ее нога?

— Точно.

— На Брэнди были серебристые сапожки, — вспомнила Ханна. — Норман, а нельзя посмотреть на ее лодыжку?

— Увы. Ниже ногу загораживает вон то растение. Я могу еще немного приблизить, если хотите.

— У нее на ноге пятно, — заявила Андреа, пристально вглядываясь в увеличенное на весь экран бедро Брэнди.

— Подождите, я еще попробую увеличить, — сказал Норман, нажимая какие-то кнопки на фотоаппарате. — Вот так пойдет?

— Это Брэнди, точно! — воскликнула Мишель и запрыгала на стуле от радости.

— Откуда ты знаешь? — спросила Ханна. — Мишель, здесь нельзя ошибиться.

— Я не ошибаюсь. Помнишь, я тебе рассказывала, как Брэнди показывала мне свои татуировки? Вот это самая первая, которую она себе сделала. Она в виде крохотного бокала для бренди.

— Мишель права. Нам на свадьбу подарили набор для бренди, там стаканы точь-в-точь такие, — вмешалась, повернувшись к Ханне, Андреа. — Мне записать, что в девятнадцать сорок две Брэнди украла лопатку и ушла?

— Записывай. Норман, покажи следующие снимки. Все протрите глаза и смотрите внимательно. Вдруг мы увидим, как Брэнди идет на кухню.

— Кажется, ты права, — сказал Норман, выводя на экран следующий снимок. — Здесь Эдна с помощницами на фоне елки, но на заднем плане видна дверь в кухню, и в нее кто-то входит.

Затаив дыхание, Ханна смотрела на все увеличивающийся фрагмент снимка.

— Это Брэнди! — воскликнула она. — Теперь нам нужен только снимок того, кто пошел за ней.

Но на следующих фотографиях ничего нового они не увидели. Только на снимке, сделанном через три минуты, видно было, что дверь в кухню приоткрыта.

— Подождите, я сейчас увеличу, — сказал Норман. — Видна женщина, но она слишком далеко. Единственное, что можно сказать точно: она в черной юбке, — вздохнул он.

Андреа возбужденно вскрикнула:

— А больше ничего и не нужно! Ханна, мы раскрыли еще одно преступление! Теперь осталось только найти женщину в черной юбке, и мы поймаем убийцу Брэнди!

— Не обязательно. Женщина в черной юбке могла зайти на кухню по своим делам. Зашла, помыла руки и вернулась в зал.

— Это зависит от того, как долго ее не было, — задумчиво сказала Мишель. — Сколько требуется времени на убийство?

Ханна пожала плечами:

— Она должна была пройти через кухню, затем через кладовую, открыть дверь и догнать Брэнди возле машины Мартина. На все это могло уйти минуты две. И еще около двух минут на то, чтобы ее зарезать. Время приблизительное. Но если она не выходила из кухни в течение пяти минут, ее можно считать главным подозреваемым.

— Значит, у нас точно есть главный подозреваемый, — сказал Норман. Сестры Свенсен как по команде повернулись к нему. — Пока вы рассуждали, я просмотрел те снимки, что сделал в течение этих пяти минут. На экране фотоаппарата это гораздо быстрее. Она не выходила из кухни. К сожалению, позднее этого времени у меня ничего нет.

— Почему? — спросила Ханна.

— Я пошел фотографировать джазовый оркестр. Снял супругов Плотник на фоне елки. А потом поднялся наверх сфотографировать макет рождественской деревни. Прости, Ханна. В ту часть зала я вернулся уже после того, как ты нашла тело Брэнди.

— Не огорчайся. У нас ничего не было, а ты дал нам в руки такие улики, — улыбнулась ему Ханна. — Норман, ты прирожденный фотограф.

— Спасибо. И что нам теперь делать?

— Давайте рассуждать логически. Либо женщина в черной юбке убийца, либо она важный свидетель. Если она и не убила Брэнди сама, она может знать, кто это сделал, потому что убийца должен был пройти мимо нее. Значит, мы должны ее найти. Только будьте осторожны, мы ведь не знаем точно, убийца она или нет.

— Конечно, — кивнула Мишель. — Куда нам идти?

— Пока просто наблюдайте. Нам нужно обойти центр и найти всех женщин в черных юбках или платьях.

— Если мы разделимся, получится быстрее, — сказал Норман, вытащив из сумки блокнот. — У меня есть несколько запасных ручек, если кому-то нужно. Подарки «Роудз Дентал Клиник» на прошлое Рождество.

— Можно мне одну, — протянула руку Мишель. — Соседка по комнате купила у меня твою ручку за пять долларов. Сказала, что никогда в жизни не видела ручку в форме зубной щетки.

— Значит, пора забросить стоматологию и податься в производители ручек, — сострил Норман. — Ханна, на какой участок фронта ты меня определишь?

— Начни с южного угла зала и двигайся к центру. Мишель начнет с северного, и вы встретитесь на полпути.

Андреа нахмурилась.

— А как же я? Или ты не хочешь, чтобы я тебе помогала?

— Конечно, хочу. Проверь каждую комнату на втором этаже — заодно посмотришь, как дела у Трейси. Не забудь про старшеклассниц, они смотрят кино в библиотеке. Только пока не задавайте никому никаких вопросов. Встречаемся в холле через двадцать минут, чтобы обменяться информацией.

— А ты что будешь делать? — спросила Ханну Мишель.

— Я проверю кухню, туалет, гардероб и танцплощадку. Но сначала схожу к Майку и расскажу про женщину в черной юбке. Иначе будет нечестно. Оправдаюсь тем, что мы просто занимаемся черной работой, а расследование ведет он.

— И ты думаешь, что он тебе поверит? — Норман старался придать голосу суровые нотки, но у него не очень получилось.

— Конечно, поверит. Это ведь чистая правда. Я так и сказала Мишель и Андреа. Сегодня все по-другому. Майк не может везде успеть, так что ему надо помочь.

Перед дверью временной резиденции Майка Ханна остановилась и нахмурилась. Мешать ему она ни в коем случае не хотела. Но ведь то, что она намеревалась сообщить, могло помочь разыскать убийцу. Если даже Майк рассердится за вторжение, то потом все равно скажет ей спасибо.

Ханна улыбнулась поприветливей и постучала в дверь. Может, Майк ее сейчас не ждет, тогда он тем более обрадуется тому, что она ему расскажет. Переминаясь с ноги на ногу, Ханна ожидала услышать щелчок открывающегося замка, но дверь оставалась закрытой.

— Открывай же, Майк, — буркнула Ханна и постучала громче. Она подождала еще, по-прежнему улыбаясь. За дверью была тишина.

Может быть, Майк вышел? И сейчас в другом конце досугового центра что-нибудь проверяет? А если попробовать открыть дверь самой? Раз Майка здесь нет, она оставит ему записку, и он сам ее найдет.

Ханна повернула ручку и толкнула дверь. Майк был в кабинете и с кем-то разговаривал. Если судить по гримасе, появившейся на его лице, когда он заметил Ханну, она пришла не вовремя.

— Ханна, я занят, — сказал Майк и махнул рукой, чтобы она закрыла дверь.

— Я знаю. Прости, что отвлекаю, но мне очень нужно с тобой поговорить. Это всего на пару секунд. Выйди, пожалуйста.

— Нет.

— Нет — в смысле это не на пару секунд или в смысле ты не выйдешь?

— И то и другое. Я занят, Ханна. Я допрашиваю свидетеля. Потом поговорим.

— Ты не понял. Я хочу тебе помочь. Майк, это очень важно!

— Ханна, я же сказал: потом поговорим. Не мешай мне, пожалуйста. Я веду официальное расследование, и у меня совершенно нет времени на пустую болтовню. Закрой дверь, чтобы я мог вернуться к работе.

Ханна хлопнула дверью — чуть сильнее, чем требовалось. Она дала ему шанс, она была мягкой и пушистой. Теперь пусть Майк пеняет на себя: она первая поймает убийцу Брэнди. И ей его ни капельки не жаль.