Учиться жить, учиться выживать!

Глава 12

Договорились о встрече через час после ужина. Аделлиана сама, не полагаясь на слуг, показала Лорену его покои. Оказалось, она давно приказала закрыть покои наследника, и они так и простояли пустыми, словно ожидали своего хозяина. Лиоренну обустроили другое помещение. Потом успели еще погулять с Тоби, на прогулке к ним присоединились Лиарелла и Лиор, который был шокирован, услышав в голове у себя речь собачки.

— Эй ты, молодой! Не смей на Лорена злиться! Лучше поучись у него, как без магии людей из строя выводить. Что смотришь? Лорен меня оживил, своей кровью поит, так что все его родственники меня могут слышать. А я благодаря ему, эмпат! И сегодня он, очень удачно, снова напоил меня кровью после использования ментальной магии! Еще пару раз и менталистом стану! Так что, если «доброжелатели» будут тебе внушать, что твой брат самозванец, вспомни меня! То, что ты меня слышишь — лучшее доказательство кровного родства!

Лиор, пораженный превращением такой знакомой игрушки в живую собаку — фамильяра, всю оставшуюся прогулку обдумывал слова песика. Нет, то, что Лорен его брат он не сомневался. Обмануть отца с его эмпатией невозможно. Просто было как-то обидно, вроде того: — «А чем он лучше меня»? — Что же, если окажется лучше, тогда можно и примириться с его существованием. Тем более, он никогда не видел мать такой счастливой.

Посмотреть на спарринг пришла вся семья и Веллиана с Тоби. Сардон упрекал себя, что, составляя для Лорена программу обучения, как для наследника, совсем позабыл о фехтовании. О верховой езде вспомнил, о фехтовании позабыл! Вот, сейчас и проверим, чего ему в фехтовании не хватает! Вряд ли в теневых гильдиях были хорошие учителя.

Оба брата сняли мундиры, остались в одних рубашках, выбрали тренировочное оружие по руке, разошлись по разным углам зала и начали сближение. Несмотря на разницу в возрасте, габариты у них были примерно одинаковые. Рост у Лорена был чуть выше, фигура более сухощавая. Лиор немного полнее, сказывалась более сытое, благополучное детство. Сардон отметил, что младшему сыну следовало бы поуменьшить количество сладкого.

Сблизились, отсалютовали, и Лиор сделал первый выпад. Легкое движение и Лорен ушел от конца его рапиры, его оружие каким-то змеиным движением метнулось вперед, и коснулось горла Лиора. При нормальном поединке это означало смерть соперника. Отступя назад Лорен сделал приглашающий жест опешившему брату. Последовала серия обмена ударами, из которых ни один не достиг своей цели. Лорен мог закончить поединок быстро, но он решил не разочаровывать брата столь быстрым поражением. Дать немного размяться. Теперь ему был ясен стиль фехтования знатной молодежи в Асталье. Основной упор на красивость поз, изящность жестов, и никакой практической пользы. Ясно, почему профессиональный бретер Дорон числился в гильдии убийц. Его нанимали в качестве замены одного из дуэлянтов, что позволял дуэльный кодекс, если наниматель был преклонного возраста, ранен, или перенес тяжелую болезнь. То есть силы противников были явно неравны. Все так просто и, якобы, честно! Вызвал заведомо старик молодого, полного сил повесу, нанял бретера, и вот, узаконенное убийство! Но поединки случались не каждый день, и, в ожидании заработка, Дорон развлекался, уча молодежь благородному искусству фехтования. Паук был не против. И бретер не спивался от скуки, и движения новые молодежь разучивала, но тренировочных рапир в гильдии не было, так что легкие отметины часто появлялись на торсе и руках молодежи. Условие было одно: никаких серьезных ран на теле, и упаси Бог, на лице. Убийца не должен иметь явных примет. Даже зеленые глаза Лорена не приветствовались, но с этим ничего было не поделать, Так что на память о Дороне у него было штук пять шрамов, три на теле и два на руках. Потом ставить ему отметки у Дорона не выходило. Он злился, и уроки продолжались, пока, наконец, царапину получил и он сам. Тогда развлечение превратилось в учение. Более того, Дорон стал брать мальчишку с собой на поединки, в качестве кого-то вроде слуги, носящего за ним футляр с кормилицей — шпагой. Так Лорен узнал еще несколько приемов. А потом Гильдию сдали. В тот день Дорон уехал на поединок куда-то в провинцию, Лорена Паук не отпустил. Слишком далеко, еще сорвется с поводка. Дальнейшую судьбу Дорона Лорен не знал. Скорее всего, спился.

Дав брату развлекаться минут десять, Лорен решил, что хватит, завтра вставать рано, и быстро закончил спарринг, нанеся десять уколов против одного.

— Кто тебя научил так драться? — спросил немного запыхавшийся Лиор.

— Профессиональный бретер, братец. Причем, мне было 12, а ему 36. И запомни, если на драку с тобой нарывается или дряхлый старик, или раненый в руку ветеран, или соперник повредил ногу накануне поединка, якобы случайно, не соглашайся на замену, хотя это вполне разрешается. Противник наймет профессионального бретера, и он убьет тебя одним движением. Как, я показал тебе при твоем первом выпаде. У того, что учил меня, на моей памяти, почти 14 таких узаконенных убийств, замаскированных под дуэли. И три случая тяжелых увечий, у счастливчиков, которым повезло с врачами.

— А у тебя?

— У меня дуэлей не было. И кому в голову придет вызывать мальчишку! Тем более, я выглядел моложе своих лет. Я просто убивал.

— И скольких ты успел убить?

— Лиор! — укоризненно воскликнула императрица.

— Ничего, мама, этот разговор все равно должен был состояться. Пусть сегодня. Когда все здесь. Не надо беседовать с каждым в отдельности. Знает все только отец. Он приговор подписывал. Так вот, Лиор, к моменту, когда разгромили гильдию и меня взяли вместе с остальными ее членами, на моем счету было больше всех: 20 человек. За два года. Первого я убил в десять лет.

Лиор пораженно молчал.

Следующий день был полностью посвящен подготовке к празднику. Открыли все, защищенные магически аудитории, студенты по нескольку раз тренировали трюки, которые они покажут во время выступления. Лорен был спокоен. Сила, подобно дрессированному тигру покорно лежала внутри, не пытаясь бунтовать. Он попросил самую защищенную аудиторию и наскоро повторил весь порядок действий в момент демонстрации. Решил, все же сырую силу не выпускать, хотя ее демонстрация была самой зрелищной. Боялся не удержать, как в прошлый раз. Кстати, отец ему сообщил, что тогда у четырех одаренных преступников в соседнем отделении для магов, его силой сорвало блокаторы и вышло из строя все экранирование камер. Так что почти все маги сбежали. Освободившиеся помогли остальным, и, пока, персонал тюрьмы справлялся с хаосом в отделении для бездарей, они сбежали. Среди них был и старый маг Гильдии убийц, Маврисий. Лорен порадовался за старика, подсказавшего ему так много хорошего.

Совсем другая атмосфера царила в небольшой, слабо экранированной аудитории. Там готовились к провалу два его недоброжелателя. Антион хотел жонглировать огненными шарами, но смог удержать в воздухе только два. Третий постоянно гас, либо улетал в сторону. Объединить усилия с воздушником Ваверинским не получалось. Тот только разносил шары в стороны. Так что не выходило показать даже детскую забаву огневиков. Одна надежда была на отца, который обещал какой-то хитрый накопитель, который не обнаружат установленные на стадионе артефакты. У Ваверинского дела были еще хуже. Самый крупный предмет, что он мог поднять в воздух, это была шляпа. Ну, еще подол женской юбки. Здесь у него был большой опыт. Он уже подумывал об этом фокусе, но будет присутствовать императрица, и грозилась приехать старая ведьма, бабушка Веллианы, которые вряд ли оценят его старания. Как бы вообще из академии не вылететь! Даже со второго потока. Сальдоран же боялся приезда отца Веллианы, друга императора, короля Ниллиана. Ему могла аукнуться выходка с ее игрушкой. Откуда ему было знать, что эта шавка дорога девушке, как память об умершей матери? Он с первого дня наметил себе покорение принцессы Нордиана, кто же знал, что в его игру вмешается этот висельник Лорен, по которому петля до сих пор плачет! Сначала уселся рядом с принцессой, потом, неизвестно почему, они стали регулярно встречаться в этом задрипанном кафе-гриль. Так что эта выходка с игрушкой была своеобразной местью принцессе за пренебрежение. Волноваться ему было о чем.

Наконец, наступил день праздника. Прибыли именитые гости. Веллиана с радостью бросилась на шею отцу, расцеловала бабушку, и очень порадовалась, что не стала участницей показа. Если честно, то из-за Лорена. Ей хотелось спокойно, из императорской ложи, а не с первого ряда, где усадили участников, насладиться его триумфом. Перед началом, ей удалось на минутку пригласить бабушку к себе, и показать Тоби. Бабушка восхитилась и попросила показать ей студента, оживившего фамильяра. Веллиана обещала после выступлений, так как он принимает участие в демонстрации силы. Бабушка ушла, Веллиана только начала устраивать Тоби в сумке, так как он хотел непременно посмотреть выступления, как дверь распахнулась и в их с Лиареллой гостиную влетели две самые знатные после них студентки с их потока.

— Ты, Веллиана, ты принцесса, или нет? Какого черта ты якшаешься с преступником из приюта! — хлынул на нее поток обвинений, изрыгаемых графиней Оскольской, и ее подружкой, тоже графиней, но беднее, Рыльской.

Ошеломленная Велли не сразу сообразила о ком идет речь. У нее в голове Лорен давно уже ассоциировался только с образом кронпринца Асталии. Фурии продолжали.

— И чего ты добилась? Теперь двух самых знатных студентов уберут на второй поток, и кто останется нам? Многоженец Абдулла, мелкие барончики, и твои любимые преступники! А если о твоих шашнях с ними узнает твой отец? Что он скажет? Заберет немедленно домой! Если тебе так дорога твоя шавка, держи ее дома, а не таскай по всей Академии! — Графиня Оскольская со злости пнула сумку с Тоби, но тут же заверещала и закрутилась по комнате. В ее юбку всей пастью вцепился разьяренный Тоби. Юбка затрещала. И в этот момент в гостиной появился невесть откуда взявшийся Лорен.

— Велл, что у тебя происходит? Отец послал срочно узнать!

Лорен поймал летающего вслед за юбкой Тоби, но тот держал подол крепко, и ткань оборки затрещала.

— Фу, Тоби, выплюнь гадость, еще отравишься!

— Как ты смеешь меня оскорблять, проходимец! — Заорала графинька. Рыльская же смотрела на Лорена во все глаза, Веллиана поняла в чем дело: он был без маски. И если растрепанная Оскольская ничего не соображала, продолжая выкрикивать какие-то глупые оскорбления, то более хитрая Рыльская многое поняла, и аккуратно стала выпроваживать подругу, извиняясь на ходу. Веллиана без сил опустилась на ближайшее сиденье, и вдруг расхохоталась. Вспомнила карусель с графиней.

— Велл! Успокойся, пошли. Мне все-таки еще выступать!

— Как ты сюда попал?

— Порталом. Оказывается, я и это могу!

— Тоби где?

— В сумке! Пошли, там волнуются! Что за ведьмы у тебя здесь были?

— Две самые знатные после нас дамы с потока! Переживают, что женишков уберут на второй, и срочно оженят осевшие там пустышки. А я представила, какие у них будут лица в конце праздника! Ладно, пойдем!

Лорен перенес их в помещение под трибунами, связанное с императорской ложей. Отдал сумку с Тоби, получил пожелания удачи и целомудренный поцелуй в щеку. Прошел к местам выступающих. Там уже бегал потерявший его ректор.

— Ты где был?

— Опять выручал попавшую в неприятность Веллиану. И что к ней все цепляются! Теперь две графини прицепились. Расстроились, что маркизиков собираются с первого потока убрать! Она вроде не выглядит беззащитной.

— Ничего, скоро перестанут! И к Лиарелле бы цеплялись, но у нее папочка под боком, может прилететь. А у Веллианы далеко, пока пожалуется, пока папочка отреагирует, все забудется! Давай, сосредотачивайся. Силу удержишь?

— Удержу.

В императорской ложе в это время происходило другое объяснение. Герцог Сальдоран, по должности сопровождавший Нордианского короля, извинялся перед венценосной особой.

— Простите моего отпрыска, Ваше Величество! Он так сражен вашей дочерью, что иногда ведет себя просто, как подросток. Ну, знаете, как мальчики дергают девочек за косички!

— Не знаю, не дергал.

— Понимаете, наш род тоже очень древний, почти, как императорский, вот, мальчик и вообразил, что можно поухаживать за вашей дочерью. Просил меня испросить вашего согласия. Что мне ответить сыну?

— Что выходить замуж следует с повышением, а никак не на ступень ниже, — подала голос пожилая, представительная женщина, сидящая у окошка и исследующая программку через лорнет. — Я считаю, что моя внучка имеет полное право выйти замуж, как минимум за принца, и лучше, наследного. И лучше по взаимной склонности. А не за невежу, отбирающего у нее дорогую память о матери. Так что, дорогой герцог, огорчите вашего отпрыска, пусть ищет себе в невесты ровню по статусу и по силе магии, которой у него совсем, говорят, нет. Мезальянс еще допустим, если у жениха выдающаяся сила магии, но никак не со слабосилком.

— Ваше Величество, но у наследника Асталии силы тоже немного, и это может осложнить его положение!

— Всяко побольше, чем у вашего сына. Хватит. Надоела ваша назойливость. Сердце моей внучки занято, и закончим на этом разговор.

Министру ничего не оставалось, как откланяться.

Он спустился к сыну, который дергался, от нетерпения.

— Ты все испортил, молокосос! Какого черта надо было дразнить девчонку! На, держи, одевай незаметно, и не думай о нем, дурак. Император эмпат, сразу заметит беспокойство.

В это время в императорской ложе появилась Августейшая семья, прозвучал сигнал. Выступления начались.