Угрюмый герой

Глава 16

— Абсорбция

— Абсорбция

— Процесс завершен. Резерв рабочего тела — 6 %.

— Процесс усвоения запущен.

Опершись на дерево испачканной рукой, я согнулся, радостно удобряя лес содержимым собственного желудка. Внутри бурчало, рычало и скрипело. По венам, отчетливо видимые мне, перемещались тонкие волоски светящегося ихора, быстро теряющие форму и интенсивность свечения. Согнувшись от второго приступа, я выдавил из себя еще немного гадости на иссохшую тушу ранее убитого ихорника. Зачем пятиногой собаке рога? Кого тут в лесу он собирался бодать?

— Хреновый из меня экспериментатор…, - пробурчал я, пытаясь не свалиться от множества далеко не хороших ощущений. Создавалось устойчивое впечатление, что испытываю жесточайшее похмелье после сотрясения мозга во время расстройства желудка.

— Резерв рабочего тела исчерпан. Прогресс 86.355 %

Самочувствие резко пошло в гору. Пропала одышка, ушла головная боль, прекратилась резь в глазах, вестибулярный аппарат прекратил танцевать джигу, пальцы перестали судорожно сжиматься, уродуя кору ни в чем не повинного дерева. Волшебные ощущения, сравнимые с оргазмом… а, он тоже случился. Непорядок. Теперь нужно искать чистую воду. Второй раз уже моя интимная жизнь соприкасается с ихорниками, что заставляет иронично философствовать на судьбу Магнуса Криггса, в которой полно «вторых разов». Дети гоблинов, вивисекторы, ихорники, «мертвецы» …, если так подумать, то и Ахиола с Богом-из-Машины тоже можно посчитать.

Ладно, эксперимент прошёл успешно. Пока во мне есть «рабочее тело», то есть неусвоенный ихор, пересекаться с Должниками не стоит. Нападут, сто процентов.

Киран Удри тар Флагна не смог простить мне продемонстрированного контроля над ситуацией и им лично. Понимание, что его развели как по нотам, взбесило рыжего орка достаточно сильно, чтобы он нашел способ спустить на меня всех собак. Способ для этого он выбрал чрезвычайно нетривиальный для моей точки зрения, но чудовищно эффективный, объявив за мою голову награду, как за покушавшегося на жизнь его единственного взрослого сына. Хитрозадый волшебник не пытался поймать меня, выбравшего весьма непростой способ передачи последнего листка его курьеру. Вместо этого, он превратил всю Мадженту в бурлящую озабоченную преисподню, занятую поисками всех низкорослых существ. Приказ, транслируемый кланом Флагна, был совершенно однозначен: немедленно убить после идентификации. Малый рост, смазливость, белые как снег волосы… отличительных черт у меня было с избытком, а вот чемодана с остатками макияжа как раз с собой и не было.

Я даже не обиделся, предвидя, что такая реакция рыжего мага вполне ожидаема. Желание уничтожить независимого секретоносителя в таком деле самая естественная штука, плюс, поднятый шум наверняка помог Кирану провернуть несколько делишек втихаря. К этому я был готов, назначая встречу в полночь на краю города. Пусть происходящее и отрезало мне возможность заходить в города и общаться с местным населением, но жить на природе, передвигаясь на своих двоих, ничто не мешало. А передвигался я быстро, не скованный попутчиками или котом.

Двое суток хода дают вполне достаточное время, чтобы убедиться в отсутствии погони. Да и организовать преследование с такой отправной точки как моя, в ночи, из столицы, где закономерно отсутствуют как егеря, так и Должники, взятые Тираном с собой в увлекательное морское путешествие, вряд ли возможно. Но я страховался, где и как только мог, зная, что малоуязвим лишь пока один. А вот само «Солнышко» …, впрочем, тут мы со Стеллой славно подстраховались.

Пещера в этой одинокой горе, гордо торчащей посреди обычного для Северной Валты густого леса, обладала слишком широким проходом для того, чтобы в ней могли жить разумные. Холод, заносимый внутрь снег, лютые сквозняки, всё это делало данное место совершенно непригодным для поселения каких-нибудь бандитов, беженцев или отшельников. Вход в пещеру, по словам Стеллы, был достаточно большим, чтобы вместить и пять «Солнышек», только вот совершенно непригодным для швартовки дирижабля. Даже самый опытный пилот на самом современном курьерском дирижабле не смог бы влететь в эту горную нычку из-за ветров и острых камней, торчащих как с поверхности пещеры, так и усеивавших потолок. Слишком рискованно при болтанке.

Зато «Солнышко» могло в неё войти. На шести открученных от боевого трактора контрабандистов ногах.

К моему потрясению, дирижабль действительно находился в пещере! Ни одна из его шести ног не была оторвана, оболочка цела, а ядовито-желтая краска по-прежнему гордо и таинственно сияла в полутьме! Подозревая наихудший исход, я несколько раз обошёл само транспортное средство, а затем проверил и перепроверил окрестности. Никаких намеков на засаду не было. Схоронившись за камнем, я посвятил часок наблюдению за судном. Спустя это время из него выбралась ёжащаяся Стелла, накинувшая на вечно голые плечи какую-то куртку. Полугоблинша бодро и быстро проскакала несколько десятков метров, села на корточки, сделала лужу, а затем так же бодро рванула назад. Выглядывающую из люка морду Волди я тоже успел увидеть.

Удивительно. Неужели она не облажалась? Почему дует на свежем воздухе — так это понятно, у севшего на брюхо аппарата наверняка заблокирован отводной канал в гальюне…

— Почему ты опять голый?! — отчаянно взвизгнула полукровка, отскакивая от входного люка, через который в данный момент пролезал довольный и исходящий паром я.

— После двух суток бега мой запах бы тебе не понравился, — весело хрюкнул я, гладя подбежавшего кота. Волди дважды мне подмигнул левым глазом, давая условный сигнал о том, что все в полном порядке, от чего я совсем развеселился и заулыбался.

— Оденься! — взвизгнула зеленая дева, скрываясь на своем рабочем месте.

Когда всё идёт по плану, это самый толстый намёк на то, что нужно предельно насторожиться, готовясь к максимально большой неприятности. Конечно, можно сделать скидку на то, что текущий план был составлен а куда более опытным, нежели я, профессионалом, но если смотреть правде в глаза, то Тарраскер накидал лишь общие черты стратегии, а весь успех можно приписать мне любимому, сумевшему довольно гладко пройти от пункта к пункту. И пусть барджайцы предсказуемы, пусть их мафия ничем не отличается от секретного департамента, пусть того Кирана оказалось легко просчитать «от» и «до» … всё равно. Пакость обязательно должна была случиться. Я рассчитывал на Стеллу, но госпожа Заграхорн меня подвела тем, что не подвела.

Чего же тогда ждать?

Через пять минут, проверив свое имущество, я уже садился на кресло второго пилота. Красноголовая полугоблинша сердито возилась с кустарным механизмом, похожим на шар, в который натыкали рычагов. Благодаря её манипуляциями, дирижабль с гулом поддёргивался туда-сюда, топочась на одном месте. Не просто так, а тихо и мирно, буквально по паре сантиметров за шажок разворачиваясь на выход.

— Откуда ты планировала лететь с Северной Валты? — поинтересовался я.

— С Сиджера, — с заминкой пробормотала Стелла, — В Гианту можно долететь. В Город Трех Лордов.

— Что будет удобнее? По какому маршруту?

— А ты с какой целью интересуешься?! — подозрительно свела красные брови домиком девушка, — Ты говори, куда нам лететь! Где мне дадут лекарство?

— Противоядие? — хмыкнул я, — Нигде. Я должен был вынудить тебя доставить меня в какой-нибудь город, саму убить, а дирижабль сжечь.

— Что?! — удивлению девушки не было предела. Желтые глазищи выпучились на меня самым немилосердным способом, а ротик раскрылся, безвольно роняя нижнюю челюсть.

— Вот поэтому я и говорю, что ты ни-че-го в этом мире не смыслишь, дура ты зеленая, — вздохнул я, шаря под одной из полочек. Отыскав там прекрасно знакомую девушке пипетку, заполненную слегка зеленоватым «временным противоядием», я бросил её Стелле на коленки, а сам с удовольствием обнюхал слегка мятую сигарету, что заначивал там вместе с пипеткой. Прикурив, продолжил, — Нам поручили дело, которое ставит под угрозу существование самого мощного государства на Кендре. Ты это знаешь, я это знаю, но я-то по легенде красивый сын Должника, а ты зеленая неодетая водительница дирижабля. Разумеется, ты не должна была выжить. Кто оставляет в живых таких свидетелей?

Спустя три секунды на меня набросились с отчаянным визгом-всхлипом, пытаясь выцарапать глаза. Задрав голову повыше, чтобы дёргающееся на мне тело не выбило случайно тлеющую сигарету, я попытался это тело усмирить, что получилось как-то само собой — съехав ко мне на колени, Стелла получила хлесткий удар ладонью по своей едва закрытой пятой точке, от чего отчаянно заорала, а затем обмякла и разрыдалась.

— Ты вокруг город видишь?! — возмущенно заорал я, шлепая по удобно расположенную заду повторно, — Город видишь?! Где город?!! Покажи мне город!! Нормальным языком же сказал, что убивал бы в городе! Отчетливо! Ясно!

Плакать, когда тебя больно бьют по жопе, сложно. Нет, наверное, всё-таки можно, но это будут скорее слезы боли, чем горечи и обиды. Стелла орала, плевалась, пускала лицом разные жидкости, но все равно была наказана. В меру. Я был зол, но не до такой степени, чтобы выводить из строя пилота при активированных механизмах дирижабля, в которых не понимаю почти ничего.

— Успокойся! — посадив девушку назад в кресло, я с легкой мстительностью взял ближайшую грязную тряпку, вытирая ей лицо, — Тебя бабка от отравления давным-давно вылечила, дурища! Спросила бы себя хоть раз, стала бы Рингвальда доверять мне твоё наследство просто так! Она сначала тебя вылечила!

— Ыыыы! — был мне дан однозначно информативный ответ молодой девушки с богатым внутренним миром, в очередной раз жестоко разочарованной миром настоящим.

И вот чего я затеял этот разговор сейчас? Ладно бы, когда взлетели. Ну, с другой стороны, сколько можно носить в себе? Дело закончено, я радостный, можно облегчить душу, наконец, перестав тиранить девочку. Вот, перестал. Настучал ей по жопе, довёл до истерики…

— Успокаивайся уже, — с легким раздражением заметил я через пару минут хныканья, — Долетим до города, я свалю, а ты будешь жить дальше. Гордая, независимая, богатая, с новым железом в дирижабле. Летать, куда хочешь, делать, что захочешь…

Мою утешительную речь прервал резко повысившийся шум от механизмов «Солнышка». Дирижабль буквально взвыл на высокой ноте, исходя неприятной мелкой вибрацией, злобно сотрясающей корпус. Стелла тут же пришла в себя и, моментально побледнев до почти выцветшей зелени, схватилась за рычаги управления, начав за них лихорадочно дёргать. Корпус дирижабля сотрясался всё сильнее и сильнее.

— Что происходит?! — крикнул я, хватаясь за стену, — Отвечай!

— Пар в ногах! — взвизгнула полугоблинша, продолжая свои странные действия, — Давление высокое! Очень высокое! Да где же… где!! Где?! А! Вот!!

Сунув обе руки куда-то за основную панель, девушка вцепилась в нечто, невидимое мне, напрягаясь. Раз, другой… Бесполезно. Что бы это ни было, оно не поддавалось. Тряска усиливалась. Как я понял — активированные «ноги» дирижабля двигались, благодаря определенному уровню парового давления. Последнее возросло за то время, пока «Солнышко» стояло, а зад его владелицы страдал за дурную голову.

— Магнус! Сюда! Отожми рычаг! Срочно! Иначе мы…, - договорить я ей не дал, отталкивая назад, на сиденье. Рука довольно быстро нащупала массивный, но загаженный смазкой и въевшейся пылью рычаг, который с жалобным скрипом поддался моим усилиям. Отогнув его на полную, до громкого недовольного щелчка, я обернулся и посмотрел на Стеллу. Она с испугом посмотрела на меня.

БАМ!!!

Бам! Бам! Бам!!

Грохот был страшный. Изначально промелькнула мысль, что дирижабль взорвался, но затем, когда по ушам ударила серия едва слышимых после оглушения мелких хлопков, я понял, что мы живы, а корпус больше не трясется. Вместо этого обзорные окна снаружи начали затягиваться белым паром, что в изобилии источался «Солнышком». Стелла крутилась и вертелась, вновь манипулируя той странной кустарной приблудой, что она приспособила для управления ногами своего транспорта. Прислушавшись, я понял, что девушка ругается черными словами, чаще всего упоминая меня.

— Что происходит?! — решил прояснить ситуацию я, всё еще думая, не сбежать ли отсюда нафиг.

— Ты меня отвлёк, идиот! — орала зеленокожая, вновь становящаяся зеленой и грозящая перейти в зелено-бурый, — Давление поднялось! Нас чуть не разнесло!

— Что грохотало?!

— Я стравила пар, но его было столько, что не выдержали баллоны с запасным газом для оболочки! Они взорвались!

— Чем это нам грозит?

— Не отвлекай меня, придурок! Ничем, если не будешь отвлекать!

Скорее всего, полугоблинша слегка покривила душой, так как после своего смелого заявления сразу же включила механизм, разворачивающий тусклые, но вполне пригодные зеркала заднего и нижнего вида у «Солнышка». Две слегка вогнутые «тарелки» заняли свое место по бокам от иллюминаторов, позволяя нам оценить происходящее. Или не оценить, так как пара было действительно много. Дирижабль вновь начал топтаться на месте, сама полугоблинша ругаться и рулить процессом, а мы с Волди молча наблюдали, делая вид, что стоим тут на подхвате. Ну и заодно я старался не думать о том, что в огромной глубокой пещере, где только что случилось несколько сильных взрывов, может что-нибудь сверху отломиться и упасть на нас. Как-то поздно уже об этом думать.

«Солнышко» чихало, кашляло, слегка подёргивалось, но не прекращало переставлять свои «ножки»… как и источать пар. Его владелица вела себя всё спокойнее и спокойнее, лихорадочная ругань и обещания зарезать меня во сне сменялись недовольным бурчанием и жалобами, что дорогостоящие «копыта», на которых сейчас разворачивается дирижабль, нужно будет отбросить при взлёте. А я молчал, искоса поглядывая на занятую делом девушку и по сторонам. Кризис был успешно преодолен.

…и вот тогда я, страдающий, можно сказать, фигней, внезапно заметил, как в рассеивающихся клубах пара за кормой почти развернувшегося дирижабля в темноте пещеры что-то шевельнулось.

Что-то очень большое. Настолько большое, что вместе с ним шевельнулось и рассеивающееся облако пара. Это было медленное и плавное движение, которое легко могло почудиться, всё-таки удар от взрывов баллонов по ушам был довольно сильный, только вот на этом одном движении ничего не кончилось. Оно пошевелилось снова, и мой взгляд всё-таки нахватал достаточно скрытых за туманом деталей, чтобы составить из них образ. Душа ушла в пятки.

— Стелла, — тихо прошептал я, — Ускорься. По максимуму.

— Что?! — тут же взвилась та, — Это ты всё устроил, а теперь еще и командуешь? Да я…

Она осеклась сразу по двум причинам. Во-первых потому, что корма дирижабля внезапно заметно приподнялась, почти сразу же опускаясь назад, а во-вторых, Стелла Заграхорн поймала мой взгляд. И замерла, как суслик перед удавом. Пусть на секунду, но всё же…

— Жить хочешь? — жалко улыбнулся я дрожащими губами, — Выноси нас отсюда. Немедленно.

Пискнувшая полугоблинша вновь вцепилась в рычаги, заставляя «Солнышко» куда резвее переставлять свои ноги, а я наконец-то увидел то, что шевелилось позади корабля. Учитывая, что именно из-за вздоха этого существа весь туман вымело к чертовой собачьей матери, аж подняв дирижабль, я сразу взмолился всем известным и неизвестным богам, демонам, историческим личностям, сказочным, сука, персонажам и прочей гадости о том, чтобы у лихорадочно работающей рычагами красноголовки не оказалось свободной секунды взглянуть в зеркала заднего вида. Иначе нам тогда просто конец!

Позади ковыляющего дирижабля недовольно жмурилась, поблескивая в полумраке крупной темной чешуей морда гигантского ящера. Едва различимые зрачки его глаз, закрытых плотной белесой поволокой, либо полупрозрачным вертикальным веком, не двигались, в отличие от ноздрей. Больших черных ноздрей, в каждую из которых я, наверное, мог бы просунуть руку.

Или ногу.

Тварь была не просто большой… Понятие «гигант» довольно расплывчатое, но я еще из прошлой жизни привык привязывать это обозначение к слонам. Довольно легко и просто. Человек 80 килограммов, слон 5 тонн. Разница налицо, объёмы видны. С синим китом жизнь меня не сталкивала, от того он был для меня таким же мифическим существом как кенгуру, зебры и дикие собаки динго. Затем я увидел Аркадию, колоссального червя-ихорника, образовавшегося из куска щупальца твари, пробившейся в этот мир во время Полета Драконов. Да, она была колоссом, титаническим куском плоти, но имела лишь общие формы, от чего признать её полноценным живым существом было очень сложно. Эдакая простейшая форма жизни, пусть здоровенная, но физически способная лишь на производство мелких ихорников.

Однако, каждый раз вспоминая о Аркадии, я думал, что то щупальце, из которого она самообразовалась, было обрублено под корень. Тонкая часть отмерла, а плоть, имеющая внутри вспомогательный мозг, сумела зарубцеваться и измениться… логично же?

А всё почему? Потому что драконы, реально существующие в этом мире, мне представлялись чем-то архитипичным для изображений с Земли. Ну да, гигантский летающий ящер, весом, скажем, со слона. Ну ладно, с двух слонов. Уговорили, с трёх!

Аркадия была кончиком.

— Что это такое?!! — отчаянно взвизгнула Стелла, когда корму «Солнышка» вновь задрало сонным выдохом твари, что медленно приходила в себя позади нас.

— Смотри на приборы! — рявкнул я на неё, — Вывози нас! Не теряй ни секунды!!

Он был красив. Наверное? Прекрасен своей симметричностью форм. Ужасен их размерами. Я смотрел на обрамляющие морду костяные шипы, смотрел на выдвинувшуюся из тьмы лапу, способную сжать пассажирскую «Газель» как банку из-под «Кока-колы», на грудную клетку, где в гипнотическом танце ходили волны маленьких чешуек от любого движения сонного гиганта. Еще спящего, но уже просыпающегося. Титан двигался «на автомате», медленно приходя в себя, но то, что процесс шёл? В этом можно было не сомневаться.

В этот момент у почти доползшего до выхода «Солнышка» вышла из строя одна из ног. Дирижабль качнуло, он немного завалился, а Стелла, ругаясь как матрос, восстановила равновесие, а затем самым глупым образом уставилась в зеркала. Наверное, в попытке рассмотреть какая нога её подвела, но разве можно их увидеть из-под днища воздушного корабля? Нет. Зато можно увидеть кое-что другое. Кое-кого.

Сраный дракон тоже не нашел лучшего момента для того, чтобы раскрыть вертикальную пару век и уставиться на дирижабль. Мне было очень сомнительно, что он сможет разглядеть красноголовую девицу в маленьком зеркале, но если у тебя глаза больше, чем колеса от «Белаза», то полугоблинше как-то чрезвычайно похрену, смотришь ли ты на нее или на летающую машинку, в которой она пребывает. Полугоблинша орёт, бледнеет, норовит упасть в обморок, получает по лицу, облита теплой водой из ржавого чайника и возвращена в реальность. Полугоблинша проявляет удивительную прыть в новых операциях с пятиногим дирижаблем, продолжая выть на одной ноте. А еще она немножечко седеет, самую малость, всего лишь в паре мест на своем коротко стриженном черепе.

— Когда же ты, наконец, начнешь меня слушать, дура!! — скорбно взвыл я, глядя, как взгляд твари становится всё яснее и яснее с каждой секундой. Для таких колоссальных габаритов, хренов ящер приходил в себя с чудовищной скоростью!

— ИИИ!!! — почти безостановочно верещала госпожа Заграхорн, заставляя корабль едва не пуститься рысью.

— Мя! — жалобно вякнул Волди, отброшенный вылетевшей из кресла авиаторшей, которая тут же начала возиться с присобаченными за креслом рычагами, пытаясь включить аварийный сброс лишних конечностей. Дирижабль хрустел, стонал, скрипел и дрожал. Всё, что могло, тряслось, что не могло — падало и звенело.

А я смотрел, как сделавший всего один шаг вперед дракон задумчиво обнюхивает лёд и камень. Что-то внутри меня, что-то, что я моментально возненавидел, гаденьким тихим шепотком подсказало, что это то самое место, куда бегала делать свои туалетные дела Стелла.

— Стелла, нам пора! — я старался звучать как можно более убедительно.

— Я знаю…! — провыла полугоблинша, вновь падая в кресло, — Сейчас! Полминуты! Деталям нужно остыть!! Иначе из стыков не выйдут!

Драконья морда поднялась. Огромные глаза сфокусировались на дирижабле, удивительно подвижные для рептилии губы разошлись в стороны, демонстрируя зубы размерами с телеграфные столбы. Выдох, куда более сильный, чем ранее, оторвал дирижабль от поверхности пещеры, сильно наклонив вперед. Стелла и Волди вновь заверещали, цепляясь за все подряд. Мишенью кошачьих когтей оказался я.

Кажется, дракону не понравилось то, что он учуял. Во всяком случае, иного предположения почему всего гиганта объял красный свет раздражения, у меня не было.

— Стелла!!

— Сейчас!

— Взлетай с ногами! Немедленно!

— Не могу!! — заорала она, — Мы не можем с ногами! Там генератор переключать на основные двигатели нужно!! Надо, чтобы они отвалились! Мы не можем взлететь, пока они на месте!!

Оказалось, что можем. Внезапно, легко и быстро. Нужно лишь, чтобы за жопой этой ярко-желтой колымаги взбешенно взревел дракон весом в несколько сотен тонн. Титан, оскорбленный тем, что в его доме насрано, оказался способен создать необходимую воздушно-звуковую волну, достаточную для того, чтобы «Солнышко» изобразило пробку, выстреливающую из бутылки шампанского.

— ААА!! — заорали мы хором, летая как попало и ушибаясь обо всё подряд. К счастью, которое было осознано далеко не сразу, фокус драконьих усилий угодил точно в корму суденышка под некоторым углом к поверхности, поэтому мы действительно изобразили из себя взлетающую по пологой дуге пробку, которую моментально вцепившаяся в штурвал девушка тут же сделала крутой. Вторым элементом везения было то, что рывка перегретый металл освобожденных креплений «ног» не выдержал, от чего «Солнышко» вновь стало сугубо летательным аппаратом. Впрочем, мы это узнали тоже потом.

— Валим-валим-валим! — тараторил я, подгоняя управляющую цеппелином полугоблиншу, — Эти твари летают! Понимаешь, летают! Как мы, только быстрее и лучше! Уноси нас отсюда!!

Стелла лишь тихо завывала, выжимая из созданного её отцом аппарата всё возможное и невозможное. Кот лежал на полу, закрыв лапами глаза. Он тоже смотрел в зеркало. И я смотрел, вновь молясь всему, что только лезло на ум.

Наверное, молитвы сработали. Вылезший из пещеры титанический дракон громко и обиженно ревел, крутясь вокруг своей оси. Его рык был настолько громким, что «Солнышко» вибрировало всё, с головы до пят, находясь в трех сотнях метров от монстра. Одно из крыльев чешуйчатого страха было перекошено и заведено за спину странным образом, явно причиняя колоссу большое неудобство. Взлететь он точно не мог.

Почему так случилось, я пойму только через два с половиной часа максимально быстрого полёта куда глаза глядят. Нет, сначала на меня упадет полуголое девичье тело, с расширенными до предела зрачками. Оно будет извиваться, хрюкать, стонать и рычать, стаскивая с нас обоих одежду, а я, перед тем как начать сообразно отвечать, внезапно пойму, что нас спасла… банальная пошлая судорога. Крыло зубастого титана, на котором бы легко поместилось три длинных автобуса, просто-напросто было сведено сонной судорогой.

Судорогой!!