Уилт незнамо где

Глава 8

А у Евы дела шли не ахти. Из-за всех событий она потом полночи не могла заснуть. После бурных объятий в аэропорту – дядя Уолли и тетя Джоан были так рады встрече с чертеняшками, – их всех отвезли к частному самолету с надписью «Иммельман Энтерпрайзис» на борту. Затем разрешили взлет, и они полетели на запад, в Уилму. Внизу сначала были сплошные реки и озера, а позже – горы и леса, на вид практически необитаемые. Девочки с жадным любопытством смотрели в иллюминаторы. Чтобы им было лучше видно, дядя Уолли резко снизился и выровнял машину чуть ли не у самой земли. Еву, которая не привыкла летать и впервые находилась в таком маленьком самолете, тошнило от страха. Но ничего, зато дети довольны, да и дяде Уолли приятно похвастаться своим мастерством.

– Это, конечно, не истребитель, на каких я летал в Англии, в Лейкенхите, – сказал он, – но аппарат хороший, маневренный, шустрый – старику вроде меня быстрей и ни к чему.

– Что за ерунда, пупсик, какой же ты старик! – воскликнула тетя Джоан. – Не люблю, когда ты так говоришь. Человеку столько, на сколько он себя чувствует. По мне, так ты, Уолли, очень даже молодой и бодрый. Кстати, Ева, а как Генри?

– Очень даже замечательно, – ответила Ева, с готовностью переходя на американский английский.

– Генри – отличный парень, – вмешался Уолли. – Все задатки великого человека, да, Ева, крошка? Девчонки, поди, гордятся папашей? Папа – профессор. Это, скажу я вам, что-то.

Пенелопе захотелось избавить дядю от иллюзий.

– Папе не хватает стержня, – объявила она. – И он слишком много пьет.

Уолли промолчал, но самолет на мгновение ухнул вниз.

– Мужик имеет право расслабиться после трудового дня, – произнес Уолли чуть погодя. – Я всегда это говорил, да, Джоани?

Улыбка тети Джоан подтвердила: дядя Уолли действительно всегда говорил именно это. Также в ее улыбке читалось осуждение.

– Вот курить я бросил, – продолжал Уолли. – Курение – верная смерть, это без вопросов. И представляете, с тех пор самочувствие – сто десять процентов!

– А папа, наоборот, снова начал, – сообщила Саманта. – Он курит трубку. Говорит, все ополчились против курения, а он никому не позволит себе указывать, что ему делать, а чего не делать.

Самолет снова нырнул.

– Правда? Так и говорит – никто ему не указ? – Уолли нервно глянул через плечо на Еву и Джоан. – Надо же! А по виду, в плане мужского естества он не шибко…

– Уолли! – прикрикнула тетя Джоан, и по тону было абсолютно ясно, что имеется в виду.

– А ты прекрати говорить об отце в таком тоне, – с той же твердостью в голосе приказала Ева Саманте.

– Черт, да я же ничего плохого… – забормотал Уолли. – Мужское естество – это в смысле… ну, выражение такое…

– Понятно, – перебила тетя Джоан. – Кстати, насчет твоего подружкам тоже особо не похвастаешься. И вообще, подобные остроты неуместны.

Дядя Уолли ничего не сказал. Какое-то время стояла тишина, а потом заговорила Джозефина:

– Мужское естество бывает не только у мальчиков. У девочек тоже есть что-то наподобие. Правда, не очень большое. Называется…

– Хватит! – завопила Ева. – Это никому не интересно! Слышишь, Джозефина? Никому!

– Но мисс Дрочетт говорит, что это совершенно нормально и некоторые женщины предпочитают… – Ева коротко, но крепко сжала запястье дочери, так и не дав ей донести до сведения собрания, каковы воззрения мисс Дрочетт на роль клитора в женском общении тет-а-тет. Однако интерес дяди Уолли к этой теме не угас.

– Надо же, мисс Дрочетт! Ну и имечко для дамы.

– Она преподает у нас биологию. Она не такая, как большинство женщин, – поделилась с ним Саманта. – Она за мастурбацию. Говорит, это безопаснее, чем секс с мужчинами.

И потрясение дяди Уолли, и аэродинамический эффект от неожиданного прыжка Евы – она бросилась на Саманту, чтобы заставить негодяйку немедленно замолчать – проявились с одинаковой силой. Самолет нырнул вниз. Дядя Уолли судорожно стал его выравнивать – и исключительно некстати получил по виску. Удар предназначался Саманте, но она, вовремя заметив приближающуюся опасность, увернулась.

– Блин! – заорал Уолли. – Тихо вы, ради Христа! Угробить нас хотите?

Даже тетя Джоан испугалась.

– Ева, сядь на место! – крикнула она.

Ева с мрачным видом села. Сбывалось все то, чего она так надеялась избежать. Она сидела и сверлила Саманту свирепым взглядом, искренне желая, чтобы у дочери хотя бы на время отнялся язык. Надо будет как следует отругать этих бандиток. Остаток полета прошел в хмуром молчании. Через час они приземлились на маленьком аэродроме в Уилме, где их встречали длинный красно-золотой лимузин «Иммельман Энтерпрайзис» и, незаметно, в очень скромном автомобиле, двое мужчин – работников агентства по борьбе с наркотиками. Они пристально следили за тем, как четверняшки одна за другой выпрыгивают из самолета. Сзади в скромном автомобиле сидел местный полицейский.

– Думаете?…

– Не исключено. Сэм говорит, они летели в одном ряду с Солом Кампито. А это что за боров?

– Да это ж Уолли Иммельман! У него громадный завод в Уилме.

– На нем что-нибудь есть? Сидел?

– Уолли? Да вы что, абсолютно чист – конечно, насколько это возможно при таком бизнесе, – ответил коп. – Уважаемый гражданин, платит все налоги. Голосует за республиканцев, жертвует на все что только можно. Поддерживал в Конгрессе Херба Райха.

– И поэтому чист?

– Ну, я не говорю, как стеклышко, а в смысле, он у нас большая шишка. Чтобы он, да с наркотой?.. Не представляю.

– То есть, если я правильно понимаю – душа-человек? – подражая местному говору, спросил агент по борьбе с наркотиками, сам явно не южанин.

– Ну да. Я, конечно, в таких кругах не общаюсь. В смысле, это ж какие деньжищи.

– А как у него сейчас идут дела?

– Как все в Уилме – путем. Хотя не знаю. В прошлом году он слегка подсократился, но вроде бы потому, что решил сменить направление, завязать с вакуумными насосами.

– Так, может, он… Гляньте-ка, вот у кого проблемы с ожирением.

– Это супруга, миссис Иммельман, – сообщил коп.

– Так-так, оно и понятно… А вторая кто? Которой тоже не повредит липосакция?

Второй агент сверился с документами.

– Фамилия – Уилт. Миссис Ева Уилт, мамаша этой четверки, адрес – Великобритания, Ипфорд, Оукхерст-авеню, 45. Позвонить, проверить ее?

– Они сидели рядом с Солом. Может, он вообще был для отвода глаз… Звони в Атланту, пусть там решают.

Они проводили взглядами отъезжающий лимузин. Когда тот скрылся из виду, местный полицейский вышел из машины агентов и поехал к шерифу.

– Ну, что борцы с наркотой? – поинтересовался шериф. Северян он презирал почти так же, как и федералов, которые пытались им командовать. – Вот козлы! Приперлись с таким видом, будто они здесь хозяева.

– Не поверите: они подозревают, что Уолли Иммельман – наркодилер.

Шериф уставился на копа. Парень прав – он ему не верит.

– Уолли? Наркодилер? Это что, шутка? Господи боже, совсем с ума посходили! Да если Уолли узнает, дерьмом изойдет! Будет нам тогда извержение святой Елены! Богородица матерь божья. – Шериф в задумчивости помолчал. – А что у них на него?

– Одна жирная корова с четырьмя детьми. На них в аэропорту собаки среагировали. А Уолли вроде лезет в фармацевтический бизнес. Все сходится.

– А что за женщина? Почему бы ее не задержать и не допросить?

– Я откуда знаю? Наверно, хотят проверить контакты. Англичанка. Фамилия – Уилт.

Шериф застонал, а спустя недолгое время спросил:

– Слушай, Херб, а эти два шкафа, они откуда?

– Из подразделения в Атланте. Они…

– Это я понял. Я о другом – как звать, где живут, все такое.

– Да они не назывались. Помахали перед носом бумажками – и, считай, короли. А потом, у этих ребят настоящих имен не бывает. Говорят, им это вредно для здоровья. У них номера. Но один точно из Нью-Джерси.

– Из Нью-Джерси? Интересно, что это янки позабыли у нас на Юге? Местной полиции не доверяют?

– Ясное дело, нет, вы что, сомневались? Он знаете как про Уолли сказал: «если я правильно понимаю – душа-человек?» Как будто это ругательство.

– Так и сказал? – хмуро переспросил шериф. – Ну и манеры у северных козлов. Понаедут, думают, их тут ждали.

– А второй… фамилия, кажется, Паловски… да, точно, это я успел прочитать… Короче, он сказал про миссис Иммельман, что она такая жирная, что ей нужна липосакция. Словно и это тоже ругательство.

– А что ж еще, – сказал шериф. – Так, так. Значит, козлики приехали бодаться с Уолли. Что ж, не смеем мешать. У вас своя свадьба, у нас – своя. Им от нас чего требуется: «да, сэр», «нет, сэр». Вот и пожалуйста. Обтрахайтесь с вашим драгоценным делом.

– То есть, сэр, наше дело сторона?

Шериф откинулся в кресле и многозначительно улыбнулся.

– Скажем так: мы у них под ногами путаться не станем. А то они будут вязаться к Уолли, а кол в задницу нам получать? Ишь ты, душа-человек. Ничего, он вас так отдушечеловечит, штаны обгадить не успеете.