Укус

22

В машине воцарилось мрачное молчание.

Я хотел выбить все дерьмо из Снеговича. Может, стоило остановиться и попробовать. Но у него был нож, он был больше и крепче. У меня была лишь одна возможность одолеть его — нанести удар исподтишка.

Но если выйдет осечка, он отыграется на Кэт.

А мне не хотелось, чтобы он снова делал ей больно.

Вот что заставляло мою кровь стыть в жилах — он ударил ее за безобидную, в общем-то, шутку.

А до этого — запер в багажнике, отшлепав, как собачонку.

Определенно, я начал замышлять убийство этого типа.

Кэт сидела в своем кресле с низко опущенной головой. Смотрела она куда-то вперед и выглядела глубоко задумавшейся. Время от времени она посматривала в мою сторону. Я не экстрасенс, но мог бы поклясться, что знаю, о чем она думает. Ты видел, что он сделал со мной? Как нам с ним быть? Этот псих ведь, в конце-концов, убьет нас, если мы ему вдруг окончательно разонравимся.

Если бы я мог отсылать ей мысли, я бы ответил что-нибудь вроде не волнуйся, ему не следовало тебя трогать, я что-нибудь придумаю. Как-нибудь позабочусь об этом мудаке. Не стоило ему с нами связываться.

— Эй, люди, никто не голоден? — спросил он. Прошло где-то двадцать минут после его выходки. Четырнадцатая давно осталась позади, мы ехали по Сто семьдесят восьмой, вниз по главной улице Инокема.

Вопрос Снеговича мы оставили без ответа.

— Бу, салаги. Хватит дуться. Останови-ка здесь, Сэмми-бой. Время подкрепиться.

По правую сторону от нас стояла какая-то забегаловка под названием «Кухня Люси». Я вырулил на стоянку и втиснулся между двумя пикапами.

Едва двигатель заглох, Снег Снегович протянул ко мне руку.

— Гони ключ.

Я отдал ему связку.

— Все ключи, умник.

— У меня других нет, — огрызнулся я, выворачивая карманы.

— Боишься, что мы уедем без тебя? — спросила Кэт.

— Нет. Уже нет.

— Знаешь, о таких вещах можно не беспокоиться, если не распускать без повода руки.

Он засмеялся.

— Пошли жрать.

Я открывал дверь, когда Кэт обернулась и сказала:

— Не передашь мне сумочку? Она, наверное, там, на полу.

Снег Снегович поднял за ремешок коричневый кожаный ридикюль.

Которое я видел первый раз в жизни.

Если память мне не изменяла, Кэт заявилась ко мне вчерашним вечером буквально без всего, уж точно — без такой вот штуковины. Женщины обычно с ними не расстаются. Но, когда у вашей двери появляется давно любимая подруга из детства, одетая в один лишь шелковый халат, вы в последнюю очередь зададите себе вопрос вроде где же ее бумажник? или а чего это при ней нет сумочки?

Я не мог припомнить, чтобы она клала ее в машину специально. Не видел ее ни в спальне, ни на кухне, ни где-либо еще.

Выходит, сумочка все это время лежала на заднем сиденье в автомобиле. Или на полу.

Факт есть факт: теперь она был в руках Снеговича.

— Это? — спросил он, протягивая ей.

— Спасибо.

Мы все вылезли из машины. Кэт повесила сумочку на плечо и поспешила через парковку вперед меня и Снега.

— Обожди, — окликнул он ее.

— Я просто не хочу снова попасть под раздачу, — оглянувшись, бросила она.

— Очень смешно, — пробормотал Снегович.

Мы дошли до дверей в «Кухню Люси». Я потянулся к ручке, но Снегович, выпростав свою лапищу, просто толкнул дверь вперед. Придержав ее, он изрек:

— Не буяньте там, лады? Помните — вы убили Эллиота. Не я. Я просто парень, у которого сломался байк, и вы, славные ребята, взяли меня в попутчики.

Что ж, это было правдой, которую глупо отрицать.

— Мы знаем, — сказал я ему.

— Так мы войдем ли нет? — поторопила Кэт. — Мне нужно в уборную.

— Не вопрос. Сэмми-бой, — он указал на меня, — ты остаешься со мной.

Мы ввалились в забегаловку. Официантка сказала, что занять можно любой столик. Я со Снеговичем отправился на поиски подходящего, Кэт пошла по своим делам. Не смотря на то, что посетителей было довольно много, со столиком проблем не возникло. Мы сели друг напротив друга.

Когда официантка — с меню и кофейником — дошла до нас, я сказал ей, что нас будет трое. На стол легло меню, следом живенько выстроились три чашечки, до краев наполненные ароматным кофе.

— Ей не стоит тянуть время, — пробормотал Снег Снегович.

— Кому?

— Сам-то как думаешь?

— Официантке?

Он не удивился моим словам.

— Кэт, — бросил он.

— Ты что, боишься, что она позвонит в полицию? Убежит?

— Не знаю. Я ей просто не доверяю, вот и все.

— Может, не стоило ее бить?

— Отвали.

— Это не способ подружиться.

— У меня уже есть полный комплект друзей, Сэмми-бой. Вакантных мест нет — мне хватает. И, уж поверь, среди них нет богатеньких жопошников-сосунков вроде вас.

— Богатенькие сосунки? Складно стелешь, Снег. Только вот я слишком беден, чтобы зваться богачом, и достаточно стар, чтобы ты не называл меня сосунком.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать шесть.

— Бу. Сосунок, как есть. Я тебя чуть ли не вдвое старше.

— Без дураков? — с неподдельным удивлением спросил я. — А сколько тебе?

— Под пятьдесят.

— Ну дела. Ты действительно молодо выглядишь для своих лет. Если, конечно, не брать в расчет волосы.

— У тебя какие-то претензии к моим волосам?

— Никаких. Они просто седые. Будто снегом занесло.

Вскоре вернулась Кэт. Присев рядом со мной, она принялась греть ладони о чашку кофе.

— Заждались уже, — буркнул Снегович.

Мы принялись разглядывать меню. Вернулась официантка — записать наши заказы. Первым определился Снегович — он, видимо, знакомый с заведением, заказал себе «особый бомбардирский», и поначалу я только хлопал глазами, пытаясь понять, что он имеет в виду. Только потом до меня дошло, что это комплексный завтрак, окрещеный так, должно быть, в честь военно-морской базы неподалеку, за Чайна-Лейк. Состоял «особый бомбардирский», как потом выяснилось, из апельсинового сока, трех яиц, сардельки, картофельных оладий, тоста и джема. После Снеговича заказывал я, попросив себе непримечательный английский завтрак из бекона, глазуньи и хлеба. Кэт ограничилась рогаликом со сливочным сыром и пирожком с сосиской.

— Что, и все? — спросил ее Снег Снегович.

— Мне хватит.

— Я плачу, так что бери все, что душа пожелает.

— Я так и сделала, — сказала она. — Спасибо.

Как только официантка отбыла, Кэт, нахмурившись, спросила его:

— Ты что, собираешься платить за нас за всех?

— Разумеется, — он прищурился. — А ты, наверное, думаешь, что я себе такое позволить не могу?

— С чего бы мне такое думать? Я ведь тебя не знаю совсем. Вдруг ты Говард Хьюз собственной персоной.

— Хьюз умер, — подал я голос.

Она чуть улыбнулась.

— Может быть, то был не он на том борту из Акапулько в Хьюстон. Они ведь так и не смогли толком опознать тело. — Кэт перевела взгляд на Снега Снеговича. — Что ж, если вы взаправду Говард Хьюз, ваши выходки можно понять. Но, прошу, будьте поснисходительнее. Мы ведь вывезли вас из пустыни.

— Да-да, — кивнул я.

— Спасли вам жизнь, мистер Хьюз.

— Ага, — снова согласился я. — Ты мог там умереть.

— Заткнитесь, чуваки, — Снег Снегович стукнул ладонью по столу. — Я — не Говард Хьюз. А вот кто вы такие, понятно и так.

— И кто же мы? — спросила Кэт и сделала маленький глоток из чашки.

Подавшись вперед, Снег Снегович процедил:

— Вы просто парочка блядских яйцеголовых богатеньких детишек.

На его лицо наползла недобрая ухмылка.

Кэт медленно поставила чашку на стол. Твердо встретив его взгляд, она произнесла:

— Я уж точно больше не «детишка», но спасибо за комплимент, мистер Снег.

— Ему под пятьдесят, — сказал ей я.

Она расплылась в улыбке.

— Осень жизни, пора увядания.

Бодрый оскал Снеговича быстренько осыпался.

Покачав головой, он заметил:

— Ты играешь с огнем, девчонка.

— Да ладно тебе, — сказал я. — Ты же не собираешься лупцевать нас прямо тут, на глазах у всех? Общественное место, как-никак.

Снегович, отодвинув свой стул, встал.

— Мне надо отлить, — оповестил он. — Ты, Сэм, пойдешь со мной.

Я нехотя начал вставать, но Кэт положила руку на мое колено и заявила:

— Думаю, ты управишься без него. Он останется со мной.

— Держи карман шире.

— А что не так? — громко спросила она. — Тебе что, подержать нужно? Направить в нужное русло? Или ты сам уборную найти не в состоянии?

Снегович, вздрогнув, затравленно обшарил все кругом глазами, словно боясь, что кто-то услышал слова Кэт. Сказанное ею я нашел чертовски забавным — в отличие от разухабистых гробовых хохм нашего, ад его забери, попутчика.

Впрочем, ситуация, как ни крути, к смеху не располагала.

Кэт рисковала.

Снег Снегович не рискнет нападать на нас в забитой народом забегаловке, но наш завтрак не будет длиться вечно.

— Вперед, мистер Снегович, — тихо, но отчетливо произнесла она. — Вы же знаете, где здесь мужской туалет?

— Найду как-нибудь, — пробормотал он, отводя взгляд.

— Мимо кассы и прямо…

— Усек, усек.

— Мы не начнем есть без тебя.

Он кивнул. Его рот скривился в болезненной ухмылке.

— Ладно. Хорошо. Увидимся позже, — произнес он и, развернувшись, решительно зашагал прочь. Его седые вихры и бахрома жакета мели воздух.

Едва он скрылся из виду, Кэт убрала руку с моего колена.

Я посмотрел ей в глаза.

— Я тебя спасла, — сказала она.

— Спасибо. Тут только две проблемы. Первая — он нас убьет. Вторая — нам надо уходить.

— Касательно первой: пусть сначала поймает. Касательно второй…

— У нас все равно нет ключей от машины, — махнул рукой я.

Она запустила пальцы в левый нагрудный карман рубашки и вытащила белую пластиковую карту — размером с кредитку, но потолще. В ее середине был вырез в форме ключа.

— Смотри, что я нашла в бумажнике.

— Это…

— Аварийный ключ для нерадивых водителей. Подарок автосалона.

— От нашей машины?

— А от чьей же еще, Сэм?

— Рабочий? — прошептал я, не веря удаче.

— А вот это мы узнаем только в деле. Думаю, медлить не стоит. — Она отодвинула стул. — Ну как, готов? Или предпочтешь остаться и разделить прекрасный завтрак с нашим Холодным Сердцем?

— Черт побери, пошли. — Облизнув пересохшие губы, я рывком поднялся с места.