Улыбка Серебряного Дракона 3

Глава 14. Бал

Дворец кипел жизнью. Вечером предстоял бал, ужин, театральное представление и снова танцы с фуршетом. Гости начали съезжаться уже с самого утра. Те, кого пригласили непосредственно во дворец, занимали свои комнаты и начинали приготовления. Те, кто такой чести не удостоился, располагались в гостиницах, на квартирах и даже на постоялых дворах попроще. Пропускать бал не собирался никто. Такое событие в Ри´Эль-Дир, шутка ли. Жаль, конечно, что наследник теперь занят. Против истинной пары не посоревнуешься. Да и дракон не согласится никогда взять вторую жену, если уже есть истинная. Однако на балу будет весь цвет из соседних государств. А там и принцев, и принцесс хватает. Есть из кого выбирать.

Ильмара оглядывала отведённую ей комнату. Очень даже мило. Пастельные тона, цветы в вазонах, лёгкие шёлковые ткани, изящная мебель. Глядя на торжественно-мрачный дворец, она бы даже не подумала, что внутри всё так светло и даже уютно. С другой стороны, оно и понятно. Внешне для переделки дворца требуется слишком много энергии. Императорская семья, наверное, не хочет тратить на это свой магический потенциал. А внутри можно всё сделать и на чисто физическом уровне. Заодно работа для мастеровых и прибыль для поставщиков.

Видел бы Эйхар. Тут она вспомнила, сколько нотаций выслушала перед тем, как сюда отправиться. Ну, просто подробнейший свод правил для посещения императорского бала. Смешной. Это он никогда не посещал королевские балы, бегая от них, как чопорная дева от разудалого деревенского ухажёра, а она-то как раз на них бывала постоянно. Всё-таки её семья довольно высокого ранга. Хотя ему откуда об этом знать. Она же никогда не рассказывала про семью, а Эйхар этой темы старался избегать.

Всё неважно. Она готова повеселиться на славу. Приятнейшее занятие собирать сплетни, слушать, о чём судачат, да свести знакомство с самой легкомысленной парочкой во всех ближайших королевствах. Ну, прелесть же. Уж что-что, а распахивать глаза в невинном удивлении она умеет.

В дверь постучали и, получив разрешение Ильмары, вошли две красавицы. Ильмара сразу поняла, что одна из них Ильгрис. Вот это да. Потрясающая женщина. Глаза, от которых не оторваться. А вторая такая милая, сдержанная и в то же время открытая. Ильгрис остановила реверанс Ильмары и взяла её руки в свои.

– Ильмара, я так рада вас видеть! Наконец-то этого старого, занудного холостяка кто-то смог прибрать к рукам.

– Ну, я ещё не совсем прибрала, – расхохоталась девушка, – Он пока сопротивляется.

– Так мы поможем, – лукаво подмигнула императрица и, глянув на спутницу, спросила, – Правда?

– Обязательно, – очень серьёзно ответила Тилара, но глаза её весело блестели, предвкушая развлечение, – Мы так поможем, так поможем, что светлый эрад будет долго вспоминать нашу помощь.

Смех трёх чаровниц рассыпался перезвоном колокольчиков. После этого они посерьёзнели и долго о чём-то тихо говорили, накинув полог неслышимости. Затем императрица с будущей невесткой ушли готовиться к балу, а Ильмара, позвав горничную, стала вынимать свои наряды.

Ильгрис отправила Тилару тоже наряжаться, а сама пошла к Тангрифу. Там уже сидел Аранд. Рядом с ним над столом склонился император. Перед ними лежал портрет, который они вместе разглядывали.

– Что это у вас такое? – Ильгрис тоже стала рассматривать рисунок, – вы что, кому-то пару подбираете? Вот это красавец. Просто сказка. Дракон золотого клана? Он из Меролии? Такой высокомерный, хоть и сказочно прекрасен. Не помню у нас таких.

– Это настоящее лицо нашего наблюдателя из особняка напротив, Аранд с улыбкой покачал головой, – вы с Тангрифом даже отреагировали на него одинаково.

– Ты смог достать зеркало истины? Вот это сюрприз! Но среди портретов королей, принцев и аристократов всех соседних государств я тоже такого не помню. Уж такое лицо я бы точно не забыла. Кстати, тогда вообще непонятно. Я думала, что он надевает личину, чтобы скрыть уродство или старость. Оказывается, скрывает красоту. Но и её, зачем прятать, если он не живёт в тех государствах, с которыми у нас есть хоть какие-то отношения? Мы же в любом случае не узнаем его, – Ильгрис развела руками, – Странно всё это. Его маска, по сравнению с настоящим лицом, просто страх и ужас.

– Согласен. Это всё более чем странно, – Тангриф задумчиво кивнул, – Но, в любом случае, на балу надо смотреть в оба. Мало ли. Вдруг появится в истинном облике. Он явно дракон высокого ранга. Золотые, что тут, что в Меролии все относятся к королевскому роду. Почему он явно не даёт о себе знать? Почему ушёл в тёмную магию? Можно же престол и на поединке завоевать, совершенно законно.

– Может, физически ущербен? – Аранд потёр лоб, – Что-то же ему препятствует проявлять себя. Столько сил потратил на поиски зеркала истины, я уж не говорю про золото, а пользы совсем чуть. Ну да ладно. Сейчас речь о другом. Портрет запомнили и на этом всё пока. Кстати, покажите и Тэйвиру, и Тиларе, и Ильмаре. Клари я тоже его покажу. Сейчас давайте ещё кое-что обсудим.

***

Император торжественно вёл свою императрицу к возвышению, которое для них приготовили. За ними также торжественно выступали наследный принц со своей истинной парой, теперь получивший титул наследной принцессы. Речь императора была недолгой, но оптимистично возвышенной. Радоваться было чему. Ри´Эль-Дир тысячелетиями не мог похвастать такими событиями. Ритуалы Обретения Пещеры и Обретения Сердца давным-давно не проходили правители страны. Хотя бал изначально не был посвящён этим событиям, но, вполне естественно, что теперь праздник приобрёл новый смысл.

После речи императора бал был открыт. Чинный танец, которым обычно начинали балы, возглавил сам император. Далее царственная чета могла не танцевать вовсе, до самого закрытия бала. Но этикет не позволял оставлять бал более чем на три танца подряд. И во время бала побеседовать с императором мог кто угодно из гостей. Ещё на прошлом балу Тангриф с удивлением понял, что люди порой очень странно себя ведут. Ведь у него есть приёмные дни, никому и никогда не отказывали в записи. Есть даже выделенное время для срочных вопросов. Однако многие вельможи и их жёны старательно пытались обсудить что-то на балу. Они даже не пробовали записаться на приём. Тут выручила Ильгрис. Она придумала, как им защититься. Распорядитель бала громогласно объявил, что тот, кто попытается говорить с императорской семьёй о любых делах, не касающихся данного бала, будет лишён приглашения на все последующие праздники. И, о чудо, больше около Тангрифа с Ильгрис не толпился народ.

Это было такой радостью. Они в удовольствие протанцевали несколько танцев и сели на возвышении, чтобы любоваться балом. Ильгрис нашла яркое платье Ильмары и наблюдала, как за ней увиваются стаями ухажёры. Вскоре они с Тангрифом заметили, что Аргис и Мирэлин обратили внимание на живую красотку. Они понаблюдали за ней со стороны и, переглянувшись, пошли в атаку. Ловко оттеснив всех, Мирэлин весело начала болтать с подругой Эйхара. Потом вроде случайно появился Аргис и пригласил девушку на танец. Больше они от неё не отлипали. Эйхар, которому пришлось тоже дать приглашение на бал, внешне спокойно наблюдал, как легкомысленная парочка увивается вокруг Ильмары. Он поставил условие, что будет возглавлять охрану подруги, и делал это со всей тщательностью.

К сожалению, навесить на неё артефакты не решились. Как ни крути, а раз выяснилось, что принц с женой разбираются в магии, то рисковать не стоило. Однако глаз с них не спускали, но ничего подозрительного пока не увидели. Зная их пристрастие к определённого рода физическим упражнениям, можно было сделать вывод, что они пытаются найти себе красивую напарницу для постельных утех. Умница Ильмара, однако, не терялась. Она успевала и с ними весело похохотать, не давая им увлечь себя из бального зала и предложения других ухажёров принять.

Первая часть бала пронеслась на общем подъёме, как одно мгновение и вот уже императорская чета торжественно идёт к накрытому столу. Блюда были великолепны, вино отменным, общее настроение залихватским, и потому обед проходил в непринуждённой обстановке. Правда, когда подавали десерт, произошёл лёгкий конфуз. Лакей уронил вазочку с мороженым прямо на бальное платье Ильгрис. Дворецкий побелел как мел. До сей поры, они не видели императора в гневе, но имели честь наблюдать его тренировки, поэтому знали о его страшной силе. Только оттого, что он нахмурился, дворецкий чуть ли не на колени бросился. Он так шикнул на лакея, что тот буквально испарился. Перед этим бедолага лепетал, что не понимает, как такое могло приключиться. Он-де крепко держал поднос.

Император махнул дворецкому, мол, потом разберёмся и, лучезарно улыбнувшись гостям, встал, чтобы лично проводить Ильгрис в гардеробную. Гостей просили продолжать вкушать изумительный десерт. Вернулась чета довольно быстро. Проворная Исангель умела быстро переодевать императрицу.

Как только Ильгрис сменила платье, и они с Тангрифом удалились из их покоев, в дверь раздался условный стук. Исангель бросилась к двери. На пороге стоял Витгриф с умильно прижатыми к груди руками.

– Ах, моя богиня! Вы открыли мне дверь! Может ли быть в этом мире большее счастье! Позвольте мне войти лишь на пару минут, чтобы опуститься на колено и трепетно коснуться края вашего платья! Вы доставите мне несказанную радость. Я буду лелеять этот сказочный миг в своём сердце до нашей следующей встрече. Я знаю, что это опасно, потому сразу уйду!

Исангель отошла в сторону и Витгриф, войдя, повернулся к ней.

– Смотрите, моя любовь, я принёс вам немного сладостей. Вы же, наверное, голодны.

Он достал изящную бонбоньерку и открыл её. Там лежал фигурный шоколад и цукаты.

– Попробуйте вот эту конфету, – он вынул из коробки шоколадку в форме сердечка и развернул тонкую обёртку, – Внутри изумительная ореховая начинка.

Исангель улыбнулась и взяла конфету. Вкус и правда был удивительно нежный. Она благодарно кивнула поклоннику.

– Благодарю вас, милый Витгриф, это так приятно, что вы, – она поднесла руку к виску, – что вы… Что это со мной?

Витгриф ловко поймал тихо покачнувшуюся фрейлину и быстро унёс её в гардеробную. Уложив среди пышных платьев так, чтобы её не было видно. Затем осмотрел гостиную и прошёл в спальню. Там окинув взглядом комнату и, что-то прикинув, достал и установил артефакт, после чего быстро выскочил из покоев и стал у двери, будто тут и стоял. Тут в коридоре показалась запыхавшаяся Ларин.

– Любимый, я тут. Ты давно ждёшь?

– Только пришёл. Давай, может, войдём в покои? Императорская чета навряд ли вернётся сейчас, и там нас не увидят. И потом, у меня есть одна фантазия, – он страстно обхватил фрейлину за талию, – которую только ты можешь осуществить, – Пойдём, моя прелесть, тебе понравится.

Он увлёк девушку в покои, не дав ей возможности возразить. Там стал что-то шептать ей на ухо и при малейшей попытке возразить начинал целовать так нежно и с такой умильной мордашкой, что вскоре она уже только согласно кивала. Они пошли в гардеробную, где на стуле лежало брошенное платье Ильгрис, испорченное десертом. Ларин, смущаясь, надела его, и паж увлёк её в спальню. Уже в дверях он начал страстно целовать фрейлину, направляя к кровати. Там усадил её на кровать и расстегнул штаны. Ларин поняла без слов, чего хочет от неё любовник и вскоре в спальне раздавались лишь счастливые стоны пажа и вздохи Ларин. За этим приятным занятием они не услышали, как у двери в покои сначала раздался лёгкий шум, но очень быстро стих, так что счастливую парочку никто так и не потревожил и они продолжали в своё удовольствие.

Однако вскоре паж остановил любовницу и, подняв её, повернул спиной к себе, показывая, что она должна стать коленями на кровать. После того как фрейлина устроилась, он задрал ей платье и начал оглаживать ладную попку, становясь так, чтобы эта попка попадала в видимость артефакта. Затем его рука скользнула ей между ног и Ларин застонала от удовольствия, стараясь выставить свой задик пособлазнительней, чтобы подстегнуть любовника. Витгриф и правда, перешёл к более активным действиям, но потому что понимал, что лучше бы им поспешить, иначе они и впрямь могут быть пойманы. Поэтому он вошёл в неё и стал активно, даже картинно двигаться. Вскоре спальня огласилась их дружными стонами.

Шлёпнув любовницу по голой попке, он затем помог ей подняться, прижал к себе на мгновенье и подтолкнул к двери.

– Беги переодевайся, любимая, а то мало ли. Нас ведь и впрямь могут застать. Я тоже поспешу к бальному залу, – а затем вполне искренне добавил, – но я никогда не забуду наше сегодняшнее свидание и с нетерпением буду ждать следующее.

Как только фрейлина вышла из спальни, Витгриф кинулся к артефакту и, спрятав его в кошель на поясе, покинул покои императрицы.

Вскоре из гардеробной вышла Ларин, уже в своём платье, заскочила в спальню и оправила кровать, а потом тоже поспешила вниз. Как только за ней закрылась дверь, из-под платьев Ильгрис показалась Исангель. Бедняжка еле дышала. Нелегко ей пришлось всё это время. Ни дохнуть, ни двинуться. А когда она услышала звуки из спальни, то еле сдержалась, чтобы не кинуться туда и не устроить грандиозный скандал за такое кощунство.

У неё не укладывалось в голове, как могла личная фрейлина её Величества позволить себе такую вольность! Не только надеть платье своей госпожи, но ещё и оргию устроить на её супружеском ложе. Да теперь эту кровать только выкинуть! Она сейчас же всё расскажет эраду Аранду! Конечно, она гордилась своей выдержкой. Её ведь предупредили, что будет провокация, но такого она точно не ожидала. Тут открылась дверь, и вошёл Алфилл собственной персоной. Выглядел он несколько смущённым.

– Простите меня ради Великих Предков, светлая эрада. Клянусь, я не думал, что они додумаются до такого. Ну обнимутся, ну поцелуются, но такое! Однако и прекратить мы это не могли. Вы же понимаете? Вся императорская семья вам очень признательна за эту помощь!

– Не волнуйтесь, светлый эрад. Я девушка закалённая. Но очень надеюсь, что эту… Что эту вертихвостку уволят.

– Безусловно, безусловно. Но не сразу. Нам ещё кое-что надо выяснить. Например, для чего всё это они затеяли. Поэтому умоляю вас, потерпите её и не показывайте виду о том, что знаете эту тайну. Это в целях безопасности их Величеств.

– Я понимаю, – гордо кивнула фрейлина, – А сейчас позвольте, я займусь своими обязанностями, мне надо восстановить душевное равновесие, а работа – это лучшее успокоительное для меня. И попросите Рихильда сюда ни в коем случае не подниматься. Мне, право слово, сейчас несколько неловко. Вот, поди ж ты. Безобразиями занималась эта…гм, гм, а стыдно мне!

– Конечно, конечно! Я всё передам! Позвольте выразить вам ещё раз свою благодарность и откланяться, любезная Исангель.