Урброс-2

Глава XIII

Парень задержал взгляд на ампуле в моей руке и болезненно поморщился.

— Вколи и тогда всё расскажу.

Делаю отрицательное движение головой.

— Не так быстро. Сначала ты всё выложишь. Потом я прикину, насколько твоим словам можно верить и имеют ли они ценность. Только после этого ты получишь инъекцию.

Тот слабо усмехается.

— Врёшь ведь. Я тебе всё расскажу, а ты просто меня добьёшь.

Его опасения имеют под собой почву — пока я ещё не определился, как поступить с пленником. А если говорить про текущий настрой, то он вовсе был не в пользу лучника. Потому как логичнее всего будет прикончить этого парня, как только я получу все важные данные.

Впрочем, вероятность его выживания всё равно имеется. И этот показатель серьёзно отличается от нуля. К тому же, сейчас время играет на моей стороне. Георг уже получил свою порцию регенерационной смеси и благополучно восстанавливается. А вот грубо сделанные повязки нашего пленника пропитаны кровью, которую он продолжает терять. Если всё сохранится такой же темп, долго ему точно не протянуть.

Какое-то время выждав, обозначаю очевидные факты.

— Мы двинем дальше и без твоей истории, понимаешь? Она не настолько критична. Тогда как для тебя, этот рассказ имеет на самом деле жизненно важное значение. Тем более, мы договаривались.

Связанный боец косится в сторону Города и тяжело вздыхает.

— Вообще, договаривались мы совсем не так. Ты должен был вылечить меня, а уже потом я бы всё выложил.

Усмехнувшись, веду руку с регенерационной инъекцией слегка в сторону и взгляд парня сразу идёт следом за ней.

— Ты всё ещё дышишь, хотя стрелял в меня и моих людей. На твоём месте я бы сказал «спасибо», а потом принялся излагать всё настолько быстро, насколько ты можешь.

Какое-то время медлит. Секунд через пятнадцать, наконец определяется.

— Хорошо. Я всё расскажу. И для записи скажу, что в этой банде оказался случайно. Понимаю, что это звучит, как нелепое оправдание, но, тем не менее, это правда.

На момент замолчав, добавляет.

— В Городе осталась подруга. Ей нужны лекарства, которые стоят денег. Поэтому, когда мне снова предложили примкнуть к вылазке, я согласился.

Звучит не слишком убедительно. К тому же, несмотря на мотивы, он всё равно пытался нас убить в компании остальных нападавших. Даже если где-то там, на самом деле имеется больной родственник, критично это ситуации не меняет.

— Ты сказал, что твой прадед был Владеющим? Как такое возможно?

Ещё несколько секунд молчит, собираясь с силами. Наконец, принимается объяснять.

— Иногда они спускаются сюда, чтобы… Как бы это сказать… Чтобы разрешать определённые экстраординарные ситуации. Либо если требуется плановая инспекция высшего порядка.

Поморщившись, сразу же уточняю.

— Что ты имеешь в виду под инспекцией высшего порядка?

Моргнув, слабо усмехается.

— Это слова моего прадеда. И, если честно, он ничего не объяснял. Ни мне, ни прабабушке, ни кому-то ещё. Скорее всего, хотел, но не мог, из-за наложенных ограничений.

Неловко двинув ногой, издаёт стон, прерываясь на пару мгновений. Потом продолжает.

— В один из своих визитов он встретил прабабушку. Переспал с ней. А когда вернулся к себе, то каким-то образом понял, что она беременна. И вместо того, чтобы пустить всё на самотёк, снова спустился сюда, чтобы поменять статус ребёнка.

Заметив мой вопросительные взгляд, добавляет.

— Если бы не это — мой дед стал бы ценной добычей. Каждый ребёнок, сам по себе, крайне дорогой объект. А если уж у него имеется статус, отличный от отбраковки — это седьмое чудо света. Почти как Падший Ангел, только немного круче. Потому что в данном случае, статус не прошлый, а настоящий. Да ещё и полностью чистый, полученный легальным путём.

В целом, я его понимаю. Официально, Диана точно такая же отбракованная, как и все остальные. Но… Стоп. Он сказал «прошлый»? То есть когда-то давно она была полноценным Ангелом, который мог быть причастен к управлению всем этим? Как это вообще понимать?

Парень снова открывает рот, чтобы начать говорить, но я вклиниваюсь с вопросом.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь о прошлом статусе?

Вот теперь в его глазах ненадолго появляется удивление. Вроде бы вполне искреннее.

— Ты так уверенно говорил о Владеющих, что…

Махнув рукой с регенерационной инъекцией, напоминаю о раскладе.

— Не забыл, кто здесь ранен и истекает кровью? Твоя задача — отвечать на вопросы, а не пытаться задавать свои.

Угрюмо шмыгнув носом, замолкает. Потом пробует детализировать.

— Это всё тоже со слов прадеда. Он говорил, что у каждого здесь есть свой старый статус. У всех, кроме новорождённых. Именно поэтому нужно было вмешательство, чтобы спасти деда. Иначе он бы стал ребёнком в статусе Владеющего.

Систему работы их социального рейтинга, я уже понял. Поэтому перехожу к следующему вопросу.

— А дальше? Ты просто хотел рассказать, как Владеющий примчался в Город, поменял статус младенца и потом свалил обратно?

Едва заметно покачивает головой.

— Нет. Потом он вернулся. И попытался забрать с собой прабабушку и деда. Но у него ничего не вышло. Хотя власти у прадеда хватало, но её оказалось недостаточно, чтобы нарушить законы и забрать их с собой. А пытался он не один раз.

Интересно выходит. Получается Владеющий, который, со слов пленного, ещё и располагал определённой властью среди своих, не мог придумать способа выдернуть с этой территории пару человек, среди которых была его любимая женщина и родной сын?

— Почему у него не вышло?

Опять недолгий период колебаний. На этот раз, правда, куда более короткий, чем до этого.

— Он сам изменил статус деда на отбраковку, чтобы укрыть его. Иначе предка убили бы ещё новорождённым. Многие и так подозревали, что он сын Владеющего, но доказать ничего не могли. А тогдашние лидеры Города то ли сами были в курсе и не хотели связываться ради призрачного шанса на награду, то ли им было банально не до этого. На тот момент шёл очередной передел власти — все воевали против всех или готовились к этому.

В стороне слышится тихий голос Аннет, которая наблюдает за пространством со стороны Города.

— Надуть и взорвать! Да предполагай они, что за твоего деда можно получить автомат или что-то посерьёзнее — сразу бы выпотрошили.

Тот ведёт взглядом в её в сторону и скалит зубы.

— Он же изменил его статус. Каждый из тех, кто мог видеть, обнаруживал лишь обычного рёбенка-отбраковку. О том, кто его отец, никто точно не знал. Так зачем рисковать?

Француженка собирается задать ещё один вопрос, но я останавливаю её жестом руки и пытаюсь прояснить момент, который лежит в этой истории на самом виду.

— Ты же сказал, что шла война всех против всех. Какие могут быть риски, если рядом итак льётся кровь.

В его глазах отражается глубокое непонимание. Но уже через несколько секунд пленник слегка расслабляется.

— Так ты и правда из свежих? Ничего не знаешь о Городе?

Собираюсь напомнить, что отвечать на вопросы — это его задача, но лучник уже говорит снова.

— Дети — основа их кровавой экономики. У каждого клана есть свой родильный дом и здания, что выделены специально под беременных. Просто согласись и получишь всё, что тебе нужно. Ежемесячное денежное содержание, крышу над головой, питание. Плюс, можно подрабатывать, продавая своё тело, без всякой боязни залететь. Рождение поставлено на поток — каждые три месяца под нож отправляется очередная группа детей.

Теперь это место больше не кажется мне цивилизованным. А в голове снова оживает поток чужих образов — на этот раз я наблюдаю за многочисленными сценами расправы от первого лица.

Встряхнувшись, уточняю.

— То есть вы обеспечиваете себя ресурсами только за счёт детей, которых хладнокровно приносите в жертву?

На его лице проявляется возмущённое выражение.

— Этим занимаются только кланы. Они обеспечивают рожениц, а потом используют родившихся детей. Те, кто не входит в клановую гвардию или управляющий аппарат, с этим никак не связаны.

С размахом они тут отстроились. Аппаратчики, гвардейцы. Могу поспорить, у этих типов ещё и разведка с контрразведкой имеются. Как минимум, в зачаточном состоянии.

— А чем зарабатывают все остальные?

Тот на момент заминается.

— Рейды в Пустошь, внешняя и внутренняя торговля или работа на кланы.

Показательно усмехаюсь.

— Только вот рейдеры и торговцы наверняка повязаны с клановым руководством. А все остальные и вовсе на них работают. Плюс, если бы не экономическая база в виде постоянно убиваемых детей, никакого Города бы вовсе не существовало.

Безусловно, мысль о том, что где-то там есть целые цеха с роженицами, у меня в голове мелькала. Но я не думал, что ситуация настолько сурова. С одной стороны, прагматик внутри меня говорит, что иначе нельзя. При любом другом раскладе, местной власти, какой бы она ни была, подобное количество людей не прокормить. Что само собой приведёт к хаосу и борьбе за ресурсы.

Но с другой — каждые три месяца умирает энное количество двенадцатилеток, которых забивают, как скот. Расправляйся они со взрослыми — я бы ещё понял. Каждый из них сам в ответе за свою жизнь. Но детей ведь и правда растят, как скотину. Без единого шанса на спасение.

Скрипнув зубами, стараюсь успокоить бушующие в голове образы чужой памяти, которые не способствуют концентрации. И возвращаюсь к основной линии беседы.

— Раз все дети попадают туда, то как ты оказался на свободе? Вернее, почему твой дед не был принесён в жертву?

Парень снова морщится. А потом стонет от боли в ноге.

— Здесь стараются избегать слова «жертва». Вернее, о детях вообще стараются не говорить. Даже те, для кого это работа, не находят её слишком привлекательной.

Молчу, ожидая продолжения, и через мгновение он всё же переходит к сути.

— Если женщина беременеет без наличия договорённости с кланом, то у неё есть четыре варианта. Первый — сразу пойти под их крыло, на таких же условиях, что и все другие. Второй — родить самостоятельно, после чего отдать ребёнка клановым. Тогда она получит небольшую компенсацию. Условно говоря, десятую часть от награды. Третий — вырастить ребёнка полностью самостоятельно, после чего передать клановым, либо прикончить самой. Тогда размер её доли вырастает до восьмидесяти процентов.

Сделав короткую паузу, добавляет.

— Ещё есть четвёртый — внести фиксированную оплату и сохранить своему ребёнку жизнь.

Налог на детей. Вернее, в данном случае, скорее выкуп. Либо ты платишь, либо твоя плоть и кровь должна будет умереть.

— И твоя прабабка заплатила налог за твоего деда, пока тот был ребёнком?

Лучник едва заметно двигает головой в утвердительном кивке.

— Да. Поэтому, это и был риск. Война — дело понятное и на тот момент частое. Но элита всегда сражалась между собой, не трогая обычных жителей. И уже тем более не преступая основные законы. До появления текущей системы, была масса других режимов. Но принципы экономики всегда были одинаковы.

Собираюсь задать уточняющий вопрос, но парень уже продолжает излагать сам.

— Если бы кто-то прикончил ребёнка, за которого уже внесли необходимую сумму, он автоматически бы стал изгоем. В случае везения, он мог бы получить какую-то награду и возможно выбраться отсюда. Но учитывая официальный статус деда, шанс был невелик.

Звучит, опять же, вполне обоснованно. Подозрения по поводу какого-то конкретного человека, совсем не равны уверенности. И даже если они оправдаются, награда может оказаться скромной. Тогда как проблемы точно гарантированы.

Какое-то время жду. Убедившись, что продолжать пленный не спешит, озвучиваю ещё один вопрос.

— Почему ты решил, что Владеющий не сможет забрать нас?

Тот бросает взгляд на свою ногу и кривится от боли.

— Может, вколешь уже эту дрянь? Я всё равно связан и никуда не денусь. Плюс, уже рассказал тебе много интересного.

С максимально спокойным видом пожимаю плечами

— Возможно, и так. Но что-то подсказывает, ты запросто можешь лгать.

Мгновение присматривается к моему лицу. Потом снова скалится в усмешке.

— Слушай, мне здешняя система нравится не больше твоего. Но менять её здесь некому и не на что. Единственная альтернатива — рейды или охота на стёртых. Но для такого понадобятся целые отряды вооружённых охотников. Нужно будет, чтобы все выходили из своих домов по утрам и отправлялись в Пустошь, либо вообще за её границы. Тогда у Города получится обеспечить себя нужным объёмом ресурсов.

Грустно усмехнувшись, добавляет.

— Но это утопия. Большинство прибывших сюда стараются найти работу, не связанную с риском, и не отсвечивать.

Машинально бросаю взгляд в глубину леса, за которым находится Пустошь. В моей голове слабо коррелирует факт броска через чёрную пустыню, населённую монстрами, и последующая пассивность на территории Города.

Что интересно, лучник тоже понимает о чём я думаю.

— С этого направления выходят очень редко. За всё время моей жизни, вы первые, кому так повезло. Да ещё и завалили какого-то редкого приговорённого, раз получили такой шмот.

Не ввязываясь в дискуссию по поводу «везения», напоминаю о моменте, который он так и не осветил.

— Так что не так с Владеющим? Почему он не может никого забрать отсюда?

Бросает печальный взгляд на сжатую в моей руке инъекцию. Потом опускает его на свою штанину, которая уже полностью пропиталась кровью. Вздыхает.

— У него не вышло вытащить своих родных и любимую женщину, хотя он приложил к этому все усилия. Как, по-твоему, он может выдернуть отсюда вовсе незнакомых ему людей?

Мгновение размышляю, после чего сразу перехожу к следующей ступени разговора.

— Чем занимаются Владеющие? Они контактируют с Игроками?

На лице пленника появляется страдальческая гримаса.

— Прадед не мог ничего рассказывать. Последний раз он был тут, когда я был совсем маленьким. С тех пор ни разу не появлялся, хотя раньше заглядывал каждые пять-семь лет. Я не знаю, чем занимаются Игроки и смутно представляю, кто такие Владеющие.

Переведя дух, продолжает.

— Их задача — контроль. Насколько плотный и за кем точно, я не знаю. О том, где мы находимся и что происходит, прадед тоже не говорил. Но он был силён. Очень. Думаю, даже без дракона, влёгкую бы одолел крупный отряд. А может и смог бы вырезать весь Город.

Ещё одна порция потенциально полезных сведений. Конечно, если парень не врёт. А ещё жаль, что ему неизвестно ничего об Игроках.

На момент задумываюсь над версией, в которой он просто лжёт мне, а всю историю выдумал ради того, чтобы спасти себе жизнь.

Пока размышляю над способами потенциальной проверки его личности, параллельно перехожу к следующему пункту.

— Кто такой Мерр, который смог отсюда убраться? Как он это сделал?

Молчит, не отрывая взгляда от регенерационной инъекции. Шмыгает носом.

— Он убил Падшего. А потом просто дошёл до лифта, вызвал его и пока тот не пришёл, держал оборону. Клановые не ожидали такого и начали реагировать слишком поздно. К тому моменту он уже успел уложить ближайших охранников, вызвать лифт и подобрать почти идеальную огневую позицию.

— Что за лифт?

Положив голову на землю, смотрит в небо. Тихо озвучивает.

— Тот, который ведёт к Игрокам. Он в самом центре Города и? по сути, со всех сторон окружён клановыми бойцами. Раньше мимо него мог пройти практически любой, но после бегства Мерра, который решил не платить налог за выход отсюда, охрану усилили.

Стоит признать, их лидеры достаточно прошарены с экономической точки зрения. Либо, это просто формальный повод, чтобы зачищать всех, кто получил возможность отсюда выбраться.

Размышляю над тем, какой вопрос задать следующим, а в стороне звучит голос Аннет.

— Вижу группу из пяти человек, шеф. Идут прямо сюда.