Ущербная демоница

Глава 13. Отъезд (ч. 1). Покушение на княгиню

Дейрос, ожидая ответа от князя Дольф, зря время не терял. Были назначены встречи нескольким приятелям, а сама чета Фариус надолго пропадала за пределами замка. Они старались вести себя как обычно, разъезжая по приёмам. Пока одержимый беседовал с другими князьями, его супруге пришлось отбросить былое высокомерие и тоже начать расспросы. Прогуливаясь по богато украшенному залу для приёмов, Многоликая раскланивалась со знакомыми, безразлично оглядывала увитые цветами беломраморные колонны и вслушивалась в заунывные звуки вальса. Она окинула холодным взглядом зал, выискивая своих «подруг» — княгинь, и обнаружила их, удобно разместившимися на вычурном диванчике с резными ножками. Судорожно припоминая имена одержимых, Многоликая неспешно приблизилась к ним и, получив разрешение присоединиться, элегантно заняла место между дамами. Каждая из них предпочитала определённые цвета в одежде: княгиня справа носила только жёлтое, украшая себя бесчисленными золотыми украшениями, а та, что восседала слева, — белое, отдавая предпочтение серебру. На их фоне Многоликая выделялась тёмно–синим пятном, но подобное её никогда не трогало.

— Не правда ли, княжества Дэммор сейчас особенно сильны? — придавая голосу чуть менее холодные нотки, обращалась Многоликая к своей собеседнице справа.

— Да, милочка. Хотя Тёмная Хозяйка всё ещё спит, но, уверена, что время её пробуждения не за горами! — сидящая справа княгиня не могла не поддержать богоугодные речи.

— Безусловно, светлым пора преподать хороший урок. Наше княжество как раз на границе с империей Алданаи, а потому нам первым выпадет честь встретить врага лицом к лицу! — За последние двадцать лет Многоликой не приходилось ещё столь быстро соображать, чтобы не дать разговору стихнуть и перевести разговор в нужное русло, но не позволить понять истинную причину её любопытства. — Никто: ни Астароты, ни Дольф — не помешают нам наслаждиться падением врага!

— Ах, дорогая! Неужели Фариусы не дадут и нам присоединиться к веселью? — мелко рассмеялась княгиня в серебре.

— Астароты как никогда находятся в фаворе у тьмы, а вот Дольф… — глаза первой собеседницы лукаво сверкнули, обещая пикантную сплетню.

— Дольф… — фыркнула дама в белом. — Горио совсем из ума выжил, привечая при дворе каких–то проходимцев.

— Как ты можешь быть столь жестока к бедняге! Он до сих пор не может оправиться от смерти своей любимой сестры, которая в вашем замке, госпожа Фариус, и сгинула!

— Зачем ворошить пепел прошлого! Всем известно, что это был несчастный случай. Дольфу пора бы уже успокоиться. — Многоликая мысленно содрогнулась. Тема становилась опасной.

— Удивительно, что Фариус с Дольф за последние пятьдесят лет ни разу не воевали. Это бесконечно долгий срок для столь близкого соседства и споров за территории, — княгиня в золоте будто была расстроена подобными исходом.

— Всё так и есть, — развела руками Многоликая.

— Я слышала, что последнее время Горио не здоровиться. Уж не в этом ли причина? — сидящая слева дама сочувствующе закатила глаза.

— Я тоже слышала что–то подобное… — княгиня Фариус ухватилась за возможность услышать что–то новое.

— Верно! — поддержала её собеседница в жёлтом. — Он заперся у себя в покоях и никого не принимает. Свеч не жжёт, а магические светильники приказал разбить. Вместо него делами княжества заправляют двое помощников, один из которых очень уж похож на самого Горио. Уж не бастард ли? — княгиня лукаво оглядела «подруг».

— Вот уж невидаль — бастарды! А то не знаете, сколько их было у папаши мужа Многоликой? И где они все? — серебряные серёжки в ушах говорившей отражали сияние магических светильников.

В последовавшем за этим разговоре не было ничего интересного для княгини Фариус, а потому дальше она принимала в нём участие только номинально.

На обратном пути чета Фариус уединилась в карете, чтобы поделиться новостями. Они сошлись на мнении, что посетить князя Дольф будет наилучшим вариантом, особенно Многоликая поддержала его. В целом беседа не клеилась: Дейрос чувствовал, как слабеют подавители, не дававшие ему разорвать кого–нибудь на недавнем приёме, а княгиня прятала кисти в длинные рукава платья, чтобы скрыть покрасневшую кожу рядом с магическими браслетами. В покоях её ждали целебные мази, запасы которых в последнее время редели катастрофически быстро. На душе было неспокойно.

Князь Дейрос получил разрешение на визит от Горио Дольфа через пару недель и в сопровождении десятка стражи отбыл из замка. Он не планировал долго задерживаться в гостях, но прихватил с собой артефакт, которым проверяли господскую еду на яды. Таким, за круглую сумму, им пришлось озаботиться после недавних событий. За главную осталась Многоликая.

Все последние дни княгиня с некромантом лечили Лилитту. Воибор и князь будто не замечали, что девочка была ранена, отговариваясь срочными делами. Многоликая сделала вывод, что её муж заранее списал дочь со счетов. Однако без наследника княжество быстро падёт, для неё это было не самым приятным известием. У княгини в запасе оставалось около пяти лет, чтобы родить для Дейроса. Её пробирала непроизвольная дрожь, когда она думала об этом. Многоликая сомневалась, что у них что–то получится. Дейрос — одержимый, она — не совсем человек. Вероятность, что она ещё раз забеременеет, была очень мала.

Погружённая в размышления княгиня как раз была в комнате дочери, которая в это время заново знакомилась с Реми Сальвой. Когда он еще был простым стражником, то был представлен юной княжне. Некромант держал Сальву в курсе дела, чтобы начальник стражи как можно чётче понимал, какая опасность нависла над замком. Реми считал Лилитту милой, но стеснительной девочкой, но, кажется, за последние месяцы она повзрослела. Ему не сообщали о потере памяти, проблемах с одержимостью и подробностях ранения девочки, а потому Сальва был уверен, что столь благоприятное действие на княжну оказал именно ритуал. Странным ему казалось лишь одно, что в её присутствии его демоническая кровь была спокойна.

Выбор оружия позволили сделать Лилитте, но Эрна предлагал лёгкий меч или кинжал, а Сальва настаивал на луке.

— Почему не меч или кинжалы? — спрашивала княжна.

— Госпожа, такой хрупкой девушке, как вы, не престало сражаться на близких дистанциях. Это может быть очень опасно.

— Чтобы натянуть тетиву тоже нужна сила и сноровка, — некромант стоял на своём. — Кинжал имеет небольшой вес, а нападение идёт за счёт ловкости, особая сила здесь не нужна.

— Зато лук обеспечивает большую дальность поражения, позволяя не подпустить противника на расстояние удара.

— А как же магия? — холодное и стрелковое оружие не привлекало Лилитту.

— Госпожа, — некромант предостерегающе качнул головой, намекая, что её способностях распространяться не стоит, — у вас нет классической магии, а подвластные вам силы бесполезны в прямом столкновении.

— Мама, а что скажешь ты? — видя, что Многоликая не участвует в обсуждении, княжна обратилась к ней первой.

— Да… — княгиня словно очнулась ото сна, но тут же уверенно продолжила, — чакра*.

Шесть пар глаз в удивлении уставились на неё. Чакра представляла собой металлическое кольцо с остро заточенными краями. Это оружие считалось экзотическим и использовалось крайне редко по двум причинам: нужно было носить со собой много единиц оружия, чтобы эффективно сражаться, а при использовании магической привязки, при возвращении к неосторожному владельцу, чакра могла легко оставить его без пальцев. В этом случае по центру кольца делали перемычку, но нужно было обладать большой сноровкой и глазомером, чтобы ухватить оружие на обратном пути.

— Я не уверен, что от меня здесь будет толк… — озадаченно пробормотал Сальва.

— Как и от меня, — добавил Эрна. — Госпожа, вам знакомо это оружие?

— Нет.

— Тогда почему вы предложили именно его? — некромант последнее время перестал понимать Многоликую окончательно.

— А как же моё мнение? — Лилитта попыталась вмешаться.

— Чтобы преподнести неприятный сюрприз тем, кто решит угрожать Лилитте.

«Я никогда не знаю, что на уме у этой женщины», — прикрыл глаза Эрна, не смея спорить.

— В этом есть смысл. В случае чего чакру можно использовать и как оружие ближнего боя. Если сделать внутри кольца перемычку, конечно. Но у госпожи Лилитты должна быть магия, чтобы управиться с чакрой. — Сальва внимательно оглядел некроманта и княгиню. Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: — Я закажу в Арме изготовить её. Не знаю, удастся ли найти учителя, но я позанимаюсь с Лилиттой, как смогу. Хотя бы побросаем его в цель.

«Вот и отдали мне право выбирать самой!» — подумала Лилитта. «Чакра… что–то знакомое. Вспомнила! У Зены** такое было. Могло быть и хуже, хоть не какой–нибудь огромный меч или дубина. Мне всё равно ничего не нравится», — пришла к компромиссу княжна.

Стол в обеденной зале замка Фаруисов мог вместить пятьдесят человек, но сейчас за ним расположились лишь четверо. Место во главе стола, предназначенное князю, пустовало. Справа всегда сидел целитель, слева — некромант, рядом с которым — начальник стражи, а на противоположном конце — княгиня. Под потолок взлетало эхо звенящих о блюда столовых приборов, служанки расставляли перед господами дурманяще пахнущие блюда и наполняли бокалы. Перед мужчинами стояли кубки с вином, а перед единственной дамой — сок амаретты. В отполированной до блеска столешнице отражались зажжённые свечи.

Аккуратным томным движением Многоликая поднесла к губам кубок, сделала небольшой глоток, но не успела вернуть сосуд на стол, как он со скрежещущим звуком покатился по столу, заливая всё вокруг синим ягодным соком. Отвлёкшийся от молчания Эрна повернулся в сторону княгини, чтобы расширившимся от ужаса глазами заметить, как та, захрипев, схватилась за горло. Её голова откинулась назад, руки заскребли кожу на открывшейся бледной шее, и Многоликая стала заваливаться на бок. Резко заскрежетал стул, когда из–за стола поднялся Сальва. «Меня ждёт виселица,» — стало его первыми мыслями.

Опешивший некромант с истошным криком: «Княгиня!» — бросился к ней. За ним с места поднялся Воибор, неспешно отодвигая стул.

— Воибор! Окажите помощь княгине! — Сальва догнал Эрну в два скачка и тоже опустился на колени рядом Многоликой. Со всех сторон к ним уже бежали слуги, а целитель шаркал ещё в самом начале стола.

— Позволь мне, — просипел Эрна, затравленно смотря на княгиню. Он не мог поверить в то, что видел. На губах Многоликой застыла зелёная каёмка, совсем как на мёртвых ритуалистах. Дрожащей рукой некромант пытался нащупать пульс на запястье княгини. Сначала он слышал лишь стук собственной крови у себя в голове, лишь затем тонкая ниточка чужого пульса проступила под его пальцами. — Она жива… — неуверенно прошептал маг.

К этому моменту Воибор наконец доковылял до княгини. Эрна мог поклясться, что целитель совсем не торопился. С кряхтением он опустился на колени рядом с Многоликой.

— Жизнь в ней ещё теплится, — сделал вывод старец, окинув княгиню магическим взором.

Она лежала на боку, неловко подогнув ногу, вокруг в беспорядке валялись заколки, а волосы создавали вокруг Многоликой тёмный ореол. Подол платья слегка задрался, обнажая маленькие стопы в дорогих туфельках и бледные лодыжки. От взгляда на эту угасающую красоту сердце Эрны пропустило удар. Что стоит его искусство, если сейчас она умрёт?

— Ты можешь её как–то помочь? — голос некроманта непроизвольно дрогнул.

— На всё воля Хозяйки, — едва скрывая радость, пафосно изрёк Воибор. Он и не надеялся на такой поворот событий.

— Что вы такое говорите, господин целитель! — вмешался Эрна. — Пока мы можем хоть что–то сделать, мы должны действовать.

— И что ты можешь? — скептически спросил Воибор.

— Да хоть послать за целителем в Амру! — начальник стражи прекрасно помнил, как кончил его предшественник.

А вот Эрна впал в оцепенение. Он пытался отвести взгляд смерти, уже смотрящей из–за плеча Многоликой. Тьма его ауры поглощала эманации смерти, окутавшие тело княгини. Он хриплым голосом молился:

— Да отведёт свой взгляд Беспристрастная Судия!

Да не будет начертано имя её в Книге мёртвых!

Да не обратится око Смерти на верную слугу её!

Молю, взгляд отведи! Молю, взгляд отведи!

— Это даст нам немного времени, — закончив речитатив, некромант обратился к Сальве: — Скорее пошли в Амру. Обещай целителю всё, что угодно, но он должен прибыть как можно раньше.

— Не слишком ли сильно ты беспокоишься о княгине, Эрна? — как будто порицая, спросил Воибор.

— Это ты чересчур безразличен. Как только князь вернётся, я сразу же доложу, что ты бросил его жену умирать.

Воибор скорбно поджал губы:

— Я лишь уповаю на мудрость Тёмной хозяйки. Разбирайтесь со всем сами, — и покинул обеденный зал. Он не был уверен в том, что Многоликая ещё не наскучила Дейросу, но, если она умрёт, сам Воибор ни капли не опечалится.

Пока Эрна бегал к себе за зельями, а Сальва отдавал приказ послать курьеров в Амру, сопроводив их письмом и определённой суммой денег, Многоликую доставили в покои. Она с трудом дышала, конечности стали совсем холодными, а кожа — липкой. До Амры был день пути, но это была уже территория Алданаи, и некромант с начальником стражи сильно сомневались, что какой–то имперский целитель соизволит прибыть к ним на помощь.

Были возвращены сосланные на задний двор лилиттины собаки, теперь на них проверяли пищу на яды. По мнению Эрны, слишком неудачно всё совпало с отъездом Дейроса. Не возникало сомнений, что в замке был ещё один шпион, помимо сгинувшего поварёнка. Сальва отдал распоряжение начать допросы и не выпускать никого из замка. Они словно вернулись во времена четырёх месячной давности. «Права была госпожа Многоликая: не все смогут пережить этот год», — пессимистичные мысли посещали Эрну, когда он каждый час читал отводящий смерть речитатив у постели княгини. Ночью ему тоже не было суждено уснуть.

В отличие от суматошных дней Многоликой и Дейроса, проводимых в разъездах по приёмам, Лилитта была предоставлена сама себе. Она наловчилась самостоятельно накладывать заживляющие составы и повязку на ночь. Днём княжна могла любоваться постепенно затягивающей рану кожей. Она была чуть светлее, но со временем, вероятно, различия не исчезнут. Чтобы снять боль, она перебирала в уме комбинации. Лучше всего подошла иса и прямая лагуз. Чёрная Лилия боялась экспериментировать на себе, но больше было не на ком.

В день покушения на Многоликую к Лилитте никто не приходил, будто забыв о ней, а потому на следующее утро она сама пошла искать мать и некроманта. В коридорах было пусто, будто все слуги вымерли, только у покоев Многоликой на посту замерли стражники. Такого раньше не было, и княжна насторожилась. Однако пропустили её беспрепятственно.

В покоях Многоликой витал запах лекарственных трав, царил полумрак, а у изголовья кровати можно было заметить склонённую фигуру. Белые волосы в беспорядке разметались по спине, светло–зелёная мантия подтирала пол, а сам Эрна держал княгиню за руку, боясь хотя бы на мгновение потерять ниточку пульса.

— Что тут произошло? — сипло спросила Лилитта.

— Ваша матушка была отравлена, — голоса некроманта был безжизненным, будто это он сейчас умирал под узорчатым покрывалом на белоснежной подушке, а не его госпожа. Он уже сутки как не спал. Он читал речитатив. Он знал, что ему придётся собственноручно лишить жизни стольких разумных, сколько раз и итоге с его губ слетят эти слова, даже если Многоликая умрёт. Если он не выполнит этого условия, то княгиня умрёт чуть позднее. Такова цена служения тьме.

— Чем отравлена? За целителем уже послали?

— Да, мы ждём его из Амры. Вероятно, яд был в её кубке с соком амаретты.

— Мама выздоровеет? — не то чтобы Лилитта любила эту женщину, но она не хотела терять своего союзника.

— Если тьма позволит.

— Крайс, скажи, я тёмная? — медиуму казалось странным спрашивать такое, но слишком часто она слышала о Тёмной Хозяйке и её наследии в разговорах Многоликой и Эрны.

— Подойдите сюда, княжна, — позвал некромант. И когда Лилитта приблизилась, он аккуратно погладил её по голове. — Вы такая, как есть. Не тьма или свет определяет, какими мы станем, а наши поступки. Я тёмный, но ваша матушка — самое светлое существо в этом мире.

— Расскажи о маме, — Лилитта видела, как тяжело сейчас приходится Эрне. Какая ирония судьбы: этот мужчина был для них обеих никто, но заботился о ней и её матери, будто они были его семьёй. Княжна пожалела, что её отец — это Дейрос.

— Она мало что рассказывала о себе, говорила, что родилась в империи Алданаи и происходит из знатного рода, но князь насильно привёз её в замок, где они и поженились. Потом родились вы. Вот и вся история.

Лилитта была немного разочарована, но в гнетущей тишине оставаться не хотела, а потом спросила снова:

— Тогда расскажи о себе, пожалуйста.

— Обо мне? — Эрна сипло рассмеялся. Он аккуратно провёл кончиками пальцев по ладони Многоликой. — Я думал, что смогу просто наблюдать со стороны, но сейчас я в этом уже не уверен. — Его взгляд снова переместился на лицо Многоликой.

Лилитта сидела рядом и завидовала своей матери: у неё был свой собственный рыцарь, пусть и тёмный. Но не у самой Чёрной Лилии.

Примечания:

* Чакра — это традиционное оружие Индии. Оно используется некоторыми Индийскими субкультурами до сих пор. Представляет собой тонкое, плоское и легкое кольцо. Края кольца остро наточены. Само острие такое острое, что способно прорезать лист бумаги обычным касанием с бумагой. Чакру метали в бою на расстояние 50 метров и наносили колоссальные повреждения врагу. Отличительной чертой этого оружия является использование его массово. В больших битвах, сразу больше 100–300 воинов бросали его одновременно.

По одному из мифов, что три самых сильных Бога Индии: Брахма, Шива и Вишну — создали чакру. Каждый из них внес в нее свою часть: Гнев, ярость и огненную силу. Получившимся оружием, убили демона, терроризировавшего город. Считается, что именно поэтому чакра наносила такие сильные повреждения. Ей даже придавали мифические свойства.

Источник: интернет.

** фильм «Зена — королева воинов». Героиня пользовалась выдуманным оружием «шакрамом», действующим как бумеранг и разделяющимся при полёте на две половинки.