Ущербная демоница

Глава 2. Ритуал (ч. 2). И помощь не придёт

Жильцы дома № 66 каждый раз плевали через левое плечо, когда очередной посетитель входил в квартиру на тринадцатом этаже. Всем было известно, что за обитой искусственной кожей дверью проживает Чёрная Лилия, медиум, которая регулярно общается с духами, курит на балконе папиросы в длинном мундштуке и хриплым голосом завывает, когда к ней приходят клиенты. Вот как сегодня.

Благообразно одетый джентльмен под ручку с юной особой в легком платье, никого из жильцов не удивили. Пара, минуя приёмную, уверенно проследовала в рабочую зону медиума. Там их встретили полумрак, удушливый запах благовоний, густой дым, поднимающийся от курительных палочек, бордовые занавеси и хрустальный шар на столе. Чёрная Лилия выглядела дамой за пятьдесят, повязанный на голову платок с вышитыми на нём рунами подчеркивал нездоровую желтизну её кожи. Отблески свечей придавали образу женщины потустороннее сияние. Но, казалось, гости обращали на антураж внимания не больше, чем на комара в летний полдень.

Легким кивком поприветствовав медиума, мужчина опустился на стул напротив Чёрной Лилии, а девушка встала за его спиной.

— Что привело тебя в обитель Чёрной Лилии? — завывая, вопросила медиум. Но затем резко вскинула вверх руку, схватилась пальцами за переносицу и прошептала:

— Я зрю, я ведаю, я знаю! Твой соперник! Он замыслил неладное! — вороньи глаза медиума осторожно следили за клиентом из–под опущенных век.

Мужчина подался вперёд:

— Именно так, всезнающая! — от этих слов крылья носа юной особы затрепетали, словно она пыталась сдержать смех.

— Я зрю, я ведаю, я знаю! Женщина между вами! — медиум начала несильно раскачиваться.

— И это так, — в голосе посетителя появились нотки заинтересованности.

Чёрная Лилия незаметно выдохнула. Она зажгла ещё одну свечу на столе — по комнате сразу поплыл сладковатый запах.

— Тогда позволь мне спросить духов, чтобы они указали путь! — с этими словами медиум возложила руки на хрустальный шар и начала раскачиваться всё сильнее.

Юная особа неуверенно коснулась плеча своего спутника, когда Чёрная Лилия заморгала, словно очнувшись ото сна, и утробным голосом провыла:

— У мужа было две жены, у сына есть брат! Тот, чьё имя значит «старший», имени своего лишится. Тот, чьё имя значит «младший», восстанет из небытия! — после этих слов медиум захрипела и обессиленно опустилась грудью на стол.

Руки юной девушки уже крепко сжимали плечо джентльмена, в глазах которого плескалась ненависть и зависть. Но голос оставался всё так же спокоен:

— Чёрная Лилия и вправду всевидяща! Теперь я знаю, как мне поступить. Моя оплата будет щедрой, но в знак особой признательности я хотел бы отблагодарить вас дополнительно, — с этими словами на столе медиума оказалась коробка дорогих сигар. Затем он порывисто встал, будто торопился куда–то, резким движением отодвинул стул и вместе со своей спутницей направился к выходу.

— Не… меня… благодари… духи говорят моими устами… — всё, что успела сказать Чёрная Лилия вслед уходящим клиентам.

Необычно вымотанная для одного единственного сеанса Чёрная Лилия отменила все встречи на сегодня. Подойдя к задернутому тяжёлыми портьерами окну, она резким движением раздвинула занавеси и выпустила первое облако дыма в окно. Дым окутал Лилию Львовну, оседая на коже лица и пальцах с зажатой в них подаренной сигарой. Она оказалась терпкой, но приятной на вкус. От них голова медиума закружилась, комната поплыла перед её глазами, а сама женщина словно кукла повалилась на пушистый ковёр.

По утру помощница не смогла дозвониться до Чёрной Лилии, поэтому была вызвана полиция, а затем и скорая. Прибывшие на место медики констатировали смерть хозяйки квартиры, а в направлении в морг написали:

Ф. И.О.: Литвинова Лилия Львовна

Возраст: 45 лет

Профессия: медиум, известная под именем «Чёрная Лилия»

Семейное положение: не замужем

Дети: нет

Иные родственники: неизвестно

Предварительная причина смерти: ВСС*

А при вскрытии написали: рак желудка с метастазами в печень.

Ничего этого Чёрная Лилия, конечно же, уже не видела. Что–то красное поглощало её душу, высасывало тепло из тела, мутило разум. Вокруг слышались голоса, что стонали и завывали. Лилии Львовне казалось, что тело разом утратило вес, а голова — мысли, казалось, что её засасывает голодная воронка. Вдруг тукающий звук резко выдернул её из хаоса распада:

— Цайг, майн Дэмон, дихь.**

Чёрная Лилия словно очнулась от наваждения. Новый звук раздавался всё громче и громче:

— Шау мих ан, майн Дэмон.***

Чёрная Лилия словно обрела силы. Новый звук манил её пуще, чем ранее влекла бездонная воронка. Женщина устремила все свои мысли на голос, говорящий что–то смутно знакомое:

— Бетрет майнен кёрпер, майн Дэмон.****

Чёрная Лилия словно начала падать, лишь отзвучал последний слог. Падение длилось вечность, а может, и не длилось вовсе, когда женщина почувствовала, что стоит на ровной поверхности, на маленьком островке суши в океане лавы и огня. Рядом с ней на земле распростёрлась юная девушка в красном платье. Её рука была вывернута под неественным углом, а юбки и корсет — разорваны. Поодаль лежала туша какого–то монстра, сплющенная и переломанная. Вдруг девушка пошевелилась, застонала, приоткрыла затуманенные болью глаза и протянула здоровую руку в сторону Лилии Львовны. С её губ сорвались слова на незнакомом языке, а медиум почувствовала, как что–то пытается сломить её волю, будто те призраки, что никогда не являлись на её зов в ритуалах. Лилия Львовна лишь на мгновение растерялась, а затем вытащила из глубин рассыпающейся памяти видения нескольких страниц того гримуара, что достался ей на рынке в одном из забытых цивилизацией городков.

Медиум не друг духов и призраков. Медиум — проводник их воли. Медиум — их единственный шанс ещё раз соприкоснуться с миром живых. Поэтому они всегда будут подавлять и подчинять медиума. А значит, если медиум хочет сохранить свои разум и волю, он должен позволить им свободно втекать и вытекать сквозь себя, не чиня препятствия, но и не маня. Потому медиум должен очистить свой разум, но напрячь волю, чтобы потом захлопнуть открытые для духов двери.

То, что никогда не пригодилось в реальном мире (и в бизнесе), оказалось полезным в этом небытии. И Лилия Львовна превратила разум в море, а волю — в рыбачьи сети. Как только что–то приблизилось к ней, женщина позволила ему скользнуть вдоль водной глади, в ячейки сети. И чужой разум скользнул прочь, утягивая женщину за собой. Мириады картинок и видений нахлынули на медиума: замок, прекрасная женщина в синем платье, мужчина в чёрном камзоле и обжигающее озеро боли. Лилия Львовна тонула в них, её воля, никогда не имевшая дело с настоящими призраками, дала слабину, позволяя увлечь себя чужому разуму. Но тот словно исчерпал себя, пытаясь подчинить Чёрную Лилию, стал угасать, словно свеча оплывает воском. И медиум погрузилась во тьму круговерти чужой жизни и неуверенности.

Многоликая, княгиня Фариус, с некоторым трепетом встретила Крайса Эрну, некроманта, в малой гостиной, где они сейчас были наедине. Дневной свет, льющийся из окон, забранных витражами из кусочков стекла разных оттенков красного, скрадывал ранние морщинки в уголках её глаз и рта. Бордовые же обои придавали коже женщины нездоровый оттенок.

— Ты наконец прибыл! — женщина порывисто поднялась из кресла, обитого тёмно–красным бархатом, в которое только успела присесть. Лишь внимательный смог бы услышать то облегчение, что сквозило в словах и движениях княгини Фариус.

— Да, моя госпожа! — Крайс плавным движением перетёк поближе к женщине, чтобы в коротком поцелуе коснуться её руки. Там, где кожу Многоликой ласкал воздух с губ мужчины, разбегались искорки холода. — Но почему меня сорвали с рейда — мне толком не объяснили.

— Всё дело в моей дочери. — Многоликая изящным движением поправила подол тёмно–синего платья, скрывая дрожь в руках. Из–под опущенных ресниц она окинула взглядом стоящего перед ней некроманта. Крайс Эрна ещё не успел сменить свой боевой доспех на мантию, в которой обычно ходил по замку. Маг был худощав и носил сложные чернёные латы, наплечники которых имели по три закругляющихся шипа с каждой стороны, зрительно увеличивая ширину плеч, прямые шипы были на воротнике, плавно переткавшем в нагрудник, на котором было изображено что–то вроде черепа змеи, наручи плотно облегали запястья мужчины. Набедренники представляли из себя крылья жука, налядвенники отсутствовали, а металлические наколенники плавно переходили в поножи и башмаки с заострёнными носами и на невысоком каблуке. А поддоспешник представлял из себя вариацию мантии и имел малиновый цвет. Иногда Многоликая думала, что это довольно практично: на одеянии подобного цвета кровь и грязь почти не видно. Белые, но не седые, волосы Крайса были распущены и свободно стекали почти до талии. Некромант лицо имел бледное, будто посмертная гипсовая маска, так что назвать его точный возраст не представлялось возможным, но Многоликая считала, что он моложе её и, уж тем более, её мужа, который через три года должен был отпраздновать своё столетие.

Княгиня Фариус постаралась как можно более подробно ввести Крайса в курс дела и передала приказ своего супруга разобраться с этим не дольше, чем в течение трёх дней.

— Но первый день уже на исходе… — с сомнением протянул некромант.

— Поэтому я прошу тебя заняться этим как можно быстрее. Иначе, боюсь, не сносить всем нам головы! — в голосе Многоликой слышалась тревога.

Крайс прекрасно знал характер Дейроса, поэтому лишь молча кивнул, что всё понял. Красный свет, наполнявший комнату, словно сливался с фигурой некроманта, и Многоликая чуть дольше задержала взгляд на его лице, прежде чем откланяться. И наконец проведать свою дочь.

В рабочий кабинет Эрны вели крутые ступени, но не вниз, в подвал, а вверх, на самую высокую башню княжеского замка. Маг любил воздух, свободу и мечтал о высоте и полёте, о том, чтобы скинуть земную оболочку и парить, но Крайс Эрна был некромантом, а потому обставлял свою комнату сообразно занимаемой должности.

Здесь царил полумрак, на грубо обработанных камнях стен были развешаны связки костей и трав, мешочки с могильным прахом, перья птиц, подготовленные для письма.

Пол был деревянный, из плотно подогнанных гладких досок, такой, чтобы хорошо отмывался в случае чего. Как всякий уважающий себя некромант Крайс держал набитый трактатами по тёмной магии шкаф. Когда желание ощутить свободу полёта становилось совсем уж нестерпимым, он выбирал один из гримуаров и усаживался за рабочий стол, заваленный свитками, со стоящими на нём ретортами и баночками с сушёными грибами или жуками. Он открывал книгу на закладке и вчитывался в строки почти мёртвого магического языка. Он вспоминал о своей сути и был готов выполнять свои обязанности: упокоивать нежить на кладбищах, на которых из–за близости демонов чуть ли не каждую декаду творились светопредставления, лечить пострадавших на тренировках стражников или воинов князя после очередного набега на соседа. Эрна глубоко вздохнул: князь Дейрос слыл амбициозным одержимым, за полувек правления которого владения Фариусов увеличились почти на треть и не думали сокращаться — существенное достижение для одержимых с их постоянной грызней и переделом власти.

И тут такое! Князья и княгини демонопоклонники отличались длинным сроком жизни, но малым количеством детей. Если княжна Лилитта погибнет… Эрна отбросил эти мысли и решил заняться делом, которое уже доставили к нему в кабинет: трупы магов–ритуалистов, погружённые в стазис.

Заклинание стазиса использовалось, чтобы сохранить неживой предмет как можно дольше, но забирало много магической силы у своего создателя. Некромант в который раз подивился тому могуществу, которым князя одарил ритуал вселения демона. Он качнул головой в размышлении, стоило ли это могущество той цены, что платили одержимые. Что когда–нибудь заплатит и Многоликая. Но сейчас не время думать об этом.

Трупы были помещены в быстро подготовленную пентаграмму. Крайс всегда рисовал её заново, пусть это и требовало больше времени, чем иметь заготовки. Некроманту нравилось чертить, выверять линии по сторонам света или звёздам. И делал он это уже так бегло, что не задумывался. Лишь решение, какие магические знаки где поместить, отнимало чуть больше времени.

Сейчас в лучах пентаграммы красовались символы смерти, души, призыва, гласа и запечатывания. Последний Эрна использовал всегда, не желая однажды быть растерзанным одним из своих творений. Когда всё было готово к допросу трупов, некромант отдал приказ слуге пригласить князя Дейроса, чтобы тот тоже смог задать вопросы. И тот не заставил себя долго ждать.

Князь всё ещё был облачён в праздничный наряд, между его бровей залегло несколько новых складок, а губы были плотно сжаты в тонкую линию.

— Всё готово?

Некромант отступил на шаг от пентаграммы и молча кивнул, тогда князь Дейрос приказал начинать допрос.

Эрна затянул речитатив, состоящий, казалось, из одних согласных. Его голос звенел в тишине комнаты, отражаясь от стен и скапливаясь в центре магического рисунка. Над трупом завихрилась воронка потусторонней силы, распространяя вокруг себя могильных холод. Но ни князь, ни некромант не двинулись, не шелохнулись, лишь вздрогнули за дверями рабочего кабинета стражники — обычные люди.

То заклинание, что сейчас звучало из уст Эрны, было начертано на страницах из человеческой кожи и сопровождалось пояснением:

Некромант не друг для духов и призраков. Некромант — проводник их воли. Некромант — их единственный шанс противоестественно вернуться в мир живых. Поэтому они всегда будут подавлять и подчинять некроманта. А значит, если некромант хочет сохранить свои личность и магию, он должен держать их в клетке и не позволять покидать её. Открывая духам двери, некромант должен быть уверен, что у него достаточно сил, чтобы потом захлопнуть эти двери.

И мёртвый заклинатель ответил на первый вопрос князя: «Тебя убили?» — утвердительно, но вот на второй: «Ты знаешь, кто убил тебя?»…

— Нет, — доносилось хриплое от пересушенных голосовых связок мертвеца. Как ни хотелось бы иного некромантам, но возвращающиеся с того света души и занимающие уже окоченевшие тела могли отвечать только «да» или «нет».

Что ж, Эрна ожидал подобного ответа, а вот князь рассвирепел:

— Отвечай, тварь! — будто это мёртвый ритаулист был виноват в том, что его убили. Эрна вздохнул про себя, поражаясь, как столь несдержанный князь умудряется сохранять власть на протяжении нескольких десятков лет. Лишь одна мысль приходила в голову: он ещё более жесток, чем другие князья–одержимые. А ещё у него мудрая жена.

Со следующими трупами вышло то же самое: никаких чётких ответов маг не получил. Кое–как Эрне удалось убедить Дейроса в бессмысленности дальнейшего допроса и разрешить ему заняться вскрытием, чтобы определить причину смерти другим путём. Князь порывался поприсутствовать, но Крайс не любил, когда ему мешали работать, поэтому осторожно, но настойчиво попросил князя удалиться.

В опочивальне юной княжны шторы были задёрнуты, отчего красные стены выглядели бордовыми. Сама девушка лежала на широкой низкой кровати, укрытая красным покрывалом. Когда Многоликая посмотрела на свою дочь, на мгновение женщине показалось, что девочка не дышит, но княгиня не ускорила шага, а лишь неспешно и величественно приблизилась к постели Лилитты. Рядом склонился в глубоком поклоне целитель Воибор. Прямая осанка княгини Фариус осталась неизменной, когда она спросила:

— Что с госпожой Лилиттой?

— Госпожа Многоликая! Ваш почтенный слуга сделал всё, что от него зависело, но ваша дочь до сих пор… спит.

— Всё возможное? — с сарказмом переспросила женщина.

Все в замке знали, что Виобор, пусть и назывался целителем, но занимался только царапинами и синяками. С более серьёзными ранениями шли к некроманту.

— Истинно так, госпожа! — целитель так истово закивал, что его бородёнка затряслась. Князь Фариус держал Воибора только потому, что тот всегда слушался его и подобострастно кланялся и соглашался, а при необходимости мог запачкать руки, тогда как Эрна смотрел чуть свысока, но был профессионалом своего дела.

— Тогда, что с моей дочерью? — наконец в голосе Многоликой появились хоть какие–то эмоции.

— Госпожа Лилитта спит, — но, видя по нахмуренным бровям княгини, что такой ответ её не устроил, Воибор зачастил, — она получила сильное магическое истощение и сильный магический откат после насильственного прерывания ритуала. Я проверил магическую конфигурацию госпожи Лилитты и могу с уверенностью сказать, что её линии перепутаны, — на этих словах целитель замолчал, боясь озвучить самое плохое.

— Но не от этого же она «спит»! — Многоликая наклонилась ближе к старцу и вперила в него взгляд, прожигающий холодом.

— Нет, конечно же, нет, — под таким напором Воибор поспешил признаться, — линии конфигурации особенно спутаны в области головы, а это значит… — целитель снова замолчал.

— Продолжай. — Многоликая отклонилась назад, уже зная, что она услышит. Но она должна была это услышать.

— Вполне возможно, что, если княжна проснётся, — под взглядом госпожи Воибор вздрогнул и поправился, — когда княжна проснётся, она может оказаться без разума, — после этих слов старец сжался, ожидая наказания.

Но княгиня Фаруис до крови закусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не заорать. Да какое дело ей было сейчас до этого червя, когда её безоблачное будущее в замке Фариус было под угрозой! Пока Лилитта была кандидаткой, подающей большие надежды, чтобы стать сильной одержимой, Дейрос позволял её матери, Многоликой, спокойно и беззаботно жить в замке. Но теперь… не обвинит ли муж свою жену в том, что её дочь оказалась… ущербной.

Лишь додумав эту мысль, Многоликая так быстро сорвалась с места, что подол её платья взметнулся выше дозволенного. Она лишь на миг обернулась, пригрозив целителю, чтобы тот присмотрел за Лилиттой, и выскочила за дверь. Княгиня Фариус шла по коридорам чуть быстрее обычного, но ей показалось, что она целую вечность поднималась на самую высокую башню — в кабинет к некроманту. На счастье Многоликой, князь уже ушёл, а Эрна ещё не приступил к вскрытию. Тяжело дыша, женщина резко распахнула двери жилища некроманта, заставив того обернуться от рабочего стола. Не обратив внимания на оставленные на полу трупы, она приблизилась к нему почти вплотную:

— Моя дочь лишится разума! Помоги! — в голосе Многоликой слышались отчаяние и мольба.

Крайс аккуратно подхватил её под локоток и подвёл к креслу, в котором обычно работал. Больше усадить княгиню было некуда.

— Это Воибор, конечно же, тебе сказал?

Многоликая беспомощно кивнула.

— Мы сейчас же пойдём к Лилитте, и я сам во всем разберусь. — видя, что собеседница до сих пор пребывает в прострации, Эрна добавил. — Хорошо?

— Да, благодарю, — слова Многоликой едва можно было расслышать. Но Крайс расслышал.

В комнате Лилитты у постели всё также дежурил Воибор. Но Многоликая велела ему убираться, хотя тот попытался возразить, что это княгиня его сюда вызвала.

— Как вызвала, так и желаю, чтобы ты удалился, — отрезала женщина.

Когда за обиженным старцем затворилась дверь, Эрна обратился к княгине:

— Моя госпожа, позвольте осмотреть вашу дочь?

Многоликая лишь беспомощно махнула рукой. Сама она подошла к каминной полке, на которой стояла ониксовая статуэтка демона, которую её дочь так любила вертеть в руках. Неужели она больше к ней не прикоснётся? Сердце княгини болезненно сжалось. Этот ребёнок не был желанным, но был её родной кровью. Женщина повернулась спиной к постели дочери, не желая видеть ту в таком состоянии. Поэтому Многоликая не могла видеть того, что сейчас делал некромант.

Эрна коснулся лба Лилитты, пытаясь понять, что стало с её конфигурациями. В отличие от целителя, он не мог видеть линии силы лишь взглядом, но должен был касаться человека. Или одержимого. Сейчас маг смерти не мог точно сказать, кто перед ним: просто смертная девочка или всё же уже одержимая. Если верно первое, то они могли бы попробовать ещё, верно? А вот если второе, то, когда княжна очнётся, никто не знает, кто одержит победу в ментальной схватке: разум человека или демона. Некромант украдкой взглянул на Многоликую, но та стояла спиной к нему, прямая, как шест. И такая одинокая. Лишь рука княгини двигалась, поглаживая статуэтку ониксового демона. Крайсу захотелось встать и обнять её, но он сдержал этот порыв. Как и всегда.

Некромант снова обратил внимание на девочку. Его госпожа попросила помочь, разве он может подвести её?

Воибор в этот раз оказался прав: девочка вряд ли сохранит разум при пробуждении. Чуткие пальца Эрны убрали со лба Лилитты прилипшие волосы. Он попытался легонько распутать нити конфигураций, но… безуспешно. Оставалось ждать пробуждения, чтобы понять, какой очнётся княжна.

Примечания:

* ВСС — внезапная сердечная смерть.

** Zeig, mein Dämon, dich — нем., покажись, мой демон — нем., покажись, мой демон

*** Schau mich an, mein Dämon — нем., взгляни на меня, мой демон

**** Betret meinen Körper, mein Dämon — нем., войди в моё тело, мой демон

Предупреждение! Курение вредит вашему здоровью.