В небе - Уточкин!

От авторов

Рано или поздно эти раздумья о Сергее Уточкине должны были найти свое воплощение в книге. Раздумья о человеке, обретшем крылья, посеявшем в душах многих современников добрые зерна, которые щедро взошли.

И сейчас, почти семь десятилетий спустя после кончины летчика, его имя, хоть понаслышке, знают многие. «Уточкин?.. Пионер авиации? Спортсмен-универсал? Известный весельчак? Как же, был такой…» — скажут вам даже люди, далекие от летных дел. Скажут, ибо легенды о нем живут, несмотря на то, что после него зазвучали сотни новых славных имен покорителей воздушной стихии и космического пространства. А если вам придется жить или гостить в Одессе, ее жители — земляки Уточкина — вспомнят какое-нибудь предание о нем, услышанное от дедов и отцов. В этой полулегенде заискрится южный юмор и явственно послышатся нотки любви и благодарности к герою. Право же, нам есть за что сказать ему «спасибо». За то, что удивлял и заставлял призадуматься людей, погруженных в обыденные заботы, за то, что беззаветно был предан своему делу и пробуждал жажду подвигов у юных. Ведь интерес к первым покорителям воздуха был в то время огромный, ничуть не меньше, чем сейчас к космонавтам. И слова «авиатор», «авиация» были тогда столь же волнующи, как сейчас «космонавт», «космос».

Уточкин — живой побратим литературных героев, созданных его современником писателем-романтиком Александром Грином. Александр Куприн, Константин Паустовский, Василий Каменский рисовали портрет Сергея Исаевича прямо с натуры, перенося его образ на страницы своих произведений. Эти художники слова без колебаний ставили реального человека в один ряд со своими собирательными, рожденными фантазией персонажами. Образ Уточкина — такого, какой он был на самом деле, без прикрас, с его достоинствами и недостатками, — настолько полнокровен, что у писавших о нем не возникало потребности что-либо в нем домысливать, дорисовывать. В дни первого Всероссийского праздника воздухоплавания в сентябре 1910 года авиатор привлек пристальное внимание репортеров. Один из них — корреспондент петербургской газеты «Биржевые ведомости» — обрисовал его в своем репортаже широкими, броскими мазками: «Уточкин — красный, квадратный, в длинном пальто. Широкий, степной человек. Он похож на скифа с известной картины Васнецова. Губы заикаются, а маленькие глазки глядят решительно и зорко. Суровое лицо обветрено, в складках. Этот человек, подобно буйным предкам своим, проводит большую часть жизни под открытым небом… Но вместо степного коня с косматой гривой ему повинуется конь железный и летучий».

История авиации уместилась в относительно коротком отрезке времени. Много лет авторы этой книги имели счастье встречаться лично, вести переписку с участниками и свидетелями первых стартов в небо летательных аппаратов тяжелее воздуха. И в беседах то и дело звучало имя Уточкина. Воспоминания о Сергее Исаевиче современников, знавших его, размышления о том, что он успел сделать и что не успел, а то и не сумел, помогли уяснить, чем же дорог потомкам этот триумфатор и неудачник, защитник униженных и поруганных, закадычный друг босоногих мальчишек, один из пионеров отечественной авиации.

Авторы выражают глубокую благодарность за помощь, оказанную в работе над книгой, академику Герою Социалистического Труда А. А. Микулину, летчикам Герою Советского Союза А. Н. Грацианскому (Киев), А. И. Жукову (Москва), Э. И. Меосу (Тарту), В. М. Ткачеву (Краснодар), М. Сципио дель Кампо (Польская Народная Республика), историкам авиации М. О. Кованю, С. Е. Коникову, Е. В. Королевой, В. В. Королю, М. А. Кочегуре, А. С. Кравцу, В. Б. Шаврову, работникам государственных архивов в Москве, Тбилиси, Одессе, Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина в Москве, Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, Центральной научной библиотеки Академии наук УССР в Киеве, Государственной научной библиотеки имени А. М. Горького в Одессе, Одесского историко-краеведческого музея, Государственного архива кинофонофотодокументов в Ленинграде, Центрального Дома авиации и космонавтики имени М. В. Фрунзе в Москве.