В оковах тишины

Глава 4

Роман проснулся ранним утром. Грудь немного чесалась и зудела, но он знал, что рану сейчас ни в коем случае нельзя тревожить. К собственному удивлению, он был бодр и свеж — может быть, потому что сновидения этой ночью обошли его стороной. Какое-то время Роман сидел на кровати, чувствуя необычное спокойствие, и неспешно вдыхал ароматы нового дня — казалось, будто сам воздух был наполнен почти осязаемой звенящей энергией.

В комнату, как и в прошлый раз, снова вошли без стука — это был тот самый мужчина, который помогал ему вчера. Роман на секунду поразился, как вовремя к нему пришли, но не стал заострять на этом внимание. Роману вдруг захотелось узнать имя этого человека. Он указал рукой на себя и медленно произнёс:

— Роман. Рома.

Мужчина недоумённо уставился на него, а спустя мгновение в его глазах появилось понимание — он ткнул себя в грудь большим пальцем и сказал:

— Саад.

— Са-ад, — в два слога повторил Роман.

— Саад, — кивнул мужчина, а потом, указав в сторону Романа, добавил: — Роман. Рома.

Роман активно закивал, подтверждая произношение своего имени.

Утренние процедуры, по обыкновению, не заняли много времени. Саад почти сразу проводил Романа в одну из столовых — как и ожидалось, здесь уже было полно людей. И каждый из этих людей носил такую же простую неприметную одежду, как и у него. Если он не вглядывался в лица и не уделял тщательное внимание фигуре, то девушек и женщин удавалось различать с трудом: абсолютно все, даже дети, имели короткие стрижки и тёмные цвета волос. На миг Роман отметил про себя, что попал в причудливый человеческий муравейник.

Саад показал, где можно было взять посуду и получить порцию еды, а потом сел с ним за одним столом. Не успел Роман притронуться к ложке, как увидел, что на левой руке Саада не хватало трёх пальцев — невредимыми были лишь указательный и большой. Саад поймал его удивлённый взгляд и лишь беззаботно усмехнулся. Впрочем, немудрено, что вчера Роман заметил только рану на лице: Саад свободно использовал левую руку всё это время даже с двумя целыми пальцами.

Роман неторопливо ел и внимательно вслушивался в разговоры людей. Их язык казался грубым, резким и совершенно непонятным, но несмотря на это, время от времени удавалось услышать одинаковую последовательность звуков. Невзначай подглядывая за другими, Роман очень часто замечал шрамы и увечья — на руках, ногах, лицах. Он был уверен, что под одеждой этих людей скрывалось не меньше ранений. Ненароком Роман коснулся своей шеи и осознал, насколько сильно ему повезло выйти относительно невредимым из того злополучного ночного сражения.

Соскрёбывая остатки каши деревянной ложкой, Роман задумался о том, почему никто до сих пор не посадил его за решётку. Разве он не был чужаком? Разве не стоило сначала досконально его проверить? Он подозревал, что это было связано с монстрами — наверное, раз ты был человеком, то по определению относился к «своим».

После завтрака Саад повёл его осматривать территорию. Иногда Саад что-то говорил, указывая на постройки, и Роман пытался запомнить эти слова. Учитывая примитивный вид всех строений, неудивительно, что за всё время Роман не заметил ни единой таблички с надписями: вряд ли кто-то из строителей задумывался об удобствах или художественных образах.

Чем больше времени Роман проводил здесь, тем больше понимал, что это место являлось одним огромным военным лагерем или военным поселением: он видел столовые, бараки, кузницы, мастерские, тренировочные поля и склады.

Роман предполагал, что следует к чему-то готовится и ему жутко хотелось расспросить обо всём Саада, но вряд ли бы он смог объясниться только лишь жестами. Несмотря на новые впечатления, его по-прежнему беспокоило оказанное доверие — история народов его родной планеты давно доказала, что никто не станет принимать чужеземца просто так.

Где-то на задворках разума ненавязчиво возникали мысли о том, что уже вряд ли когда-нибудь получится вернуться домой. Роман всячески пытался избегать эти мысли, предпочитая не обращать внимания на проблему, которую сейчас невозможно было решить даже в теории. В такие моменты мать любила говорить: «Нет неразрешимых проблем, есть неприятные решения». Роман знал, что мать не сама придумала эту фразу, но эти слова, звучавшие в её устах особенно твёрдо и честно, всегда успокаивали его.

Роман даже не заметил, как Саад перешёл на непрекращающийся монолог — оставалось лишь вежливо улыбаться и кивать. Саад, несмотря на грозный вид, по манере общения напоминал скорее добродушного приятеля, чем сурового солдата.

До вечера они успели обойти почти всё поселение. Роман, привыкший к беззаботной суете многомиллионного города, отметил про себя, что почти никто не слонялся без дела. Ближе к закату они второй раз за день отправились в столовую — похоже, жители поселения ели только дважды в день.

Принимаясь за еду, Роман решил, что всегда будет доедать свою порцию до конца.

Следующие дни превратились в одну бесконечную рутину. Саад непременно сопровождал его с раннего утра до самого вечера. Чаще всего они занимались полезными делами: убирали территорию, переносили инструменты и оружие, помогали раненым и даже уделяли время строительству.

Больше всего Романа удивило то, как скоро он привык к местному языку — ему удавалось подбирать нужные ассоциации к словам, без труда запоминать фразы, проворно различать звуки и жесты. Это вызывало неподдельный восторг, потому что он испытывал проблемы даже с английским языком, которому уделял свободное время последние несколько лет.

Погруженный в мирские хлопоты, он почти не заметил, как быстро свыкся с здешними правилами и распорядком дня. На третью неделю Роман даже перестал считать дни, проведённые в новом мире — настолько безмятежно он сейчас себя чувствовал. Возможно, это продолжалось бы ещё долгие месяцы, если бы в один из дней Саад не озадачил его новым известием.

— Тебе надо в совет, — сказал Саад, встретив Романа утром.

— Совет? — переспросил Роман.

— Поручение, — кивнул Саад. — Некоторые старейшины хотят тебя видеть.

«Интересно, когда он успел? — задумался Роман. — Я ведь совсем недавно проснулся».

— Прямо сейчас?

— Да, — кротко улыбнулся Саад и сразу развернулся, намекая, что выбора у Романа нет. Спустя секунду, не поворачивая головы, он добавил: — Поешь потом.

Роман пожал плечами и послушно пошёл следом. Он знал, что они идут в центр: именно там находилось главное здание, в котором, вроде как, часто бывали старейшины. По уверениям Саада, они занимали большую часть мест в совете, но последнее слово всегда оставалось за главнокомандующим.

Дойдя до центра, Роман и Саад остановились напротив входа на территорию совета. Внешний периметр этого места был окружён непроглядной стеной из грубого кирпича. Саад что-то негромко сказал стражу, и их пустили внутрь. Пройдя сквозь ворота, Роман удивился тому, как разительно изменилась обстановка: внутренний двор пестрил лиственными кустарниками, цветочными клумбами и аккуратными дорожками из камня, а посреди всей этой красоты находился облагороженный пруд. Неудивительно, что всё скрывалось за высоким забором: этот участок сильно отличался от остального поселения.

Роман неожиданно вспомнил свои сомнения, которые посещали его в первые дни жизни после перемещения. Старейшины внезапно решили, что теперь он готов к диалогу? Интересно, что его может ждать после этого разговора? Может быть, они рассчитывают, что он расскажет какую-то ценную информацию? Несмотря на то, что Роману особо нечего было утаивать, он здраво прикинул, что лучше не говорить лишнего. Возможно, безопаснее будет притвориться обыкновенным простаком.

«Почему я вспомнил об этом только сейчас?» — вдруг задал себе вопрос Роман.

Он хотел как следует обдумать эту мысль, но Саад уже постучал в одну из дверей. Роман даже не успел обратить внимания на то, как быстро они очутились возле нужного кабинета.

— Войдите.

Саад отворил дверь и обернулся, одарив Романа пристальным взглядом. Роман постоял в нерешительности несколько секунд и, собравшись с силами, неохотно вошёл внутрь. В кабинете его встретило трое старейшин. Роман ожидал, что перед ним предстанут типичные старцы, но вместо этого увидел трёх крепких мужчин. Один из них — тот, кто носил густую чёрную бороду, — посмотрел за спину Роману и едва заметно мотнул головой. Дверь позади закрылась.

— Садись.

Роман сел на стул, стоящий посередине комнаты, и выжидательно уставился на говорившего. Сам того не замечая, Роман скрестил руки и сжал кулаки.

— Меня зовут Орам, — произнёс старейшина, разгладив ладонью свою бороду.

Роман подметил, что каждый из старейшин носил одежду гораздо лучшего качества, чем у обычных жителей поселения. Но, по крайней мере, их одеяние по-прежнему было сделано в духе военного времени и чем-то напоминало форму военачальника.

— Как тебя зовут? — спросил Орам.

— Роман.

Роману показалось, что это была психологическая уловка, ведь им давно должно быть известно его имя. Старейшины наверняка хотели сделать вид, что совсем не интересовались его жизнью.

— Ты дрожишь, — сказал Орам. — Успокойся.

Поразительно, но его приказной тон помог — обычно после таких слов Роман начинал нервничать ещё больше, однако сейчас он лишь шумно выдохнул, медленно положив ладони на колени. В голове прояснилось, и осталось только ощущение правильности происходящего.

— Откуда ты пришёл?

— Из другого мира, — ответил Роман.

Старейшины переглянулись между собой, но не выглядели удивлёнными. Значит, они ожидали именно такого ответа.

— Как ты попал сюда? — продолжил спрашивать Орам.

— Я не знаю, — искренне ответил Роман.

Он мог лишь предполагать, почему это произошло. Роман хотел назвать это последствием экспериментов, но не мог правильно перевести слова.

— Это была случайность.

— Случайность?

— Наши… люди изучали новое, — неторопливо произнёс Роман, подбирая нужные фразы. — Случился взрыв, и я оказался в лесу. — Он внимательно следил за реакцией старейшин, ожидая новые вопросы, но они многозначительно молчали. Не выдержав, Роман добавил: — Я ученик. Мы смотрели на работу… наших мастеров.

— Вот как, — сказал Орам. Он подошёл поближе к Роману и по-дружески похлопал его по плечу. — Тебе нелегко пришлось, дагры чуть не убили тебя.

Он посмотрел в глаза Орама и вдруг преисполнился чувством невероятного доверия к этому человеку. Кровь ударила в голову, и его захлестнуло чувство глубокой вины — он начал корить себя за то, что не подготовился к встрече. Роман очень далеко продвинулся в понимании их языка, но этот диалог на фоне пустых повседневных разговоров давался ему нелегко.

— На тебе было это, — произнёс Орам, достав из кармана подвеску.

От неожиданности Роман приподнялся со стула, но под взглядом старейшин сел обратно. Орам вложил подвеску ему в руки и спросил:

— Что это?

— Это дар… сестры.

— Для чего это нужно?

— Часть одежды, — ответил Роман.

Один из старейшин, стоящий у окна, с пониманием кивнул. Роман был рад, что никто не потребовал назад подарок Кати. На мгновение Роман наивно решил, что Орам достанет сейчас ещё и смартфон, но он не пошевелил и пальцем. Похоже, смартфон был навсегда потерян в лесу.

«Всё равно он был бесполезен без электричества», — подумал Роман.

Словно читая мысли Романа, Орам произнёс:

— Расскажи о себе и своём мире.

Роман на мгновение задумался о технологиях, науке, медицине, транспорте, о войнах и оружии. Вдруг что-то щёлкнуло в его голове. Ощущение было таким, будто кто-то протёр запотевшее мутное стекло — точно пелена спала с глаз. Роман с ужасом осознал, какие последствия могут нести его слова.

— Нет… Я… — растерянно сказал Роман, до сих пор не понимая, что произошло. — Наш мир… Он такой же, как и ваш. Я мало что знаю и умею.

Орам нахмурился и едва заметно поджал губы. Его явно не удовлетворил этот ответ.

— Пусть учится сражаться с остальными, — подал голос третий старейшина, бегло осмотрев Романа с ног до головы. — Парень молодой и целый — пополнит ряды наших солдат.

Орам начал неторопливо ходить из стороны в сторону. Роману показалось, что сейчас его начнут допрашивать силой — настолько разительно изменилась атмосфера вокруг. Двое других старейшин выглядели совершенно незаинтересованными: они начали о чём-то негромко переговариваться и будто не замечали Романа.

— Можешь идти, — наконец произнёс Орам, непроизвольно махнув рукой.

Не рискуя испытывать терпение старейшин, Роман вежливо кивнул и спешно покинул кабинет.

Роман чувствовал себя весь день как выжатый лимон. Ему было так плохо, что вечером он пропустил ужин. Роман понимал, что разговор со старейшинами был непростым, но причиной изнеможения было что-то ещё. Сейчас, сидя на кровати, он ощущал, что Орам как-то повлиял на него. В нём боролось два чувства: одно заставляло всецело довериться старейшинам, другое — призывало быть осторожным.

Саад оставил Романа в покое ещё днём, видя, в каком состоянии он находится. Всё что оставалось Роману — это весь день лежать в постели, пытаясь собраться с мыслями. К вечеру он закрыл ставни и зажёг свечу, которой вполне хватало для освещения его небольшой комнаты.

Сегодня как никогда на Романа нахлынула гнетущая тоска. Пугающая противоречивость в собственных эмоциях будто подтолкнула его к пропасти. Казалось, что это кто-то другой жил вместо него последние недели — словно другой человек занял его место, и только сегодня он пришёл в себя.

Поглощённый убаюкивающим горением свечи, Роман не заметил, как беззвучно открылась дверь. Лишь лёгкое дуновение ветра заставило его оторвать свой взгляд от пламени.

«Сквозняк», — подумал он.

Поднявшись с кровати, Роман босиком проследовал к двери и плотно закрыл её. Обернувшись, он увидел возле кровати человеческий силуэт. От страха Роман резко прыгнул назад и упёрся в стену. Он бы закричал, если бы его не опередил ночной гость:

— Не шуми.

Голос незнакомца был низким, сдавленным и отдавал хрипотцой.

— Как вы?.. — тихо спросил Роман, бросив взгляд на закрытое окно. — Как вы сюда попали?

— Разве это важно?

Тени, скрывавшие лицо незнакомца, отступили, и перед Романом открылось лицо глубоко пожилой женщины.

— Э-это вы! — воскликнул Роман, в деталях вспомнив образ, который видел в бреду.

Серое лицо старухи было испещрено тысячами мелких морщин; её голубые глаза, не потерявшие своей яркости за долгие годы, таинственно сверкали в свете неспокойного огня свечи. Роман с удивлением заметил едва скрытые за седыми волосами острые ушки.

«Это же эльф! — с волнением подумал он. — Она эльф!»

— Я не знал, что здесь живут такие, как вы… С таким цветом кожи, — осторожно сказал Роман. — Кто вы?

— Эльзеар.

— Эльзеар? — переспросил Роман.

— О, какое произношение, — едко осклабилась старуха. — Вижу, ты уже вовсю пользуешься дарами своих хозяев.

— О чём вы?

Старуха внимательно посмотрела на него, а потом задумчиво произнесла:

— Ты так и не понял.

— Понял что? — раздражённо спросил Роман. Его начинала бесить подобная манера общения.

— Не сердись, — ухмыльнулась старуха. — Забавно, ты ведь тоже из другого мира, но многого не замечаешь.

— Тоже? — взбудоражился Роман. — Откуда вы?

Внезапно дверь позади него с шумом отворилась, и на пороге объявился Саад.

— С кем ты говоришь?

— Я… — Роман посмотрел на Саада, а потом резко обернулся, но в комнате уже никого не было.

Саад молча наблюдал за Романом, ожидая ответа. Не придумав ничего лучше, Роман сухо произнёс самое глупое и очевидное оправдание:

— Я просто пел.

Похоже, Саада полностью устроил такой ответ: он уверенно кивнул и прошёл в комнату. В руках он нёс тарелку с едой, которую бережно поставил на стол.

— Ешь, — улыбнулся Саад. — Завтра ты начинаешь тренироваться со всеми.