В пустоши

Глава девятнадцатая

Пролежал я недолго, по крайней мере, об этом сообщили часы. Полчаса или около того. Я бы с удовольствием поспал подольше, да только боль, постоянная изматывающая боль заставляла меня просыпаться.

Теперь пришло время разобраться в себе. И речь тут не о душевных метаниях. Нужно выяснить, насколько я мобилен, а потом попробовать оказать помощь самому себе. Для начала, боль. Этот вопрос можно решить, есть у меня лекарство, скоро настоящим наркоманом стану, но кто же виноват, что меня постоянно травмирует этот долбанный мир.

Склянка, шприц, набираю уже полтора кубика, дело серьёзное, да и у организма уже кое-какая толерантность к препарату выработалась. Иглу всаживаю не в бедро, хватило сил закатать рукав и уколоть в плечо. Так, одной проблемой меньше. То есть, будет меньше минут через пять. Что дальше? Ожог лица и глаз заживёт сам, это не так тяжело. В правом ухе вместо нормальных звуков непрерывный звон, а кровь, текущая оттуда, насквозь пропитала воротник. Думаю, тоже заживёт.

Что у меня ещё? Сотрясение? Даже не сотрясение, а ушиб мягких тканей головы, от этого только отдых и сон. Рёбра следует чем-то туго перевязать, хоть тем же бинтом. Есть у меня бинт? Ага, есть, много. Хватит, чтобы замотаться на манер мумии Тутанхамона. Вот только замотать себя, да по кругу, да очень туго, да одной рукой, — это из области фантастики. Сейчас, обезболивающее подействует, тогда и попробую.

Наркотик стал действовать на седьмой минуте. В голове стало проясняться, боль отпускала, появилась способность двигать конечностями. Первым делом выпотрошил аптечку, препаратов там много, не один десяток. Вот, мазь, заживляющая раны. А куда её мазать? Немного подумав, я выдавил горошину мази на мизинец и попытался втереть в ухо. Не знаю, поможет ли, но в ухе рана, а лекарство должно её лечить, это ведь игра, тут кое-какие условности есть. Ещё порцию втёр в дырку на правом бедре, где не до конца зажила рана от ноги болотного монстра. Остатки размазал по лицу, где кожа ещё болела от ожога.

Что ещё? Ага, вот таблетки, ускоряющие регенерацию. Инструкция короткая, написано, что не больше двух. Выпотрошив из блистера пару пилюль, я бросил их в рот и запил водой из фляги. Ищем дальше. Итак, у меня локоть, рёбра и нога. В первую очередь, нога. Вот ещё гель, заживляющий переломы. Прекрасно!

Только действует этот гель не мгновенно, а в течение нескольких дней, которые ещё нужно прожить. Я намазал гелем рёбра, а потом, как смог, перетянул грудь бинтом. Тут эластичный бинт нужен, но у меня только такой. Потом намазал левый локоть и забинтовал его тоже. Теперь нога. Резать штанину я не стал, смог снять ботинок и закатать, хотя было это нелегко. Нога распухла и посинела, смотреть было страшно. Вот и попробуй себя убедить, что это игра. Боль до сих пор чувствуется, даже наркотик не смог заглушить её полностью.

Как бы быстро ни работали лекарства, а ходить я не смогу ещё несколько дней. Что теперь делать? Правильно, найти уютную норку, забиться туда и сидеть тихо, носа на улицу не высовывая. Тяжко вздохнув, я намазал гель толстым слоем на голень левой ноги.

Где у нас норки? Как назло до ближайших зданий было около километра, это какой-то пригород, город начинается дольше. Смогу проползти? Я прикинул свои возможности. Здоровье понемногу пошло вверх, а вместе с ним и показатель выносливости. Можно попробовать встать на одну ногу, а вместо костыля использовать автомат. Только держать его придётся за ствол, неудобно, но это лучше, чем забить ствол землёй.

А ещё нужно зарядить оружие. Теперь, когда руки начали двигаться, это сделать несложно. Сначала дробовик. Два патрона с картечью пролезли в стволы (с третьей попытки), а сам дробовик ушёл в инвентарь. Теперь пистолет, Валленштейн перед отлётом снабдил меня патронами, немного, но на небольшой бой хватит. Пистолет, хоть и огромный, но всё же раненому с ним управляться легче, чем с другим оружием. Сложнее всего оказалось зарядить автомат. Пальцы от слабости с трудом вставляли патроны. В итоге я зарядил два с половиной магазина, один воткнул в автомат, второй сунул в разгрузку. Всё, надо валить.

Встать получилось. Очень осторожно попробовал наступать на левую ногу. Боль отключена, но даже так понятно, что лучше не рисковать. Автомат взял в качестве трости. Шаг, второй. Ага, что-то получается. За час прошёл половину дороги. Странно, что меня ещё никто не атаковал. Это ведь пустоши, тут за каждым камнем сидит злобный тролль в обнимку с карликовым драконом.

Вторая половина оказалась труднее. Только что был, пусть и растрескавшийся, но всё же асфальт, кое-где приходилось перешагивать бордюры, а тут пошёл сплошной мелкий песок. Почему так? Никаких заметных подвижек земной коры тут не наблюдалось. Вот дорога, вон там — снова дорога, а между двумя отрезками просто песок. И ведь не скажешь, что намело ветром, уровень тут ниже уровня дороги.

Я остановился, что-то тут не так, не может такого быть, чтобы… Додумать я не успел, всё же кое-какие рефлексы в игре получилось приобрести. Я повалился назад, одновременно дважды выстрелив из пистолета. Удачно. Удалось уйти от удара хитиновой лопаты огромного насекомого, а потом я эту лопату разбил вдребезги пулями.

Тварь быстро выкапывалась, разбрасывая песок вокруг себя, она чем-то напоминала богомола из пещеры, за убийство которого я и получил пропуск в бункер. Разве что цвет был чёрный, размер чуть меньше, да и броня, как я понял, не настолько мощная.

Но были и минусы, я был ранен и не мог полноценно передвигаться, а ещё у меня не было липкой ловушки, которая быстро сделает тварь неподвижной мишенью. Ну, и в довершение всего, тварь оказалась не одна. Позади стали образовываться песчаные вулканчики, из которых показывались лапы и усики насекомых.

Отползти удалось метра на три, потом нога отозвалась такой болью, что даже наркотик не помог. Выбора не было, принимать бой придётся здесь. Длинная, на полмагазина, очередь, остановила чудовище, суставчатые лапы подломились, туша рухнула на песок, обильно поливая его жёлто-зелёной слизью.

Пустынная фаланга убита

Опыт +1200

Остальные оказались не такими быстрыми, выкапывание заняло секунд десять-пятнадцать, а потому в две норки заблаговременно прилетели гранаты. Мощность взрыва была невелика, но её хватило, чтобы вынести с поля боя ещё двоих. А потом я достал дробовик. Броня у них слабая, можно работать картечью.

Получилось неплохо, уложил четверых, в том числе одного крупного, аж на пять тысяч экспы. Ещё одна подарила мне уровень. Спасибо, но распределять некогда.

Тут я понял, что бой этот мне не выиграть, в каждую фалангу приходилось стрелять по два-три раза, потом тратить драгоценные секунды на перезарядку. Потом снова стрелять. До поры спасало то, что выкапываться они начали в разное время, а потому атаковали по очереди. А теперь вокруг меня уже больше десятка чёрных туш, потрескивающих хитином, а потому приходится вертеться. Мобильность моя из-за ноги не просто ограничена, её просто нет, могу только стоять на месте и стрелять.

Только бы пистолет не потерять, сдаётся мне, что суицид неизбежен, попадать в лапы этим существам нет никакого желания. А отчаянии я начал швырять гранаты во все стороны. Одну, вторую, третью, туши насекомых прикроют меня от осколков. Взрывы загремели по очереди, а я всё бросал, надеясь, что хоть гранаты смогут навредить существам.

Надежды оправдались лишь отчасти, кого-то достало осколками, не насмерть, но достаточно, чтобы остановить и сделать небоеспособным, кого-то удачно разорвало, при ходьбе их брюхо волочилось по песку, если под ним оказывалась граната, результат был плачевным.

Но это были не все, тварь встала на задние лапы и передними атаковала меня. Встать мне стоило чудовищных трудов и мучений, а теперь я снова упал. Разряженный дробовик мне не в помощь, но ствол пистолета я успел воткнуть между жвалами насекомого и дважды нажать на спуск. Не знаю, смог ли повредить что-то важное, но есть меня ему теперь будет неудобно. Большой калибр раскалывал броню и превращал в фарш органику. Тварь отшатнулась назад, а я снова бросил гранату. За спиной стоял очередной монстр, которому она и прилетела прямо на спину, и тут же взорвалась.

Ещё порция экспы, но мне не до того, вот ещё один, они, собравшись толпой, мешают друг другу, а я пытаюсь отгородиться забором из трупов. Воспользовавшись полученной секундой, подхватил дробовик и сунул патроны в стволы. По запарке вставил бронебойные. Ну и пусть, тварям точно не понравится.

Разворот на одной ноге сделал бы честь балетному плясуну, вот, сразу двое на одной линии. Получите. Надежды оправдались, первый отправился в рай для инсектов, а второй, что стоял за ним, завалился набок и стал сучить лапами. Потом добью. А вот ещё один. Упираю ствол ему в, прости господи, головогрудь. Пробита пластина на груди, а из спины вырвало кусок с мясом. Готов. Кто ещё.

А они заканчивались. Ещё одного получилось убить последними тремя пулями из пистолета, а последнего я, не имея выбора, забил топором. Бил долго, выбрав выносливость почти до нуля, а потом даже «Холодное оружие» апнулось. Ну и ладно, спасибо, мне за труды в самый раз.

Теоретически, в тварях, коих я убил больше тридцати, могло содержаться что-то полезное. Очень может быть, что я смог бы это из них достать. Вот только для этого нужны силы, коих у меня почти не осталось. Боль, немного утихшая во время боя, навалилась с новой силой. А ведь ещё лекарство действует, должно действовать. Левая рука полностью отказывалась подчиняться, а правая едва держала пистолет. Нужно срочно прилечь, вот только ложе тут неуютное. Соседи мешают, хоть и дохлые, но ещё способны доконать меня своей вонью.

Снова превращаю автомат в костыль и пытаюсь идти. Тело напоминает один большой протез, а мозг постепенно отключается. Экран зрения сократился до небольшого окошка, в котором проглядывает спасительный дом. Спасительный? А где гарантии, что там не сидит злобный слизень, высасывающий мозги. Или летучая мышь-вампир, что выпьет всю кровь без остатка, или даже скорпион, что проколет меня жалом насквозь. Да какой там скорпион, мне и бешеного суслика сейчас хватит, я свой арсенал не потерял только потому, что вовремя убрал в инвентарь, оставив только пистолет в кобуре.

Дом всё ближе, показатель выносливости колеблется от нуля до едва заметной величины. Там, в лекарствах, вроде бы, была какая-то дрянь, повышающая выносливость. Вот только достать её я уже не в силах. Шаг, другой, третий, дверь. Лестница в три ступени, которая показалась мне горой Эверест. Слегка перекошенная дверь квартиры. Следовало бы подняться выше, но нет, уже никак, совсем. Последние силы ушли на то, чтобы закрыть дверь за собой. Тут даже засов сохранился, пусть даже для сколько-нибудь крупной твари этот замок не препятствие, а только задержка на пару секунд, но даже это на пользу. Сделав пару шагов вперёд, я рухнул на удачно подвернувшийся кожаный диван. Всё.

Ваш персонаж без сознания

Ну и пусть, поспать мне сейчас точно не помешает, и даже тот факт, что проснуться могу от того, что меня едят, нисколько не мешал.

Глаза я открыл в полной темноте, ночь пришла, ну и пусть. А меня так никто и не съел. Неужели выбрал безопасное место? Может быть. Если пустоши по сюжету назначены гиблыми местами, то даже тут должны быть безопасные закутки, иначе игрокам воскресать негде будет. Да и интерес пропадёт к рейдам, поскольку нужны и удачные примеры, мол, Вася Пупкин сгонял на велосипеде, привёз на багажнике ядерный реактор, никто его не съел, ещё и уровень поднял с первого на второй, перестреляв из рогатки стаю тушканчиков.

Надо этот интерес подогревать, более того, я бы на их месте старался сделать так, чтобы одиночные рейдеры проходили благополучно. Много они не унесут, зато приведут ватагу на грузовиках и с тяжёлым оружием, а уже над ватагой местное мутантное сообщество может поглумиться вдоволь. Подозреваю, так всё и происходит, не зря же говорят про целые караваны с хабаром, что стоят здесь бесхозными.

Надо бы разобраться, что со мной. Болит? Болит. Поначалу не болело, а потом заболело, стоило только пошевелиться. Так, с великим трудом переворачиваюсь на спину (спал я на животе, как упал, так и лежал), теперь надо источник света найти. А не опасно? Первый этаж.

Проявляя чудеса акробатики, я смог встать на правую ногу. Подошёл к окну. Здесь, в этой комнате, стекло было целым, а вот в соседней его выбило, причём отчего-то наружу. А через разбитое окно доносились отвратительные звуки. Место, где я устроил погром, довольно далеко отсюда, метров триста точно есть. И даже так до меня доносятся звуки пожирания кого-то кем-то. Тот, кто ест, не особо разборчив в диете, зато обладает мощной челюстью, я отсюда слышу, как трескаются панцири.

Меня они вряд ли услышат, а вот свет включать нежелательно. А если уйти от окна? Немного побродив по квартире (снаружи светила луна, кое-как ориентироваться получалось), я нашёл ванную комнату, где можно запереться и включить фонарь, а потом уже заняться самолечением.

Ванная оказалась довольно просторной, но одно обстоятельство портило всё. Тут валялся мумифицированный труп с обрывком истлевшей верёвки на шее. Судя по остаткам одежды, труп был женским. Ладно, цинизма мне не занимать, а блевануть на пустой желудок затруднительно. Беру труп за ногу и оттаскиваю подальше. Сам сажусь на пол и пытаюсь заняться ранами. Здоровье восстановилось процентов на семьдесят, полностью оно не восстановится, пока травмы не заживут.

Нога всё ещё болит, но опухоль немного спала. Цвет кожи переливается от жёлтого до фиолетового. Думать нечего, снова намазываю гель, а потом заматываю бинтом.

А рёбра? Бок болит, но боль слегка притупилась. Повязка на месте? Я едва не рассмеялся, но резкий вдох вызвал не менее резкую боль. Повязка была на месте, но на другом. Как бы туго я ни затягивал бинты, во время схватки с насекомыми они соскользнули вниз и теперь представляли собой подобие белого кушака. Знал бы, не бинтовался.

А что локоть? А локоть был почти как новый. Сгибать и разгибать руку было по-прежнему больно, но теперь уже не было опухоли, да и сжать пальцы я мог. Снова гель, таблетки, бинты. Под конец я вернулся назад, попутно запинывая труп в туалет, лёг на диван лицом вверх и начал втирать гель в рёбра. Заживёт, дайте только покой.

Хотел было принять обезболивающее, но не успел, вместо этого пришла информация о потере сознания, а потом перед глазами вспыхнул свет. Ага, добро пожаловать в реальный мир, будь он неладен.

Когда начал вылезать из капсулы, почувствовал боль в левом локте. Что за?..

— Ты чего? — спросила Элеонора, помогая мне вылезти.

— Больно, — ответил я, — локоть болит, я его травмировал, там, в игре.

— Такого не может быть, — сказала она, но я по голосу чувствовал, что в своих словах она не уверена. — Психосоматика — великая вещь, но не настолько. Ладно, иди мойся, а я потом посмотрю, что с твоим локтем.

Я залез под душ, смывая с себя остатки слизи, потом вернулся в кабинет, прикрывшись одним только полотенцем. Элеонора колдовала над каким-то аппаратом.

— Залезай вот сюда, — велела она, указывая на подобие кушетки, встроенное в аппарат. — Посмотрю, что с тобой, аппарат многофункциональный, просветит, прослушает, измерит.

Я прилёг, недовольно поморщившись от холодного металла, при этом в кабинете было довольно жарко. Аппарат мигал огнями, стучал чем-то, вдоль моего тела носилась туда-сюда какая-то платформа.

— Какие травмы получил? — спросил сверху голос Элеоноры.

— Рёбра справа, локоть слева, рёбра сломаны, локоть… связки повреждены, левая берцовая кость…

— Большая или малая?

— Не помню, там не сообщалось, только то, что трещина в ней.

— Так, ещё что?

— Сотрясение, ушиб чего-то там, ну и так, по мелочи.

— Поняла, сейчас проверю.

Проверяла она долго, я даже задремать успел, потом своим громким голосом скомандовала выбираться. Кряхтя и отдуваясь, словно столетний дед, я выбрался наружу. Элеонора ещё долго щёлкала по клавишам, разглядывала какие-то снимки, графики, потом тяжело вздохнула и подошла ко мне.

— И что там? — спросил я с подозрением.

— Странно там, — она присела рядом и налила чай из заварника, мне и себе. — Нам говорили, что такое бывает, но вероятность почти нулевая.

— Травмы есть в реале?

— Есть, но не такие, как в игре. Ушибы, небольшие отёки, несколько лопнувших сосудов и боли, предположительно, нервного происхождения.

— А почему?

— Сложно сказать, я предпочитаю верить, что ты в капсуле совершаешь резкие движения, бьёшься об стенки, вот и появились травмы.

Я имел своё мнение насчёт того, что, плавая в густой жидкости, можно сильно удариться о стенки. Ну, да ладно, я отлежался, теперь уже почти ничего не болит.

— Что дальше делать? — спросил я, отхлебнув холодный крепкий чай.

— Ты к разгадке приблизился?

— Практически нет, есть надежда, что скоро окажусь в крупном поселении, но там ещё работы куча.

— Допустим, ладно, чего уж там, даже если ты ничего не добьёшься, тебя найдут, куда пристроить. Отдыхай, потом поешь и обратно в игру.

Я направился в комнату, где обычно спал, но она меня остановила.

— Вон туда.

Не придав этому никакого значения, я отправился туда, куда она указала. Открылась дверь в комнату с рабочим столом, большим монитором, а ещё тут стоял огромный диван, на котором одиноко лежала круглая подушка.

— Можно здесь спать? — уточнил я. Место мне нравилось, но вот лежать голым на псевдокожаной обшивке будет неприятно.

— Нет, — каким-то странным тоном сказала она, остановившись в дверях. Внутри горела только настольная лампа, свет был яркий, но ограничивался небольшим пятаком на столе. Основной свет падал из коридора, теперь, когда она стояла в проходе, свет этот насквозь просвечивал её халат. И под ним были только узкие белые трусики. Сообразив, куда я смотрю, она усмехнулась:

— Жарко здесь, отопление дали, а проветрить никак, вентиляцию включить — целая история.

— Да, жарко, — смущённо сказал я, полотенце на бёдрах не позволяло скрыть заинтересованность.

— А ты думал, я тебя соблазняю? — говорила она надменным тоном, но по глазам видно было, что да, соблазняет. — Правильно подумал.

Я пожал плечами.

— Страшно как-то? — это было честно.

— Насколько я могу судить по реакции капсулы, в игре ты себя не ограничиваешь, — она прошла в комнату и присела на большое кожаное кресло, да так, что полы халата разъехались в стороны, обнажив крепкие бёдра, покрытые татуировкой.

— То в игре, — я тоже присел на край дивана. — Там я не подопытный зек, а женщины не ставят надо мной опыты, там вообще большая часть женщин — это проститутки, чего их бояться. И вообще, я удивлён, что вы мной заинтересовались.

— А вот представь себе, — она вздохнула и стала расстёгивать халат. — Не думай, пламенной любви нет, есть только неудовлетворённое желание одинокой женщины, которой дежурить ещё все выходные. Нехорошо даме отказывать.

— Да я и не отказываю, — сказал я, откидывая полотенце. — Иди уже сюда…