Виктория проснулась. Из коридора доносился громкий шепот. Она прислушалась и поняла, что за дверью о чем-то спорят Сомертон и леди Уайтли.
— Как ты могла обсуждать с ним, на ком мне лучше жениться?
— Я пыталась тебе помочь.
— Совершенно напрасно. Я никогда не говорил, что хочу на ней жениться, — прошептал Сомертон.
— Тише, ты разбудишь Викторию.
Услышав шаги, она притворилась спящей и, преодолевая волнение, постаралась дышать ровно и спокойно. Ей нужно было дождаться продолжения разговора и вникнуть в суть происходящего.
— Она еще спит, — сообщила леди Уайтли.
— Я не женюсь на ней, — свирепо прошептал Сомертон.
— Я так и думала. Но я обратилась к нему до того, как все это произошло.
— Какая разница — до или после? Зачем ты вообще обратилась к нему?
— Я надеялась, что он сможет убедить тебя поступить правильно, — тихо отозвалась леди Уайтли.
— Он столько лгал, что к нему я стану прислушиваться в последнюю очередь.
Кто этот таинственный «он» и почему Сомертон не желает к «нему» прислушиваться? Виктория терялась в догадках. А еще удивлялась самой себе. Отчего этот разговор подействовал на нее столь сильно?
Она всегда знала, что Сомертон не женится на ней, просто теперь он произнес это вслух. Зачем питать бесплодные иллюзии? Он и она принадлежат к разным мирам. Тем не менее, сейчас ей было невыносимо больно.
Она слишком сильно любила его и принимала желаемое за действительное, думая, что в доме Молдона он рисковал собой из любви к ней. Теперь она не могла понять, чего ради он заботился о ней. Возможно, из чувства долга?
Моральные обязательства. Он сказал, что виноват перед ней и не должен был втягивать ее в эту историю. Он просто считал себя обязанным выручить ее из беды. Сейчас, когда она поправляется, он может заняться своими делами и забыть ее.
Но она никогда не забудет его.
Софи вошла так тихо, что Виктория не сразу ее заметила.
— Виктория, почему ты плачешь? Тебе плохо?
Да! Но никакие целебные травы не помогут ее разбитому сердцу.
— Нет, я… я…
— Что случилось, Виктория? — Софи села на край кровати.
— О, Софи, я подумала, что он любит меня. И может быть, даже попросит моей руки. — Виктория смахнула с ресниц слезы. — Все это пустые мечтания. Я просто дура.
— Виктория, пока ты находилась в жару и беспамятстве, Сомертон не желал отходить от тебя. Мы буквально силой заставляли его хоть немного отдохнуть. Я никогда в жизни не видела мужчину, до такой степени преданного женщине. Он любит тебя.
Виктория подняла глаза к потолку:
— Возможно, но не настолько сильно, чтобы жениться на мне. Я всегда знала, что он не будет моим мужем, и не понимаю, почему сейчас так огорчилась.
Софи улыбнулась:
— Потому что любишь его. И хочешь до конца своих дней быть рядом с ним.
— Софи, я люблю его до боли.
— Почему ты думаешь, что он не желает жениться на тебе? — спросила Софи, поправляя одеяло.
— Я слышала, как он сказал леди Уайтли, что не женится на мне. — Она понизила голос до шепота: — Мне кажется, леди Уайтли влюблена в него.
— Что? — нахмурилась Софи. — Странно. Я поговорю с ним.
Виктория стиснула ее руку:
— Пожалуйста, не надо. Это наше с ним дело. Не вмешивайся. Я знаю, тебе нравится, когда твои предсказания сбываются, но на сей раз им не суждено воплотиться в жизнь. Я должна попрощаться с ним и отпустить на все четыре стороны.
— Послать его к тебе?
— Да. Полагаю, не стоит тянуть.
Софи спускалась по лестнице в состоянии полнейшего изумления. Вероятно, Виктория спутала сон с явью или что-то неправильно услышала. Впрочем, не важно, как именно возникло недоразумение. Сомертон разберется с этим. Софи вошла в кабинет.
— Что-то не так? — спросил Сомертон, меряя шагами комнату.
— Я собиралась задать тебе тот же вопрос. Ты выглядишь так, словно тебя кто-то расстроил.
Он воздел руки к небу:
— Мои родители, кто же еще! — Он плотно закрыл дверь. — Знаешь ли ты, что отец навещает мою мать?
— Навещает? В смысле…
— Да!
Софи хихикнула:
— Ну, поскольку они остаются законными супругами…
— Вот-вот, мать приводит те же аргументы. Она говорит, что у него есть супружеские права. — Он остановился перед ней. — Супружеские права! Она впускает его в свою комнату. В свою постель!
— Энтони, быть может, они все еще испытывают друг к другу какие-то чувства.
— О да! Похоть! А в промежутках беседуют обо мне и Дженне! — прорычал он и вновь принялся расхаживать по кабинету.
— Прекрати маршировать туда-сюда и сядь. У меня от твоей беготни рябит в глазах. — Софи помолчала и, когда он сел, продолжила: — Послушай, нравится тебе или нет, но во взаимоотношениях твоих родителей нет ничего предосудительного. Возможно, они просто не способны жить вместе.
— Мать использует то же оправдание.
— Вероятно, так оно и есть. А после того как отец объявил, что она погибла, они вынуждены встречаться тайно. Не может же она восстать из мертвых.
— Почему нет, ведь для меня она воскресла? Раздался стук в дверь, и в кабинет заглянула Мэгги:
— Простите за беспокойство, но к лорду Сомертону пришли.
— Ко мне? Никто не знает, что я здесь.
— Эта дама говорит, что она ваша сестра, милорд.
— Дженна? Проводите ее сюда, — попросил Сомертон и посмотрел на Софи: — Хочешь познакомиться со своей сестрицей?
Софи проглотила подступивший к горлу комок. Она хотела познакомиться с Дженной с тех пор, как узнала Сомертона. Язык отказывался подчиняться ей, и она молча кивнула.
— Мне следовало давным-давно представить вас друг другу, — сказал он.
— Пожалуйста, не говори ей, что я ваша сестра. Ты причинишь ей боль.
Он склонил голову набок:
— Хорошо.
Дженна вошла, быстро взглянула на Сомертона и тотчас бросилась в его объятия: — Тони! Я безумно беспокоилась о тебе.
— Извини, Дженна. Я должен был послать тебе записку. Дженна огляделась, заметила Софи и смутилась:
— Простите, пожалуйста. Я не сразу увидела вас. Вы мисс Ситон?
— Нет, я Софи Рейнард.
— Сваха! — Дженна повернулась к Сомертону: — Так вот чем ты занимаешься? Пытаешься найти жену?
— Нет, я уже нашел ее, — ответил Энтони с широкой улыбкой.
Дженна распахнула глаза:
— Ты имеешь в виду… мисс Рейнард?
— Нет, — хором возразили Софи и Энтони.
— Дженна, как ты узнала, где меня искать?
— Отец недавно приехал домой, и я снова сказала ему, что тревожусь за тебя. Он ответил, что ты помогаешь мисс Ситон.
— Отец рассказал тебе, что я здесь?
— Да.
Софи с жадным интересом рассматривала свою младшую сестру и печально думала о том, что у нее никогда не было сестры, с которой можно поговорить, поделиться секретами, съездить за покупками.
— Мисс Рейнард сосватала тебя? — с любопытством спросила Дженна.
Сомертон посмотрел на Софи:
— Может быть… не уверен.
— Я только чуть-чуть помогла. Он десять лет знал, кто ему нужен.
— Кто же она? — поинтересовалась Дженна. — Я хочу познакомиться с ней.
— Полагаю, ей будет только приятно. Но она тяжело болела и еще не до конца пришла в себя, так что мы зайдем к ней совсем ненадолго. — Сомертон собрался проводить Дженну наверх.
— Сомертон, мне кажется, лучше немного повременить. — Софи подошла к нему и шепотом объяснила: — Викторию посетили какие-то странные идеи.
Ты должен разобраться. После этого знакомство с твоей сестрой будет чрезвычайно кстати.
— Какие идеи?
— Странные. Будто бы леди Уайтли влюблена в тебя, — слегка усмехнулась она.
— Как она ухитрилась додуматься до такого? — рассмеялась леди Уайтли, появляясь в дверях.
Софи обернулась:
— Не знаю. Но кто-то из вас должен вразумить ее.
— Я поговорю с ней, — отозвался Энтони и, взглянув на мать и Дженну, посмотрел на Софи.
— Простите, я понимаю, что мой вопрос прозвучит немного невежливо, но мы с вами нигде не встречались? — обратилась Дженна к леди Уайтли.
Энтони с трудом подавил тяжкий вздох. Ему до смерти надоели семейные тайны и бесконечная ложь. Глядя на бурю эмоций, отразившуюся на лице матери, он готов был забыть о данном ей обещании и все рассказать сестре.
— Дженна, это…
— Леди Уайтли, — резко оборвала его мать. — Я живу по соседству с мисс Ситон.
— О! — Дженна нахмурила темные брови. — Должно быть, я обозналась. Я Дженна, сестра лорда Сомертона.
— Я знаю, — прошептала мать и тут же прижала ладонь к губам.
— Откуда? — отрывисто спросила Дженна.
— Мы с лордом Сомертоном давние друзья. — Мать отвела глаза.
Дженна пристально посмотрела на нее:
— Тони, ты не замечал, как она похожа на нашу мать? На тот портрет, что висит в кабинете отца. Поразительное сходство.
Энтони взглянул на мать. Ее глаза были полны слез.
— Скажи ей, — потребовал он. — Иначе это сделаю я.
— Мне лучше уйти, — тихо произнесла Софи. — Я здесь лишняя.
— Неужели? — возмутился Энтони. — По-моему, ты такая же лишняя, как и я. Более того, возможно, нам следует позвать сюда еще и Бронуин.
— Энтони! — воскликнула мать. — Не делай этого. Ради меня… И ради нее.
— Меня тошнит от лжи.
— Дженна, нам нужно присесть на диван и немного поговорить, — ласково предложила леди Уайтли.
— Что происходит? — Дженна растерянно обвела взглядом всех присутствующих.
Леди Уайтли закрыла глаза и прошептала:
— Энтони, скажи ей. Я не смогу. Я слишком хорошо помню выражение твоего лица в тот момент, когда ты узнал правду.
— Сядь, Дженна. — Энтони подошел к дивану и взял сестру за руку. — Леди Уайтли действительно похожа на портрет нашей матери. Потому что она и есть наша мать.
Дженна побледнела так, словно находилась на грани обморока.
— Нет, — прошептала она, качая головой. — Мама умерла. Она погибла, когда мне было два года.
— Я не умерла, Дженна, — мягко ответила леди Уайтли. — Твой отец говорил так, потому что я оставила его. Он хотел, чтобы все поверили в мою смерть.
— Нет! — воскликнула Дженна и повернулась к Энтони: — Когда ты узнал?
Энтони прикрыл глаза, на него нахлынули болезненные воспоминания.
— Десять лет назад.
— И ничего не сказал мне?
— Тебе было всего десять лет. Как можно объяснить такое маленькой девочке? А потом я стал навещать мать, и она попросила меня ничего тебе не говорить.
— Не могу поверить, — произнесла Дженна. — А почему ты попросил мисс Рейнард остаться?
Мать села рядом с ней:
— Дженна, твой отец увлекался вдовушками и к тому же имел нескольких содержанок. Когда мне стало известно, что одна из любовниц родила от него дочь, я пришла в ярость и оставила его.
Дженна в замешательстве посмотрела на Энтони.
— Софи — та самая дочь, — сказал он. Дженна перевела взгляд на Софи:
— Вы моя сестра? Софи кивнула:
— Так получилось.
— А кто такая Бронуин? Еще одна наполовину сестра?
— Нет, — медленно произнесла мать. — Она твоя родная сестра. И Энтони узнал о ней всего несколько дней назад. Я скрывала ее ото всех, в особенности от вашего отца.
Дженна приложила ладонь ко лбу:
— Я ничего не понимаю.
— Энтони, Софи, пожалуйста, оставьте нас ненадолго вдвоем, — попросила леди Уайтли. — А потом приведите Бронуин. Думаю, ты прав, Энтони: пора покончить с тайнами.
Софи пошла за Бронуин, а Энтони отправился наверх, чтобы поговорить с Викторией. Сейчас, когда Дженна узнала правду, он испытывал огромное облегчение. И надеялся, что сестра отнесется к матери с большим сочувствием, чем поначалу отнесся он сам.
Теперь нужно обо всем рассказать Виктории.
Он вошел и увидел, что она сидит в постели и, даже порозовела. Впервые за несколько дней — не от лихорадки.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, придвигая кресло к кровати.
— Хорошо, — ответила она, разглядывая голубое покрывало.
— Ты ела?
— Да.
— В чем дело, Виктория? Ты не относишься к женщинам, которые дают односложные ответы.
— Все в порядке. — Она перевела взгляд с покрывала на камин. — Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал для меня в последние дни.
— Тогда почему ты смотришь куда угодно, только не на меня?
— Сомертон, пожалуйста, мне и без твоих замечаний достаточно тяжело.
Он скрестил руки на груди. За всем этим крылось нечто большее, чем подозрение, что леди Уайтли влюблена в него.
— Очень хорошо, продолжай. Она прикрыла глаза:
— Ты находишься здесь слишком долго. Люди начнут судачить. Думаю, тебе лучше сегодня же вернуться к себе домой.
— Неужели? Иными словами, ты хочешь, чтобы я ушел и больше не возвращался?
— Да.
Как можно быть таким глупцом? Ведь он до сих пор не извинился за скандал по поводу Бронуин.
— Ты не можешь забыть, как я разозлился на тебя из-за Бронуин? Я могу объяснить.
— В этом нет нужды. Я понимаю. Должно быть, ужасно тяжело вдруг обнаружить, что у тебя есть дочь. Если бы я знала, что ты ее отец, то обязательно сказала бы тебе.
— Даже если бы леди Уайтли попросила тебя молчать? Даже если бы ты все потеряла из-за того, что я узнаю правду? — Его вопросы не имели ничего общего с действительностью, но он хотел услышать ответ Виктории.
— Да. Думаю, для ребенка гораздо лучше, если о нем заботится хотя бы один из родителей, а не чужие люди.
Энтони склонил голову набок:
— Согласен. Но в таком случае, почему ты не настояла на том, чтобы леди Уайтли сама растила свою дочь?
Она сделала большие глаза:
— Ну, это же совершенно другое дело.
— Как так?
— Леди Уайтли не могла растить дочь в борделе. Бронуин должна была воспитываться здесь.
— А ты когда-нибудь спрашивала у леди Уайтли, кто отец девочки?
— Нет, — ответила Виктория и, наконец, посмотрела на него: — Я предполагала, что это один из ее клиентов, и она даже не знает точно, какой именно.
— Хм… — Энтони улыбнулся. — Вполне разумное рассуждение. Итак, теперь, когда ты убедилась в том, что Бронуин моя дочь, я могу забрать ее в свой дом?
Виктория пыталась не расплакаться, но одна слеза все же скатилась по ее щеке.
— Да. Думаю, это будет правильно.
— Ясно. — Энтони встал и подошел к кровати. — А если я скажу тебе, что ее отец вовсе не я?
— Мы оба знаем, что ты. Поэтому ты так рассердился на меня. Ты подумал, что я скрыла это от тебя.
— Верно. По внешности и по возрасту Бронуин вполне может быть моей дочерью. Учитывая, что я познакомился, с леди Уайтли в тот вечер, когда… пообщался с тобой у церкви, а потом не виделся с ней целый год, я заключил, что Бронуин — наша с тобой дочь.
— Но это неправда! — воскликнула Виктория. — Ты был близок с леди Уайтли, по крайней мере, за два месяца до того, как мы встретились. Бронуин родилась через семь месяцев после нашего первого раза.
— Да, после твоего первого раза. — Он наклонился к ней: — И моего тоже.
Ее дыхание стало частым и прерывистым.
— Ты лжешь.
— Нет. Ты была моей первой женщиной. И единственной, с кем я хотел быть в тот вечер.
— Тогда как…
Он оборвал ее нежным поцелуем. Боже, до чего он соскучился по ее поцелуям!
— Бронуин — моя сестра.