Вцепления и срывы

Глава 21 Уличная доска для вцеплений

Лада сказала ей:

— Девочки хотят повцепляться на природе. Я сейчас им на тачке специальную доску для вцеплений привезу.

— Хорошо, я присмотрю за твоими дочкам, — ответила мама — Оля.

Лада пошла по натоптанной дороге, шлёпая кухонными сырниками, и ушла за поворот. Вернулась она вскоре с тачкой похожей на балетку с четырьмя колёсами, а в ней большая деревянная доска.

Подошла мама — Оля и предложила:

— Давай помогу сгрузить.

— Оля, она не очень тяжёлая, кроме того она давно высохла и весит мало.

Они положили дубовую доску, испещрённую лунками от ногтей недалеко от пруда. Мама — Оля крикнула девочкам, играющим на лугу:

— Если захотите повцепляться, то вот тут доска.

— Хорошо, — ответила издалека Настя.

— Ладно, — откликнулась Аиша семи лет.

И они втроём продолжили играть среди цветов, а мамы сели возле пруда и разулись, поставив свои кухонные сырники рядом с собой. Брошенный в стороне кухонный сырник, пускает слабую струйку дыма, разносимого лёгким ветром.

Мама пошевелила пальцами ног и Лада то же пошевелила своими пальцами, а потом сказала:

— У меня то же есть колосный станок, но с ним никогда ничего подобного не происходило. Нет, бывало, конечно всякое, но чтобы вот такое вот, — и указала на пруд.

Мама вздохнула тяжко, продолжая разнообразно шевелить пальцами ног с длинными округлыми ногтями. Лада сидит в длинной белой юбке. Высовываются из под подола с рюшками и оборками босые огромные ступни с длинными прямоугольными ногтями. Играют дочки на цветочном лугу, бегают и верезжат. Забежала на доску Настя, вся запыхавшаяся с грязными ступнями с налипшими травинками, согнула пальцы ног в грязные кулаки и вонзила грязные ногти ступней в доску. Настя стоит и глядит на свои ножные кулаки. Разговаривают мамы рядом. Играют подружки Насти на лугу, мелькая голыми ногами среди цветов. Мамы сидят и пальцами ног шевелят по-разному. Лада согнула пальцы ног на левой ступне и прижала ногти к земле, согнула пальцы ног на правой ступне, а на левой распрямила. Мама Оля продолжает отыгрывать ножными фалангами сложную симфонию, будто ступни стоят на пианино. Забубухала взади пятками Настя, вышибая из доски вонзённые ногти и побежала опять к подругам. Лежит мирно доска, приминая траву. Аиша, Гузель и Настя собрались в тесный круг. Считалочка обдала детские голые мощные ноги и крупные ступни с длинными пальцами и крупными ногтями. Такие ступни у всех девочек на этой планете. Тут нет, как на Земле, маленьких стопочек с маленькими наноноготочками, тут всё наоборот крупное и ногастое, и если такая девочка рождается с маленькими ступнями и ногтями, то уже считается инвалидкой, поэтому тут на их планете трудно или вообще невозможно увидеть девочку с обычными маленькими ступнями и маленькими ногтями. У всех ступни крупные мощные с широкими пятками и крупными отращёнными ногтищами. Все опять побежали. Ступни у Гузели завизжали, как две свиньи, а у Аиши захрюкали, повизгивая от радости. Прибежала на доску пятилетняя Гузель, согнула пальцы ног и вонзилась крупными грязными ногтями, покрытыми лаком белого цвета. Продолжают визжать свиньёй её детские ступни с высокими подъёмами. Мамы продолжают общаться между собой, шевеля пальцами ног и обсуждать случившееся. Гузель замолотила пятками по доске и завизжала вместе с поросячьим визгом своих ступней. Раздались ногтевые щелчки. Пальцы распрямились друг за другом в хаотичном порядке. Гузель убежала с визгом к девочкам, оставив на доске грязные следы. Мамы замолчали на несколько минут. Оля сказала задумчиво:

— Мама куда то пропала и Таня чего то не идёт.

Лада поглядела, на лесную дорогу, засыпанную потоптанными грибами и ягодами:

— Вон, кажется, твоя идёт с тазом.

Мама обернулась и уставилась на мелькающую среди стволов фигуру в ярком платье. Она глядит и ждёт, когда старшая дочка подойдёт ближе. Та шагает быстро, по лесной дороге. Когда же старшая дочка подошла, то мама спросила:

— Таня, ну ты где была так долго?

— За молоком ходила.

— Да уж всё, сгорел кухонный сырник.

Поставила старшая дочка таз с молоком на траву:

— Сгорел?

— Да. Вон валяется.

Таня подошла к блинно — оладьевой подошве с изящной союзкой и подняла:

— Фу, мама, — загнусавила она, зажав нос, — он так сыром чего то воняет.

— Так гасырник сгорел вот и воняет.

Таня отбросила кухонный сырник и отбежала к кустам. Тело её дрогнуло. Раздался звук, словно она на кого то косляется, потом плеск, потом снова бе и еще плеск.

Мама произнесла с улыбкой:

— Солянкой кусты полила. Она у меня слишком впечатлительная. Поработала бы на производстве, где я работаю, её бы рвало каждую минуту. Там вообще одни ножные запахи.

Лада встала и подошла босая к Тани:

— У тебя всё хорошо?

— Да, тётя Лада, всё нормально, просто он так воняет, словно тебе вонючую ногу в рот засунули и заставили съесть.

— А зачем ты его нюхала. Не нюхай больше.

Лада подошла снова к Оле и села рядом на берегу пруда. Вскоре к ним присоединилась старшая дочь Таня.

Они посидели немного вместе. Лада поспрашивала Таню об учёбе в лесном институте. Мама сказала Тане:

— Шла бы поиграла с девочками.

— Мама, я уже выросла из такого возраста, чтобы с мелкими носиться. Я пойду лучше повцепляюсь в доску, а то давно не вцеплялась.