Ведьма Пачкуля и месть гоблинов

Глава шестнадцатая Лучшие подруги

Прошла неделя. В хэллоуинское утро солнце поднялось рано — но не раньше ведьмы Шельмы. Когда занялся солнечный морозный день, она трудилась уже целый час. Она сидела перед зеркалом в розовой ночной рубашке и собиралась. Она накрутила волосы на колючие ежики-бигуди и ждала, пока высохнет грязевая маска. Время от времени она подносила ко рту маленькую ложечку йогурта с козявками и плесенью. Ночью — большой праздник, а Шельма любила собираться не торопясь. В конце концов, на сборы оставалось всего девятнадцать часов.

Она была в чрезвычайно хорошем настроении, потому что на ее туалетном столике красовалась целая куча мерзких новеньких пузырьков с косметикой. Это Пачкуля ей купила — настоящая подруга. (Шельма не знала, что Пачкуля заплатила волшебной монеткой, которая всегда возвращается в кошелек. Из-за этой новой косметики хлопот будет выше крыши — но это уже другая история.)

Сегодня Шельма намеревалась достичь вершин в искусстве макияжа. На параде-карнавале она должна выглядеть безупречно. Ей ведь предстоит быть не только судьей, но и участницей, она просто обязана показать остальным ведьмам, что такое Красота.

Новая косметика и почетная должность — все это благодаря тому, что они с Пачкулей снова подруги. Они не ссорились уже рекордно долгий срок. Семь дней. С Ночи Великой Битвы, как ее потом стали называть. (Хотя Шельма ее про себя называла Ночь Нашей Последней Ссоры. А лопата для угля и грабли ее называли Ночь, Когда Нас Вышвырнули Из Нашего Сарайчика. А Помёлка — Ночь Моего Великого Позора. А Красавчик — Дочь Кучи Моих Идей. А Вертихвосткин уж Ползучка Стив — Ночь, Когда Я Научился Завязываться Морским Узлом. В общем, все зависит от того, с какой стороны посмотреть.)

Ну так вот. Сказать по правде, Шельма переживала из-за той ночи. Да, Пачкуля вела себя по-дурацки, но она всегда себя так ведет. А вот Шельма была не на высоте. Она была бессердечна и не помогла подруге в трудную минуту. Бедняга Пачкуля. Ничего-то у нее в тот день не ладилось. Закончилось все, конечно, хорошо, на них еще и уйма денег свалилась, но какова была цена! Вид из окна Пачкулиной хибары изменился. От Свалки, видения неизъяснимой гниющей прелести, осталась лишь тень былого величия. Пачкуля была так привязана к своему мусору — она бы не скоро оправилась от такой потери, если б не ушла с головой в подготовку к вечеринке.

«Моя дорогая Пачкуля», — думала Шельма. На нее вдруг нахлынула сентиментальность. Она с нежностью посмотрела на великолепный костюм (прокат обошелся ей в кругленькую сумму), красовавшийся на крючке. Шельма сразу знала, кем хочет нарядиться. Конечно же, своим кумиром — Злой Королевой из «Белоснежки». Ей не терпелось поскорей все это надеть, особенно платье. Воображая, как она будет смотреться в Том Самом Платье, Шельма едва не расплылась в счастливой улыбке — но этого ведьме не позволила засохшая глиняная маска. Пора заняться маникюром. Заострить ногти и накрасить их кроваво-красным лаком. Как только лак высохнет, можно будет надевать платье! Шельма взяла пилочку и очень, очень осторожно принялась за дело. И тут…

— Э-ге-гей! Шельмуся! Это я, Пачкуля. Войти можно?

Шельма взвилась в воздух, что повлекло за собой трагические последствия. Во-первых, маска треснула, во-вторых, она сломала ноготь.

— Привет, — сказала Пачкуля уже на полпути к чайнику. — Не могу остаться, ужасно занята. Заскочила на минутку — пожелать дорогой лучшей подруге счастливого Хэллоуина. Я собиралась купить тебе подарок, но столько дел, столько дел. Ух ты! Йогурт с козявками и плесенью. Мой любимый!

Шельме стоило большого труда взять себя в руки. Закусив губу, она потянулась за клеем, напомнив себе, что идет рекордная неделя без ссор.

— Отлично, подруга, поздоровалась — и ступай. Не хочу, чтобы ты тут околачивалась все утро. Мне надо собираться.

— А я уже собралась, — сказала Пачкуля. Выглядела она в точности как обычно. — При полном параде. Я ведьма из «Гензеля и Гретель», та, у которой был пряничный домик.

— Но ты же одета как обычно, — заметила Шельма.

— Вовсе нет, — сказала Пачкуля. — Если приглядишься — увидишь, что я к подолу прилепила леденцы. Там больше было, я половину уже съела.

Шельма пожала плечами. Какая разница, во что одеты остальные, если она будет Злой Королевой. В Том Самом Платье.

— Как метла? — спросила она из вежливости.

— Гораздо лучше, спасибо. Я ее оставила на улице, с твоей поболтать. Строго-настрого запретила ей летать одной.

(Помёлка и впрямь потихоньку приходила в себя благодаря поддержке друзей и подруг. Все сошлись на том, что медаль «За безупречную службу» она не заслужила, но и тыкать носом в ошибки ее тоже не стоит. Те из вас, кто переживал за Помёлку, будут рады узнать, что через пару дней она перестала вздрагивать от каждого шороха, а через неделю вообще забыла о том ужасном происшествии. Как и все ее товарищи. У метел мозг длинный и тоненький — памяти в нем особо не умещается.)

— Как идет подготовка? — спросила Шельма, пытаясь подклеить сломанный ноготь.

— Отлично, лучше некуда. Все под контролем. Парад-маскарад начнется ровно в полночь. Я договорилась с «Непутевыми ребятами», они будут играть марш во время шествия. Пьер де Конфитюр испечет торт. Дорого, конечно, но в этом году денег завались.

— Старина Пьер, — кивнула Шельма. — Он мой кузен, если помнишь.

— Помню. Ты мне тысячу раз это говорила. Да, еще я позвала йети — они будут делать барбекю. Макабра отвечает за игры. Крысоловка принесет смешные шляпы. Туту — хлопушки, как обычно. Чесотка разложит шоколадных паучков в подарочные пакеты. С развлечениями порядок. Бугага и Гагабу сыграют на скрипках, куда от них денешься, и Макабра во что бы то ни стало хочет сыграть на волынке — но Мымра обещала спрятать инструменты. Под Грымзину поэзию отведено тридцать секунд. Я раздобыла фокусника и гнома-чечеточника, а еще поющего лепрекона. А, и еще гномиху, которая судьбу предсказывает. Это будет лучшая вечеринка в истории!

— Звучит бесподобно, — сказала Шельма. — Жду не дождусь ночи.

— С костром вот только не шибко, — вздохнула Пачкуля. — Честно признаться, мне уже стыдно за наш костер. Но мы все знаем, кому за это сказать спасибо.

— Что верно, то верно, — согласилась Шельма. — Хотела, кстати, спросить про него. Что ты с ним сделала в итоге?

— А ты как думаешь? В бутылку засадила, — строго сказала Пачкуля. — Теперь он на меня работает.

— Ух ты, отличная идея. — Шельма хлопнула в ладоши. — И как, полезен он в хозяйстве?

— И да, и нет, — сказала Пачкуля. И извлекла из кармана кофты зловещую зеленую бутылочку, заткнутую пробкой не по размеру. Не надо быть джинном, чтобы догадаться, как там тесно и душно.

Пачкуля небрежно бросила ее на стол.

— Хочешь туда плюнуть? Я постоянно это делаю. Его сейчас там нет. Отправила Кудыкину гору украшать перед праздником. Это научит его не трогать мою вонь-стену. Хьюго тоже на горе, присматривает за джинном.

— Зачем? — спросила Шельма. — Думаешь, он попробует сбежать?

— Нет, конечно. Просто хочу, чтобы украсил все как положено. Он в этом деле мастер, тут не поспоришь, но с блестками все-таки перебарщивает. Я ему все твержу, мол, мрачнее надо, никаких тебе фонариков с благовониями. Это ведьминская вечеринка, а мы, ведьмы, дешевую бутафорию не уважаем.

— Как ему новое жилище? — усмехнулась Шельма. — Не привык, поди, к такому?

— Да постоянно ноет. После вечеринки я его отпущу. Прекрасно, конечно, иметь раба, но стоит ему появиться — он предъявляет список жалоб длиной с мою руку. Грозит пожаловаться в джинний профсоюз. По закону мне положено только три желания, потом я должна его освободить.

Ведьмы вздохнули и покачали головами.

— Вот нахал, — хором возмутились они.

— Хуже того, — призналась Пачкуля, понизив голос, — самое неприятное, он говорит, что расскажет всем, как я — ну ты знаешь — проболталась насчет магических чисел и дала ему рецепт вонь-стены.

— И он прав, — не удержалась Шельма. — Ты сама виновата, Пачкуля.

— Да знаю я, знаю, — нервно сказала Пачкуля. — Я думала, мы не будем больше об этом говорить. Ты же обещала: никому ни слова.

— Разумеется, я буду молчать, — заверила Шельма. — Я же твоя лучшая подруга, не забыла?

— Ну и вообще, — повеселела Пачкуля, — все могло быть и хуже. По крайней мере, я его поймала, прежде чем он удрал с деньгами. И мы с тобой снова подруги. И метла оклемалась. А еще сегодня ночью нас ждет лучшая хэллоуинская вечеринка в истории вселенной!

— И я буду Злой Королевой, — прибавила Шельма.

— Точно! И с таким платьем и макияжем ты без колебаний сможешь присудить себе приз за лучший костюм.

— Это уж наверняка, — подтвердила Шельма. — Спасибо, Пачкуля!

— Пожалуйста, — сказала Пачкуля. — Слушай, а завтракать-то будем?