Ведьмин подарок

Глава 17

События ночи подействовали на меня угнетающе. К сожалению, принцип «Добро обязательно победит зло, поставит его на колени и зверски убьет!» во время моих путешествий в прошлое не оправдался: погиб Адам, не удалось спасти пропавших девочек-гимназисток, а Зло осталось безнаказанным. Отравление Христины дало мне повод засомневаться в том, что Колек Яблонский утонул — возможно, это он пришел переодетым в полицейский участок. Как я ни старалась себя убедить в обратном, но исчезновение Инги и Милы были связаны с трагедией, происшедшей почти сто лет тому назад. Юная Лариса и Адам, несмотря на предпринятые усилия, не сумели побороть Зло, и оно проявило себя в наше время. В противоположность им я и не пыталась ему противостоять, а плыла по течению. По-видимому, мои путешествия в прошлое имеют одну цель — заставить меня бороться со Злом, хотя я не представляю, как это сделать и почему этим должна заниматься именно я? Теперь стало понятно, почему Лариса Сигизмундовна симпатизировала мне: облик призрака-девушки, пытавшейся ее защитить от Зла, навсегда запечатлелся в ее памяти, и, когда она увидела меня, ее поразило мое сходство с ним. Ее странные слова о том, что я спасла ей жизнь в шестнадцать лет, оказались не чудачеством старой женщины, а правдой. По крайней мере, она так думала, я же считаю, что тогда мое появление особой роли не сыграло — Колек Яблонский вел себя так, будто имел дело с призраками постоянно.

Выходит, мои путешествия в прошлое неразрывно связаны с настоящим и не могут без него существовать. Если Лариса Сигизмундовна не увидела бы меня в прошлом, то не прониклась бы симпатией настолько, что даже завещала свою квартиру. Но для того, чтобы она увидела меня в прошлом, мне надо было в настоящем стать владелицей квартиры. Какой-то замкнутый круг вроде извечного философского вопроса: что было раньше — курица или яйцо?

С философией пока можно повременить, а вот что мне дальше делать — вопрос на злобу дня. Я не могла ни с кем посоветоваться, рассказать обо всех событиях начистоту — вряд ли кто-нибудь воспринял бы мое повествование о путешествиях в прошлое без иронической улыбки и без того, чтобы не дать в заключение дружеский совет — обязательно обратиться к врачу. Мои подозрения в отношении Валентина, Ашукина, Стаса сродни шизофреническим фобиям. Да и в чем я их подозреваю? Валентин подбросил мне коробку с солью? Старик Ашукин напугал меня в парке? Он что, мне угрожал или пытался причинить какой-то вред? Старичок вел странные разговоры, а я возомнила черт знает что. Мне вспомнилось увлечение Ашукина китайской философией и странное желание умирающей Христины поведать китайскую мудрость. Совпадение — да, но не более. А подозрения в отношении Стаса — это вообще смех. Ну увидела его разговаривающим во дворе с Ашукиным, и что с того? Снова совпадение?

Единственный человек, которому я могла бы довериться, — это Егор. Но он излишне рационален и материалист до мозга костей. Возможно, он и не выскажет вслух всего, что подумает, но мне от этого легче не будет. Ведь ужасно знать, что любимый человек может посмеяться над тобой, пусть даже мысленно.

Ну а Марта безоговорочно отпадает не расскажешь же ей об ужасной судьбе пропавших девочек-гимназисток! Она мгновенно проведет параллель с исчезновением Инги, и это ее убьет.

И тут меня осенило! Надо обратиться за советом к тому, кто изучает паранормальные явления, обладает магическими знаниями, верит в связь потустороннего мира с нашим, а может, даже умеет общаться с духами. Я просмотрела газеты, порылась в Интернете и столкнулась с проблемой: подобных магов-экстрасенсов было великое множество. Мне предстояло из этого огромного количества найти истинного мага, а не шарлатана, причем я могла руководствоваться только интуицией. Чем не задание для того же экстрасенса?

К отбору кандидатур я подошла по-женски: вначале исключила всех женщин-магов, и список сразу уменьшился раз в десять! Затем вычеркнула магов-мужчин, в рекламе которых увидела их фотографии, — я слышала, что настоящий маг никогда не покажет незнакомым людям свое изображение. Осталось пятеро. Я написала их имена на бумажках, которые свернула и бросила в вазу. Немного потрясла и вытащила одну — «прорицатель и целитель Аввакум». Это редкое имя вызывало у меня усмешку и смутные подозрения в шарлатанстве, но я отдалась на волю Провидения.

Мои подозрения еще больше усилились, когда у него под дверью не оказалось очереди желающих исцеления и любопытствующих о будущем. В комнате царил полумрак, лишь горело несколько свечей, а на столе таинственно поблескивал хрустальный шар. Словом, обстановка была явно шарлатанская, рассчитанная на лохов. Мне было бы спокойнее, если бы здесь не оказалось этого мистического антуража. Я уверена, что людям с реальными сверхъестественными способностями эта мишура не нужна. А вот внешность Мага мне понравилась: коренастый брюнет средних лет с пронзительным взглядом черных глаз, в темном костюме и темно-коричневом гольфе. Лицо энергичное, волевое и довольно приятное.

«Если ты такой умный, то мог бы и сам догадаться», — подумала я.

— Вы, похоже, вовлечены в события, которые перевернули ваши представления об окружающем мире с ног на голову, — тут же ответил он за меня.

— Это вы прочитали мои мысли?

— До ваших мыслей я еще не добрался. — Маг рассмеялся. — Оскар Уайльд рекомендовал: «Если вы хотите узнать, что на самом деле думает женщина, смотрите на нее, но не слушайте». А у вас все на лице написано. Вы не похожи на перепуганную дамочку, обнаружившую засушенную жабу у себя под дверью или желающую приворожить жениха. Я предполагаю, что вас испугать непросто, а ваша высокая самооценка не позволяет обращаться за приворотным зельем. Но в то же время вы очень встревожены, взволнованы и даже растеряны. Вы по психотипу явный сангвиник, так что в такое состояние вас могли ввергнуть лишь исключительные обстоятельства. По-моему, вы до сих пор не знаете, верить ли этому, раз решились прийти сюда.

— Не знаю, какой вы экстрасенс но психолог вы неплохой, — расщедрилась а на комплимент. — Если честно, я не особенно верю во все это, — я обвела рукой комнату, — поэтому не обижусь, если вы мне тоже не поверите, посчитаете, что у меня разгулялась фантазия.

И я рассказала без утайки обо всех событиях, приключившихся со мной с момента поселения в ведьмину квартиру. Рассказывая, я внимательно наблюдала за Аввакумом, готовая оборвать свое повествование, прерваться при малейшей улыбке на его лице, но он был предельно сосредоточен и серьезен. Выслушав меня, он немного помолчал, очевидно, собираясь с мыслями.

— В одном из ранних фантастических произведений братьев Стругацких[21] в руки главного героя попадает волшебная палочка, и он, не умея с ней правильно обращаться, пережил массу неприятностей, пока ее у него не забрали. Так и вы порой нелепо вели себя, вместо того чтобы правильно воспользоваться дарованной вам уникальной возможностью.

— Неважно, что я не так делала, — это уже прошлое. Я пришла к вам за советом: как мне следует поступать дальше?

— Вот в этом вы не правы. Не проанализировав своих ошибок, нельзя гарантировать, что не повторите их в будущем.

— Хорошо. Я слушаю вас.

— С солью, вобравшей негативную энергию квартиры, вы поступили крайне неразумно: надо было послушаться вашу подругу и закопать ее. Тетерь соль попала в руки черного мага, который не питает к вам симпатии, и большинство неблагоприятных событий в вашей жизни произошло именно из-за этого. Взять ту же аварию.

— Этот маг роется по мусорникам, раз он там нашел соль? Он что — бомж? — Я иронично улыбнулась. — И все ДТП имеют мистическую основу?

— Нет. Магу достаточно было пройти мимо того места, где вы выбросили соль, и почувствовать ее особую энергетику. Например, обычный домашний кот безошибочно найдет у вас воспалившееся, болезненное место и будет стараться лечь на него. Это удивительное животное подпитывается отрицательной энергией и чувствует ее на расстоянии. Недаром в средние века именно котов и кошек считали подручными черных магов и казнили вместе с ними. Но если милые кошечки ощущают эту энергию неосознанно и даже помогают снять болезненные симптомы, то черный маг целенаправленно ее ищет и знает, что с ней делать. Поэтому колдовские ритуалы черные маги проводят в местах концентрации отрицательной энергии или, как их сейчас по-научному называют, в геопатогенных зонах И вы правы: не все ДТП связаны с колдовством, а лишь малая часть.

— Хорошо, на этот раз найденную соль я обязательно закопаю, чтобы никакой черный маг ее не нашел.

— Вы ошибаетесь: соль, которую вы повторно обнаружили у себя дома, — безвредная. Это просто муляж, своеобразное послание типа: «Иду на Вы».

— Это что — мне объявили войну? — Аввакум явно перестал мне нравиться.

— Скорее всего, вас хотели вынудить покинуть квартиру. Кто-то претендует на нее или на то, что там спрятано. — Аввакум сочувствующе покачал головой.

— Удивительно, но вы подтвердили мои предположения. На квартиру может претендовать только внук Ларисы Сигизмундовны, но, по словам нотариуса, эта жилплощадь его не интересует. Что же касается того, что в квартире может быть спрятано нечто ценное, то вполне возможно. Хотя я ее тщательно убирала, перебрала все вещи, и вроде ничего не должно было пройти мимо моего внимания.

— Вы рассказывали, что в квартире имеется много старой мебели; может, какой-то хитроумный тайник устроен в мебели, в стене или под паркетом? Попробуйте еще раз внимательно все осмотреть.

— Хотелось бы знать, что надо искать. Может, предмет очень маленький, например, драгоценный камень. — У меня явно разыгралась фантазия.

— Что касается ваших путешествий во времени, то они на первый взгляд фантастичны, хотя даже наука не исключает такой возможности. Ведется много споров относительно так называемого информационного поля земли, секретные эксперименты с которым начались еще в начале тридцатых годов в СССР, Германии и США. Не буду я козырять незнакомыми вам терминами, такими как «психосолитонные» волны, восприятие мира как «информационной дуплскесферы в сингулярном состоянии», а скажу проще: известный астроном Козырев считал, что время несет информацию обо всех событиях, а ученый Шмелев развивает гипотезу о том, что будущее, прошлое и настоящее существуют всегда, как принято теперь говорить, «on line».

— С вами интересно разговаривать! — Я рассмеялась. — Вы рассказываете о фантастических вещах, обосновывая их мнением неизвестных мне ученых, понимая, что я не смогу это проверить, оперируете трудно произносимыми терминами. Так поступил бы любой шарлатан, желая произвести впечатление на лоха-посетителя. — Тут я спохватилась. — Ой, извините! Я не то хотела сказать.

— Я не обижаюсь, тем более что вы еще большая фантазерка, чем я думал вначале. Я рассказываю лишь о теоретической возможности перемещения во времени, а вы мне — о практических путешествиях. Но, тем не менее, я почему-то верю вам.

— А я сама себе не верю, — призналась я. — Все ищу возможность спихнуть это на сны, галлюцинации, видения, но никак не получается. Из-за этого нервы иногда сдают. Так что извините меня.

— Поверьте себе — и сразу успокоитесь. Как я понимаю, вас волнует не столько то, что вы то и дело попадаете в прошлое, сколько связь сегодняшних событий с теми, что происходят в потустороннем мире?

— Выходит, так, — согласилась я. — Фантастические путешествия в прошлое Ларисы Сигизмундовны как-то связаны с событиями, которые происходят в настоящем.

— Наш и потусторонний мир тесно связаны. Собственно, потусторонний мир — это лишь один из параллельных миров, которых ученые насчитывают двадцать шесть и более. Это мир для астральных и ментальных тел, которые высвобождаются, когда мы лишаемся физического тела. Другими словами, это так называемое обиталище душ. В послании апостола Павла на это прямо указывается:

Однако случается, что тонкое тело человека после его смерти остается в нашем мире в виде призрака или привидения. Разница между ними лишь в том, что призраки проявляют себя в нашем мире довольно продолжительное время, а привидения — лишь в течение сорока дней после смерти. Обычно привидения возникают в результате насильственной смерти, когда не произведен погребальный обряд при захоронении или когда они имеют цель привлечь наше внимание к чему-либо. Я думаю, что почившая хозяйка квартиры старается обратить ваше внимание на что-то очень важное, не дающее ей покоя.

— Почему она не может ночью появиться передо мной и прямо сказать, что ей нужно от меня? Как тень отца Гамлета?

— Я вижу, что вы по натуре скептик, так что могли бы ей не поверить, отнести это на счет разыгравшегося воображения. Или испугались бы и покинули квартиру. Скорее всего, период ее пребывания в нашем мире ограничен сорока днями после смерти, и хотя она спешит, все же последовательно подводит вас к главному. Это одна причина, а другая может заключаться в том, что для нее существуют ограничения в совершении определенных действий. Вы же помните себя, когда оказались в прошлом, — могли только наблюдать, никак не вмешиваясь в события.

— И, возвращаясь к главному вопросу, особенно меня волнующему, — как мне следует поступать в дальнейшем?

— В этом вы должны разобраться сами, могу только сказать, что вам угрожает серьезная опасность. Если вы будете продолжать бездействовать и просто выжидать, то только ухудшите свое положение. Вам следует выяснить, чем эта квартира привлекает черного мага, какой интерес у него? А уже исходя из этого будете принимать решение, как следует поступить.

— Спасибо — очень конкретно и, самое главное, понятно для меня, — иронично заметила я и тяжело вздохнула.

Ночь, тишина, безмолвие; мы с Егором сидим на диванчике, обнявшись. Вернее, он меня обнял, очень осторожно, зная мой непростой характер, а я этому не противлюсь — мне нравится. Егор робок, как будто это происходит в первый раз, когда, сидя в кинотеатре, где показывали «Обитель зла», он неуклюже обнял меня за плечи. Мне тогда было неудобно сидеть, наклонившись к нему, неестественно вытянув шею. Более удобную позу, склонив голову ему на плечо, я принять не могла, так как сзади кто-то нервно скрипел креслом, но пока молчал. Шея у меня очень быстро затекла, и я уже не могла дальше смотреть фильм, пусть и с моей любимой Милой Йовович, а невыносимо долго ожидала его окончания. Вышла из зала с одеревеневшей шеей и головной болью, зато Егор светился от счастья.

Сейчас Егор крепко прижимал меня к левой стороне своей груди, и я слышала, как у него бьется сердце, в едином ритме с моим. Во мне снизу стала подниматься теплая волна, и я знала, чем это грозит, но мы здесь находились не для этого. Я начала ерзать, но его руку не сбросила.

— Тебе неудобно? — послышался его завораживающий шепот, а вдобавок к этому пьянящий аромат его одеколона просто сводил меня с ума.

Надо переключить мысли на что-то другое. В памяти всплыло, как пронзенный Адам падает на землю и бьется в конвульсиях, и сразу же возникает задыхающаяся Христина, выгибающаяся в судорогах. Тоже не то! — Да, мне неудобно! — согласилась я и отстранилась. — У нас не любовное свидание, чтобы замереть в подобной позе на долгие часы. Я тебя пригласила как друга, для помощи, а не для того, чтобы соблазнить. — Тут я не удержалась. — Пусть твоя мама будет спокойна.

— При чем здесь моя мама? — насторожился Егор.

— Ты забыл, что мы должны соблюдать тишину, — нашлась я. — Для разговоров не время и не место.

Егор все же обиделся и, убрав руку, немного отодвинулся. Еще не было и двенадцати, а мне ужасно захотелось спать. Неизвестно, сколько придется ожидать, да и придет ли кто ночью? Может, мои подозрения в отношении Валентина напрасны?

— Чем молчать и дуться, давай по очереди немного поспим. Не будешь возражать, если сначала я… — тут я сладко зевнула и потянулась, — немного расслаблюсь?

— Можешь спать хоть всю ночь, — обиженно сказал Егор. — Мне спать не хочется. — И уколол: — В чужом доме я все равно ни за что не засну.

— Через часик-два я тебя сменю, — пообещала я, свернулась на диване калачиком и мгновенно уснула.

Проснулась от приглушенных голосов в соседней комнате. Я встала и тут заметила, что одета только в длинную белую сорочку, явно не мою (у меня нет таких длинных!), хотя прекрасно помнила, что ложилась спать одетой. Егора рядом не было. Перед тем как войти в соседнюю комнату, я прислушалась.

— Нам обязательно надо найти анкх, иначе ритуал не может быть совершен, — послышался знакомый голос, но я не могла сообразить, кому из моих знакомых он мог принадлежать.

Несмотря на свой необычный наряд, я решительно вошла в комнату. Вместо привычного круглого стола посредине стоял длинный, накрытый белой скатертью. На ней был нарисован силуэт человека с раскинутыми руками, на месте ладоней стояли пустые красные миски. Еще одна такая миска стояла у изображения головы. Исчезли сервант, комод, стулья, а вместо них по углам стояли четыре фигуры в металлических рыцарских доспехах. За столом, у мисок, на деревянных резных креслах с высокими спинками восседали Ашукин и Стас. Еще одно кресло, во главе стола, было, пустым. Они, одетые в старинные камзолы с огромными белоснежными воротниками, радостно приветствовали меня: привстав, стали хлопать в ладоши, сладострастно причмокивать губами. Я замерла от удивления, но страха не почувствовала.

Я хотела было пройти к свободному креслу, чтобы присесть, но тут Стас схватил меня за руку:

— Куда ты?! То место Князя! А тебе пора занять свое место.

И он указал на контур на скатерти. Не знаю, по какой причине, но я не сопротивлялась, взобралась с их помощью на стол и легла, Придерживаясь контура. Одна моя рука оказалась у миски, возле которой сидел Стас, вторая — у той, что стояла возле старика Ашукина. — Поработай кулачками, а то у тебя вены слабые, еле заметные, — недовольно приказал Ашукин, вооружившись столовым ножом с зубчиками и тонкой серебряной трубочкой.

Мое тело больше не принадлежало мне — оно подчинялось этим ужасным нелюдям. Я начала послушно сжимать и разжимать кулаки. В путешествиях в прошлое мое тело было нематериальным и невидимым для окружающих, хотя сама я его видела и ощущала. Здесь же оно было материальным и послушным чужой воле, а меня игнорировало.

— Не спеши — Князь будет недоволен! — одернул его Стас. — И мы еще не представились обеду.

«Обед — это я?!» — ужаснулась я мысленно, но мое тело оставалось пассивным, даже сердце не ускорило ритм от такого известия.

— Сын Феликса Сосницкого, тоже Феликс! — представился Ашукин. — Ты была права — я люблю носить смокинг, вальсировать на балах, но и мазуркой не пренебрегаю.

— Внук Сосницкого, Колек! — привстал Стас — Особого интереса, кроме кулинарного, у меня ты не вызывала, так что во многом ты заблуждалась и…

— Папа идет! — прервал его Ашукин. — Он не любит лишних разговоров за столом, Колек!

Я услышала, как кто-то для меня невидимый подошел со стороны головы, и, сколько я ни закатывала глаза, чтобы его рассмотреть он находился вне зоны видимости.

— Я не сделаю тебе больно, будет даже приятно. Сейчас эту жилочку на твоей шейке вскрою ножичком. — Надо мной склонилась широко улыбающаяся физиономия Егора, а по углам его рта выпирали два больших клыка.

Я завопила от страха и собрала все силы, чтобы соскочить со стола…

— Ты чего?! — На меня, одуревшую от приснившегося ночного кошмара, с испугом смотрел Егор.

У него были красные, воспаленные от бессонной ночи глаза, а за окном уже светало.

— Хорошо, что это был только сон… — прошептала я и, как могла, пригладила волосы. — Ты целую ночь не спал, Егорка? — нежно спросила я.

— У меня не хватило решимости разбудить тебя, — буркнул он, отводя глаза.

— Хороший ты, славный и добрый. И совсем не вампир, — подвела я итог.

Егор подозрительно уставился на меня, размышляя, не очередной ли это подвох.

— Расслабься — все о'кей, — успокоила я его. — Можешь немного поспать, пока я приведу себя в порядок. Никого ночью не было — след оказался ложным.

— Я в чужом доме никогда не засну, — напомнил Егор. — Вот только немного подремлю.

Когда минут через десять я вернулась, Егор крепко спал.

Проснувшись, Егор совершил неожиданный для меня поступок — он позвонил на работу и сообщил, что появится там только во второй половине дня. Затем, повернувшись ко мне, пояснил:

— Не хочу тебя оставлять одну в квартире — вдруг тот, кого ты ожидала ночью, появится днем?

— День — не ночь, — расхрабрилась я. — И к тому же я почти уверена, что зря начала подозревать Валентина. Не исключено, что соль мне подбросили, когда Марта ушла и оставила дверь открытой. Но это мог быть только тот человек, который знал о моих магических манипуляциях с солью. Опять же, Валентин или Марта. — И тут меня словно по голове стукнули: «Марта! Ее неожиданное появление и странное поведение должны были заставить меня насторожиться. Если это сделала она, то зачем ей это надо было?»

Только я собралась поделиться своими подозрениями с Егором, как в дверь позвонили. Я шепотом предложила:

— Подождем. Возможно, он проверяет, есть ли кто дома.

Прозвенев раз пять, звонок умолк, но если это был Валентин, то он не спешил открывать дверь ключом. Любопытство пересилило осторожность, и, не выдержав, я на цыпочках прокралась к двери и заглянула в глазок. Вначале я увидела только спину (то, что это был мужчина, я не сомневалась), но он собирался уходить. Это явно был не Валентин — тот был ростом значительно выше. Больше не раздумывая, я открыла дверь и вышла на площадку. Мужчина уже спустился до середины лестничного пролета, но, услышав шум, обернулся. К своему ужасу, я увидела перед собой старика Ашукина, и у меня задрожали коленки.

— А я уже думал, что вас нет дома! — обрадовался противный старик и начал быстро подниматься.

Если бы я была одна, то сразу бы захлопнула дверь, но со мной был Егор, и это придало мне храбрости. Чтобы Егор был готов к неожиданному и, возможно, небезопасному визиту, я громко крикнула ему: — Егор! К нам гости!

Ашукин на мгновение застыл и изобразил на своем лице подобие неловкости:

— Как жаль, что вы не одна. Наверное, я вам очень помешал?

Проходя мимо меня в коридор, он едва ли не расшаркался. Я проводила его в гостиную, где нас встретил Егор; по его напряженной позе я поняла, что он готов ко всяким неожиданностям. «Мой дорогой защитник», — только и подумала я с нежностью.

— Чай, кофе желаете? — Я корчила из себя любезную хозяйку, одновременно ломая голову над тем, что привело сюда этого нежданного гостя.

Вспомив пережитый мною в «Александрии» ужас, я, вместо того чтобы угостить его чаем, захотела вылить на него кипяток.

— С превеликим удовольствием воспользуюсь вашим предложением, но только позднее, — церемонно ответил Ашукин.

— Господин Ашукин, я ведь не ошибаюсь? — представила я его Егору, подумав: «Кто ты на самом деле — Феликс или Колек?»

— Зовите меня Николай Александрович, — кивнул Ашукин.

А я вспомнила: «В парке просил называть лишь по имени — Николай. Очень созвучно с Колеком — Коля, Николай».

— Отлично. Присаживайтесь к столу, — предложила я и спросила уже без всяких церемоний: — Что вас, Николай Александрович, привело ко мне?

— Странным образом оказалось, что наша встреча в парке «Александрия» была не случайна и нас связывают некоторые обстоятельства.

— Я уже знаю, что вы любитель изъясняться весьма путано и загадочно. Давайте обойдемся без цитирования китайских мудрецов, прошу говорить просто и понятно; Это моя убедительнейшая просьба. — Ее я подкрепила ледяной улыбкой.

Ашукин сунул руку во внутренний карман пиджака и достал фотографию улыбающейся женщины с букетом белых астр.

Я уже хотела ответить отрицательно, но тут вспомнила, что видела эту же женщину на фотографии, которую мне показывал Стас. По его словам, ее убили, и он проводил расследование.

— Эту женщину я не знаю, по я видела ее на другой фотографии, которую показывал мне следователь.

— Станислав Иванович? Так вы знаете, что ее убили?

— Да, это он мне рассказал.

— А то, что перед смертью она была у прежней хозяйки этой квартиры, он тоже рассказал?

— Вы что, меня допрашиваете? — Его вопросы сбивали меня с толку и уводили в сторону от того, что интересовало меня.

— Упаси Боже! Перед тем как вам кое-что рассказать, я хочу знать, в какой мере вы знакомы со всем этим.

— С чем именно?

— С теми мистическими, невероятными обстоятельствами, из-за которых я потерял Сашеньку.

— Если честно, то я ничего об этом не знаю. — Я пожала плечами. — Ни о каких мистических обстоятельствах. Стас… следователь показал мне фотографию и спросил, знаю ли я что-нибудь об этой женщине и видела ли я ее у Ларисы Сигизмундовны.

— Благодарю вас, Иванна, теперь я могу приступить к своему рассказу. Как вы уже догадались, я с Сашенькой был в весьма близких отношениях, и уже не один год. Я предлагал ей выйти за меня замуж, но всякий раз она находила причины для отказа. Я знал, что лет двадцать тому назад у нее пропал муж, которого она безумно любила. У меня даже было подозрение, что она верила в то, что он вернется. Подробностей она не рассказывала, но, похоже, это была какая-то темная история. Прошу прощения, водички нельзя у вас попросить? От волнения у меня в горле пересохло.

Теперь Ашукин мне казался совсем безобидным человечком, потрясенным трагичной гибелыо любимой женщины. И этим он внушал мне симпатию.

— Может, все-таки кофе или чай?

— Тогда лучше чай — черный. И, если можно, покрепче.

Я включила электрочайник и вернулась в гостиную.

— У меня есть от предыдущего брака дочь Тина, студентка. Я ей оставил свою квартиру, а сам жил в мастерской — я скульптор. Не так давно я переселился к Сашеньке. Тина связалась с каким-то мужчиной и не желала, чтобы я с ним познакомился, чтобы мы пообщались. Она у меня единственная дочь… Думаю, этим все сказано. — Он тяжело вздохнул, — Однажды мы с Сашенькой ехали в автомобиле, и я заметил Тину с каким-то мужчиной. Я указал на дочь Сашеньке, а та, увидев эту пару, страшно побледнела и попросила остановиться. Я послушался, и она стала порываться выйти, уверяла, что ей надо подойти к Тине, говорила что-то невразумительное. Видя, в каком она состоянии, я не дал ей этого сделать и подождал, пока она не успокоилась. Тем временем Тина с мужчиной скрылись из виду. Взяв себя в руки, Сашенька рассказала, что рядом с Тиной шел ее пропавший муж, который внешне почему-то совсем не изменился! «Он такой же молодой, как и был тогда, а я…» Она залилась слезами. Я ее успокаивая, говорил, что этого не может быть и что она обозналась. Обещал у дочери узнать его имя, чтобы она убедилась, что ошибается. Внезапно Сашенька успокоилась и попросила меня: «Что там имя или паспорт — их можно сменить. Я хочу побывать в их квартире, но когда там никого не будет — ни твоей дочери, ни моего бывшего мужа. Если я там не обнаружу то, что предполагаю найти, тогда я в самом деле ненормальная, которой на каждом шагу мерещится пропавший муж». Я еще некоторое время пытался ее переубедить, но она твердо стояла на своем, и я сдался. На следующий день я созвонился с дочерью и выяснил, что она с тем мужчиной не дома, и мы направились к ним. Если бы я мог знать, к чему это приведет! — И его глаза вновь увлажнились.

Я дала ему возможность немного успокоиться и приготовила всем чай.

— Как я ни пытался выяснить, что Сашенька собирается гам искать, она очень ловко уходила от ответа. Я смирился и во всем слушался ее. Зайдя в квартиру, она метеором пронеслась по комнатам — моя квартира просторная, трехкомнатная. А я только следовал за Сашенькой, как тень, стараясь скрыть следы нашего присутствия. Боялся, что дочь, узнав об этом, закатит мне скандал.

— Есть! Я же говорила, что это он! — воскликнула Сашенька и показала мне серую тетрадь и крест странной формы, про который она сказала, что это анкх.

— Анкх? — переспросила я, и мне припомнилось нечто такое, на что я до этого не обращала внимания, а еще дурацкий сон, приснившийся этой ночью.

— Древнеегипетский крест анкх, — подтвердил Ашукин. — В нем заключены два символа: крест как символ жизни и круг как символ вечности. А вместе они обозначают бессмертие. Он символизирует единение женского и мужского божеств, Осириса и Изиды, союз земного и небесного.

— Только посмотрев на крест, вы так много о нем узнали? — спросил Егор, слушающий рассказ Ашукина, скептически усмехаясь.

— Конечно нет! Его название мне ни о чем не говорило, это уже потом, вспоминая в деталях тот день, я удосужился разузнать о нем побольше. Тогда я вообще не придал никакого значения этому кресту. Более того, я нервничал и просил Сашеньку как можно скорее покинуть квартиру, опасаясь неожиданного возвращения дочери. После этих находок Сашенька взгрустнула и согласилась, что пора уходить, лишь попросила принести ей стакан воды. Я быстро сбегал на кухню и принес ей воду, а она сделала только маленький глоток.

— Ваша подруга, извините, Александра, забрала с собой этот крест и рукопись? — нетерпеливо спросила я.

— К сожалению, да. — Ашукин сник. — Но тогда я об этом не знал, к тому же она мне лишь немного рассказала о своем бывшем муже.

— Очень интересно! — обрадовалась я. — Кто же он?

— Владислав Кизимов. Она тогда жила в Энергодаре, с этим мужчиной случайно познакомилась на улице, а вечером они вместе пошли на дискотеку. Он был там в командировке, потом еще несколько раз приезжал, они встречались Через какое-то время он неожиданно остался в городе, и они стали жить вместе на съемной квартире.

— Кем же он там устроился работать? — опередил меня вопросом Егор.

— Он приезжал, уезжал, и она так толком и не знала, где тот работает и чем именно занимается.

— Сколько же они прожили вместе, если она так мало о нем знала? — удивилась я беспечности женщины.

— Около четырех лет. По ее словам, когда он возвращался из командировок, в ее жизни начинался праздник Он не жалел денег, щедро одаривал ее, водил по ресторанам, часто они отправлялись путешествовать в другие города, отдыхать на море. Черном или Балтийском, и там ее ожидало сплошное веселье. Прожитое с ним время она называла сказкой, но… — и Ашукин сделал многозначительную паузу.

— Значит, было «но»? — подхватил Егор.

— Обязательно должно быть «но», и я даже догадываюсь, что вы еще скажете, — Я с вызовом посмотрела на Ашукина, и он подался ко мне. — Он занимался черной магией и иногда говорил очень странные вещи о бессмертии! — выпалила я, а Ашукин снова сник.

— Да, вы правы. И еще он считал себя потомком древнего графского рода. К двум вещам он не разрешал Сашеньке притрагиваться — к старинному серебряному кресту, анкху, и старинной рукописи. Но Сашеньке как-то удалось заглянуть в рукопись — там говорилось о вещах страшных и омерзительных. Из прочитанного она поняла, что анкх — главный ритуальный предмет используемый при проведении обряда, цель которого — продление жизни. Но написанному она не поверила: подумала, что это страшная сказка, придуманная ненормальной женщиной. А потом Владислав исчез — не вернулся из командировки. Она прожила в Энергодаре еще пять лет, ожидая его, а потом переехала в Белую Церковь — была уверена, что если он жив, то обязательно здесь появится. И дождалась… — Ашукин умолк.

— Вы же еще не рассказали, что произошло после того, как вы покинули квартиру, — напомнила я.

— Мне тяжело об этом говорить. — Ашукин сокрушенно покачал головой. — Перепуганная дочь позвонила вечером, стала допытываться, не приходил ли я на квартиру и не брал ли чего? У меня не хватило духу ее обмануть, я признался, что в квартире был, но ничего не брал. По моему голосу она что-то почувствовала, потому что сразу уточнила: «Ты был не один?» Что я мог ответить? Вечером дочь пришла домой к Сашеньке и захотела с ней переговорить наедине. О чем они говорили, я не знаю. Сашенька мне cказала что пыталась образумить мою дочь, но не уверена, что та ее поняла. Сашенька после этого стала созваниваться с подругами, намереваясь узнать, где можно найти хорошего специалиста по черной магии, но не шарлатана, объявлений которых так много на страницах газет. Ей посоветовали обратиться к предыдущей хозяйке этой квартиры — Петряковой. А еще была ссора — я на Сашеньку накричал, заявил, что она не должна была брать чужие вещи, чем бы при этом ни руководствовалась. Утром Сашенька, забрав анкх и рукопись, уехала сюда, и больше я ее живой не видел… — Ашукин наклонил голову и заплакал.

Я поняла, что в таком состоянии ему словами не поможешь, нашла валерьянку и накапала в стакан с водой пятьдесят капель. Вечно спящая Желя проснулась и начала подхалимски тереться о мои ноги.

Стакан я поставила на буфет, несносная Желя тут же запрыгнула туда и начала с вожделением вылизывать стакан.

— Наркоша, что ты делаешь?! — прикрикнула я на нее.

Кошка испугалась и сбросила стакан на пол, но он, к удивлению, не разбился. Она спрыгнула следом и стала катать стакан по полу.

— Через три дня меня вызвали на опознание тела Сашеньки. Ее тело нашли в посадке, за городом. Я сообщил следователю обо всех обстоятельствах, которые предшествовали гибели Сашеньки. Он меня поблагодарил, сказал, что я очень помог следствию, и предупредил, чтобы я никому об этом не рассказывал. А вскоре я сам чуть не погиб: ночью на газовой плите почему-то оказались открытыми все комфорки. Соседи услышали запах газа и подняли тревогу. Меня еле откачали, и я неделю лежал в больнице. Второй ключ от мастерской, куда я вернулся после гибели Сашеньки, имелся только у моей дочери. Я не допускаю мысли, что это была она — скорее всего, этот мужчина, ее сожитель. Владислав, или как он себя сейчас называет.

— Вы сообщили об этом Стасу, следователю? — поинтересовалась я.

— Нет, что вы! Я не хочу, чтобы хоть какое-то подозрение пало на мою дочь. Да и следователь… Судя по тому, что вы следователя Называете по имени, похоже, близко знакомые ним. — Он не отрывал от моего лица взгляда водянистых глаз с воспаленными белками;

— Близко его я не знаю. — Неожиданно для себя я покраснела и посмотрела на Егора. — Просто мы не раз сталкивались по прежней моей работе.

— Я ничего не хочу сказать, но этот следователь не внушает мне доверия. Как-то раз случайно, я стал свидетелем его встречи с Владиславом, и мне показалось, что у них весьма дружеские отношения.

— А я думала, что вы очень дружны со Стасом. — Я вспомнила о позднем визите ко мне Стаса и как внизу его дожидался Ашукин.

— Вы о том случае? — Ашукин грустно улыбнулся. — Вы убежали, а я всего лишь хотел с вами откровенно поговорить обо всех этих событиях.

— Так надо было начинать с них, а не с китайских мудрецов! Своими разговорами вы тогда меня сильно испугали!

— Прощу прощения за мою глупость. Когда вы убежали, я понял, что сделал что-то не так, и решил это исправить. Пока я собрался и доехал сюда, было уже довольно поздно, и в ваших окнах свет не горел. Я не решился вас будить, вернулся к автомобилю и тут заметил, что спустило колесо. Пока я поставил запаску, прошло какое-то время, и тут я заметил, что во двор вашего дома вошел следователь Станислав Иванович. Это меня заинтересовало, и я пошел за ним. Он направился прямо к вашему подъезду и начал подниматься. Я остался у входа, не зная, как мне поступить. Его поздний визит меня насторожил, я очень переживал за вас, боялся, что вы откроете ему дверь. Но вы показали себя молодцом, и вскоре Станислав Иванович вышел из подъезда и столкнулся со мной. Не помню, что я ему наплел, но он мне явно не поверил. Ну и Бог с ним!

Рассказ Ашукина усилил мои подозрения относительно Стаса. Мне вспомнилось мое недавнее посещение кабинета Стаса и разговор с его сослуживцами. Они явно не относились к нему по-доброму: Он детдомовский. А если?.. У меня возникло фантастическое предположение.

— Егор, у вашей газеты вроде есть корпункт в Днепропетровске? Ты не мог бы навести справки об одном человеке, который воспитывался в детдоме «Счастливое детство»?

— Что, прямо сейчас? — Однако, увидев выражение моего лица, Егор осекся. — Хорошо. Говори данные на этого человека.

— Станислав Иванович Голицын. — И я сама себе удивилась. — Смотри, он детдомовский, а фамилия у него княжеская.

— Так ты хочешь что-то разузнать о Стасе? — поразился Егор — Если у тебя есть хоть какие-то сомнения, то забудь о них. Он в органах работает, значит, его биографию шерстили вдоль и поперек.

— Может, там что-то интересное о нем вспомнят, — настаивала я. — Хотя минимум полтора десятка лет прошло, как он покинул детдом. Но вдруг кто-то из работавших при нем еще трудится?

— Хорошо, — сухо бросил Егор и вышел в другую комнату звонить.

Я обратилась к Ашукину, смирно сидевшему за столом и не спеша попивавшему остывший чай.

— Наверное, вы приехали не только затем, чтобы рассказать эту историю?

— Недавно неизвестные, взломав дверь, проникли в опечатанную квартиру Сашеньки и все там перерыли, но из ценных вещей ничего не было украдено. Подобное случилось и у меня: в мастерскую проникли днем, что-то там искали. Я думаю, что это Владислав ищет взятые Сашенькой анкх и рукопись. А это означает, что в следующий раз он нанесет визит вам. Это очень опасно.

— Рукопись уже у него — ее у меня давно украли. А вот до анкха он не смог добраться, хотя думаю, что у меня уже побывал.

— Вот видите! — оживился Ашукин. — Раз рукопись была в вашей квартире, то и крест анкх находится тут. Ваше присутствие в квартире ему очень истает, и он найдет способ устранить эту помеху. Вы меня понимаете?

— Да, это вполне возможно. Тем более, что попытки напасть на меня уже предпринимались.

— Боюсь, что и ваш молодой человек, — Ашукин посмотрел на дверь в комнату, куда удалился Егор, — не сможет в достаточной мере вас защитить. Разве что милиция…

— Николай Александрович, вы сами понимаете, что милиция не будет устанавливать здесь круглосуточный пост, основываясь только на наших предположениях. Единственный выход — это найти спрятанный здесь крест анкх, а потом сообразить, что с ним делать.

— Вы правы, Иванна. Это лучшее решение. Только где его искать?

— Оказывается, я его не один раз видела, но не уверена, что смогу его достать.

— Это как? — поразился Ашукин.

«Рассказать ему, как я путешествовала в прошлое и каждый раз при переходе видела крест анкх, висевший с обратной стороны двери? Чтобы он посчитал меня сумасшедшей? Если крест находится в другом времени, то его невозможно будет забрать ни мне, ни кому-либо другому. Но как Лариса Сигизмундовна могла его туда поместить? Здесь явно что-то не сходится».

Я подошла к стене, в которой открывалась дверь в прошлое, и стала ее простукивать — везде глухой звук цельной стены. Подойдя к зеркальному трельяжу, я попробовала его сдвинуть. Ашукин, увидев, что я делаю, поспешил на помощь. Общими усилиями мы сдвинули трельяж, и мое сердце радостно застучало. Я увидела недавно наклеенные полосы обоев. Постучала и услышала, что звук изменился. При помощи ножа я осторожно приподняла обоину и увидела край двери. Уже с помощью Ашукина содрала обои, за которыми обнаружилась дверь. Наши попытки ее открыть не увенчались успехом.

— Такое ощущение, что она закрыта на ключ, — заметил Ашукин и указал на отверстие для ключа.

— Пожалуй, — согласилась я и сходила за связкой ключей, доставшихся мне в наследство.

И — о чудо! — один из ключей подошел, дверь открылась. За ней обнаружилась глухая кирпичная стена, но на внутренней стороне двери висел серебряный анкх.

— Есть! — обрадовалась я и схватила крест.

Он меня удивил своей тяжестью и массивностью — на серебро не похоже. И было в нем что-то особенное, то, что установило между нами невидимую связь. А может, она уже давно существовала, а я ее только сейчас ощутила?

— Именно его я видел в квартире дочери, — сказал Ашукин.

— Эй, а что вы здесь творите?! — раздался за нашими спинами недоуменный голос Егора.

Он подошел, протянул было руку к анкху, но я непроизвольно спрятала его за своей спину, словно боялась передать в чужие руки. Даже ему. Егор криво улыбнулся и сказал:

— Странная история с детдомом. Станислав Голицын не был воспитанником этого учреждения, его имени в списках нет.

Чего-то подобного я и ожидала, но на всякий случай уточнила:

— Может, там недосмотрели? Неужели они могли так быстро найти списки того времени?

— Директор детдома — старый приятель нашего журналиста из корпункта. И у них все данные о воспитанниках за много лет внесены в компьютер, так что для поиска не надо лезть в чулан и сдувать пыль со старых папок. Ошибка исключена.

— Фигура Стаса становится все более загадочной, — подвела я итог. — Может, ваши подозрения относительно его тесной связи с Владиславом небеспочвенны. А если это так…

Мою речь прервал звонок во входную дверь. Я сразу же подумала, что это, скорее всего, Валентин, а мне не хотелось бы, чтобы его видел Егор. Я поспешила к двери.

Но это была Марта. Она сразу бросилась ко мне на шею, бормоча что-то невразумительное. Я только поняла, что она просит у меня прощения. Но за что? Я еле освободилась от ее объятий.

— Марта, ты можешь толком объяснить, что случилось?

— Прости меня, Иванна, прости… — продолжала она бубнить. — Хочешь, я на колени стану? — И она тут же попыталась это сделать, но я успела ее удержать.

В коридор вышел Егор, обеспокоенный моим долгим отсутствием.

— Помоги мне? — крикнула я ему, с трудом удерживая обвисшее тело Марты.

Совместными усилиями мы затащили Марту в ванную комнату, и, наклонив ее над ванной, я окатила ей голову холодной водой из гибкого душа.

— Хватит, хватит! — запросила пощады Марта, и по голосу я поняла, что она пришла в себя.

Подождав, пока она приведет себя в порядок, я чуть ли не силой затащила ее в гостиную. Увидев Ашукина, Марта испуганно застыла на месте.

— Не бойся, здесь все свои, — успокоила я ее. — Познакомься — Николай Александрович Ашукин, а Егора ты знаешь. Теперь расскажи, что у тебя произошло?

— Прости меня, Иванна. Я так виновата перед тобой! — завела она вновь ту же пластинку.

— Марта? — прикрикнула я на нее. — Или ты толком объяснишь, что произошло, или до свидания!

Мой решительный тон благотворно подействовал на нее, и, присев на краешек стула, она начала свой рассказ:

— Несколько дней тому назад мне по мобильному позвонили и сказали, что если я хочу получить свою дочь живой и невредимой, то должна достать ключ от твоей квартиры. А если расскажу тебе об этом или сообщу в милицию, то больше дочь не увижу… — И Марта захлюпала носом.

— Кто звонил: мужчина или женщина?

— Мужчина… У него был такой… страшный голос, и я сразу же поверила, что он может выполнить свою угрозу.

— Рассказывай дальше!

— Я пришла к тебе и попросила пожить здесь некоторое время. Ты согласилась и вскоре куда-то уехала, а я осталась одна. Я позвонила по высветившемуся номеру и сказала, что сейчас нахожусь в твоей квартире, а тебя долгое время не будет. Мне приказали покинуть квартиру и, не задерживаясь, ехать домой, а также пообещали, что Инга в течение двух дней будет дома. Я прождала до вчерашнего вечера — Инга так не вернулась. Стала звонить по тому же номеру — автомат сообщил, что номер заблокирован. Сегодня утром пошла к инспектору Светлане Петровне и рассказала обо всем. Она выругала меня, сказала, что если бы я сразу обратилась к ней, то можно было бы выйти на похитителей Инги, а теперь эта возможность упущена. И я решила прийти к тебе и повиниться во всем. Прости меня, Иванна, — и она виновато опустила голову.

— Тебе не в чем виниться. Ты — мать, хотела вернуть дочь и была готова на все. Твоя ошибка в том, что ты поверила похитителям и не обратилась своевременно в милицию. Все мы делаем ошибки, но, к сожалению, время нельзя повернуть вспять, чтобы их исправить.

— Я тут подумал: не исключено, что к пропаже дочери этой женщины непосредственное отношение имеет Владислав, ведь именно ему необходимо было проникнуть в эту квартиру, чтобы найти анкх, — вставил Ашукин.

— Вы правы — обо всем этом надо сообщить Светлане Петровне! — загорелась я.

— Я бы не стал так спешить, — осадил меня Ашукин. — Во-первых, мы не знаем, какое отношение к этой истории имеет следователь Станислав Иванович и какие проблемы он может нам создать в случае чего.

— Наверное, вы правы. К тому же Светлана Петровна — его хорошая знакомая, — сказала я.

— Во-вторых, я понимаю, что это обязательно так или иначе затронет мою дочь, а я, как отец, хотел бы Тину по возможности от этого уберечь. Поэтому предлагаю поехать в Белую Церковь, встретиться с моей дочерью, и я думаю, мне удается убедить ее рассказать все, что она знает. Возможно, Тиночка подскажет нам, где искать пропавшую девушку.

— Двух, — напомнила я. — Ведь Мила Малинина тоже до сих пор не нашлась.

— Да, конечно, — закивал Ашукин.

— Логика в этом есть, — согласилась я. — Другие предложения есть?

Я посмотрела на Егора, не сомневаясь, что он начнет Предлагать не заниматься самодеятельностью, а сообщить в милицию. Но он, к моему удивлению, молчал.

— Нет. Тогда втроем едем в Белую Церковь, а Марта нас подождет у себя дома.

— Я хочу с вами! — воскликнула Марта. — Обещаю, я не буду мешать!

— Марта, нам надо, чтобы кто-нибудь остался здесь на связи, к кому мы могли бы обратиться в случае непредвиденных обстоятельств, — вежливо «отшила» я подругу.

Ей нужна нянька, которая постоянно вытирала бы ей слезы, утешала и выслушивала ее покаянные исповеди, а нам на это нельзя отвлекаться.

Марта попробовала убедить нас, что ее присутствие может оказаться полезным, но не смогла объяснить, чем именно. Увидев, что никто ее не поддерживает, она сдалась.