Ведьмин подарок

Глава 18

В Белую Церковь мы выехали на автомобиле Ашукина — «лендкрузере», так как мой мужчины, не сговариваясь, назвали детским. Мужчины быстро нашли интересную обоим тему для обсуждения — о достоинствах различных марок автомобилей, бесцеремонно отправив меня на заднее сиденье, где я всю дорогу скучала. Зато они трещали, как сороки: «Ах, какой мощный двигатель! Боже мой, какой дизайн! С ума сойти, такая проходимость!» Последняя фраза меня буквально доконала: как будто они постоянно ездят по бездорожью! И при этом представители сильного пола еще нас упрекают в том, что мы много времени тратим на шопинг, обсуждение нарядов и телефонные разговоры! Да они помешаны на автомобилях! Если в Средние века рыцари поклонялись прекрасной даме, сейчас мужчины делают то же самое, но только предметом поклонения является четырехколесный друг. Особенно меня задело недавнее ток-шоу, во время которого двое мужчин, притом известные личности, соревновались в интеллекте, отвечая на вопросы. А в качестве вознаграждения полуобнаженные красотки помыли им автомобили. Л мысленно представила средневековый рыцарский турнир, где, исполняя роль главного приза, прекрасная дама, приподняв платье, моет лошадиный зад. Шикарное зрелище! Словом, когда мы приехали на место, я из-за невнимания мужчин была наэлектризована до такой степени, что, подключи ко мне провода, я осветила бы дом.

Квартира, где проживала дочь Ашукина, располагалась в центре города, недалеко от Торговой площади. Я с любопытством рассматривала окружающие площадь дома, вспоминая, что здесь находилось в прошлом. И хотя тогда здесь был не асфальт, а брусчатка — «смерть каблукам!», — все равно в то время здесь было уютнее из-за обилия фруктовых деревьев, создававших ауру города-парка, города-сада. Увеличившаяся этажность домов, их монотонность ни в какое сравнение не шли с вычурными украшениями фасадов старинных зданий прошлого, которых сохранились единицы, да и те оказались в ужасном состоянии.

Мужчины, наконец насытившись общением, умолкли, и, следуя указаниям Ашукина, въехали во двор, окруженный пятиэтажками.

— Егор, может, вы посидите в машине, а мы с Иванной сами сходим к Тиночке? — предложил Ашукин.

— Нет, Иванна сама никуда не пойдет, — вспомнил о своих обязанностях телохранителя Егор.

Я с благодарностью на него посмотрела. Не из-за того, что чего-то боялась, просто было приятно, что он заботится обо мне.

— Ну что ж, идемте. Я просто подумал, что, чем больше будет народа, тем сложнее будет разговаривать с Тиночкой. — И Ашукин направился к дому.

Дверь открыла девушка, в которой я сразу узнала студентку, укравшую у меня рукопись. Я из-за этого не переживала, но было досадно: развели, как наивную дурочку. Девушка меня тоже сразу узнала и часто заморгала от волнения.

— Тиночка, ты одна дома? — поинтересовался Ашукин.

— Да. — Девушка прятала от меня глаза.

— Очень хорошо! Это мои друзья, и у них есть несколько вопросов к тебе. Я не буду говорить, в какое болото ты угодила благодаря своему кавалеру, но дело очень серьезное. Сейчас нас волнует судьба двух девочек, к исчезновению которых причастен твой приятель.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь!

— Тина, даю тебе ровно пять минут, — вмешалась я. — Потом я звоню в милицию, пусть они сами с тобой разбираются. У меня знакомых ментов — пруд пруди, и я попрошу, чтобы с тобой не церемонились. Здесь и без того дело серьезное — убийство, похищение, — светит срок немалый. А если что-то случилось с девочками, потянет и на пожизненное.

— Я ничего не знаю.

— Может, ты и ко мне не приходила и ничего не крала?! — начала заводиться я. — Ты как соучастница будешь мотать срок на полную катушку. В лучшем случае выйдешь из тюрьмы бабушкой. А если поможешь найти девочек, то пройдешь по делу свидетелем. — Я угрожала и сулила блага, понимая, что главное — это чтобы она начала говорить.

— Разрешите мне пару минут переговорить с Тиночкой наедине, — попросил Ашукин. — Я думаю, что найду нужные слова.

Я переглянулась с Егором, и он кивнул в знак согласия. Ашукин и его дочь вышли в соседнюю комнату.

— Надо сообщить в милицию — это самое верное решение, — заговорил Егор. — То, что мы приехали сюда, — авантюра. Не доверяем Стасу, так там есть другие опера.

— Как ты не понимаешь? Это дело ведет Стас, и к кому бы мы ни обратились, он все равно будет об этом знать. И если у него есть что скрывать, он не будет ждать у моря погоды, а начнет действовать. У него возможностей и связей больше, чем у нас, и поверят ему, а не нам.

Егор начал приводить контраргументы, но по его голосу я поняла, что он считает меня правой.

В комнату вернулись унылые Ашукин и Тина. Девушка была бледная и не поднимала на нас глаз.

— Тиночка мне все рассказала. Она и в самом деле не знала, что за фрукт этот Владик. — Ашукин даже покраснел от злости. — Хорошо, что она ни в чем таком не участвовала. — Я вспомнила о краже, но промолчала.

— Так может, она теперь и нам расскажет? — спросила я.

Однако заговорил ее отец.

— Похоже, Владик почувствовал, что пахнет жареным, и собирается в скором времени покинуть город. О похищенных девочках она ничего не знает, но предполагает, где их могут держать. Предлагаю немедленно ехать туда, пока Владик не стал рубить за собой концы. Хочется верить, что девочки еще живы. Идемте к машине, по дороге я все расскажу, а если будут вопросы, зададите их Тиночке, она едет с нами.

Девушка на протяжении этой длинной тирады стояла молча — видно, до сих пор после разговора с отцом пребывала в шоковом состоянии.

Я уловила момент, когда Тина и Егор уже уселись в джип а я с Ашукиным еще была снаружи, и поинтересовалась:

— Как вам удалось так быстро разговорить Тину?

— Она моя дочь, и я знаю ее слабые стороны. Поверьте Иванна, она не осознавала, как ужасно то, что она делала и, к сожалению. Тина любит этого подлеца.

— Нам далеко ехать?

— По расстоянию не очень — сразу за чертой города.

— Не будем терять время! — Я юркнула на переднее сиденье, а Егор счел необходимым сесть сзади, рядом с Тиной.

В отличие от нашей поездки в Белую Церковь, в салоне царило молчание. Я его прервала, поинтересовавшись, куда мы едем.

— Это дачный поселок Счастливое на берегу Роси, — сообщил Ашукин. — Живописное место, летом там хорошо, а сейчас пустынно, поэтому Тиночка и предполагает, что, если Владик прячет девочек, гам для этого место идеальное.

— Как-то все это глупо выглядит, — подал голос Егор. — Вдруг этот кавалер вооружен, а у нас с тобой даже перочинного ножика нет.

— Если бы у тебя был нож Рэмбо, было бы спокойнее? — Я заулыбалась, но весело мне не было.

Егор обиделся и всю дорогу молчал, впрочем, ни у кого не обнаружилось желания поговорить. Дорога заняла от силы полчаса, и, погруженная в свои думы, я даже не заметила, как они пролетели.

Въезд в дачный поселок преграждали поржавевшие ворота. За ними виднелась сторожка, над которой вился легкий дымок. Ашукин несколько раз просигналил, но сторож не подавал признаков жизни.

Но Егору не пришлось никого уговаривать: ворота были закрыты лишь на задвижку, и вскоре мы въехали на территорию поселка. Сторож так и не показался из своей будочки. Мы медленно ехали по узкой дороге, зажатой между дачными участками. Старые домики были маленькими, стояли на клочке земли; другие, современные, двух-трехэтажные дома; вольготно раскинулись на несколько участков и были ограждены глухими кирпичными заборами с камерами наблюдения но углам.

Дачная улочка казалась бесконечной. Я то и дело нетерпеливо поглядывала на безучастно смотревшую перед собой девушку.

— Скоро уже? Может, мы уже проехали? — не выдержала я.

— Там дорога заканчивается, и дальше уже тупик. Проехать мимо него невозможно! — Голос девушки прозвучал зловеще.

Сердце у меня сжалось от плохого предчувствия. Наверное, надо было послушаться Егора и обратиться в милицию, а не заниматься самодеятельностью.

— Мимо кого или чего? — почти шепотом спросила я.

— Замка — его здесь так называют. Сами увидите!

Дорога пошла вверх и вскоре закончилась. За ажурными металлическими решетками виднелся аккуратно подстриженный газон, вытянувшийся вдоль берега Роси длинной полосой шириной метров пятьдесят. В конце участка находился дом, в самом деле напоминавший старинный замок в миниатюре. У него был высокий цоколь, выложенный из крупного бута. На первом этаже окна были небольшие, забранные мощными решетками, на втором — огромные, а на третьем по углам располагались четыре небольшие башенки. За исключением серого основания в нем преобладал желтый цвет с белыми вставками — все довольно симпатично и совсем не мрачно.

— Тиночка знает, где спрятаны вторые ключи, но вот через ограду надо будет перелезть, — ответил Ашукин.

— Этого еще не хватало! — Мне не улыбалось карабкаться на решетку, хотя я оделась по-походному: джинсы, свитер и короткая куртка.

Егор оказался в худшем положении — длинное пальто и дорогой костюм.

— Нам достаточно, чтобы кто-то один перелез, он откроет ворота, — успокоил нас Ашукин.

«Но кто полезет? Егор в своем не приспособленном для этого наряде? Старик Ашукин? Его худосочная, слабосильная дочь? Получается, я?».

— Мне дольше рассказывать, где находится вторая связка ключей, чем самой перелезть, — неожиданно проявила инициативу худышка Тина.

Мне не хотелось ее одну отправлять в дом, но лезть через забор не было желания.

Тину подсадил Егор, и она довольно ловко перекинула свое тело через ограждение и мгновенно оказалась на земле по ту сторону. Не оглядываясь на нас, она быстро побежала напрямик, по газону, к дому и вскоре скрылась за ним. «А вдруг она специально все это придумала, чтобы сбежать от нас?» — запоздало засомневалась я.

Я мысленно отсчитывала время, необходимое, чтобы она вернулась назад, — оно уже явно истекло, а ее все не было.

— Похоже, нас кинули! — озвучила я свои мысли и сердито посмотрела на Ашукина.

Он виновато опустил глаза и едва слышно прошептал:

— Тиночка умная девочка — она обязательно вернется. Не думайте о ней плохо…

— Здесь и думать не надо — и так все ясно! — огрызнулась я.

— Вон она! Идет сюда! — радостно произнес Егор.

Я посмотрела в сторону дома и увидела Тину. На этот раз она не бежала, а шла быстрым шагом. Через несколько минут она открыла ворота, и Ашукин завел «джип» внутрь, на оборудованную стоянку. К дому мы прошли по узорной каменной дорожке, вдоль которой стояли высокие черные фонари под старину. Мне было бы приятнее идти по траве, все еще зеленой, но я удержалась от искушения.

— Пройдем в дом через черный ход, — сообщила Тина, и мы стали обходить здание.

В двух десятках шагов от дома находилась круглая крытая беседка-ротонда, выполненная из красного кирпича. Над крышей торчала кирпичная труба — видно, там стоял мангал. Мне ужасно захотелось есть, я живо представила горячий, сочащийся жиром шашлык. Я решила на обратном пути заехать в кафе и удовлетворить свое желание.

Тина открыла дверь, и мы оказались в небольшом коридорчике. Прямо перед нами, за открытой дверью, виднелась студия — большая комната, обставленная мягкой мебелью, и отделенная от нее аркой кухня, блестевшая стеклом и металлом, с множеством всякой бытовой техники. Слева узкая винтовая лестница вела наверх, а правее крутые ступени уводили вниз — в подвал.

— Логично рассуждаешь, — согласилась я.

— Фонарик в доме найдется? — поинтересовался Егор.

— В подвале должен быть свет, но фонарик тоже есть. Принести? — Тина вопросительно посмотрела на меня, считая главной в нашей компании.

— Конечно, — отозвалась я. — Он нам не помешает.

Тина уверенно прошла в кухню, открыла ящик и вернулась с длинным фонариком — такими в зарубежных фильмах обычно пользуются полицейские.

— Ну а теперь давайте узнаем, какие тайны хранит подвал. — Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал как можно бодрее, хотя внутри все тряслось, — меня бил сильный озноб.

Первым начал спускаться Егор, держа в руке фонарик. Дверь в подвал легко поддалась и открылась внутрь.

— Похоже, мы опоздали, — негромко прокомментировал он то обстоятельство, что дверь не заперта.

У меня к горлу подступил комок: вспомнила Ингу и глаза Марты, с надеждой смотревшей на меня, когда мы прощались перед отъездом.

— Это не факт, — возразила я ему и своим мыслям.

— Здесь темно. Тина, ты говорила, что в подвале есть свет? — Егор не спешил идти вглубь подвала.

Тина начала щелкать на щитке тумблерами.

— Нормально, свет есть! — сообщил Егор и двинулся вперед.

За ним шел Ашукин, потом я. В прямоугольной комнате было абсолютно пусто, но в каждой из четырех стен виднелись входы в подземные галереи. Теперь я догадалась, где мы находимся, и меня окатила волна страха, а в голове прозвучало: «Опасность!» Неудивительно, что я фазу не узнала эту местность, ведь, когда путешествовала здесь в прошлом, она была пустынной, а сейчас застроена домами. У меня не было сомнении, что именно в этом подземелье были обнаружены тела девушек-гимназисток. Идти дальше было безумием: я помнила, сколько времени потратили полицейские, рыская этими ходами, а потом с трудом выбрались из лабиринта.

— Егор, возвращаемся назад — у меня очень тревожно на душе! — Я сразу направилась к выходу, но Тина успела выскочить раньше и захлопнула за собой дверь.

— Уже никто никуда не спешит! — раздался громкий голос, и из бокового входа показался высокий парень лет двадцати пяти, державший в руке пистолет. — Теперь вы наши гости!

Не успела я опомниться, как Егор бросился на парня и вместе с ним покатился по каменному полу. Я не ожидала от него такой прыти, и, хотя было ясно, что он сильнее противника, ему требовалась помощь.

— Что вы стоите столбом?! — крикнула я Ашукину. — Помогите Егору!

— Да, конечно!

Ашукин пришел в себя, подошел к борющимся, вытащил из кармана куртки какой-то предмет и нанес Егору сильный удар по голове, от которого тот сразу растянулся на полу и замер. У меня словно оборвалось сердце, и, уже не понимая, что делаю, плача и что-то крича, я бросилась к Егору, осыпая его застывшее лицо поцелуями, стараясь вдохнуть жизнь. Он не подавал признаков жизни, а из носа показалась тоненькая струйка крови. Дрожащей рукой я стала выискивать у него на шее пульс но мне никак не удавалось его найти.

«Егор мертв? Ашукин убил Егора?!» Эта мысль вырвала меня из оцепенения, и я ринулась на мерзкого старика, готовая его растерзать, но он легко увернулся и отшвырнул меня к стене. Падая, я больно ушибла голову; спину и локоть. Что я мокла сделать одна против двоих мужчин?

Слезы бессилия полились из моих глаз, и, не в силах встать, я на коленях, придерживая ушибленную руку, словно это могло помочь утихомирить боль, подползла к неподвижному Егору. Я плакала навзрыд, сожалея о том, что из-за моей глупости мы оказались здесь, и это погубило Егора.

— Заткнись, сука! — зло прикрикнул парень, и я узнала в нем интервьюера, приходившего ко мне с опросным листом по поводу работы ЖЭКа. — Тошно от твоего воя!

Дверь открылась, и в подвал заглянула Тина:

— Вы что, убили его? — безразличным тоном поинтересовалась она, указывая на Егора. — Пора разворачивать лабораторию?

— Сейчас поглядим. Принеси воды! — приказал Ашукин.

Через пару минут Тина принесла полведра воды. Ашукин окатил водой Егора, заодно досталось и мне — обезумев от горя, я прижимала его к своей груди. Холодная вода подействовала на Егора, и он стал подавать признаки жизни, вызвав этим у меня бурную радость.

— Голова чертовски болит! — слабым голосом пожаловался он, придя в себя, и прижал руку к больному месту. — Что со мной произошло? Потолок обвалился?

— Это любезный Николай Александрович показал свое истинное лицо, — сквозь слезы произнесла я.

— Ну и больно же! — Егор принял сидячее положение. Слегка опираясь на меня, он прижал носовой платок к разбитой в кровь макушке. — Чем это он меня?

— Кастетом, — пояснил Ашукин. — Очень гуманное и эффективное средство, помогает лучше всяких слов.

— Вы нам все это время лгали?! — Я с ненавистью посмотрела на Ашукина; он мне казался еще более омерзительным, чем раньше.

— Практически нет, — Ашукин покачал головой. — Сашенька была хорошей женщиной, но очень любопытной. Не знаю, что ей в голову взбрело, но однажды она вытащила у меня ключ от моей квартиры и выкрала оттуда рукопись и анкх. Все это она отвезла гражданке Петряковой, которую считала ведьмой, и попросила у той помощи. Это сколько надо ума иметь, чтобы обратиться за помощью к столетней старухе?! — И он издал гнусный смешок.

— Вы сами убили ее! — крикнула я. — А она вас любила!

— Лично я не убивал, но ее проступок заслуживал должного наказания. То, что она любила меня, — это было ее личное горе. В моей жизни было множество женщин, и некоторые из них, пожалуй, искренне меня любили, но каждый раз расставание было неизбежным — время безжалостно. — Ашукин хихикнул.

— Вы их всех… убили?

— Я не Синяя борода, и они не были такими любопытными, как Сашенька.

— Время безжалостно… Я поняла вас — вы с ними расставались из-за того, что время оставляло на них след! Они со временем внешне менялись, а вы — нет. Ваше настоящее имя Феликс или Колек?

— Очень любопытно, — бросил Ашукин и приказал своему помощнику: — Витя, ты давай, свяжи их, особенно Егорку — от греха подальше.

Витя наклонился, чтобы выполнить приказание, но тут сам оказался на земле, а Егор так заломил ему руку за спину, что тот истошно завопил. В то же мгновение Ашукин оказался за моей спиной, и я ощутила лезвие ножа у шеи.

— Егорка, если не хочешь увидеть, как я отрежу голову твоей любопытной девушке, отпусти мальчика — ему больно! — насмешливо произнес он. — Считаю до трех: раз.

— Хорошо. — Егор отпустил парня, и тот сразу вскочил на ноги, потирая поврежденную руку.

— Теперь будь пай-мальчиком и не ерепенься. — Ашукин не отпускал меня, внимательно наблюдая за Егором. Я хотела что-нибудь сделать, но лезвие ножа, царапающего мою кожу, парализовало мою волю. Егор дал связать себе руки за спиной, затем наступила и моя очередь. Мы сидели на ледяном каменном полу, и мной из-за безнадежности нашего положения овладела апатия.

«Как глупо! Глупо! Ведь мои путешествия в, прошлое были предостережением об опасности!» — Как ни ругала я себя, от этого наше положение лучше не становилось. Неожиданно Виктор с размаху саданул ногой Егора по голове, и тот опрокинулся навзничь. Парень продолжал наносить удары ногами по беззащитному Егору, пока Ашукин его не остановил:

— Не порть товар, Витя, а то вычту из зарплаты. Да и Великий Магистр будет недоволен. Ты же не хочешь этого?

Парень сразу остановился, вытащил из кармана коробочку со шприцем и сделал укол Егору в ногу через брюки. Поняв, что сейчас то же самое ожидает меня, я быстро вскочила, но Ашукин был наготове и, схватив меня за волосы, заставил принять прежнее положение и позволить сделать укол.

— Внутримышечный действует медленнее, чем внутривенный, но результат один, — объяснил Ашукин. — Минут десять для разговора имеем. Может, есть вопросы?

— Инга и Мила живы?

— Ты бы лучше поинтересовалась своей дальнейшей судьбой, а не посторонними вещами, — язвительно произнес Ашукин. — Да, девчонки живы. Но только пока. Их время уже истекло. Завтра для них наступит время «Ч», но пусть тебя это не волнует. Вы ненамного переживете их.

— Мы же свидетели! — Я старалась говорить тем же тоном. Похоже, укол начал действовать: в голове у меня затуманилось, мысли стали путаться.

— Вы не свидетели, вы — наши доноры! — Ашукин захохотал. — Продолжительность вашей жизни зависит от того, как быстро на наш электронный адрес придет заказ на ваши органы. Витек почти дипломированный хирург, всего год ему не хватило до окончания мединститута, зато практики здесь — немеряно. Долго вы у нас не задержитесь — спрос на органы огромный!

У меня перед глазами все завертелось, и последняя мысль была: как бы я хотела оказаться подальше от этого страшного места!