Веледар

Эпилог 2-й

Митя наметанным глазом еще раз быстро пересчитал монеты, которые ему протягивал хмурый мужик с клочковатой, местами как будто выщипанной, бородой, и сгреб их с не шибко чистой ладони.

— Еще будем? — с надеждой спросил он, пряча деньги в свой кошель.

— Да ну тебя, — отмахнулся мужик, с некоторым трудом вставая из-за стола. — Итак обобрал меня, проклятый!

— Не умеешь играть — не садись, — буркнул Дмитрий себе под нос, начиная складывать веши в холщовый мешочек.

— Ась? — тут же насторожился мужик, угрожающе расправляя не самые хилые плечи.

— Не серчай, говорю, родной, — поспешно исправился Митя. — Сегодня удача не на твоей стороне, только и всего.

Мужик смерил его злобным взглядом, но все же отошел. Направился куда-то в сторону кухни.

— Ну и зараза же ты, родной, — добавил бугровщик себе под нос.

И решил ускорить сборы, намереваясь от греха подальше уйти уже в свою каморку из переполненного и шумного зала постоялого двора. А то чего доброго этот мужичок, по-простецки рассудив, что сгорел сарай — гори и хата, потратит последние гроши на выпивку и непременно возжелает восстановить справедливость. А у Мити нос еще не до конца зажил. Да и ребра болят, хотя ведьма Агвида и успела подлечить их немного.

Путь до лестницы через толпу пришлось торить себе локтями. В городе проводилась какая-то очередная ярмарка, и народу понаехало сверх всякой меры, что было Мите на руку. Он вернулся в столицу, но вовсе не собирался светиться здесь. Да и оставаться, наверное, тоже… Просто надо было перевести дух и подумать хорошенько, как быть дальше.

Люди ели и пили, распевали какие-то веселые песни, резались в тавлеи и ножички и пока еще даже не догадывались, что мирной и размеренной жизни скоро настанет конец. Что они все теперь — овцы одной отары, у которой больше нет пастуха.

Сам Митя не видел тела Агвида, но прекрасно понимал, что надеяться особо не на что. Пока все уверены, что ярл в дружеском походе с соседом, но… со дня на день правда выплывет наружу. И что ждет государство в этом случае?

Нет, валить отсюда надо. Перевести дух, пополнить запасы и уходить без лишних проволочек. Лучше к югу, там проще сойти за своего. Языкам Дмитрий обучен, чтению и письму тоже. Не пропадет. Найдет себе нового пастуха и прибьется к нему, а сведения о том, что страна Агвида теперь обезглавлена, могут заинтересовать многих. Кроме того, есть и еще кое-что…

Зайдя в свою каморку, Митя тщательно задвинул засов на двери, для верности припер ее поленом, которое на какой-то ляд валялось под лавкой, и зажег пару сальных свечей, выданных хозяином постоялого двора. Спрятав изрядно пополневший за счет игр в тавлеи кошель в дорожную сумку, Дмитрий тут же вынул из нее потертую торбу, распутал тесемки.

Камни глухо застучали по дереву лавки, когда он высыпал их из торбы, и, раскатившись, замерли, тускло мерцая в подрагивающем свете свечей. Митя осмотрел и пересчитал свое богатство, которое, конечно же, стоило куда больше всех монет, спрятанных в кошельке. Особенно по части обогащения он рассчитывал на лабрадорит величиной с кошачью голову, в который Селена заключила ведьмовской дар.

Когда они с Ратмиром и его людьми вернулись к кургану, чтобы добить наемника, Дмитрий обнаружил этот камень неподалеку от ямы тайного хода и сразу понял, что Велемира в гробнице больше нет. Эта новость знатно подкосила его душевное равновесие и он долго думал, хочется ли ему встречаться с этим монстром, что умудрился вырваться сквозь колдовской круг, годами защищавший курган от мародеров. Особенно с учетом того, что отношения у них сложились так себе…

Думать-то Митя думал, размышлял, но камень по привычке припрятал. Он любил эту свою привычку: она не раз выручала его по жизни. Она же подсказала ему набить карманы дарами у Велесова идола, пока наемник и ведьма сражались с колдуном. Много времени это не отняло, но зато теперь в сложившихся обстоятельствах у Дмитрия на руках оказались неплохие сбережения, и уж он-то знал, как с толком пустить их в дело. Что заключено в этих камушках, он, разумеется, не знал, но это ничего. Не так сложно найти дарокрада, отстегнуть ему энное количество серебра да выяснить.

Все эти размышления были прерваны негромким стуком в дверь.

— Кто там? — недовольно крикнул Митя, быстро сгребая свое богатство обратно в торбу.

— Вы за постой должны, — донесся до него девичий голосок.

— Ничего я не должен! — Дмитрий сердито затянул тесемки. — Заплатил уже!

— Там две монеты сточены по ободу, — не унималась девица. — Неполновесные. Надо бы доплатить или заменить.

Митя нахмурился и собрался уже выдать весь свой нехилый запас бранных слов, но потом решил, что его покой на ближайшие часы стоит пары лишних монет. Он быстро вытряхнул их из кошеля и принялся отодвигать щеколду.

— Вот, — он довольно резко сунул деньги дурнолицей девушке, которая приходилась хозяину трактира дочерью.

— Благодарствую, — уже через плечо бросила она, быстро семеня к лестнице с зажатыми в потной ладошке монетами.

Митя проводил ее суровым взглядом и только тогда заметил, что подле его двери девица терлась не одна.

— Ну, привет, — сильная рука ухватила бугровщика за горло и даже не втолкнула, а внесла обратно в каморку.

Митя захрипел, тщетно дрыгая ногами в полпяди от пола и с первобытным ужасом глядя на обладателя этой руки.

— Не ждал? — хмыкнул Всеволод, почти ласково его на лавку и поворачиваясь спиной, чтобы закрыть дверь.

Дмитрий принялся отчаянно растирать шею, и не думая нападать на колдуна. Во-первых, все равно с ним вряд ли сдюжишь: оружия под рукой никакого нет, и умения махать этим оружием тоже отродясь не водилось. Что уж говорить про то, что колдуна и так вроде уже убили, сердце его пронзили, а он вон — ходит себе по земле как ни в чем не бывало. Во-вторых, колдун явно явился сюда не просто так. Хотел бы убить — убил бы. Но он пришел по другой причине.

— Побеседовать с тобой хочу, Митя, — подтвердил его догадки Всеволод.

— Это можно, — осторожно кивнул тот. — Я всегда за умную беседу, нежели…

— Нежели что? — заржал колдун. — Сиди уж, не рыпайся.

И Митя сидел, даже руки на коленках сложил, как примерный мальчик, хотя горло все еще нещадно саднило. Но он был бы не он, если бы не спросил:

— А как ты выжил-то? Тебе ж сердце… того.

— Это сердце? — Всеволод задрал рубаху до подбородка и ткнул пальцем в левую половину груди.

Митя, отвесив челюсть, уставился на торс колдуна. Кожа, натянутая на бугрящиеся мышцы, была испещрена множеством шрамом — один на другом, будто ее обладатель подрался сразу с десятком голодных волков. Может, так и было, кто знает. Но самый большой, уродливо-кривой шрам ярко алел среди прочих, пересекая левую половину груди.

— Ага, — наконец кивнул бугровщик. — Это сердце.

Развелось вас, не убиваемых. Хоть косой коси…

— Оно было медвежье, — отмахнулся Всеволод, заправляя рубаху обратно. — Жаль, конечно. Такой дар от Велеса не каждый день достается. Но жизнь продолжается. Правда, Митя?

— Я на это искренне рассчитываю, — снова кивнул бугровщик.

— Еще вопросы, небось, есть? — хмыкнул колдун, легко пододвигая к себе тяжеленую лавку. Сел, вытянув ноги.

— Есть, — не стал смущаться Митя. — Как ты нашел меня?

— Не тебя искал, ведьму. Вызнал, что у Агвида она в услужении. Но ты камни мои уволок, что у Велесова кумира лежали. А я свою вещь чую, коли она неподалеку.

— Мне очень жаль, — осторожно молвил Дмитрий, невольно ежась под тяжелым взглядом Всеволода. — Не хотел я так с Велесом. Обстоятельства заставили. А камушки я верну, все до одного.

— Себе оставь эту мелочь, — поморщился собеседник. — Я тебе таких еще три горсти могу отсыпать. Петь научишься, плясать, на дуде играть. Или продашь задорого. Только толку-то?

— Ну… — Дмитрий не нашелся с ответом. Действительно, толк, он разный бывает. Для него один, а для колдуна этого — другой. Выяснить бы, какой. Авось, удастся откупиться?

— Где подруга твоя? — тем временем посерьезнел Всеволод.

— Не подруга она мне вовсе, — покачал головой Митя и тут же выложил все, как на духу. И как Агвид ему задание дал, и как вел он ведьму с наемником до кургана, и про все-все остальное, включая свой побег с пшеничного поля.

— Ясно все, — осклабился колдун, дослушав его рассказ. — Значит, я еще и бессмертие смогу получить в придачу к дару ведьмы.

— Коли найдешь их, то сможешь. Наверное, — неуверенно протянул Дмитрий.

— Так ты поможешь мне, — не спросил, а утвердил Всеволод. — Парень ты не промах, с идолом здорово сообразил. Агвиду служил, опять же. Хитрости и изворотливости тебе не занимать. Вот только со мной хитрить не советую, — он покачал пальцем прямо перед носом у бугровщика, заставив того отшатнуться. — Найдешь для меня ведьму — будешь жить себе дальше.

— Так я же поведал тебе, — голос у Мити предательски задрожал. — Когда я убегал, остались ведьма с наемником один на один с Ратмиром. Вот только молодой ярл дружину свою призвал. Селены, небось, и в живых уже нет.

— А какая разница? — добродушно развел руками колдун. — Тело с дарами должно остаться. Да и чую я, что ведьма все еще топчет эту землю. Твоя забота — найти ее, живую или мертвую. Так что собирайся, Митя, время дорого.

— Вот так сразу? Заночевать бы под крышей…

— Экий ты изнеженный, — фыркнул Всеволод. — Ничего, и под небом заночуешь. Ночь — мое время. Ах да, чуть не забыл…

Он резко дернулся с лавки, снова хватая бугровщика за горло, тот и пискнуть не успел, только засучил ногами, ощущая, как под кожей разливается холод, и уже не только крепкие пальцы колдуна мешают ему вдохнуть.

Все это продлилось лишь пару мгновений, и вскоре Митя обнаружил себя лежащим на полу. Схватился за горло и в ключичной ямке нащупал что-то твердое, едва выступающее через кожу.

— Это мой тебе подарочек, — услужливо пояснил колдун и даже протянул бугровщику руку, чтобы помочь встать. — Чтобы ты не глупил и уж тем более не помышлял о предательстве. Поможешь мне, и я заберу все назад. Более чем справедливо, согласись.

И Митя согласился, конечно. Ведь какой еще у него был выбор?