Великие тайны золота, денег и драгоценностей. 100 историй о секретах мира богатства

Весит этот камень 136,75 карата — встречаются бриллианты и побольше. Форма его — квадрат, обточенный по углам. Встречаются камни и более изысканные. Но дело в том, что данный камень — один из самых известных миру исторических алмазов. Он менял страны, владельцев и даже собственные имена. У него накопилась не просто история жизни — несколько авантюрнейших историй. И все они — о самом большой бриллианте, хранящемся ныне в легендарном музее Франции — парижском Лувре.

«Питт» — сокровище Индии

В ночи что-то хрустнуло, и раздался резкий стук в окно. Томас Питт мгновенно проснулся, отдернул полог и вскочил с постели. Рука заученным движением схватила кинжал. Пусть это воры или, того хуже, наемные убийцы, он не отдаст бриллиант!

В комнату влетел доверенный слуга, бывший когда-то ординарцем Питта. Опережая хозяина, подскочил к окну:

«Это всего лишь ветка, милорд!»

Питт в изнеможении рухнул на постель. Сколько можно так жить?! Вот уже пятнадцать лет он каждый день ожидает нападения, а то и смерти. Не расстается с камнем ни на секунду — даже когда моется, держит его во рту. Скитается по стране, будто проклятый изгой, — больше двух дней под одной крышей не задерживается. Он потерял друзей — ведь никому не может сказать, куда едет. И все из-за этого бриллианта, который уже прозвали «Питтом» в честь владельца. Да разве он подозревал, приобретая в 1702 году в Индии огромный алмаз, что рискует навсегда лишиться покоя?!

Ах, Индия — страна солнца и тепла… Томас Питт был комендантом Мадрасской крепости и одновременно губернатором прилегающих владений Ост-Индской компании. Тогда все вокруг его уважали и боялись. А теперь в этой сырой и промозглой Англии он сам всех боится…

Питту едва удалось заснуть. Ему снова снилась Индия. Солнечный свет, пряный воздух, странно-завораживающие крики павлинов, звон серебряных колокольчиков. Питт снова был губернатором и сидел, прислонившись к тонким бамбуковым перекладинам любимой беседки в мадрасском саду. Перед ним, согнувшись в три погибели, стоял торговец-индус Джемчанд — самый известный на Востоке «ловец алмазов».

«Только для вас, великий сахиб, я достал сокровище! — льстиво шептал он. — Алмаз чистейшей воды в четыреста десять каратов!»

Джемчанд раскрыл смуглую ладонь, и сноп алмазной радуги ударил в глаза восхищенного Питта.

«Перед вами бог алмазов — прекраснейший из прекрасных! — Обветренные и покрасневшие глаза торговца, высохшего от постоянных поездок по стране, заглядывали в лицо Питта. — Его посчастливилось сыскать одному рабу в копях Партиала. Это на юге Индии, сахиб, на реке названной в честь великого бога Кришны. Раб решил обмануть охрану и спрятать алмаз. Но как? Хитрец додумался сделать на ноге глубокий надрез и затолкал туда камень. Завязал ногу и, охая от боли, поднялся из шахты на поверхность. Надсмотрщикам он сказал, что распорол ногу, те и отпустили его домой. Но в своей убогой лачуге раб вынул камень и ночью убежал с копей. Добрался до портового города на берегу океана и стал издали осматривать корабли. Заприметил белый парусник и, спрятавшись среди груза, проник на палубу. Ночью подкараулил капитана и смиренно прошептал: «Я отдам вам алмаз, о владелец прекраснейшего из кораблей, если вы отвезете меня в страну, где я перестану быть рабом!» Глупец! В ту же ночь капитан безжалостно убил беглого раба и тело его бросил на корм рыбам. А громадный алмаз забрал себе. Да только и сам он оказался глупцом — показал волшебный камень одному из своих матросов. А тот, как только корабль зашел на первую же стоянку в Мадрасе, зарезал капитана. Я встретился с этим мерзавцем в одном из опиумных притонов. Он задолжал там кучу денег и потому запросил за алмаз неслыханную сумму. Мне пришлось продать все свое имущество, чтобы выкупить алмаз для вас, великий сахиб!»

Томас Питт поморщился: «Сколько же ты просишь, Джемчанд?» — «Триста тысяч пагод!» — прошептал торговец и склонился в нижайшем поклоне.

Питт с тоской взглянул на лежащий на его ладони камень. Он, конечно, великолепен, но цена… Это же почти 150 тысяч фунтов!.. Даже у губернатора Ост-Индской компании нет таких денег. А может, полоснуть по тонкому горлу этого ссохшегося индуса, как некогда сделал матрос? Пальцы Питта сами потянулись к потайному кинжалу, но в этот миг он почувствовал, как в его спину прямо под левую лопатку уперлось тонкое лезвие длинного стилета. Оказывается, раболепно кланяющийся торговец прибыл на встречу не один! С внешней стороны беседки прятался хладнокровный наемный убийца, готовый нанести мгновенный удар сквозь бамбуковые перекладины. Губернатор икнул от ужаса и выронил блистающий камень…

Но разве он мог отказаться от сокровища?! Тайком Питт запретил всем перекупщикам в Мадрасе покупать алмаз у Джемчанда. Торговец занервничал. Хотел сбежать из города, но охрана не выпустила. И тогда он начал сбавлять цену. И вот через три месяца яростного торга Питт купил алмаз за 49 тысяч пагод, то есть за 24 тысячи фунтов.

Это был блаженный миг! Даже сейчас, вновь переживая его во сне, измученный Питт улыбался. Он снова держал в руке свою застывшую радугу, и путь его был предопределен. Вернувшись на родину, он поспешил в контору самого известного лондонского ювелира Джозефа Коупа. Тот ошарашенно повертел камень в проворных пальцах, поцокал языком и схватился за голову: «Я боюсь гранить такое сокровище!» Но бывший губернатор пообещал ему 5 тысяч фунтов (еще никто в мире не платил за огранку таких денег!), и ювелир сдался. Два года он работал. Сначала прислал Питту «осколки», оставшиеся после резки алмаза. Их пустили на продажу, и они произвели сенсацию своей чистотой и блеском. Несколько ограненных крупинок купил сам русский царь Петр I, хотя, говорят, в далекой Московии бриллиантов словно булыжников на мостовой. За «осколки» выручили почти 10 тысяч фунтов! Сколько же будет стоить сам алмаз, когда станет бриллиантом?! Питт был в курсе каждого надреза ювелира, знал, что камень похудел почти в три раза — стал весить 140,5 карата. Но все равно остался самым огромным бриллиантом мира. Наконец Питт увидел его в полном блеске. И если алмаз был поразителен, то бриллиант и вовсе стал неотразим!..

Тихо скрипнула дверь. Томас Питт застонал и мгновенно проснулся. Неужели душители — самые страшные убийцы Индии?! Они всегда подкрадываются тихо и мгновенно накидывают на горло жертвы тонкую, но невероятно прочную веревку, из которой не вырвешься!.. Схватив кинжал, он распахнул полог. Но перед кроватью стоял его собственный слуга с завтраком на подносе: «Доброе утро, милорд!»

Питт схватился за голову. Ничего себе — доброе?! Да он либо жизни лишится с этим бриллиантом, либо с ума сойдет!..

Бывший губернатор рассеянно макал хлеб в теплое молоко, когда прибыл Айзек Эбенден, суетливый лондонский ювелир-перекупщик: «Я нашел отличного покупателя, милорд! Никто не сыщет лучше».

Питт только пожал плечами. Он давно привык, что ювелиры оповещают его о выгодных покупателях, но дело не движется. Ведь он просит за свое сокровище фантастическую сумму — 135 тысяч фунтов. К тому же никому не показывает сам бриллиант, только его точную имитацию. На таких условиях никто не соглашается на покупку.

«Мой покупатель не стоит за ценой, милорд, — продолжал ювелир. — Он готов выложить вам 3 миллиона 375 тысяч франков плюс мои проценты!» У Питта хлеб вывалился в чашку, а молоко потекло по коленям. «Кто этот крез?» Ювелир напыжился и торжественно объявил: «Герцог Орлеанский — регент при малолетнем короле Франции Людовике XV!»

Шел 1717 год. Герцог Орлеанский действительно купил «Питта» за 3 миллиона 375 тысяч франков. Англичане были уведомлены, что за такие баснословные деньги герцог желает сделать подарок своему подопечному — юному Людовику XV На самом же деле толстяк герцог сам обожал драгоценные камни и потихоньку, став полновластным хозяином королевской казны, решил собрать недурную коллекцию — собирал же когда-то кардинал Мазарини свою. И, между прочим, отдал ее в дар Людовику XIV. Герцог Орлеанский вообще не был скаредой, почему бы ему не собрать коллекцию в дар любимому племяннику Людовику XV?

Словом, с 1717 года знаменитый «Питт» перебрался во Францию. И началась его новая история.

«Регент» — месть бриллианта

Герцог Орлеанский, шумный и жизнерадостный прожигатель жизни, любовно пересыпал сквозь пальцы драгоценные камни. Его племянник, семилетний король Франции, с восхищением смотрел на разноцветные огни, вспыхивающие на ладони опекуна.

«Как называется этот бриллиант?» — Любопытный Людовик вынул из дядюшкиной ладони самый большой камень.

Герцог Орлеанский замялся. Не говорить же королю, хоть и юному, что самый большой бриллиант в мире носит имя какого-то бывшего английского вояки.

«Этот камень называется «Регент». В честь меня, ведь это я купил его для тебя, мой мальчик! — нашелся он и захохотал над собственной шуткой. — Помни, это — главный камень нашей сокровищницы. Ты должен его ценить, а то он обидится на тебя и станет пакостить!» И герцог снова шумно захохотал.

Людовик хорошо запомнил эти слова и потому в 1723 году приказал вделать бриллиант в свою парадную корону. Став полновластным королем, он любил устраивать праздники, пиры и забавы. Задаривал драгоценностями бесчисленных фавориток, но и свою жену, королеву Марию, подарившую ему десять детей, не забывал. И в честь свадьбы своего старшего сына-наследника, дофина Луи, подарил блестящего «Регента» супруге. Она то украшала им свою прическу, то носила в виде кулона. А в конце свадебных торжеств преподнесла камень сыну-наследнику. И отчего король не помешал? Впрочем, ему было не до того. У любвеобильного Людовика XV как раз начинался «роман жизни» с несравненной мадам Помпадур.

Дофин не оценил подарка матери и приказал вставить «Регента» в… бронзовую чернильницу. Но с того времени что-то всегда настораживало его, едва он подходил к письменному столу. Казалось, бриллиант сверкает зло и резко, прямо-таки источая флюиды ненависти к дофину. Впрочем, что Луи до сверканья одного камня? Он же наследник всех бриллиантов Франции!

Однако время шло, а наследство не приближалось. Король Людовик XV отличался отменным здоровьем, и ни одна хворь его не брала. А вот дофин начал болеть. И во время болезней пристрастился к странному времяпровождению — начал сочинять… завещания. Садился за письменный стол из красного дерева, брал белый лист и опускал перо в начищенную до блеска бронзовую чернильницу. И, черт побери, в эту секунду ему казалось, что коварный бриллиант одобряет его действие — проклятый камень словно подталкивал его свести счеты с жизнью!

На Рождество 1764 года дофин Луи, харкая кровью, принялся за очередное завещание. Впрочем, завещать он мог лишь несколько личных замков, все остальное отходило французской короне, а потом и новому наследнику. Другому наследнику!.. Луи всхлипнул и в сердцах швырнул бронзовую чернильницу прямо об стену. Темная жижа потекла по вызолоченным обоям…

До следующего Рождества дофин не дотянул. Титул наследника перешел к его сыну — и после смерти деда тот стал королем Людовиком XVI. Тихий и робкий юноша не жаждал никакой власти, зато обожал работать в мастерской: сам делал сундуки и замки к ним, чинил мебель. Однажды в пыльной комнатушке нашел в комоде покореженную старую чернильницу, уже решил отбросить ее в дальний угол, да вдруг увидел странный блеск. Протер рукой и ахнул — мощнейшая радуга в тысячу цветов ударила в глаза. В мастерской Людовик вынул бриллиант из покалеченной чернильницы. Позвал хранителя драгоценностей. Тот побелел как мел. Еще бы — великий «Регент» валялся где-то в кладовке! За такое хранителя могли и казнить. И бедняга бухнулся перед королем на колени. Но молодой Людовик, расспросив о камне, только вздохнул: «Что мне с ним делать?» — и отослал бриллиант любимой женушке Марии-Антуанетте.

Та, конечно, знала, что делать с драгоценностями. «Регентом» она приказала украсить… шляпную заколку. Впрочем, проносила недолго: «Он слишком тяжел, голова болит!» Но, видно, и короткое унижение злопамятный бриллиант запомнил. Потому что когда в июне 1791 года венценосное семейство попыталось сбежать из революционного Парижа, но было задержано в городке Варенн, из одного из баулов предательски выпал огромный блестящий камень. И сразу стало ясно, что задержанные — королевская чета: у кого еще может быть такое сокровище? Вот она — бриллиантовая месть!

Королевскую карету завернули в Париж. Мария-Антуанетта дрожала от страха: «Проклятый «Регент» выдал нас!»

Людовик апатично поднял на нее глаза: «Я предупреждал, не берите его с собой! Мой дед говорил, что «Регент» не будет любить того, кто с ним небрежен. А вы вставляли его в заколку для шляп… Кому это понравится?» Мария-Антуанетта свирепо покосилась на мужа, словно это он был виноват во всех бедах ее жизни: «Прекратите, наконец, нести чушь! Можно подумать, этот камень живой!» Людовик вздохнул: «Все живое, мадам… И все имеет свои привычки. Только вы не хотите этого замечать…» Королева взвизгнула: «Прекратите!! Нам не удалось покинуть вашу кошмарную страну, а вы говорите про чьи-то привычки!» Людовик вздохнул уже совсем обреченно: «Это не я, это мой дед говорил… «Регент» — камень власти, и он не должен покидать Францию. Иначе страну ждет беда. Это вы хотели уехать, а не он… Вот хитрый камень и решил остаться…»

Двадцать первого января 1793 года нож гильотины отсек голову короля под радостные крики народа. А через несколько месяцев с «госпожой гильотиной» познакомилась и Мария-Антуанетта, причем радость народа была еще сильнее. А «Регент», конфискованный революцией, перешел в казну государства.

Страсти по революции

Наполеон Бонапарт завороженно смотрел на рукоятку своей церемониальной императорской шпаги. Сколь блестящей была мысль украсить ее «драгоценностями революции» во главе с «Регентом». Этот камень был достоин величия гениального полководца. И всякий раз, когда император бросался с этой шпагой в бой, радужно-завораживающий блеск «Регента» воодушевлял солдат на победу. Неужели все в прошлом?! Коронование, победы, годы всемирной славы…

Теперь весь мир столь же яростно ненавидит его, сколь восторженно приветствовал когда-то. Даже маршалы предали своего императора — все проголосовали за его отречение. Пять дней назад — 6 апреля 1814 года — Наполеон подписал нужные бумаги. Но в душе он не сдался. Врагам не удастся сослать его на остров Эльбу в пожизненное изгнание. Выход есть! Наполеон взглянул на яд, который со времен наступления на Москву носил с собой. Аккуратно отстегнув коронационную шпагу, он погладил большой бриллиант влажной рукой. Камень подернулся темной дымкой или это показалось императору из-за мрачных мыслей? «Королю бриллиантов» не за что обижаться на Бонапарта. Или все-таки есть? Наполеон вспомнил, что пару раз отправлял камень в Берлин и Амстердам в качестве залога за денежный заем. И только отмахивался, когда старые хранители государственных драгоценностей предупреждали: «Регент» не должен покидать пределы Франции, иначе беда!»

Наполеон I в полном императорском облачении

Наполеон фыркнул — ему предстоит главнейшее дело жизни, а он вспоминает о старых пророчествах… Да, беда случилась, но кто же поверит, что из-за камня, хоть и драгоценного?..

О, пропади все пропадом! Бонапарт перекрестился и принял яд. Лег, стал ждать. Ужасная боль пришла быстро, но смерть-избавительница не приходила. Промучившись несколько часов, Наполеон понял, что его яд потерял былую силу. Так что на остров Эльба ехать придется…

Супруга Наполеона, Мария-Луиза, не последовала за ним в изгнание. Она отправилась к своему отцу, австрийскому императору. Но разве за время жизни с нелюбимым мужем она не заслужила награды? Так что Мария-Луиза решила прихватить с собой большую часть драгоценностей французской короны. Полагая, что женщину, а тем более дочь австрийского императора, никто не посмеет обыскивать, она нацепила драгоценности на себя — прямо под платье. Но ведь шпагу под платьем не спрячешь! Недолго думая, Мария-Луиза приказала своему офицеру, месье Ме-невалю, сломать сокровище Наполеона. Большую часть шпаги беглянка, не задумываясь, выбросила, а ее эфес с «Регентом» засунула под плащ.

Ах, если бы она подозревала о последствиях своей поездки через расположение русских войск! Остановившие ее карету казаки перерыли все узлы и баулы. Золотое колье, личный подарок Наполеона, просто сорвали с шеи Марии-Луизы. А потом подоспевший русский офицер заметил, что из-под ее плаща в самом пикантном месте что-то торчит. Наглец распахнул плащ, и эфес шпаги с «Регентом» оказался в его руках…

Все возвращается на круги своя — драгоценности, снятые с Марии-Луизы, вернулись в казну Франции. Через десять лет после этого король Карл X, вспомнив легенду о «Регенте» — камне власти, приказал вставить главный бриллиант Франции в новую алмазную корону. Ее поручили изготовить лучшему ювелиру Франции — Фредерику Бапсту. И тот прекрасно справился — корона вышла роскошной. И «Регент» в центре ее говорил всему миру, что французская монархия еще полна блеска и сил. И теперь, глядя на великий бриллиант, Карл X вспоминал, как в первый же год революции 1789 года ему пришлось тайно бежать из Парижа, спасаясь от казни. Как в изгнании он сколачивал антинаполеоновскую коалицию из тех роялистов, что смогли спастись за границей. Как с 1814 года он активно участвовал в реставрации монархии, вел переговоры с союзниками — Россией и Англией. И вот теперь, когда Карл X наконец-то взошел на трон, ему уже 66 лет. Он умудрен жизнью и хочет, чтобы все шло по старинным законам. И великолепие «Регента» в бриллиантовой короне должно подчеркивать незыблемость и значение королевской власти…

Увы, народ, переживший революцию, уже не хотел жить по старинке. Требовались новшества и демократические порядки, которых старый Карл X не мог дать стране. В 1830 году после восстания парижан ему пришлось отречься от престола. На троне оказался новый монарх — Луи-Филипп, король буржуазии и лавочников. Он и жил уже как король-буржуа, ходил в платье обычного горожанина. И алмазная корона была ему ни к чему. С нее сняли камни и отправили в хранилище Гард-де-Мейбл. Там «Регент» оказался вместе с мебелью XVIII века, канделябрами и столовым серебром. Можно только предположить, какое унижение испытал «король бриллиантов» рядом со старой рухлядью! Немудрено, что в стране снова оказалось не все в порядке…

Париж опять потрясла революция. Теперь и Луи-Филипп отрекся от престола. Революционный народ снова громил что ни попадя. И сегодня, как на грех, ему под руку подвернулся Лувр.

Защищавшим его неоткуда было ждать помощи. Армия если и смогла бы пробиться к Лувру, то только к утру. И тогда командующий отрядом Национальной гвардии лейтенант Гениме приказал своим подчиненным как можно быстрее собрать драгоценности французской короны, лежавшие в опечатанных ящиках, и спрятать их в каминах. Там их не станут искать. Кому охота копаться в золе!

Снаружи уже раздавался рев толпы. Через несколько мгновений погромщики ворвались на первый этаж Лувра. Гениме повернулся к ординарцу: «Вы открыли двери винных погребов, как я приказал?» Ординарец, побелевший от страха, выдохнул: «Так точно, мой лейтенант!» Остава-лось ждать. Но уже через полчаса шум снизу подсказал Гениме, что его расчет оказался верен: погромщики застряли в погребах. Сокровища Лувра были спасены. Наутро подоспевшие на помощь войска грузили упившихся «революционеров» на повозки как дрова. А лейтенант Гениме вместе с несколькими доверенными гвардейцами вынимал сокровища из каминов, вытирал и складывал обратно в ящики.

«Ничего, все плохое позади!» — приговаривал он, нежно гладя искрящийся «Регент».

Но как бы не так! Через двадцать лет с небольшим (что по меркам истории минералов — лишь несколько мгновений) случилась новая трагедия. И снова «Регенту» предстояло в ней участвовать.

Как спасти «короля бриллиантов»

В 1871 году в хранилище Лувра явились братья Бапст — сыновья того самого ювелира, что некогда изготовил для Карла X алмазную корону. Устало вздыхая и щурясь, они начали упаковывать в ящики главные драгоценности Франции. Шла Франко-прусская война, немцы приближались к Парижу. Нельзя, чтобы им достались сокровища! Бриллиант «Регент» упаковали особенно тщательно — ведь он один стоит две трети стоимости всех драгоценностей. На ящики наклеили устрашающую надпись: «Специальные снаряды! Взрываются от простого прикосновения!!!» — и отправили груз на главную военно-морскую базу Франции в Брест. Если понадобится, «снаряды» увезут на крейсере в дальние края.

Не понадобилось! Едва заключили мир с Пруссией, братья Бапсты помчались в Брест, боязливо вздыхая по дороге: «Только бы он не покинул Францию!» Слава всем алмазным божествам, корабль со «специальными снарядами» стоял у причала! Но в Париже их ждала новая напасть. Разоренной стране катастрофически не хватало денег. И тогда нашлись умники, предложившие продать драгоценности короны…

К счастью, у депутатов Национального собрания хватило ума отказаться от такого предложения. Драгоценности были переданы в музеи, а «Регент» получил почетную витрину в Лувре. Почти 70 лет он жил спокойно. Но разве можно жить в спокойствии среди людей?

…Комендант старинного замка Шамбор медленно преодолевал ступеньки знаменитой двойной лестницы. Ему казалось, что ангелочки и нимфы, которыми украшена лестница, потешаются над ним: неужели он, потомок древнего рода Конти, где все славились отменным здоровьем, не может забраться в центральную часть замка? Увы, годы берут свое. Ведь в нынешнем, 1942 году ему стукнет шестьдесят два. Комендант схватился за сердце. Надо крикнуть помощника. Он не может умереть и унести свою тайну в могилу!..

На крик прибежал молодой лейтенантик. Опираясь на его руку, старик Конти преодолел подъем вверх, а потом и спуск в подвал центральной башни замка Шамбор. Эту башню, называемую Юрто в честь первого коменданта замка, гарнизон старался обходить стороной. Все в округе знали: там живет призрак Юрто, погибшего на-пожаре в далеком 1539 году, но спасшего короля и его именитых гостей.

Что ж, погибнуть на своем посту, спасая других, — почетно для военного. «Мой час близок, лейтенант! — прошептал старик Конти. — Я буду говорить с вами не только как начальник, но и как патриот. Еще до оккупации Парижа мы сумели вывезти из Лувра королевские сокровища. Они спрятаны здесь. Никому не найти их. Только я знаю тайну. Но я умираю. Поклянитесь, что сохраните сокровища и сдадите их только законному правительству свободной Франции!» Молодой человек взволнованно и пылко принес клятву по армейскому уставу и вдруг, словно рыцарь, опустился на одно колено: «Путь покарает меня призрак Юрто!» Наверно, старинный замок потребовал старинной клятвы…

Комендант показал «рыцарю» потайную пещеру подвала, где был спрятан ящик с драгоценностями. «Теперь главное! — прошептал он и, с трудом поднявшись, медленно повел лейтенанта из башни в нижнюю галерею. — Еще королева Екатерина Медичи, владевшая Шамбором после смерти Франциска I, устроила здесь тайник. Мне его в детстве показал дед, тоже комендант Шамбора, ведь наша семья когда-то была близка к королевской. — Старик начал медленно нажимать на декоративные раковины, медальоны, ромбы и полуромбы, украшавшие стену. — Запоминайте последовательность, лейтенант! Если вы что-то сделаете неправильно, механизм заклинится навсегда. И никто не сможет даже понять, где находился тайник!» Старик надавил на розетку в навершии окна, и одна из панелей стены отъехала. На ее место сверху упала другая, потом что-то щелкнуло, и на ладони коменданта оказался кожаный футляр. Старик открыл его, и лейтенант задохнулся от изумления — на темно-бордовом бархате лежал огромный бриллиант изумительной чистоты, играющий всеми цветами радуги. «Я спрятал его отдельно! — с гордостью проговорил комендант. — Это «Регент» — король бриллиантов. Я подумал, если нам всем суждено погибнуть, пусть камень навеки останется где-то в глубине Шамбора. Ведь по старинной легенде он не должен покидать пределов Франции».

Два года спустя отряды Сопротивления и войска генерала де Голля освободили Париж. Сокровища французской короны снова вернулись в столицу. Страсти по бриллианту затихли: знаменитый «Регент» теперь спокойно лежит в Аполлоновой галерее Лувра — того самого дворца, где, показывая маленькому Людовику XV прекраснейший бриллиант, герцог Орлеанский дал ему имя.