Венская рапсодия

Глава девятая

На следующий вечер, пока Батори и Макс ужинали в столовой, Фанни сидела на трехногой табуретке перед раковиной, заплетала волосы и рассматривала себя в маленьком круглом зеркале, висевшем на стене на гвозде. Глаза у нее лихорадочно блестели.

«Вскоре я вновь увижу Макса Кальмана!» — думала она, ощущая сладкую истому.

«Глупая девчонка! Ты вправду думаешь, что такой важный господин имеет серьезные намерения?» — прозвучал в голове Фанни голос Йозефы.

Со злости она больно дернула себя за волосы. Макс не был ни «важным господином», ни зазнайкой! Напротив, он показался ей милым, дал совет и утешил.

«Чтобы потом с тобою позабавиться», — вновь услышала она Йозефу.

«Вы ошибаетесь! — Фанни едва не заговорила вслух. — Вы Макса и в глаза не видели».

«Мне и не требуется, — ответила Йозефа в ее мыслях. — Все мужчины одинаковые».

Фании сжала губы. Она ощущала себя счастливой и не хотела, чтобы сомнения разрушили это чувство.

Девушка посмотрела на себя в зеркало. Вокруг ее головы была уложена толстая коса. Сегодня Фанни надела белую блузку и широкую пеструю юбку. Такой костюм она как-то раз увидела на крестьянке с рынка, когда поехала с Адамом в деревню. Ей так понравился наряд, что она немедленно купила подходящую ткань и приступила к шитью. Не хватало только вышитой жилетки, но вечерами было так тепло, что она все равно бы ее не надела. Фанни посмотрела на часы на тумбочке. Было почти половина девятого.

«Интересно, Макс уже ждет меня под яблоней?» — подумала она, обуваясь.

Днем она его не видела. Сразу после завтрака Макс и Хелена отправились на конную прогулку по Пусте. Присутствие Фанни не требовалось, так что она провела время, вспоминая подробности вечерней встречи. То и дело девушка задавалсь вопросом, не влюбилась ли она в Макса. Такого опыта у нее еще не было, и она не знала, как определить наступление влюбленности.

Когда Роза болтала о Карле, она всегда говорила, что больше всего на свете хочет провести с ним всю жизнь, выйти за него замуж и устроить свой дом. Но при виде Макса таких желаний у Фанни не возникало.

«Нет, — подумала она, подойдя к окну, чтобы открыть ставни, защищавшие комнату от дневной жары, — я не влюблена».

Тем не менее Фанни ощущала в животе щекочущее томление, похожее на голод или жажду.

Она выглянула в сад и увидела Макса. Быстрыми шагами тот прошел через калитку, соединявшую сад с лугом, повернул направо и исчез за хлевом.

Девушку так и тянуло побежать следом, но она сдержалась: Макс Кальман не должен знать, что она не может думать ни о чем другом, кроме их встречи!

Фанни подошла к тумбочке, вынула из ящика выстиранный и выглаженный носовой платок Макса и провела кончиками пальцев по вышитой на нем монограмме. После этого она положила платок на место и вышла.

Макс стоял под яблоней, опершись на ствол, и курил. Увидев Фанни, он бросил сигарету и помахал рукой.

Оба не заметили тень, проскользнувшую мимо хлева и нырнувшую в малинник на краю луга.

— Вы пришли, — сказал Макс, когда Фанни остановилась перед ним. Он снял куртку, положил ее на траву и опустился рядом. — Садитесь. — Молодой человек похлопал ладонью по куртке и улыбнулся.

Фанни просияла и села. Ей нравились его вежливость и галантность.

— Надеюсь, ваша прекрасная куртка не запачкается.

— Еще ни одна девушка об этом не задумывалась, — удивился Макс.

Фанни покосилась на него:

— Значит, на вашей куртке сиживало немало девушек?

— Виноват! — Макс рассмеялся. — Но вы, моя милая, имеете честь быть первой, кто сидит именно на этой: она совсем новая.

Фанни хихикнула, и собеседник внимательно посмотрел на нее.

— А знаете, сегодня вы выглядите счастливой, и вам это очень идет.

Девушка поправила юбку.

— Сегодня у меня есть повод для радости.

— В самом деле? — Макс слегка придвинулся к ней. — И какой же?

— Вы и сами знаете! — несколько смущенно ответила Фанни.

— Скажем так: надеюсь, что знаю. А где, между прочим, мой носовой платок?

— Я его еще не погладила, — соврала девушка.

— Ну тогда нам придется встретиться еще раз! — Макс пристально посмотрел на нее. — Вы этого хотите? Или просто решили оставить платок себе?

— Только не нужно себе ничего воображать, — ответила Фанни с насмешкой, недовольная тем, что ее так быстро раскусили.

Макс растянулся на траве и, опершись на один локоть, уставился на девушку.

— Между прочим, я решил вашу загадку.

— Так вы знаете, как меня зовут? — Фанни вновь ощутила приятную щекотку в животе. Молодой Кальман был хорош собой: голубые глаза, тонкие усы над изящно изогнутой верхней губой, черные волосы. Девушка посмотрела на его руки — сильные, загорелые, с длинными пальцами и короткими квадратными ногтями. «Интересно, как ощущается прикосновение этих рук?» — подумала она.

Макс сорвал колосок и заткнул его за правое ухо.

— Вас зовут Фанни. Фанни Шиндлер. Адам сказал мне по секрету. — Он усмехнулся. — Вы знаете, что это имя вам отлично подходит?

— Как так? — с удивлением спросила девушка.

Макс сел, протянул руку и осторожно заправил прядь, выбившуюся из прически Фанни, ей за ухо.

— Что я получу, если объясню вам? — спросил он тихо.

— А чего вы хотите? — ответила она так же негромко.

— Поцелуй.

Ему было известно, что девушка и сама этого хочет. Несколько мгновений тишину нарушало лишь гудение пчел и шмелей и щебетание птиц в кронах деревьев. Макс мягко приподнял подбородок Фанни, чтобы посмотреть ей в глава.

«Неужели он меня поцелует?» — в возбуждении подумала она.

— Фанни означает «забавная», — пробормотал Кальман. — По-английски.

— То есть вы считаете меня забавной?

— Я считаю тебя удивительно многогранной, — возразил он. — И мне это нравится.

Рука Макса медленно сместилась с подбородка девушки ей на шею. Их губы сблизились. Фанни почувствовала мягкое дыхание, легкий запах табака, а затем и прикосновение. Макс на мгновение застыл, будто ждал ее реакции, но, заметив, что девушка не против, стал целовать ее страстно и напористо.

«Иисус и Мария! Потрясающе», — думала Фанни на гребне чувственной волны. Ей хотелось большего, много большего, хотелось слиться воедино с мужчиной, который ее целовал. Но тот остановился.

— Почему ты перестал? — спросила она разочарованно.

Макс взял ее руку и провел пальцами Фанни по своим губам.

— Я бы хотел… — начал он и умолк.

— Да? — Фанни в напряжении посмотрела на него.

Кальман глубоко вздохнул.

— Я хочу ©шутить тебя в полной мере, Фанни, все твое тело без слоев ткани между тобой и мной. Хочу быть к тебе так близко, как только возможно. Ты тоже хочешь этого?

— Да, — кивнула она, хотя не до конца понимала, что означает «в полной мере». Но если речь шла о том, чтобы ощутить наготу тел друг друга, целоваться и миловаться, то именно этого она и желала.

— Хочешь прийти ко мне в комнату сегодня ночью? — спросила она.

Макс отрицательно покачал головой:

— Это слишком рискованно. Меня могут увидеть. К тому же до ночи я просто не дотерплю.

Фанни поразмыслила.

— Тогда пойдем в каретный сарай. Вечером туда никто не заглядывает. Можем забраться в экипаж. Он большой и удобный, нас никто не побеспокоит.

— Замечательная идея! — Молодой человек поцеловал ее. — Иди первой. Я приду следом.

Фанни на цыпочках прокралась через усадьбу и сквозь входную дверь проскользнула в пустой двор. Прижимаясь к стене, она добежала до сарая и прошмыгнула внутрь. В тусклом свете, падавшем через потолочное окно, виднелся экипаж. Большое ландо с закрытым верхом стояло в дальнем углу рядом с телегой. Девушка посмотрела по сторонам. Кроме нее в помещении не было ни души. Она быстро вскарабкалась в экипаж и закрыла за собой дверцу, после чего задернула занавески, села на мягкую скамейку и стала ждать.

«Что же сейчас произойдет?» Мдумала Фанни в предвкушении.

«Да что еще-то? Соблазнить он тебя хочет, как я и говорила! — раздался в голове голос Йозефы. — А ты и рада, дитя неразумное!»

«А вот и нет! — мысленно огрызнулась Фанни. — Я здесь потому, что мне этого хочется!»

«Но ты же знаешь, что он собирается жениться на барышне Хелене?» — поинтересовался голос Йозефы.

Это на несколько секунд выбило Фанни из колеи. Она и в самом деле забыла о том, что у нее свидание с будущим женихом Хелены.

«Но они пока даже не помолвлены, — подумала девушка в растерянности. — А если помолвка и состоится, то только потому, что это выгодно обеим семьям. Деловое соглашение, не более того».

Фанни совершенно не хотела мешать помолвке. Но поцелуи Макса пробудили в ней желание и любопытство. Ей просто необходимо было узнать, что такое любовь и страсть.

«Боже, — подумала она, — мне почти двадцать один, а у меня нет никакого опыта!»

Ее мысли прервал звук закрывающейся двери сарая. По глинобитному полу прозвучали шаги, а потом Макс проскользнул в ландо и сел рядом с Фанни. Он молча обнял ее и стал целовать.

— Господин Кальман, мне кажется, вы сейчас доставите меня прямиком в рай, — прошептала девушка и прижалась к нему. Он обнял ее и скользнул ладонями по спине к ягодицам.

Они оторвались друг от друга, только чтобы Макс мог скинуть куртку. Пока Фанни расстегивала его жилет, он занимался ее платьем. Губы мужчины спустились по ее шее к округлой груди. Затем он переместился на пол и встал на колени между ног девушки. Пальцами правой руки он нащупал ее рот и мягко зажал его. Левая рука проскользнула под юбки и коснулась бедер. Когда Макс сдвинул в сторону белье и дотронулся до складок между ног, Фанни ощутила, как по телу побежали мурашки. Она застонала, закрыла глаза и всем весом оперлась на плечи Макса.

Но не успели они погрузиться в пучину страсти, как в голове девушки раздался голос Йозефы: «Хочешь закончить как твоя мать?»

Страсть тут же покинула Фанни. Девушку прошиб холодный пот, к горлу подступил комок. Она обеими руками уперлась в грудь Макса и оттолкнула его что было сил.

Удивленный, тот упал назад, едва успев подставить руку. Фанни запахнула расстегнутое платье, и вылетела из экипажа.

Пока Макс поднимался, он слышал ее шаги и грохот захлопнувшейся двери. После этого наступила тишина.

Следующие две недели Фанни избегала Макса. Это было несложно, ведь ее работа заключалась в том, чтобы заботиться о Хелене, и большую часть времени она проводила в комнате барышни. Ночью, однако, сложно было отвлечься от собственных мыслей. Иногда Фанни ходила туда-сюда без сна, и виной тому была не августовская жара, превращавшая комнату в раскаленную духовку, а слова Йозефы, не выходившие из головы. «Одно за другим, а в итоге появляется ребенок. Подумай о своей матери. Ты же не хочешь закончить как она!» — когда-то наставляла ее воспитательница.

Представляя себе, с какой легкостью подобная опасность могла обернуться реальностью, Фанни столбенела. В мыслях она уже видела себя брошенной женщиной с незаконнорожденным ребенком, ведь отдать младенца в приют, как это сделала ее мать, она бы не смогла. О браке с Максом она и не мечтала. Фанни была не настолько глупа, чтобы полагать, будто богатый мужчина, к тому же без пяти минут помолвленный, захочет на ней жениться. Он не стал бы рисковать добрым отношением семьи и друзей, положением в обществе и карьерой военного.

Все эти разумные доводы, однако, никак не отменяли тоски по возлюбленному. Девушка скучала по его голосу, запаху, поцелуям и прикосновениям. Лежа ночами в одинокой постели, она касалась потаенных уголков своего тела, представляя себе, что это делает Макс. Но страсть не угасала, и от того, чтобы броситься в его объятия, Фанни удерживал лишь страх повторить судьбу матери.

С тех пор как Фанни внезапно сбежала из каретного сарая, Макс ощущал себя будто одурманенным. Такого с ним еще не случалось. Вероятно, он что-то сделал не так. Быть может, стоило проявить больше галантности? Или Фанни напугало то, что он захотел всего и сразу? Но, вспоминая детали происшествия, он понимал, что девушка вожделела его не меньше, чем он ее.

Еще неделю Макс каждый вечер ждал под яблоней в надежде на встречу и объяснение, но тщетно. В остальное время он видел Фанни лишь мельком и никогда в одиночестве. Наконец Макс написал ей послание с просьбой о встрече, но в тот момент, когда он пытался подсунуть его под дверь, за спиной у него внезапно возникла камеристка баронессы. — Она так напугала его своим неожиданным появлением, что молодой человек едва успел спрятать записку в рукав куртки. После этого Макс сжег листок и оставил попытки: послание могло слишком легко попасть не в те руки.

Несколькими днями позже он увидел Фанни и Хелену в саду. Камеристка склонилась над шитьем, а барышня — над вышивкой. Макс спрятался за высокими мальвами и стал наблюдать за тем, как девушки общаются между собой, будто подружки, а не как госпожа и служанка.

Внезапно он понял, почему Фанни сбежала тем вечером: она хотела сохранить верность Хелене! Он испытал невероятное облегчение. Странное поведение девушки получило объяснение, к тому же не связанное с ним.

«Мне стоило бы взять с нее пример», — подумал Макс, повернулся и пошел прочь. Он решил оставить все как было. Вместо того чтобы бегать за Фанни, лучше заняться Нелли. В конце концов, он приехал сюда из-за нее.

За день до именин Хелены обе девушки снова сидели после обеда в саду. Баронесса на кухне обсуждала с поварихой праздничное меню, а Макс с бароном объезжал коровьи стада.

— Вы радуетесь предстоящему празднику, милостивая сударыня? — спросила Фанни, пришивая к новой жилетке узкую бархатную кайму. Именины считались важным событием для семьи — куда важнее дня рождения.

Хелена опустила пяльцы на колени.

— В этом году я радуюсь даже больше обычного. И тому есть причина. — Она огляделась по сторонам и прошептала: — Завтра во время праздника папа объявит о нашей с Максом помолвке.

Так господин Кальман сделал вам предложение? Поздравляю! — Несмотря на смятенные чувства, Фанни порадовалась, что у Хелены и Макса все счастливо сложилось.

— Это было так романтично! — стала рассказывать Хелена. — Мы с Максом сидели почти на том самом месте, где с тобой сейчас. Вот там. — Она указала на маленькую чугунную скамейку под увитой розами аркой. — Он взял меня за руку и сказал, что очень меня ценит и уважает. Затем опустился передо мной на колени и спросил, согласна ли я стать его женой. Когда я ответила «да», он обнял меня и поцеловал. Лишь после этого я поверила, что все случилось на самом деле. Мама и папа очень рады, в особенности мама, конечно. Что скажешь, Фанни?

— В самом деле очень романтично, — пробормотала Фанни и склонилась над шитьем. Упоминание поцелуя Макса и Хелены оказалось для нее неожиданно болезненным. Она знала, каковы на вкус губы Макса, и не хотела делить их ни с одной другой женщиной.

— Не похоже, чтобы ты была за нас рада, — с недоумением заметила Хелена.

— Конечно же, я рада! — Фанни постаралась исправить положение, но сама услышала, как сухо прозвучали ее слова.

Однако Хелена удовлетворилась ответом. Она придвинулась поближе к камеристке и прошептала:

— Я не буду против, если Макс снова захочет меня поцеловать. — Барышня сделала паузу и поинтересовалась: — У тебя тоже так было?

Фанни испуганно посмотрела на нее:

— Что вы имеете в виду?

Хелена сделала большие глаза.

— Фанни, умоляю, ты же понимаешь, о чем речь! Тебе тоже показалось, что в животе порхают бабочки?

Фанни бросило сначала в жар, а потом в холод. Молодая баронесса спрашивала о поцелуях вообще или же намекала на кое-что другое? Девушка набрала в грудь воздуха, но так и не нашлась с ответом.

— Не знаю, — с трудом выдавила она. — Мне кажется, каждая из нас ощущает поцелуй по-своему.

— Разве это не зависит от того, насколько сильно человек любит? — настаивала Хелена. — Я, к примеру, не стала бы целовать мужчину, которого не смогла бы полюбить. А ты?

Фанни стало нехорошо. Похоже, по нелепой случайности Хелена увидела, как они с Максом страстно целовались под яблоней, и теперь камеристку ждали серьезные проблемы.

«Что же я за глупая-преглупая овца, — горестно думала Фанни. — Снова вляпалась в совершенно невозможную историю. Другой такой дуры на свете точно нет!»

Она судорожно пыталась придумать, как выйти из сложившегося положения, но в голове у нее было пусто. Готовая к любому развитию событий, девушка посмотрела на Хелену. Если бы та ей велела тотчас же паковать вещи, это было бы заслуженно. Но к безграничному удивлению Фанни, барышня потрепала ее по руке и сказала:

— Прости, что я напала на тебя с расспросами. Просто надеялась, что ты знаешь о любви побольше моего. Я очень боюсь первой брачной ночи. Это важное таинство, но я совершенно не представляю, что меня ожидает. Единственное, что я об этом слышала, — рассказ моей школьной подруги, которая в первую ночь сбежала от супруга. Разразился невероятный скандал!

Фанни незаметно выдохнула. Все ее страхи оказались порождением нечистой совести. Именно поэтому она неверно поняла Хелену.

— Я ничего не могу сказать о первой брачной ночи, но волноваться не стоит, милостивая сударыня, — энергично заверила она. — Господин Кальман хороший человек. Он будет с вами нежным и предупредительным.

Хелена с удивлением посмотрела на камеристку, открыла рот, будто хотела что-то сказать, но тут же снова его захлопнула. Фанни сообразила, что лучше бы сначала думать, а потом говорить, а еще лучше — прикусить язык. Она поспешно добавила:

— Я подумала об этом, когда увидела вас вместе.

Барышня улыбнулась.

— Хотела бы я, чтобы он в меня влюбился. Но никаких иллюзий у меня нет. Существует много веских причин, по которым Макс на мне женится, но любовь к ним не относится.

— Пожалуйста, не говорите такого, милостивая сударыня! — Фанни была готова разрыдаться. — Не умаляйте ваших достоинств.

— Мне кажется, я сама влюбляюсь в Макса, — продолжила Хелена с легкой улыбкой. — Он мне всегда нравился, но я не ожидала, что полюблю по-настоящему. Сердце у меня так и колотится. — Барышня положила пяльцы на стол, наклонилась к Фанни и обняла ее. — Спасибо, что выслушала. Завтра я наконец-то свяжу себя клятвой и поговорю с мамой по поводу твоей матери. Вот увидишь, Фанни, все будет хорошо.