Вернуть Боярство 16

Глава 3

— Ты слишком быстро вырос и набрал могущества, — начал Федор Шуйский. — Все большие игроки были в курсе твоего потенциала, учитывая, что ты не стал сильно скрывать факта того, что ты реинкарнатор. И если бы не несколько твоих крайне удачных, хоть и неожиданных и казавшихся весьма неоднозначными, решений и удачного для тебя стечения обстоятельств — скорее всего тебя подмял бы под себя Залесский, сманив или вынудив пойти на службу в Тайную Канцелярию. Ну или кто-то из Великих Родов постарался бы женить на ком-то из своих и ввести в Род… И, несмотря на весь свой свободолюбивый характер, способ тебя принудить, уговорить или ещё как-то склонить к нужному им варианту заинтересованные в этом вопросе точно нашли бы. Ты на первых порах был слишком слаб, что бы противиться…

— Это я и сам понимаю, Федор Васильевич, — перебил я его. — Да, либо женили бы и к моменту достижения серьёзного уровня у меня уже были б дети и я был по уши в Роду, так что мстить точно не стал бы, либо был так опутан клятвами на службе в Тайной Канцелярии, что ни о каких попытках рыпаться уже речи бы не шло. Прописные истины мне понятны, давай уж ближе к сути. в

А ещё мог бы упомянуть и самый вероятный и реалистичный расклад — убедившись в моей ценности, Шуйские бы не мытьем, так катанием вернули бы меня в Род. Это тогда мне казалась, что Леонид давно прибрал всю власть в Роду и был единоличным правителем, но сейчас я понимаю, что это не так. Слишком мало личной силы, слишком много сильных чародеев в семье, слишком много могущественных ветвей в Роду — сидя почти всю жизнь в московском Родовом особняке, я ошибочно полагал, что вижу всю картину происходящего у Шуйских.

В общем, скорее всего меня, манипулируя матерью и братом с сестрой, вернули бы обратно. Если бы не одно «но».

— В общем, твоё решение прибыть именно в Александровскую губернию и счастливый случай, что свёл с дочерью Павла Александровича, создал для тебя идеальные условия, — а вот и об этом самом «но» заговорили. — Он оценил твой потенциал, учел, что ты рисковал жизнью, помогая его дочери, принял во внимание помощь присматривавшего за тобой Архимага и решил позволить тебе самому творить свою судьбу. И не просто дал тебе свободу действий — договорился с нами о том, что и мы не будем на тебя давить, а всем остальным крупным рыбам дал понять, что за твоей спиной его тень. А связываться с человеком, которого при живом государе за глаза зовут Вторым Императором из-за одного лишь тебя дураков не нашлось. К тому же не успело отгреметь вторжение нолдийцев, как началась война с османами и взявшемся словно из воздуха Рейхом, странные действия Императора, активизировалась Тайная Канцелярия… В планах и целях Великих Родов ты ушел на дальний второй план — переживет войну и достигнет чего-то, тогда и можно вспомнить. Ну а если нет, если погибнешь — и бог с тобой.

Федор замолчал, и я почувствовал, как к нему начали приходить одно за другим телепатические послания. Маг Заклятий, некоторое время принимал и обдумывал полученную информацию, а затем начал сыпать ответными сообщениями. Шуйские, коих оказалось на этом мероприятии добрых три-четыре десятка, активно налаживали контакты с местной знатью — не знаю уж, о чем и как они договорились со Вторым Императором, но он сделал небывалое и в очередной раз нарушил неписанные правила. Боярам ходу к землям Разлома не было — лишь небольшие собственные анклавы, не покрывающие и пяти процентов их потребностей в здешних ресурсах. Остальное — перекупать уже за Уралом, когда местная знать отправляла добычу на продажу…

А теперь, судя по активности моих родичей, Павел Александрович решил полноценно допустить Шуйских на подконтрольные ему земли. И если окажется, что не только Шуйских, то очень скоро Александровская губерния сильно расширится в сторону Разлома — новоприбывшие боярские Рода значительно отодвинут границу относительно освоенных земель Фронтира. Надо будет об этом подробнее расспросить что Шуйского, что моего будущего тестя. И вообще разобраться в вопросе — это тоже очень важно. Я ведь тоже собираюсь расширить Родовые Земли, увеличив их раз в пять, а то и шесть, и уже приметил самые жирные куски. Будет обидно, если пока я клювом щелкаю он отдаст их другим…

— Прости, пришлось отвлечься — сам понимаешь, дела… Итак, на чем я остановился? — наконец заговорил он. — Ах да, о твоем положении ещё год назад… Все полагали, что ты и Хельга поженитесь под крылом Второго Императора и он приберет тебя под своё крыло. А учитывая, что я не скрывал и даже, признаюсь честно, поспособствовал тому, что все, кому надо, знали о том, что я поддерживаю с тобой нормальные отношения, и больше того — покровительствую тебе от лица всего Рода…

— Но это же чушь! — изумился я наглости, с которой он всё вывернул на изнанку. — Всё, что я получал от тебя и Рода, я честно оплачивал своими знаниями — кроме самого первого раза и с десятком бывших дружинников и первыми доспехами с эликсирами. Но даже тогда я отплатил, как и за всё, что было позже!

— Эту деталь я совершенно случайно опустил, когда за бокалом вина хвастал толковым троюродным внуком перед знакомыми в «Золотом Зимородке», — усмехнулся Шуйский. — В общем, мы со Вторым Императором неспешно, но весьма уверенно формировали полноценный союз. Так уж вышло, что ты стал точкой соприкосновения, от которой пошло всё остальное — раньше ни мы, бояре, ни он, Романов, несмотря на все очевидные выгоды от подобного союза, не решались сделать первый шаг. А тут, через тебя и то, что ты пленил того нашего недотепу, что устроил для тебя спектакль с Архимагами, контакт пошел.

Быстро приняв ещё пару сообщений и отправив в ответ несколько своих, он продолжил:

— Твои шашни с Хельгой и то, как она вслед за тобой начала быстро расти в силах, было грех не использовать. Через ваш брак мы как бы укрепляли свой союз, плюс ваша пара в перспективе гарантированно ставшая бы Магами Заклятий, сформировали бы Великий Род, в котором одна сторона — пусть и незаконнорожденная, но признанная Романова в ранге Мага Заклятий (а чародеям такого уровня прощают и куда большее, чем мелочь в виде рождения вне брака), с другой — пусть добровольно покинувший Род, но сын прежнего князя и бывший Наследник, который поддерживает крайне близкие отношения с бывшим Родом… Ваш союз в будущем, особенно послевоенном, очень сильно укреплял позиции и Павла, и наши, на политической арене Империи. Но повторяю — вы были проблемой будущего… А уж после разгрома Александровска и на фоне поражений в войне…

— Но тут, через несколько месяцев, Хельга, итак в последнее бравшая ранги так легко и просто, что вводила в ступор даже меня, возвращается из вояжа на Дальний Восток Архимагом. Да ещё и ты берешь седьмой ранг — все ожидали, что с ранга Старшего Магистра ваша скорость развития упадет до стандартной. Четверо реинкарнаторов, чья более-менее достоверная биография сохранилась и дошла до наших дней, замедляли свой прогресс на этом ранге. На многие годы — самое меньшее на семь лет. Но тут выяснятся, что на тебя и твою девчонку общие правила не распространяются… Кто-то в Тайной Канцелярии от волнения даже прикончить тебя попытался.

— А затем последовала Нежатина Нива и все чудеса, что стали общеизвестны. После чего ты вернулся с задворок Империи уже в сюда, Александровскую губернию, с целым войском, десятками тысяч людей, тысячами магов, закаленной в боях гвардией, множеством сильных магов, которых обучал магии, превосходящей качеством чары почти любого Великого Рода… Союз, которого так не хотели наши противники и вся сила и опасность которого ожидалась как минимум через пару десятилетий, стал проблемой сегодняшнего дня, а не будущего. Ты один со своими войсками, учитывая произошедшее на Нежатиной Ниве, в глазах Петрограда опаснее, чем наличие десятка новых Магов Заклятий в этих краях. И потому Хельгу решили побыстрее сплавить в жены туда, откуда она никакого влияния на происходящее в Империи не сможет. Не шведский принц, так ещё кого-нибудь нашли бы…

Федор замолчал на несколько секунд, глядя туда, где в каком-то задорном танце кружилась Хельга и Петя — танцевал мой ученик довольно посредственно, но очень старался и прямо на ходу осваивал новый для себя танец.

— Закрыв вопрос с ней, занялись бы тобой — Залесский ни за что не упустил бы из рук такой рычаг давления на тебя, как Ася с детьми. И предъявить ему официально было бы нечего — голословные обвинения в похищении никто бы слушать не стал, — продолжил он. — Но мы столько лет молчали и копили силы, так долго терпели, даже на убийство князя не отреагировали, сдержавшись, хотя это стоило немалых трудов… И теперь вертеть собой Залесскому мы не позволим. Если бы у них останется твоя семья, а Хельга будет отдана замуж в Швецию, нормального союза у нас не выйдет. И Паша, и мы всегда будем держать в уме, что у Псов Императора твоя семья и ты можешь пусть вынужденно, но работать на него… И вся задумка с союзом пошла бы прахом. Разделяй и властвуй — такова стратегия любой власти, и именно этого они хотят добиться.

— А кто ещё входит в этот ваш новообразованный союз? — спросил я. — Понятно что я, Второй Император со всеми его вассалами и союзниками, но кто со стороны Шуйских? Ведь подобный союз — бояр и Романова, явно имеющего амбиции забрать себе трон, многим не понравится. Вас сильно не любят и лояльные, и нейтральные к Императорскому Роду дворяне, и значительная часть тех, кто мог бы поддержать Павла Александровича, после такого шага от него отвернется. А оставшиеся крепко задумаются, так ли плох нынешний Император — он хоть и тряпка и бездарность как правитель, но он и его присные хотя бы худо-бедно поддерживают порядок в Империи. В последнее время с этим у них, конечно, образовались изрядные проблемы, но тем не менее… А Романов, идущий к власти опираясь на бояр, постоянную и неизменную оппозицию власти, это нечто непонятное. И чего от него ожидать после такого никто не знает. Так кто с вами, что Павел Александрович пошел на такой шаг?

— Вот теперь ты рассуждаешь как зрелый муж и Глава Рода, — одобрительно заметил Федор. — Помимо нас — Морозовы, Долгорукие, Нарышкины и ещё тридцать семь фамилий помельче. Не Великие Рода, но у нас, бояр, как ты знаешь, Рода покрепче, чем у обычной знати. За каждой фамилией минимум пять веков истории, глубокие корни и густая кровь! В каждом Роду — минимум пара Архимагов и десяток-полтора Старших Магистров, не говоря уж о прочих силах. Рода первой категории, но куда крепче тех дворянских фамилий, что причисляют себя к этому слою знатности… А Родов помельче — почти семь десятков.

— За вами, в общем, больше половины всего боярского сословия, — присвистнул я. — Солидно, солидно… А остальные чего? Отказались?

— Прочие пока колеблются, но когда станет очевидно, какие выгоды приносит нам этот союз, то быстро согласятся, — ответил Федор.

— И зачем вам сильный Романов на троне? Вы ведь веками боролись против жесткой руки со стороны Императора, а тут вдруг собрались посадить на трон действительно жесткого и решительного человека. С огнем играете, родич, с очень опасным огнем…

— Бояре никогда не оспаривали власть Императора, — поморщился Шуйский. — Пока Императоры соблюдали закон и не нарушали договор с нашим сословием, мы всегда образцово выполняли свои обязательства. Проблемы начинались лишь тогда, когда очередной дурак решал устроить абсолютную монархию. Возможно, ты прав и мы сами себе растим огромную проблему в будущем… Но будущие неурядицы с троном — дело привычное, тем более Павел человек вполне адекватный и с ним можно договориться. А вот то, что нынешний придурок на троне делает всё, что бы страна если не развалилась, так укатилась на десятки лет в нищету и разруху, дело совсем другое. Империи нужен настоящий Император, а не эта безвольная фикция, пригревшая кучку уродов вроде Залееского и вручившая им свою власть.

Откровенный разговор, за который нам обоим, по идее, полагался очень быстрый и короткий суд и смертный приговор. Который ещё поди приведи в исполнении против двух Магов Заклятий, готовых к любому повороту дела… Что ж, мы имеем следующее — мы с Хельгой стали чем-то вроде моста, объединяющего эти две силы. Причем произошло это таким интересным образом, что меня даже не спросили, хочу ли я служить этим мостом. Просто хорошенько просчитали мой характер и сложили пазл так, что мне сейчас и возмущаться уже поздно, странно и глупо. Ведь я действительно хочу взять Хельгу в жены, имею дела с боярами и готов поддержать любого противника нынешних властей. Не хотел играть — сыграли меня, прям хоть в учебники как идеальный пример вписывай. Одно радует — в данном случае это сделали не с целью мне навредить…

— У тебя ведь есть способ узнать у дяди, как всё прошло? — поинтересовался я. — Хочу узнать, что с мамой и детьми.

— Он вот-вот отправит сообщение. Нужно ждать.

— А как быть с браком Хельги? Что там с твоей обещанной помощью?

— Это и есть моя помощь, Аристарх. Ни я, ни кто-либо другой не может за тебя пойти и устроить этот брак, — ответил он. — Это твоя женщина. Так…

Я ощутил довольно мощный магический импульс. Шуйский достал прямо из воздуха небольшой диск, испещренный многочисленными магическими узорами. Странный сплав металлов, в котором ощущалась немалая магия — что бы за металлы не пошли на этот предмет, они добывались в наших краях и стоили раз в десять дороже золота… В центре диска сиял, переливаясь разными оттенками красного, крупный рубин размером с голубиное яйцо. Очень мощный предмет, куда более сложный в изготовлении чем большинство боевых артефактов, позволял его обладатели общаться с владельцем аналогичного предмета практически на любом расстоянии. Отличная штука, позволяющая оставаться на связи на любом расстоянии… Жаль только, что явно очень сложная в изготовлении. И весьма дорогая…

Мысленный диалог боярина и, предположительно, моего дяди и главы Рода Леонида Шуйского продлился несколько минут. Закончив говорить, он вновь спрятал артефакт в пространственный карман и повернулся ко мне:

— Твои родные свободны. Главе пришлось устроить небольшое сражение ради её вызволения, в результате сама Ася получила рану, но ничего серьезного — целители уже полностью исцелили твою мать. Итак, Аристарх — теперь ты свободен и некому на тебя давить. Там, в центре зала твоя невеста стоит с подругами и родственницами и со страхом ждет, когда начнется то, ради чего сюда явилась Императрица. Как поступишь?

Насколько честны Шуйские? И не выйдет ли теперь так, что моя семья станет орудием давления уже со стороны моего бывшего Рода? Как сделать так, что бы семья была со мной, под надежной защитой? Этот и многие другие вопросы крутились в моей голове, пока я не взглянул на Хельгу. Бледнее обычного, ярко-зеленые глаза потемнели, губы поджаты, делает вид, что слушает стоящих рядом подруг…

Какого черта я стою туплю? Хотят посвататься от имени шведского принца, уже почти всё решили? Как бы не так!

— Я, пожалуй, пойду, — бросил я Федору.

И решительно пошел к девушке. Она стояла довольно далеко, метрах в трехстах и была скрыта от меня толпой — перед этим я смотрел на неё с помощью магии. Пробираясь через толпу, я вспомнил, что у меня с собой нет даже самого захудалого колечка — тоже мне, жених года! Ну да ладно, Высший Маг я или погулять вышел? Вспомним давно не применяемое мной искусство Трансмутации Веществ, один из разделов высшей алхимии.

Перехватив пролетающий мимо пустой поднос-артефакт, я подтащил его телекинезом. Артефакт сопротивлялся, как мог, какой-нибудь Мастер, наверное, даже не сумел бы удержать эту шуструю штуковину. Вглядевшись в структуру чар, наложенных на предмет, я убедился, что если не трогать центр, то все остальное — обычный, пусть и качественный металл. И его потеря артефакту не повредит… Поэтому солидный кусок тонкого золотистого металла завис передо мной, а оскорбленный в лучших чувствах и лишившийся большей части металла диск, издав возмущенный писк, стрелой умчался прочь, едва я его отпустил. Будет забавно, если он сейчас вернется с друзьями-подносами и попытается взять реванш…

На меня уже смотрели все окружающие — мой акт вандализма не прошел незамеченным. Не обращая внимания ни на шепотки, ни на взгляды, я сосредоточился на своей добыче. Трансмутация Веществ — очень сложное и чувствительное искусство. Малейшая ошибка, пол мгновения запоздания в процессе использования и смены чар — и вся работа пойдет насмарку. И придется искать новую летающую жертву…

Из моих ладоней вверх потекло полупрозрачное пламя с зеленоватыми языками, охватило металл, а дальше я начал творить одно за другим десятки заклятий. Мелких, каждое из которых в моем исполнение требовало секунды две-три, но их количество…

В общем, две минуты — и сплавившееся в единый шар раскаленного, похожего сейчас на странный золотистый студень металла, впитав последнее заклятие, наконец прекратило пытаться разорвать оковы моих чар и рухнуть на пол раскаленной лужей. Теперь в ход шли куда более серьезные чары — если я ничего не путаю, шесть конкретных заклятий, если я хочу получить именно то, что задумал.

Постепенно шар уменьшался в объеме, словно металл впитывался сам в себя. Когда всё, наконец, было готово и я вздохнул с облегчением — настала самая простая, но при этом самая важная часть процесса.

Необходимо было не просто четко представить, что ты желаешь сотворить из этого шара. И я честно начал вспоминать все виденные мной женские кольца. Список получился длинный… И бесполезный, ибо ничего стоящего, на мой взгляд, я не увидел. И тогда вложил образ именно того, что хочу я, а не воспоминание о кольцах.

Я вливал в шар ману несколько минут, пока на его поверхности не прорезались первые очертания. Ещё секунд сорок — и у меня в руках кольцо из чистейшей платины с бриллиантом. Высшая Трансмутация она такая, воплощает то, о чем в глубокой древности мечтали алхимики — силу Философского Камня. Нет, я, конечно, по эффективности со своими чарами и близко с этим высочайшим творением на стыке алхимии и артефакторики и рядом не стоял — сей легендарный предмет мог такое, что мне принципиально не под силу.

Я мог превратить обычное железо в золото, серебро или ту же платину, из обычного камня сделать драгоценный… Но не более. Мне не под силу было трансмутировать магические металлы, я не мог превратить чугун в ценнейший магический сплав, передав ему все свойства оригинала, не способен был средненький алхимический ингредиент обратить в корень столь редкой и ценной трехсотлетней лунной мандрагоры — но сейчас это и не требовалось. Потратив немалое количество маны и ментальных усилий, я сотворил красивое обручальное кольцо. И взяв своё творение зашагал к Хельге.

Мои магические манипуляции привлекли всеобщее внимание — ещё бы, сейчас творилась сложнейшая магия восьмого ранга, и эхо моих чар ощущали все собравшиеся, благо здесь не было ни одного неодаренного. И теперь я шел через коридор расступающихся людей, глядя на удивленную и робко улыбающуюся Хельгу.

Подойдя к девушке, я взял её маленькую ладошку и, преклонив колено, негромко сказал:

— Хельга, я не мастер говорить длинные и витиеватые речи, потому буду краток. Отправляясь на Дальний Восток, я говорил, что если вернусь живым, то непременно сделаю тебя своей. В холодные ночи, лежа раненным и борясь с проклятием, наложенным малефиком, в жаркие летние дни, сидя вечерами и любуясь тобой на маленькой дощечке, куда я перенес твой образ, выжив в тяжелой битве и возвращаясь назад, распевая солдатские песни у костра — я всегда думал о тебе. Я прожил одну жизнь, довольно долгую, живу вторую — и никогда не встречал никого прекраснее, умнее, храбрее и благороднее тебя. Я… Хельга Романова, выйдешь ли ты за меня замуж?

В зале повисла гробовая тишина. Наверняка на нас сейчас смотрели сотни глаз с совершенно разными эмоциями — удивление, одобрение, зависть, презрение, злость, умиление и многое другое… Но сейчас мир для меня сузился до сияющих изумрудным светом глаз девушки. И широкая, радостная улыбка тронула мои губы, когда она, наконец, заговорила:

— Д…

— Нет! — раздался властный, решительный голос. — Я запрещаю вам даже думать о подобном, Хельга Павловна! А вы, господин Николаев-Шуйский, даже думать о подобном забудьте! У Хельги уже есть жених, и они…

Мир, тот прекрасный мир, созданный волшебными мгновениями тишины и глазами Хельги, смело ледяным, привыкшим приказывать голосом Императрицы. Обернувшись, я встал с колена, пока женщина решительным шагом шла сквозь расступающуюся толпу. По бокам от женщины вышагивали непонятный Маг Заклятий и грузинская княжна, сама же Императрица Александра шла впереди с таким видом, будто весь мир, включая окружающих — её собственность. На красивом лице читалось искреннее, неподдельное возмущение — супруга нашего дражайшего Императора шла устраивать выволочку паре обнаглевших выскочек, рискнувших вызвать её неудовольствие и посметь пойти против её воли и замысла. Что ж, раз так — она выбрала неудачный объект для того, что бы демонстрировать свою власть.

— Господин Аристарх, мы все очень тронуты вашей речью, — заговорила она строго, остановившись в трех шагах от меня. — То, как вы тосковали по моей племяннице, как мыслями были с ней, переживая фронтовые тяготы, достойно того, что бы лучшие поэты складывали об этом стихи… Но, к сожалению, вы опоздали — у Хельги Романовой уже есть жених. Уверена, столь видный мужчина как вы пользуется благосклонностью множества дам, и вам не составит труда найти среди них достойную девушку и взять её в жены. Хельга, верни господину Николаеву-Шуйскому кольцо и…

— Ваше императорское величество, а по какому праву вы указываете мне и моей нареченной, что нам делать? По какому праву вы запрещаете нам скрепить наши чувства священными узами брака? — от пафосности и ванильности формулировок даже у меня слегка свело скулы, но что поделать, ситуация требовала высокого слога.

— Я — Императрица Российской Империи и жена Главы Рода Романовых, — медленно, с расстановкой и легкой издевкой в голосе сообщила мне очевидные факты женщина. И говорила всё это так, будто общается, а умственно отсталым. — Я имею полное право решать подобные вопросы. И вообще любые вопросы в этой стране — таков статус второго человека в государстве, ибо мои слова — это слова моего супруга. И он выразился четко и ясно — Хельга Романова станет женой принца Рагнара Фолькунга. И попытка помешать этому браку может расцениваться как измена Родине. Вы хотите из героя войны превратиться в изменника, господин Николаев-Шуйский?

— Хельга, — повернулся я к девушке. — Ты не ответила — согласна ли ты быть моей женой?

— Я сказа…

— Да, — не обращая внимания на вновь начавшую возражать Императрицу ответила девушка, глядя мне в глаза. — Я согласна.

— Вот и всё, — повернулся я к Императрице. — Единственный человек, чьи слова меня интересовали в этом вопросе, ответил «да». Ваше императорское величество, конечно, вправе наречь меня изменником… Только тогда возникнет вопрос — а как назвать… полководцев, что вместо того, что бы защищать Империю сидят безвылазно в салонах, театрах и борделях столицы, ратуя за то, что бы уступить без боя с таким трудом завоеванные нашими предками земли, подарить этому врагу королеву, что гарантированно станет одним из сильнейших Магов Заклятий мира и подписать едва ли не кабальные торговые договора, по которым их купцы освобождены от пошлины и будут покупать нашу, добытую в боях, кровью и потом, добычу с такой скидкой, что мы едва отобьём затраты на охоту, извлечение, хранение и доставку товара? Скажите мне, ваше императорское величество, как называть таких. генералов, если человек, разгромивший Цинь и одолевший в бою пожалуй сильнейшего мага этого мира — изменник лишь потому, что сделал предложение девушке, которую любит?

Это было нахально, на самой грани дозволенного и очень смело с моей стороны… Но я помнил свою роль и своё главное своё оружие пускал в ход не стесняясь — я ведь герой, верно? Поэтому надо упоминать об этом через слово. А насчет оскорблений… Я ж о генералах, причем без фамилий. И хоть всем было понятно, о ком речь, но пока не названы имена — мне нечего опасаться. Ну в самом деле, если она начнет рычать по этому поводу и грозиться Канцелярией или ещё чем, то сама подтвердит, что я прав.

— Я Императрица Всероссийская, а не генерал, — ответила она. — И если генералы говорят не идти туда, то у них определенно есть некие соображения на этот счет. Я не вникаю в подобные мелочи… Я дам вам последний шанс, Николаев-Шуйский — немедленно возвращайтесь в ту дыру, откуда вылезли, и там, с крестьянами, охотниками и прочим сбродом обсуждайте тактику и стратегию наших генералов. Но здесь вам больше делать нечего!

— Ваше императорское величество, при всем моем глубочайшем почтении к вам — здесь не Зимний Дворец и не столица, — появилось новое участвующее лицо. — Не знаю, как сейчас с этим в столице, но в моей губернии выгнать гостя из дома имеет право только хозяин. И я не заметил, что бы он кого-либо оскорблял или вел себя недостойно, так что оставайтесь, Аристарх Николаевич.

Короткая вспышка телепатии, и нас окружил непроницаемый купол, сотворенный вечно молчащим Осининым — тем самым подозрительным типом. Улыбающаяся Императрица сбросила маску притворства, показал свои настоящие эмоции — гнев и раздражение.

— Итак, вы отказываетесь выполнять волю самого Императора, — констатировала она. — Вы осознаете последствия, которые вас ждут после подобного? Вас объявят мятежниками и Имперская Армия вместе с верными трону дворянами придет в Александровскую губернию. Каждого десятого жителя повесят на людном месте, Рода лидеров мятежа будут полностью, до последнего младенца вырезаны под корень, а тебя, Павел, будут неделями пытать, прежде чем торжественно четвертуют. А перед этим поводя по городами в цепях и одном рубище, заблокировав магию — что бы даже чернь могла над тобой поглумиться. Из вас сделают показательный урок для всех остальных, и урок этот будет очень жестоким. Не говоря уж о последствиях для твоей ветви Рода, второй по могуществу и влиянию, между прочим… И всё ради чего? Что бы эта парочка поженилась?

— Если вы переживаете за договор, у меня есть то, ради чего они с радостью откажутся от брака с Хельгой, — заявил Второй Император. — А ещё я говорил с принцем Рагнаром — у прибывших с вашей свитой представителей принца был при себе артефакт связи. По которому я с ним и связался и предложил сделку, но которую он согласился. Вы можете пойти и поинтересоваться у них — они уже собираются тащить обратно дары, согласно их обычаям приносимые на сватовство.

Императрица поджала губы и умолкла — стоящий позади Осинин начал телепатически общаться, выясняя, насколько правдивы были слова Второго Императора. И некоторое время спустя отправил мысль самой Императрице. Та чуть дернула уголком рта и принялась прожигать Хельгу взглядом. А затем, усмехнувшись, сообщила:

— Вам же хуже. Теперь больше нет веских причин отвергать кандидатуру моего кузена. У меня при себе имеется письменное разрешение говорить от имени супруга и право отдать Хельгу за…

— Я уступил вам, когда вы потребовали отдать мою дочь в жены за принца Рагнара. Я закрыл глаза на поведение вашей свиты, не стал устраивать скандал, когда ваш человек принялся в наглую подслушивать, используя Магию Разума. Стерпел даже, когда один из напомаженных шутов в обтягивающих лосинах с дурацком белом парике попытался заигрывать с моей дочерью… Но запас моего гостеприимства, терпения и покорности закончились. Хельга — моя дочь, и что бы кто не решил, какой бы у вас не был с собой указ, я вполне могу отказаться от ваших хотелок — по закону, это мое право как отца. И плевать на традиции, что велят мне подчиниться мнению большинства. А несогласные могут своих дочерей отправлять куда захотят и к кому захотят.

— Девушка — ценный актив, который государство обязано использовать с…

Она на полном серьезе начала втирать нам дичь, которую пишут в Имперском Вестнике и прочих газетах на содержании у казны. И обычно от имени императрицы в газетах писалась статья о патриотизме, о том, как она печется об интересах страны и народа и прочую чушь, где она вся такая героическая и лишь на ней сейчас страна держится… И потому была народной любимицей — бедолаги простолюдины и многие провинциальные дворяне, ни черта не смыслящие в экономике велись на эту чушь.

На самом же деле это животное родом из Британии делало всё, что бы набить свои карманы (ну разве не дура — зачем деньги Императрице сильнейшей и богатейшей Империи?) и что бы дела у английских джентльменов в России шли не просто хорошо, а отлично. Ну и постоянно спасала их от точащих на них зубы таможенников и жандармов… И теперь это недоразумение с полной уверенностью сейчас приводила пример, как она, рожденная в другой стране, готова отдать всё для её процветания, а в нас ни грамма патриотизма и нам должно быть стыдно… Иногда, если о чем-то постоянно врать, ты начинаешь подменять реальность в голове на свою ложь и начинаешь в неё всерьез верить. Тут, видимо, был именно такой случай, и в какой-то момент я просто не выдержал:

— Ваше императорское величество, — перебил её я. — Ваши достоинства и то, что вы делаете для страны достойно памятников и вечной благодарности от всей страны… Но Хельга не кобыла на рынке, и будь тут хоть сам Император лично, я бы сказал ему тоже самое — пошли вы, ваше императорское величество. Хельга, кольцо не потеряла?

— Нет!

— Тогда пойдем найдем любого святошу и поженимся официально. Свадебный банкет можно будет и позже устроить, сейчас главное получить свидетельство о браке, пока твоя тут ещё один принц не появился…

Я уже понял, чего хотел добиться Второй Император. Вот только она не похожа на человека, кто может допустить такую ошибку…

Как от Императрицы к Осинину прилетело сообщение я ощутить успел. А дальше сработали инстинкты боевого мага, накрепко засевшие в подкорке.

Я дернул Хельгу на себя, прикрывая её телом и одновременно возводя небольшой, но очень прочный защитный. И успел, сделал всё вовремя — ведь я начал ещё до того, когда слуга Императрицы начал действовать. В общем, я молодец, я всё успел… Но это не помогло, ибо мой противник ударил не разрушительной боевой магией, а нанес мощнейший таранный удар по моему разуму. Ненавижу Магов Разума… Я ведь уже говорил об этом?

Разум чародея восьмого ранга сам по себе защищен естественным барьером, причем очень мощным. Вдобавок я наложил на разум дополнительную защиту ещё в тот момент, когда услышал о наличии здесь этих поганцев.

Мой личный щит разнесло в дребезги, но главное он сделал — сильно ослабил удар Осинина, и природная защита выдержала удар. Да, мне аж в мозг отдало болью, но радует одно — в ближайшие секунд десять он не соберет столько ментальных сил, что бы бросить ещё один ментальный удар. Пошел с козыря и проиграл. А разумник, временно не способный на сильные чары разума, лёгкая добыча. Они в ближнем бою вообще ноль…

Когда я наконец полностью развернулся, первое, что я встретил — это мощный кулак, летевший мне прямо в лицо. Я мог уклониться или даже попробовать блокировать, мог ударить магией — но мне нужно было принять этот удар. И, скажу я вам, наблюдать кулак летящий тебе в лицо зная, что у это громила бьёт не слабее гориллы — занятие сильно так себе.

Меня опрокинуло назад от удара. Осинин уже сплетал разом три разных заклятия, готовясь закончить схватку. Я уже всерьёз, прямо из лежачего положения приготовился защищаться, но тут вступил в дело Второй Император:

— Стоять!