Вертел я ваши кланы! Том 3

Глава 11. Первые уроки

— Ах ты уё**к! — воскликнула Вика, выстреливая с обеих рук полноценными боевыми водными дисками! Теми самыми, которыми она бетон крошила!

Да что ж ты, дура, творишь! Убьёшь ведь идиота!

Мысль ещё не успела сформироваться, а я уже отреагировал. Идиот стоял сбоку от меня, так что я просто отбросил его телекинезом с линии атаки. Проверять, есть ли кто сзади, времени не было, так что сами диски я перехватил щитом.

— Вика, стоп! — крикнул я, видя, что она собирается повторить выстрел более прицельно. Потом повернулся к упавшему и ничего не соображающему парню. — Если ты, идиота кусок, ещё что-нибудь подобное вытворишь, я её останавливать не буду. Понял меня?

— Да пошёл ты нахер! — возмутился тот. — Подумаешь, недотрога!

— Так, господа студенты, — к нам подошёл преподаватель, — что у вас тут?

— Вот этот, — я показал на зачинщика, — вёл себя по отношению к Вике оскорбительно.

— А Виктория разве нуждается в адвокатах? — Георгий Матвеевич с хитрецой посмотрел на девушку. — Мне показалось, или Вы, красавица, готовы были самолично вломить обидчику?

— Не показалось, — Вика выпрямилась с независимым видом. — Как раз собиралась, да Миша помешал.

— Вот видите, молодой человек, Вы по недоразумению влезли не в своё дело, — тепло, по-отечески улыбнулся он мне. — Понимаете, если Вы будете каждого болвана защищать от разъярённой дамы, эти болваны так и не поумнеют!

— Да она б ему сейчас голову снесла!

— Даже так? — Георгий Матвеевич повернулся к Вике. — Сможете повторить?

С Вики разом вся спесь слетела. Она как-то даже немного съёжилась. Но кивнула.

— Бейте в меня изо всей силы. Не переживайте, я не зря преподаю защиту!

Вика пожала плечами, собралась и метнула в преподавателя водяной дротик. Ну да. Чем меньше площадь, тем выше давление. А когда дротик ещё и бешено вращается, как сошедший с ума бур...

Преподаватель принял удар на щит и удовлетворённо крякнул, когда щит заметно просел под этим ударом.

— Что ж, Виктория, дам Вам совет. Когда в следующий раз Вас кто-нибудь попробует оскорбить, цельтесь в яйца. Убить не убьёте, но хотя бы размножаться не дадите.

— Благодарю за совет, учитель, — Вика, едва сдерживая улыбку, исполнила лёгкий полупоклон.

— Продолжаем, продолжаем, чего встали! — прикрикнул Астафьев на остальных наших одногруппников. — Ишь, нашли цирк! Что бы ни делать, лишь бы ничего не делать!

Занятие продолжилось, только с молчаливого согласия Олеси я дальше занимался с Викой. Заодно и размялись как следует. Всё же огонь против воды – это ещё и красиво.

Кроме силового щита мы использовали также и стихийный. Вода с шипением поглощала огонь, а когда наоборот, в меня прилетала какая-нибудь водяная конструкция, я использовал её, чтобы выстрелить в мою напарницу шариками горячего пара, сжатого в сферы, которые Вике приходилось отбивать уже силовым щитом.

Постепенно часть кабинета вокруг нас окуталась паром.

«Мишенька, знаешь, как у меня руки чешутся?»

«Не присвистывай, не чешутся они, я бы почувствовал!»

«Ну я же метафорически! Размяться хочется, молниями пошвыряться!»

«Понимаю, но потерпи до какого-нибудь серьёзного турнира».

«Потерплю, потерплю. Ты кстати заметил, что никто уже давно не занимается, все смотрят на нас?»

«Что?»

Концентрация сбилась, и от очередного броска водяным диском меня защитил только покров, сработавший, как обычно, на автомате. Тем не менее, от падения это не спасло.

— О, я что, тебя свалила? — удивилась Вика. — Ничего, блин, в этом тумане не вижу!

Весь туман с лёгким «фьюх» втянулся в одну точку, в небольшую водную сферу у Вики на руке.

Вся группа стояла полукругом, вместе с преподавателем.

— Неплохо, неплохо, — Георгий Матвеевич даже похлопал в ладоши, — вижу, Виктория, у Вас за лето существенный прогресс.

— Спасибо, учитель, — ответила Вика, смущённо улыбнувшись.

— Всё, господа, и дамы. Урок закончен. Выметайтесь, я хоть полчасика посплю, до следующих оболтусов. Увидимся через неделю. Домашнее задание стандартное! Кто-нибудь его ещё помнит?

— Жонглировать, используя телекинез! — крикнуло несколько человек.

«Надо же! Какое простое упражнение! Почему ни тебе, ни мне это в голову не приходило?»

«Рики, у нас с тобой одна голова».

«Ну да, но адресаты то разные!»

«Хм, и правда. Не знаю, Рики, не знаю. Действительно, очень простое и наверняка очень эффективное упражнение. Причём мы с тобой можем жонглировать независимо разными предметами!»

«Тоооочно! Сегодня же попробуем!»

После получасовой перемены, на которой мы успели сходить в столовую подкрепиться, была обычная математика. Я боялся, что ничего не пойму, ведь остальные весь прошлый год занимались, но действительность превзошла все мои ожидания.

Урока в привычном мне понимании, когда учитель что-то объясняет у доски, а остальные делают вид, что что-то поняли, не было. Даже парт, как таковых, не было.

В кабинете оказалось множество разбросанных там и сям столов, со стульями. Присмотревшись, я заметил, что столы образуют правильный геометрический узор, но вряд ли это несло какой-то тайный смысл. Просто прихоть хозяина помещения.

Учителем оказался статный, с военной выправкой, мужчина лет пятидесяти. Говорил он чётко, короткими рублеными фразами.

— Надеюсь, вы не всё забыли за лето. Чтобы вспомнить, прорешайте по одной задаче. На ваш выбор, из каждой главы. Новенькие, садитесь вместе, я подойду.

Вот и всё. За весь урок он больше ничего не сказал всем сразу. Каждый занимался самостоятельно, в своём темпе, решая задачи по прошлогоднему материалу. А учитель ходил между столами, смотрел, у кого что получается, подсказывал. Иногда он пересаживал пару человек, садил вместе, и тогда один начинал что-то объяснять другому.

К нам с Марикой он подошёл минут через пять. Марика к тому времени уже успела пробежаться по учебнику в коммуникаторе, который был вшит в приложение Академии.

— Это какой-то очень старый учебник, — высказала она своё мнение. — Смотри, вот тут в задачке написано «таксомотор». Так уже давно не говорят. А ещё очень много объяснений, но все очень простые и сжатые. Читаешь и сразу всё понятно.

А тут как раз к нам и учитель подсел.

— Меня зовут Одинцов Дмитрий Степанович. Я буду вам помогать, но учиться вы будете самостоятельно. В этих учебниках есть всё необходимое, если что-то будет непонятно – спросите меня. Какой класс закончили?

— Девятый, — ответил я.

— Десятый, я с шести лет в школу пошла, — ответила Марика.

— Отлично. Сегодня пройдитесь по учебнику, посмотрите, что знаете, чего не знаете. Порешайте. В конце урока я к вам ещё раз подойду, расскажете.

Блин, а что, так можно было? Это я что, могу решать, что захочу, а если что-то не будет получаться – смогу задержаться и разобраться в сложном вопросе? Класс!

Учебник действительно оказался необычным. Очень легко читался, теоретическая часть в каждой главе была понятна буквально с первого прочтения. Из-за этого мне казалось, что мы это уже проходили в школе. Да и математика всегда была в числе моих любимых предметов. Я попробовал порешать задачки, и с удивлением обнаружил, что ещё что-то помню.

«Как ты во всём этом разбираешься?» — задумчиво спросила Рики.

«Ты хочешь сказать, что ничего этого не знаешь?» — настала моя очередь удивляться.

«У меня что-то из маминой памяти есть, я смотрю на задачи и сразу знаю правильный ответ. Не вспоминаю, а сразу вижу, какой ответ правильный. Но я не знаю, не понимаю, как это всё получается.

«Хочешь, я тебе объясню? А ты, раз все ответы знаешь, будешь меня проверять, вдруг я ошибусь?»

«Хочу. Но знаешь, мне кажется, в ошибке нет ничего страшного. Главное, её исправить. Когда ты ошибаешься, а потом разбираешься, ты в итоге понимаешь лучше, чем если бы сразу не ошибался».

«Согласен с тобой, Рики. Давай я буду при решении рассуждать вслух, и раз у тебя есть все алгоритмы в подсознании – ты быстро всё поймёшь. Наверное».

«Давай попробуем!»

В результате урок пролетел совершенно незаметно. В конце Дмитрий Степанович подошёл ещё раз, посмотрел, покивал, и посоветовал в свободное время заниматься вне класса, чтобы быстрее догнать основную программу. Контрольные точки по программе всё же были, но никакого риска они не несли: если не справлюсь с заданием, я просто не получу баллы. Зато если справлюсь, то получу вдвойне, как пропустивший год. Отличная мотивация!

— Как вам наш математик? — Вика с Лёней сидели отдельно, и поймали нас с Марикой на перемене.

— Нормально, — пожал я плечами, — пока что мне всё понятно, вот если будут сложности – тогда посмотрим, как он объясняет. Слушайте, а вот такой подход, что сам занимаешься – это здесь по всем предметам, или это его творчество?

— В основном по всем, — начал объяснять Лёня. — Время от времени учитель или кто-то из приглашённых гостей читает лекцию, но в основном занимаемся сами. Учителя помогают учиться, а не учат. Зато на тех предметах, где практика магии и военной подготовки – вот там всё очень жёстко. Но там и не учёба, а скорее тренировки.

— И как, это работает? — удивилась Марика. — В смысле, студенты не забивают на учёбу?

— Так если не учиться, то как баллы заработаешь? Здесь с этими баллами система примерно как с социальным рейтингом. Те, у кого больше всего баллов, имеют привилегии, у кого меньше всего – лишаются удовольствий. Так что даже те дебилы, которые в обычной школе из двоек не вылезали, здесь стараются. Мы уже Мише объясняли: после Академии ты легко поступишь в любой ВУЗ, какой захочешь. И экзамены сдашь на максимальный балл без лишней подготовки, одной левой. Если захочешь.

— Так при таком раскладе все руководящие должности должны быть магами заняты с великолепной подготовкой? — что-то в объяснении Лёни не сходилось с теми реалиями жизни, которые я наблюдал.

— Так магов вообще совсем немного. И далеко не все хотят кем-то руководить. Но среди тех, кто реально меняют судьбы людей, магов действительно много. Да ты же с несколькими даже знаком!

— Ну да, корпорация, генпрокурор... Кажется, я начинаю понимать, как это работает.

Следующим уроком был иностранный. Здесь мы разбились по группам, кто какой язык изучает, и перемешались с несколькими другими группами. Если кто-то хотел изучать второй язык, для этого в расписании был отдельный час для предмета по выбору.

Хотя бы на английском, я думал, всё будет привычно. Началось всё с того, что англичанка оказалась... англичанкой. Саманта Бартон, на вид лет 35-40, невысокая, стройная шатенка. На русском она говорила превосходно, но урок вела полностью на английском. И заключался урок в том, что мы посмотрели короткую сцену из фильма, и потом его обсуждали. Мне школьной подготовки хватало, чтобы понимать, о чём идёт речь, но говорить самому было сложно. Поначалу. Похоже, Саманта поняла, что мне не хватает разговорной практики, и сосредоточила на мне своё внимание. Пришлось рассказывать о себе, своей семье. Коснулся разговор и моего кланового, точнее, внекланового статуса. Я немного путался в терминах, но с подсказками Саманты, смог в конце концов объяснить, что как и почему.

В процессе разговора я заметил, как Лёня ударил себя по лицу ладонью, как сползла с кресла Вика. Начали перешёптываться парни и девчонки из нашей и параллельных групп.

«Миша, может, не стоило об этом рассказывать?»

«Всё равно бы узнали. Если не можешь предотвратить хаос – возглавь его!»

А вот у Саманты не дрогнул на лице ни один мускул. И вскоре я понял, почему – она сама внеклановая. Поэтому живёт вдали от родины. Но рассказывать свою историю она не стала.

— Ну и нахрена был нужен этот каминг-аут? — спросил меня Лёня на большой перемене.

— Они бы всё равно узнали, а так пусть знают, что я не стыжусь и не боюсь, и прятаться не собираюсь.

— Лёня, — Марика положила свою руку ему на плечо, — а скажи, что круче: родиться в клане или войти в клан по личному приглашению патриарха?

— Хм... ну так-то да, согласен, личное приглашение – это личная заслуга, а удачно родиться большого ума не надо!

— Вот так это и объяснишь, когда спросят.

— Марика, а ты? — с беспокойством спросила Вика.

— А я с вами. И пока что никому ничего объяснять не собираюсь. Должна же быть в девушке загадка, — хихикнула наша целительница. — Про бабушку вот мою сколько родственнички говорили, что она ведьма, а она так и осталась для всех загадкой. А мама обычной родилась, я у неё спрашивала.

— Получается, твоя мама знает, что у тебя дар, и где ты учишься? — я как-то упустил из виду этот вопрос.

— А ты думал я беспризорница, или меня из дома выгнали? — Марика рассмеялась. — Нет, всё в порядке, мама в курсе. С ней Маргарита Николаевна разговаривала, долго, часа три, наверное. А о чём – мама мне не рассказала, возможно, Маргарита Николаевна с неё клятву взяла. Но мама совершенно точно мной гордится, она мне сама сказала, со слезами на глазах, так что я верю.

— Здорово! Значит ты у нас, если что, практикующая целительница, завидовать можно, но молча.

— Да мне всё равно, — пожала плечами Марика. — Пойдёмте, пока время есть, чаю попьём.

Последними двумя уроками было обществознание и магическое право. Вёл их Марсель Львович Ефремов, дородный мужчина неопределённого возраста, в джинсах и потёртом пиджаке. Про такой пиджак говорят «видал виды». Как и хозяин, похоже.

Мои догадки подтвердил Лёня, на этот раз севший рядом.

— Марсель Львович – в прошлом адвокат, — шептал он мне на ухо, пока все рассаживались. — Он нам такие истории из своей практики рассказывал, закачаешься! Очень интересный человек. Только он порассуждать любит, и если с ним языком зацепиться – это всё, капец, можно и про обед забыть. К нам кучу раз с других предметов преподаватели заходили, забрать от него, так заслушивались и с нами оставались!

— Ого! Ну я знаю, что у него спросить!

— Миша, хотя бы не на первом же уроке! Пожалуйста! Сегодня это последний урок, за нами же никто не зайдёт! Мы здесь до утра останемся!

— Зато будет интересно, ты сам только что говорил!

— Ну это да... а про что спросить хочешь?

— Узнаешь!

Когда все расселись, Марсель Львович начал урок.

— Какие вы все отдохнувшие! — он добродушно улыбнулся. — А поднимите руки, кто из вас не связан никакими магическими клятвами, помимо хранения клановых секретов, конечно?

Поднялось десяток рук.

— Обратили внимание, как я задал вопрос? Может кто-нибудь объяснить, почему именно так? Новенькие?

— Потому что сама клятва может содержать отдельный пункт о сохранении её в тайне, — ответил я.

— Правильно, молодой человек. Как Вас звать?

— Михаил Медведев.

— Вы не подняли руку, а значит, я могу сделать вывод, что клятвы на Вас, скорее всего, имеются. Но если бы я спросил прямо, имеются ли они, Вы бы мне ответили?

— Про некоторые... — этот намёк дался мне с некоторым трудом.

— Я вижу, спасибо, не мучайте себя, — мне сразу полегчало, а учитель обратился ко всей аудитории. — Смотрите, что мы сейчас выяснили. Во-первых, Михаил связан несколькими клятвами, вероятнее всего, числом не менее трёх, при этом часть клятв позволяют говорить о них свободно, а часть – защищённые, содержащие в себе запрет на упоминание. Это не так уж мало. Но как бы вы не исхитрялись, узнать защищённое содержимое клятвы, не убив при этом клятвенника – невозможно. Однако сам факт его смерти нередко может быть ответом на поставленный вопрос.

— Марсель Львович, — я поднял руку, и, дождавшись кивка, продолжил, — а можно заставить клятвенника забыть о клятве, но чтобы она при этом работала?