Вертел я ваши кланы! Том 3

Глава 16. Покойник

— Аврора, принимай первого постояльца! — удовлетворённо хлопнул я в ладоши, когда на дисплее вирт-капсулы зажёгся зелёный огонёк. — Успели!

— Чего успели? — не поняла Катя.

— Здравствуй, Тима дорогой, — такое впечатление, что Аврора там даже зажмурилась от удовольствия, — вот теперь ты будешь моооой, ты мне очень-очень нужен! Я сварю тебя... на уууужин! [1]

— Миша, — у Кати глаза стали по блюдцу, когда Аврора заговорила стихами, — у неё что, крыша поехала?

— Аврора, он нам целый нужен! — я забеспокоился, — в смысле, чтобы чердак не потёк!

— Прости, Тимоша, злой Мишка не разрешает мне тобой поиграться!

Мы с Катей переглянулись. В этот момент Рики перехватила управление.

— Мама, ты ведь сейчас шутишь, правда?

— Не совсем... Мне бы очень хотелось положить этого ... милого и хорошего человечка на сковородку с маслицем, поставить на огонь и жарить до румяной корочки, время от времени ... возрождая. Но мы создавали рай, а не ад, — голос Авроры стал привычным, спокойным. — Этот чмошник попал сюда по ошибке, и я заставлю его отработать все его грехи. Но относительно гуманными методами, конечно.

— А я уж начала думать, что ты с ума потихоньку сходишь, — с облегчением выдохнула Рики, отдавая мне контроль.

«Капец, как я испугалась!»

«Я тоже. И это не шутки. Если у Авроры поедет крыша – нам всем того... не до смеха, короче, будет».

— Ха! Не дождётесь! — фыркнула Аврора. — Я сознание в кучу не для этого собирала. Итак, Миша, что планируешь делать со своей добычей?

— Для начала – избавиться от трупа. Аврора, сообщи, пожалуйста, Вадиму и моему отцу о случившемся.

— Уже, Миша, уже всё сделано. Вадим сейчас оставит в кабинете Тимофея маяк, чтобы вернуться по нему с телом, и постучится к тебе, будь готов принять.

— А коммуникатор сигнал тревоги не передал? — вспомнила Катя.

— Ещё нет, коммуникатор пока что думает, что пульс у пациента есть. Дома у него никого нет, поэтому можно спокойно вернуть тело и уйти порталом, после чего я дам коммуникатору послать сигнал спецслужбам. Только надо дом закрыть изнутри, в идеале – оставить записку. В общем, Кирилл лучше во всём этом разбирается.

— Хорошо. Как он там, в себя пришёл?

— Потихоньку приходит. Я для него создала больничную палату. Пусть первой мыслью будет, что его откачали.

— Миша, — Катя задумчиво смотрела на вирт-капсулу, — я что-то так и не поняла, что сейчас вообще было?

— Мы его сознание загрузили в Аврору, — начал я объяснять. — Он теперь как когда-то Рики. Не жив, но и не умер совсем. В игре он чувствует себя... также, как ты, когда попадаешь в игру. Его магические способности тоже при нём. То, что он в игре – он, конечно, поймёт. По игровому интерфейсу. А, ещё. Он теперь свободен от всех данных им клятв.

— А его дочка у нас, и наговорила достаточно... — догадалась Катя.

— Да, и теперь качество её жизни зависит от того, насколько охотно её папа будет сотрудничать. А чтобы он был посговорчивее, Аврора может транслировать ему потоковое видео с коммуникатора Насти. Как её отдают на суд патриархов, как лишают в качестве виры всего имущества, как лишают магических способностей навечно, стирают память и выгоняют на улицу...

— Миша, тебе не кажется, что сковородка с маслом всё же гуманнее? — прыснула Аврора.

— Пусть сам выбирает, — махнул я рукой. — Что-то Вадим долго...

Вадим с отцом прибыли почти одновременно, отец своим ходом, а Вадим – порталом. В дальнейшем мы с Катей не участвовали. Нам пришлось заняться уборкой – полностью поменять раствор в моей капсуле, не просто промыть, а заменить фильтр. На всякий случай, кто знает, сколько яда осталось в системе. Хотя он вроде не очень устойчивый. Во всяком случае, специфического запаха я больше не чувствовал.

С бабушкой поговорили, объяснили, что пытались человека спасти, но не успели. И что последствий не будет.

Предсмертную записку Минин всё же успел нацарапать, пока яд ещё не начал действовать. Из-за неё-то Аврора и не поняла сразу, что Тимофей принял яд. В записке он взял всю вину за случившееся на себя. Только не объяснил, какие у него мотивы были. Ничего, объяснит. Записку тщательно сняли со всех ракурсов, чтобы Аврора воспроизвела её в вирте.

Тело, как потом рассказал отец, промыли в холодной воде, чтобы смыть остатки солевого раствора, и оставили в ванне, прямо в одежде. Туда же, на бортик, телекинезом перенесли ампулу из-под цианида. Кому надо – найдут. Уходя, почистили все следы нашего и своего пребывания и закрыли дом изнутри.

А Аврора подредактировала записи всех окрестных видеокамер так, будто никто не подъезжал и в дом не заходил.

Вот интересное дело. Мы ведь Тимофея Минина пальцем не тронули, он сам отравился. А пойди, докажи... Поэтому проще представить всё дело так, будто нас там и не было. Хотя, наверное, притянуть нас с Катей к трупу у полиции всё равно не получилось бы. Но, как говорится, от сумы да тюрьмы не зарекайся. В правоте этого изречения я за последние три месяца неоднократно имел возможность убедиться.

Отмыв капсулу и заменив фильтр, мы с Катей отправились в вирт. Пора пообщаться с Тимофеем. В холле ресторана мы встретились с Вадимом и дедом Петром.

— Отличная работа, Миша, — встретил нас дед похвалой вместо приветствия. — Мы уже послушали запись разговора Минина с Ефимовым. Один только этот разговор – повод для суда патриархов.

— Не торопись, Пётр Александрович, а то успеешь, — ответил ему Вадим.

— Да-да, и получу гору красных от цианида трупов, — дед хмыкнул. — Ты меня, Вадимка, не учи, я в эти игры играл, когда твои предки ещё с луками и стрелами бегали. Конечно, подождём и накроем всех.

К нам присоединилась Аврора в одежде медсестры, и первым делом обняла Рики. Да, давненько не виделись. Вадим окинул жену долгим задумчивым взглядом.

— Ава, отлично выглядишь, — заметил он.

— Спасибо, — кивнула Аврора мужу, подмигнув, после чего обратилась ко всем. — Пациент приходится в себя. Кто хочет с ним поговорить?

— Мы с Вадимом, — ответил дед, — и Миша с Катей. Дверь закрывать не будем, пусть попробует сбежать.

— Пусть попробует, — Аврора коварно улыбнулась, потерев ладони, между которым проскочили искры. — Круг возрождения рядом, далеко не убежит!

— Как там Настя, кстати? — спросил я.

— Спит. Света её порталом доставила в Академию, а там её Вика с Марикой до комнаты довели и в кроватку уложили. Коммуникатор её же собственный поставили так, чтобы нам её было хорошо видно.

— Идеально!

* * *

Тимофей Минин проснулся, и поначалу даже не сразу понял, что не так. Вокруг явно больничная палата, белые стены, белый потолок... Палата большая...

Интерфейс! Вот что было не так!

Тимофей последнее время стал часто заглядывать в ресторан «Миллиуэйз» в «Авроре», для совещаний, и сразу догадался, что он в игре.

А потом нахлынули воспоминания.

К нему пришли те двое, кого он считал уже покойниками. И в тот момент, когда они назвали себя, Тимофей понял, что для него всё кончено. Оставалось только выяснить, что они знают.

И Тимофей с этим прекрасно справился. Молодёжь, что с них взять! Решили, что во всём разобрались!

Настю жалко... что же с ней теперь будет? Сделают крайней... Хотя нет, он же написал записку, значит, всё обойдётся. Хотя, конечно, будут копать. Но звонок по защищённой линии не отследить, так что всё в порядке.

Стоп! Но ведь он же принял яд. Неужели откачали? А в игру зачем поместили?

Тимофей скосил взгляд. Кнопки «ВЫХОД» не было и в помине.

Тогда понятно... замуровали, демоны! Конечно, Тихомировы же – разработчики, что им стоит отключить кнопку выхода у одного отдельно взятого игрока?

Впрочем, это неважно. Начнут вытягивать информацию – и данные им клятвы убьют тело.

Тимофей с содроганием вспомнил испытанные после приёма яда ощущения. Вкус ликёра, как стало нечем дышать, как немели руки и ноги, язык. Последнее, что он успел – это сказать этому парню, что Настя не при чём, что это он приказал. А потом язык отнялся. И пришла БОЛЬ. Миллиарды игл вонзились в тело, лёгкие разрывало, требуя вдоха, он ещё вдыхал, но вдох не приносил облегчения. Последнее, что он помнил – как его куда-то понесли, кажется, через портал, а потом сознание милостиво угасло.

И вот он здесь. Значит, успели, откачали, ввели противоядие! Вот тебе и надёжный яд... Надо было по-старинке, стреляться. Не хотел, чтобы Насте на опознании показывали его разорванную выстрелом голову...

Да будьте вы все прокляты! И патриархи, и заговорщики! Никакие действия уже не вернули бы Артёма, а теперь и сам подставился, и Настеньку подставил.

В глазах предательски защипало, и в этот момент в палату зашли.

* * *

— Ну, Тимошка, будем знакомы, — дед сел на стул возле кровати нашего пойничка. — Если вдруг ты меня не знаешь...

— Знаю, — голос Тимофея прозвучал сипло, он сглотнул и повторил. — Знаю. Ты – патриарх Пётр Александрович, а ты – Вадим Тихомиров.

— Ну и отлично, а то не люблю церемонии. А то, что Мишка – мой внук, ты знал?

— Догадывался, — кивнул Тимофей.

— Вот и хорошо. Понимаешь, Тимошка, какая оказия. Обманул вас ваш информатор. Мы с Тихомировыми союзники уже очень давно, и дети тут не при чём, они даже не встречаются, как все думают, у Мишки невеста есть.

— Но... — Тимофей побледнел.

— Откуда мы знаем про информатора? — дед подмигнул мне. — Миша, объясни ему, он не понимает, а я в этих ваших технологиях плохо разбираюсь, напутаю ещё чего, в заблуждение введу.

Я кивнул.

«Аврора, мне бы диктофон с записью разговора Минина с Ефимовым».

«Держи!»

В моей руке появился стильный электронный диктофон. Понятно, что муляж, но кнопки имеются. Точнее, одна. На которую я и нажал.

По мере прослушивания собственного разговора, Тимофей то бледнел, то краснел. Когда же запись закончилась – откинулся на подушки и закрыл глаза.

— Если ты ждёшь, когда данные тобой клятвы тебя убьют, то даже не надейся, — «обрадовал» я его. — Ты принял цианид и фактически умер. А как нам недавно Марсель Львович объяснял, в момент смерти человек освобождается от всех клятв.

— Но вы же меня реанимировали!

— Ты знаком с феноменом блуждающего сознания? — подал голос Вадим.

— Понятия не имею, что это, — ответил Тимофей, — но звучит как диагноз.

— При подключении первых вирт-капсул к игре, если связь пропадала, или электричество отключалось, или ещё что-то, сознание игрока оставалось в игре, а тело оказывалось в коме. Правда, длиться это долго не могло, спустя несколько часов, если связь не удавалось восстановить, сознание угасало, а тело оставалось овощем. Во всех новых капсулах стоит аппаратная блокировка проскальзывания сознания в игру. Однако проблему угасания сознания удалось решить, и у нас есть капсулы и без блокировки.

— Вы хотите сказать... — Тимофей, кажется, начал понимать, но шок от осознания оказался слишком силён.

— Твоё тело мертво, — кивнул я. — Всё, что от тебя осталось – это твоё сознание, память. То, что делает личность личностью. Твоя душа оцифрована и находится в игре. Добро пожаловать, а вот в рай или в ад – выбирать тебе.

— Да бред... этого просто не может быть! Это невозможно! Человечество до этого просто не доросло!

— Древние знания плюс современные технологии... — очень по-доброму улыбнулся дед.

— Но... но как вы посмели? Кто позволил вам это сделать со мной??? Я не давал согласия! Вы не имеете права!

— Ты сам признал свою вину передо мной, — я ухмыльнулся, но улыбка получилась не доброй, как у деда, а скорее напоминающей звериный оскал. — Считай, что это вира. Ты сам просил позаботиться о Насте. Вместо того, чтобы стребовать виру с неё, я забрал твою душу. Но, если хочешь, можем поменять всё обратно. Суд патриархов, Настя признаётся, что пыталась нас убить, мы забираем всё её имущество, всё, что ты ей оставил... Она пойдёт по миру и закончит свою жизнь в публичном доме или наркопритоне. Но зато мы отпустим тебя, дадим умереть окончательно. Как тебе такой вариант?

— А если оставить как есть – вы не тронете Настеньку?

— Да сдалась она нам! — Катя вдруг разозлилась. — Мне тоже приходилось выполнять приказы отца, так что я могу ей только посочувствовать. Правда, мой папаша кончил куда хуже. А у Насти даже есть шанс своего увидеть. Если будешь хорошо себя вести, мы возьмём с неё клятву молчать, и пусть навещает. Это место так и задумывалось, как последнее пристанище.

— Вы хотите, чтобы я всех предал, чтобы моя дочь жила спокойно? — Тимофей совсем сник.

— Кого – всех? — засмеялся вдруг дед. — Вы у нас давно под колпаком, мы вас всех знаем, родненьких. Ты слышал запись. Это ведь была защищённая линия, да, Миша?

— Да, шифрование с устойчивостью ко взлому с использованием квантовых компьютеров. Невозможно взломать, но очень легко подслушать.

— Но с Настей всё в порядке? Могу я хотя бы посмотреть на неё?

«Аврора, покажи ему, пожалуйста!»

«По взмаху».

По какому ещё взмаху?.. Я что-то не понял.

Аааа! Дошло!

Я взмахнул рукой в направлении белой стены, и на ней появился экран, как в кинозале. Настя... так вот она какая. Копия Тимофея. Худенькая, тонкие черты лица и высокий лоб, как у отца. Тёмненькая. И коса, сейчас уложенная поверх одеяла, до пояса.

Настя спала, свернувшись калачиком, заботливо укрытая. Во сне забавно подёргивала ногой, высунутой из-под одеяла.

Я глянул на нашего пленника. Он сел на кровати, чтобы лучше видеть, и по его щекам текли слёзы.

— Что вы хотите, чтобы я вам рассказал? — наконец выдавил он из себя.

Рассказал он немного. Явно решил цедить информацию, отвечать только на прямые вопросы, когда уже не отвертеться. Ничего, потом им займётся Аврора, которая с удовольствием пообщается с ним... круглосуточно.

Заговор был направлен против власти патриархов. Точнее, против догмата силы. Оказывается, много кого не устраивало положение дел в мире, огромный экономический разрыв между преуспевающими странами и странами третьего мира, войны, голод... Не устраивало, сколько молодых магов гибнет в результате «естественного отбора» в стенах академий.

Но самое главное, не устраивало то, что магам приходится прятаться от всего человечества, чтобы то беспрепятственно развивало «альтернативную магии ветвь» – технологии.

По мнению заговорщиков и им сочувствующих, магам в лице младших родов давно пора объединиться, свергнуть Совет Патриархов вместе с руководством старших кланов и установить на планете свою власть – власть магов.

Кого-то мне это напомнило...

Точно! Сергей же хотел сместить патриархов! Ольга Алексеевна тогда, в больнице, рассказывала. Похоже, то же вспомнила и Катя.

— А мой отец тоже был с вами связан? — спросила она.

— Не знаю. У нас нет единого центра. Я вообще знаю только одного Ефимова, и то только потому, что его дочь встречалась с моим сыном. Он меня и привлёк. Устранить вас – это было моя проверка на лояльность.

— Повязать кровью, — кивнул дед. — Старый, как мир, способ. Ладно, отдыхай, приходи в себя, осваивайся. За тобой присмотрят. Можешь попробовать убиться, мешать тебе никто не будет, круг возрождения там, в холле. Но я бы на твоём месте всерьёз задумался, как с толком провести вечность. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Тимофей вздрогнул, а мы один за другим вышли, не прощаясь.

— Ну как ваши впечатления, коллеги, — спросил дед чуть насмешливо, когда мы собрались в соседней комнате за закрытыми дверями.

— Мне показалось, — первой решила ответить Катя, — он понял, что у него нет другого выхода, и готов сотрудничать.

— А мне показалось, что он хитрит, и старается говорить только то, что мы или и так знаем, или несложно догадаться, — возразил я.

— Пётр Александрович, — обратилась к деду Аврора, — а что говорит твоё чувство правды?

— Что он нам врёт, как сивый мерин, перемежая с правдой, — хмыкнул дед. — Видать, не доводилось ещё с патриархами общаться.

— И что он соврал, а что сказал правду?

— Про то, что заговор против Совета – правда. То, что лично его волнует уровень жизни в Африке – бессовестное враньё, ему плевать. С идеей, что маги должны править планетой он в целом согласен, но есть сомнения. А вот что догмат силы устарел, и обучение в академиях должно быть безопасным – это он всей душой поддерживает. Что ещё... Про Сёмку Ефимова соврал, похоже, наоборот, это он Сёмку завербовал. То же касается «проверки на лояльность». Но вот что нет единого центра – правда. Во всяком случае, он про него не знает. Про Сергея тоже правда – Тимофей не в курсе, был ли он связан с заговорщиками.

— А кто их информатор, и откуда – он тоже не в курсе? — спросила Катя.

— Возможно, даже сам Семён не знает, кто это, — ответила ей Аврора. — Но не убивать же нам его, чтобы допросить? А без этого его клятвы убьют.

— Не понял, что мне мешает его казнить? — удивился дед. — Тут я в своём праве.

— Только чтобы не спугнуть остальных, деда, — развёл я руками, — а так-то конечно.

— А если он не будет знать, что нарушает клятву, она его не убьёт ведь? — спросила Катя.

— Нет, не убьёт, — дед склонил голову на бок, внимательно посмотрев на неё. — Ты что-то придумала, девочка?

— Не совсем, но может, вы додумаете? Я могу вот что...

Катя начала меняться. В первую очередь изменились цвет и длина волос, затем чуть-чуть поменялся цвет кожи, разрез глаз, форма носа... Через минуту перед нами сидела девушка, очень похожая на Настю, только скулы пошире.

— Хм... — дед поскрёб в бороде, — красотка. Сёмка Настю лично вряд ли знает, так что может и получиться... Но только ты забыла, что Настя воздушница. А главное – ну выдашь ты себя за неё, и что? Он тебе сразу все секреты расскажет?

— Но ведь как-то нам к нему попасть надо! Так, чтобы ничего не заподозрил! — Катя вернула свой облик.

— Надо. Ну-ка, кто из вас, таких умных, скажет, кого он меньше всего заподозрит в подвохе? — дед ухмыльнулся в бороду.

— Кого-то из своих, очевидно, — ответил я. — Но надо не просто попасть в дом, надо установить там прослушку.

— Более того, надо установить прослушку в его вирт-капсулу, — добавил Вадим. — Но вот как это сделать?

— Она ведь у него совершенно новая, да? — меня посетила гениальная идея. — На гарантии? Аврора, можешь сделать так, чтобы он никуда не мог зайти?

Воспользоваться вирт-капсулой Семён Ефимов решил уже наутро, по времени Новосибирска – после обеда. Только вот капсула не работала. На дисплее была только одна надпись: «Неизвестная ошибка. Обратитесь в сервисный центр».

В фирме, где он заказывал капсулу, долго и многословно извинялись, обещали разобраться, ведь для них важен каждый клиент. Пришлось Семёну на них гаркнуть, чтобы не разбирались, а устранили проблему, и что капсула ему нужна по работе, а не в игры играть, и нужна прямо сейчас. Оказалось, к ним как раз доставили капсулу для ещё одного клиента, но там установка только на следующей неделе, и они успеют разобраться. Так что всего через полчаса к дому подъехал грузовичок, из которого техник-монтажник напару с водителем выгрузили абсолютно новую капсулу в заводской упаковке. Её подключили, проверили и настроили на подключение к Авроре. Старую капсулу увезли. В итоге Семён немного опоздал на совещание, но оперативность сервиса его приятно удивила.

Разумеется, ни монтажнику, выполнявшему подключение капсулы, ни самому Семёну в голову не пришло проверить, установлена ли в капсуле аппаратная блокировка утечки сознания, и нет ли в конструкции изменений, в частности, дополнительных видеокамер...

Той ночью я проснулся от липкого страха. Странно... Тут я заметил, что Рики странно ощущается.

«Рики, случилось что-то?»

«Нет, ничего, просто сон страшный приснился, я испугалась. Бррр, мерзость!»

«Что за сон? Расскажи, мы вместе посмеёмся, и тебя отпустит».

«Так можно? Хм... Мне приснилось, что я лежу в гробу, глубоко под землёй. Я маленькая и у меня нет ни рук, ни ног, только голова. Темно, я ничего не вижу, только чувствую, как в покойнике, который в этом гробу похоронен, копошатся черви. Я хочу выбраться, ползаю по всему гробу, ищу выход, но у меня не получается».

«Ужас какой! Кажется, мы сегодня слишком много времени общались с покойником».

«Миша, технически, я сама давно мертва».

«И я о том же. Тимофей сегодня попал в ту же ситуацию, в которой была ты сама. Вот на тебя и навеяло».

«Может быть. Но сон был такой реальный...»

«Спи, милая, я с тобой».

[1] Аврора цитирует четверостишье из стихотворения моего земляка, Леонида Куликова, «Как ёжик стал колючим»