Вкус желаний

Глава 14

Без пятнадцати восемь пришло сообщение от Дэймона, чтобы я спускалась на парковку. Раз десять я придирчиво осмотрела себя в зеркале: стрелки на глазах идеальны, как и весь макияж, высокий гладкий хвост открывал шею и отлично подходил по стилю к бордовому вечернему комбинезону, я с трудом стояла на высокой платформе босоножек, но менять их на более удобную обувь не собиралась — я должна соответствовать Дэймону и постараться понравиться Ванессе. Да, она ему не родная мать, но если они общаются после смерти отца Дэймона, значит, у них хорошие отношения. А где, интересно, родная мать Дэймона? Никогда не слышала о ней от Томаса Грэма.

Дом Ванессы располагался на Форест-Хилл. Элитный трёхэтажный особняк в георгианском стиле, как мне показалось, очень соответствовал Томасу Грэму: красивая классика, симметрия, скромный декор, скатные крыши с фронтонами и внутренний уют. Последнее относилось лишь к интерьеру, а не к общей обстановке — она была высокомерной и холодной под стать Ванессе Грэм.

Дэймон галантно помог мне выйти из чёрного «Бугатти», подав руку. Всю дорогу сюда у него был деловой разговор по телефону, но он то и дело бросал на меня пылкие взгляды. Его внимание подобно волшебной палочке выпрямляло мою спину и придавало уверенности. Ему понравился мой образ, и это главное для меня — быть красивой в его глазах!

— Ты великолепно выглядишь, Мередит, — прошептал он, наклонившись к моему уху.

От радости у меня быстрее застучало сердце, и счастливая улыбка заиграла на губах.

— Спасибо, Дэймон. Я старалась.

— Идём? — Дэймон подставил мне локоть.

Двери нам, как и ожидалось, открыл дворецкий. Седовласый полноватый мужчина в возрасте учтиво поклонился и впустил нас в дом. Ванесса подобно Шарлиз Терон в рекламе духов «J'adore» царственно спускалась по красивой винтовой лестнице. Она и выглядела сейчас так же: золотое платье в пол на коротких лямках. Нижнее бельё под ним не угадывалось. Возможно, она и вовсе без него. Короткий ёжик белых волос отлично подходил её лицу, как и шоколадного цвета помада на пухлых губах.

— Дэймон, милый, рада встрече! Ты так давно не навещал свою мачеху, — жеманно лепетала она, целуя воздух рядом с его щекой.

— Привет, Ванесса, — сдержанно ответил Дэймон, слегка отстраняясь от неё.

— Ну и что тут у нас? — Ванесса обернулась ко мне.

«Что?»

— Знакомься, это моя девушка — Мередит Фэй.

— Здравствуйте, — проговорила я следом.

Ванесса протянула мне руку для рукопожатия.

— Дорогая, какая же ты худенькая! Если бы не твои шикарные волосы, я приняла бы тебя за мальчика! — произнесла она, размашисто жестикулируя при этом.

— Спасибо, — неуверенно ответила я, не зная, как реагировать на её слова.

— Это не комплимент, милая. — Она широко улыбнулась и, махнув вперёд, пригласила проходить.

Дэймон обхватил меня за талию и повёл вперёд. Я старалась не подавать виду, что меня задели слова Ванессы. Впервые увидев её на вилле с ярким макияжем, в кроваво-красном платье, сложно было определить её возраст. Но сейчас я поняла — они с Дэймоном ровесники. Она не старше его и уж точно смотрелась странно в роли мачехи.

Мы зашли в просторную гостиную, интерьер которой тоже содержал в себе дух Англии XIX века. Светло-серые и тёмно-синие оттенки, мягкое освещение, дорогая антикварная мебель, а ближе к большому окну, будто вишенка на торте — царственно расположился огромный белый рояль.

Я, затаив дыхание, ползала взглядом по каждой детали интерьера: мебельным ручкам, резным элементам на фасадах, изящной лепнине…

«Я словно в поместье мистера Фицджеральда Дарси очутилась!» — с восхищением подумала я.

— Проходи, Мередит, не стесняйся, — поторопила Ванесса, ворвавшись в ту идиллию, что создал мой мозг, перенёсший меня в любимую книгу.

— Спасибо, я просто залюбовалась. У Вас так красиво, — на выдохе произнесла я.

— Красиво, — усмехнулась Ванесса и указала на свободный стул рядом с Дэймоном, сама же расположилась напротив нас.

— Да, а кто играет на нём? — я кивнула в сторону рояля.

— Дэймон, — фыркнула Ванесса и закатила глаза.

— Это правда? Ты умеешь играть на рояле? Сыграй что-нибудь! Пожалуйста! — заныла я.

— Исключено. Я больше не играю, — ответил он и ядовито обратился к мачехе: — Странно, что ты не выбросила его или не спустила в подвал, как портрет моего отца.

— Портрет не в подвале, а на чердаке. Это разные вещи, Дэймон, — парировала она.

— По мне — одинаково. Была бы твоя воля, весь этот особняк давно был бы продан и забыт, как нечто несущественное.

— Дэймон, — протянула Ванесса, словно смакуя его имя. — Я любила твоего отца, правда. Мне просто тяжело видеть его портрет. Сразу слёзы наворачиваются, а от слёз появляются морщины. А я же молода, мне ещё замуж выходить.

Ванесса и Дэймон несколько секунд мерились взглядами, будто без слов говорили о чём-то, а потом Дэймон рассмеялся, откинувшись на стуле.

— Несс, передо мной можешь не притворяться. Ладно, где наш ужин? Я проголодался и очень соскучился по стряпне Джозефа, — со скучающим видом сказал Дэймон, и выглядело это так по-домашнему. У меня создалось впечатление, будто я пришла в гости к ним двоим: брату и сестре.

— Прежде чем, Джозеф накроет на стол, я хотела бы тебя познакомить с одним человеком, — Ванесса намеренно обратилась именно к Дэймону. Стерва.

Мы с интересом ждали, вернее, только Дэймон — мне было безразлично, кто сейчас зайдёт в гостиную. До тех пор, пока я не увидела его…

— Знакомьтесь! Это мой любимый мужчина — Эрик Линг.

Эрик?! Вот же чёрт! Эрик! Тот самый Эрик, с которым спала Бренда до недавнего времени. Тот самый Эрик, член которого я видела на следующее утро, как приехала в Торонто!

Увы, я не смогла промолчать — его имя слетело с моих губ раньше, чем я подумала о том, что это неуместно. Зато Эрик не был удивлён, увидев меня.

— Кого ты любишь? Его? Ты знаешь, чем он на жизнь зарабатывает? — насмешливо спросил Грэм.

— Знаю, я его выкупила оттуда. Прости, милый пасынок, но не там ли ты эту нашёл? — Ванесса кивнула в мою сторону.

Я чуть слюной не подавилась. Откуда Ванесса это знает? Вряд ли Бренда Эрику сказала, она ведь моя подруга.

Дэймон накрыл ладонью мою ладонь и крепко сжал.

— У тебя лживые источники, мачеха, — выплюнул Дэймон. — В жизни Мередит был и есть только один мужчина и это я. Зови Джозефа, иначе мы уйдём.

Ванессе с трудом удалось скрыть своё недовольство за фальшивой улыбкой. Зато теперь стало понятно, что между ними есть неприязнь, но по какой-то причине они продолжают общаться.

Тот самый Джозеф — француз средних лет, выкатил огромную тележку с блюдами и аккуратно расставил их на стол. Раньше мне не доводилось пробовать французскую кухню из-под руки настоящего француза. Тут и внешняя красота, и умопомрачительные запахи сыграли свою роль: у меня громко заурчало в животе.

Приступив картофельному гратену с запечённой форелью, мы не обратили внимание на звонок в дверь. Гость не стоял на пороге в ожидании хозяйки, а спокойно зашёл в гостиную без приглашения.

— Вечер добрый. Надеюсь, не помешал, — самодовольно сказал Оушен Солингер и, чмокнув Ванессу в щёку, уселся неподалёку от меня.

— Ванесса, поясни, пожалуйста, что он здесь забыл? — спросил Дэймон, вытирая губы салфеткой.

— Дэймон. Мы с Ванессой старые друзья. Я прихожу сюда без приглашения, — ответил Оушен, осматривая меня сальным взглядом. Стало неуютно.

— Дэймон, Оушен хочет, чтобы ты пересмотрел условия сотрудничества. Уступи ему. В память о нашей дружбе. Ты же помнишь, как мы дружили? — Ванесса растянула губы в хищной улыбке.

Мы с Эриком сидели словно мебель, неодушевлённые предметы, пока шёл очень горячий спор о каком-то деле между этих троих бывших лучших друзей, как я поняла из разговора. Дэймон и Оушен смотрели друг на друга злым, ненавидящим взглядом, а Ванесса демонтировала уроки актёрского мастерства: она то надувала губы, то закатывала глаза, то строила обиженную, оскорблённую и униженную. Мне хотелось как можно быстрее уйти отсюда, слишком много негатива, но я терпеливо ждала, когда у Дэймона кончится терпение и оно кончилось:

— Мередит, уходим, — произнёс Дэймон и взял меня за руку.

Я быстро подхватила клатч и поторопилась за Грэмом, пока в спину не донеслись оскорбления. Всё произошло в считаные секунды. Я только осмысливала сказанное Солингером, а Дэймон уже врезал ему кулаком в челюсть.

— Мери, он тебе хорошо платит за то, что трахает? Может, и мне дашь? Я оплачу. Я первый предлагал, ты же помнишь? — Такими были слова Солингера.

Говорят, когда чего-то очень сильно боишься — это обязательно случится. Дэймон запрещал мне говорить о контракте даже Бренде. Для всех у нас обычные отношения между мужчиной и женщиной. А Солингер как раз и намекал на контракт. Неужели Бренда сказала Оушену? Не могла ведь? Она же моя подруга!

Дэймон успел несколько раз ударить Солингера, прежде чем Эрик и Ванесса смогли оттащить Грэма от него. Оушен сплюнул кровь на пол и сердито уставился на него.

Дэймон схватил меня за руку и молча повёл к выходу. Кровь с его костяшек стекала на мою руку, но он не обращал на это внимание. Я шла следом за Дэймоном на негнущихся дрожащих ногах, сердце гулко стучало где-то в районе горла, а уши словно заложило. Так на меня действовал страх.

— Ты об этом пожалеешь! — выкрикнул Оушен.

Мы сели в машину, Виктор тут же из аптечки вытащил пластыри с антисептиком и привычными движениями, словно делал это сотню раз, обрабатывал разбитые костяшки Дэймона. Неповреждённая ладонь Дэймона легла на моё колено, я смотрела на его руку, как на ядовитую змею. Грэм уловил моё состояние.

— Мередит, ты вся дрожишь.

— Я сейчас успокоюсь, — глухо ответила я, не поднимая на него глаз.

Дэймон заступился за меня, я ему благодарна, но мне стыдно за свою реакцию.

Дверь хлопнула, Виктор сел за руль и завёл двигатель. Послышалось знакомое шуршание — между нами и водителем поднималась перегородка.

— Я тебя напугал? Прости, — произнёс он.

— Дело не в тебе. Это мои триггеры. — Я повела плечом.

Дэймон притянул меня к себе и сгрёб в охапку, вынуждая залезть на сиденье с ногами. Он положил подбородок на мою голову и мне стало тепло и уютно. Слова как-то сами собой сложились в короткий рассказ:

— Мне становится страшно, когда кто-то дерётся, сразу возникает ощущение, что меня утягивает в беспросветную пропасть. Как-то в детстве, мы с папой возвращались с ярмарки после удачной торговли, помню, как папа планировал покупку новой лошади. На трассе у нашего старенького пикапа лопнуло колесо, отец ставил запасное и не заметил, как к нему подкрались грабители. Они били его и требовали деньги, а я смотрела на это через стекло и боялась даже пошевелиться. Потом папа говорил, что я умница, ведь неизвестно, чтобы они сделали со мной, выйди я к нему на помощь. А чем бы ему помогла шестилетняя девочка? У нас тогда забрали все деньги, а мама ещё очень долго винила отца в случившемся. Она его винила во всём, даже после его смерти за то, что бросил нас, — с грустным вздохом закончила я и почувствовала, что наконец-то успокоилась.

В эту ночь мы будто стали ближе друг к другу. У нас не было секса, но мы очень долго лежали в обнимку на моей кровати и разговаривали. Дэймон рассказал о том, что очень давно они с Оушеном и Ванессой дружили, учась в школе…

— Мы были не разлей вода пока не повзрослели. Оушен влюбился в Ванессу, Ванесса в меня, а я, сама знаешь, — не умею любить. Тогда она назло решила окрутить моего отца. Я не верил, что она сможет, и с интересом наблюдал за их первыми свиданиями. Отец будто помолодел на несколько лет. Его ни капли не смущала разница в возрасте — двадцать пять лет. Позже, она начала изменять ему, но и на это отец закрывал глаза, списывая на то, что она молода и физические потребности у неё другие, а он не может без конца принимать стимуляторы, к тому же появились проблемы с сердцем.

Возможно это странно, но у меня появилась неприятное чувство ревности. Глупо, Дэймон не любил Ванессу, но она любила его, и, думаю, любит до сих пор. Все её взгляды, улыбки и даже обида… Она не любит Эрика. И именно потому, что я ревновала, хотела узнать больше об их отношениях, причине, по которой Дэймон и Ванесса продолжали общаться.

— Дэймон, ты сказал ей, что была бы её воля, она тот дом спалила бы дотла. Почему? Если это секрет, то не говори.

— Это не секрет, об этом знают даже журналисты. Завещание моего отца муссировалось на страницах газет и различных пабликов месяца два и упоминается до сих пор. Томас Грэм умер внезапно, но только для нас. У него были проблемы с сердцем, поэтому он составил завещание заранее. Отец решил позаботиться о нас так, как посчитал правильным. Всё своё состояние он оставил мне: компанию, активы, накопления, недвижимость, транспортные средства. Это честно, ведь по большому счёту именно моё ведение бизнеса принесло отцу колоссальный доход. Ванесса любит тратить, обожает вечеринки, путешествия. Чтобы она не спустила свою часть наследства на развлечения, я должен выделять ей ежемесячно определённую сумму на расходы. Дом, в котором она сейчас живёт, тоже закреплён за ней до конца жизни, хотя принадлежит мне. Единственное, о чём не знает пресса, так это то, что она не может выйти замуж, если я не одобрю кандидатуру будущего мужа. Этот парень, Эрик, понятия не имеет, что в случае развода с Ванессой не получит и цента.

Возможно, я слышала его слова, а может, последние предложения мне просто приснились, кто знает. Но мне было так уютно рядом с Дэймоном, так невероятно сладко, казалось, вот именно так и зарождаются настоящие чувства. Я была на сотню процентов уверена, что Дэймон начал привыкать ко мне, раз делился такими подробностями.

Как день сменяет ночь, так и всё хорошее рано или поздно заканчивается…

Будильник поднял меня в восемь утра. Рядом по обыкновению уже не было Дэймона.

«Вот же робот! Словно без подзарядки работает всё время!»

К моему удивлению, Дэймон ждал меня за столом, уставленным тарелками с аппетитным завтраком. Он, как обычно, пил чай, а для меня приготовили латте.

Я поцеловала этого невозможно потрясающего мужчину в щёку и села напротив.

— Доброе утро, я думала, что снова буду завтракать хот-догом в машине.

— Кто тебе мешал сделать заказ из ресторана?

Я пожала плечами. А что тут ответить — мои замороченные тараканы в голове?

Сирша меня высадила у больницы Роби. Вообще, я не знаю, чем эта девушка занималась, пока не возила меня. Мне до сих пор не довелось узнать у Дэймона что-нибудь о ней, но вряд ли на него будет работать ненадёжный человек. Больше меня волновал другой человек — Бренда!

— Да, Мери, хорошо, что позвонила, ты совсем забыла меня, — защебетала подруга в трубку.

— Бренда, мне нужно знать на сто процентов одну вещь. Только скажи правду, я тебя прошу.

— Ты меня пугаешь, Мери.

Я находилась в пустом коридоре около палаты Роби, но на всякий случай осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что меня никто не слышит, а потом спросила:

— Бренда, ты никому не говорила о нашем с Дэймоном контракте?

— Эм… Он же устный, — Бренда немного замешкалась. Мне это не понравилось.

— Бренда, скажи честно, ты говорила Солингеру о нашем с Дэймоном договоре?

На конце трубки повисла тишина на несколько секунд.

— Грэм рассказал о Солингере? — с надрывом произнесла подруга.

— Бренда, дорогая. Я не хочу лезть в твою душу. Это только твоё дело. Просто ответь на мой вопрос: ты говорила ему о контракте?

— Нет, не говорила! — немного резко ответила она. — За кого ты меня принимаешь?!

— Прости! Прости! Просто он вчера намекал, я не хочу такой мелочью портить наши с Дэймоном отношения.

— Отношения, — иронично хмыкнула Бренда. — Извини, Мери, мне некогда, — проговорила она и отключилась.

Мне стыдно — я обидела человека, который помогал мне всё первое время. Нужно постараться загладить вину. Может, заехать к ней на неделе в гости? И пора вернуть долги. Через приложение «Пэй» я перевела Бренде пять тысяч долларов.

Роби шёл на поправку, на специальном оборудовании он смог сделать несколько шагов. Физиотерапевт сказал, что тенденция хорошая и, возможно, он вернётся к обычной жизни раньше, чем предполагалось.

После ночной беседы с Дэймоном, казалось, что в стене между нами вывалилось несколько кирпичиков, и я наивно ждала хотя бы сообщение от него.

И оно пришло…

Сердце подпрыгнуло в груди от счастья при виде конвертика с именем «Дэймон». Мысленно я уже перебрала возможные варианты того, что там могло быть и промахнулась.

Дэймон: «Мередит, ничего не хочешь мне сказать?»

Ниже пришло сообщение с ссылкой. Открыв её, я потеряла дар речи. Заголовок свежих новостей Торонто гласил: «Контракт на Золушку».

— Мели, сто-то слутилось? — спросил Роби. — Тебе стласно?

— Нет, малыш, всё хорошо. — Я с трудом выдавила улыбку. — Я выйду на минутку, подожди меня.

— Холосо.

Увидев слово «контракт», я боялась читать статью, но пролистнув ниже, внутри всё опустилось: к статье прилагались фотографии нашего с Дэймоном договора, на последних страницах которого, будто приговор, стояли наши с ним подписи. Я приступила к чтению самой статьи:

«Золушка из Флешертона стала принцессой на год. Нам остаётся лишь поздравить Мередит Фэй с невероятно интересной и высокооплачиваемой работой! Девушки, выдыхайте! Паника была ложной, наш завидный холостяк не влюблён, у вас снова появился шанс! И может быть, через год он сделает выгодное предложение кому-то из вас. Ну а что тут такого? Мисс Фэй яркий тому пример, что деньги покупают любовь, покорность, волю и душу!»