Вкус желаний

Глава 2

«Форд» Бренды остановился около небольшой закусочной с красочными постерами на витрине, гласившими, что здесь лучшие бургеры во всём Торонто. Подруга помогла мне выйти из авто и доковылять до места, которое призывало нас умопомрачительными запахами еды. Желудок неприятно сжался от голода. Я готова была заказать десять сэндвичей и съесть их в один заход, но мой кошелёк позволил купить всего лишь два, и этого мне хватило с лихвой! Бургеры в Торонто отличаются от тех, что продают во Флешертоне, эти гораздо вкуснее и сочнее, но думаю, менее натуральны.

Утолив голод, я смаковала оставшуюся часть и рассматривала Бренду. Мы с ней не виделись больше десяти лет: её родители продали дом и перебрались в пригород Торонто в поисках лучшей жизни. Бренда говорила, что её отцу предложили неплохую работу, хотя моя мама усмехнулась, услышав эту версию. Да, я знала, что подруга живёт где-то здесь — в мегаполисе, но не имея номера телефона, найти человека в городе с численностью населения почти три миллиона человек, казалось нереальной задачей.

Чудеса порой случаются, когда их не ждёшь…

Бренда Спаркс не сильно изменилась, просто стала взрослее — это если рассматривать только внешность, но в целом — будто незнакомый человек! Бренда превратилась в настоящую красотку: тёмные шелковистые пряди идеальными локонами лежали на плечах, заострённые черты лица, аккуратный нос, пухлые розовые губы, серые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, точёная фигурка, упакованная в изящное кремовое платье. Бренда похожа на дочь миллиардеров, а не бывших владельцев скромного ранчо. Вслух я не стала об этом говорить, чтобы случайно не смутить её. Как-никак, а подругами мы были только в детстве.

Бренда рассматривала меня с не меньшим интересом, пока мы перебрасывались дежурными фразами о том, в порядке ли наши дела. Мой сотовый вновь завибрировал, но я снова сбросила мамин вызов, и это не ускользнуло от внимания Бренды.

— Ладно, Мери. О городе и погоде мы поговорить сможем и потом. Только дурак не поймёт, что у тебя проблемы: ты зарёванная бродишь по Торонто, таская за собой ужасный чемодан, сбрасываешь звонки от мамы. Что случилось? — в лоб спросила она и уставилась на меня в ожидании ответа.

Уголки моих губ непроизвольно опустились вниз, а к горлу подкатил ком. Я не хотела снова плакать, но сдерживаться очень сложно. Оглядевшись по сторонам, я убедилась, что людей в заведении мало и на нас никто не обращает внимания. Мне хотелось поделиться переживаниями хоть с кем-нибудь, поэтому я вывалила на Бренду то, что терзало меня.

— Я сбежала из дома. Пришлось. Папа умер несколько лет назад… Во время ремонтных работ его ударило током. Нам с мамой было очень тяжело управляться на ранчо. Животные, огород, сама понимаешь. Год спустя мама познакомилась с Оливером Стоуном. Вскоре они поженились, и отчим переехал к нам жить, но не один, а со своим сыном Кайлом. Сводный старше меня на два года. Вначале он только издевался надо мной, всячески подставлял, разыгрывал перед родителями целый спектакль, где я выступала в роли злодейки. Бренда, они верили ему! Мама просила прекратить их с отчимом ссорить, ведь она ждала ребёнка. Так Кайл понял, что ему всё сойдёт с рук. — Я непроизвольно всхлипнула.

— О Господи. Он тебе что-то сделал? — Бренда испуганно закрыла ладонью рот.

— Нет, не успел… — произнесла я и опустила взгляд. Я решила не смотреть на Бренду, чтобы снова не разреветься, её участие меня тронуло до глубины души. — Его издевательства с каждым разом становились более изощрёнными. Он толстый, противный с вечно потными ладонями, так и норовил меня потрогать, угрожая, что лишит девственности. Вчера ему это почти удалось. Он подловил меня на конюшне. Бренда, это было так ужасно, не передать словами! Я до сих пор чувствую на себе влажные следы его рук и мокрых омерзительных поцелуев! — Меня непроизвольно передёрнуло от воспоминаний, и в горле появилась тошнота.

— Мери… — произнесла Бренда с сочувствием. Я взглянула на неё и увидела глаза полные сострадания.

Конечно, я рассказала о своих горестях, не вдаваясь в подробности, поверхностно. Сложно передать словами ту боль, которую я испытывала, начиная от смерти папы и до этого дня. Я даже не знаю, что именно стало той самой последней каплей, камнем, вонзившимся в моё сердце и разрушившим изнутри. Я любила маму, а сейчас будто ненавижу. Ненавижу. Она ведь моя мама, близкий человек, который подарил жизнь. Ещё маму называют ангелом-хранителем, но это не мой случай. Мама своим отношением допустила нападение Кайла на меня. Её молчание стало немым согласием, разрешением так поступить со мной, и я никогда не смогу простить ей этого.

Справившись с эмоциями, грозившими увести меня от главной на этот момент проблемы, я сделала несколько глотков содовой и продолжила:

— Мама так часто ругалась на моего младшего братишку Роби за то, что он везде раскидывал игрушки, но именно они и спасли меня: мне удалось дотянуться до деревянной машинки и отбиться от Кайла. Меня всю трясло от ужаса! — Воспоминания так живо стояли перед глазами, что по коже побежали мурашки. — Я сидела в комнате и не знала, как поступить, прекрасно понимая, что говорить родителям бесполезно — они не поверят, а потом вспомнила о предложении мистера Грэма…

— Грэма? — уточнила Бренда.

— Да, Томаса Грэма. Он любил останавливаться на нашем ранчо, а в прошлом году дал свою визитку и пообещал помочь устроиться в Торонто, дать работу. Он это сделал в тайне от родителей, наверное, понял, что из себя представлял Кайл.

— Подожди, Грэм? Это не тот самый Грэм — владелец «ТиДжи-Индастрис»? — Бренда встрепенулась и с интересом уставилась на меня.

— Да, но Томас Грэм ушёл из жизни, а его сын — Дэймон Грэм не принимает на работу людей без образования! Бренда, а где мне его взять в восемнадцать лет? Все силы уходили на ранчо, на учебу практически не оставалось времени! Но я окончила курсы, думала, что смогу заработать на колледж в «ТиДжи-Индастрис», а теперь мне даже негде переночевать. Бренда, ты знаешь, где есть недорогие хостелы? Я не могу вернуться во Флешертон. — Я вытаращилась на Бренду, как на спасательный круг в океане.

— Увы, подружка, о хостелах ничего не скажу. — Бренда задумчиво потерла подбородок. — А вот с жильём могу помочь. — Девушка растянула губы в широкой улыбке.

— Да? А как? — Я с надеждой посмотрела на неё.

— Поживёшь у меня, пока не встанешь на ноги!

«Поживёшь у меня?»

— Правда?! — мне не верилось, что всё так замечательно складывалось. — Как-то неудобно… У меня не очень много денег, точнее, их практически нет.

Бренда усмехнулась и посмотрела на меня, как на несмышлёного ребёнка.

— Если ты так хочешь — пусть это будет в долг! Сейчас я тебе помогу, а если мне нужна будет помощь — ты мне! Идёт? — спросила Бренда.

Я радостно закивала и наконец-то прикончила свой бургер.

Бренда проживала в двухкомнатных апартаментах на девятом этаже двадцатиэтажного дома на Карлтон-Стрит.

Мой потёртый чемодан казался мешком мусора в красивой квартире Бренды: светлая и просторная гостиная, высокие потолки, большие панорамные окна, керамические полы под дерево, встроенные полки с различными декоративными элементами. Кухня, примыкающая к обеденной зоне, — настоящее произведение современного искусства с гладкими мраморными столешницами, высококлассной бытовой техникой и стильным островом. Ванная комната оформлена в стиле SPA, с мраморной отделкой, просторным душем и глубокой ванной. В спальне по центру стоит огромная двуспальная кровать, напротив которой висит телевизор. Раньше я много читала о дизайне интерьеров, представляя, как можно было бы обыграть наш скромный дом, теперь немного разбираюсь в этом.

— Бренда, у меня нет слов! — с восхищением произношу я. — У тебя потрясающая квартира! Как твои родители смогли так сильно разбогатеть?

Конечно же, родители, а не Бренда. Откуда у двадцатилетней девушки возьмётся такая сумма на жильё? Ещё по пути сюда, меня поразило наличие у неё далеко не дешевой машины, но спрашивать я ни о чём не стала, ведь это казалось вполне естественным — здесь все ездят на таких автомобилях. Мы не во Флешертоне, где старенький, местами проржавевший, пикап был единственным средством передвижения для многих семей. Вместо разговоров я любовалась вечерним Торонто, освещённым видеорекламой и инсталляциями, и радовалась, что смогу остаться здесь.

Сейчас же, оказавшись в этой квартире, вопрос вырвался сам собой. Я рада за подругу, предвкушая интересный рассказ о том, как её родители смогли добиться успеха в Торонто. Часто бывает, что чьи-то истории вдохновляют, срабатывает принцип: если у других получилось, значит, и я смогу! Но подруга быстро развеяла мои фантазии:

— Никак, Мери. Родители не разбогатели, я с ними не общалась с того дня, как перебралась в город. Там всё сложно, потом расскажу.

— Ты сама смогла столько заработать? — удивляюсь я и ещё больше радуюсь.

— Сама, но квартира арендованная.

— Круто! — с восхищением отвечаю я и принимаюсь разбирать чемодан.

Одежды у меня мало, я прихватила с собой только всё самое необходимое. Хотя у меня никогда не было много вещей, а вот у Бренды…

— С ума сойти! Да тут целый магазин одежды! — воскликнула я, увидев гардероб подруги.

За обыкновенной дверцей встроенного шкафа скрывалась целая комната царства вещей! В просторном помещении, окутанном нежным цветочным ароматом, словно в шоу-руме выстроились в двухъярусный ряд стойки с вешалками, и на них пестрила одежда. Я прошла внутрь и провела ладонью по ним: платья, брюки, юбки, блузки, джинсы, шорты. Вещей несчётное количество, как и обуви на отдельном стеллаже, в центре комнаты стоял большой низкий стол с различными сумочками.

— А внутри выдвижных ящиков, наверное, бельё? — предположила я. Бренда улыбкой подтвердила мою догадку. — Подруга, где молодая девушка без связей может заработать столько денег? — с лёгкой завистью спросила я.

— В элитном агентстве, Мери. Ты пока располагайся, а потом мы ещё поболтаем.

Я разложила вещи, приняла душ, а после уткнулась в телефон: нужно найти работу как можно скорее. Дома меня выручал фриланс, но тут у меня нет компьютера, поэтому нужно изучить весь рынок труда.

— Прости, я уже спускаюсь, ты же знаешь, как это бывает… — Бренда закатила глаза, «мурлыкая» с кем-то по телефону.

Подруга стояла около зеркала и поправляла причёску. На ней красивое бордовое вечернее платье и элегантные туфли на высоких каблуках.

— Оу, ты уходишь? — поинтересовалась я.

— Да. В шкафу возьмёшь чистое постельное. Диван в полном твоём распоряжении. Чао, Мери. — Бренда помахала мне перед выходом.

Я ещё какое-то время порылась в объявлениях и, делая пометки с адресами, случайно нажала «принять вызов» на входящем.

— Мери, что происходит?! Как ты могла так поступить со мной? — закричала в трубку мама.

У меня были мысли сначала повесить трубку, но я не стала этого делать. До появления Оливера, у нас с ней всё было хорошо. Синтия хорошая, заботливая мать, но после того, как папа умер и всё легло на мамины плечи, она боится вновь остаться одна. Как и любой другой ребёнок я люблю маму безусловно, и как любой другой человек, я поддаюсь инстинктам самосохранения. Я не хочу терпеть, не хочу страдать, не хочу плыть по течению. Мириться с поступками Кайла у меня нет никакого желания. Мне больно от того, что мама даже не попробовала разобраться, а сразу же приняла чужую сторону.

— Мам, со мной всё хорошо, я доехала нормально…

— Я не об этом спрашивала! Ты должна завтра же вернуться на ранчо! — потребовала она.

— Мам, я в письме всё объяснила! Ты хоть какие-то действия предприняла?

— Мы поговорили с Кайлом, он пообещал, что этого больше не повторится. Он взрослый парень, не так понял тебя. Ему показалось, что ты заигрывала с ним. Ты ведь постоянно ходишь мимо него и Оливера в шортах, задницей светишь!

«Так и знала, что жаловаться бесполезно!»

— Мама, но у меня ведь даже нет коротких шорт!

— Я не хочу ничего слышать! Чтобы завтра же вернулась домой, иначе можешь навсегда забыть, что у тебя есть семья! — прокричала мама и бросила трубку.

«Можешь навсегда забыть, что у тебя есть семья! Можешь навсегда забыть, что у тебя есть семья! Забыть… Забыть…» — мамины слова врезались под корку.

По щекам ручьём потекли солёные капли от обиды. Я ожидала такой реакции. Но ждать и надеяться — две разные вещи. Я хотела услышать слова сожаления, а не обвинения.

Я взяла ключ-карту от дверей, оставленную Брендой на всякий случай, и отправилась на улицу, чтобы успокоиться.

Если бы папа был жив… Возможно, я смогла бы получить высшее образование и не сбегать из дома, как преступница. Очень давно, до моего рождения, папа в чём-то очень сильно помог Томасу Грэму, а тот, в свою очередь, бы благодарен папе за это. Мама ни раз отчитывала отца из-за того, что он отказался от денег Грэма.

— Синтия, Киллиан Мерфи никогда не возьмёт деньги за помощь человеку! — повторял папа. — Какое же это добро, если будет оплачено?

Да, папа был самым лучшим человеком на свете, добрым и отзывчивым, а ещё он очень сильно любил маму. Это выражалось не только в словах, но и в действиях: он вёл себя с мамой, как с принцессой, смотрел на неё с любовью, берег её. Образ идеального будущего мужа у меня сформировался с детства, и он очень далёк от ублюдка Кайла.

Погрузившись в свои невесёлые мысли, я и не заметила, как далеко ушла от дома Бренды. Стоило обернуться назад, я поняла, что влипла! Чёрт! Я ведь даже телефон с собой не взяла. Решив не поддаваться панике, я сделала глубокий вдох-выдох и направилась обратно. На первый взгляд кажется, что ничего сложного, просто нужно идти в обратную сторону, а на деле всё иначе. На улице уже стемнело, высотки выглядели одинаковыми. Свет в окнах делал дома похожими на гигантские муравейники, в которых поселились светлячки. Мне, как деревенскому жителю, привыкшему к маленьким частным домикам, сложно ориентироваться здесь. Сами улицы наполнены людьми, машинами, звуками, мне это очень нравилось, но в то же время, я ощущала себя потерянной до тех пор, пока не услышала звуки скрипки.

«Точно! Я проходила мимо уличного скрипача, окружённого кольцом зрителей».

Я торопилась на звуки скрипки, пока они не стихли, а когда это случилось, я начала крутить головой по сторонам.

— Красотка, не меня ли ты ищешь? — послышалось за спиной.

— О, если только на скрипке играл ты, — говорю я, разглядывая худощавого, голубоглазого, молодого человека примерно моего возраста с копной кудрявых белокурых волос, делающих его похожим на милого ангелочка.

— На скрипке играл я, — отвечает он и демонстрирует чёрный футляр. — Меня зовут Шон, а как тебя, прелестная мисс?

— Мери, — смущённо представляюсь я и замечаю дом Бренды недалеко от нас. — Шон, ты мой компас! Твоя скрипка помогла найти дорогу домой!

Вроде бы мелочь, но меня порадовало то, что я смогла сориентироваться, пусть и с помощью Шона.

— А, так ты заблудилась, — Шон улыбнулся, засунул свободную руку в карман и, судя по всему, уходить никуда не собирался.

— Да, приехала из Флешертона, остановилась у подруги. — Я пожала плечами и дала себе мысленный подзатыльник за свою болтливость.

— Решила просто развеяться в Торонто или приехала поступать? — Шон словоохотливее меня будет.

— Увы, нет. Решила перебраться в город, чтобы заработать на учёбу.

— Так мы с тобой друзья по жизненным обстоятельствам! Я приехал из Аллистона. Думал, покорю тут всех своими талантами, но немного переоценил себя. Теперь я бродячий музыкант. — «У меня непроизвольно округлились глаза. Он же не намекает на то, чтобы я приютила его?» Шон расценил мою реакцию по-своему и тут же пояснил: — Нет, ты не так всё поняла! У меня есть работа и жильё, а скрипка — обычная подработка. У меня есть друзья, просто среди нас так принято — держаться вместе. Торонто — это многонациональный город, почти половина всех жителей — иммигранты, поэтому мы поддерживаем друг друга. Если хочешь, запиши мой номер, нужна будет помощь — позвонишь, — предложил скрипач.

Я обрадовалась его предложению и засунула руку в карман шорт.

— Не получится, я забыла телефон дома. — Я развела руками в стороны.

— Не беда, диктуй свой, а я запишу.

— Спасибо, вообще я ищу работу. Любую, главное, чтобы платили, — улыбнулась я.

Шон записал мой номер и проводил к дому Бренды. Парень определённо поднял мне настроение. Надо же, это так удивительно: человек, нуждающийся в деньгах, готов просто безвозмездно оказать помощь, а тот, у которого на счёте лежит баснословная сумма, отнёсся ко мне, как к мусору. Да, Дэймон Грэм даже не мистер Дарси, а в миллион раз хуже.