Внуков нужно проучить! том 1

Глава 1 Прожёвывать пищу нужно тщательнее, иначе мир может познакомиться ещё с одной историей

Задумывались ли вы когда-нибудь о том: какие существуют виды одиночества? К примеру, бывает одиночество после предательства, когда сомнение возводится в абсолют, а бедный преданный не может длительное время выйти из пучины недоверия. Также существует одиночество после потери, которое создаёт пустоту в человеческой душе. Пустоту эту заполнить очень тяжело, а для некоторых людей это и вовсе не представляется возможным. Ещё один вид одиночества — чрезмерная любовь делу своему, не позволяющая испытывать тёплых чувств вне области этого занятия, не говоря уже о возможности делиться радостными моментами со своим ближним. Этот самый ближний, в свою очередь, может совершить ошибку и, по глупости своей и инфантильности, разорвать нить связи с вечно занятым человеком. Одиночество моральное, одиночество интеллектуальное, этот список можно продолжать долго. Одним же из самых страшных является одиночество в старости, которое, вероятно, также губительно для человека, как лишение рассудка. Перенесёмся же в маленький домик маленького человека по имени Николай, который накрыл большой стол для большой группы, но, как вы уже догадались, большая группа не удостоила маленького человека своим присутствием.

Старик молча сидел за столом и накладывал очередной кусок варёной говядины себе в тарелку. По его виду сложно было сказать: о чём именно он думал. Концы толстых седых бровей то и дело меняли своё положение, мысли переполняли истощённый разум старика. Вилка уже в третий или даже четвёртый раз протыкала кусок сочного мяса, отчего теплый сок наполнял блюдо, в то время как запах уже заполонил комнату. Но не только ароматом мяса была поглощена комната, она также была набита не самыми приятными звуками то и дело смыкающейся челюсти и тяжелой аурой непрекращающегося потока дум:

«История повторилась. В очередной раз мои чертовы отпрыски не пришли. Закупаешь лучшие продукты, стоишь полдня у плиты, накрываешь стол, хочешь, чтобы всё было идеально, но у Всевышнего как всегда свои планы даже на такие незначительные события. Уверен, многие бы позавидовали моей нынешней жизни. Но я не считаю себя счастливым. Я вообще поражаюсь людям, которые искренне счастливы. Никогда не понимал истинного значения данного слова. Как по мне, человек может быть довольным в определённый момент своей жизни, но счастье. Слишком пафосно, слишком возвышенно, слишком …»

Мысль старика была прервана застрявшим в горле куском мяса. Вилка неестественно быстро соприкоснулась с тарелкой, наградив комнату новым звуком, который, тем не менее, не мог отвлечь старика от попыток откашляться. Глухие удары слабой руки по груди становились всё сильнее, и это продолжалось до тех пор, пока частично пережёванное мясо не упало на пол. Капля прокатилась по щеке старика. Но эта капля не знаменовала радость или горе, она лишь подчеркивала недавнее состояние и перечеркивала мысли.

«Чёрт, чёрт, чёрт!», ­ — Николай нервно вышел из комнаты, схватил серое пальто, висевшее на крючке в коридоре, и через секунду симфония странных звуков закончилась хлопнувшей входной дверью.

Негативные чувства деформируют восприятие действительности. Для человека с чернотой в душе доброе и светлое становится серым, а серое превращается в чёрное. Что же до чёрного? Оно добрым и светлым уж точно не станет. Дурные мысли повышают внимательность в те моменты, когда человек не занимается самоанализом, но внимательность эта губительна, поскольку позволяет видеть всю ту мерзость, которая обычно не бросается в глаза. Даже самые, казалось бы, крошечные нюансы взаимодействия с миром начинают будоражить душевные струны. Подобно не настроенной гитаре, звук которой вызовет гнев музыканта, внутренний мир человека диктует ему реагировать на всё с неприсущей для данной личности злобой.

Очередная попытка оплаты проезда не увенчалась успехом, красный крест в сопровождении мерзкого писка вновь появился на экране, он медленно сдвигал в отрицательную зону и без того нестабильное состояние старика. Дрожащая то ли от возраста, то ли от гнева рука повторила движение вновь, ей, наконец, удалось создать в нужном месте столь желанную зелёную метку. Старик оглянулся по сторонам, ему попадались на глаза люди, почти каждый из которых подходил под описание типичного набора автобуса в выходной день. Женщина с ребенком, который может проснуться в любой момент и нарушить спокойствие прочих пассажиров. Бабка с тремя огромными сумками, вероятно, уже до отвала набитыми всякой всячиной, отчего их масса остаётся подъемной разве что для этой самой бабки. Мужчина средних лет, чьё лицо решило оставить след на стекле автобуса, поскольку владелец лица уже выполнил свою ежедневную цель. События сегодняшнего дня, и столь уникальный набор окружающих людей уже не доставляли новому пассажиру никаких положительных эмоций, но самым мерзким фактом оставалось то, что все парные сидения были заняты ровно наполовину, да и некоторые свободные половинки были чем-то заляпаны, в связи с чем было принято решение постоять у окна. Николай достал из кармана телефон и нажал на несколько клавиш указательным пальцем правой руки, затем приложил устройство к уху, пытаясь представить, что он сейчас находится в более приятном месте. Спустя время раздался голос старого приятеля:

— Коленька, а я как знал, что ты мне наберёшь.

— Именно поэтому успело пройти несколько гудков, верно? И я просил не называть меня так, Стив.

— Да ладно тебе, я любя, ты знаешь. Не серчай.

«Стоило же связаться. Ладно, надо успокоиться», — подумал старик и продолжил диалог:

— То, о чём мы говорили пару дней назад… предложение ещё в силе?

— Ты всё же решил согласиться? Потрясно! Ты сейчас где?

— Еду в сторону офиса. Минут через 12 буду на месте.

— Отлично, я как раз успею закончить одно дельце. Буду ждать тебя в кабинете номер двадцать шесть. Ты прихватил с собой хорошее настроение?

— Стив, тебе уже за пятьдесят, хватит нести всякую ерунду.

Николай нажал красную кнопку окончания звонка. Его громкий на последних словах голос, настолько звонкий, насколько он может быть у человека его лет, заставил мамочку с ребёнком на руках сделать особый жест, которым обычно просят людей быть тише. Виновник опустил голову и в очередной раз погряз в своих мыслях.

В этот же момент в кабинете номер двадцать шесть человек с короткими рыжими волосами в строгом клетчатом костюме, выглядящий максимум на сорок, расплылся в улыбке столь сильно, что, казалось, веснушки начали пропадать с его лица. Он потянулся, занёс ладони за голову и откинулся на спинку удобного компьютерного кресла. Развернув себя ногами, человек в костюме начал жадно вдыхать сочащуюся из окна свежесть, к которой уже успел примешаться запах свежемолотого кофе. В отличие от тяжелых, медленных дум старика мысли Стива вот-вот готовы были вырваться наружу ярким возгласом, оповещающим всех вокруг о том, что он получил просто потрясные новости:

«Я уж было отчаялся его уговаривать. Кто же знал, что он сам мне наберёт. Ух, Коля, быть может, ты в себя и не веришь, но это и не нужно! Твой опыт, твоё мастерство, они сделают всю работу за тебя, упрямый осёл!», — с этими мыслями Стив подскочил со своего стула и понёсся куда-то сломя голову. Он настолько торопился, что задел стол, отчего чуть было не потерял часть себя ароматный кофе, томящийся в одиноком стаканчике на столе.