Внутренний огонь

12.

Мэгги

Каждый шаг мне давался с большим трудом. Поэтому я решила облегчить свои страдания и быстро подошла к двери. Это, как бегать по раскалённом углям, чем быстрее, тем меньше получишь ожог.

Дерганула ручку и вошла в залитую светом прихожую.

– Берни, я вернулась! – позвала.

Ответа не последовало.

– Ты дома? – насторожилась я.

Было все так же тихо. Может он не пришел еще? А почему дверь открыта? Меня пробрало от ужаса… Грабитель? Такого я точно не ожидала, вот чего угодно…

Я очень тихо прокралась на кухню и схватила бейсбольную биту, которую сама же предусмотрительно спрятала в кухонном шкафчике, и так же небольшими перебежками переместилась в гостиную. Только хотела развернуться, кто-то сзади схватил меня за другой конец биты.

– Мэг, у тебя паранойя, – рассмеялся мне в спину муж, – ты уже тени своей боишься, дорогая! Больше не буду тебя оставлять так надолго, – он забрал биту и отложил ее в сторону.

– Берни, ты дурак? – я обиженно посмотрела на мужчину, – тебе делать нечего? Зачем ты меня так пугаешь!

Он еще больше зашелся от смеха.

– Любимая, ты бы сама видела свое лицо, такая маленькая мышка с большой битой, – он немного унялся. – Иди хоть поцелуй мужа!

Он протянул мне руку.

Ой, вот целовать его в данную секунду совсем не хотелось, могла бы, огрела его той же битой.

– Тебя сейчас только укусить хочется! – нахмурилась я.

– Так пошли в спальню и укусишь, до чего дотянешься.

– Никаких тебе спален, – я выставила руку вперед, – смотри, какой прыткий.

– Ну почему же, – он обнял меня, – я по тебе так соскучился.И попытался поцеловать.

Я почувствовала отчетливый запах спиртного.

– Бернард, ты пил? – посмотрела вопросительно.

– Чуточку для настроения, – он показал пальцами, как выглядит эта «чуточка».

– С ума сошел, – всполошилась я, – ты хочешь разом перечеркнуть все, что ты уже сделал?

– Не нуди, Мэг, ты делаешь из одной невинной рюмки целую проблему! Ну выпил немного, почти все пьют!

– Пьют, Берни, а не накачиваются до беспамятства и творят черти-что!

– Я что похож на того, кто мертвецки пьян? Не преувеличивай!

– Я знаю, что делать, тебе нужно сейчас отдохнуть и поспать! – я выдохнула.

– Ты так сильно хочешь в постель, Мэг? – он посмотрел исподлобья.

Все святые, только не это сейчас! Меня пронзил острый страх, казалось, каждый волосок на моей голове привстал, а коленки стали мелко дрожать. После событий последних суток, оказаться в постели с грубым мужем будет истинной карой за супружескую измену… Я боялась даже саму мысль, что Берни захочет от меня сегодня большего, чем просто совместный сон.

– Нет, спать ещё рано, ты прав! Сейчас пообещай мне, что ты не будешь добавлять!

– За кого ты меня понимаешь, – Бернард наигранно вытянулся, – это так – баловство, любимая! Предлагаю сейчас поужинать за бутылочкой хорошего вина. Ужин я приготовлю. Или можем заказать!

– Я, дорогой, сыта, но тебе точно необходимо поесть. Как кстати твоя сделка?

– О, все превосходно! Клиент своеобразный, но щедрый и.... Мэгги, радость моя, теперь мы обеспеченны до конца дней своих и ещё поколение после нам нуждаться не будет!

Только сухо улыбнулась. О деньгах я думала в последнюю очередь.

– И, – продолжил он, – как я уже говорил время подумать о пополнении в семье! Мне уже не 18 и хочется стабильности, тем более, что ты уходишь со сцены!

Он силой усадил меня на диван и стал живописать:

– У тебя будет много времени и на меня, и на малыша, если ты все же пожертвуешь своими танцами. Ты – балерина с мировым именем, но любую карьеру лучше завершать на пике. Уходить в расцвете и в памяти других остаться великой!

Он притянул меня к себе:

– Я хочу, чтобы ты больше уделяла времени семье, поэтому, Маргарет, с сегодняшнего дня ты перестаешь пить противозачаточные таблетки, мы завтра же идём к доктору-репродуктологу и постараемся завести ребенка.

А в кармане зажужал мобильный. Эй Джей, ну конечно! Я быстро ответила, слишком опасно переписываться сейчас.

– Что-то срочное? – Берни пытался заглянуть мне через плечо.

– Нет, спам какой-то, – спрятала мобильный.

Он прошёлся руками по моим ребрам.

– Работать над зачатием мы можем вот прямо сейчас!

– Нет! – вырвалось у меня.

– Не пойму, ты не хочешь ребенка или меня!

– Я не хочу бросать сцену, Берни!

– Думал, мы все решили и не вернёмся к такому разговору

– Это ты все решил за меня. И я хочу уйти!

– Мэг, ну ты что? – он взял мою руку и стал ее гладить. – Ты просто ещё отходишь от премьеры и это нервы...

– Хватит прикидываться, ты все понимаешь, и я абсолютно серьезно, я хочу развод!

– Дорогая, не принимай поспешных решений! Какой развод? – он ухмыльнулся. – Я же тебя так люблю и отпускать не собираюсь!

– Это как? Будешь удерживать меня силой? На цепи держать и к скале, примером, прикуешь?

– Ты – моя жена, и этот статус не изменится! – в его голосе появились нотки угрозы. – Никакого развода тебе не будет!

Его глаза горели и, казалось, если бы мог, он бы прожёг во мне дыру.

– Бернард, мы же – взрослые цивилизованные люди, зачем причинять боль и обманывать себя и друг друга!

– А и не обманываю никого, я не хочу разводиться и мне не больно!

– Это хорошо, – отвернулась я, – главное, что тебя все устраивает!

Стало безумно обидно. Оказывается, в нашем браке только одному человеку должно быть хорошо! Так пусть один в нем и остаётся, я этого и хочу в сущности.

– Мне надоело притворяться! Я хочу уйти, отпусти меня, пожалуйста!

Он схватил меня за плечи и прижал к спинке дивана:

– Куда ты собралась, малышка? Неужели тебе так плохо со мной? Я знаю, что ты уже давно меня не любишь и не хочешь, надеялся, ты сохранила хотя бы каплю уважения ко мне, но и его, как я погляжу, уже нет.

Он слегка меня тряхнул.

– Берни, поверь, так буде всем лучше...

Не договорила, он сжал мое лицо ладонями и принялся кусать мои губы с диким остервенением.

Боль от этого неистового полупоцелуя-полунаказания сковала мое тело стальным обручем. Я даже сопротивляться не смогла, а позволила меня истязать. А когда ощутила металлический привкус на губах все-таки попыталась протестовать

– Да прекрати же ты наконец, мне адски больно, и, по-моему, тебе даже нравится, когда я вся сжимаюсь от твоих ласк, которым позавидовал бы самый опытный палач.

– А я считаю, тебе нравится,– и он вцепился в мое запястье заводя руку мне за голову, – скажи, что тебе нравится!

Он буквально шипел мне в лицо.

– Мне не приятно! – сквозь зубы процедила я.

– Потерпи, и болезненные ощущения перейдут в сладкое возбуждение, – он прошептал мне на ухо и его губы опустились на мою шею, а зубы вцепились в нежную тонкую кожу.

– Я так тебя люблю, Маргарет, что готов перегрызть тебе сейчас горло, лишь бы ты не уходила и всегда была только моей.

– Остановись, Берни, я не хочу всего этого! И я... – захлёбывалась, – я уже не люблю тебя!

Он моментально поднял на меня полный непонимания взгляд:

– А ты думаешь, я не понял, да ты меня никогда не любила, Мэг, просто поддалась на мои уговоры и вышла замуж. Я же не дурак. Я наоборот тебя безумно люблю, и прощаю тебе такое безразличие, но отпустить... Нет, этого не будет! А я тебе скажу, как будет с наибольшей вероятностью: ты перебесишься и родишь мне ребенка.

Он взял меня за подбородок:

– Ты, Маргарет Кроули, перед Богом и людьми поклялась быть со мной, и ты останешься. Пока я сам не решу, что тебе пора.

Все мое тело била мелкая дрожь, пальцы занемели, искусанная кожа пекла, но ещё больше меня выжигало изнутри, от безысходности, распирающего гнева и отчаяния.

– Ты не можешь меня удерживать, мы будем только страдать! – я пыталась воззвать к его разуму.

– Только ты будешь страдать, если не примешь неизбежное!

Его руки уже были под моей одеждой.

Я вырвалась и вскочила с дивана.

– Ты меня плохо слышишь и понимаешь??? Я сказала НЕТ и я настроена на развод. И у меня есть другой!

– Ты прям фурия в гневе, – его улыбка была злой и ироничной. – Другой? Кто-то из тех слабаков-танцовщиков, так большинство из них геи, или тебе и стал нравится анальный секс? А Мэгги? Это мне – не соперники! Ты наиграешься и все равно приползешь ко мне под бочок, милая!

– Ты так просто об этом рассуждаешь, – я даже удивилась, – то есть я могу спать с кем хочу? Лишь бы возвращалась к тебе?

– Нет, ты неверно поняла, золотце, это означает, что я прощаю тебе твою дерзость и твою измену! Но если ты ещё попробуешь такое проделать, я тебя не трону, я лучше уничтожу твоего любовника и сделаю это так, что ты будешь корить себя в том, что случится! Есть тысячу способов сломать человека и поверь, я уж в этом преуспел.

– Угрозы, Бернард? Да ты жалок!

– Предупреждение, Мэг, не более!

– Ты не посмеешь!

– О, моя дорогая девочка, я не убийца, но есть вещи намного хуже самой смерти, и любой, кто, к тебе впредь прикоснется, будет немедленно и безжалостно наказан. А твое личное наказание – я!

Потом он схватил меня, как вещь по мышку, и потащил в спальню.

– Сейчас я вытрахаю из тебя всю дурь, и ты забудешь про других раз и навсегда. Ты – моя супруга и только я – хозяин твоего тела!

Он схватил коробочку с противозачаточными таблетками, которые мирно покоились на прикроватной тумбе, и выбросил прочь:

– Тебе это больше не нужно, очень надеюсь, что рождение ребенка избавит тебя от глупостей.

– Эндервуд, это уже прямое насилие, я могу вызвать полицию, – хотела взять мобильный и уже доставала его из кармана джинсов.

Он аккуратно выхватил смартфон из моей руки и просто выбросил батарею

– Зачем кого-то вмешивать в нашу семейную жизнь! Давай сами как-то, – и он вдавил меня в матрас.

Я брыкалась под ним и пыталась извернутся, но тщетно.

От обиды, стыда и злости, я даже плакать не могла.

Но на мое счастье, он не зашёл дальше жалящих поцелуев и просто жестко прижал меня к себе, сковывая движения.

– Ты никуда от меня не денешься! Поняла?

Он явно был сильно возбуждён, но почему-то остановился.

– Я не хочу просто разорвать тебя в клочья, малышка, нашему ребенку нужна здоровая мама!

А потом резко встал и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Мне показалось, что все происходит не со мной и это дурной сон, который каким-то образом проник в мою реальную жизнь.

Не отпустит? Да кто его будет спрашивать?

Я опустилась на пол в поисках заброшенной батареи, но никак не могла ее найти, как не старалась. Потом стала быстро рыться в комоде, но своих документов на прежнем месте не обнаружила.

Ну и черт с ними! Я бросила в спортивную сумку тренировочную одежду и пару смен белья, из ванной забрала свою зубную щетку – ничего мне не надо. По дороге, если что, прихвачу сумку, а дальше… Дальше прочь отсюда и от его угроз. Пусть оставит себе все свои деньги и заводит детей с кем-то другим. Я – пасс!

Одним движением открыла дверь спальни, но он, похоже, уже ждал меня.

– Это куда же ты собралась, крошечка? – его поза была явно угрожающей, – к своему любовничку?

В одной руке у него была початая бутылка виски.

– Все равно куда, лишь подальше от тебя, Берни! Прекращай пить! – выкрикнула я.

– Ну я же тебе сказал, сладкая, – он приближался, – ты никуда и никогда от меня не уйдешь!

– Мало того, уйду, так еще и сейчас же! И сообщу в полицию!

– Ласточка моя сероглазая, – он схватил меня за локоть и стал оттеснять в сторону спальни, – ты испытываешь мое терпение. Я-то думал ты просто холодная, так ты еще холодная и неверная! А знаешь, что с неверными женами делают в некоторых странах? Их побивают камнями, лапушка! Но я же не дикарь, чтобы закидывать тебя булыжниками, я тебя просто запру, чтобы ты одумалась и все! Так просто, принцесса!

Лицо Берни омрачала болезненная и пьяная гримаса.

И он силой затолкал меня в спальню и запер комнату на ключ.

– Бить окно и лезть в него не советую, вспомни, мы поставили решетки от воров, а ключик от них только у меня. Орать можешь сколько угодно, у нас и хорошие стены, и отличные окна, так что это бесполезно.

Я снова опустилась на пол. Где эта гребанная батарея?

Онкак прочел мои намерения:

– Она у меня, Мэгг, посиди и подумай без телефончика. Он тебе, зайка, совсем не нужен! А твоему Виардо я сегодня позвоню и скажу, что ты заболела. Нервное истощение. И пока побудешь в специальной клинике! У вас людей творческих такое бывает. Правда, же, моя красавица?

Было слышно, как он шумно отхлебнул виски!

– Берни, пожалуйста, давай еще раз все обсудим! – молила я. – Ты же не сможешь вечно держать меня взаперти!

– Если нужно Маргарет, я буду тебя держать в этой спальне вечно! И никто тебе, цыплёночек, не поможет! Твоя мамаша слишком больна, коллегам – в сущности все-равно, остается твой дружок, та он скоро тебя забудет, птичка! Вот увидишь! У тебя есть только один выход – я! И только один путь – родить ребенка!

Я колотила в дверь со всей силы. Не поступит же он так со мной? Или поступит? Хотелось разрыдаться, но вместо этого я села на кровать и задумалась. Что же дальше? И он прав, за меня никто не вступится, и я должна помочь себе сама.