Внутри мужчины. Откровенные истории о любви, отношениях, браке, изменах и женщинах

Трудоголик

Впервые я увидела Андрея в боулинг-клубе. Его красивые и техничные страйки, следующие один за другим, вызвали у меня приступ тахикардии.

Для того чтобы понять мужчин, я была вынуждена использовать их же методы. Наконец-то мне удалось уговорить Андрея на беседу, и мы встретились в одном из уютных пивных ресторанов в конце рабочей недели.

— Ты, конечно, заставил меня побегать за тобой, — я злорадно прищурилась, усаживаясь в удобное мягкое кресло.

— Причем абсолютно зря. Ничего, что тебя могло бы заинтересовать, я не расскажу.

— Все так сначала говорят, а потом рассказывают. — Андрей был очень симпатичен мне, и я была глубоко убеждена, что ему есть что поведать. Не зря ведь он столько кокетничал, оттягивая наш тет-а- тет. Возможно, ради любимой женщины он однажды убил кого- нибудь. Или был влюблен в жену лучшего друга, но смог побороть это искушение. Или не смог и взял ее прямо в их квартире, что гораздо вероятнее, учитывая рельефы его фигуры и запах силы, который притягивал меня к нему, отбрасывая к черту овальный столик между нами. Все может быть.

Пока в моей голове мелькали мысли ниже пояса, Андрей тоже о чем-то молчал. Он смотрел в окно и одновременно вертел в руках дорогой мобильный телефон.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросила я.

— О работе.

— Неправда. Сегодня пятница, ты в отличном месте с девушкой, и при этом думаешь о работе?

— Если ты намекаешь на то, что я думаю о том, как бы тебя трахнуть, то это не так. Не потому, что ты мне не нравишься, а потому, что я сейчас действительно думаю о работе.

— По статистике, мужчины думают о сексе примерно каждую минуту. Ты — нет?

— Где ты вычитала эту ерунду? Я не могу думать о сексе, когда у меня проблемы на работе. Я тут же становлюсь импотентом. Это нормально. Спроси у любого мужчины. Ты же не думаешь о сексе, когда тебе, например, понизили зарплату?

— Нет. Но я же женщина…

— А чем я хуже? — Андрей откинулся на спинку кресла и закурил. — И потом, секс больше не интересен мне.

— В каком смысле?

— В прямом Я больше не занимаюсь сексом. Уже почти три года.

Удар в голову без предупреждения. Волнение вспыхнуло во мне и побежало по всему телу, словно кипящее на огне молоко. Я физически почувствовала, как обожглась словами Андрея. Разве это возможно — держать взаперти такое молодое мужское тело? И… зачем? Еще один удар в голову, и на этот раз собственный: я никогда не научусь разбираться в мужчинах.

— Если это шутка, то совсем незанятная.

— Я же сказал, что это серьезно. Я, конечно, не афиширую это, но тебе же нужны интимные подробности, которых другие не знают. Это мой единственный секрет.

Я зачем-то скомкала салфетку в шарик, повертела его в руках и попыталась снова разгладить. Вышло какое-то нервное оригами, Фрейд бы рассмеялся. Но я действительно была растеряна: Андрей обескуражил меня своим признанием. Я привыкла и даже устала слушать от мужчин про их бесконечное сексуальное «могу» и «беру», когда на деле это совсем не так. И вдруг накануне выходных крепкие руки, запах сигарет, туфли на высоком каблуке и — правда, повисшая между нами. Так изысканно надо мной не издевался еще ни один мужчина.

— То есть ты сознательно отказался от секса и уже почти три года им не занимаешься?

— Да. И не только от секса, но и от отношений с женщинами в принципе. Я с ними общаюсь, разумеется. Но — платонически.

— Но почему? Темперамент такой или не можешь?

— Потому что все это требует слишком много усилий и выматывает нервы. Лучше никакого секса, чем напрасный.

Я поперхнулась воздухом. На вкус он был кислым, с примесью табачного дыма и самоуверенности. Такой же, как и Андрей. Какие разные, какие разные бывают люди! Если бы чужая душа была просто потемками, было бы слишком легко и понятно. В потемках можно включить свет, протянуть руки перед собой и идти на ощупь…

Никакая привычная для тебя логика и форма жизни там не работает. Находясь в чужой душе, невозможно придумать, что делать. Можно только почувствовать.

— А у тебя со здоровьем точно все в порядке?

— Точно.

— А у тебя есть на теле татуировки?

— Есть, две.

— И кому ты их показываешь?

— А их нужно кому-то показывать?.. — Андрей пожал плечами. — Ну, у меня есть собака. Я часто хожу по квартире в одних шортах, она, наверное, видит.

— Знаешь, если бы у меня три года не было секса, я бы не смогла сохранить чувство юмора.

— Тебе так кажется, Тамрико. Ты преувеличиваешь роль секса, как и большинство людей. Девяносто процентов людей занимаются сексом потому, что надо. Потому что взрослые люди должны регулярно заниматься сексом. Но с кем? Но как? И вообще я никому ничего не должен. И я не говорю, что больше никогда в жизни не предамся постельным развлечениям, но вот сейчас пока нормально обхожусь. У меня была девушка когда-то, с очень длинными краси-

выми волосами. Она чудесно готовила, причем все. Но каждый раз, I когда я приходил домой донельзя уставший и говорил ей об этом,

она начинала делать мне сначала расслабляющий массаж, а потом минет. И так почти каждый день. Ей даже в голову не приходило, I что я хочу просто лечь спать, что я без сил и что я не хочу никакого

минета.

— А почему ты не сказал ей об этом?

— Потому что я не хотел обидеть ее и загнать в комплексы. Вы же мнительные такие, все на свой счет воспринимаете. Скажи я ей об этом, она тут же начала бы страдать от своей минеточной несостоятельности. Или уличать меня в измене.

Я рассмеялась. Нет ничего проще, чтобы породить в женщине новый комплекс. Достаточно одного взгляда или одного слова. А при плохом настроении вообще ничего не нужно делать — мы сами все организуем.

— И что было дальше?

— А что могло быть дальше? Мы расстались.

— Потому что она каждый вечер делала тебе минет?

— Потому что я устал. Одно и то же каждый день. Я же не попугай, — Андрей посмотрел на меня так серьезно, словно пытался убедить в том, что он действительно человек, а не попугай. — Но дело не в этом, если честно. Просто женщина либо нравится, либо нет. Точка.

— Понятно. Похоже, тебе просто не повезло с предыдущими отношениями.

— Не повезло, — Андрей с готовностью согласился. На его руке блестели дорогие часы на кожаном ремешке. — Вот люди должны чувствовать друг друга. Когда нужно промолчать, когда, наоборот, — настоять на своем, а когда…

— …заняться сексом.

— Тамрико, я не могу понять: кто из нас должен думать по твоей теории о сексе каждую минуту — я или ты?

В этот момент я поняла, что растерялась. Андрей с блеском выиграл партию и, похоже, собирался оставаться в королях до конца вечера. Он твердо и уверенно стоял на ногах, и ни один мой удар не мог заставить его даже пошатнуться. Или хотя бы усомниться в себе.

Ваши ставки: Андрей или все-таки я?..

— Я просто пытаюсь спровоцировать тебя.

— Лучше не надо. Это именно та причина, по которой я развелся со своей женой.

— Ты был женат?! Как мило.

Андрей улыбнулся своей улыбкой. Она была хорошей: уютной и искренней. Такие сейчас редко встречаются. А если представить себе, что она принадлежит мужчине, который уже несколько лет не занимался сексом, невольно начинаешь верить в чудо.

— Твоя жена. Расскажи о ней. Она спровоцировала тебя?

— Да. Сейчас спросишь, как?

— Естественно.

— Хорошо. Она была блондинкой, симпатичной и истеричной. У нее была грудь третьего размера, вес — что-то около шестидесяти и серые глаза. Похоже, что какое-то время я даже любил ее, — для достоверности Андрей прижал правую руку к сердцу. — Я сделал ей предложение через год после знакомства. А потом — все настолько банально, что дальше некуда. Она постоянно угнетала меня за то, что я не уделяю ей достаточно внимания, что не делаю так много комплиментов, как раньше, что еще не умер во имя любви к ней, и все в таком духе. В итоге она стала постоянно провоцировать меня на эти поступки.

— Например?

— Например, она демонстративно флиртовала с другими мужчинами, видимо, в надежде, что я начну бить им морду за это. Потом она стала периодически куда-то пропадать без предупреждения, ну знаешь, строить из себя роковую женщину… Помню, один раз она пошла с подругами в бар или в клуб. Я дома остался. И вот часов в одиннадцать она мне пишет смс: «Буду поздно, мы познакомились с отличными ребятами, веселимся». Я ответил ей: «Ок». А что можно было ответить на это? Она думала, что я не догадался, будто вот эти «отличные ребята» — показательное выступление? В общем, через час она мне пишет снова: «Едем с ребятами в загородный коттедж, буду утром». На это я вообще ничего не ответил. Надо же быть хоть немного в адеквате, чтобы писать такое мужу. Я понимаю, что по своей женской логике вы планируете, что после такого сообщения мы захлебнемся от ревности и примчимся за вами на белом коне с цветами-слезами и мольбами о прощении. Нет же. На подобные провокации у нас другая реакция: бросить вас к чертовой матери. Умная женщина никогда не признается в том, что флиртует с другим мужчиной. А зачем мне дура? В общем, я ничего не ответил и лег спать. Через какое-то время она уже позвонила мне на мобильный телефон и томным голосом попросила, чтобы я заехал за ней в клуб, потому что она устала и передумала ехать к ребятам, ведь там не будет меня. Я сказал, что уже сплю, и посоветовал ей вызвать такси. В итоге спустя какое-то время она, как фурия, ворвалась в квартиру и начала высасывать мне мозг тем, что я — я! — испортил ей весь вечер. Она ревела, конечно же, собирала вещи в чемодан, а потом разбирала их. Детский сад, честное слово. Что характерно, таких женщин много. Слишком много для нашей тесной планеты. Вы как-то по воздуху это друг другу передаете? Ты тоже такая, Тамрико?.. Если вам плохо рядом с мужчиной, берите чемодан и уходите. Не нужно таких мучений, — Андрей говорил настолько уверенно, что за ним могли бы пойти миллионы. Настоящий Гитлер.

— Ты не романтик, да?

— Наверное, нет. И к тому же я понял, что разлюбил ее.

— Как у тебя все просто: любил — разлюбил.

— Но так чаще всего и бывает, Тамрико. И никаких глубинных философий: человек сначала любит, а потом — не любит.

Нам принесли наш заказ. Как грустно, что он был прав. Однажды ты просыпаешься от странного привкуса во рту и никак не можешь уснуть снова. Подушка неудобная, чай слишком крепкий, погода — мерзкая. Ты прислушиваешься и вдруг понимаешь: это любви больше нет. И чем сильнее было чувство, тем неожиданнее оно исчезает, уходя молча, без чемодана и не глядя в глаза. Было — и прошло.

Кто-то отпускает чувство сразу, так же спокойно. Другие становятся перед дверью и еще несколько месяцев, а то и лет истерично орут «Не пущу!». Так и стоят в дверном проеме — ни вперед, ни назад.

— Помню, в офисе уже почти никого не было, и я занимался лкь бовью с девушкой из соседнего отдела. Она очень старалась. Старалась бедрами, старалась руками, даже глазами. У нее были такие кошачьи черные глаза. Я знал, что нравлюсь ей. — Андрей курил и сбрасывал пепел в круглую тарелочку, специально поставленную для этого. — Я думал, что она мне тоже нравится, но прямо там, на офисном диване, я понял, что не нравится. И с тех пор у меня больше не было близости.

— Но девушки наверняка обращают на тебя внимание.!

— Обращают.

— И надеются. А ты их обманываешь. А они даже не понимают, что проблема вообще не в них.

— Тамрико, я ничего не гарантирую. Возможно, в кого-то из них я и правда влюблюсь. Просто сейчас мне не хочется секса и отношений. Никакой философии. Просто. Не. Хочется.

Мое кресло было слишком мягким и уютным, чтобы нападать на Андрея.

Вроде и умно, но разве не эгоистично?

— Андрей, а ты семью в принципе собираешься создавать? Или карьера для тебя важнее?

— Хотел бы сказать, что семья важнее, но не могу. Есть мужчины, которые самоутверждаются за счет женщин. Они ходят под мышку с полубогиней и чувствуют себя мужиком. А мне для этого нужна работа. Я пашу с тринадцати лет. Если у меня отобрать мой банк, я стану маньяком-убийцей.

— Сексуальным?

— Не очень. — Мы расхохотались. Андрей лукавил: из него мог выйти вполне сексуальный преступник. Напряжение между нами немного спало. — Я не могу себе представить, что буду сидеть дома или дистанционно управлять бизнесом и путешествовать по миру. Мне нравится ходить в офис, встречаться с людьми, проводить переговоры. Это моя зона комфорта. И мне нужна женщина, которая поймет и примет это. Я не умею любить эмоционально, я люблю практично.

Моя любовь не измеряется количеством смс. Я не способен сидеть у кровати и любоваться ликом любимой. Я не могу постоянно напоминать ей о том, что люблю ее. Я не помню знаковых дат. А еще я никогда не изменяю и не ограничиваю свободу. Я не могу гарантировать, что вернусь домой рано, поэтому пусть она развлекается с друзьями или ходит на танцы, концерты, спорт — одним словом, реализует свои интересы.

То, что он предлагал, было весьма заманчиво. Только вот рискну предположить, что полная свобода действий — это совсем не то, о чем мечтает большинство женщин. Куда приятнее, когда тебя, словно цветок с клумбы, хватают в охапку и стараются не выпускать из рук — вдруг кто-то другой украдет.

Но мы почему-то не задумываемся о том, что в этом случае исход только один — сорванный цветок обязательно завянет.

Передо мной сидел красивый и успешный молодой мужчина. Нас разделял овальный столик и бесконечность. Он мог ощущать себя мужчиной, отбросив основной критерий маскулинности. А я чувствовала себя похотливой малолеткой, флиртующей с состоятельным парнем. Почему «чувствовала»? Так оно и было. 10: 1 в его пользу. Одно очко мне за то, что я в отсутствие рефери честно признавала свое фиаско и верховенство банальных инстинктов над моим разумом.

— Ты думаешь, людям это не так нужно? Я про физическую близость.

— О господи! Тамрико, предположим, ты решила стать вегетарианкой. Тебя будет интересовать мнение окружающих? Сколько в мире вегетарианцев? Как им живется и каковы их результаты?

— Да.

Андрей взмахнул рукой, и в воздухе блеснули его часы.

— Похоже, в этом и вся разница. Люди решаются что-то сделать, исходя из чужого опыта. Но было бы неплохо, если бы люди принимали решение самостоятельно. Исходя из того, что нужно им. Или не нужно.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я хочу сказать, что если бы начал изучать ситуацию и размышлять о сути физической близости в жизнях людей, то вряд ли бы принял такое решение. Я — банкир, Тамрико. Над сутью секса должны думать специалисты. Но мне, если честно, даже не хочется ее знать.

— Ты и в бизнесе такой? — мне захотелось провести параллели.

— Какой «такой»? Расчетливый? Четкий? Прочитайте — поставьте подпись? А как по-другому?

Пока люди раздумывают и смотрят на результаты других, проходит вся жизнь.

— Хорошо. Но зачем при этом лишать себя удовольствия?

— Откуда ты знаешь, что для меня удовольствие, а что — нет? — в этом месте Андрей мог бы подмигнуть мне или улыбнуться, но не стал этого делать. — И я не лишаю себя удовольствия. Я избавляю себя от того, что доставляет мне проблемы. Научись смотреть на любую ситуацию под нужным тебе углом.

Вечер пятницы, а у меня полным ходом экзамен по личностной зрелости. Андрей почти избивал меня своей уверенностью, и я не знала, что ему возразить. Я все ждала, что он скажет нечто вроде «ладно, не три года, а всего лишь год» или «у меня с этим проблемы, я хожу к врачу». Мне было нужно привычное объяснение. Мне было нужно вписать едва знакомого человека в привычное поведение. Мне было нужно знать, что я знаю мир и людей.

Мне было страшно.

Мы все разные, но ждем друг от друга одинакового поведения.

А если бы не ждали?..

— Я тебя поняла. Андрей, а вдруг так случится, что спустя годы ты пожалеешь о том, что уделял работе так много времени.

— Нет. Это совершенно напрасное и наивное убеждение большинства женщин. Вы придумали его, чтобы утешить себя. Уверяю: не пожалею. Без работы я буду ныть и сопьюсь.

— И что — сейчас тебе совсем никто-никто не нравится?

— Нет.

— Почему?

— Потому что мне сейчас некогда. Очень много работы.

— А когда тебе будет «когда»? — вопрос одиночества Андрея не давал мне покоя.

— Тамрико, мне тридцать шесть лет. Лет пять у меня еще точно есть в запасе. И — еще раз — никаких глубинных размышлений.

— Вот, все больше мужчин откладывают брак и любые отношения, претендующие на серьезность, на пять, шесть, а то и десять лет. А что в это время делать нам — молодым, красивым и незамужним?

— Найдите себе какое-нибудь хобби.

И в этом он точно был прав.