Во власти демона

Глава 9. Ева

Сказать точно, сколько времени я провела в заточении на цепи, было крайне сложно. Время тянулось, словно густая липкая субстанция, а эмоции постепенно притуплялись, оставляя в организме лишь дикое чувство голода, которое заставляло подобно дикому зверю кидаться в сторону очередной брошенной лепешки.

Мы с Айшэ практически не разговаривали, потому что на это попросту не было сил.

Отчаяние окончательно завладело разумом тогда, когда закончилась вода. Опрокинув пустое ржавое ведро, я поняла, что это конец. Нельзя выбраться из преисподнеи…

В чувства меня привёл незнакомый мужской голос. Поднять веки и пошевелиться было выше моих сил, поэтому я продолжила лежать, подтянув колени к подбородку, в тот момент, когда моего лица коснулись чьи-то горячие пальцы.

– Ты совсем страх потерял, мерзкое отребье? – злобный рык оттолкнулся от стен темницы эхом, заставив меня вздрогнуть и еще сильнее зажмурить глаза.

Я не хотела знать, кому именно принадлежал этот холодящий кровь голос, не хотела видеть отвратную морду очередного демона, который пришёл поиздеваться, и не хотела даже думать о том, что будет со мной и Айшэ дальше.

– Я прибыл сюда, чтобы забрать пятерых отмеченных огненной печатью, а ты хочешь подсунуть мне двух дохлых мух, воняющих хуже, чем дерьмо ашхима!?

– Мы ожидали посланников Господина только завтра… – произнес уже другой демон, и он явно был очень напуган. – Если бы знали, что наш скромный торговый городок лично посетит принц Акхимнесса, бесстрашный Шархнар, то…

– Закрой свою вонючую пасть, Махрж! Твоё лизоблюдство вызывает во мне лишь приступ отвращения, – перебил демона принц, а сам небрежно толкнул ногой меня в бок, отчего я мучительно застонала, но глаза так и не открыла.

Хотелось пить, есть, а еще сильнее просто помыться. Кожа стала липкой, чесалась и щипала. В ранах оставленных браслетом по ощущениям начал скапливаться гной, от чего запястье невыносимо сильно болело. И уж если мне суждено сгинуть в этом демоническом мире, то я хотела быстрой смерти, а не долгих мук от заражения крови, только мое мнение, увы, никого не интересовало.

– За перевозку и временное содержание девушек тебе платят по сто восемьдесят ахров, а ты, падаль безрогая, сажаешь на цепь и мучаешь голодом будущих наложниц Господина? Кем ты себя возомнил, Махрж? – уже более спокойно произнёс Шархнар, и я все же немного приоткрыла глаза, потому что любопытство пересилило страх.

Голос этого мужчины был таким… пленительным и в то же время пугающим до дрожи, что мне захотелось взглянуть на его обладателя.

Первое, что я увидела, когда открыла глаза – это чёрные кожаные сапоги, голенища которых были чуть выше мощных накаченных мужских икр. Взгляд скользнул выше по обтянутым плотной чёрной тканью ногам и замер там, где поблескивало окончание острого как лезвие меча. Таким можно без труда разрубить человека пополам…

Неожиданно оружие Шархнара взметнулось вверх, послышался свист металла в воздухе, и спустя секунду на пол прямо рядом с моим лицом упали покрытые каплями густой темно-бордовой крови рога. Забыв об усталости и чертовой цепи, я взвизгнула и, подскочив на ноги, рванула к двери, но тут же была грубо отброшена назад, и хорошенько приложившись спиной о стену, стекла по ней на пол. Рядом, накрыв голову, тряслась Айшэ.

– За что… – тем временем хрипло простонал Махрж, и я повернула голову в его сторону.

Демон сидел на коленях и пытался остановить хлещущую из ран на лбу кровь. Признаюсь честно, что в этот момент я не испытывала к нему жалости, потому что эта тварь лишилась рогов заслуженно.

– Еще раз посмеешь испортить то, что принадлежит Повелителю, лишишься головы, – пророкотал принц, и наши с ним взгляды встретились.

Дышать стало тяжело. Воздух будто превратился в огонь и начал выжигать лёгкие. Кожа в одно мгновение покрылась испариной, а сердце заколотилось так быстро, что едва не проломило грудную клетку.

Это был не просто демон, а сам дьявол. В его черных как тьма зрачках не было ничего кроме смерти. Я не хотела больше смотреть, но не могла отвернуться или закрыть глаза. Я будто впала в ступор. По сознанию расползался не просто страх, а дикий ужас. Правую лопатку снова запекло, и показалось, что очертания татуировки зашевелилась, оживая и проникая еще глубже под кожу.

В отличие от Махржа принц Акхимнесса был непозволительно красив. Эта красота была дикой, первобытной и по-звериному опасной. Чёткие правильные черты лица, узкие губы и, конечно же, пугающие до дрожи в конечностях глаза обрамленные черными ресницами и подчеркнутые такого же цвета бровями. Длинные цвета вороньего крыла волосы Шархнара были собраны в пучок на макушке, а на лбу красовались большие закругленные рога, такие же пугающие и темные, как и сам мужчина.

– Смеешь смотреть на меня, шафха? – усмехнулся и продемонстрировал ровные кипельно белые зубы с удлиненными и острыми клыками.

А я не смела и не хотела, но пошевелиться и даже закрыть глаза не могла. Так и сидела, обняв колени руками, и с открытым ртом глазела на принца демонов, будто заворожённая. Нет, я не вожделела его, глядя на обнажённое по пояс и высеченное, будто из камня огромное тело, я просто пыталась прикинуть, останется ли от меня хоть что-то после близости с таким здоровяком. Даже смотреть на загорелую кожу принца было горячо, а на ярко-алые символы, расположенные на перетянутой кожаными ремнями груди страшно до обморока.

– Это непослушная дрянь пыталась сбежать, не желая подчиняться воле нашего Повелителя! – прохрипел Махрж, видимо решив переложить всю вину на меня. – Церберы нагнали ее у границы пустоши. Она не достойна внимания громогласного Акхмалла. За подобное неповиновение ее нужно отдать на развлечение низшим демонам. Эта мерзкая шармута…

– Мне сейчас показалось, или ты и впрямь вздумал давать советы? – спокойно произнёс принц ада, но это спокойствие явно было напускным, потому что лицо мужчины хищно заострилось, а за его мощной спиной вспыхнули оранжево-синим пламенем огромные крылья. Крылья!

Стало невыносимо жарко. Запах тлена усилился, и воздух вокруг будто бы загустел. На мгновение показалось, что пол превратился в огненную лаву, которая начала стремительно засасывать в свои смертельные глубины мое тело.

Я подскочила на ноги и закричала. Заорала так громко, что уши заложило, а в горле защипало. Это всё было слишком для меня и моего сознания. Я не хотела сгорать заживо. Не хотела находиться в этом ужасном мире среди злобных демонических тварей, для которых люди лишь рабы.

Силы покинули меня достаточно быстро, и я вместо крика, издавая лишь хрип, повалилась на колени, с ужасом отмечая то, что мое тело со всех сторон охвачено огнем. Его языки ласкали кожу, но не обжигали, а казалось, напротив залечивали раны и успокаивали боль. Ошарашенная подобным явлением, выпучив глаза, посмотрела на принца, который на данный момент, не сводя с Махржа своего черного взгляда, держал его за глотку. Тело безрогого демона постепенно чернело и покрывалось ожогами, которые в свою очередь перерастали в огромные волдыри. Махрж издавал едва слышные хрипящие звуки, и даже не пытался помешать происходящему. Его мускулистые руки плетьми висели вдоль тела, которое плавилось и постепенно превращалось в пепел.

Резкий запах паленой мёртвой плоти ударил в нос, и меня замутило. Пустой желудок скрутило спазмами, а во рту появилась горечь. Мне пришлось наклониться головой вперед и закрыть глаза, чтобы отдышаться и хоть немного прийти в себя. Рядом глухо застонала Айшэ, которая всё это время очень правдоподобно притворялась мёртвой.

Я посмотрела на девушку, которая, скривив лицо, корчилась от боли на полу. Огонь мою сокамерницу в отличие от меня не щадил, и белая словно снег кожа покрывалась красными пятнами от ожогов.

– Остановись! Хватит! Перестань! – напрочь забыв о том, к кому именно обращаюсь, завопила не своим голосом и бросилась в ноги принцу.

Я готова была целовать его сапоги, лишь бы он прекратил эту экзекуцию. На данный момент мной управляли уже не страх и жажда жизни, а уверенность в том, что всё это неправильно, что так, черт возьми, нельзя! Айшэ ни в чем не провинилась, чтобы погибать таким образом! И она не виновата, что стала счастливой обладательницей этой дурацкой печати, как и в том, что Микелла сбежала.