Воин Света: следуй на Солнцем

Глава одиннадцатая. Лучшие дни

Глубокой ночью охранники на стенах взволнованно смотрели куда-то, требуя позвать командиров. Открыв ворота, Нестор и Долан увидели черного жеребца, который послушно и спокойно стоял у стены. Десять мужчин, оголив свои мечи, направились к нему, осторожно осматриваясь по сторонам. Две длинные веревки были привязаны за седло коня, а на земле лежали два грязных и больших тряпочных мешка.

Осторожно подойдя к жеребцу, Нестор обрезал веревки, после чего, животное сразу же умчалось в лес. Немного раскрыв один из мешков, он удивился.

— Что там? — спрашивали остальные, в ужасе оглядываясь по сторонам.

Тогда командир подозвал Долана и показал.

Ранним утром девушку и мальчика разбудили громкие голоса жителей. Приведя себя в порядок, они, выйдя на улицу, заметили, что в это утро не пахло кашей как обычно. Но они заметили другое — у каждого ребенка и женщины в руках было по несколько зеленых яблок.

Пройдя на площадь, Анна увидела два мешка, из которых люди брали фрукты. Эдмунд тут же побежал к ним и, схватив пару, направился обратно, вручив одно девушке. Наблюдая за радостными лицами, Анна была сильно удивлена и, ущипнув себя за руку, убедилась в том, что не спит.

Встретившись с Джоном на их обычном месте в лесу, Анна поблагодарила его. Вампир, промолчав, направился к Демону. Эдмунд же, спрыгнув с лошади, подошел к Аргусу и начал гладить его, дергая его за длинные уши.

Девушка не сразу заметила, зачем вампир наклонился к земле, но вскоре увидела две оленьи туши, которые Джон, схватив по одной в каждую руку, притащил к ней и стал привязывать их к седлу ее кобылы. Глядя за его действиями, она была ошеломлена.

— Это нам? — спросила девушка.

— Да… пусть подавятся, — с длинными паузами, произнес он и отошел от нее.

— Я не знаю, что сказать, — говорила она, глядя вампиру в глаза.

— Иди уже! Я их гнал несколько километров, не хочу, чтобы протухли! — сказал он, нахмурив брови.

— Спасибо! — произнесла Анна и направилась в город.

— Ты должна вернуться! — крикнул он ей вслед.

По дороге домой она улыбалась. Там ее встретили с радостными криками и опросами, как ей удалось их поймать, но она ничего не говорила.

Сидя на той скале у самого края и смотря куда-то вдаль, Анна и Джон слушали мягкий шелест листьев и плавное пение кружащих в небе птиц. Неподалеку от них, расположившись на коленях, Эдмунд строил замок, складывая камни друг на друга.

— Ты совершил хороший поступок, накормив голодных людей. Я не думала, что ты способен на такое. В твоем сердце есть свет, — обратившись к вампиру, сказала девушка.

Устремив свой взор на нее, Джон молчал, не зная, что ответить.

— Что ты чувствовал тогда?

— Ненависть.

— Тогда почему…

— Не знаю. Просто заткнись! — перебил он ее.

Долго глядя в его желтые глаза, она, наконец, подобрав небольшой камень, взяла вампира за руку, отчего тот обеспокоенно одёрнул ее от неожиданного прикосновения.

— Дай мне свою ладонь, дубина — сказала она.

Медленно протянув Анне свою руку, он почувствовал ее теплую кожу. Девушка положила камень в его широкую ладонь и пальцами помогла ему сжать кулак.

— Зачем мне этот камень? Глупое ты существо!

Закатив глаза, девушка ответила:

— Сожми его настолько сильно, насколько ненавидишь нас.

После чего вампир сделал то, что она сказала. На звук хрустящих костей обратил внимание даже мальчишка. Вскоре Джон разжал свой кулак, его ладонь была красной.

Девушка забрала этот камень и, немного приподнявшись, кинула его вниз со скалы.

— Пусть летит твоя злость и ненависть вместе с ним и разобьется о землю.

Тогда Джон улыбнулся, отчего его глаза обрели яркий желтый свет.

— Почему у тебя такие глаза?

— С рождения, — произнес он, — мои глаза наполняются светом, когда я смотрю на солнце! — говорил он, но его глаза были направленны вовсе не на яркую звезду, а на рыжеволосую девушку, отчего яркий свет в его очах возгорался еще сильнее. — Где бы я ни был, я всегда следовал за солнцем, оно награждает меня силой.

— Ты же вампир, ты первый в своем роде с таким даром.

— Да, но находясь без солнечного света больше пяти дней, мои глаза теряют цвет и становятся черными, тело холодеет, и тогда я ничем не отличаюсь от братьев.

— Как ты можешь объяснить это?

— Никак, я не знаю.

— А этот шрам у тебя на лице, он тоже не исчезает?

— Он также у меня с детства.

— Тебе не интересно узнать об этом? Кто твои родители?

— Нет, не интересно. Меня не волнуют мои настоящие родители, их никогда не было и не будет, так зачем пытаться хоть что-то вспомнить о том, чего нет?

— Я совсем не помню свою маму, когда ее убили, я еще разговаривать толком не умела. Но я знаю, что она была и я люблю ее, хоть ее и нет рядом.

Вздохнув, Джон направил свой взор на горизонт.

— Я часто спрашивал себя, почему я другой. Убегал из дома, когда был мал, но ни разу не задумывался об отце и матери. Потому что…

— Потому что, что?

— Боялся правды.

— Какой правды, неужели тебе не хочется узнать?

— Боялся, а что если кто-нибудь из моих родителей человек, больше никак не объяснить тот факт, что солнце не обжигает меня, — взглянув на Анну, произнес он.

— Человек… велика беда, согласна, — обиженно сказала она.

— Эй! — заметив обиду, ответил вампир, и взял ее за руку, — всю свою жизнь я считал вас животными, не умеющих мыслить и… — говорил он, — но после встречи с тобой и этим глупым мальчишкой я… теперь я вижу вас.

— Все это не важно. Мы на грани вымирания, Джон. Все из-за вас, — сказала она и одернула свою руку из его объятий.

Следующие пару часов они сидели в полном безмолвии, наблюдая за птицами. Ни одна мысль не приходила им в головы, словно в одиночестве, они осматривали горизонт, пытаясь найти там что-то новое.

Тишину прервал Эдмунд: заскучав, он требовал вернуться в город, в чем взрослые не смогли ему отказать.

Всю ночь Джон просидел в раздумьях, сильная тревога переполняла его сердце. В своих руках он держал портрет девушки, освещая его светом своих глаз. Подле него, уткнувшись носом в его бок, дремал Аргус, время от времени подергивая задними лапами. Джон не знал, что такое сон. Вампиры никогда не спали. После последнего разговора с Анной, желтоглазый не сожалел больше о том, что убил когда-то своих братьев ради нее и это дико пугало его.

Утро в Веденторе началось с запаха жареного мяса.

— Ночью снова приходил тот жеребец, к которому была привязана туша, — объясняли солдаты Анне, указывая на мертвого оленя.

— Кто-то кормит нас! — взволнованно говорил один из них.

— Кто бы это ни был, нужно сказать ему спасибо!

— Этот кто-то может оказаться нашим врагом, зачем кому-то это делать?

Слушая обсуждения мужчин, девушка улыбнулась, потому что знала, чьих это рук дело. Вдруг кто-то потянул ее за рукав платья. Обернувшись, она увидела Эдмунда, мальчик был явно расстроен.

— Они забрали, нам не хватило! — повторял он.

Придя на место, где жителям раздавали оленину, она заметила возмущенных людей.

— Что случилось? — подойдя к одной из женщин, спросила она.

Держа в руках пустую миску, та указала на дом короля.

— Они отрезали больше половины оленя и унесли. Оставшуюся часть разобрали, а чем мне кормить детей? Снова кашей? Я обещала им принести мясной бульон, мои дети больны! — говорила женщина.

Тогда, взглянув в голодные глаза Эдмунда, Анна направилась в зал короля. Открыв двери, она остановилась у порога. За большим деревянным столом сидел Далес и его семья. Трое солдат обратили на девушку внимание и, указав обратно на дверь, попытались выпроводить.

— Что тебе, Анна? — обратился к ней король, пихая мясо себе в рот.

На том обеденном столе была не только оленина, но и полная миска яблок.

— Зачем так много забрали? Вы не съедите все, там дети голодают, а вы набиваете брюхо! — возмущенно сказала девушка.

Но, не дождавшись ответа, она была выгнана из зала. После чего, найдя в городе Долана, Анна рассказала ему об этом, на что тот ответил, что королю позволено делать все, что он пожелает.

— Какой он король, если не заботится о своем народе? Что он сделал, чтобы быть здесь главным? Вы рискуете своими жизнями каждый день, охраняя Ведентор, а он как трус прячется у себя в комнате! Он даже не воин! — возмущалась Анна.

— Ты забыла, как мы здесь оказались? Он основатель этого города, так будь благодарна ему за это! Как и тебе, Анна, мне жалко этих людей, но я ничего не могу сделать, — сказал Долан.

После его слов девушка не смогла ничего сказать и ушла прочь, не желая больше с ним разговаривать. Оседлав лошадь, она умчалась в лес вместе с Эдмундом, где их, как и всегда, ждал Джон. Они отправились к яблоне.

Прибыв на место, мальчишка стал ходить вокруг дерева, ища хоть один фрукт, чтобы позавтракать. Но плодов там не было: на земле валялось лишь пара гнилых яблок, но это не смутило ребенка, подобрав одно, он стал надкусывать ту часть, где было меньше гнили.

Неподалеку вампир пытался убедить Анну погладить Аргуса, но девушка не решалась, объясняя Джону, что боится большого зверя.

— Не все существа, которые кажутся тебе страшными, опасны, — сказал вампир, после чего взял ее за руку и протянул ее к густой шерсти животного.

Ее ладонь коснулась головы волка, отчего по ее худым ногам пронеслась дрожь.

— Спокойно! — произнес Джон и, не отпуская ее кисти, вел ее руку по спине Аргуса.

Зверь был доброжелателен: шевеля своими длинными ушами, он смотрел на ребенка, слушая его возмущения в адрес гадкого яблока. После чего сильным рывком, Аргус отпрыгнул от взрослых и помчался к мальчишке, чтобы узнать, что же делает ребенок.

Анна вскрикнула от неожиданности и упала на землю.

— Глупый пес! — крикнул вампир тому вслед и помог девушке подняться.

Повалив Эда на спину, хищник отобрал у него завтрак.

— Это мое! — ругался мальчишка, пытаясь отобрать свой завтрак.

Но черный волк, оскалив пасть, отогнал его, после чего принялся жевать фрукт, но тут же выплюнул его и начал кашлять, желая избавиться от мерзкого вкуса.

— Что такое?! — подоспел Джон.

— Он отобрал мое яблоко! — указывая на Аргуса, говорил ребенок.

— Я притащил оленя ночью, нельзя было поесть в городе?

— Мне его не дали.

— А сам взять не мог?

— Его забрали, Джон, — объяснила Анна.

— А обратно забрать не думали? — возмутился он.

— У короля не заберешь.

— Оставайтесь голодными тогда! — недовольно произнес вампир и направился прочь.

Ночью он снова пробрался в Ведентор. Его целью был двухэтажный дом.

Залезая по стене на второй этаж, он оказался внутри спальни Далеса. Его комната была просторной: много тумбочек разных размеров стояли вдоль стен. В первую очередь вампир заметил беспорядочно валяющиеся вещи на деревянном полу. На большой кровати спал сам Далес, которого обнимала жена. Тихо подойдя к ним, Джон наблюдал за ними.

Наконец, откинув одеяло в сторону, Джон закрыл Далесу рот рукой и коленкой прижал его к кровати, затем он достал кинжал и вонзил королю в живот. Мужчина проснулся от сильной боли и, брыкаясь, пытался кричать. Вампир медленно вел лезвие от его пупка до горла, но сделав глубокий разрез до ребер, его отвлекла жена Далеса, которая проснувшись, стала громко кричать. Тогда вынув нож из мужчины, Джон убил женщину, пробив ей череп.

Истекая кровью и изнывая от дикой боли, король сполз на пол и еле слышно стал звать на помощь, пытаясь удержать рукой свои внутренности. Его крики были не долгими: убийца размозжил его голову об пол одним ударом своей ноги.

— Их смерть на моей совести, — говорила Анна, сидя около Джона на белой скале.

— Ты сама сказала, что он забирает еду. Я не собирался охотиться ради него, чтобы он набивал свое брюхо!

— Но за что ты убил жену?

— Потому что она его женщина!

— Тогда на конюшне ты также отнял жизни у обоих. Помнишь ведь того мужчину?

— Он ударил Эдмунда, — сказал вампир, указав на мальчишку, который находился неподалеку и кидал камни с обрыва.

— Хорошо, но почему ты и его жену убил?

— Потому что она тоже была его женщиной!

— То есть, она была виновной в том, что ее муж совершил такой поступок?

— Да!

— Нет! Они не отвечают за них, также как их дети. Зачем лишать жизни тех, чьи близкие совершали ошибки? Ты отнял их жизни и подарил городу детей-сирот. Ты лишил их родителей!

— Что, по-твоему, я должен был делать?

— Оставить женщину в покое!

Тогда Джон удивленно взглянул на Анну.

— Только ее? Значит, смерть короля радует тебя?

— Нет, не радует, но и не расстраивает. Я никогда не любила его. Сегодня ты накормил больше детей за все время правления Далеса, чем сам Далес.

— Ты благодаришь меня?

— Нет, — сказала она, взглянув ему в глаза, — или… не знаю. Ты должен запомнить, что близкий человек не виновен в содеянном ближнего.

У подножия скалы Джон учил мальчика ездить верхом. Привязав длинную веревку к недоуздку Демона, вампир гонял его вокруг себя.

Сидя в седле, Эдмунд держался обеими руками за гриву коня, боясь упасть, ведь животное спотыкалось о камни, что расстелились по всей земле.

— Возьми поводья в руки и выпрями спину! — говорил ему Джон, подгоняя жеребца.

Несмотря на плавную рысь коня, ребенок все равно, скатываясь со спины, падал вниз, царапая о жесткие камни свои руки.

— Поднимайся! — приказывал ему вампир.

После чего Эдмунд снова садился верхом и продолжал свое обучение, вопреки ноющим ссадинам.

Анна не беспокоила их, потому что, видя счастливые глаза ребенка, она понимала, как он хочет научиться ездить верхом.

Время от времени, мешаясь у жеребца под ногами, Аргус подбегал к молодому всаднику и подпрыгивал вверх, пытаясь его достать, но после сердитых криков хозяина зверь отходил в сторону, но ненадолго.

Когда небо озарилось кровавым закатом, люди и вампир приготовились отправиться в Ведентор до наступления темноты. Эдмунд сам оседлал рыжую лошадь и, наблюдая за Джоном, ожидал Анну.

— Постой! — произнес вампир, заметив, как девушка взбирается в седло.

— В чем дело?

Подойдя к ней, он взял ее за руку и подвел к Демону.

— Ты поедешь со мной, пусть он покажет, чему научился, — сказал он, указав на ребенка.

— Нет, я еще не могу, — испугавшись, пояснил Эд.

После чего девушка направилась обратно к своей кобыле, но вампир тут же, ухватив ее за талию, поднял и посадил к себе в седло, а затем взобрался сам.

— Ты поедешь сам! — повторил он.

Взяв дрожащими руками поводья, ребенок приготовился выступать. Он неплохо справился с обучением, но длинная дорога пугала его. Поглядывая на Джона и Анну, которая сидела позади него, растерянный мальчишка ждал команды.

Девушка обняла вампира позади, чтобы удержаться на скаку, после чего тот, ударив коня в бока, помчался по камням к деревьям. Спустя некоторое время ребенок последовал за ними.

Он отставал, пугаясь большой скорости: мальчик частенько притормаживал животное, заставляя, тем самым, вампира останавливаться и ждать.

Добравшись до города, Джон похвалил Эдмунда, несмотря на его ошибки. Спешившись, он ухватил Анну и также спустил ее вниз.

— Спасибо, — оборачиваясь к вампиру, говорил ребенок.

В ответ желтоглазый кивнул головой, провожая их взглядом.

Каждый новый день начинался с их встречи. Рядом с Анной вампир забывал о своей ненависти и злости к человечеству. Утро в Веденторе начиналось с запаха вареного, тушеного и жареного мяса. Люди позабыли о голоде: от голодной смерти там больше никто не умирал. Дети набирали вес, а с лиц матерей не сходили счастливые улыбки. Анна видела, как на ее глазах цвели и крепли жители, отчего ее сердце переполнялось счастьем.

Каждую ночь, незаметно пробираясь в город, Джон проводил с рыжеволосой девушкой, хоть она об этом и не знала. Понемногу изучая людей, он видел разницу между его родом и человеческим. Ему казалось, что он ничего не знал о них раньше. Он не считал их больше животными, но все еще считал их глупыми, как обычно.

Под конец дня вампир и девушка много разговаривали, зачастую наблюдая за закатом. Каждый такой разговор зарождал привязанность и доверие друг к другу. Джону нравились ее волосы заплетенные в длинную косу, спрашивая ее разрешения, он часто притрагивался к ним.

Ближе к вечеру под густой листвой высоких деревьев, ужиная рыбой, сидел Эдмунд. Его руки были грязными. Вытаскивая острые кости и кидая их на землю, он медленно и аккуратно кушал рыбное мясо. На поваленном бревне подле мальчика сидел вампир: слушая громкое журчание быстрой реки, он смотрел на девушку, которая пыталась отмыть жирное пятно со своего платья водой.

Закончив пир, ребенок выбросил хрупкий позвоночник в сторону и стал вытирать грязные руки о свою рубаху, за что получил шлепок по затылку от Джона. Недолго думая, Эдмунд стукнул его в ответ и, приняв это за игру, улыбнулся. Тут же заметив серьезное лицо вампира, его улыбка исчезла.

— Ты ударил меня?

Ребенок промолчал.

— Хочешь умереть?

Мальчишка повертел головой в стороны, сказав этим ясное `'нет''. Тогда Джон подвинулся к нему ближе с все еще серьезным и, казалось, озлобленным взглядом.

— Это будет у тебя в сердце, — произнес он, положив свою ладонь на рукоять кинжала.

Эдмунд посмотрел на нож. После долгого молчания он улыбнулся.

— Ты чего улыбаешься? — удивился вампир.

— Ты не убьешь меня!

— Как ты можешь быть уверенным в этом?

— У тебя глаза добрые.

Джон по-прежнему озлобленно смотрел на него, но вскоре, не удержавшись, улыбнулся. Подтянув ребенка к себе, он охватил его шею рукой и кулаком начал тереть его макушку, разлохмачивая его светлые волосы.

— Перестань! — смеялся Эд, пытаясь вырваться из его сильной хватки.

Анна обернулась к ним и, заметив улыбку и смех Джона, она обомлела, ведь смеялся он искренне и впервые за все знакомство. В тот момент она поняла, что вампир, которого она страшилась всю свою жизнь, уже не тот хладнокровный убийца, кем являлся раньше.

Заметив ее взгляд, желтоглазый отпустил мальчика.

— Ты ее любишь! — сказал Эд, наблюдая за его пронзительным взглядом на Анну.

— Что? — нахмурившись, спросил вампир.

— Мой папа так же смотрел на маму, он любил ее, — пояснил ребенок.

— Закрой свой рот и седлай лошадь! — приказал ему Джон и направился к Анне.

`'Глупый мальчишка'',- думал он, приближаясь к девушке.

— Ну как? — спросил он, обращаясь к Анне.

Пожав плечами, она указала на мокрое пятно на своем платье.

— Высохнет, увидим, — ответила она.

Подняв свои глаза вверх, девушка протянула руку к его волосам и что-то достала. Присмотревшись, Джон увидел рыбную косточку в ее ладони, после чего обернулся к Эдмунду, который сидел верхом, пытаясь сдержать смех.

— Спасибо, Анна! — сказала девушка, обращаясь к вампиру.

Тогда, улыбнувшись, он взял ее за руку и повторил эти два слова.

После многих дней тренировок, Эдмунд прекрасно умел ездить на лошадях, поэтому девушка садилась позади Джона, позволяя ребенку передвигаться самостоятельно на ее кобыле.

Увлеченный ездой, мальчишка совсем позабыл об Анне и, минуя границу, направился бегом по полю к воротам Ведентора.

— Придется идти пешком, — спрыгнув на землю, сказала девушка.

За ней же, спешился вампир.

— Не придется. Пойдем со мной, — произнес Джон, взяв ее за руку.

— Нет, мне нужно домой, — взглянув ему в глаза, ответила она.

— Хорошо, иди, — промолвил он и нехотя отпустил ее ладонь.

Девушка направилась к городу, но, вскоре обернувшись, спросила.

— Сегодня ты снова придешь?

— Не понимаю о чем ты! — удивился вампир.

— Я знаю, что ты бываешь у меня дома каждую ночь, — ответила она и, улыбнувшись, пошла дальше.

После чего его глаза возгорелись желтым светом, а из-за его широкой улыбки показались белые клыки.

После заката он, как и всегда, пробрался в город. Направляясь по улицам к дому Анны, он услышал звук открывающихся ворот — то явился отряд Нестора. Спрятавшись за одним из домов, Джон наблюдал за ними: снимая доспехи на ходу, воины расходились по своим домам.

Подсмотрев в одно из окон, Джон заметил что-то в руках одного из мужчин. В доме его встретила женщина. Двое маленьких детей запрыгнули на руки отца и, крепко обняв, радовались его возвращению. Опустив их на пол, мужчина подошел к женщине и протянул ей маленький букет поломанных цветов. Вампир видел, сколько счастья было в ее уставших глазах. Воин обнял женщину.

Джон долго следил за ними, изучая их. После того, как те отправились спать, гость направился прочь из города, даже не зайдя к Анне.

Наутро у стен Ведентора снова стоял черный жеребец, к которому были привязаны три туши взрослых оленей. Привыкшие солдаты срезали веревки и забрали мясо.

— Что-то сегодня поздно, — сказал один из мужчин.

— Да, обычно он приходит задолго до рассвета.

В тот же миг из-за ворот показались пятеро всадников, они направились следом за конем, надеясь, что тот выведет их на того, кто присылает им еду. Но Демон быстро скрылся из их виду, запутав свои следы.

В полдень вампир ждал девушку в лесу. Облокотившись спиной о ствол дерева, он то и дело высматривал Анну, надеясь вот-вот увидеть ее. Ожидание казалось ему вечным, он нервничал. Не зная куда деть свои руки, он часто доставал кинжал, затем, потрогав острое лезвие, убирал его обратно. Наконец, услышав шум от лошадиных копыт, Джон отошел от дерева и застыл в ожидании. Рыжие волосы бросились ему в глаза, отчего вампир занервничал еще больше.

— Где Эд? — заметив его отсутствие, спросил он.

— Он остался, все еще спит.

— Уже полдень. Ленивый мальчишка!

Анна пожала плечами. Оседлав коня, Джон приказал ей следовать за ним.

Оказавшись у подножия белой скалы, вампир велел ей остановиться.

— Что такое? — спросила она.

Не отвечая на ее вопрос он, отойдя от нее на пару шагов, подошел к маленькому кустику, который изо всех сил тянулся к солнцу, пробираясь сквозь белые камни. Наклонившись, он достал что-то желтое, девушка не могла понять, что же это, пока не пригляделась. Джон вернулся к Анне и протянул ей букет желтых цветов, тех самых, что растут на дне того озера возле яблони. Не думая, она приняла его подарок, но была сильно удивлена.

— Зачем? — вдруг вырвалось из ее уст.

Вампир не ожидал такой реакции и был растерян. Он смотрел то на цветы в ее хрупких руках, то на саму девушку.

— Тебе ведь нравится! — взволнованно промолвил он, указывая на желтые растения.

— Я не говорила, что мне нравится, — улыбнувшись, сказала она.

Тогда, сделав глубокий вдох, Джон взглянул на ее руки.

— Вам… женщинам… — растерялся он, — вам, женщинам, нравится!

Нелепая тишина окружила их. Глядя друг другу в глаза, они не знали, что сказать. Кто из них был в большем замешательстве, можно было только догадываться.

Не выдержав натиска своего позора, вампир, подойдя к Анне, выхватил букет из ее рук и выкинул в сторону, считая, что совершил ошибку. Тут же он направился прочь.

— Зачем ты это сделал?

Обернувшись, он взглянул на девушку, потом на цветы, что лежали на камнях.

— Зачем ты выкинул их?

Подойдя к букету, Джон поднял его и вернул Анне.

— Ты сама не знаешь, чего хочешь! — нахмурив брови, произнес он и отвернулся.

В следующие пару минут он передвигался с места на место, не зная куда себя деть. Ему хотелось скрыться от ее глаз.

Наблюдая за ним, девушка усмехнулась, затем, подойдя к нему сзади, положила свою руку на его плечо.

— Спасибо, — сказала она.

— Давай уйдем. Сбежим отсюда подальше, — говорил Джон, сидя на краю белой скалы.

Близился закат, красные лучи солнца освещали их лица, придавая их коже теплый вид. Глаза вампира горели желтым пламенем, потому что он смотрел в голубые глаза Анны. Крепко держа ее хрупкую руку, он ждал ответа.

— Куда мы сбежим, Джон?

— Куда-нибудь! На край света, не важно, главное как можно дальше отсюда.

— Я не могу, здесь мой дом!

— Я лишь хочу уберечь тебя, рано или поздно мой отец найдет Ведентор и тогда…

— Тогда я умру вместе с ними, — перебила его девушка.

— Ты должна понять, что я не смогу защитить тебя от Валафара. Есть только один способ остаться в живых — сбежать.

— Зачем, Джон! Зачем ты хочешь бежать со мной?

— Потому что…

— Что? — спросила девушка, после долгой паузы.

— Ты стала моим солнцем, Анна. Ты показала мне свой мир, и он не такой, каким я себе представлял его раньше.

— Какой же?

Тогда Джон, отпустив ее руку, повернулся к тлеющему закату. Его глаза обрели тусклый желтый цвет, а на лице появилась печаль.

— Твой мир лучше. Я видел безграничную любовь родителей к своим детям.

— Это называется семья.

— Семья! — повторил он, — у нас нет семей. Мы, вампиры, хуже животных, убиваем ради потехи и радуемся мучениям своих жертв. Ваши дети невинны, в то время как наши складывают горы трупов и режут глотки пленникам, улыбаясь и радуясь кровавому зрелищу. С самого начала я был не на той стороне.

— Ты стал другим.

— Что я в тебе нашел? — прошептал он себе под нос, снова взяв ее за руку.

Красные лучи осветили небо в последний раз перед погружением в темноту. Вампир поднял девушку на ноги, приблизившись к ней так близко, что ощущал тепло ее тела и слышал ее медленное дыхание.

— Если мне придется встать на тропу войны, то я последую за тобой! — произнес он, поднеся свою ладонь к ее щеке.

Нежно положив другую руку на ее талию, он обнял Анну и, взглянув ей в глаза, прикоснулся к ее губам, боясь, что она оттолкнет его. Но она этого не сделала, тогда Джон крепче прижал девушку к себе, нежно касаясь ее теплых губ.

Темнота окутала их, громкий вой, доносящийся снизу, распугал всех птиц в округе, но Джон с Анной все еще стояли там, не желая расставаться, казалось, что с каждым новым прикосновением губ их чувства становились еще больше, еще сильнее.

— Кажется, я люблю тебя, — стыдясь, прошептал вампир.

Под толстым одеялом на маленькой кровати, тихо сопя, спал Эдмунд. Возле кровати в объятиях Джона сидела Анна. Ей не было холодно, вампир прижал девушку к себе как можно ближе, чтобы греть ее своим горячим телом.

На улице шел дождь, падающие капли с неба негромко стучали по крыше дома. Находясь в безмолвии и слушая звук дождя, их губы то и делали, что касались друг друга. Вампир нежно целовал ее плечи и хрупкие руки, не оставляя без внимания ни одного ее маленького пальца. Когда Анна уснула на его широкой груди, он уткнулся своим носом в ее рыжие волосы, вдыхая их аромат.

Он не пошевелился ни разу за всю ночь, боясь разбудить ее. Впервые за всю жизнь он чувствовал боль в своем сердце, но она была приятной и легкой, Джон слышал его громкий и частый стук, отчего по его ногам и рукам бежали мягкие мурашки. В тот момент он познал то, о чем не знал раньше — это называлось счастьем. Настоящее счастье, заставляющее его улыбаться и позабыть обо всем.

Каждую ночь они проводили вместе. Иной раз Джон забывал уходить из города до рассвета, тогда Анне приходилось выводить его тайком. Несмотря на то, что по ночам вампир больше не охотился, жители Ведентора не голодали, потому что он добывал пищу днем, а Анна приносила ее домой к закату.

Помимо рыжеволосой девушки, вампир не забывал и о мальчишке, который остался жив благодаря ему. Он обучал ребенка боевым маневрам и мужеству, что являлось необходимым для победы над врагом. Эдмунд был хорошим учеником, он во всем слушался своего учителя, пытаясь равняться на него.

— Ты слишком мал, чтобы дотянуться до сердца или головы, поэтому ты должен бить врага по ногам, — говорил вампир, указывая пальцем под свое колено, — порежешь связки, тогда враг упадет, и вы будете биться на равных.

Меч был тяжел для Эдмунда, отчего он постоянно ронял его, оставляя себя беззащитным, но это не оказалось большой проблемой, в следующую же ночь Джон украл оружие из ящика, что стоял в Веденторе. Новый меч был тупее обычного, но легче.

Просыпаясь каждое утро, мальчишка торопил девушку, желая побыстрее встретиться с вампиром и продолжить тренировки.

— Ты должен следить за ветром, он доносит твой запах, который может легко выдать тебя вампиру, — повторял Джон каждый день, чтобы ребенок запомнил это раз и навсегда.

Они бились часами на открытых местностях. Желтоглазый развивал выносливость в ребенке. Когда Эд уставал, Джон всегда повторял одни и те же слова: `'вампиры не чувствуют усталости''. Тогда, снова поднимаясь, юный воин продолжал атаковать учителя. С каждой тренировкой вампир стал замечать, что сила мальчика растет.

Были дни, когда желтоглазый уделял больше внимания Эду, чем Анне. Помимо боев Джон учил его плавать, помня тот момент на озере, когда ребенок чуть не утонул.

Вампир приобрел маленького друга, а Эдмунд приобрел семью. Каждый раз, играясь с ребенком, Джон смеялся, девушка видела, что улыбка на его лице искренняя, отчего в ее сердце становилось тепло и спокойно. Глядя на них обоих, она видела детей, озорных и веселых и от этого ей хотелось петь и танцевать. Однажды она так и сделала, кружась под яблоней и напевая мелодию, она танцевала, тогда, обратив на нее внимание, Джон оставил мальчишку и направился к ней.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Радуюсь, — улыбаясь, ответила девушка.

— Нет, что ты делаешь? — снова произнес вампир.

— А, это… танец.

— Танец?

— Ты не знаешь, что такое танцы?

Помотав головой из стороны в сторону, Джон ответил `'нет''.

— Повторяй за мной, — сказала Анна и начала показывать ему движения, подпевая мелодию.

Наблюдая за ней, он все еще стоял на месте и не знал, что делать. Он смотрел на ее платье, вьющееся в стороны с каждым ее движением. Ее глаза были закрыты, она думала, что вампир повторяет за ней, но он лишь, наблюдая за девушкой, улыбался, восхищаясь ее грацией и красотой.

Раскрыв очи, она остановилась, ее розоватые губы перестали шевелиться, вместо мелодии наступила тишина. Нахмурив брови, девушка подошла к Джону и, взяв его за руку, попыталась сдвинуть с места. Но сделав пару шагов в сторону по велению Анны, вампир все равно остановился и дальше стал смотреть на нее влюбленными глазами.

— Давай же! — произнесла Анна, начав снова петь.

Но сколько бы она не старалась, Джон также стоял на месте.

— Джон! — возмутилась Анна и, схватив его руку, положила себе на талию.

Все произошло так быстро, что вампир не успел понять, что происходит. Кружась в танце, девушка вела его за собой. Напряженно посматривая вниз, Джон боялся наступить на ее маленькие ножки. Он терялся и нервничал, не зная, куда деть свои непослушные ноги, которые заплетались на ходу.

— Ты как дурак, Джон! — смеясь, выкрикивал Эдмунд.

— Сам ты дурак! — говорил вампир, взволнованно глядя на Анну.

— Расслабься, — сказала она, закрыв свои глаза.

— Это глупо, Анна.

— Это весело! — усмехнулась она.

Повторив за ней, он также закрыл свои глаза, доверившись возлюбленной. Она была права, так было намного легче ничего не видеть. Его движения стали намного уверенней и свободней, он, наконец, понял, что нужно делать.

Ощущая тепло ее тела и громкое дыхание, вампир слушал музыку, доносящуюся из ее уст. Позабыв обо всем, Джон слушал только ее, эта музыка зазвучала в его голове чистым звуком. Он не слышал ни пение птиц, что пролетали над ними, ни шелест густых листьев яблони, возле которой они танцевали. Полностью погрузившись душой в мир Анны, он чувствовал радость и спокойствие, отчего на его растерянном лице, появилась озорная улыбка и сквозь щели закрытых глаз пробирался яркий желтый свет.

Остановив девушку на мгновение, Джон ухватил ее покрепче и сам повел ее в другую сторону, взяв на себя роль ведущего.

Мальчишка долго наблюдал за ними со стороны. В его руках была деревянная палка, которую он постоянно кидал в сторону, как можно дальше, тогда Аргус приносил ее обратно и Эд снова кидал палку вдаль, не отрывая глаз от влюбленной пары.

В скором времени вампир остановил Анну и, положив обе ладони на ее розовые щеки, поцеловал. Их поцелуй длился долго, отчего ребенок отвернулся и, сморщившись, продолжил играть со зверем.

Эдмунд часто оборачивался к влюбленным, надеясь, что те скоро закончат и Джон продолжит тренировку с ним, но пара не в силах была оторваться друг от друга: погрузившись в свой мир, они не желали возвращаться. Вскоре мальчишка сам подошел к ним и, дергая вампира за руку, потребовал остановиться.

— Джон, Джон! — раздраженно и громко повторял он.

Не отрываясь от сладких губ девушки, вампир слегка оттолкнул ребенка рукой, чтобы тот отстал. Но настойчивый мальчишка снова, повторяя его имя, начал дергать Джона за руку, требуя остановиться. Вскоре Эдмунд перешел на удары, которые он наносил вампиру в спину со всей силы. Его атаки ничуть не причиняли боли Джону, поэтому он все равно не обращал внимания на ребенка.

— Джон! — наконец крикнул во все горло Эд.

Громко прозвучавшее имя отвлекло желтоглазого от Анны. Он будто вернулся из другого мира и первое что он услышал — это озлобленное рычание Аргуса. Обернувшись, Джон увидел испуганные глаза мальчишки и оскаленную пасть зверя.

Мальчик вытянул руку вперед, указывая на что-то за спиной вампира, после чего Джон услышал четкое цоканье лошадиных копыт, которое раздавалось позади него. Тогда обратив свой взор на гостей, он заметил десяток всадников, медленно приближавшихся к ним со стороны его дома. Быстрый ветер донес их резкий запах вампиру, то были его братья. На них были надеты черные плащи, окутывающие их тела полностью, чтобы лучи яркого солнца не смогли добраться до их кожи.

Крепко обняв Эдмунда, Анна спряталась за спиной Джона. Незваные гости остановились на расстоянии двадцати метров от людей и лишь один всадник продолжил движение вперед.

Положив ладонь на рукоять своего меча, Джон приготовился к бою. Ко всему удивлению со стороны врага не было никакой агрессии, он шел спокойно и ни разу не прикоснулся к своему оружию.

— Джон! — произнес вампир, остановив лошадь подле Джона.

— Эвен? — удивился желтоглазый, узнав его голос.

— Да.

Джон сразу же убрал свою руку от рукояти меча, не желая вступать в бой с другом. Девушка и ребенок рассматривали вампира, пытаясь разглядеть его лицо, но из-за темного капюшона на голове его не было видно. Эвен также присматривался к людям, его взор упал на Анну.

— Что ты здесь делаешь? — наконец отвлек его Джон.

— Так это правда, ты предал нас! — переведя взгляд на брата, произнес Эвен.

— Ты не сможешь понять меня.

— Не смогу понять, почему ты предпочел этого щенка и эту человеческую шлюху вместо нас?! — со злости вскрикнул он.

— Закрой свой рот! — яростно ответил Джон и, оголив оружие, направил его на друга.

Через мгновение раздался тихий смех с уст черноглазого. Взглянув на длинное лезвие, Эвен улыбнулся, угроза со стороны брата его ничуть не напугала.

— Ты и вправду убьешь меня ради… вот этого? — указав пальцем на Анну и мальчишку, произнес он.

— Хочешь проверить? — сказал Джон, после чего его глаза наполнились яростью.

Увидев яркий желтый свет, исходящий от брата, Эвен спрятал свою ухмылку. Он побоялся испытать свою судьбу, так как знал на что способен Джон, и даже те двадцать всадников, что стояли позади, не смогли бы ему помочь.

— Хорошо, убери оружие, Джон. Мы все еще друзья с детства, помнишь? — нервно произнес он.

Тогда одумавшись, желтоглазый зачехлил меч и, обернувшись к Анне, произнес:

— Все будет хорошо.

Девушка кивнула головой и, взяв Эдмунда за руку, сделала несколько шагов назад.

Спешившись, Эвен подошел к брату и, положив свою ладонь на его плечо, как ни в чем не бывало, предложил ему отойти на разговор. Доверившись ему, Джон направился вслед за ним к остальным всадникам.

Анна долго наблюдала за ними, переживая, что начнется сражение, но, несмотря на все ее страхи, вампиры не совершали никаких вражеских движений и сохраняли мир. Рассматривая всадников, она заметила, что все поголовно смотрели точно на нее и Эдмунда, отчего кровь в ее жилах холодела. Она не могла понять, о чем же разговаривают Джон и Эвен, издалека ничего не было слышно, ни единого слова. Джон часто поворачивал голову в сторону леса, откуда пришли вампиры. Черноглазый пару раз, указывая на людей рукой, кричал, но Джон молчал, опуская голову вниз. Снова и снова переводя свой взор в сторону деревьев, он пытался что-то разглядеть.

— Почему он не убьет их? — спрашивал мальчик, сжимая ладонь девушки еще сильнее от страха.

Наконец спустя долгое время Эвен отпустил друга и, оседлав коня, приказал остальным всадникам ступать в лес.

Выдохнув с облегчением, Анна, оставив ребенка, направилась навстречу любимому. С ее лица не сходила улыбка, она была очень рада, что все обошлось. Чем ближе девушка приближалась к вампиру, тем отчетливее она видела его сердитый взгляд, пожирающий ее целиком.

— Что случилось? — спросила она, оказавшись возле него.

Но вампир молча прошел мимо девушки и направился к лошадям. Тогда Анна последовала за ним.

Догнав Джона, она попыталась остановить его, ухватив его за руку, но вампир, одернув свою ладонь, приказал отойти.

— Я не понимаю! — в отчаянии произнесла она.

Стоя подле него, девушка молчала, наблюдая, как он застегивает седла на лошадях. Он делал это быстро, не обращая ни малейшего внимания на Анну.

— Что произошло? — снова попыталась спросить девушка.

С суровым взглядом Джон схватил ее кобылу за повод и, подведя к ней животное, приказал седлать.

— Уходите! — сказал он, также взбираясь на жеребца.

— А как же ты?

— Я сказал, уходите! — снова повторил он.

— Объясни мне, Джон, что произошло. Я никуда не пойду без тебя!

Тогда вампир, ударив жеребца в бока, подошел ближе к девушке и, оголив меч, направил его к ее шее.

— Пошли вон! Убирайтесь и никогда больше не приходите сюда!

Его слова ранили Анну, она не могла поверить в сказанное. После того разговора его будто подменили, он снова стал равнодушным, а в его глазах полыхала ненависть, как раньше. Он снова стал вампиром.

В последний раз взглянув в его желтые глаза в которых не было ни капли сожаления, Анна взобралась в седло. По ее щеке покатилась слеза, вытерев ее пальцем, она вместе с Эдмундом помчалась домой.