Волчья кровь

13

Острый край месяца, будто язык застывшего белого пламени, выглядывал из-за синевато-серых облаков, ветром рассеянных по небу тонкой вуалью и светящихся изнутри серым светом. Сквозь дымку облаков месяц освещал землю матовым обманчивым сиянием, рисуя вытянутые, черные тени.

Тень от соседней башни скрывала окно спальни Короля. В комнате у кровати тлел черный фитилек свечи, уже добравшийся до серебряного подсвечника. Тусклый, рыже-красный свет едва рассеивал вязкую темноту, скорее мешал и даже слепил. Грузное тело Короля, лежащего на кровати, вздымалось и опускалось в ритм дыханию.

Он заглядывал снаружи в окно спальни, стоя на широкой выступающей крыше перед окном и вжавшись в каменную стену, надежно скрытый тенью башни — черный на черном. Черная одежда, длинный плащ — сейчас это помогало ему оставаться невидимым для лучников на стенах, которых он успел заметить, но это пока. Если начнется переполох, лучники могут создать ему проблемы.

Как он ни вглядывался в каждый угол спальни, в каждую тень, в каждое едва различимое движение, он никого не увидел. Черная смерть испытал даже некоторое разочарование — неужели вместо изощренной, жестокой и смертельной игры с лазутчицами Короля ему вновь подсунули привычную серую рутину? Неужели достаточно просто раскрыть окно, войти в комнату, перерезать Королю шею — и дело сделано? Трепещущий внутренний огонек, заставляющий нервы напрячься, словно перетянутые струны, слух и зрение обостриться до боли в голове, а кровь глухо и часто стучать в висках, этот хищный звериный огонек в одно мгновение угас в Черной смерти, оставив разочарование.

От досады он даже занес руку, намереваясь с грохотом и звоном выбить окно, чтобы сбежалась вся столица, вся стража, сам начальник королевской стражи и попытались ему помешать. Но когда его рука уже едва не коснулась стекла, взгляд Черной смерти упал на пол спальни. В метре от окна змейкой вилась едва различимая темная полоска. Приглядевшись, он подумал бы, что это песок. Нет, это в лучшем случае порох, в худшем… все, что угодно!

Любопытство, жажда опасности заставили сердце наемника снова забиться чаще. Ловушка! Для него все-таки расставили ловушку! Если она еще и сработает, то лазутчицы и Волчья кровь достойны большего внимания, чем он предполагал.

Черная смерть раскрыл приоткрытое окно и бесшумно перелез через подоконник. Он прислушался, но услышал только тяжелое дыхание Короля.

Наемник шагнул к черной змейке и замер, пытаясь разобрать что это, но тут же опомнился и, боясь испортить приготовленную для него ловушку, занес ногу, чтобы перешагнуть через нее. Как вдруг она с шипением вспыхнула, и к самому потолку взвилась стена серебристо-синего огня. Наемник, выругавшись, отпрянул и отступил к окну.

В глазах от яркой вспышки заплясали черные пятна, мешая видеть, но он почувствовал, что комната наполнилась движением, несколько человек уже окружили его. Сзади! Он едва успел отпрянуть, как чей-то клинок, запутавшись в плаще, лишь кольнул его в бок.

В то же мгновение сквозь столб огня на Черную смерть бросилась тень с клинком в руке. Почти вслепую наемник отбил удар и отбросил нападавшего, повернулся к этим двоим лицом, но спиной ощутил приближение третьего. Слишком много, ничего не видно! Черная смерть бросился на стоявшего перед окном, нырнув под его руку, уже направившую клинок в наемника, чтобы вместе выбить окно и, наконец, выбраться из спальни.

Стекло со звоном посыпалось на скат черепичной крыши. Из окна вынырнули, сцепившись, наемник и Волчья кровь и покатились по крыше. Волчья кровь ухватилась за выступ крыши и пнула наемника, отчего тот отпустил ее и заскользил вниз.

Черная смерть уперся ногами в черепицу, она захрустела, а ее осколки покатились вниз и градом осыпались на мостовую перед дворцом.

Не успел Черная смерть опомниться, как у самого его уха просвистела стрела: лучники! Он бросился к ближайшей башне, чтобы скрыться, а вслед за ним — все мимо — неслись стрелы.

Из окна спальни выскочил Риндан. Увидев, как стрелы, точно заколдованные, проносятся мимо наемника, он в ярости крикнул в пустоту:

— Чёрт бы вас всех побрал! Стрелять разучилась?! — и бросился по крыше в погоню за Черной смертью.

— Я с ним! Наемник сейчас сделает круг и через зал вернется сюда, ждите здесь! — скомандовала Гроза Кобре и Волчьей крови и выпрыгнула в окно. Никто из них не успел ее остановить.

Гроза обогнула башню. Впереди показались силуэты, и она перешла на бег, несмотря на опасность разбиться.

Промелькнули, мерцая в лунном свете, витражи приемного зала. Она обогнала Риндана, и вот лишь руку протяни — она уже дышит в спину Черной смерти, еще немного! Вдруг он сбросил свой плащ и швырнул его в нее, она увернулась, но потеряла пару мгновений, и продолжила гнаться за ним.

Гроза снова почти догнала наемника, между ними уже оставалось всего ничего. Но Черная смерть бежал быстрее. Теперь все решала выносливость и то, кто первым ошибется.

Скат крыши был в этом месте особенно длинным и прямым, не было ни башен, ни поворотов, где бы мог скрыться Черная смерть. Он лихорадочно перебирал варианты: нырнуть в первое попавшееся окно? А вдруг там толпа стражи, сначала нужно хотя бы заглянуть туда. Спуститься ниже? Пока нет подходящего места, разве что бросаться прямо во двор на камень мостовой и разбиться. Надо что-то сделать — срочно! Стоит только сбить дыхание, и девчонка догонит! А сзади, похоже, собственной персоной начальник стражи, и где-то его поджидают еще две. Это уже становится слишком интересно и опасно. Черная смерть усмехнулся, несмотря на бег и частое тяжелое дыхание, глупой, но единственной идее, которая пришла ему в голову.

Гроза не поверила глазам, когда Черная смерть вдруг сбавил шаг. Он будто сам дался ей в руки, но Гроза не успела это осознать, действуя инстинктивно. Она кинулась на него в попытке повалить на крышу, но Черная смерть увернулся от ее удара и, схватив за руку, швырнул ее на крышу. Удар спиной о крышу и боль в вывихнутом плече и без того сломанной руки оглушили Грозу. Но Черной смерти этого было достаточно, он пнул ее к краю крыши и снова бросился бежать.

Оглушенная Гроза почувствовала, как скользит вниз, но не могла пошевелиться; каждая черепица больно проскальзывала по ребрам. Секунды потянулись невыносимо долго, будто вместе с ней цепляясь за воздух. Девушка судорожно попыталась удержаться хоть за что-нибудь, но руки не слушались. Поздно — жесткая черепица кончилась мягкой, холодной пустотой, вдруг разверзшейся под Грозой. Страх и отчаяние стали физическими, и их иглы пронзили все тело, словно Гроза нырнула в ледяную воду. Крыша кончилась, и девушка соскользнула во тьму открывшегося перед ней ночного города, слабо освещенного уличными фонарями. Все окаменело внутри, а воздух в легких стал тягучим, вязким, удушливым, будто застыл. Очнуться от оцепенения Грозу заставила режущая, горячая боль в левой руке: девушка ухватилась рукой за тонкий и острый водосток. Боль и потекшая по руке кровь от порезанных пальцев окончательно привели Грозу в чувство.

Но Черная смерть ушел не далеко: он на бегу рухнул на колени, словно у него подкосились ноги. Стрела Риндана насквозь прошила руку наемника. Небольшая стычка Грозы с Черной смертью дала ему возможность остановиться для выстрела.

Черная смерть застонал и ринулся к ближайшему окну, но услышав, как Риндан снова натянул тетиву, он обернулся и метнул в него нож, почти не целясь, а затем сразу бросился в окно.

Риндан вскрикнул и упал на одно колено: нож наемника попал ему в бедро.

— Риндан! — с усилием закричала Гроза, держась за край из последних сил, и он бросился ей на помощь.

Волчья кровь прислушивалась к крикам и шуму из окна спальни. Мешало слушать ее оглушающе стучащее сердце и частое шумное дыхание. «Неужели они не справились, невозможно!»

— Кобра, — Волчья кровь больше не могла усидеть на месте, — останься с Королем, я пойду им навстречу, он точно вернется!

Кобра молча неуверенно кивнула. Все разворачивалось не так, как было задумано, но быстрые решения на месте давались ей тяжело, и она заранее знала, что в этом нужно будет положиться на Волчью кровь и Грозу. Хотя Грозе не стоило с ее рукой гнаться сейчас за Черной смертью… Кобра отогнала эти мысли и проверила дыхание Короля: ему дали сильное снотворное, когда накануне вечером он стал впадать в истерику из-за приближения Черной смерти. «Теперь верю в случаи, когда жертвы умирали, не дожидаясь третьего дня и прихода убийцы».

Волчья кровь прошла опустевший зал для приемов, обливаясь холодным потом: четверо стражников в зале лежали на полу без признаков жизни. Когда это произошло, как они этого не заметили, они мертвы или без сознания — мысли разрывали ее голову.

Она осторожно открыла двери следующего зала: снова пусто, тихо. Но из разбитого окна на другом конце дул холодный ветер, развевая шторы. На осколках, оставшихся в раме, искрами горел лунный свет. Несколько осколков были залиты кровью. Неподалеку валялась сломанная пополам окровавленная стрела.

Огромный зал был освещен всего несколькими тускло горящими свечами. Отчего Волчья кровь почувствовала, будто мрак и тени окутывают ее со всех сторон, а свет свечей лишь мешал, ослепляя, и темнота по углам казалась еще более густой и непроницаемой.

Рука, державшая клинок, дрогнула, когда она услышала шорох, похожий на шелест ветра. Она хотела крикнуть что-нибудь, чтобы развеять гнетущую тишину, но язык омертвел, горло сдавило и дыхание стало мелким и тихим. Она попыталась шагнуть вперед, но тело упрямо сжалось и окаменело, не желая пошевельнуть даже пальцем. Зато по нему прошла леденящая кровь дрожь. А взгляд лихорадочно искал, до боли вглядываясь в темноту. Пока одна из теней не двинулась к Волчьей крови.

Тогда полная паники и ужаса мысль впилась в разум, затмевая его с каждым мигом все больше. Да, она переоценила свои силы. Встретилась тогда с Черной смертью при свете дня и подумала, что все будет не так уж сложно. А на деле не учла всего одной крупицы, одного воспоминания, чувства. Сейчас она ярко и ясно вспомнила, какая темная ночь окутала землю, когда Черная смерть пришел к Звездному волку, и каким ужасом и мраком она сама была окутана тогда. Память воскресила не только все мелочи, подробности той ночи, она оживила именно сейчас, спустя годы, чувство, охватившее тогда Волчью кровь.

Сейчас, как и тогда, вынырнув из тьмы, к ней пришел Черная смерть.

Он приближался неспешно, будто ему некуда было торопиться — его цель, его жертва, интересная ему куда больше беззащитного, слабого Короля, стояла сейчас прямо перед ним, охваченная ужасом, который Черная смерть почувствовал еще раньше, чем увидел в ее лице и глазах. В его движениях так же, как и тогда угадывалась презрительность. И вместе с тем ему безумно нравилось и льстило то, как трепещет, дрожит и боится эта девчонка от каждого его движения и взгляда.

Звон вынутого из ножен ножа невольно оттолкнул Волчью кровь, заставил сделать шаг назад. Сердце бешено и отчаянно билось, пытаясь воззвать к послушанию разум и тело. И только когда нож Черной смерти ослепительно блеснул в паре метров от нее, в Волчьей крови что-то закричало, забилось и разорвало опутавший ее страх.

Волчья кровь бросилась на Черную смерть, удивившегося ее сопротивлению. От внезапного удара он с трудом увернулся, но с предвкушением обнажил клинок в дополнение к ножу. Теперь Черная смерть не отступал и не прятался, как несколько дней назад, он яростно, с азартом атаковал Волчью кровь. И каждый его выпад и удар были обманчивой игрой, которой теперь уже он загонял Волчью кровь в лишь ему известную ловушку.

Отражая атаки наемника, она отступала. И каждый шаг, как шаг в трясину, затягивал все дальше и дальше, один шаг непременно требовал за собой новый. И не было сил остановить это отступление. Пока она спиной не уперлась в холодную, гладкую стену.

По телу Волчьей крови судорогой прошли страх, паника и отчаяние, вылившись в последний, сильнейший из всех удар, наудачу выбивший клинок из рук Черной смерти. Но последние силы оставили Волчью кровь, уступив место ужасу, когда она встретилась взглядом с Черной смертью.

За черной маской и капюшоном видны были только его глаза — голубые? Зеленые? Серые?.. Она ничего не могла различить. Его взгляд прожег ее до внутренностей, заставив оцепенеть и забыть даже о возможности сопротивления. Из дрожащей руки выскользнул клинок.

Черная смерть прижал ее к стене своим предплечьем так, что в сдавленной шее перехватило дыхание, а в ключицу острой болью врезался локоть наемника. Одной рукой прижав Волчью кровь к стене, в другой Черная смерть крутил небольшой нож. Он смотрел ей прямо в лицо, так что когда от уголков его глаз веером побежали маленькие морщинки, она поняла, что он улыбается, и из нее словно пропали все внутренности, оставив сосущую пустоту.

Его улыбка выразила все разом: скрытую пеленой времени, но разбуженную на днях с новой силой ненависть, его призрение и отвращение в ту ночь, когда она еще была слабым несчастным ребенком, и его предвкушаемые сейчас покой и удовлетворение. «Да, теперь он будет спокоен…» — мелькнуло в голове Волчьей крови, и жуткая боль пронзила её правый бок. Отблеск наслаждения вспыхнул в глазах наемника, когда он поворачивал нож в пульсирующей болью, кровоточащей ране. Она не услышала, а почувствовала внутри самой себя, как сломался нож Черной смерти, и его ледяной осколок, сжигающий внутренности, остался внутри.

Он швырнул сломанный нож в сторону и отпустил Волчью кровь. Боль подкосила ее, и Волчья кровь упала на пол у ног Черной смерти, судорожно хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Теперь он взглянул на нее, как победитель — высокомерно, даже с сочувствием. Но она поняла, даже теряя сознание, что он сочувствовал не ее мучениям, а ее ничтожности. Ничтожности проигравшей.

Уже будто во сне, она услышала, как вскрикнул от боли Черная смерть: он схватился за плечо, откуда торчала стрела с голубым оперением. Послышался крик Кобры и снова звон тетивы… Вспышка боли и мрак, а сквозь темноту снова чьи-то крики. Опять живот прожгло огнем так, что мрак загорелся красными искрами — и все исчезло.